Генерал Шаманов все время спрашивал, жив ли водитель
В ДТП на окраине Тулы чудом выжили главный ВДВшник Владимир Шаманов, врио командира Тульской 106-й дивизии ВДВ полковник Алексей Наумец и порученец командующего полковник Олег Черноус
В ДТП на окраине Тулы чудом выжили главный ВДВшник Владимир Шаманов, врио командира Тульской 106-й дивизии ВДВ полковник Алексей Наумец и порученец командующего полковник Олег Черноус. Водитель авто старший прапорщик Олег Змеев погиб.
Алексей Наумец Временно исполняющий обязанности командира 106-й гвардейской Тульской ВДД гвардии полковник
Родился 11 февраля 1968 года. В воздушно-десантные войска «пришел» в 1986 году и с тех пор не расставался с голубым беретом и военной формой. Принимал участие в боевых действиях. Был назначен исполняющим обязанности командира 106-й гвардейской Тульской ВДД в июле 2009 года.
Старший прапорщик ценой жизни спас пассажиров 30 октября, суббота. Зареченский район Тулы недалеко от Красных ворот, 9.45. По трассе, шурша шинами по мокрому асфальту, изредка проезжают немногочисленные автомобили. В сторону Москвы едет старенький самосвал МАЗ, за рулем сидит 38-летний Давлатшо Элбегиев. По встречной полосе в тульский 51-й парашютно-десантный полк едут командующий десантными вой-сками генерал-лейтенант Владимир Шаманов, комдив Тульской 106-й ВДД Алексей Наумец и порученец главного десантника страны полковник Олег Черноус. За рулем BMW опытный водитель, старший прапорщик Олег Змеев.
Давлатшо Элбегиев не согласился с тем, что его решили заключить под стражу. На протяжении всего судебного заседания обвиняемый закрывал лицо.
«Дорога была пустой!» «Слободе» удалось поговорить с одним из основных свидетелей ДТП, туляком Алексеем Коняхиным. Трагедия произошла у него на глазах.
Водитель был жив еще около 20 минут после столкновения. Но травмы, полученные при аварии, не оставили ему шансов.
Кстати, как утверждают местные жители, это место «проклятое», тут очень часто случаются аварии. Например, 11 октября тут столкнулись четыре машины, правда, обошлось без жертв.
30 октября 2010 г. 09:501-й км Московского шоссе. Первыми на место столкновения приехали военные, затем прибыли «скорая» и милиционеры. Несмотря на все усилия медиков, спастиводителя BMW не удалось.
Что говорят врачи 1 ноября командующему ВДВ Владимиру Шаманову была сделана операция. Хирурги работали более четырех часов. Восстановили тазобедренный и локтевой суставы. Сейчас состояние генерал-лейтенанта оценивается как стабильное. А вот исполняющий обязанности командира 106-й воздушной десантной дивизии Алексей Наумец до сих пор находится в реанимации в тяжелом состоянии. Оперировать его пока не планируют. Полковник Олег Черноус переведен в обычную палату.
Сергей Стариков, Андрей Дремизов. Фото Андрея Варенкова.
В Главном военном клиническом госпитале имени Н. Бурденко успешно прошла операция командующему ВДВ генерал-лейтенанту Владимиру Шаманову. В результате операции восстановлены тазобедренный и локтевой суставы пациента, которые были повреждены в результате ДТП, сообщил начальник госпиталя полковник медслужбы Игорь Максимов.
Он также сообщил, что операцию генералу Шаманову проводили начальник кафедры военно-медицинской академии профессор Владимир Шаповал и начальник травматологического центра госпиталя полковник медслужбы Леонид Брижань. После операции состояние Шаманова оценивается как удовлетворительное. Максимов ответил, что операция была весьма сложной, сообщает «Интерфакс».
Полковник Алексей Наумец, который вместе с Шамановым попал в автомобильную аварию вблизи Тулы, по-прежнему находится в реанимационном отделении. Ещё один человек, находившийся в момент аварии в BMW командующего ВДВ, полковник Олег Черноус переведён из реанимацию в обычную госпитальную палату. Операции этим офицерам в ближайшее время пока не планируются.
Авария с машиной командующего ВДВпроизошла 30 октября в 9 часов 40 минут на выезде из Тулы. Причиной сталвыезд грузовика МАЗна полосу встречного движения и последовавшее лобовое столкновение с машиной Шаманова.В результате ДТП погиб водитель служебной машины старший прапорщик Олег Зинеев. Трое офицеров, находившихся в салоне машины, получили травмы различной степени тяжести и были доставлены в Тульский военный госпиталь.
Пролетарский районный суд Тулы выдал санкцию на арест водителя, в аварии с автомобилем которого пострадал командующий ВДВ Владимир Шаманов. 38-летний гражданин Таджикистана Довлатш Эльгибиев взят под стражу сроком на два месяца.
Одним из самых ярких героев чеченской войны стал генерал Владимир Анатольевич Шаманов …
Об одном из самых ярких героев прошедшей чеченской войны — полковнике, а позже генерале Владимире Анатольевиче Шаманове — не было известно и до сих пор неизвестно почти ничего. Молчали и молчат телевидение и газеты. Едва ли не единственный подробный телерепортаж с его участием сделал когда-то А.Г.Невзоров…
Что ж, это понятно. В который уже раз по поводу нынешних СМИ приходится вспоминать слова: «До русской славы вам дела нет». Всю войну они смаковали исключительно высосанное из пальца наше «бесславье».
Дудаевцы называли его «Шаман» (не просто сокращая фамилию, а вкладывая сюда и соответствующий смысл) и боялись как огня. Он не отдал им ни одного боя. Он расколол, словно гнилой орех, их хваленую твердыню — «Кавказский Измаил» Бамут. Он был решителен и непреклонен — прирожденный победитель. И не его вина, что победа была у него — у всей армии — отнята в самый последний момент.
Сегодня генерал-майор Шаманов служит начальником штаба одной из общевойсковых армий. Армия пока не воюет. Но знающие Шаманова называют его не иначе, как «генерал войны».
…Апрель 1995-го. После каких-то странных перемирий вновь развернулись боевые действия. Равнина и Грозный были нашими, горы контролировались боевиками. Расположенный на стыке двух горных гряд под Чири-Юртом огромный цементный завод, превращенный боевиками в крепость, запирал дорогу на Шатой. В марте и апреле завод поочередно уже пытались захватить 324-й и 245-й мотострелковые полки. И оба раза, неся потери, отходили назад. В третий раз брать завод поручили десантникам полковника Владимира Шаманова.
Получив танковую роту, артиллерийские и саперные подразделения поддержки, Шаманов провел рекогносцировку. Задача стояла нестандартная. Перед раскинувшимся километра на два по фронту заводом — река и вроде бы мирный поселок Чири-Юрт. Все подходы к заводу хорошо заминированы.
Нестандартную задачу Шаманов и решил нестандартно.
В 7.30 утра завод был взят без единой потери. Не было даже раненых. А ведь многие солдаты и офицеры не имели до этого боевого опыта. Мало того, это было боевое крещение и самого Шаманова, о котором позже бойцы говорили: «Шаман с нами — значит, все как надо»…
Сильно укрепленное Ведено планировалось атаковать с нескольких направлений. Шедшая из Ножай-Юрта пятитысячная группировка наших войск, растянувшись на горных дорогах, явно не успевала, грозя сорвать весь замысел. Находившийся здесь заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Алексей Сигуткин предложил повторить высадку вертолетного десанта в тылу боевиков. Грех, действительно, было не воспользоваться подготовленной чеченцами еще полвека назад для гитлеровских планеров площадкой под Киров-Юртом.
Целый день проведя над картой, генерал Булгаков, заместитель командующего ВДВ Сигуткин и полковник Шаманов просчитывали все тонкости операции, после чего вылетели на согласование в штаб группировки.
…Идя на предельно малых высотах, едва не задевая макушки деревьев, МИ-8-е понесли новороссийских десантников в дудаевский тыл. Восемь десантных групп высадились на горную гряду близ Ведено.
Многие полевые командиры бросали позиции и отходили в спасительные леса. Наступающий в низине 245-й полк ворвался в Ведено на плечах отступающего противника. Через полдня после начала десантной операции Ведено было взято. (Кстати сказать, в штабе нашей группировки поначалу этому тоже не поверили…)
Тактика наступления на Шатой была примерно такой же, как и под Ведено. Вертолетный десант занял господствующие хребты и высоты, прикрытая его огнем пехота шла предгорьями.
Планируя операцию, Шаманов брал в расчет не только шатойских боевиков, но и возможные вылазки со стороны Бамута. Но по каким маршрутам пойдут на выручку из Бамута? — думал полковник, склоняясь над картой. Сил, чтобы наглухо перекрыть все тропы, у него, конечно, не хватало. В случае же ошибки при выборе мест десантирования маячила угроза внезапного появления дудаевцев в тылу наступающей на Шатой пехоты.
Тяжелее всего пришлось группе майора Сергея Харчука. До двухсот боевиков навалились на его окопы. Три десятка десантников стояли насмерть.
Кончались патроны. Помочь ребятам можно было только с воздуха. Но посланный вертолет с боеприпасами был сожжен боевиками прямо у них на глазах. Они продолжали драться, расходуя уже неприкосновенный боезапас.
Только на третьи сутки посланная по горам на выручку Харчуку бронегруппа под командованием раненного, но оставшегося в строю майора Родионова наконец достигла своих. У Шаманова отлегло от сердца.
Тяжелые бои завязались и в самом Шатое, который защищал отряд «Борзс» («Волки») — личная охрана Дудаева. Наконец побежали и «волки».
Преследовал их окружной спецназ.
Таким образом, в июне 1995 года в руках боевиков остался только Бамут. (Через год картина повторится. И опять, как и в 1995-м, чья-то воля отнимет у русских войск окончательную победу.)
Судя по радиоперехватам, среди «духов» начиналась паника: полевые командиры все настойчивее требовали от руководства немедленно идти на перемирие на любых условиях. «Не волнуйтесь, все вопросы с Москвой улажены, через неделю заключим почетный мир», — успокаивали их по рации дудаевские «генералы».
«Мы только недоуменно переглядывались и улыбались», — вспоминает Шаманов. В самом деле, честному офицеру, не щадя жизни выполняющему свой долг, невозможно было поверить в это.
Состояние тяжело раненного задолго до этого боя, наперекор всем приказам покинувшего госпиталь Шаманова между тем ухудшалось. Он вынужден был сдать должность и покинуть Чечню. Благо, теперь главное дело казалось сделанным…
Но недолгой оказалась мирная служба полковника Шаманова.
Через несколько дней после его выхода из отпуска у штаба дивизии сел вертолет командующего войсками округа.
— Ты мне там нужен, Володя, — сказал генерал-полковник Анатолий Квашнин, предлагая Шаманову должность замкомандарма 58-й армии, что фактически означало исполнение обязанностей заместителя командующего группировкой Минобороны в Чечне по боевым действиям.
Осень 1995 года. Вялотекущий переговорный процесс проходил на фоне спорадических столкновений. Но долго такое состояние — ни войны, ни мира — продолжаться, конечно же, не могло. Это понимали все.
Шаманов, вновь прибыв в Чечню, будучи еще полковником, стал, как уже сказано, заместителем «объединенного» командующего по боевым действиям.
Поворотным моментом стало покушение на генерала Романова. Военные были возмущены. Даже политики чувствовали, что этого нельзя так оставить. Вновь начали создаваться войсковые маневренные группы по направлениям, на сей раз включающие и армейцев, и подразделения МВД. Все, в сущности, приходилось начинать заново.
В январе, когда Шаманов опять находился под Шатоем, банда Радуева огнем и свинцом прошлась по земле Дагестана.
Операцией по их уничтожению в селе Первомайском руководили специально вылетевшие на место событий главные российские силовики — Барсуков, Куликов и Грачев. В результате три сотни бандитов, пробив брешь в наших боевых порядках, сумели уйти безнаказанными. Несколько банд соединились с людьми Радуева в Новогрозненском. Две тысячи дудаевцев, имея танки и БМП, закрепились в поселке, намереваясь дать решительный бой.
Командовать маневренной группой наших войск поручили прибывшему из-под Шатоя генералу Шаманову.
Войска окружили Новогрозненский. Мирному населению было предложено уйти из поселка или по крайней мере удалиться от огневых точек.
Артиллерия и танки изготовились уничтожать артиллерию и танки дудаевцев. Терять людей в пешей атаке Шаманов не собирался, равно как и выпускать боевиков из поселка живыми.
Разработанная Шамановым операция должна была уже вот-вот начаться, когда вдруг милицейские отряды, у которых на следующий день заканчивался срок командировки, наотрез отказались в ней участвовать.
Куликов по телефону приказал курирующему эти отряды генерал-майору милиции любой ценой заставить их воевать. Предчувствуя неладное, с ним решил полететь Шаманов. Вышли из вертолета, увидели разлегшуюся под деревьями толпу.
— Командиры отрядов, ко мне! — скомандовал генерал.
— Да пошел ты! — понеслось в ответ с разных сторон. — Наша командировка закончилась!
Когда вслед за угрозами лязгнули затворы, генерал отступил.
— Их не поднять, буду звонить Куликову, — бросил он, направляясь к вертолету.
Но Шаманова это никак не устраивало. Он не имел права повторить позор Первомайского и решительно двинулся вперед. Через минуту он оказался в гуще щелкающих затворами и изрыгающих оскорбления не желавших более воевать омоновцев и собровцев. Шаманов решил лучше умереть, чем сделать хоть шаг назад.
Вдруг толпа расступилась и четверо омоновцев вынесли на носилках человека в окровавленных бинтах. То был командир милицейского отряда — барнаулец, земляк Шаманова.
— Слушайте все, — сказал он, приподнявшись на локте. — Это наш человек. Кто Володю тронет — будет моим личным врагом.
— Командиры отрядов, ко мне! — крикнул Шаманов, уже не сомневаясь, что его команда будет исполнена…
И сильно укрепленный Новогрозненский пал. Артиллерия и танки давили огневые точки боевиков, дом за домом брала пехота. Были уничтожены почти тысяча восемьсот дудаевцев. Одних только наемников из арабских стран положили до сотни.
Лишь несколько десятков бандитов под прикрытием густого утреннего тумана смогли прорваться и уйти. Среди них, как рассказали пленные охранник и водитель Масхадова, был и он сам — начальник штаба дудаевских войск. Бежал как заяц, бросив свое воинство…
Операцию в Нажай-Юртовском и Веденском районах проводили вместе с генерал-лейтенантом Константином Пуликовским. Он со своим корпусом наступал с одной стороны, Шаманов со своей маневренной группой, включавшей две бригады и полк, — с другой. Возросшее боевое мастерство войск позволяло осуществлять самые дерзкие маневры. Причем их не надо было уже согласовывать — доверие к Шаманову в штабе объединенной группировки было полным.
Тем временем 276-й полк обошел Центорой с юго-востока. Бронегруппа и еще один пеший отряд атаковали с третьего направления. Взятые в кольцо, оглушенные непрекращающейся артиллерийской стрельбой, дудаевцы были совершенно подавлены. Агония длилась недолго…
Так в течение нескольких часов, не имея ощутимого превосходства в живой силе, Шаманов взял Центорой, не потеряв ни одного человека.
Следующим рубежом обороны на подступах к Ведено являлось еще более укрепленное горное село Дарго.
— В Дарго никогда не ступала и никогда не ступит нога русского солдата, — не раз хвастливо заявлял Басаев.
Шаманов решил иначе. Примерно так же, как и Центорой, было окружено и взято Дарго.
А дальше было Ведено, которое, как и год назад, снова предстояло штурмовать. Шаманов, создав три рейдовых пеших отряда, снова пошел по горам. В пути встретился памятник: на огромном камне был высечен восседающий на коне Шамиль и под ним надпись: «Здесь воины Шамиля остановили генерала Ермолова«. Солдаты миновали это место, не тронув камня, ибо воевали здесь с бандитами, а не с прошлым. А об их командире после взятия Ведено говорили: «Где не прошел Ермолов, прошел Шаманов».
Расстрел 16 апреля засевшими в засаде боевиками тыловой колонны 245-го мотострелкового полка — только убитыми полк потерял 73 человека — повлек за собой кадровые перестановки. Новым командующим группировкой Вооруженных Сил в Чечне было решено назначить Шаманова. Так, не проходив и четырех месяцев генерал-майором, он принял должность, которую до этого исполняли только генерал-лейтенанты.
В Ханкале новый командующий спланировал и подготовил операцию по подавлению последнего очага сопротивления дудаевцев — Бамута. Война, казалось, клонилась к победному концу…
Пройдя с боями села Гойское и Орехово, Шаманов остановился перед Бамутом — «Кавказским Измаилом».
«Город-герой неприступная крепость Бамут», — назвал еще в 1995-м это уходящее от равнины в горы село Дудаев. Уже давно очищенное от мирного населения, оно действительно было превращено в неприступную крепость: окопы, бетонные бункера. Пять километров укреплений по фронту и семь в глубину.
Шаманов, прильнув к оптике, внимательно глядел на все это. Трижды наши пытались взять Бамут — безуспешно. Но на сей раз под Бамутом стоял Шаманов. Он понимал: задача наисложнейшая. По канонам военной науки даже, наверное, невыполнимая. Ведь «их» там не меньше тысячи. Допустим, тысяча наберется и у него. Только они в обороне, да еще в такой крепости! Попробуй разбомбить ее! Бамут бомбят уже целый год. Домов-дотов здесь едва ли не по три на каждого обороняющегося. А чего стоит примыкающая к селу шахта — бывшая позиция баллистической ракеты — со всем подземным хозяйством! Тут не армейская авиация нужна. Да и вовсе не авиация. Крепость, куда пока не ступала нога русского солдата, придется брать суворовской пешей атакой…
В 4 утра пехотинцы 131-й и 166-й бригад с востока и 136-я дивизия — с северо-запада одновременно двинулись к Бамуту. 324-й полк устремился с предгорья. Завязавшихся на дальних подступах к селу боев Шаманов не видел. С КП просматривались лишь низинная часть Бамута и уходящие вверх зеленые горы, в лесах за которыми теперь бились его обходные отряды.
…Тяжелое положение складывалось у отряда 131-й бригады. «Помогите огнем, район сильно укреплен», — просил комбриг. С другой стороны наши оказались между двумя опорными пунктами дудаевцев, под перекрестным огнем. На прямую наводку срочно были поставлены горные пушки, по навесной траектории ударила сводная артгруппировка.
— Дальше идти не можем. У них здесь целая сеть дотов, — снова вышла на связь 131-я.
В эфир вышли десантники, терпеливо сидящие в засаде на дороге из Ингушетии: дождались! Он так и знал! Из Ингушетии на помощь обороняющимся в Бамуте шли машины с боевиками. Расстреляв их, наши осмотрели трофеи. В командирской сумке — карта Ингушетии с нанесенными на ней местами содержания русских пленных и базами подготовки боевиков. Да еще и «раздаточная» ведомость, где поименно расписано, кому сколько платят.
Наконец 136-я раздавила оба опорных пункта и погнала дудаевцев к Бамуту. Но часть их почему-то стала отходить в другую сторону. Радиоперехваты прояснили: в Бамуте остаются только смертники.
Вечером отряды трех бригад и полка почти вплотную подошли к Бамуту. Шаманов приказал остановиться до утра. Утром после артподготовки дал решающую команду: «Вперед». С гор в атаку пошла пехота. Дорогу ей, работая по навесной траектории, выстилала артиллерия. Парами взлетали с оборудованной недалеко от КП площадки подскока боевые вертолеты. Как только из какого-то дота начиналась стрельба, они тут же давили его огнем. А на площадку уже садились два других заряженных вертолета. Эта продолжающаяся второй день вертолетная карусель ужасала дудаевцев.
Идея Шаманова восхитила командующего авиацией группировки генерал-майора Петра Казака, который признался, что никогда раньше не видел столь эффективного применения боевых вертолетов. Через несколько часов такого боя побежали и смертники — прямо на стволы занимающей уцелевшие дома пехоты…
Через сутки «неприступная крепость Бамут» была взята Шамановым при совершенно фантастическом соотношении потерь: четырех человек не досчитались наши боевые порядки после штурма. Общие потери боевиков перевалили за полтысячи.
Тогда-то и назвали 39-летнего генерала Суворовым наших дней.
Итак, к июлю 1996 года последний очаг обороны дудаевцев был подавлен. В лесах еще блуждали немногочисленные группы «непримиримых», время от времени нападая из-за угла, но организованное сопротивление прекратилось. Военный этап восстановления конституционного порядка в Чечне действительно завершился. В республике были созданы все условия для возрождения мирной нормальной жизни.
31 июля генерал-майор Владимир Шаманов сдал должность командующего группировкой Вооруженных Сил в Чечне и победителем уехал в академию Генерального Штаба. До начала учебы он еще успевал сходить в отпуск. В санатории и узнал об авантюре нескольких сотен боевиков, просочившихся в Грозный.
— Это была уже точно их последняя попытка заявить о себе, — скажет потом Шаманов, — генерал-лейтенанту Пуликовскому, окружившему Грозный мертвым кольцом, к сожалению, не дали доделать начатого. В войну опять вмешалась политика. Сколько месяцев ждали, терпели, и не могли подождать еще день!
Да, к сожалению, не Шаманову довелось поставить в той войне последнюю точку…
Вообще в карьерном маршруте генерала Шаманова есть некоторые лакуны: какие-то должности он проскакивал слишком стремительно, другие и вовсе перескакивал. В 1974 году Шаманов поступил в Ташкентское танковое военное училище, но в 1976-м его учебную роту перевели в Рязанское воздушно-десантное, которое Шаманов и закончил в 1978-м. Затем он – командир самоходно-артиллерийского взвода в 76-й воздушно-десантной (Псковской) дивизии, а спустя год – снова в родном Рязанском училище, где натаскивает курсантов до 1985-го: командир учебного взвода, роты.
Академия вместо Афгана
Апокриф уверяет, что за блистательное командование ротой Шаманова сразу назначили командиром батальона. Произошло это, согласно легенде, на сборах комсостава, где энергичный капитан глянулся командующему ВДВ Дмитрию Сухорукову. Тот возьми и задай вопрос десантным комдивам: кто готов взять Шаманова комбатом? Поскольку у настоящих служак не принято идти сразу на комбаты, минуя ступень замкомбата, воцарилась тишина. И лишь командир 76-й дивизии Георгий Шпак сказал: «Беру!»
Должность комбата – путевка в академию. И запросто отдать ее командиру училищной учебной роты, когда такой вакансии годами ждут офицеры, уже выслужившие положенное? Между тем, уход Шаманова из альма-матер по времени совпадает со сменой командования училища. Во главе его был поставлен генерал Альберт Слюсарь, личность легендарная, Герой Советского Союза, ветеран Афганистана. Может, Слю- сарь и «потряс» засидевшихся командиров училищных рот – тех, у кого не было боевого опыта. В общем, Шаманов ушел из училища (но не на войну, хотя афганская была в разгаре), чтобы спустя всего год оказаться на академической скамье.
Похожих скачков в шамановской карьере хватает: он не командовал дивизией, не работал на корпусном уровне, миновал должность комвойсками округа, не прошел обкатку в штабе ВДВ. Да и комбатом Шаманов был едва год, что смахивает на формальное отбывание цензового срока для поступления в академию. После академии в замкомполка он тоже проходил год, едва ли год был начальником штаба – заместителем комдива, во главе 58-й армии – тоже около года. Только сами военные могут судить, насколько подобные рывки оптимальны для обретения и развития командно-штабного и управленческого опыта.
Служба Шаманова вообще отмечена многими легендами, появившимися, правда, позже. «В 1989 году командир батальона 104-го парашютно-десантного полка майор Шаманов подал рапорт начальнику о своем желании поступить в военную академию им. Фрунзе. Командир ему отказал, и тогда майор Шаманов дал в морду вышестоящему начальнику и, рискуя всей своей офицерской карьерой, улетел в Москву. В академию его зачислили» (газета «Труд», 26 мая 2009 г.).
Вообще-то в академию Шаманов поехал не в 1989-м, а в 1986-м, да и всего остального не было потому, что быть не могло. «Дать в морду вышестоящему начальнику» – это уже не академия, а военный суд, погоны с плеч, а то и несколько лет колонии. Но, похоже, некая напряженная ситуация в канун поступления в академию все же была. Связана она, скорее всего, с тем, что, в сущности, чужой для этой части человек, не воевавший, да еще перескочивший через служебную ступеньку, не успев побыть в комбатах и года, направлен в академию, перейдя дорогу кому-то, на самом деле это заслужившему.
Под начало Востротина Шаманов попадет в 1998 году: он получил назначение в Молдавию, в 98-ю воздушно-десантную дивизию, которой Востротин командовал. Шаманов – заместитель командира
Не позволил вывести женщин и детей
В марте 1995 года Шаманов во главе оперативной группы 7-й воздушно-десантной дивизии (он там – начштаба) отправляется в Чечню. Перелистывая подшивку газеты «Красная звезда», находим и первое упоминание Шаманова в центральной прессе: 8 июня 1995 года его называют среди командиров, чьи солдаты брали Ведено. 20 июня 1995-го о нем скажет в той же «Красной звезде» командующий группировки войск МО в Чечне генерал Геннадий Трошев: сбежал из госпиталя в часть, герой.
О личной храбрости и даже безрассудстве нашего героя говорят многие, хотя, конечно, рукопашная схватка – не дело командира такого уровня, его задача – организовать грамотное управление боем. Были, разумеется, победы и командирские – Ведено, Шатой, Шали, Гойское, Бамут. Когда брали Ведено и Шатой, автор этих строк был в Чечне. Буквально через несколько дней после объявления о вывешивании там российских флагов эти поселки уже вновь были опорными пунктами боевиков. Краеугольный камень фундаментального мифа о Шаманове-военачальнике – Бамутская операция.
Есть такая быль. После взятия Измаила к Суворову обратился с вопросом штабной офицер: какую цифру писать в донесении о турецких потерях в Петербург? Александр Васильевич выдал знаменитую фразу: «Да пиши больше! Чего их, басурманов, жалеть. » Под пером казенных летописцев потери противника от войск Шаманова вырастают до циклопических размеров. «Красная звезда» выдает перл: «Дальше будут разгром двухтысячной банды в Новогрозненском, когда Масхадов с горсткой телохранителей сбежит с поля боя».
Увы, разгром Масхадова и двухтысячные потери в Новогрозненском – тоже миф: был там в это время, видел своими глазами, как штаб Масхадова и его отряды беспрепятственно ушли, практически без потерь.
Но самую грандиозную оду во славу Шаманова выдал православный журнал «Русский дом» (№6 за 1999 г.) в опусе «Рождение полководца». Первой же фразой Шаманов уравнен с маршалом Жуковым: «У нас появился молодой полководец, воюющий почти без потерь и наводящий ужас на противника одним своим именем, как когда-то Жуков. Его звезда взошла в апреле 1995 года. Воины Шаманова прошли там, где не прошел легендарный Ермолов».
Насколько правомерны такие сравнения? Политолог, ныне помощник президента Чечни Тимур Алиев писал: «Гойское – мое родное село. Три улицы, на которых живет меньше двух тысяч человек. Село вытянулось с севера на юг километра на три, а с востока на запад – меньше двухсот метров. Эту «крепость» генерал Шаманов, имея в своем распоряжении авиацию и бронетехнику, брал около двух месяцев. Я ничего не смыслю в военном деле, но позволяю себе думать, что генерал, в два шага не перепрыгивающий такой барьер, как Гойское, – никчемный вояка. Если же говорить о человеческих качествах, то есть факт: перед нанесением первого авиаудара по Гойскому генерал Шаманов не позволил вывести из него даже женщин и детей» (Газета «Чеченское общество», 28 сентября 2007 г.).
Мастер прикончить матом
Если верить свидетельству Тимура Алиева, жизни гражданских лиц Шаманов не ценит ни в грош, что стало основой многих последующих проблем. Потому как уже тогда, помимо дел боевых, пошли уголовные. Главная военная прокуратура в 1995 году возбуждает уголовное дело 29/00/003495. Суть такова: 24 октября 1995 года Шаманов руководил операцией в ингушском аэропорту Слепцовск. При поддержке боевых вертолетов туда высадили десант, и, хотя никаких боевиков в аэропорту не оказалось, шамановские десантники открыли огонь по всем, кто там был. Убили местного таксиста, трое гражданских получили ранения, попутно военные изрешетили попавшиеся под руку машины и грабанули кафе.
В августе 1999 года, Шаманов принял 58-ю армию. Бои в Дагестане еще шли, но казенные летописцы пиарили его уже вовсю как победителя: «Кавказские горы увидели рождение нового русского полководца. Тогда они и назовут генерала Суворовым наших дней», – писала «Красная звезда» 28 августа 1999 года. Суворов, Жуков, Ермолов, Шаманов – впечатляющая компания.
Но не сложились у Шаманова отношения с непосредственным начальником – генералом Виктором Казанцевым, командующим войсками Северо-Кавказского военного округа и командующим Объединенной группировкой войск (ОГВ). Накал был таков, что в курсе конфронтации была чуть не вся группировка, а генерал Трошев посвятил ее описанию немало строк в своих книгах. Началось все еще в Дагестане. По свидетельству Трошева, «Шаманов остро реагировал на указания командующего ОГВ, считал серьезным недостатком, что тот не прошел через первую войну в Чечне. «Как он может командовать нами здесь, сейчас?» – периодически ворчал Владимир Анатольевич».
Не отличая жены от снайперши
С подчиненными Шаманов и вовсе не церемонился. «Меня внутренне коробило (это вновь из Трошева. – В.В.), когда слышал обиды офицеров на Владимира Анатольевича: он мог запросто оскорбить, унизить, обматерить (причем прилюдно)». Любой военный подтвердит: с курсантской скамьи вдалбливают, что разнос офицера на глазах у подчиненных – подрыв авторитета армии как институции. «В этом смысле он – яркий представитель школы воспитания Г. Жукова, – подметил Трошев. – Тот тоже был жесток к офицерам и по-отцовски добр к простым солдатам. Сравнение с легендарным маршалом хоть и лестно, но не в данном случае».
Межгенеральские взаимоотношения накаляла и разница подходов: если Трошев избегает лобовых атак, то Шаманов «все громит на своем пути». Потому что «предпочитал идти к победам кратчайшим путем, а отсюда все чаще и чаще боестолкновения и, естественно, потери». Неудивительно, что шамановская группировка «забуксовала, завязла в боях», накалились отношения с Казанцевым. «Разногласия двух военачальников, – вновь печально констатировал Трошев, – дурно влияли на общую атмосферу в штабах, сказывались в целом на ходе операции».
Серьезные проблемы у Шаманова возникли и из-за отношения к местному населению. А ряд эпизодов деятельности его подчиненных стал предметом международного разбирательства. Европейский суд по правам человека признал военным преступлением события 29 октября 1999 года: шамановцы не пропустили через блокпост «Кавказ-1» многотысячную колонну беженцев из Грозного, и ракетно-пушечным огнем ее накрыли штурмовики Су-25.
В декабре 1999-го шамановцы «порезвились» в селе Алхан-Юрт, разграбив его и убив десятки жителей. Лояльный к федеральной власти чеченский политик и предприниматель Малик Сайдулаев свидетельствовал: именно по команде Шаманова устроили бойню в его родном Алхан-Юрте, в котором боевиков уже давно не было. «Этот генерал фактически настраивал своих подчиненных против чеченского народа. Там, где был Шаманов, там больше всего крови среди мирных жителей, там больше гибло и российских солдат».
Осенью 1999-го Шаманов – звезда телеэкрана: он раздает победные интервью, комментируя действия политиков. Тогда он и произнес слова, возымевшие эффект разорвавшейся бомбы: если армию попытаются остановить, «страна при таком повороте событий будет поставлена на грань гражданской войны». Это была речь не дисциплинированного военнослужащего, а отвязного полевого командира, шантажирующего верховную власть.
Хождение на «гражданку»
Весной 2000 года стало очевидно: служба Шаманова на Кавказе подошла к концу, он не смог сработаться ни с кем. Сам он во всем видел происки недоброжелателей, гнобящих выдающийся военный талант. Так и сказал Анне Политковской: «Сегодня я – самый молодой командующий армией в Вооруженных силах России, и мне достаточно сложно находить общий язык с людьми, которым за пятьдесят». На вопрос: «Они вас мальчишкой считают?» следует ответ: «Интриганы у нас те, кто не может похвастаться профессиональными и боевыми заслугами, прошагали по паркету, живут по прин- ципу «чего изволите?» и обладают правом близости к уху старшего начальника. Таких достаточно много в наших Вооруженных силах. Не раз уже намекали мне в Москве, что война войной, но скоро она закончится – и будем жить «по нашим правилам».
Весной 2000-го Шаманову сделали предложение перейти с повышением во внутренние войска, пообещав поставить во главе Московского округа ВВ МВД. Он быстро написал рапорт об уходе из Вооруженных сил. Показательна легкость, с которой десантник согласился перейти в войска, по сути, карательные: его ментальности это, видимо, не претило. Но Анатолий Квашнин, начальник Генштаба, уговорил Шаманова рапорт отозвать. И все же в августе генерал покидает армию, чтобы баллотироваться в губернаторы Ульяновской области. Уход явно не был добровольным, иначе потом Шаманов не сказал бы в эфире «Эха Москвы»: «Я никогда не забуду сложного для меня периода, когда некоторые «полководцы» в кавычках, по существу, дистанцировали меня от моей любимой профессии».
Шамановский уход в губернаторы устроил многих: Кремль «дистанцировал от любимой профессии» малоуправляемого военачальника, но дал ему губернию на кормление. Генерал получил шанс сохранить себя в федеральной элите. Выбор Ульяновской области почти идеален – ее не жалко: состояние региона после 15 лет правления Юрия Горячева было столь ужасающим, что никто уже ничего испортить не мог. Владимир Анатольевич, конечно, старался, пытаясь управлять областью, как полком. Иногда удавалось, чаще – нет: слишком уж специфическую команду привел с собой генерал.
Так завершилось хождение Шаманова в гражданскую власть. Бесславно? Как посмотреть, ведь от армейской нервотрепки Владимир Анатольевич все же отдохнул и, главное, обрел бесценный опыт гражданского управления. Считайте, это была еще одна академия, «диплом» которой пригодился, когда Кремль решил сделать ход этой фигурой: генералов с опытом гражданского управления – единицы. Кстати, пребывание в помощниках премьера, а затем советником у министра обороны – тоже учебный курс полировки на скользких паркетах коридоров власти.
Известно, что, когда с осени 2008-го повели речь о создании «нового облика» армии, к удивлению многих, именно генерал Шаманов вдруг сделался самым рьяным поборником, проводником и пропагандистом сердюковских новаций. Прочие генералы либо отмалчивались, либо, подобно начальнику Генштаба, повторяли общие фразы. На этом фоне ретивость Шаманова многие оценили однозначно: циничный расчет на карьерный рывок, поскольку лично для него эта «оптимизация», помимо прочего, – возможность зачистить генералитет под себя.
