договор доверительного управления в предпринимательской деятельности судебная практика

Договор доверительного управления в предпринимательской деятельности судебная практика

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 27 февраля 2018 г. N С01-1092/2017 по делу N А40-239086/2016 Суд оставил без изменения принятые судебные акты об отказе в иске о защите исключительного авторского права на фотографию и взыскании компенсации, поскольку истцом не был доказан сам факт нарушения его исключительного права на спорное произведение, а также наличие такого права

Резолютивная часть постановления объявлена 21 февраля 2018 года.

Полный текст постановления изготовлен 27 февраля 2018 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Уральское авторское общество» (ул. Черепанова, д. 20-116, г. Екатеринбург, 620034, ОГРН 1106659003857) на решение Арбитражного суда города Москвы от 12.05.2017 (судья Козленкова О.В.) по делу N А40-239086/2016 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.09.2017 (судьи Валиев В.Р., Левченко Н.И., Садикова Д.Н.) по тому же делу

по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью «Уральское авторское общество» к обществу с ограниченной ответственностью «СтройИнвестПремиум» (Хлебозаводский проезд, д. 7, стр. 9, эт. 6/пом. 8/комн. 9Л/оф. 605, Москва, 115230, ОГРН 1097746676455) о защите исключительных авторских прав и взыскании компенсации,

при участии в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Самусенко Артема Сергеевича (Республика Татарстан).

Суд по интеллектуальным правам установил:

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен гражданин Самусенко Артем Сергеевич.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 12.05.2017, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.09.2017, исковые требования оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с принятыми судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции судебными актами, Уральское авторское общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой, указывая, что выводы судов первой и апелляционной инстанции основаны на неверном толковании норм материального права, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, просит обжалуемые судебные акты отменить и передать дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В частности, Уральское авторское общество полагает ошибочными выводы судов о том, что самостоятельно составленный истцом протокол осмотра сайта не является допустимым доказательством, а также об отсутствии у истца законных полномочий на представление интересов автора по договору доверительного управления исключительными правами.

Кроме того, Уральское авторское общество указывает на ошибочность вывода суда апелляционной инстанции об отсутствии в деле доказательств факта передачи спорной фотографии в доверительное управление истцу.

Общество «СтройИнвестПремиум» представило отзыв на кассационную жалобу, в котором просило обжалуемые судебные акты оставить без изменения, а кассационную жалобу, соответственно, без удовлетворения.

В судебном заседании представитель общества «СтройИнвестПремиум» поддержал доводы, изложенные в отзыве на кассационную жалобу.

Уральское авторское общество и третье лицо в судебное заседание не явились, извещены о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, в связи с чем кассационная жалоба рассматривается в порядке, предусмотренном статьями 121, 123 и 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражении на нее, а также на предмет наличия нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, между Уральским авторским обществом (управляющим) и Самусенко А.С. (учредителем) был заключен 23.06.2015 договор доверительного управления исключительными правами на фотографические произведения, согласно условиям которого учредитель (выгодоприобретатель) передал управляющему в доверительное управление исключительные права на созданные учредителем фотографические произведения, перечисленные в приложении к договору, а управляющий, в свою очередь, обязался осуществлять управление имуществом в интересах учредителя.

Согласно пункту 3 указанного договора управляющий вправе совершать в отношении имущества любые юридические и фактические действия в интересах учредителя, в том числе: совершать сделки, направленные на получение выгоды от пользования имуществом; выявлять нарушения исключительных прав на произведения; заключать лицензионные договоры с неограниченным кругом лиц на предоставление права использования фотографических произведений учредителя с сохранением за управляющим права выдачи лицензий другим лицам (простая (неисключительная) лицензия); от своего имени предъявлять иски в суде, связанные с защитой прав и законных интересов учредителя; совершать от своего имени любые иные действия, связанные с защитой прав и законных интересов учредителя.

Исковые требования мотивированы тем, что в приложении N 2 к указанному договору истцом и Самусенко А.С. был согласован перечень переданных фотографических произведений.

Спорная фотография была включена в перечень переданных фотографических произведений под номером 74.

Уральское авторское общество 24.08.2016 обнаружило на сайте, расположенном в сети Интернет по адресу http://www.komplektuem.ru, воспроизведение спорной фотографии без согласия ее правообладателя.

В целях фиксации данного факта работниками истца Шахназаряном С.А., Гилязетдиновым В.И. и Постниковым В.В. был составлен соответствующий протокол осмотра спорного информационного ресурса.

Суд первой инстанции, отказывая в иске, исходил из того, что заявленные исковые требования к ответчику являются необоснованными, поскольку истцом не был доказан сам факт нарушения его исключительного права на спорное произведение, а также наличие такого права.

Как следствие, указанный протокол осмотра сайта, составленный истцом в одностороннем порядке без участия ответчика и не заверенный нотариально, признан судом недопустимым доказательством.

Как указал суд первой инстанции, нарушение исключительных прав не является сделкой, а является гражданским правонарушением. Право преследовать за нарушение исключительных прав принадлежит правообладателю на основании факта издания охраняемого законом произведения (статья 1229 ГК РФ) или на основании договора об отчуждении исключительного права или лицензионного договора (статья 1233 ГК РФ).

При этом доверительный управляющий не назван в пункте 2 статьи 1250 ГК РФ в числе лиц, имеющих право обращение в суд за защитой нарушенного исключительного права.

Суд апелляционной инстанции поддержал выводы суда первой инстанции о необоснованности заявленных исковых требований к ответчику, подтвердив выводы суда о недоказанности истцом наличия у него исключительного права на спорную фотографию, факта нарушения прав истца действиями ответчика, а также наличия у истца права преследовать за нарушение исключительных прав.

Кроме этого суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции о том, что по договору доверительного управления не могут быть переданы правомочия по защите субъективных гражданских исключительных прав.

В соответствии с частью 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации Арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражений относительно жалобы.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы кассационной жалобы, внимательно выслушав мнение явившегося в судебное заседание представителя ответчика, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и норм процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам полагает, что кассационная жалоба удовлетворению не подлежит ввиду следующего.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2006 N 15 «О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах», и положениям статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истец обязан доказать факт принадлежности ему авторских прав и (или) смежных прав или права на их защиту, а также факт использования данных прав ответчиком. В свою очередь, ответчик обязан доказать выполнение им требований закона при использовании произведений и (или) объектов смежных прав. В противном случае физическое или юридическое лицо признается нарушителем авторского права и (или) смежных прав и для него наступает гражданско-правовая ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Вместе с тем, как усматривается из материалов дела и обжалуемых судебных актов, суды первой и апелляционной инстанций, исследовав и оценив в соответствии с положениями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в дело доказательства, пришли к верному выводу об отсутствии в материалах дела доказательств передачи третьим лицом истцу исключительного права на спорную фотографию.

Так, суды отметили, что в тексте договора от 23.06.2015 отсутствуют какие-либо ссылки на возможность подписания других приложений, за исключением указанного в пункте 2 названного договора, которое является неотъемлемой частью названного соглашения, а равно передачу в доверительное управление каких-либо других фотографических изображений, кроме как тех, что перечислены в приложении N 1.

Таким образом, приложение N 2, в котором под N 74 значится спорная фотография, не может подтверждать передачу указанного результата интеллектуальной деятельности истцу, как следствие, правомерности выводов судов об отсутствии факта передачи исключительного права на спорную фотографию в доверительное управление истцу.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что из условий, согласованных пунктом 2 договора от 23.06.2015, следует, что Самусенко А.С. гарантировал свое авторство только на перечень фотографических произведений, указанный в приложении N 1 к названному договору.

Таким образом, приложение N 2, в котором под N 74 значится спорная фотография и на которое ссылается истец в обоснование иска, не может подтверждать передачу указанного результата интеллектуальной деятельности истцу.

Оснований для переоценки указанного вывода судов первой и апелляционной инстанций, основанного на объективном и всестороннем исследовании представленных в материалах дела доказательств, у суда кассационной инстанции не имеется в силу ограниченности его полномочий (статьи 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Как следует из определения Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224, вопросы о наличии у истца исключительного права и о нарушении ответчиком этого исключительного права являются вопросами факта, которые устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Указанная правовая позиция также подлежит учету судом кассационной инстанции при пересмотре в порядке кассационного производства вступивших в законную силу решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции.

При данных обстоятельствах и исходя из положений части 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции не усматривается.

Вместе с тем судебная коллегия признает обоснованными иные доводы истца, приведенные в кассационной жалобе.

Так, судебная коллегия полагает неправомерным вывод судов первой и апелляционной инстанции относительно отсутствия у Уральского авторского общества права на подачу настоящего иска на основании заключенного договора доверительного управления.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1012 ГК РФ по договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя).

В силу пункта 2 той же статьи, осуществляя доверительное управление имуществом, доверительный управляющий вправе совершать в отношении этого имущества в соответствии с договором доверительного управления любые юридические и фактические действия в интересах выгодоприобретателя.

Доверительное управление исключительными правами, в том числе исключительными правами на произведения, прямо предусмотрено пунктом 1 статьи 1013 ГК РФ, содержащим перечень возможных объектов доверительного управления.

При этом, несмотря на то обстоятельство, что в пункте 2 статьи 1250 ГК РФ доверительный управляющий прямо не назван в числе лиц, имеющих право на обращение в суд за защитой нарушенного исключительного права, в случае, если исключительное право передано именно в доверительное управление, то доверительный управляющий вправе как осуществлять переданные ему в управление права, так и защищать их такими же способами, какими обладает правообладатель. При этом исключительные права к доверительному управляющему не переходят.

Данная позиция отражена в постановлении Суда по интеллектуальным правам от 30.10.2017 по делу N А40-239418/2016.

Суд кассационной инстанции также не может согласиться с выводом суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции о том, что протокол осмотра сайта, а также видеозапись, представленные в материалы дела, не могут являться допустимыми доказательствами, поскольку нотариально не заверены, составлены истцом в одностороннем порядке и без участия ответчика.

Данная позиция судов противоречит положениям статей 64 и 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениям высшей судебной инстанции, изложенным в постановлении от 15.06.2010 N 16, согласно пункту 7 которого действующим законодательством не предусмотрено каких-либо ограничений в способах доказывания факта распространения сведений через телекоммуникационные сети (в том числе, через сайты в сети «Интернет»).

Согласно положениям статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном названным Кодексом и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела.

Таким образом, лица, участвующие в деле, могут самостоятельно фиксировать находящуюся в сети Интернет информацию доступными им средствами и представлять ее в материалы дела.

Такие доказательства по смыслу статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представляют собой письменные доказательства и оцениваются арбитражным судом наряду с остальными доказательствами.

Также судебная коллегия считает необходимым отметить, что то обстоятельство, что Уральское авторское общество не прибегло к процедурам обеспечения доказательств, предусмотренных законодательством о нотариате и процессуальным законом, не может свидетельствовать о недопустимости или недостоверности таких доказательств.

Заявитель кассационной жалобы обоснованно обращает внимание на то, что действующим законодательством не предусмотрено каких-либо ограничений в способах доказывания факта распространения сведений через телекоммуникационные сведения (в том числе, через сайты в сети Интернет).

Между тем о фальсификации протоколов, фото- и видеоматериалов ответчиком в установленном законом порядке суду заявлено не было.

Таким образом, представленный в материалы дела протокол осмотра сайта, видеозапись в нарушение статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации необоснованно оставлены судами без надлежащей правовой оценки.

Названный методологический подход нашел свое отражение в постановлениях Суда по интеллектуальным правам от 10.08.2017 по делу N А60-38685/2016 и от 30.11.2017 по делу N А12-69825/2016.

Как разъяснено в пункте 35 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 N 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции», в случае несогласия суда только с мотивировочной частью обжалуемого судебного акта, которая, однако, не повлекла принятия неправильного судебного решения, суд апелляционной инстанции, не отменяя обжалуемый судебный акт, приводит иную мотивировочную часть.

Соответствующий подход может быть применен и судом кассационной инстанции.

Безусловных оснований для отмены обжалуемых судебных актов, предусмотренных частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судом по интеллектуальным правам не установлено.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя несения расходов по уплате государственной пошлины за подачу (рассмотрение) кассационной жалобы подлежит отнесению на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Обзор документа

Суд по интеллектуальным правам обратил внимание, что доверительный управляющий может предъявить иск в защиту исключительных прав на произведение.

Данное лицо вправе как осуществлять переданные ему в управление исключительные права, так и защищать их теми же способами, что и правообладатель.

Также суд указал, что протокол осмотра сайта и видеозапись, которые составлены истцом в одностороннем порядке и нотариально не заверены, могут использоваться в качестве доказательств по делу.

Участвующие в деле лица вправе самостоятельно фиксировать находящуюся в Интернете информацию доступными им средствами и представлять ее в материалы дела.

Тот факт, что истец не прибег к процедурам нотариального или судебного обеспечения доказательств, не свидетельствует о недопустимости или недостоверности последних.

Источник

Статья 1012. Договор доверительного управления имуществом

1. По договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя).

Передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности на него к доверительному управляющему.

2. Осуществляя доверительное управление имуществом, доверительный управляющий вправе совершать в отношении этого имущества в соответствии с договором доверительного управления любые юридические и фактические действия в интересах выгодоприобретателя.

Законом или договором могут быть предусмотрены ограничения в отношении отдельных действий по доверительному управлению имуществом.

3. Сделки с переданным в доверительное управление имуществом доверительный управляющий совершает от своего имени, указывая при этом, что он действует в качестве такого управляющего. Это условие считается соблюденным, если при совершении действий, не требующих письменного оформления, другая сторона информирована об их совершении доверительным управляющим в этом качестве, а в письменных документах после имени или наименования доверительного управляющего сделана пометка «Д.У.».

При отсутствии указания о действии доверительного управляющего в этом качестве доверительный управляющий обязывается перед третьими лицами лично и отвечает перед ними только принадлежащим ему имуществом.

4. Особенности доверительного управления паевыми инвестиционными фондами устанавливаются законом.

5. Особенности доверительного управления автомобильными дорогами общего пользования федерального значения устанавливаются законом.

Комментарий к ст. 1012 ГК РФ

4. В первой половине 90-х гг. XX в. траст попытались укоренить и в российской правовой системе. С этой целью разрабатывался не имевший успеха законопроект «О доверительном управлении имуществом». В конечном итоге был принят Указ Президента РФ от 24 декабря 1993 г. N 2296 «О доверительной собственности (трасте)» (Собрание актов РФ. 1994. N 1. Ст. 6). Однако по целому ряду причин объективного характера интегрировать траст в систему российского права не удалось. Основная причина этой неудачи заключается в том, что траст как правовой институт является чуждым для европейской (в том числе и российской) правовой традиции понимания и законодательного оформления права собственности. Его внедрение привело бы к неизбежному конфликту между центральными и системообразующими институтами сложившегося в Российской Федерации строя гражданского права и этим правовым новообразованием. В конечном итоге при принятии в середине 90-х гг. Гражданского кодекса законодатель отказался от траста (доверительной собственности) как института вещного права и урегулировал доверительное управление имуществом на основе принципов обязательственного права.

5. К числу смежных правовых конструкций по управлению имуществом относятся право хозяйственного ведения и право оперативного управления (ограниченные вещные права). Сходство указанных правовых институтов с доверительным управлением заключается в том, что собственник передает имущество для управления иному лицу. Вместе с тем между доверительным управлением, с одной стороны, и ограниченными вещными правами, с другой стороны, имеется и ряд существенных различий.

6. Доверительное управление следует отграничивать от сделок, опосредующих действия в чужом интересе, таких, как договор поручения, договор комиссии, агентский договор. В отличие от договора поручения, содержание которого предполагает совершение поверенным определенных юридических действий от имени доверителя, доверительное управление предполагает совершение доверительным управляющим от собственного имени любых фактических и юридических действий по управлению имуществом в интересах выгодоприобретателя.

От договора комиссии, предполагающего совершение комиссионером от своего имени одной или нескольких сделок в интересах комитента и за его счет, доверительное управление отличается тем, что допускает возможность совершения управляющим от своего имени как сделок, так и любых юридических и фактических действий.

Агентский договор и доверительное управление наиболее близки с точки зрения формальных признаков. И в том и в другом случае управляющий (агент) вправе совершать любые юридические и фактические действия по управлению переданным имуществом. Вместе с тем разница между этими институтами заключается в том, что если доверительный управляющий действует от своего имени (хотя и за его счет), то агент вправе действовать как от собственного имени, так и от имени принципала. Кроме того, если доверительный управляющий вправе осуществлять весь комплекс правомочий собственника имущества (владение, пользование, распоряжение), то правомочия агента, как правило, ограничены только распоряжением переданным ему имуществом. Что касается прав и обязанностей по сделке, то в случае доверительного управления таковые включаются либо исполняются за счет имущества, переданного в управление, в то время как агентский договор допускает, что права и обязанности по сделке может приобретать как агент, так и принципал.

7. Существуют и иные смежные с доверительным управлением правовые конструкции, опосредующие отношения по передаче права на управление чужим имуществом. К числу таковых могут быть отнесены: действия ликвидационной комиссии (ликвидатора) при ликвидации юридического лица (ст. 62 ГК), управление организацией как юридическим лицом (п. 3 ст. 103 ГК), действия временной администрации по управлению кредитной организацией на срок до 6 месяцев (п. 5 ст. 74 Закона о ЦБ РФ).

С этим мнением трудно согласиться, во всяком случае в контексте российского права. В отличие от доверительного управления управление, осуществляемое арбитражным управляющим, подчинено иным принципам: его целью является не столько извлечение дохода от использования имущества, сколько удовлетворение за счет этого имущества притязаний конкурсных кредиторов. В противном случае на отношения, возникающие при передаче имущества в управление арбитражному управляющему, пришлось бы распространить все нормы, регулирующие доверительное управление. Между тем отношения в этой области регулируются специальным законодательством, в частности Законом о банкротстве. Следует обратить внимание и на то, что в случае банкротства учредителя доверительного управления (гражданина-предпринимателя) договор прекращается (абз. 7 п. 1 ст. 1024 ГК), поскольку имущество банкрота передается в конкурсную массу (п. 2 ст. 1018 ГК). В противном случае было бы логично утверждать, что доверительное управление «перетекает» в арбитражное управление, к которому присоединяются новые кредиторы. Таким образом, квалифицировать передачу имущества несостоятельного должника в управление арбитражного управляющего как доверительное управление можно только с изрядной долей условности.

8. В п. 1 коммент. ст. сформулировано определение договора доверительного управления имуществом, из которого следует ряд его юридических характеристик.

Договор доверительного управления носит реальный характер, поскольку он считается заключенным с того момента, когда имущество передается доверительному управляющему.

По общему правилу договор доверительного управления является возмездным. Размер и форма вознаграждения доверительному управляющему являются существенными условиями договора, если выплата вознаграждения предусматривается договором (см. коммент. к п. 1 ст. 1016 ГК). Если это правило не соблюдается, то договор считается незаключенным. В то же время нет никаких препятствий к тому, чтобы стороны заключили безвозмездный договор доверительного управления имуществом. Но это должно быть специальным образом оговорено в договоре.

9. К числу особенностей договора доверительного управления имуществом следует отнести и то, что он заключается двумя сторонами (учредитель управления и доверительный управляющий), в то время как порождаемые им правоотношения могут касаться большего количества лиц (выгодоприобретателей).

10. Доверительному управляющему при осуществлении доверительного управления предоставлено право совершать в отношении вверенного имущества любые фактические и юридические действия. Ограничения этого права имеют троякий характер. Во-первых, полномочия доверительного управляющего ограничиваются интересами выгодоприобретателя, во-вторых, теми рамками, которые устанавливает договор доверительного управления, и, в-третьих, нормами закона.

12. Пункт 4 коммент. ст. введен Федеральным законом от 6 июня 2007 г. Он предусматривает, что особенности доверительного управления паевыми инвестиционными фондами должны быть установлены законом. Еще до принятия данной нормы был принят Закон об инвестиционных фондах, в котором сформулировано императивное правило, согласно которому фонды обязаны передавать соответствующие средства управляющей компании исключительно на основании договора доверительного управления. В развитие указанного Закона приняты Постановления Правительства РФ: от 18 сентября 2002 г. N 684, которым утверждены Типовые правила доверительного управления интервальным паевым инвестиционным фондом (СЗ РФ. 2002. N 39. Ст. 3788); от 27 августа 2002 г. N 633, которым утверждены Типовые правила доверительного управления открытым паевым инвестиционным фондом (СЗ РФ. 2002. N 35. Ст. 3385); от 25 июля 2002 г. N 564, которым утверждены Типовые правила доверительного управления закрытым паевым инвестиционным фондом (СЗ РФ. 2002. N 31. Ст. 3113).

Судебная практика по статье 1012 ГК РФ

Отменяя принятое по спору определение, апелляционный суд, основываясь на оценке представленных в дело доказательств в соответствии с правилами главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь статьями 1012, 1013, 1016 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 71, 100 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», пунктом 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», исходил из того, что договор доверительного управления не может выступать в качестве основания для обращения кредитора с заявлением в суд в своем интересе, в связи с чем, пришел к выводу об отсутствии оснований для включения требования в реестр как основанного на ничтожной сделке.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды первой и апелляционной инстанций протолковали условия спорных договоров, руководствовались пунктами 1, 2 статьи 166, пунктом 2 статьи 170, 695, 779, 781, 1012 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктами 87, 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» и исходили из отсутствия у договоров безвозмездного пользования и оказания услуг по предоставлению персонала от 01.01.2015 признаков притворности, установив факт исполнения обеими сторонами указанных сделок и создание именно тех последствий, которые закреплены договорами.

Удовлетворяя иск, суды руководствовались статьями 182, 196, 204, 309, 310, 314, 1012 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 29.11.2001 N 156-ФЗ «Об инвестиционных фондах», Федеральным законом от 07.12.2011 N 416-ФЗ «О водоснабжении и водоотведении», Правилами холодного водоснабжения и водоотведении, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 29.07.2013 N 644, и, оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходили из отсутствия оснований для освобождения ответчика (абонент) от платы за негативное воздействие на централизованную систему водоотведения истца (организация ВКХ).

Повторно исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные доказательства, руководствуясь статьями 779, 1012, 1016, 1018 и 1023 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции, с выводами которого согласился суд округа, отменил решение суда первой инстанции, отказав в удовлетворении требований, придя к выводам, что Общество не представило надлежащих доказательств раздельного учета принятого в доверительное управление имущества, несения доверительным управляющим расходов, обусловленных доверительным управлением конкретным имуществом, выполнения работ, произведенных в качестве доверительного управляющего, и предоставления учредителю регулярных отчетов о своей деятельности.

Отменяя судебные акты и удовлетворяя иск, суд округа руководствовался статьями 10, 11 закона N 156-ФЗ, статьями 1012, 1020, 1022, 1023 Гражданского кодекса и посчитал, что доверительный управляющий вправе предъявлять иск о признании права собственности, действуя от имени владельцев инвестиционных паев; приобретенные доверительным управляющим в результате действий по доверительному управлению имуществом права не будут принадлежать самому доверительному управляющему, а подлежат передаче учредителю управления и включаются в состав переданного в доверительное управление имущества.

Вывод суда округа о том, что фактическими владельцами и, соответственно, иностранными компаниями, контролирующими деятельность общества «ЭСКОМ», являются компания «ИОНИКС НОМИНИЗ ЛИМИТЕД» и компания «ИОНИКС ТРАСТИЗ ЛИМИТЕД», не основан на положениях пункта 1 статьи 1012 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым по договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя). При этом передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности на него к доверительному управляющему.

Согласно пункту 1 статьи 1012 Гражданского кодекса Российской Федерации передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности на него к доверительному управляющему.
Имущество, переданное в доверительное управление, обособляется от другого имущества учредителя управления, а также от имущества доверительного управляющего. Это имущество отражается у доверительного управляющего на отдельном балансе, и по нему ведется самостоятельный учет (пункт 1 статьи 1018 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 1012 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя).

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, с выводами которого согласились суды апелляционной инстанции и округа, исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, в том числе заключение судебной экспертизы по оценке рыночной стоимости ипотечных сертификатов участия «Высокий стандарт», по правилам главы 7 Кодекса, руководствуясь положениями статей 1012, 1022, 1024 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 07.05.1998 N 75-ФЗ «О негосударственных пенсионных фондах», исходил из того, что обществом деятельность по управлению переданным ему фондом имуществом осуществлялась надлежащим образом, в соответствии с требованиями закона и условиями договора доверительного управление.

Исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные доказательства, руководствуясь статьями 10, 166, 209, 421, 1012 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 29.11.2001 N 156-ФЗ «Об инвестиционных фондах» и разъяснениями, изложенными в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», суды отказали в удовлетворении требований, правомерно исходя из следующего.

Источник