что стало со славой кпсс
Рэпер Гнойный рассказал о двух месяцах в психбольнице
Рэпер Гнойный, также известный как Слава КПСС (настоящее имя Вячеслав Машнов) два месяца провел в психиатрической клинике из-за переживаний по поводу несчастной любви. Об этом он рассказал в фильме «Гнойный. Исповедь».
По словам музыканта, он тяжело переживал расставание с девушкой, стал одержим ей и даже создал в доме «музей памяти» с ее вещами. На лечение его направил друг, рэпер Андрей Замай.
В психбольнице Машнов «приходил в себя» два месяца. «Самое главное, я совсем без таблеток прошел весь этот путь», — сказал он, уточнив, что для исцеления вел разговоры с богом.
После выхода из лечебницы молодой человек тут же пошел в свой «музей памяти», чтобы проверить свою реакцию. Рэпер признал, что почувствовал разницу. «Это уже не та боль, а какое-то более спокойное состояние, в котором можно немножко прикоснуться к тому счастью», — пояснил Гнойный.
Он добавил, что во время внутренних диалогов услышал голос в голове, который посоветовал ему прекратить заниматься рэпом. «И все, я в тот момент решил: хорошо, я последую воле творца», — вспоминал Машнов.
Артист заявил, что намерен закончить музыкальную карьеру и дописал свой самый последний альбом. При этом пока он не знает, чем займется дальше.
Гнойный стал известным после рэп-баттла с Оксимироном (Мирон Федоров) в августе 2017-го. Гнойный одержал победу со счетом 5:0.
Жизнь после баттла: как Гнойный из звезды интернета стал ровней Киркорову
МОСКВА, 7 ноя — РИА Новости. Еще три месяца назад, до эпохального баттла с Оксимироном, набравшего в Сети 25 миллионов просмотров, о нем не слышали за пределами андеграундной рэперской тусовки, а сегодня он ведет телешоу на равных с Филиппом Киркоровым. Но слава оказалась сурова к новой звезде русского музыкального олимпа. Вчера вечером стало известно, что 27-летнего рэп-исполнителя из Хабаровска Вячеслава Машнова, выступающего под псевдонимом Гнойный (он же Слава КПСС), избили перед концертом в клубе «Аврора» в Петербурге.
Тем не менее музыкант не стал отменять выступление и вышел на сцену в маске, заявив, что такие моменты «заставляют почувствовать себя нужным». По словам рэпера, нападавшие требовали от него извиниться за его творчество. В конце октября Гнойный выпустил новый альбом «Солнце мертвых», и поклонники музыканта считают, что именно мрачное содержание сборника стало причиной атаки на артиста.
Сам рэпер, кажется, отнесся к инциденту с присущей ему иронией, сменив ник в «Твиттере» на Избитый Гнойный. Провокационность — еще одна отличительная черта рэпера, который открыто заявляет, что его ненавидят, «и это замечательно». Поводов для неприязни к Гнойному в профессиональном сообществе, да и у обычных слушателей предостаточно. Мало кто из коллег-рэперов не получил от него нелестный отзыв. Поклонников же неприятно поразило расхождение между декларируемым Гнойным презрением к хайпу (шумиха вокруг чего-то сиюминутно популярного. — Прим. ред.) и тем, как охотно он воспользовался ажиотажем вокруг собственной персоны.
Гнойный взял все от свалившейся на него популярности: появился в эфирах федеральных каналов, дал интервью массе изданий и даже стал ведущим развлекательной программы. Накануне избиения на телеканале СТС вышел первый выпуск вокального шоу талантов «Успех», где Гнойный выступил в роли судьи вместе с Филиппом Киркоровым и певицей Нюшей.
«Еще год назад он работал сисадмином в торговом центре, а сегодня его называют новой звездой русского рэпа… Самая провокационная звезда интернета — Гнойный», — так представила его зрителям ведущая шоу «Успех» Вера Брежнева.
«Я пришел на ТВ для того, чтобы люди, которых отвергает нежизнеспособная и мертвая поп-формация, тоже имели шанс на успех. Антихайп (название творческого объединения, куда входит Гнойный, чьи представители выступают против модных брендов и попсы. — Прим. ред.), детка!» — заявил рэпер. На программу Гнойный пришел в фирменной кофте с тем же слоганом и явно наслаждался возможностью задавать каверзные вопросы участникам и вступать в споры с Филиппом Киркоровым. На первого же конкурсанта он обрушился с язвительным замечанием:
«Видно, что ты москвич: рубашечка на одну пуговицу небрежно застегнута, ясно, что с детства окружают успешные люди…»
Тем не менее судьей Гнойный оказался довольно лояльным — допустил к следующему туру и «москвича», и конкурсанта, прочитавшего, по его мнению, плохой рэп. Гнойный сравнил участника со своим поверженным оппонентом Оксимироном, чей концертный тур называется «Imperivm», а текстах часто звучит «имперский мотив».
«Я внимательно слушал твой текст, империю строишь? Был у нас тут один, который империю строил, знаешь, как он закончил?»
Образ парня из народа, который так выигрышно использовал Гнойный в словесной схватке с Оксимироном, часто критикуемым за мудреные тексты и «оксфордские понты», начал рушиться, когда рэпер стал активно появляться в СМИ. Совсем недавно на баттле с самым успешным российским рэпером ему аплодировали за панч «Лучше я сдохну …. ноунеймом (дословно «без имени», не став популярным. — Прим. ред.), чем прославлюсь и стану тобой», а сегодня ругают за желание «попасть в ящик».
Впрочем, музыкант не видит противоречия в том, что оказался в гуще поп-культуры, которую сам же высмеивает в треках, и утверждает, что с уважением относится к Филиппу Киркорову, чьи песни слушал в детстве. Об этом свидетельствует хотя бы то, сколько раз за программу Гнойный упомянул песню «Зайка моя».
ЕСЛИ ВЫ БОИТЕСЬ, ЧТО Я ПРОДАЛСЯ — НЕ БОЙТЕСЬ. Я НЕ ПЕРЕСТАНУ ЕСТЬ ПЕЛЬМЕНИ С ХЛЕБОМ
При этом в интервью журналистам рэпер честно признается, что пошел на телевидение, чтобы заработать деньги на квартиру. Кажется, слоган шоу «Успех» — «Тебе не нужен продюсер» — идеально применим к самому Гнойному. До того как на него свалилась слава, он работал в сотовых компаниях, аквапарке, сисадмином в торговом центре и рисовал мультфильмы на заказ. Но благодаря одному видео в YouTube сегодня он может для развлечения зрителей заставить сына Юрия Лозы Олега, который тоже пришел на шоу «Успех», «баттлиться» с конкурсантом-рэпером. Последний, к слову, мечтает собрать «Олимпийский», как это только что с аншлагом сделал Оксимирон, а до него, правда, менее успешно, еще один частый объект насмешек Гнойного — Тимати. Впрочем, если верить идеологии «Антихайп», не в «Олимпийских» счастье, а в возможности высмеять его звезд, пусть даже и с экрана федерального канала.
Слава КПСС рассказал о расставании с Куромушкой, депрессии и психушке. Он общался с вороной и нанял детектива
Краткая история рэп-сумасшествия.
На видеосервисе Premier вышла 40-минутная исповедь Славы Гнойного – одного из самых странных персонажей 2020 года. В мае он расстался с девушкой, летом попал в психушку, а в конце года объявил об уходе из рэпа. Мы прослушали монолог Славы и собрали самые адские детали из его исповеди.
Предупреждение: некоторые истории кажутся настолько безумными, что, возможно, рэпер рофлит.
Посвятил бывшей девушке альбом
Слава так и не выдал истинную причину расставания с бывшей девушкой – художницей Сашей Куромушкой (о ней здесь). Но признал, что совершил ряд ошибок, которые привели к разрыву. С тех пор рэпера гложет невозможность что-либо исправить. Его любовь сменила номера и соцсети и (предположительно) уехала в другую страну.
Новый альбом Славы «КВАРТИРНИК В 222» вышел 18 декабря, спустя 222 дня с последней встречи Гнойного и Куромушки.
Купил блузку Куромушки за 50 тысяч рублей
Первая история достойна фанфика. После расставания Гнойный впал в депрессию и переехал в питерскую однушку. Единственное, что радовало рэперка – сережка возлюбленной, которую случайно обнаружила его сестра. Слава еще несколько дней держал украшение в руках, вспоминая, что когда-то оно прикасалось к телу Куромушки.
Но одной сережки было недостаточно. Наигравшись с ней, Гнойный занялся поиском других вещей, связанных с Сашей. В итоге он нашел пижаму бывшей («она даже пахла ей») и методично превращал квартиру в музей памяти Куромушки.
Самый ценный экземпляр, блузку Саши, Гнойный купил у ее подруги. Рэпер заплатил за одежду возлюбленной 50 тысяч рублей. Но это был далеко не конец. Однажды Слава приехал к родителям бывшей (под предлогом делового разговора) и украл из их дома детские игрушки Александры.
Сделал адский приворот
Гнойный заполнял душевную пустоту вещами. Но это было временным спасением. Углубившись в депрессию, обезумевший баттловик поехал в Псковскую область, к бабушке-ведунье, чтобы вернуть утерянные отношения с помощью приворота.
Увидел странный сон и сошел с ума
С самого детства Гнойного мучил один и тот же сон. Он видел приближающийся к нему силуэт, но никак не мог разглядеть, кто это. Сначала думал, что это отец, но после тридцатого дня рождения вновь увидел сновидение и, наконец, максимально приблизился к загадочной фигуре. На утро проснулся и понял: человеческое сознание способно на все. С тех пор рэпер выходил на улицу, чтобы пообщаться с воронами и бродячими псами.
«Я понял, что мы в гораздо более плотных отношениях с реальностью. И понял, что ничего невозможного для меня нет. И я малясь ****лся [сошел с ума] на этой теме и стал, как дурак, проповедовать. Я перестал спать, мыться и только об этом и говорил постоянно со всеми».
Гнойного спас рэпер Замай. Он приехал к соратнику по «Антихайпу», увидел его поведение и понял: Славе КПСС пора в больничку.
Подружился с Джеком Лондоном
В психушке рэпер завел парочку новых друзей. Первый, по прозвищу Джек Лондон, был соседом Гнойного по палате, а однажды (в туалете) пристально рассматривал мужское достоинство Славы («было понятно, что он потрогать хочет»). Второй приятель рэпера, товарищ Тайсон, попал в больницу после нападения на своего друга («он собутыльнику ухо откусил»). А третий, украинец, сначала спорил с баттловиком за Крым, а после съел собственные экскременты.
Сам Гнойный, кстати, отказывался от таблеток. Прятал их в зубах, а затем выплевывал. Но после двухмесячного отпуска все равно почувствовал облегчение. Даже музей памяти Куромушки уже не вызывал у рэпера столь сильных чувств.
Еще несколько коротких фактов из исповеди
Подписывайтесь на наш Telegram-канал – точно не пропустите крутые новости и тексты
У нас есть топовый канал со скидками. Смартфоны, ноутбуки и аксессуары – на всём можно сэкономить
«Палач» во «ВКонтакте» – все посты, комменты и даже лайки
«Моя корона при мне»: большой разговор со Славой КПСС о жизни с хайпом и после него
В ноябре Слава КПСС выпустил «Чудовище, погубившее мир» — самый мрачный, откровенный и, возможно, лучший альбом в дискографии. «Афиша Daily» пообщалась с артистом о жизни после баттла с Оксимироном, группе «Любэ», Моргенштерне, бифе с Хаски и русском рэпе.
— Мне сказали, что ты на съемках был ночью. Что снимали?
— Насколько у тебя сейчас в принципе насыщенный график?
— Ну по-разному. Я стараюсь каждый день что‑то записывать. У меня есть досочка в комнате, на которой я, например, отмечаю, что сегодня занимался спортом и записал трек, ставлю галочку. И каждый день записываю что‑то. Как альбом вышел, вот поехал клип снимать.
— Получается вообще каждый день эти галочки ставить?
— Да. Я читал, кстати, сейчас твой обзор на альбомы «Любэ».
— И как тебе?
— Спасибо, тоже очень люблю. Кстати, Дане Порнорэпу (рэп-блогер. — Прим. ред.) текст не понравился, говорит, я у него идею материала ******* [подрезал].
— У него тоже есть обзор на альбомы «Любэ»?
— У него нет обзора, я увидел, что он написал текст «Любэ» как искусство синкретизма», что‑то такое.
— ***** [Боже мой], какой тупой человек. «Любэ» как искусство синкретизма. Какому идиоту такая мысль может в голову прийти!
— Ну Дане Порнорэпу, по всей видимости.
— Очень смешно. Про него хороший твит придумали.
— А что за твит?
— «Однажды Даня Порнорэп не использовал слово «дискурс», и у него отвалилась жопа», это Ваня Светло (рэп-артист Fallen MC. — Прим. ред.) написал. Я, кстати, слушал сейчас «Полустаночки» (альбом «Любэ» 2000 года. — Прим. ред.).
— «Полустаночки» — великий альбом!
— Да, думаю, надо сегодня по твоему списку переслушать все знаковые.
— «Антихайп» в 2020 году. Кто в него входит?
— Дарья Зарыковская (блогерка, создательница бренда «Мам, купи». — Прим. ред.), Слава КПСС, Хан Замай.
— Филипп Киркоров исключен?
— Да, Филиппа Киркорова исключили по политическим мотивам.
— Что натворил «Антихайп» за эти три года?
— Очень много всего сделано. Я не знаю, как это все перечислять. Множество великих альбомов написано. Храм «Антихайпа» еще не построен. Вот надо построить храм «Антихайпа». Если это интервью будут читать какие‑то депутаты, там власть имущие люди: нам нужна где‑нибудь земля в Ленобласти и какие‑то смешные деньги, миллионов десять — двенадцать, чтобы мы могли построить храм.
— Ну за десять миллионов можно и участок купить в Питере, на самом деле.
— Да-да. Вот, нужна государственная, мне кажется, поддержка, Я считаю, государство должно поддерживать такие инициативы, как «Антихайп».
У меня есть большая такая мечта: я хочу, чтобы в Москве или в Петербурге был поставлен памятник Замаю, — и пока не понимаю, как это реализовать. Я, конечно, могу открыть памятник где‑нибудь за городом. Но это же не то! Хочется же где‑нибудь в городе его поставить. Чтобы стоял как Пушкин, Лермонтов или Шолохов в лодке.
— Ты разозлил Хаски. Доволен?
— Доволен. Миленько получилось. Хаски умилил меня, я готов даже простить ему все грехи, так что… Хаски, я был неправ, пора мириться, давай запишем фит.
— Он сказал тебе что‑то обидное в том послании?
— Он всеми ответами попал в точку.
— То есть все тебя в какой‑то степени задело.
— Ну да, задело. Ну я думаю, что в такой, знаешь, в позитивной коннотации. Потому что внимание гения — это всегда приятно.
Когда гений обращает на тебя внимание и разбирается, когда может увидеть твою душу, это, конечно, очень приятно. Как танцевать с женщиной, которая смотрит на тебя влюбленными глазами, примерно так же приятно.
— Ты написал, что Хаски не умеет в биф. Почему?
— Ну хотелось бы большего, конечно, хотелось бы выйти на Versus в футболках. Ну чтобы я был в футболе БК «Леон», а он в футболке «Захар Прилепин». Могло бы получиться классное шоу! Но ограничились таким публицистическим этюдом.
— Такой поединок спас бы баттл-рэп от неминуемой гибели?
— Не, баттл-рэп может спасти только поединок Оксимирон — Чейни (баттл-МС, организатор баттловой «Рвать на битах», экс-руководитель #SlovoSPB. — Прим. ред.), я уже говорил об этом. Иначе никаких надежд нет: Versus превращается в балаган, плевки, пощечины, драки, оскорбления. Ну потерял человеческое лицо баттл-рэп окончательно.
— Какой ты последний баттл смотрел?
— Наверное, баттл Юли Киви и Корифея против Пиэма с Сектором, но я там раунды Сектора с Пиэмом перематывал. Но раунды Юли Киви и Корифея я посмотрел.
— Давай вот отмотаем сейчас на три года назад. Насколько сильно твоя жизнь поделилась на «до» и «после» после 14 августа 2017 года?
— Сильно поделилась как минимум. Потому что я до этого как‑то на работу ходил постоянно, работал, после этого стал всякой ****** [ерундой] заниматься: ездить на какие‑то интервью, телешоу, на ютьюб как на работу ходить. Ну все поменялось. Со старой девушкой я расстался и переехал к пацанам жить. С пацанами. Ну так сильно все поменялось, да.
— Когда начались интервью, интеграции и прочее, не было ощущения, что вот-вот — и снесет крышу?
— Ну нет. Были задор, угар и ощущение, что мы сейчас с этим сделаем что‑то смешное. Попытаться из стандартных схем взаимодействия уйти и провернуть угар, чтобы это было интересно мне. Крышак — нет. Наверное, нет. Но было такое: ты смотришь на это все и думаешь: ***** [Черт побери], какой‑то ****** [долбаный] абсурд.
— Какие самые большие деньги ты держал в руках за рекламный контракт?
— Шесть тысяч рублей, наверное.
— А остальные безналом пришли?
— Остальные безналом. Да.
— Лиза Монеточка рассказывала в интервью Дудю, как в пик ее успеха к ней подходили люди, обсуждали ее прямо на глазах, трогали как обезьянку со словами…
— Трогали как обезьянку? Что это значит?
— Ну, блин. Это прямая цитата!
— Трогали ее как обезьянку. Слушай, это очень такая будоражащая метафора. Трогали как обезьянку. Она же фанатка Noize MC, у него же какой‑то трек на эту тему был когда‑то.
— Я к чему: у тебя было что‑то схожее, чтобы типа там с тобой фоткались без спроса, подходили люди, постоянно обсуждали тебя у тебя же на глазах, — было?
— Ну всякой ***** [ерунды] достаточно было. Не знаю, ну самое угарное и жесткое было, это когда баттл только вышел.
— Что ты вообще чувствовал в этот момент?
— Не знаю, ну неловко, наверное, несколько было.
— Как ребята на это реагировали?
— Ваня, по-моему, тогда в таком был очень злом расположении духа, он просто всех слал ***** [к чертовой матери] постоянно. И если человек просил его сфотографировать меня с ним, он говорил нет, и все. Такой злой бодигард. Менеджер. Что‑то такое. Ну он вообще не любит всякие вторжения в личное пространство.
— В тот период у тебя не было мыслей нанять себе настоящего бодигарда?
— Да люди в целом более-менее на самом деле адекватные. Но все равно лучше не соваться в какие‑то места, где можно ***** [лещей] получить
— Например?
— Ну после концерта в Хабаровске мы поехали в «китайку» на районе на Кубячке, по-моему. Там было очень смешно: сначала пацаны подходили типа фоткались со мной, а потом они там чуть не *********** [подрались] с моими друзьями и были готовы дать ***** [лещей] уже мне — и это после фотографий. Но в целом люди достаточно адекватные. То есть случаи с неадекватами на агрессивной волне были лишь пару раз за эти три года.
Я не думаю, что люди настроены как‑то изначально на агрессивную волну. Люди могут не уважать твои границы, но их можно как‑то отстоять.
— Смотри, в самый пиковый период интереса к тебе было ощущение фантасмагории, что это все не с тобой происходит?
— Ну, что это отдает абсурдностью — да. Когда по Первому каналу показывают видео, как ты, ********** [употребивший], в парке сидишь и обзор сырков делаешь, — это нелепо и очень странно.
— Как ты вообще все происходившее тогда для себя самого объяснял?
— Да не надо было мне особо ничего объяснять, все и так понятно было. Что там объяснять: король умер, да здравствует король.
— Можешь назвать топ худших проявлений популярности?
— Давай подумаю. Сейчас уже полегче, а раньше — невозможность прийти на какой‑то концерт, знаешь. Ну где много молодежи, именно музыкальной публики. Просто прийти в толпу было нельзя, потому что тебя ****** [утомят], будут фотосессию устраивать. Нормально там не постоишь, не послушаешь. Что еще… Я пытаюсь придумать, что еще вообще негативного. ***** [Черт побери], вообще что‑то ничего не могу придумать.
— Тогда топ лучших давай!
— Ну я думаю, деньги, дающие возможность помогать семье, реализовывать что‑то. Потом возможность взаимодействовать с людьми, которые тебе интересны. Можно написать каким‑нибудь творцам, художникам или там режиссерам клипов.
— Ты сказал: «Король умер. да здравствует король». У тебя было ощущение тогда, после августа 2017-го, что ты реально король рэпа и владетель мира?
— Хочется ответить «да».
— А на самом деле?
— Ты так это описал, что как будто продал! У меня такое ощущение было и до этого.
— Оно усилилось?
— Нет. Осталось на стабильно высоком уровне. Оно уже было как бы на максимальном. Некуда усиливаться.
— Что сейчас с этим ощущением?
— Все по-прежнему. Моя корона при мне.
— Ты ловил звездняк за эти три года? Тока честно.
— Ну я, слушай, *** [черт] знает. Как это вообще идентифицировать?
— Ну тебе говорили близкие, что типа, чувак, чего‑то тебя прям совсем заносит?
— Нет, такого не было.
— В момент пика ты понимал, что хайп может быть быстротечен и что рекламные контракты не всегда будут сыпаться?
— Да, но я на это и рассчитывал изначально. У меня было представление: то, что мы делаем, — достаточно андеграундный прикол, который волею случая расхайпился на определенное время и скоро пройдет.
— Ты вообще как‑то отрефлексировал то, что андеграундная движуха вот так взлетела в твоем лице?
— Все это через баттл-рэп произошло, прежде всего. Но на втором уровне, мне кажется, мы проворачивали какие‑то такие угары, которые просто могли быть считаны на двух уровнях. Песни, которые мы делали, могли быть считаны прямолинейно: о, обычная попса — да? Но на втором уровне уже другое восприятие: а, здесь, вообще-то, угары зашиты.
— Все ли угары удалось воплотить в жизнь?
— Ну нет, конечно. Ну что значит «все угары»? Они не кончатся никогда. Пока живы, мы будем угорать.
— Тебе вообще в принципе знакомо такое понятие, как творческий кризис?
— Нет. Я вообще думаю, это ***** [чушь] собачья. Творческий кризис — это для чувачков, которые, знаешь, верят в какое‑то вдохновение. Работают над альбомами в духе «три года тишины, я работаю над альбомом».
Я вообще не понимаю этого подхода. Мы работаем как Толстой. Сел за стол и работай, ***** [к черту] не нужно никакое вдохновение. Не может быть, короче, никакого творческого кризиса. Это только люди со стороны могут навесить на тебя такой ярлык — у тебя творческий кризис, потому что ***** [ерунда] какая‑то пошла.
А если ты такой: ой, мне нечего придумать, ничего не могу сделать — ну это какая‑то блажь. Сиди и работай! Сиди работай, чувак!
Может быть, ты любишь больше вот это — гастролировать, бабки и то, что тебя все любят, а не заниматься этой ****** [ерундой]? Потому что у нас было ***** [до хрена] материала, когда нас никто не слушал, — ***** [до хрена] материала у нас и сейчас. Это базис нашего существования и жизни, а не деньги, концерты, релизы.
— Но неужели не стало сложнее делать музыку в тот момент, когда появились интервью, концерты, ютьюб, хайп? Как будто меньше времени стало, нет?
— Наоборот, проще! Сильнее отвлекает, когда на работе сидишь, пишешь какой‑нибудь тексток — и вот тебе надо там идти экраны какие‑нибудь ****** [проклятые] чинить, брать стремянку, нести ее, ставить и коммутировать провода.
Как у Егора Летова, помнишь, была телега про то, что единственный раз в жизни работал в детском саду. Он как‑то шел на работу и почувствовал: ***** [черт побери], надо сейчас песню написать. В этот момент он развернулся, пошел домой, сел писать песню — и больше никогда не работал. У него была такая телега пафосная: как можно работать, если у тебя может появиться порыв написать песню? Короче, времени-то ***** [до чертиков] свободного стало, по большому счету.
— Чем ты сейчас занимаешься в основном в это свободное время, если это не работа с музыкой?
— Ну обычная какая‑то житушка. Спортик там, встретиться с друзьями, кино посмотреть, книгу почитать. Не знаю! Ничего вроде особенного я не делаю. Ну я не хожу и не проворачиваю перформансы на заброшках — нет. Я просто живу свою душную жизнь.
— Ты сказал, что для тебя в рэпе закрыты все гештальты. Что это за гештальты?
— Вчера я обнаружил, что на ютьюбе под клипом «Чучело» мне написал Олег Груз (поэт, рэп-артист, участник «Газгольдера». — Прим. ред.): респект, Слава, давай сделаем фит. Вот еще один гештальт закрылся.
— А остальные.
— Я не знаю. Со всеми, с кем я хотел сделать совместные песни, я сделал. Все негодяи побеждены. Тысячу песен я сделал. Ну еще следующие там какие‑то в ближайшее время могу увидеть. Для меня гештальты — это скорее угары юности, когда я любил дядю Женю (культовый персонаж онлайн-баттлов. — Прим. ред.) и думал: круто было бы, чтобы дядя Женя респектанул! Сейчас у меня уже нет такого пиетета. Но видишь респект от дяди Жени и думаешь: вау, вот тот Слава из 2009-го порадовался бы очень!
Ты как будто закрываешь гештальты того, несуществующего человека.
— Забавно, что когда я тебя спросил про гештальты, ты стал говорить не о банальных для артиста вещах — бабках, концертах, а про респекты героев юности.
— Ну да. Это потешно, когда в юности тебе кажется, что рэп-мир — это какое‑то сказочное королевство, которое на самом деле абсолютно выдуманное. Оно как герои книги Толкина или про Гарри Поттера. Это выдуманная сказочная ***** [ерунда]. А потом, когда этот мир начинает взаимодействовать с тобой, это как будто сказка из детства проникает в жизнь. Как будто бы тебе пришло письмо в Хогвартс.
— Насколько реальный Хогвартс оказался похож на тот, что ты когда‑то выдумал?
— С этим вопросом ты меня вообще в тупик поставил. Не знаю, что на него ответить, абсолютно. Но профессор Флитвик (персонаж книг о Гарри Поттере, профессор заклинаний в Хогвартсе. — Прим. ред.) тут есть, это Оксимирон.
— Почему Флитвик?
— Он, по-моему, был карликом.
— Понятно, да. Хорошо, кто тогда Альбус Дамблдор?
— Ну, Хан Замай, конечно!
— Северус Снейп кто?
— Не, ну Северус Снейп был достаточно респектовый. Не знаю. Давай пусть Ваня Светло будет! Мы сейчас уже как будто с тобой пишем методичку для шипперов.
— В натуре! Если закрывать тему Хогвартса, то ты тогда кто?
— Я? Этот, как его… Питер Петтигрю.
— Почему он?
— Я всегда могу превратиться в крысу. Но это поймет только Хаски.
— Возвращаемся к рэпу. «В рэпе не хватает угарных смыслов» — твоя цитата. Ты можешь привести пример крутых угарных смыслов в рэпе?
— Ну вот, например, вчера я писал трек и цитировал строчку Хана Замая, одну из моих любимых. Он там говорит: «Привет всем, кого забыл, на остальных [наплевать]».
— И в чем заключается угарный смысл этой строчки?
— Мне кажется, в объяснении это не нуждается. Это просто либо схватываешь, величайший угар, ну либо извини как бы, ты родился без нужной, как это, хромосомы для восприятия.
— Ну допустим.
— Ну просто подумай об этом: респект всем, кого забыл, на остальных [наплевать].
— Я понял. Хорошо. Тогда поставлю вопрос так: кто еще производитель угарных смыслов в современном русском рэпе, если этого человека не зовут Андрей Андреевич Замай?
— Альбом «Шляпы Шаляпина», например. Такой приятный в этом смысле вполне. Слушал, нет? Это «Макулатура», Алехин и Костя Сперанский сделали. У них есть сайд-проект, где они налегке такие тексточки пишут, на угаре, а не какие‑то такие серьезные поэтические обычные вещи, которые они в рамках «Макулатуры» проворачивают.
Ну вот у них вполне такие угарные смыслы там, так что можно послушать, кайфануть. В частности, последний альбом, который я, например, в плеере крутил. Было угарно.
— Три главных вещи, которые не устраивают тебя в русском рэпе 2020 года?
— Не устраивают? Да меня все устраивает, я *** [хрен] знает. Нету такого, что — вау, что‑то не так, дедовский пердеж. Все устраивает! Мне все красиво.
— Что делаешь ты и не делают другие?
— Не хочется как бы спойлерить. Вот весной услышите альбом с Андреем (Замаем. — Прим. ред.). Все будет понятно. Расставим все точки над i.
— Смотри, расхожий тезис последнего времени: русский рэп перестал производить критические смыслы. Что думаешь по этому поводу?
— Ну, о нем не хочется писать, о нем не хочется думать, о нем не хочется рассуждать.
— А, то есть тезис в том, что не хочется больше журналистам рассуждать о русском рэпе, или…
— Да не только журналистам, на самом деле. Но объясню на конкретном примере: я работал на сайте The Flow, но потом ушел. Одна из причин, хоть и абсолютно не главная, — мне надоело каждую пятницу слушать одинаковый рэп на тайповых битах. Я просто пришел к выводу, что…
— «Я лучше «Любэ» послушаю».
— Да, лучше «Любэ».
— Я тебя поддерживаю.
— К чему я говорю просто: у меня возникло ощущение, что как будто бы, не послушав альбом артиста Gunna, я вообще ничего не потеряю.
— То есть ты сейчас говоришь, что не только русский рэп, в принципе, это общая проблематика.
— Ну, в определенном смысле — да.
— Ну да, наверное. Я не знаю. Ну это, мне кажется, стандартная сейчас такая постмодернистская капиталистическая ***** [ерунда], что как бы все превращается в максимально типизированный продукт и как бы потребитель тоже там знает, что он получит, и в этом плане у него не может быть никакой тревоги, ему не надо усилия прикладывать, чтобы с чем‑то новым знакомиться.
Ты знаешь, что ты получаешь такой вот сборник от артиста Gunna вот примерно так звучащих типичных песенок. Я думаю, сейчас во всех сферах так происходит. Ты идешь в кино, и ты знаешь, что там будет происходить от первой до последней сцены. Так же и с каким‑нибудь новым альбомом, я не знаю, Gunna или Кизару.
— Но при этом Кизару ты хвалил!
— Ну я могу угореть, послушать Кизару. Могу, да. Что‑то смешное может попасться, наверное.
— Ну то есть, грубо говоря, в тех процессах, которые сейчас происходят и с музыкой, как ты говоришь, и в кино, ты видишь такую капиталистическую логику?
— Ну да, стриминги и деньги — все по этим законам работает, конечно.
— Есть еще расхожая точка зрения, что стриминг-революция подвела к тому, что механизмы работы индустрии стали интереснее, чем сама музыка.
— Я думаю, дело даже не в стриминг-революции. Раньше все рейтинговались на продаже дисков или телеэфирах и их количестве. Видишь, раньше больше чего‑то живого прорывалось, потому что были какие‑то продюсеры, и они даже со своим всратым миром были живыми людьми, которые могли высчитать вот эту вот формулу, по которой максимально прибыльный продукт можно людям загнать, — и поэтому они могли какую‑нибудь [диковинную ерунду] продвигать, и какая‑нибудь [диковинная ерунда] могла угарно просочиться в телик, как какое‑нибудь кино 1990-х или попса того же времени. Какая‑нибудь группа «Русский размер» могла существовать!
— «Русский размер» — великая группа!
— Да. Был живой поп. А еще могло существовать [ужасное] русское кино, но туда проникала действительность, понимаешь? А сейчас есть этот механизм, который совершенствуется и отлаживается — и, соответственно, вся эта витальность, вся эта жизнь максимально отрубается. Остаются только вот эти максимально продающие конструкты.
— Рыночек порешал, значит.
— Да, конечно, сейчас только так и может быть, я думаю.
— Ты сказал, что Моргенштерн — твой ученик. Он превзошел учителя?
— Ну пока, я думаю, нет. По хайпу превзошел, конечно. А по мастерству — пока нет. Ну молодой еще парень, молодой. Посмотрим, может, у него есть еще десять лет в запасе или сколько… Сколько лет Моргенштерну, двадцать два? Двадцать один?
— Двадцать два, по-моему.
— Ну вот, восемь лет в запасе у него еще есть.