Что такое японская шимоза

Шимоза, которая потопила русскую эскадру

Цусимское сражение, крупнейшее в истории долинкорного флота, запомнившееся как синоним тяжелейшего поражения, состоялось 14-15 мая 1905 года. Исследователи до сих пор спорят о причинах поражения мощной русской эскадры в этой битве, а с течением времени выясняется все больше подробностей об этом событии и истина начинает понемногу проясняться…

«Судьба империи зависит от этого сражения, пусть каждый исполнит свой долг», — отдавая сигнал перед началом сражения в Цусимском проливе, сказал японский адмирал Хэйхатиро Того. Каких только причин поражения русского флота не называлось сразу же после сражения. Тут и перегрузка русских кораблей, и плохая подготовка комендоров, и неудачное маневрирование, и общая «отсталость царской России»…

Между тем, хорошо известно, что по количеству «тяжелых кораблей» — броненосцев и, соответственно, по количеству орудий главного калибра русские эскадры в Цусимском проливе превосходили японский флот, хотя корабли адмирала Того в свою очередь были многочисленнее в целом и имели на борту больше орудий среднего калибра. С другой стороны, нет оснований считать, что японцы стреляли чаще, чем русские. Внимательное изучение описания Цусимского боя дает все основания предполагать, что число попаданий десяти и двенадцатидюймовых снарядов с японских броненосцев в русские корабли не превысило 45-50. Зато русские комендоры добились 47 попаданий большими крупнокалиберными снарядами, выпустив около 800-1200 снарядов. То есть дали примерно 4-5 процентов попаданий, и надо сказать, что такой результат оценивается специалистами, как «весьма приличный».

Другое дело, что японцы, по самым скромным подсчетам, попали в наши корабли еще не менее чем 80 восьмидюймовыми и 400 шестидюймовыми фугасными снарядами (на что русские ответили всего 50-60 попаданиями шестидюймовых бронебойных и полубронебойных снарядов) — и вот именно здесь-то количество перешло в качество!

«Временами в бинокль ничего не было видно — так искажались изображения от дрожания раскаленного воздуха…» Сообщал очевидец боя при Цусиме, а дальше описывал сильнейшее фугасное действие японских снарядов. То есть главное, в чем в данном случае сумели обойти нас японцы — это снаряды к орудиям и даже не столько сами снаряды, сколько… начинявшее их взрывчатое вещество!

В войне Японией были впервые применены крупнокалиберные (до 12 дюймов) снаряды корабельной артиллерии с массой заряда тринитрофенола до 41 кг, которые, хотя и не могли пробить броневую защиту корабля, но наносили значительные разрушения небронированным бортам и палубам и в целом показали хорошую эффективность. Именно японские артиллерийские гранаты и бомбы («гранатами» тогда называли фугасные снаряды массой до 1 пуда, свыше — «бомбами») с тринитрофенолом или «шимозой» стали едва ли не главной проблемой русской армии по «артиллерийскому ведомству».

Русская печать писала о «шимозе» чуть ли не с мистическим ужасом. Между тем агентурные сведения об этой взрывчатке были получены еще летом 1903 года. И тогда же стало ясно, что «шимоза» (точнее, «шимозе», по имени внедрившего его в Японии инженера Масасика Шимозе — а уж если совсем правильно, то — Симозе, потому, что у японцев нет буквы «ш») — это все тот же лиддит, мелинит, пикриновая кислота, и тринитрофенол.

В российских морских снарядах использовался пироксилин, вот только влажность его была значительно повышена по сравнению с обычными показателями. Почему? Видимо, когда эскадру готовили к походу на Дальний Восток, кто-то подумал, что эскадра много времени проведет в тропиках, проверять снаряды будет некогда и могут иметь место случаи самовозгорания пироксилина. Нормальная влажность пироксилина в снарядах составляла 10-12 процентов, для снарядов же 2-й эскадры установили 30 процентов. В результате при выстреле вода из пироксилина (а это не что иное, как самая обыкновенная вата, только обработанная азотной кислотой) выжималась ускорением в донную часть снаряда. И даже, если он и попадал в цель, при ударе взрывался запальный стакан снарядной трубки, но сам пироксилин не взрывался из-за своей влажности.

Все это выяснилось в 1906 году при обстреле с эскадренного броненосца «Слава» взбунтовавшейся крепости Свеаборг. Броненосец «Слава» достраивали, и он не успел попасть в состав 2-й эскадры, но был снабжен подготовленными для нее снарядами. При обстреле со «Славы» крепости на броненосце сначала не видели взрывов собственных снарядов. А затем, когда крепость была все же взята и артиллеристы съехали на берег, они нашли свои снаряды в крепости почти совершенно целыми. Только некоторые из них были без дна, а другие слегка разворочены.

Примерный подсчет показывает, что эскадра Рожественского выпустила по японским кораблям более одной тысячи крупнокалиберных снарядов — то есть вдвое больше японцев. Что понятно, ведь у нас же было больше тяжелых кораблей!

Зато корабли адмирала Того выпустили более 1200 восьмидюймовых, 9450 шестидюймовых и 7500 трехдюймовых снарядов! Даже если предположить, что вероятность попадания из орудий главного калибра превышает аналогичную вероятность для этих орудий в 1,5-2 раза, получается, что в русские корабли попало как минимум около одной тысячи японских снарядов с шимозой весом 113 и 45 кг! В результате общее количество попаданий, как уже отмечалось, перешло в качество, а в результате большая часть русских кораблей была уничтожена!

Причем на японских броненосцах шестидюймовых орудий было больше, чем на однотипных с ними российских кораблях. Так, четыре новейших наших броненосца имели стандартный набор из четырех двенадцатидюймовых орудий и 12 шестидюймовок в шести башнях. А вот японские таких орудий имели 14, причем расположены они были в казематах, то есть одним попаданием сразу два орудия вывести из строя на них не удавалось. Например, броненосец «Орел» в ходе боя получил около 70 попаданий — примерно одно попадание каждые четыре минуты — и хотя в итоге так и не загорелся, был практически полностью выведен из строя! Другим кораблям повезло еще меньше, ну, а в итоге Вторая Тихоокеанская эскадра перестала существовать.

Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен

Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.

Источник

Адское зелье

Первой катастрофой, постигшей Россию в ХХ веке и предопределившей все последующие, была русско-японская война. Шок, вызванный в обществе военными неудачами на Дальнем Востоке, был тем сильнее, что подобного позора Россия не знала за всю свою историю. В начале века не угасла еще в народе память о Крымской войне 1854–1855 годов, пусть проигранной, но героической. Свежи были воспоминания о русско-турецкой войне 1877–1878-х, принесшей тяжкие потери, но увенчавшейся славной победой.

И вдруг – непрерывные поражения на полях Маньчжурии с непрерывными отступлениями, начиная от Тюренчена и кончая Мукденом, без единого удачного боя за всю войну. Сдача Порт-Артура. И в финале – чудовищный Цусимский разгром. Как это объяснить?!

Главной роковой случайностью считается гибель адмирала Степана Макарова при взрыве броненосца «Петропавловск» 31 марта 1904 года. «Голова пропала», – говорили тогда в Порт-Артуре. Замены этой голове в России, конечно, не нашлось.

«Мелинитовая эпопея» во многом предвосхитила эпопею атомную. Все было: охота за секретами, операции разведслужб, громкие судебные процессы. Разве что век был еще девятнадцатый

Мудрый гуманист не учел одно обстоятельство: он открыл не просто новое вещество, а неведомое прежде грозное явление – детонацию. Джинн был выпущен из бутылки.

В России мелинитом занимались разные люди. По-настоящему же – всего один. Зато какой! Типы, подобные Семену Васильевичу Панпушко, встречаются крайне редко. Характер он показал еще юнкером в артиллерийском училище. За отказ выдать напроказившего товарища (свист из строя вслед проходившему начальству) был лишен производства в офицеры и отправлен служить солдатом на правах «вольноопределяющегося». Ах, так? И юноша демонстративно отказался от привилегий, которые давал солдату статус «вольнопера». Еще находясь в солдатчине, увлекся главным делом своей жизни и изучил все известные в то время книги о взрывчатых веществах.

С большим запозданием ему присвоят наконец первый офицерский чин. Потом будет блестящее окончание артиллерийской академии, стажировка в Германии, научные исследования, собственные книги и статьи, звание действительного члена Русского физико-химического общества и Императорского русского технического общества, преподавание в четырех военно-учебных заведениях Петербурга.

Семьи он не завел. А чтобы заботы о питании не отнимали драгоценного времени, поступил в духе жюль-верновских ученых чудаков: установил, что четырех бутылок молока с двумя фунтами хлеба в день ему будет достаточно для поддержания жизни, и жил на этом рационе последние десять лет.

Это был фанатик и подвижник. Он спешил так, словно предчувствовал, как мало времени ему отпущено. Словно понимал, что никто другой не сможет решить для России «атомную проблему» его времени – проблему мелинита. В этих ярко-желтых кристаллах таилась та степень могущества, без которой государству, желающему остаться великим, нельзя было вступить в надвигающийся ХХ век.

Казенных денег на исследования почти не отпускали. На Главном артиллерийском полигоне под Петербургом (возле станции Ржевка) он занял два неотапливаемых деревянных барака. На собственные средства – жалованье штабс-капитана и преподавательский заработок – оснастил их самодельными приборами. Помогать ему вызвались трое солдат, которые при нем быстро сделались профессиональными лаборантами.

31 марта 1904 года броненосец «Петропавловск» подорвался на японских минах и затонул близ Порт-Артура. К месту трагедии собрались катера и миноносцы, спасая оставшихся на поверхности. Тело адмирала Степана Макарова не было найдено

Хороший был человек

А тайна мелинита уже раскрывалась.

И в прекрасно оборудованных европейских лабораториях, и в далекой Японии, где трудился химик по фамилии Шимозе, и в холодных бараках на Ржевском полигоне. Мелинит – твердая кислота. В снаряде он реагирует с железом корпуса, образуя чувствительные соединения. Они и являются причиной катастрофических взрывов. А значит, суть проблемы в том, чтобы изолировать мелинитовый заряд от контакта со стальной оболочкой. (Чтобы избавиться от подобных хлопот, мелинит впоследствии заменят менее мощным, но более спокойным тротилом. Но это будет гораздо позже.)

Есть все основания полагать: проживи Панпушко еще несколько лет, он не только решил бы оставшиеся технические вопросы, но с его неуемной энергией заставил бы провернуться ржавые шестерни бюрократической российской военной машины. Армия и флот получили бы надежные мелинитовые боеприпасы. И тогда, вполне возможно, вся история России в ХХ веке потекла бы по иному руслу. Судьба не отпустила ему этих лет, не позволив дотянуть даже до роковой цифры 37. Ему было только 35. И никто уже не узнает, где он допустил свою первую и последнюю в жизни ошибку.

Летом 1903 года в ГАУ из агентурных источников получили сведения о том, что японские гранаты (фугасные снаряды к полевым орудиям) содержат двухфунтовый заряд вещества «шимозе», которое есть не что иное, как мелинит. Дело уже стремительно катилось к войне, и казалось, надо бить тревогу. Русская полевая артиллерия имела один-единственный тип снаряда – шрапнель (дистанционную картечь). Эффективная против войск, движущихся плотными колоннами, шрапнель мало действенна против пехотных цепей и вовсе бессильна против солдат в окопах и укрытиях. Нет, ничего не всколыхнулось в генеральских головах.

Расплата была страшной. В первые же недели войны по всей России пронеслось змеиное слово – «шимоза». (Естественная для народного произношения замена гласной сразу придала слову отвратительное звучание.)

Снаряды-»шимозы» производили тем более ошеломляющее впечатление, что в русской армии не знали ничего подобного. Мощь их разрывов – с огненной вспышкой, оглушительным грохотом, столбами черного дыма и взметенной земли, разлетающимися тучами иззубренных смертоносных осколков – казалась сверхъестественной. «Шимозы» прокладывали путь японской пехоте. В обороне японцы могли укрываться за глинобитными стенками маньчжурских селений и оставаться за ними в безопасности под градом русских винтовочных и шрапнельных пуль. Когда же русские пытались занять оборону в таких же фанзах, «шимозы» разбивали их в пыль.

Еще хуже обстояло дело во флоте. Фугасные снаряды японских 12-дюймовых морских орудий содержали по сто фунтов «шимозы», и разрушительная мощь их действительно была огромной. Правда, они не пробивали броню, да и не были на это рассчитаны, но от их взрывов броневые плиты срывались с креплений и расходились друг с другом, а в корпусах кораблей возникали течи. На броне загоралась краска, вспыхивали деревянные палубные настилы, в разрушенных каютах и отсеках горело все, что могло гореть. Русские корабли, охваченные пожарами, пылали, как гигантские плавучие костры.

А главное, в небронированных участках борта эти снаряды проделывали пробоины – по свидетельству современников, «в сотни квадратных футов». Сквозь такие проломы, погружавшиеся в воду при крене, вливались массы воды. Японский адмирал Того, прекрасно знавший действие своих снарядов, специально старался в бою маневрировать так, чтобы русская эскадра все время была под ветром, гнавшим в тот день сильные волны, и вода захлестывала в разбитые корпуса русских кораблей с максимальной силой. В результате русские броненосцы один за другим, опрокидываясь, тонули.

Русские комендоры стреляли ничуть не хуже, если не лучше японских. В Цусимском разгроме, погибая, они добились почти четырех процентов попаданий. (Англичане в Первую мировую показали два процента, немцы гордились тремя.) Русские бронебойные снаряды со специальными наконечниками, изобретенными адмиралом Макаровым, как раз отлично пробивали броню. Но их заряд из пироксилина был слишком слаб, и дело окончательно портили скверные взрыватели, которые часто отказывали.

Когда наутро после цусимской бойни окруженные остатки флота под командованием Небогатова сдались и японцы приблизились к русским кораблям, чтоб высадить на них свои команды, русские моряки с изумлением увидели на бортах японских броненосцев круглые отверстия, заделанные деревянными щитками, – следы своих почти безвредных снарядов.

В отчаянной спешке и главным образом благодаря тому, что в дело включился новый подвижник, молодой Владимир Рдултовский, в 1905 году мелинитовые снаряды для полевых орудий удалось наконец создать и запустить в производство. Но на фронт они уже не попали, было поздно. Война была безнадежно проиграна.

Источник

Шимоза

Содержание

История

Предположительно, соли пикриновой кислоты (пикраты свинца и калия) обнаружил в 1642 году Глаубер, воздействуя азотной кислотой (методы изготовления которой он разработал) на шерсть и рог.

В 1841 Марчанд (Marchand) предложил формулу C₁₂H₆N₆O₁₄ (удвоенная формула тринитрофенола), а правильную формулу в 1842 году установил Лоран (Laurent), определив, что пикриновая кислота представляет собой тринитрофенол и может быть получена нитрованием фенола. Им же был выделен динитрофенол как продукт промежуточной стадии нитрования.

В 1869 году метод нитрования был усовершенствован Шмидтом и Глутцем (Schmidt, Glutz), предложившими сульфирование с последующим нитрованием. Взрывчатые свойства пикратов были обнаружены ещё в 1799 году Велтером (Welter), однако до 1830-х годов это свойство не находило применения. Во второй половине XIX века пикраты (в основном калия и аммония) стали широко использоваться в военном деле. Длительное время сам тринитрофенол использовался как жёлтый краситель для шерсти и шёлка и не считался взрывоопасным веществом, в 1871 году такой авторитетный специалист, как Абель, утверждал, что только пикраты обладают взрывчатыми свойствами, а тринитрофенол нет. Однако уже в 1873 году Шпренгель (Sprengel) показал способность тринитрофенола к детонации, а в 1886 году французский инженер Тюрпен (Turpin) обнаружил, что в сплавленном или сильно спрессованном состояниях тринитрофенол детонирует, и предложил его для снаряжения боеприпасов. Это дало начало широкому применению тринитрофенола в качестве мощного бризантного взрывчатого вещества.

Первое производство бризантных артиллерийских снарядов с плавленным тринитрофенолом было налажено во Франции, а затем во многих других странах. В Российской империи производство тринитрофенола началось в 1894 году. В Российской империи в военном деле было принято французское название этого вещества «мелинит». Артиллерийский офицер С. В. Панпушко разработал боеприпасы для тяжёлых и полевых орудий. Во время испытательных стрельб произошло два разрыва лёгких 87-мм полевых пушек с человеческими жертвами. 28 ноября 1891 года при взрыве опытной бомбы, снаряженной мелинитом, погиб и сам С. Панпушко и два его помощника, вместе с ним заряжавших роковой заряд, что затормозило разработки новых вооружений в России.

Во время русско-японской войны 1904—1905 годов японская армия применяла в широких масштабах снаряды «шимозе» к 75-мм полевым и горным пушкам, в которых заряд примерно 0,8 кг тринитрофенола был особым образом из расплава отлит в виде мелкозернистой массы. В этой же войне Японией были впервые применены крупнокалиберные (до 12 дюймов) снаряды корабельной артиллерии с массой заряда тринитрофенола до 41 кг, которые не могли пробить броневую защиту, но наносили значительные разрушения на палубах и показали хорошую эффективность. Русско-японская война стала апофеозом применения тринитрофенола.

Военное значение тринитрофенола сохранялось вплоть до Второй мировой войны, однако использовался он всё меньше и меньше. Уже в Первую мировой войну его использование было ограничено. В настоящее время привлекательность его из-за повышенной коррозионной активности и чувствительности по сравнению с тротилом невысока. В то же время относительная простота кустарного изготовления и высокая взрывная эффективность тринитрофенола привлекали и продолжают привлекать внимание террористов.

С осени 1944 года промышленность Германии в виду тяжёлого положения на фронтах отказывается от промышленного производства тринитротолуола в пользу тринитрофенола (А. Б. Широкорад, Бог войны Третьего рейха). По этой причине складированные и неразорвавшиеся германские боеприпасы представляют для поисковиков повышенную опасность.

Физические свойства

Кристаллическая система орторомбическая бипирамидальная.

Давление паров при 195 °C — 2 мм рт. ст., при 255 °C — 50 мм рт. ст. Плотность расплава при 124 °C 1589 кг/м³, при 170 °C — 1513 кг/м³. Гравиметрическая (насыпная) плотность порошка 900—1000 кг/м³.

Порошок хорошо прессуется, особенно при подогревании. При давлении прессования 4500 кг/см² плотность 1740 кг/м³, однако практически из соображений безопасности порошок прессуют при давлениях до 2000 кг/см², при этом получается плотность не выше 1630 кг/м³. При медленном охлаждении расплава можно получить твёрдое вещество с плотностью 1580—1610 кг/м³. Чем меньше примесей, тем выше плотность плавлёного тринитрофенола.

Химические свойства

Растворимость

В холодной воде растворяется слабо, около 1,1 % при +15 °C. В горячей воде растворимость значительно увеличивается до 6,5 % при 100 °C. По другим данным, при +20 °C растворяется 1,14 %, при +60 °C — 2,94 % и при 100 °C — 9,14 %. Водный раствор тринитрофенола окрашен в интенсивный желтый цвет благодаря присутствию аниона. Неионизированная молекула в безводных растворах цвета не имеет (например, в петролейном эфире). В присутствии сильных кислот раствор также не имеет окраски, это свойство позволяет использовать тринитрофенол в качестве кислотно-основного индикатора.

В этиловом спирте и диэтиловом эфире растворимость относительно высока. В 100 г спирта при +20 °C растворяется 6,23 г пикриновой кислоты, а при температуре кипения — 66,2 г. При +13 °C в 1 л безводного эфира растворяется 10,8 г пикриновой кислоты; при содержании в эфире 0,8 % воды растворяется 36,8 г, а присодержании 1 % воды — 40 г.
Растворяется в метиловом спирте, глицерине, хлороформе, сероуглероде, ацетоне и особенно хорошо в бензоле. В 100 г бензола растворяется 3,7 г при +5 °C, 7,29 г — при +15 °C, 9,55 г — при +20 °C и 96,77 г — при +75 °C.

В смесях серной кислоты и воды растворимость заметно возрастает при концентрации кислоты выше 70 % и при увеличении температуры. При температуре +18 °C растворимость в безводной серной кислоте 10,1 г/100 мл кислоты, а при +80 °C — 25,8 г/100 мл кислоты. При разбавлении раствора в серной кислоте тринитрофенол выпадает в осадок.

Эвтектические смеси

Тринитрофенол образует со многими веществами эвтектические смеси, что широко использовалось при снаряжении боеприпасов, поскольку температура плавления чистого тринитрофенола 122,5 °C создаёт значительные технологические сложности. Наиболее привлекательными с практической точки зрения являются смеси с другими нитросоединениями:

Взаимодействие с металлами

Тринитрофенол достаточно сильная кислота, способная к обменным реакциям с образованием солей металлов (пикратов). Наиболее часто встречаются:

Все пикраты — твёрдые кристаллические вещества, обладающие значительно более высокой чувствительностью, чем тринитрофенол. Это требует особого внимания к применению металлов и металлическим загрязнениям при его производстве. Прямое образование пикратов в среде серной кислоты не происходит, основную опасность представляют примеси в промывочной воде и материалы, с которыми контактирует очищенный тринитрофенол. Из-за повышенной чувствительности пикратов, при изготовлении боеприпасов требуются специальные меры по изоляции заряда от металлической оболочки.

Другие свойства

C 6 H 2 ( NO 2 ) 3 OH + 11 HOCl = 3 CCl 3 NO 2 + 3 CO 2 + 6 H 2 O + 2 HCl <\displaystyle <\ce >>

Взрывчатые свойства

Основные характеристики

Зависимость скорости детонации D от плотности ρ довольно точно описывается уравнением Кука (Cook):

D[м/с] = 5255 + 3045 (ρ[г/см³] — 1).

Инициирование взрыва

Детонирует от капсюля-детонатора. Восприимчивость снижается с возрастанием плотности прессованного и ещё ниже у плавленного тринитрофенола:

Свойства при нагревании

При нагревании в различных условиях:

Опасность в производстве и применении

Получение

Прямое нитрование фенола

Тринитрофенол может быть получен прямым нитрованием фенола в концентрированной азотной кислоте:

C 6 H 5 OH + 3 HNO 3 = C 6 H 2 ( NO 2 ) 3 OH + 3 H 2 O <\displaystyle <\ce >>

При этом идёт сильный разогрев, который приводит к разрушению и осмолению фенола, образованию различных побочных продуктов. Выход тринитрофенола низкий, в процессе происходит значительное разбавление кислоты. Тем не менее, этот способ был основным в период до и во время Первой мировой войны. Процесс осуществлялся в керамических горшках и обычно без перемешивания, поскольку растворы кислот корродировали металлы и загрязняли готовый продукт пикратами. Регулирование температуры также было затруднительно. Для преодоления недостатков этого способа были разработаны и нашли применение в производстве другие способы.

Синтез из фенола через фенолсульфокислоты

Из анисовой кислоты, содержащейся в анисовом, фенхелевом и ряде других эфирных масел, перегонкой выделяется анизол (масла Gaultheria procumbens, т. е. салицилово-метилового эфира [8] ). Далее,

Фенол сильно окисляется (нитрирующей смесью), поэтому вначале его сульфируют, а потом нитруют азотной кислотой при нагревании. Следом за этим осуществляется электрофильное ипсо-замещение сульфогруппы на нитрогруппу.

Этим способом тринитрофенол получается из фенола последовательной обработкой серной и азотной кислотами. На первой стадии происходит сульфирование фенола до моно- и дисульфокислот, на второй стадии идёт нитрование сфенолсульфокислот с отщеплением сульфогрупп и образованием тринитрофенола:

Процесс также проводился в керамических горшках, стадии проводились последовательно. По сравнению с прямым нитрованием этот способ имеет как преимущества (меньшая опасность, отсутствие продуктов разложения фенола, более высокий выход), так и недостатки (значительно больший расход кислот). У этого способа много технологических разновидностей, которые можно объединить в две группы:

Получение из бензола через хлорбензол

Процесс проводится в несколько стадий, некоторые оказались достаточно сложны в производстве и метод долго отрабатывался и получил распространение в период и после Первой мировой войны.

1. Хлорирование бензола до монохлорбензола:

2. Нитрования монохлорбензола до динитрохлорбензола смесью серной и азотной кислот:

3. Обработка динитрохлорбензола каустической содой (гидроокисью натрия) с получением динитрофенолята натрия:

4. Омыление динитрофенолята натрия серной кислотой с получением динитрофенола:

5. Получение тринитрофенола обработкой динитрофенола смесью серной и азотной кислот:

Практический выход тринитрофенола 1,6 тонны на 1 тонну бензола (54 % от теоретического). Недостаток способа — большие отходы растворов соляной кислоты.

Применение

Хранение

Рекомендуется хранить в воде, поскольку тринитрофенол чувствителен к ударам и трению. Пикриновая кислота является особенно опасной, поскольку она является летучей и медленно сублимируется даже при комнатной температуре. Со временем накопление пикратов на открытых металлических поверхностях может представлять опасность взрыва.

Экология

Тринитрофенол имеет очень горький вкус. Пыль раздражает дыхательные пути. Продолжительное вдыхание и контакт со слизистыми и кожей ведут к поражению почек, кожным болезням. Слизистые оболочки глаз приобретают характерный жёлтый цвет.

Источник

• ← Что такое японская химия для волос
• Что такое японские вагаси →

Тринитрофенол
Общие
Систематическое наименование	2,4,6-​тринитрофенол
Традиционные названия	Пикриновая кислота
Хим. формула	C6H3N3O7
Физические свойства
Молярная масса	229,10 г/моль
Плотность	1,763 г/см³
Термические свойства
Температура
• плавления	122 °C
• кипения	> 300 °C
• разложения	300 °C
• вспышки	302 ± 1 ℉ [1]
Давление пара	1 ± 1 мм рт.ст. [1]
Химические свойства
Константа диссоциации кислоты p K a <\displaystyle pK_>	0,25 [2] и 0,38 [3]
Растворимость
• в воде	1,27 г/100 мл
• в этаноле	8,33 г/100 мл
• в бензоле	10 г/100 мл
• в хлороформе	2,86 г/100 мл
Оптические свойства
Показатель преломления	1,76
Классификация
Рег. номер CAS	88-89-1
PubChem	6954
Рег. номер EINECS	201-865-9
SMILES