договор займа между супругами действительный или нет
Схема с липовыми расписками при разводе больше не работает
А вот для раздела имущества ничего доказывать не нужно. Если нет брачного договора, всё совместно нажитое делится поровну. И неважно, на кого из супругов на самом деле оформлена квартира или открыт счет в банке и кто сколько денег вложил.
Что за история с разделом долгов?
Муж и жена прожили в браке шесть лет и решили развестись. За время брака они купили два автомобиля и нежилое помещение с земельным участком. Еще они пользовались кредитными картами и накопили долги за коммуналку. Большую часть они поделили через суд, но дело этим не закончилось.
Жена предъявила договор займа с процентами, по которому она как будто должна почти три миллиона рублей своей знакомой. Эти деньги она якобы взяла для покупки недвижимости, которую супруги поделили пополам. И теперь муж должен будет выплатить той подружке полтора миллиона рублей. Этот долг и стал поводом для дальнейших судебных разбирательств.
Районный суд все долги супругов поделил поровну как совместно нажитые. Апелляционная инстанция с этим согласилась. Зато с этим не согласился муж: он не собирался делить большой долг жены, о котором ничего не знал. Супруги подали встречные иски в Верховный суд.
Что сказал Верховный суд?
Верховный суд отменил предыдущие решения по поводу раздела спорного долга. И вот почему.
По закону при покупке имущества в браке неважно, на кого оно оформлено и кто за него платил. Считается, что если один супруг купил квартиру, то другой на это согласился и квартира стала общей. При разводе ее будут делить пополам.
Но с долгами не так. В законе нет такого правила, что долги по умолчанию считаются общими. Чтобы разделить долги одного супруга, нужно доказать, что он потратил эти деньги на нужды семьи.
С какой стати нужно доказывать, куда потрачены заемные деньги?
Доказывать, что долг общий, должен тот, кто этот долг когда-то взял и теперь хочет разделить. Второй супруг ничего доказывать не должен.
Как вообще можно доказать, что долги пошли на нужды семьи? А если это кредит наличными или нецелевой заем?
Суд должен исследовать все обстоятельства. Например, что семья купила после того, как муж взял кредит, кто оплачивал покупку и с какого счета. Можно предъявить чеки на покупку бытовой техники, договор с бригадой отделочников, оплату турпутевки или досрочное погашение валютной ипотеки.
Если жена потребует разделить долг по договору займа на один миллион рублей, но не предъявит документов на крупную покупку, после того как якобы взяла эти деньги у мамы или сестры, у суда не будет оснований для раздела долга поровну. И если она предъявит договор на один миллион рублей, а документами подтвердит только покупку шубы и холодильника, суд может поделить между супругами только часть долга.
Я не собираюсь разводиться, но беру кредиты для семьи. Что мне делать?
Заключите брачный договор, в котором будет написано, что конкретное имущество и конкретный кредит вы разделите вот таким образом, а другие долги каждый супруг выплачивает самостоятельно. Когда появятся новые кредиты или имущество, измените брачный договор.
Если вас просят оформить кредит для мамы жены, ее подружки или двоюродного брата, хорошо подумайте. При разводе вы не сможете доказать, что эти деньги пошли на семейные нужды, и будете выплачивать чужие долги.
Я собираюсь разводиться и боюсь, что мне припишут несуществующие долги. Что мне делать?
Даже если в первой инстанции суд вынесет решение о разделе такого долга и апелляция не поможет, обращайтесь Верховный суд. Он и раньше отменял решения о разделе долгов, если доказательств не было или они были неправдоподобными.
Ой, ладно вам. У меня подружка сделала липовый договор займа и отсудила у мужа квартиру в счет его части долга. Это же проверенная схема!
Верховный суд в очередной раз указал на существенные нарушения норм права в судах первых инстанций. Но это не значит, что таких решений по разделу имущества больше никогда не будет.
Если бы супруг из этой истории не обратился в Верховный суд, он тоже остался бы должен полтора миллиона рублей и, возможно, уступил бывшей жене свою часть недвижимости. Или эту недвижимость у него забрали бы приставы и отдали той подружке, которая как будто дала в долг его жене.
Совместный долг бывших супругов
По данным Банка России, в 2015 году физическим лицам было выдано кредитов на сумму 5,9 трлн руб. Почти каждая семья сталкивается с необходимостью взять кредит на те или иные нужды – от незначительных, таких как покупка стиральной машины или холодильника, до вполне существенных – например, приобретение автомобиля или квартиры.
Вместе с тем количество разводов в нашей стране, по статистике Росстата, последние пять лет колеблется от 640 тыс. до 700 тыс. в год. Так, в 2015 году на 1 тыс. браков пришлось около 750 разводов. И, если брачный договор между супругами не был заключен, долги по кредитам приходится делить пополам, даже если деньги в банке брал лишь один из супругов, – ведь, по общему правилу, такой долг считается общим (п. 1 ст. 39, п. 2 ст. 45 Семейного кодекса РФ). Главное, чтобы деньги были потрачены на семейные нужды.
Но кто должен доказать, на что ушел взятый в банке кредит и всегда ли такой долг будет совместным? ВС РФ дал свой ответ на этот вопрос.
Со 2 сентября 2000 года по 1 марта 2013 года Е. и О. состояли в браке, отношения в котором были фактически прекращены еще в декабре 2012 года. В период брака они приобрели имущество, в том числе мебель и бытовую технику. А 15 октября 2011 года и 3 сентября 2012 года Е. взял на нужды семьи, кредит и займ, соответственно.
Мужчина был убежден, что приобретенное в период брака имущество является совместно нажитым, а долг по кредитному договору и договору займа – общим обязательством, и потому обратился в суд с иском к бывшей супруге. Он попросил суд произвести раздел имущества и взыскать с О. компенсацию стоимости половины доли, а также распределить долг по кредитному договору и договору займа в равных долях, взыскав с нее денежные средства в размере половины доли от уже выплаченного им долга после прекращения семейных отношений.
Женщина не могла оставить подобное требование без внимания и подала встречный иск. Ответчица считала, что долг по заключенным Е. договорам кредита и займа никак не может быть общим, ведь она не давала своего согласия на их заключение и не знала о совершении супругом этих сделок. Она также ссылалась на то, что Е. скрыл иное нажитое в браке имущество, в том числе мебель, бытовую технику и автомобиль, стоимость которого, по ее мнению, должна быть учтена при разделе имущества. Кроме того, она просила взыскать с бывшего мужа компенсацию стоимости ее доли в этом имуществе и указала, что в период брака 8 ноября 2011 года взяла на нужды семьи кредит, долг по которому также должен быть признан общим обязательством и, следовательно, распределен в равных долях. Половину денежных средств, что она уже выплатила в счет погашения долга самостоятельно после прекращения семейных отношений, О. просила взыскать с Е.
КРАТКО
Требования заявителя : Отменить апелляционное определение, которым долг истца по кредиту был признан общим, поскольку бывшая супруга (ответчик) не смогла доказать, что взятые им денежные средства были использованы не на нужды семьи.
Суд решил: Апелляционное определение в части признания долга общим отменить, так как доказать использование кредита в интересах семьи обязан тот, кто требует распределения долга (то есть истец).
Суд первой инстанции (решение Калачевского районного суда Волгоградской области от 11 февраля 2015 г.) частично удовлетворил первоначальные и встречные исковые требования.
В частности, совместно нажитое имущества супругов было разделено, а за имущество, утраченное Е., О. получила право на денежную компенсацию. Кроме того, долг ответчицы по кредитному договору от 8 ноября 2011 года суд признал общим обязательством супругов и распределил между ними в равных долях, с Е. в пользу О. была взыскана компенсация произведенных ею по договору платежей за период с декабря 2012 года по август 2013 года. А вот долг по заключенным Е. договорам суд общим обязательством супругов не признал, исходя из того, что истец не доказал использование полученных денежных средств на нужды семьи (ст. 56 ГПК РФ, ст. 34, 38, 39, 45 Семейного кодекса РФ).
Тем не менее, апелляция отменила решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований Е. о признании долга общим (определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 20 мая 2015 г.). В этой части суд принял новое решение, которым требования Е. были удовлетворены частично.
Суд отметил, что нормами семейного законодательства установлена презумпция возникновения денежных обязательств в период брака в интересах семьи, а, значит, обязанность доказать обратное возложена на О., поскольку именно она данное обстоятельство оспаривает. И так как она никаких доказательств не представила, апелляция пришла к выводу о том, что обязательство является общим. В результате долг Е. по кредитному договору и договору займа был распределен между супругами в равных долях, а с О. в пользу Е. была взыскана компенсация произведенных супругом платежей за период с декабря 2012 года по сентябрь 2014 года.
О. сочла, что вынесенный вердикт нарушает ее права, и направила кассационную жалобу в ВС РФ с просьбой отменить вынесенное определение. И Суд с позицией нижестоящего суда не согласился.
ВС РФ напомнил, что при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено брачным договором (п. 1 ст. 39 Семейного кодекса РФ). При этом общие долги супругов распределяются между ними пропорционально присужденным долям (п. 3 ст. 39 Семейного кодекса РФ).
Вместе с тем в законодательстве установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом (п. 2 ст. 35 Семейного кодекса РФ, п. 2 ст. 253 ГК РФ). Однако Суд отметил, что положения о том, что такое согласие предполагается и в том случае, когда у одного из супругов возникают долговые обязательства перед третьими лицами, действующее законодательство не содержит. Напротив, по таким обязательствам взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга (п. 1 ст. 45 Семейного кодекса РФ). А следовательно, допускается существование у каждого из супругов собственных обязательств. При этом не стоит забывать о том, что обязательство не создает обязанностей для иных лиц, не участвующих в нем в качестве сторон, то есть для третьих лиц (п. 3 ст. 308 ГК РФ).
При заключении одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим только лишь при использовании денежных средств на нужды семьи (п. 2 ст. 45 Семейного кодекса РФ). ВС РФ также подчеркнул, что бремя доказывания этого обстоятельства лежит не на О., а на той стороне, которая претендует на распределение долга, то есть на Е.
Следовательно, для распределения долга в соответствии с п. 3 ст. 39 Семейного кодекса РФ обязательство должно:
В связи с этим в качестве юридически значимого обстоятельства по этому делу ВС РФ указал выяснение вопроса о том, были ли денежные средства, полученные Е. по кредитному договору и договору займа, потрачены на нужды семьи (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ). Однако суд апелляционной инстанции оставил это обстоятельство без правовой оценки.
С учетом того, что Е. является заемщиком денежных средств, то именно он должен был доказать, что все полученное было использовано им на нужды семьи. Поэтому Суд счел, что возложение судом апелляционной инстанции на О. бремени доказывания факта использования этих средств супругом на иные цели, нежели семейные нужды, противоречит требованиям действующего законодательства.
Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения были признаны ВС РФ существенными, поскольку они повлияли на исход дела. В связи с этим апелляционное определение в части отмены решения суда первой инстанции об отказе в удовлетворении иска Е. о признании долговых обязательств общими и принятия в указанной части нового решения было отменено.
ВС разбирался, можно ли обязательства по займу одного из бывших супругов признать их общим долгом
Верховный Суд в Определении по делу № 18-КГ21-56-К4 от 17 августа разобрался, возможно ли в рамках гражданско-правовых отношений привлечь бывшую жену в качестве созаемщика по долгу экс-супруга.
С 24 июня 2011 г. Сергей Фоменко и Евгения Рагулина состояли в браке. 13 ноября 2011 г. Фоменко взял в долг у родителей жены 650 тыс. руб. и предоставил расписку. Срок возврата был определен моментом востребования. 20 января 2012 г. супруги приобрели в общую долевую собственность (по 1/2 доли каждому) жилой дом и земельный участок. Цена объектов недвижимости была определена в размере 1,1 млн руб., из которых 400 тыс. руб. были уплачены продавцу за счет личных средств покупателей, а 700 тыс. руб. – за счет ипотеки.
26 ноября 2016 г. супруги развелись. 30 июня 2017 г. мать бывшей жены Сергея Фоменко – Валентина Рагулина – направила ему требование о возврате долга, а также процентов за пользование займом в размере почти 330 тыс. руб.
Так как Сергей Фоменко деньги не вернул, Валентина Рагулина обратилась в Павловский районный суд Краснодарского края. Она попросила взыскать всю сумму долга, проценты, определенные по состоянию на 31 января 2018 г. в размере около 350 тыс. руб.; проценты за пользование займом с февраля 2018 г. до момента фактического исполнения обязательства; проценты за нарушение срока возврата займа, определенные по состоянию на 31 января 2018 г. в размере более 41 тыс. руб.; проценты за пользование чужими денежными средствами с 1 февраля 2018 г. до момента фактического исполнения обязательства по возврату задолженности.
В свою очередь Сергей Фоменко обратился в суд со встречным иском к Евгении и Валентине Рагулиным, указав, что долг возник по инициативе обоих бывших супругов. Он отметил, что деньги были расходованы на нужды семьи, что подтверждается предварительным договором купли-продажи земельного участка с домом от 14 ноября 2011 г. Мужчина просил применить к сложившимся правоотношениям положения Семейного кодекса и признать долг общим долгом бывших супругов, произвести раздел этого долга в равных долях между ним и Евгенией Рагулиной, признать расписку о займе недействительной в части того, что заемщиком является один Сергей Фоменко, а также применить в отношении расчетов по процентам, пеням и штрафам ст. 333 ГК – с учетом его материального положения и необоснованно завышенных, по его мнению, расчетов Валентины Рагулиной.
Исковые требования Валентины Рагулиной суд удовлетворил частично. Он взыскал с Сергея Фоменко в счет возмещения основного долга по расписке 325 тыс. руб.; проценты по договору займа в размере около 175 тыс. руб.; проценты за пользование займом с 1 февраля 2018 г. до дня фактического исполнения обязательства; проценты за нарушение срока возврата займа в размере 20 тыс. руб. и проценты за пользование чужими деньгами с 1 февраля 2018 г. до момента фактического исполнения обязательства. При этом суд признал расписку недействительной в части возложения долга исключительно на Сергея Фоменко, признав его общим долгом бывших супругов в равных долях. Заявление Фоменко о применении ст. 333 ГК суд оставил без удовлетворения. Апелляция и кассация оставили судебный акт без изменения.
Валентина Рагулина подала кассационную жалобу в Верховный Суд. ВС, изучив материалы, обратил внимание, что суд посчитал значимым для дела обстоятельством то, на какие цели ответчиком у истца были взяты в долг деньги и на что они впоследствии были израсходованы. Поскольку, по мнению суда, эти деньги были израсходованы на семейные нужды Сергея Фоменко и его супруги, то по логике обычных семейных отношений между родителями и детьми деньги по договору займа истец передала ответчику, действуя прежде всего в интересах своей родной дочери. Между тем, заметил ВС, возникшие правоотношения между Валентиной Рагулиной и Сергеем Фоменко являются гражданско-правовыми и нормами семейного права не регулируются.
Из материалов дела следует, что иск Валентины Рагулиной мотивирован ссылкой на ст. 809, 810, 395 ГК. Она просила взыскать с ответчика сумму долга, процентов по ему, а также проценты за нарушение срока возврата займа ввиду исполнения Сергеем Фоменко своих гражданско-правовых обязательств ненадлежащим образом. Верховный Суд сослался на п. 1 ст. 807, п. 2 ст. 808 и п. 1 ст. 810 ГК и отметил, что с учетом приведенных норм права юридически значимым обстоятельством являлось выяснение судом вопроса, связанного с условиями получения и возврата денег по договору займа, заключенному между заимодавцами – родителями бывшей супруги – и заемщиком – Сергеем Фоменко.
ВС указал, что из содержания подписанной Сергеем Фоменко расписки от 13 ноября 2011 г. следует, что именно он взял в долг деньги, обязавшись вернуть их по первому требованию заимодавца. Каких-либо ссылок на то, что деньги были взяты на общие нужды супругов, как и указания на то, что Евгения Рагулина приняла на себя обязательство по их возврату, в расписке не имеется.
Верховный Суд заметил, что положения п. 1 ст. 39 Семейного кодекса о том, что при разделе общего имущества супругов учитываются общие долги и права требования по обязательствам, возникшим в интересах семьи, не свидетельствуют о наличии правовых оснований для взыскания с другого супруга в пользу заимодавца невыплаченной задолженности по такому договору, равно как и об уменьшении размера ответственности заемщика перед заимодавцем на сумму супружеского долга.
«Возникшие в период брака обязательства по заемным договорам, исполнение которых после прекращения брака лежит на одном из бывших супругов, могут быть компенсированы супругу путем передачи ему в собственность соответствующей части имущества сверх полагающейся по закону доли в совместно нажитом имуществе. При отсутствии такого имущества супруг-заемщик вправе требовать от второго супруга компенсации соответствующей доли фактически произведенных им выплат по договору», – указал ВС.
Иное, посчитал Суд, противоречило бы положениям п. 3 ст. 39 Семейного кодекса и повлекло наступление для другого супруга заведомо неблагоприятных последствий в части срока исполнения денежного обязательства перед заимодавцем, равно как повлекло бы и неблагоприятные последствия для заимодавца, рассчитывающего на исполнение обязательства по возврату полученной суммы займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа (п. 1 ст. 810 ГК).
Признавая наполовину недействительной расписку, то есть, по сути, принимая решение о признании частично недействительным договора займа, суд в нарушение требований ст. 198 ГК не указал в решении правовые нормы, которым противоречит указанная сделка и на основании которых она, по мнению суда, может быть признана недействительной. При этом решение суда об освобождении ответчика от возврата половины суммы долга и процентов по нему фактически означает перевод части долга на другое лицо без согласия кредитора, что прямо противоречит п. 2 ст. 391 ГК, отметил ВС.
Кроме того, суд не указал в решении, недействительна ли спорная расписка с даты ее подписания (как ничтожная) или с даты ее признания таковой судом (как оспоримая). В связи с этим доводы Валентины Рагулиной о пропуске срока исковой давности по требованию Сергея Фоменко о признании недействительным оспариваемого им договора займа, о применении которого ею было заявлено при рассмотрении дела, суды оставили без исследования и правовой оценки, хотя от выяснения этого обстоятельства зависело правильное разрешение возникшего спора, подчеркнул Верховный Суд. Он отменил решения апелляции и кассации и направил дело на новое апелляционное рассмотрение в Краснодарский краевой суд.
Адвокат, управляющий партнер АБ г. Москвы «Лебедева-Романова и Партнеры» Елена Лебедева-Романова указала, что Сергею Фоменко, защищая свои права, не нужно было идти по пути признания гражданско-правового договора займа недействительным, тем более что оснований для такого требования не было представлено. Для защиты своего права как супруга-заемщика он мог привлечь в качестве соответчика по первоначальному иску свою бывшую супругу, обосновав позицию соответствующими доказательствами. Либо Сергей Фоменко должен был обратиться к своей бывшей супруге с самостоятельным иском о взыскании имущества или денежных средств в качестве компенсации по заемному договору, заключенному в период брака в интересах семьи.
Определение ВС никоим образом не противоречит императивным нормам гражданского и семейного права об исполнении принятых на себя обязательств и о возвращении заемных денежных средств (п. 1 ст. 807 ГК) и о законном режиме совместной собственности супругов (п. 1 ст. 33 СК), отметила адвокат. «Верховный Суд указал, что при разрешении данного гражданского спора нижестоящими судами были применены не те нормы материального права, которые должны применяться», – отметила Елена Лебедева-Романова.
Адвокат АП Ленинградской области Станислав Изосимов посчитал, что ВС устранил очевидную ошибку нижестоящих судов. «Она заключалась в полном отсутствии понимания разницы между отношениями кредитор – должник, назовем их “внешние”, и отношениями между супругами касательно общего долга, назовем их “внутренние”. Суды оказались не в состоянии понять, что супруг в гражданском обороте выступает как самостоятельный субъект права. Если он заключает договор займа и получает по нему в долг деньги, то именно он становится для кредитора обязанным лицом. Даже если заимодавец знает, что предоставляет деньги на общие нужды супругов, то от этого супруг заемщика не становится созаемщиком, если он таковым не поименован в договоре, о чем и говорится в определении ВС РФ», – указал адвокат.
Отношения же супругов по поводу общего долга не касаются «внешнего» обязательства. Если супруг-заемщик выплачивает кредитору общий долг, то он может его распределить в рамках раздела имущества супругов либо взыскать с бывшего супруга компенсацию в размере половины уплаченных денежных средств. «Вывод нижестоящих судов о частичной недействительности договора займа и вовсе абсурден. Как видно из определения ВС, они не смогли привести нормы права, на основании которых договор был признан недействительным», – резюмировал Станислав Изосимов.
Адвокат адвокатской группы «СанктаЛекс» Ольга Истомина также посчитала, что Верховный Суд правомерно оценил правовую природу договора займа между двумя физическими лицами, указав, что он регулируется исключительно гражданским законодательством, не смешивая гражданские и семейные споры.
«В расписке отсутствовала ссылка на обязательства супруги и упоминание о совместной ответственности. То обстоятельство, что деньги были взяты в долг на приобретение имущества в совместную долевую собственность супругов (что не следует из расписки), имело бы существенное значение при разделе супругами совместно нажитого имущества. И, как справедливо указал ВС РФ, это не лишает супруга-заемщика права обратиться к экс-супруге с иском о передаче ему части имущества или компенсации части денежных средств после исполнения решения суда», – отметила Ольга Истомина.
Она добавила, что при рассмотрении споров о разделе имущества между супругами в период или после расторжения брака судами учитываются и подробно выясняются цели займов и кредитов одного из супругов и обстоятельства их использования, и только в случае установления, что заемные средства были потрачены именно на приобретение совместного имущества или на иные совместные семейные нужды, суды соразмерно делят задолженность между супругами.
О личных долгах (и не только), оплаченных за счет общих средств супругов
В связи с регулярными вопросами, и отсутствием разъяснений со стороны Пленума Верховного Суда (который разделом имущества супругов не интересовался аж с 1998 года), хотелось бы попробовать разъяснить (и прежде всего – себе самому) один вопрос, регулярно возникающий в практике по разделу общего имущества супругов.
Допустим, один супруг, незадолго до вступления в брак, приобрел в собственность на заемные средства квартиру/машину/ что-нибудь еще, или просто взял кредит «на личные нужды». Часть заемных средств супруг благополучно вернул кредитору до вступления в брак. И, как добросовестный заемщик, продолжил исполнять свои обязанности по кредитному договору и в период брака тоже. Возникает вопрос – может ли другой супруг потребовать в случае расторжения брака некую (а именно – 50%-ю) компенсацию за средства, уплаченные в период брака по личному долгу первого супруга?
Уточню, что те же рассуждения будут полностью применимы к случаю, когда за счет общих средств улучшается личное имущество одного из супругов. К примеру, в период брака производится ремонт личной квартиры/машины/реконструкция дома и т.п. одного из супругов.
Единого мнения в судебной практике по указанному вопросу нет. Начну с положений бесспорных.
1.Имущество, приобретенное до вступления в брак, является личной собственностью того, супруга, которым оно приобретено. То же самое касается и долговых обязательств (п.1 ст.36 СК РФ, п.15 Постановления Пленума ВС РФ №15 от 05.11.1998). Все понятно, претендовать на добрачное имущество одного супруга другому супругу нельзя. Исключение: возведение/реконструкция в период брака жилого дома (поскольку степень вложений общих средств в указанное мероприятие может быть столь значительна, что позволит претендовать на признание имущества совместным – ст.37 СК РФ).
2.Средства, которые в период брака перечислялись в счет погашения личного обязательства одного из супругов (так же как средства, потраченные на улучшение личного имущества одного из супругов) являются общими средствами супругов (п.1,2 ст.34 СК РФ). Разумеется, если не заключен брачный договор. Это касается и заработной платы/иного дохода каждого из супругов – все общее. Если супруг – заемщик оплачивал добрачный кредит со своей зарплаты (а другой супруг вообще не работал) – все равно это общие средства обоих супругов.
Итак, представляется бесспорным, что имущество/долговые обязательства, приобретенные до брака – это личное имущество/долги того супруга, который их приобрел. Так же бесспорно, что в период брака уплата задолженности по личным обязательствам/улучшение личного имущества происходит за счет общих средств супругов.
А вот дальше начинаются моменты спорные (не зря судебная практика противоречива). Если предположить, что другой супруг имеет право на компенсацию, на какую норму закона следует ссылаться? Семейный кодекс нормы, прямо разрешающей данную ситуацию, не содержит.
Однако, СК РФ содержит нормы, позволяющие определить порядок распоряжения общим имуществом супругов. Ведь если общие средства супругов расходуются на погашение личного долга/подарок теще/взнос в благотворительный фонд, то во всех этих случаях в первую очередь важно понять, не кто «обогатился», а был ли соблюден/нарушен порядок распоряжения общими средствами.
При совершении одним из супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга (п.2 ст.35 СК РФ). Следовательно, если один супруг за счет общих средств оплачивает свой личный долг, то предполагается, что другой супруг дал на это свое согласие. Разумеется, как правило такое согласие присутствует и в действительности – другой супруг прекрасно осведомлен о личном долге/ о том, что улучшаемое имущество является личной собственностью другого супруга, и соглашается потратить общие средства на оплату этого долга/улучшение имущества.
Возникает вопрос – почему? Да, потому, что супруги связаны личными неимущественными отношениями. Для близкого человека, как говорится не жалко. А потом, после развода? А потом, да, жалко. Но законно ли требовать компенсацию за ранее согласованные расходы только лишь по причине утраты близких отношений? Можно дойти и до абсурда – а платное медицинское вмешательство (зубы вставить, к примеру, весьма недешево), за него тоже можно будет, если что, компенсацию потребовать?!
Вернемся к норме, позволяющей заявить требование о компенсации. Раз в СК ее нет, может попробовать применить ГК? Неосновательное обогащение, ст.1102? Есть судебные решения, в которых ссылаются на эту норму, в моей практике было два случая, когда суд взыскивал компенсацию (за ремонт в квартире), основываясь именно на ст.1102 ГК РФ (правда, довольно давно – более 5 лет назад). Однако, нужно учесть, что семейное законодательство (ст.3 СК РФ) состоит из Семейного кодекса, а также принимаемых в соответствии с ним других ФЗ, законов субъектов РФ. Про ГК здесь ни слова, насколько вообще правомерно ссылаться на нормы ГК в правоотношениях супругов (пусть и бывших)? Насколько правильно фактически уравнивать супруга (бывшего), согласившегося рассчитаться общими средствами за личный долг другого супруга и скажем, того же супруга, ошибочно совершившего банковский перевод на карту третьего лица?
На мой взгляд, ст.1102 ГК также не подходит. Поскольку вопрос не в том, кому передано общее имущество (т.е. кто «обогатился»), а в том, нарушен ли порядок распоряжения общим имущество супругов. Один супруг с согласия другого (предполагаемого по закону и чаще всего фактического) за счет общих средств супругов оплачивает свой долг/дарит подарок теще/покупает машину отцу. Сделка не вызывает никаких возражений у другого супруга, и лишь спустя 5-10-20 лет выясняется, что первый супруг «…неосновательно обогатился»? Вовсе нет, он, будучи в браке, и в соответствии с законом (п.2 ст.35 СК РФ), с согласия другого супруга, распорядился общим имуществом! И то, что стороны впоследствии утратили личные отношения, не дает оснований одной из них требовать компенсации, речь о которой не шла бы, если бы стороны эти личные отношения сохранили.
И как считать исковую давность, даже если применять ст.1102 ГК РФ? На мой взгляд – тогда нужно считать 3 года отдельно по каждому платежу/взносу на улучшение личного имущества (с момента совершения платежей). Поскольку неосновательное обогащение, «возникающее» только в связи с утратой личных, неимущественных отношений – это уже совершеннейший нонсенс!
Итак, на мой взгляд, уплата личного долга/улучшение личного имущества одного из супругов за счет общих средств супругов не влечет за собой возникновение права другого супруга требовать компенсацию (в т.ч. на основании ст.1102 ГК РФ), поскольку принципиальным является не вопрос о том, кто «обогатился» в результате сделки, а о том, нарушен ли порядок распоряжения общим имуществом супругов, установленный п.2 ст.35 СК РФ. Если нарушен – пожалуйста, другой супруг может попытаться признать такую сделку недействительной (но не взыскать компенсацию!). Сразу скажу, что признание сделки недействительной в случае уплаты личного долга /улучшения личного имущества за счет общих средств на мой взгляд (скажем мягко) весьма маловероятно. Если же порядок распоряжения общими средствами не нарушен (долг платили из общих средств с согласия другого супруга/квартиру вместе ремонтировали – а потом развелись) – то никакой компенсации другому супругу не положено. Законный брак, помимо бесспорных плюсов, несет в себе определенные риски.
Не привожу здесь подробную судебную практику, т.к. каждый сможет найти решения судов, обосновывающие как приведенную выше точку зрения (компенсацию нельзя взыскать), так и прямо противоположную. И до следующего разъяснения Пленума ВС РФ по указанному вопросу, пытаться обосновать в суде со ссылкой на «судебную практику» (и опираясь на собственные рассуждения) можно как то, так и другое. К сожалению.
В качестве примера – вот точка зрения «нельзя взыскать компенсацию»: решение.
А вот – противоположная (можно взыскать компенсацию, ст.1102ГК): решение.