дарение в отношениях между коммерческими организациями дарение
Статья 575. Запрещение дарения
Информация об изменениях:
Федеральным законом от 25 декабря 2008 г. N 280-ФЗ в статью 575 настоящего Кодекса внесены изменения
Статья 575. Запрещение дарения
ГАРАНТ:
См. Энциклопедии, позиции высших судов и другие комментарии к статье 575 ГК РФ
1. Не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей:
1) от имени малолетних и граждан, признанных недееспособными, их законными представителями;
2) работникам образовательных организаций, медицинских организаций, организаций, оказывающих социальные услуги, и аналогичных организаций, в том числе организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан;
3) лицам, замещающим государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, муниципальные должности, государственным служащим, муниципальным служащим, служащим Банка России в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей;
4) в отношениях между коммерческими организациями.
ГАРАНТ:
К договорам, на основании которых вносятся безвозмездные вклады в денежной или иной форме в имущество общества, положения Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре дарения не применяются
2. Запрет на дарение лицам, замещающим государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, муниципальные должности, государственным служащим, муниципальным служащим, служащим Банка России, установленный пунктом 1 настоящей статьи, не распространяется на случаи дарения в связи с протокольными мероприятиями, служебными командировками и другими официальными мероприятиями. Подарки, которые получены лицами, замещающими государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, муниципальные должности, государственными служащими, муниципальными служащими, служащими Банка России и стоимость которых превышает три тысячи рублей, признаются соответственно федеральной собственностью, собственностью субъекта Российской Федерации или муниципальной собственностью и передаются служащим по акту в орган, в котором указанное лицо замещает должность.
© ООО «НПП «ГАРАНТ-СЕРВИС», 2021. Система ГАРАНТ выпускается с 1990 года. Компания «Гарант» и ее партнеры являются участниками Российской ассоциации правовой информации ГАРАНТ.
Соотношение пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ и запрета дарения между коммерческими организациями
Автор: Жигачев Александр Викторович, кандидат юридических наук, налоговый юрист,
доцент ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия», г. Саратов
Предусмотренная в пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ льгота по налогу на прибыль организаций позволяет в установленных этой нормой случаях без дополнительной налоговой нагрузки передавать имущество между подконтрольными субъектами, в т.ч. в сложных интегрированных бизнес-структурах. Однако применение данной льготы на практике сопряжено с рядом спорных вопросов и неясностей. В настоящей статье мы хотим рассмотреть один из таких спорных вопросов – соотношение пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ с предусмотренным в пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ запретом дарения между коммерческими организациями.
Итак, согласно пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ при определении налоговой базы по налогу на прибыль не учитываются доходы в виде имущества, полученного российской организацией безвозмездно:
от организации, если уставный (складочный) капитал (фонд) получающей стороны более чем на 50% состоит из вклада (доли) передающей организации;
от организации, если уставный (складочный) капитал (фонд) передающей стороны более чем на 50% состоит из вклада (доли) получающей организации;
от физического лица, если уставный (складочный) капитал (фонд) получающей стороны более чем на 50% состоит из вклада (доли) этого физического лица.
Как видим, данная норма (а точнее абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ) охватывает, в том числе, безвозмездную передачу имущества между организациями (от контролирующей к подконтрольной и от подконтрольной к контролирующей), без каких-либо оговорок о «коммерческом» статусе передающей и получающей стороны.
Если предположить, что положения абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ распространяются в том числе на безвозмездные поступления в виде имущества между коммерческими организациями, то на первый взгляд непонятно, как это соотносится с содержащейся в пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ императивной нормой-запретом.
Ранее в некоторых решениях арбитражных судов фактически формулировался вывод о недопустимости применения абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ в том случае, когда и передающая сторона, и получающая сторона являются коммерческими организациями, поскольку безвозмездная передача имущества между такими организациями нарушает пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ (см., например, Постановления ФАС Московского округа от 30.06.2005 по делу № КА-А40/3222-05, от 05.12.2005 по делу № КА-А40/11321-05). Отметим, что подобное толкование рассматриваемой налоговой льготы вовсе не делает положения абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ «беспредметными». Ведь можно смоделировать ситуацию, когда одной из сторон – передающей или получающей – будет выступать некоммерческая организация. Такая ситуация, когда получающей стороной, в частности, выступало потребительское общество, рассмотрена в Письме Минфина РФ от 03.04.2009 № 03-03-06/4/28.
В то же время в других случаях арбитражные суды прямо указывали на возможность применения абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ в отношениях между коммерческими организациями и не усматривали в этом нарушение содержащейся в пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ императивной нормы-запрета (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 23.12.2005 по делу № А56-4986/2005, Постановление ФАС Поволжского округа от 06.12.2007 по делу № А65-5602/2007-СА1-7, Постановление ФАС Московского округа от 20.08.2008 № КА-А40/7643-08-П по делу № А40-3482/05-141-44).
Относительная ясность в этом вопросе появилась с принятием Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 04.12.2012 № 8989/12 по делу № А28-5775/2011-223/12. Из данного Постановления следует, что совершаемые между основным и дочерним обществами сделки по передаче имущества без прямого встречного предоставления не всегда могут быть квалифицированы как сделки дарения. Отсутствие прямого встречного предоставления является особенностью взаимоотношений основного и дочернего обществ, представляющих собой с экономической точки зрения единый хозяйствующий субъект. Учитывая подконтрольность основного и дочернего обществ и общие цели их экономической деятельности, для реализации которых может возникать необходимость в перераспределении имущества (ресурсов) между ними, квалификация любых совершаемых между такими лицами сделок по передаче имущества без прямого встречного предоставления в качестве дарения является ошибочной.
Таким образом, Высший Арбитражный Суд РФ именно подконтрольность между коммерческими организациями определил в качестве основания для неприменения к ним содержащейся в пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ нормы-запрета. В данном случае, по сути, Суд своей правовой позицией выработал исключение из пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ.
Указанные в абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ организации как раз являются подконтрольными одна другой (в силу преобладающего участия в уставном (складочном) капитале (фонде)) и с этой точки зрения они под данное исключение вроде бы подпадают.
Тем не менее, по нашему мнению, даже после появления приведенной позиции Высшего Арбитражного Суда РФ некоторая «напряженность» между абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ и пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ все-таки сохраняется. При этом «конкурирующие» положения гражданского законодательства, на наш взгляд, в данном случае не могут быть блокированы в полной мере с помощью нормы п. 3 ст. 2 ГК РФ (согласно которой гражданское законодательство по общему правилу не применяется к налоговым отношениям). Безусловно, в рассматриваемом случае гражданское законодательство неприменимо к самой сущности и структуре предусмотренной пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ льготы, порядку и условиям ее применения, т.е. именно к налоговой «надстройке» правоотношений, однако безвозмездные поступления между организациями в любом случае должны опосредоваться какой-либо гражданско-правовой моделью взаимоотношений, облекаться в конкретную гражданско-правовую форму, не противоречащую содержащемуся в пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ запрету.
Сложность в том, что пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ не называет конкретную форму безвозмездной передачи имущества. Но понятно, например, что это не взносы (вклады) в уставный (складочный) капитал (фонд) организации, не вклады в имущество хозяйственного общества или товарищества (равно как и не возврат этих вкладов) и не дивиденды, поскольку эти формы охватываются иными положениями, распределяющими доходы (поступления) для целей налогообложения налогом на прибыль организаций (пп. 3, 3.7, 11.1 п. 1 ст. 251, п. 1 ст. 250 НК РФ), соответственно, они за рамками пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ.
По сути, подпадающая под пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ безвозмездная передача имущества не подразумевает использование каких-то специально предусмотренных и регламентированных гражданско-правовых форм. По нашему мнению, такая безвозмездная передача может опосредоваться как неким составленным в свободной форме соглашением между передающей и получающей стороной, так и внутрикорпоративными документами передающей и (или) получающей стороны (приказ, решение, протокол и т.д.). Понятно, что и в первом и во втором случае документы должны быть оформлены (подписаны, одобрены) уполномоченными органами управления передающей и (или) получающей стороны. При операциях с объектами, которые проходят процедуру государственной регистрации, необходимо исходить также из требований, предъявляемых к документам-основаниям для такой регистрации.
С целью минимизации налоговых рисков при безвозмездных поступлениях между коммерческими организациями, претендующими на применение абз. 2, 3 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ, следует тщательно продумывать оформление таких операций. В частности:
1. Следует определять и документально фиксировать конкретную экономическую цель безвозмездных поступлений (например, формирование фонда развития производства, фонда стимулирования производительности труда, премиального фонда, пополнение оборотных средств, перераспределение активов и т.д.). Это позволит подчеркнуть отличие целевой направленности таких безвозмездных поступлений от целей договора дарения. Как отметил Высший Арбитражный Суд РФ в Постановлении Президиума от 04.12.2012 № 8989/12 по делу № А28-5775/2011-223/12, дарение имущества предполагает наличие волеизъявления дарителя, намеревающегося безвозмездно передать принадлежащее ему имущество иному лицу именно в качестве дара (с намерением облагодетельствовать одаряемого), а не по какому-либо другому основанию, вытекающему из экономических отношений сторон сделки (иными словами, если передающая сторона безвозмездно передает принимающей стороне имущество в конкретных производственных, коммерческих либо иных экономических целях – это уже не дарение). Судебная практика подтверждает важность определения экономических целей безвозмездных поступлений между коммерческими организациями для исключения нарушения пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ (см., например: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 12.03.2014 по делу № А43-16119/2011, Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.09.2017 № 13АП-16227/2017 по делу № А56-88520/2016).
2. При безвозмездном перечислении денежных средств между коммерческими организациями получающая организация не должна использоваться в качестве «транзитной» – для последующего безвозмездного перечисления следующему «звену» (здесь говорим только о денежных средствах, поскольку в отношении безвозмездной передачи иного имущества абз. 5 пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ и без того блокирует применение льготы при последующей «транзитной» передаче в течение года). Такая «транзитность» исключает экономический смысл перечисления денежных средств в первом «звене» и обнажает другую цель – недобросовестное использование предусмотренной в пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ льготы. Нельзя забывать, что налоговая выгода не должна являться основной целью совершения сделки (операции) (пп. 1 п. 2 ст. 54.1 НК РФ, п. 9 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды»), а «транзитность» является «подозрительным» признаком при оценке обоснованности налоговой выгоды (абз. 9 п. 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.10.2006 № 53, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 04.05.2017 № Ф05-5408/2017 по делу № А40-170438/2016, Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 05.04.2016 № Ф04-215/2016 по делу № А70-3713/2015, Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 21.04.2016 № Ф06-25386/2015 по делу № А65-28259/2014, Постановления Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 12.02.2016 № Ф08-41/2016 по делу № А53-983/2015, от 25.09.2015 № Ф08-6592/2015 по делу № А53-23595/2014 и др.). А раз реальных экономических целей нет, то налогоплательщикам будет непросто «отбиться» от квалификации такой операции как дарения.
3. В документах, опосредующих безвозмездные поступления, следует исключать любое упоминание о дарении и не использовать связанную с этим терминологию («даритель», «одаряемый», «дар», «дарение» и т.д.).
4. В документах, опосредующих безвозмездные поступления, не помешает прямая ссылка на норму пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ.
При соблюдении перечисленных условий и с учетом вышеупомянутого Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 04.12.2012, по нашему мнению, коммерческие организации, соответствующие предусмотренным в пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ критериям, при безвозмездной передаче имущества между собой вправе рассчитывать на применение налоговой льготы, не опасаясь при этом, что такие операции будут квалифицированы как нарушение нормы пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ.
1 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть вторая) / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М.: «МЦФЭР», 1996. С. 312. (автор комментария к гл. 32 ГК РФ – А.Л. Маковский)
Дарение в отношениях между коммерческими организациями дарение
ГК РФ Статья 575. Запрещение дарения
Позиции высших судов по ст. 575 ГК РФ >>>
1. Не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей:
(в ред. Федерального закона от 25.12.2008 N 280-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
1) от имени малолетних и граждан, признанных недееспособными, их законными представителями;
2) работникам образовательных организаций, медицинских организаций, организаций, оказывающих социальные услуги, и аналогичных организаций, в том числе организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан;
(в ред. Федерального закона от 24.04.2008 N 49-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
3) лицам, замещающим государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, муниципальные должности, государственным служащим, муниципальным служащим, служащим Банка России в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей;
(пп. 3 в ред. Федерального закона от 25.12.2008 N 280-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
4) в отношениях между коммерческими организациями.
2. Запрет на дарение лицам, замещающим государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, муниципальные должности, государственным служащим, муниципальным служащим, служащим Банка России, установленный пунктом 1 настоящей статьи, не распространяется на случаи дарения в связи с протокольными мероприятиями, служебными командировками и другими официальными мероприятиями. Подарки, которые получены лицами, замещающими государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, муниципальные должности, государственными служащими, муниципальными служащими, служащими Банка России и стоимость которых превышает три тысячи рублей, признаются соответственно федеральной собственностью, собственностью субъекта Российской Федерации или муниципальной собственностью и передаются служащим по акту в орган, в котором указанное лицо замещает должность.
(п. 2 введен Федеральным законом от 25.12.2008 N 280-ФЗ)
По каким основаниям дарение между коммерческими организациями признается недействительным
Адвокат Антонов А.П.
Договор дарения может быть признан недействительным как по общим для любого договора основаниям, так и по тем, которые предусмотрены специально для него.
Часто причиной недействительности является дарение между коммерческими организациями, которое фактически запрещено, или дарение для вида, с целью прикрыть куплю-продажу.
Чтобы признать договор дарения недействительным, надо подать иск в суд.
Нередко оспорить дарение хочет не сторона договора, а третье лицо. Однако нужно помнить, что третье лицо вправе оспорить сделку, если закон дает ему такую возможность, а договор нарушает его права и законные интересы.
Если договор признан недействительным, одаряемый должен вернуть то, что получил в дар.
Договор дарения может быть признан недействительным по тем же основаниям недействительности сделок, что и любой другой договор. Кроме того, есть применимые только к договору дарения основания недействительности.
Например, дарение будет недействительным, если:
оно совершено вопреки запрету или ограничению (ст. ст. 168, 575, 576 ГК РФ);
договор заключен на основании ничтожной доверенности, в которой не указаны одаряемое лицо и предмет дарения (п. 5 ст. 576 ГК РФ);
договор был возмездным (п. 1 ст. 572 ГК РФ);
неясно, что именно даритель обещает подарить, т.е. не определен предмет дарения: конкретная вещь, право или обязанность, от которой освобождается одаряемый (п. 2 ст. 572 ГК РФ);
не соблюдена письменная форма договора дарения движимого имущества в случаях, когда дарителем является юридическое лицо, а стоимость дара превышает 3 000 руб., либо договор содержит обещание дарения в будущем (п. 2. ст. 574 ГК РФ).
1.1. Недействительность договора дарения с участием коммерческой организации или индивидуального предпринимателя
Дарение между коммерческими организациями допускается только в отношении обычных подарков стоимостью не более 3 000 руб. Во всех остальных случаях дарение запрещено и является недействительным (п. 1 ст. 575, ст. 168 ГК РФ). Фактически это означает невозможность любых безвозмездных сделок между коммерсантами.
При этом суд может не признать дарением и посчитать допустимой передачу имущества между основным и дочерним обществами при отсутствии прямого встречного предоставления (Постановление Президиума ВАС РФ от 04.12.2012 N 8989/12). Для этого может понадобиться доказать, что имело место перераспределение имущества внутри группы компаний в конкретных общих целях экономической деятельности. Представляется, что при отсутствии доказательств суд может признать такую передачу дарением.
Дарение с участием индивидуального предпринимателя тоже подпадает под этот запрет, поскольку ИП приравниваются к коммерческим организациям (п. 3 ст. 23 ГК РФ). Отсутствие в договоре с физическим лицом указания на статус предпринимателя не имеет значения. Главное, предназначен ли предмет дара для использования в предпринимательской деятельности или использовался ли он для нее. Чтобы договор был действительным, считаем необходимым доказать, что ИП действует как обычное физлицо и дар предназначен для личных (бытовых) целей или используется в этих целях, а не для систематического извлечения прибыли.
Дарение с участием физического лица, не являющегося индивидуальным предпринимателем, или с участием некоммерческой организации по общему правилу разрешается. Такой договор будет действительным, даже если вторая сторона — коммерческая организация или индивидуальный предприниматель. Запрет п. 1 ст. 575 ГК РФ на большинство подобных договоров не распространяется.
1.2. Недействительность договора дарения, если одаряемый что-то предоставил взамен
Если даритель в ответ фактически получил от одаряемого деньги, вещь, право или встречное обязательство, то такой договор недействителен. Это притворная сделка. К нему нужно будет применять правила, которые регулируют фактически совершенную сторонами сделку (п. 2 ст. 170, п. 1 ст. 572 ГК РФ).
Нередко дарением оформляют продажу доли (например, доли участия в ООО), чтобы лишить других участников права на ее преимущественное приобретение. При наличии доказательств возмездной передачи договор дарения ничтожен, как прикрывающий куплю-продажу.
Встречаются также ситуации, когда, с целью обойти правила преимущественного права, участник ООО сначала дарит третьему лицу часть своей доли, а после того, как одаряемый стал участником ООО, продает ему же оставшуюся часть. В такой ситуации суд может обе сделки признать единым договором купли-продажи (п. 88 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25).
С уважением, адвокат Анатолий Антонов, управляющий партнер адвокатского бюро «Антонов и партнеры.
Остались вопросы к адвокату?
Задайте их прямо сейчас здесь, или позвоните нам по телефонам в Москве +7 (499) 288-34-32 или в Самаре +7 (846) 212-99-71 (круглосуточно), или приходите к нам в офис на консультацию (по предварительной записи)!
О сложных подарках // Гражданско-правовой подход к рассмотрению примеров предоставления вознаграждений
Практика предоставления бонусов, скидок, премий и иных вознаграждений повсеместно становится привычной для оборота, однако, несмотря на распространенность предоставления вознаграждений, в том числе в больших размерах, до сих пор имеются сложности с их гражданско-правовой квалификацией.
Принимая во внимание многогранность ситуаций предоставления вознаграждений, автор заметки обратится к нескольким практически однородным примерам, не преследуя цель дать общую (expressis verbis) характеристику всех вознаграждений, производя попытку рассмотрения каждого примера, с одной незначительной на первый взгляд разницей в условиях, при оценке которых наблюдаются разные выводы, влекущие разные правовые последствия.
В первом примере поставщик предоставляет покупателю премию за приобретенный товар на определенную сумму. Премия предоставляется в счет погашения задолженности покупателя, возникшей за ранее приобретенный товар. В соглашении о предоставлении вознаграждения, подписанном сторонами, имеется оговорка, что премия предоставляется в целях укрепления дружбы, сотрудничества сторон и развития коммерческих отношений, что собственно и отвечает основной цели предоставления вознаграждений как стимула покупателя к дальнейшему приобретению товаров поставщика.
Дополнительной вводной к примеру, является приобретение товара, не подпадающего под правовое регулирование Федерального закона от 28.12.2009 N 381-ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации», вносящего коррективы в порядок оплаты товара и предоставления вознаграждений.
Приступая к анализу правоотношений, надлежит отметить первоочередную склонность к безвозмездному характеру, свойственному дарению, отраженному в ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), что следует из отсутствия встречной обязанности, так как обязанность по оплате за приобретенный товар противопоставляется обязанности по его предоставлению. Близкий по смыслу вывод можно наблюдать в правовой позиции, отраженной в Постановлении ФАС Московской области от 12.07.2011 по делу № Ф40-84852/10-112-433, данная позиция была поддержана и в научной литературе.[1] При этом автор желает отметить, что односторонний характер обязанности не является наиболее надежным критерием, посредством которого устанавливается предоставление премии в качестве дарения.
Развивая указанную сентенцию, автор обращается к потребности дальнейшего определения безвозмездности, задаваясь вопросом о возможности существования синаллагматической связи в безвозмездных сделках.
Отвечая на вопрос возможности синаллагмы в безвозмездных сделках, следует обратить внимание на определение безвозмездности, предполагающее правоотношение, которое состоит из обязанности только одного субъекта, которая не находится в синаллагматической, условной или каузальной зависимости от действий другого контрагента, либо из обязанностей обеих сторон, если обязанность контрагента по своему содержанию является определяющей или ограничивающей обязанности другой стороны.[2]
В связи с чем надлежит выделить, что безвозмездность по своему характеру не исключает синаллагматический характер дарения, предполагая двухсторонне обязывающий договор дарения (donation sub modo). Аффирмацией тезиса служит пример, в котором лицо дарит вещь с условием ее надлежащего сохранения, при нарушении которого уместен к применению п. 2 ст. 578 ГК РФ как условие для возврата подаренной вещи.
В таком случае, следует обратиться к вопросу исключения возмездности, при установлении которой утверждение о безвозмездной сделке будет ложным, что подтверждается разъяснением п. 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 №120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса российской Федерации». Данный вопрос вынуждает обратиться к определению эквивалента предоставления по сделке, при установлении которого определяется и ее возмездность. В таком случае, является ли утверждение о дальнейшем коммерческом сотрудничестве эквивалентом предоставления денежной премии?
Определяя критерий эквивалента, следует признать два наиболее распространённых подхода.
Обращаясь к первому, эквивалент считается установленным в ситуации, когда стороны по договору полагают, что передаваемое имущество и получаемое взамен равны друг другу, что может не соответствовать их объективной рыночной цене. Данный подход именуется субъективным. Применение данного воззрения можно наблюдать в п. 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации»; Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 19.12.2006 №11659/06; Постановлении ФАС Волго-Вятского округа от 18.02.2008 №А82-14907/2006-27.
Однако, данный подход легко подвергнуть критике, предполагая, что при установлении факта наличия эквивалента невозможно строить юридическое отличие между возмездными и безвозмездными сделками на столь случайном и неподдающемся проверке признаке, как характер субъективных побуждений, которыми руководствовались стороны при заключении сделки. Кроме того, если принять эту теорию, то придется считать безвозмездными громадное количество сделок, которые, несомненно, должны признаваться возмездными.[3] К примеру, в случае, когда лицо вынуждено в силу сложившихся обстоятельств продать вещь по более низкой цене относительно рыночной, осознавая это, но совершая по особой нужде, при применении субъективного подхода следует констатировать не возмездную, а безвозмездную сделку.
Констатируя отсутствие возможности определить эквивалент через субъективный подход, следует обратиться к подходу объективному, предполагающему совпадение размера покупной цены и действительной стоимости вещи, отражение которого можно отметить в Определении Верховного Суда РФ от 01.12.2015 N 305-ЭС15-5505 по делу N А41-42963/2013.
Однако, данный подход также подвергается конструктивной критике в судебной практике, что можно наблюдать в Постановлении ФАС Московского округа от 30.10.2008 N КГ-А40/1229-08 по делу N А40-48536/07-53-426; Постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 28.07.2004 N Ф08-3240/04 по делу N А53-18111/2002-С4-20. Поддерживает судебную практику и доктринальное возражение относительно применимости объективного подхода, указывая на отсутствие de lege lata требования в законодательстве об обязательном экономическом эквиваленте. Наоборот, при реализации возмездных сделок объективный эквивалент отсутствует, отвечая условиям капиталистического строя и рыночной экономики, создавая разницу между покупной ценой и действительной стоимостью вещи.[4]
В таком случае создается ситуация, в которой тяжело признать наиболее удачным один из наиболее распространенных вышеуказанных подходов. Данная критика приводила некоторых исследователей вопроса к отказу от попытки дать более точное определение понятия эквивалента, предполагая индивидуальный подход к каждой ситуации, давая оценку каждому случаю, опираясь, во-первых, на то, как сами стороны обозначили сделку, во-вторых, на то, является ли данное действие главной или второстепенной целью сделки, и, в-третьих, наконец, на указание закона, который в некоторых случаях может прямо предусматривать, что modus не устраняет наличия безвозмездности.[5]
Однако, в литературе встречается весьма удачный, по мнению автора заметки, подход к определению эквивалента, при обращении к которому заслуживает внимания, что в практике, опровергающей объективный подход к эквивалентности, наблюдается возможность существования в конструкции договора дарения несоразмерного встречного исполнения, что порождает вопрос о возможности данной конструкции и ее соотношении с возмездными договорами. Ввиду этого надлежит отметить инструмент, применяемый в двухсторонне обязывающем дарении, при котором возлагается такая обязанность на контрагента по сделке, которая не считается эквивалентом обязанности другого контрагента, и потому сделка не трансформируется в возмездную. Указанный инструмент именуется в научной литературе modus.[6]
Наиболее ценной сентенцией об отличии modus от эквивалентного предоставления является представление о modus, как об уменьшении ограничением того, что дал другой контрагент, он должен исполняться единственно и исключительно из переданного и никоим образом не может состоять в каких-нибудь действиях, которые бы не зависели от данного контрагента.[7] Фактически объектом действий всех сторон является одна вещь или имущественное право, как бы определяя или ограничивая объём права, предоставленного другим правом лицу, обязанному modus`ом.[8]
В связи с этим, противопоставляясь возмездности, инструмент modus служит идентифицирующим признаком безвозмездности, более эффективно определяющим ее относительно субъективного и объективного подходов, допуская определенную встречность, которая не повлечет переквалификацию безвозмездной сделки в возмездную. Безусловно, при наличии modus отражается на чистоте намерения одарить (animus donandi), актуальность установления которого подтверждается в Постановлении Президиума ВАС РФ от 25.04.2006 N 13952/05 по делу N А24-554,555/03-11, однако констатация утраты намерения также является заблуждением.
Таким образом, автор находит наиболее удачным вывод, при котором установление modus в правоотношениях между лицами презюмирует наличие безвозмездности. При этом следует упомянуть п. 3 ст. 423 ГК РФ, в котором презюмируется возмездность договора, однако, при применении презумпции важно учитывать ее уместное применение только в случае равновесия оцениваемых доказательств по делу, которые не позволяют установить с разумной степенью достоверности вывод о признании или опровержении намерения сторон заключить безвозмездный договор.
Указанная тесная зависимость действий сторон по сделке порой порождает ложные суждения об исключительно одностороннем характере договора дарения.
Раскрывая обязанность по встречному предоставлению, не предполагающему возмездность, надлежит упомянуть ремунераторное дарение (donation remuneratoria), представляющее собой дарение во исполнение нравственной обязанности (obligations morales), не способствующей возникновению имущественных жертв,[9] при признании которого необходимо установить намерение одарить (animus donandi), которое может быть смешано с желанием отблагодарить за полученное благо или просто проявить щедрость.[10] Применение указанного инструмента отражено в письме Департамента налоговой и таможенной политики Министерства финансов России от 29.05.2018 №03-04-05/36431 «Об обложении налогом на доходы физических лиц и страховыми взносами сумм чаевых, перечисляемых клиентом напрямую официанту», предусматривающему, что передача «чаевых» отвечает признакам дарения. Не претендуя на истинность утверждения, автор заметки предполагает, что последовательность совершения действий, в ответ на которые осуществляется ремунераторное дарение, не имеет принципиального отличия в случае изначальной оплаты в качестве ремунераторного дарения, которая производится в момент ожидания предоставления блага, или в случае изначального предоставления неимущественного блага, в ответ на которое производится ремунераторное дарение. Существенным является отсутствие непосредственной правовой зависимости от предоставления дара в ответ на совершенное благо и наличия единого объекта, в связи с которым и производилось ремунераторное дарение, о чем более подробно было указано выше в процессе рассуждения о modus.
Таким образом, следует признать, что договор дарения может быть двухсторонне обязывающим, может иметь встречное исполнение от одаряемого, что по факту не делает его возмездным, при наличии modus, которое может содержаться в ремунераторном дарении, в котором обязательно должно быть установлено намерение одарить.
Обращаясь к рассматриваемому примеру, осложненному заверениями о сотрудничестве, следует признать близость соглашения о предоставлении премии к ремунераторному дарению, что обращает внимание на запрет дарения между коммерческими организациями, установленный в пп.4 п. 1 ст. 575 ГК РФ.
Однако, более подробно детализируя цели и мотивы предоставления денежных средств за сотрудничество и дружбу, изменяя момент оплаты вознаграждения, можно произвести попытку рассмотрения разрешения ситуации с позиции дарения с отлагательным условием.
Иного разрешения рассматриваемого примера можно добиться при его редуцировании до ситуации, в которой отсутствуют какие-либо уточняющие цели предоставления премий за дружбу, сотрудничество и т.п. Конструкции предоставления вознаграждения заключается в условии: если покупатель оплатит товар в определенный срок, то будет предоставлена премия, которая будет вычтена из суммы неустойки, возникшей в связи с просрочкой оплаты за ранее поставленный товар.
Указанный пример меняет квалификацию соглашения о предоставлении премии, в связи с чем уместно упомянуть ст. 415 ГК РФ. Обращаясь к содержанию ст. 415 ГК РФ, надлежит указать отсутствие безвозмездного характера прощения долга. Исходя из разъяснения п. 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 N 104 «Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса РФ о некоторых основаниях прекращения обязательств» отношения кредитора и должника по прощению долга можно квалифицировать как дарение, только если судом будет установлено намерение кредитора освободить должника от обязанности по уплате долга в качестве дара. Раскрывая данное суждение, необходимо обратиться к правовой позиции, отраженной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 15.07.2010 №2833/10 по делу№А82-7247/2008-99, устанавливающей при оценке прощения долга обязательным к учету определенный материальный интерес, направленный на получение дохода кредитором, который также должен быть точно определен, например в ситуации, при которой лицо прощает проценты за пользование денежными средствами в случае срочного погашения задолженности, где определяется размер денежных средств, который лицо прощает, и размер, который лицо получает, или в ситуации подписания мирового соглашения, в котором прощается часть задолженности. В таком случае ожидание поставщика уже не будут оправданы в первую очередь моральными составляющими, предполагая определенную правовую связь, которая способствует признанию договора возмездным.
При этом недопустимо путать мотив сделки и ее правовую цель, допуская в мотиве ремунераторного дарения получение вознаграждения, но преследуя нематериальную правовую цель к заключению договора дарения,[11] что имеет очевидное подтверждение в примере, когда лицо дарит одаряемому пианино, но с условием его самовывоза, сохраняя намерение одарить, но подразумевая в том числе избавление от лишних затрат на услуги по его выносу из квартиры и грузоперевозки.
Принимая во внимание тот факт, что премия предоставляется во избежание возможных расходов, связанных с взысканием денежных средств, издержками и возможностью их реального получения, фактически сторона отказывается от части неустойки, что продиктовано скорее материальным обоснованием с соответствующей ценностью, нежели чем проявлением щедрости. В связи с чем автор склонен думать, что в рассматриваемом примере скорее усматривается прощение долга, которое не во всех случаях может содержать в себе дарение,[12] при отсутствии которого прощение долга допускается между коммерческими организациями.
Каждый случай, связанный с предоставлением вознаграждений, требует индивидуального рассмотрения, так как одна на первый взгляд неприметная фраза или ее отсутствие могут существенно менять правовую квалификацию вознаграждения, что с учетом установленного запрета на дарение между коммерческими организациями может иметь существенный характер, влияющий на дальнейшее развитие событий, связанных с предоставленным вознаграждением. Весьма неприятным явлением может послужить признание сделки притворной, что дополнительно актуализирует развитие понятий modus, donation remuneratoria, animus donandi, способных в некоторых пограничных случаях уберечь сделку или более квалифицированно определить ее притворность. Помимо буквального толкования имеющихся фраз в подписанном соглашении о предоставлении вознаграждения, предусмотренного ст. 431 ГК РФ, особо актуально установление изначальной воли сторон, безусловно, с изначальной и более простой оценкой совершенного волеизъявления через иные действия (facta concludentia).[13]
Таким образом, вопрос предоставления вознаграждений в виде бонусов, скидок, премий является актуальным ввиду всеобщего распространения их применения, что не способствует, а скорее усугубляет поиск наиболее верного и полезного для оборота их определения, и упорядочивания. Анализируя судебную практику, доктрину, следует отметить отсутствие единого подхода, который в общем случае затруднительно выделить, что не исключает потребность в систематизации накопленных знаний, которые способны упорядочить существующий контраст мнений, однако не способны полностью исключить при рассмотрении споров роль дискреции суда, потребность в которой обосновывается важностью деталей каждого случая.
[1] Егорова М.А. Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве: Монография. Юстицинформ. 2015. С. 306 // СПС «Консультант Плюс».
[2] Симолин А.А. Возмездность, безвозмездность, смешанные договоры и иные теоретические проблемы гражданского права. – М.: Статут, 2005, С.130. Синаллагматическая связь в дарении также была установлена Масевичем М. в комментарии к ГК РФ, части второй, М.,1999. С.159.
[3] Симолин А.А. Влияние момента безвозмездности в гражданском праве. Типография Императорского университета. Казань. 1916. С. 34.
[4] Указанная идея была отражена в работе Симолина А.А. Влияние момента безвозмездности в гражданском праве. Типография Императорского университета. Казань. 1916. С. 33.
[5] P. Oertmann. Entgeltliche Geschafte, 1912, p. 50-51. [5] Симолин А.А. Влияние момента безвозмездности в гражданском праве. Типография Императорского университета. Казань. 1916. С. 37-38.
[6] Тарасов К. Договор смешанного дарения: существует ли граница с возмездной сделкой. Журнал РШЧП. Выпуск №2 /сентябрь –октябрь/ 2018.
[7] Симолин А.А. Влияние момента безвозмездности в гражданском праве. Типография Императорского университета. Казань. 1916. С. 42.
[8] Симолин А.А. Влияние момента безвозмездности в гражданском праве. Типография Императорского университета. Казань. 1916. С. 43.
[9] В.А. Умов Дарение его понятие, характеристические черты и место в системе права. Сравнительное исследование. Типография В.В.Исленьева, Новая-Слобода, д. Макаровой. Москва. 1876. С.116.
[10] Симолин А.А. Влияние момента безвозмездности в гражданском праве. Типография Императорского университета. Казань. 1916. С. 30.
[11] Эрделевский А. Прощение долга и договор дарения. Российская юстиция, №3, 2000 //СПС «Консультант плюс».
[12] Эрделевский А. Прощение долга и договор дарения. Российская юстиция, №3, 2000 //СПС «Консультант плюс».
[13] Гольмстен А.Х. Русское гражданское право. Санкт-Петербург. Издание А.Ф. Цинзерлинга. 1898. С.122.