к суждениям с отношениями относятся суждения шесть больше двух

12.5. Умозаключение из суждений с отношениями

Умозаключение, посылки и заключение которого являются суждениями с отношениями, называется умозаключением с отношениями.

Суждения с отношениями имеют логическую структуру x R y. Например, Петр – брат Ивана, Иван – брат Сергея. Следовательно, Петр – брат Сергея.

Логическим основанием умозаключений из суждений с отношениями являются свойства отношений, важнейшие из которых симметричность, рефлексивность, транзитивность.

А. Отношение называется симметричным, если оно имеет место как между предметами х и у, так и между предметами у и х. Симметричными являются отношения равенства (если а равно b, то и b равно а), сходства (если с сходно с d, то и d сходно с с), одновременности (если событие х произошло одновременно с событием у, значит, и событие у произошло одновременно с событием х) и др.

Из свойства симметричности (xRy → yRx) вытекает правило: если суждение xRy истинно, то суждение yRx тоже истинно.

Б. Отношение называется рефлексивным, если каждый член отношения находится в таком же отношении к самому себе. Таковы отношения равенства (если а= b, то а=а и b=b) и одновременности (если событие х произошло одновременно с событием у, значит, каждое из них произошло одновременно с самим собой).

Из свойства рефлексивности (xRy → xRx /\ yRy) вытекает правило: если суждение xRy истинно, то истинными будут суждения xRx и yRy.

В. Отношение называется транзитивным (с лат. переход), если оно имеет место между х и z тогда, когда оно имеет место между х и у и между у и z. Транзитивными являются отношения равенства, одновременности, отношения «больше», «меньше», «позднее», «выше», «ниже», «позднее» и др.

Из свойства транзитивности (xRy /\ yRz → xRz) вытекает правило: если суждение xRy истинно и суждение yRz истинно, то суждение xRz также истинно.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

Что такое умозаключение, какие его виды бывают?

В чем сущность операции превращения, обращения?

В чем суть операции противопоставления предикату?

Как строятся умозаключения по логическому квадрату?

Что такое простой категорический силлогизм, каков его состав?

6. Что такое умозаключения из суждений с отношениями?

Глава 13. Дедуктивные умозаключения.

Умозаключения строятся не только из простых, но и из сложных суждений, посылками которых являются условные и разделительные суждения. Они выступают в разных сочетаниях друг с другом или с категорическими суждениями. К ним относятся чисто условное, условно-категорическое, разделительно-категорическое, условно-разделительное умозаключения.

Особенность этих умозаключений состоит в том, что выведение заключения из посылок определяется не отношениями между терминами, как в категорическом силлогизме, а характером логической связи между суждениями. Поэтому при анализе посылок их субъектно-предикатная структура не учитывается.

13.1. Чисто условное умозаключение

Чисто условным называется умозаключение, обе посылки которого являются условными суждениями. Напомним, что условным или импликативным, называют суждение, состоящее из двух простых суждений, связанных логической связкой «если. то. ».

Например, «Если изобретение создано совместным творческим трудом нескольких граждан (р), все они признаются соавторами изобретения (q)». «Если они признаются соавторами изобретения (q), то порядок пользования правами на изобретение, созданное в соавторстве, определяется соглашением соавторов (г)». Следовательно, если изобретение создано совместным творческим трудом нескольких граждан (р), то порядок пользования правами на изобретение, созданное в соавторстве, определяется соглашением между соавторами (г)

В приведенном примере обе посылки – условные суждения, причем следствие первой посылки является основанием второй (q), из которой, в свою очередь, вытекает некоторое следствие (г). Общая часть двух посылок (q) позволяет связать основание первой (р) и следствие второй (г). Поэтому заключение также выражается в форме условного суждения.

Вывод в чисто условном умозаключении основывается на правиле: следствие следствия есть следствие основания.

Источник

Логика в вопросах и ответах (9 стр.)

Общеутвердительное суждение – общее по количеству и утвердительное по качеству. Принято обозначать буквой «А». Например: «Каждый преступник должен быть наказан» (все S есть Р).

Общеотрицательное суждение – общее по количеству и отрицательное по качеству. Принято обозначать буквой «Е«. Например: «Ни один преступник не должен избежать наказания» (ни один S не есть Р).

Частноутвердительное суждение – частное по количеству и утвердительное по качеству. Принято обозначать буквой «I«. Например: «Некоторые приговоры суда являются обвинительными» (некоторые S есть Р).

Частноотрицательное суждение – частное по количеству и отрицательное по качеству. Принято обозначать буквой «О«. Например: «Часть преступников не была наказана» (некоторые S не есть Р).

Логические отношения между простыми атрибутивными суждениями

Так же, как и понятия, суждения могут быть сравнимыми и несравнимыми. Мы можем рассмотреть только сравнимые суждения. Сравнимыми называются суждения с одинаковыми субъектами и предикатами и различающиеся связкой или квантором.

Отношения между простыми суждениями обычно рассматривают с помощью схемы, называемой логическим квадратом.

Различают совместимые и несовместимые суждения.

К совместимым относятся суждения, которые могут быть одновременно истинными. Это эквивалентность, частичная совместимость, подчинение.

Эквивалентными называются суждения, имеющие одинаковые логические характеристики (одинаковые субъекты и предикаты, связку и квантор). Например: «Все следователи – юристы», «Каждый из следователей является юристом». (А-А, Е-Е, I–I, О-О).

В отношения частичной совместимости вступают суждения, которые могут быть одновременно истинными, но не могут быть одновременно ложными. Например, если истинно суждение «Некоторые преступники убиты при задержании», то суждение «Некоторые преступники не убиты при задержании» может быть как истинным, так и ложным. Но если первое ложно, то второе обязательно будет истинным. (I-О).

При отношении подчинения при истинности общего суждения частное суждение всегда истинно, при ложности общего – частное является неопределенным. При истинности частного общее – неопределенно, при ложности частного: общее всегда ложно. Например: «Все преступники должны быть наказаны», «Некоторые преступники не должны быть наказаны». (А-I, Е-О).

К несовместимым относятся суждения, которые не могут быть одновременно истинными. Это отношения противоположности и противоречия.

Противоположными являются суждения, которые не могут быть одновременно истинными, но могут быть одновременно ложными. Например: «Ни один судья не является юристом», «Все судьи являются юристами». При ложности первого второе будет неопределенно, так как может быть как истинным, так и ложным. При истинности первого суждения второе будет необходимо ложно. (А-Е).

Противоречащими являются суждения, которые не могут быть одновременно ни истинными, ни ложными. Например: «Все птицы улетают на юг», «Некоторые птицы не улетают на юг». При истинности первого второе необходимо ложно и наоборот (А-О, Е-I).

Сложные суждения и их виды

Сложным называют суждение, состоящее из нескольких простых, связанных логическими связками.

Различают конъюнкцию (соединение), дизъюнкцию (разделение), импликацию (условность) и эквивалентность (тождественность).

Конъюнкция – это суждение, состоящее из нескольких простых суждений, соединенных связкой «и». Например: «С Ивановым и Сидоровым Петров был связан деловыми и дружескими отношениями». Данное суждение можно разбить на несколько простых. В символической записи оно имеет следующий вид: p ^ q.

Дизъюнкция – это суждение, состоящее из нескольких простых суждений, соединенных связкой «или». Например: «Договор купли-продажи может быть заключен в письменной или устной форме»: p v q.

В связи с тем, что «или» может применяться в соединительном или разделительном смыслах, то выделяют строгую и нестрогую дизъюнкцию.

Строгая дизъюнкция – это суждение, в котором связка «или» употребляется в разделительном значении. «Преступление может быть умышленным или неосторожным»: p q. Члены строгой дизъюнкции (альтернативы) не могут быть одновременно истинными или ложными.

Импликация – это суждение, состоящее из двух простых суждений соединенных связкой «если…, то…». Например, «Если на улице шел дождь, то крыши домов мокрые»: p → q. В естественном языке для выражения условных связей может использоваться и ряд других союзов.

Эквивалентность – это суждение, состоящее из двух простых суждений, соединенных двойной условной зависимостью, выраженной связкой «если и только если…, то…». Например: «Если и только если Москва является столицей России, то в ней находится правительство»: pq.

Распределенность терминов в суждении

Термин считается распределенным, если он взят в полном объеме. Термин считается нераспределенным, если он взят в частичном объеме.

Распределенность терминов принято выражать с помощью круговых схем.

Суждение А (Все S суть Р). Субъект распределен, предикат – нет. Исключение – выделяющее суждение, где распределены субъект и предикат.

Суждение Е (ни один S не суть Р). Субъект и предикат распределены.

Суждение I (некоторые S суть Р). Субъект и предикат не распределены. Исключение – частновыделяющее суждение, предикат которого полностью входит в объем субъекта.

Суждение О (некоторые S не суть Р). Субъект не распределен, предикат – распределен.

Модальность суждений

Модальность – это явно или неявно выраженная в суждении дополнительная информация о степени его обоснованности, логическом или фактическом статусе, о регулятивных, оценочных и других его характеристиках.

Традиционно в логике выделяется три вида модальности: эпистемическая, деонтическая, алетическая.

Эпистемическая модальность – это выраженная в суждении информация об основании принятия данного суждения и степени его обоснованности.

Данная модальность определяет, на каком основании принято данное суждение – вера или знание. Кроме того, принятые суждения можно разделить на достоверные и проблематичные.

Вера – это некритическое принятие чужих мнений, как истинных, так и ложных.

Знание – это принятие суждения, как истинного, так и ложного в силу его обоснованности другими суждениями, из которых принимаемое суждение вытекает как следствие.

Достоверные суждения – это достаточно обоснованные истинные или ложные суждения.

Проблематичные суждения – это недостаточно обоснованные суждения.

Деонтическая модальность – это выраженная в суждении просьба, совет или приказ, побуждающий кого-либо к конкретным действиям.

Умозаключение и его структура

Умозаключение – это форма мышления, посредством которого из одного или нескольких суждений выводится новое суждение.

Структура умозаключения включает посылки, заключение и вывод.

Посылки – это исходные суждения, из которых выводится новое суждение.

Заключение – это новое суждение, полученное логическим путем из посылок.

Вывод – это логический переход от посылок к заключению.

Источник

§ 12. Суждения об отношениях. Суждения существования

§ 12. Суждения об отношениях. Суждения существования

Суждения, высказывающие об определенной единичной вещи какое-либо отношение, содержат в себе многократный синтез. Вместо единства вещи и свойства или деятельности, которое лежит в основе рассмотренных в § 10 суждений, тут выступает та связь, которая создается самим представлением об отношении. Всякое представление отношения предполагает по крайней мере два мыслимых как самостоятельные пункта отношения; оставаясь само по себе внешним по отношению к каждому из этих пунктов, оно объединяет их путем акта соотносящего мышления. В суждении, высказывающем определенное отношение о данных вещах, во-первых, наименовывается, следовательно, данное отношение посредством общего представления об отношении, а затем требуемые последним пункты отношения объединяются в одно целое с определенными объектами.

Эксистенциальные суждения по своему логическому характеру подпадают под точку зрения суждений об отношении. На первом плане они выражают такое отношение, в каком представленный объект стоит ко мне как одновременно с тем просто представляющему и наглядно представляющему субъекту. Но по смыслу своего предиката они идут дальше простого отношения.

1. Суждения, высказывающие отношения (А равно В отлично от В больше В, по правую руку от В, по левую руку от В раньше, после В и т. д.), содержат в себе синтез иного рода, нежели те высказывания, которые приписывают субъекту свойства или деятельности. Ибо их предикаты остаются внешними для представления субъекта и не могут быть объединены с ним ни в каком внутреннем единстве. Ни один из этих предикатов не принадлежит субъекту, так как он мыслится сам по себе, как вот этот единичный определенный субъект. В самом представлении субъекта ничего не изменяется от того, приписывается оно субъекту или отвергается относительно него. Стоит солнце по правую от меня руку или по левую, видно оно или невидно – оно остается совершенно тем же самым солнцем, о котором я думаю. В самом представлении о солнце совершенно ничего не меняется благодаря различным предикатам; как если я говорю: «солнце бледное», «солнце кроваво-красное», «солнце движется», «солнце стоит на месте», – оно неподвижно. Рассмотренные до сих пор предикаты, будут они предикатами суждений наименования или суждений о свойствах и деятельностях, принадлежат к составу представления субъекта. Иначе обстоит дело, когда я имею в виду высказать предикат отношения; тут я должен сперва поставить последний в отношение к другому и сознавать определенный характер этого отношения.

Ибо особенность представлений об отношении заключается именно в том, что они по меньшей мере предполагают два объекта, которые прежде всего мыслятся раздельными друг от друга и самостоятельными по отношению друг к другу. И прежде чем будет высказано известное отношение об этих объектах, их представление должно уже быть дано готовым. Следовательно, то единство, какое связывает элементы суждений об отношении, есть совершенно иного рода, нежели единство составных частей единичного, самого по себе мыслимого объекта. Оно содержится лишь в самом представлении об отношении. В этом последнем заключается, следовательно, основание того своеобразного синтеза, какой мы встречаем здесь.

Из этого соотношения между представлениями об отношении и предполагаемыми ими соотносительными пунктами вытекает далее, что всякое отношение между объектами А и В может быть понято и выражено двояким образом – смотря по тому, идем мы от А к В или от В к А. Отношение является всегда обоюдным, взаимным. Но отношения различаются тем, что они или являются одинаковыми как в том, так и в другом направлении, или же они противоположны – А рядом с В, В рядом с А, А равно В, В равно А; или А над В, В под А, А больше В, В меньше А. Каким образом будет пониматься и выражаться данное отношение – это зависит от хода нашего связывающего отношение мышления. Всякое суждение об отношении благодаря своей природе включает, следовательно, второе равноценное суждение об отношении; всякое понятие отношения имеет свое соотносительное понятие.

2. Что касается психологического основания созданного благодаря отношениям синтеза, то легче всего можно уяснять его на непосредственно наглядно представляемых пространственных отношениях. Самая природа нашего представления о пространственных вещах приводит к тому, что они всегда воспринимаются нами лишь совместно с окружающей их обстановкой, и мы должны выделить их из этой последней как нечто единичное. В самом наглядном представлении до всякой сознательной рефлексии мы объединяем отдельные части окружающего нас воспринимаемого в пространственный образ, и благодаря этому все единичное является для нас заключенным в большем, чем оно, пространственном целом. Мы в состоянии изолировать для нашего внимания отдельный предмет – это дерево, этот дом. Подвижность большого числа отдельных вещей благоприятствует этому изолированию, а последнее позволяет нам представлять себе их отрешенными от всякой определенной окружающей обстановки. Но даже тогда, когда мы в состоянии воспринимать их, они всегда стоят среди других в том же самом непрерывном пространстве. Всякий раз, как мы выходим за пределы наглядного представления об отдельной вещи, мы находим уже другие вещи в определенном положении. Мы различаем, таким образом, друг от друга и доводим до своего сознания направления этого акта выхождения и объединения в одно; первоначально все эти направления относятся нами к нашему собственному положению – направо и налево, впереди и позади, вверху и внизу. Но поступая таким образом, мы тем самым показываем, что мы уже подвергли анализу являющийся нам комплексный образ и выразили его общими понятиями отношения. Понятия эти выражают тот определенный вид единства, в каком пространственное целое содержит свои составные части.

Если я говорю: «дом находится на улице», – то исходным пунктом моего суждения служит сложный образ дома вместе с окружающей его обстановкой. Я обращаю сперва внимание на здание и наименовываю его домом. Я перехожу своим взором дальше и обращаю внимание на то, что находится по соседству. То, что я вижу здесь, я называю улицей. И то отношение, в каком стоят друг к другу обе составные части моего образа, есть отношение непосредственной смежности; я обозначаю его предлогом «на», в котором и наименовывается этот вид пространственного сосуществования. Равным образом «аист находится в гнезде», «собака находится под столом» предполагают тот же самый анализ данного сложного образа на его составные части и известный вид их пространственного сосуществования. То, что выражает соединение в одно целое, что побуждает слушателя объединить определенным образом имеющиеся у него составные части, – это есть предлог, который содержит в себе представление об отношении и применяет его к данному. Таким образом, для того чтобы иметь возможность высказать суждение, мы имеем троякое наименование отдельных составных частей; и кроме того, единство, какое содержит в себе высказанная в обозначающем отношение слов мысль. Одно из этих наименований предшествует суждению и обнаруживается в обозначении субъекта; остальные синтезы выражаются самим суждением.

3. Эти различные синтезы могут многообразно переплетаться и совершаться в различном порядке. Главным образом, потому, что со всяким объектом, соответственно привычкам нашего процесса представления, сочетается мысль о тех возможных отношениях, в каких объект этот может стоять. Если мне даны друг возле друга два предмета – А и В то я могу прежде всего иметь в виду А. Но всякий предмет стоит в пространственном соседстве с другими предметами, тут появляется представление о чем-то, что находится рядом с ним, и я определяю теперь этот второй пункт отношения. Наоборот, я могу исходить от В, я могу прежде всего связать отношение с этим последним и лишь затем уже приписать это отношение второму пункту А как субъекту. Наконец, я могу иметь в виду и то и другое вместе и определять их отношение. А рядом с В рядом с В А, А и В рядом друг с другом – тут выражается этот различный ход синтеза.

Яснее всего обнаруживается это в тех пространственных отношениях, которые исходят от меня как пункта отношения. Суждение, как «Сократ находится здесь», исходит от такого наглядного представления, которое и меня, и Сократа объемлет в том же самом пространстве. Но со всяким наглядным представлением пространства полагается мое собственное место и окружающее его пространство; это всегда сопутствующее мне при помощи «здесь» выражаемое представление присоединяется, следовательно, к данному теперь наглядному представлению и становится вместе с ним единым. Но окружающее меня пространство требует чего-то такого, что в нем находится; оно есть общая возможность чего-то второго, и это второе есть теперь Сократ. Сократ заполняет пустое место этого «здесь». Поэтому, естественной формой описания таких отношений, при которых в сознании прежде всего появляется мое собственное место как пункт отношения, является то, что мы предпосылаем здесь обозначение места. (Направо находится А, налево В, спереди С, сзади D.)

Наоборот, мы можем вообще обращать внимание прежде на один из объектов – он познается как Сократ. Но с этим представлением, как и с представлением о всякой пространственной вещи, может тотчас же соединяться представление об окружающем, о соседстве других вещей. «Сократ находится где-то» – и это неопределенное отношение объединяется теперь в одно с определенным, окружающее его пространство с моим пространством, с «здесь». Следовательно, и в этом случае такое суждение, как «Сократ находится здесь», возможно двояким путем: во-первых, поскольку оно есть ответ на вопрос: «Кто находится здесь?»; и во-вторых, поскольку оно есть ответ на вопрос: «Где находится Сократ?»

Известное число предикатов, выражающих прежде всего состояния и движения, служат опорными точками для тех определений отношения, которые детерминируются ими более точно. «Собака стоит, сидит, лежит»-это прежде всего обозначает различные положения ее тела, которые мы относим лишь к ней самой. Но самые глаголы выходят за эти пределы и указывают на определенное место, служащее для собаки основанием, и представление отношения сочетается, как ближайшее определение, с предикатом. Другие глаголы, как «следовать», «падать», в своем значении содержат уже отношение к чему-то другому. В таких высказываниях, следовательно, с отношением сочетается еще синтез вещи и состояния или деятельности.

То, что имеет значение для пространственных отношений, может применяться также к отношениям временным. И здесь самая природа нашего понимания приводит к тому, что всякий отдельный объект является нам во временной связи с другими и как звено известного временного ряда, параллельно с которым развиваются другие временные ряды.

4. Менее наглядный характер носят те представления отношения, которые обозначаются при помощи «равный», «сходный», «отличный», «подобный» и т. д. Ибо отношение здесь не дано уже вместе с самим наглядным представлением, а полагается нашим сравнивающим мышлением: чтобы противопоставить одно другому, мышление может двигаться в каких угодно, самых отличных направлениях. Две сходные или различные вещи уже независимо от моей рефлексии образуют единое целое, которое могло бы разлагаться на свои составные части. То единство, в какое их связывает суждение отношения, возникает из сознания тех мыслительных деятельностей, которые относятся к содержанию самого представляемого. Благодаря той непосредственной очевидности, с какою в простейших случаях нами схватывается и познается сходство, различие, подобие, эти определения легко могут казаться как нечто чувственно данное. Благодаря тому же легко упустить из виду те своеобразные функции, при помощи которых они доходят до нашего сознания и которые всегда уже предполагают множество данных объектов, сравниваемых по своему качеству. Ибо и здесь представления об отношении, будучи взяты сами по себе, совершенно пусты. Сказать: «А равно, сходно, А отлично»-было бы бессмыслицей. Лишь совместно с определенным пунктом отношения «равный», «сходный» и «различный» могут стать действительными предикатами.

Поэтому и математические равенства не могут быть понимаемы первоначально, по формуле «А и В равны», как такие суждения, которые о двух субъектах высказывают один и тот же предикат – как «А и В имеют в длину 10 футов». Ибо они не могут быть разложены на два суждения: «А равно» и «В равно». Если исходить от обоих субъектов, то полным выражением будет: «А и В равны друг другу»; и здесь заключаются два суждения: «А равно В», «В равно А». Действительные предикаты суть, следовательно, «равно В», «равно А».

Равным образом не может подлежать никакому сомнению и самый смысл предиката, если исходить из его популярного значения, как оно дано до всякой критической философской рефлексии, – хотя понятие бытия не может быть дефинировано и выведено из других понятий, но может быть лишь оттенено тем, что ему противоположно. «Бытие» противостоит просто представляемому, мыслимому, воображаемому; то, что «есть», – это не создано просто моею мыслительной деятельностью, но является независимым от последней, оно остается тем же самым, представляю я его в данную минуту или нет. Бытие принадлежит ему в том же самом смысле, как мне самому; оно противостоит мне, представляющему как нечто независимое от моего процесса представления, что не создано мной, но лишь признается в своем независимом существовании. Но хотя эта независимость сущего прежде всего мыслится мной, – однако здесь вместе с тем более или менее явно или скрыто содержится известное отношение ко мне, мыслящему это сущее субъекту и реально могущему подвергаться воздействию с его стороны.

Как тщетна попытка объяснить самосознание из бессознательного, столь же тщетно пытаться выводить откуда-либо мысль о бытии. Мысль эта первоначально содержится уже в самосознании, она примышляется нами всякий раз, как мы говорим «Я», – причем ясно мы не подчеркиваем ее. Столь же первоначально мысль эта присуща объектам нашего наглядного представления и мышления. Ибо в своем сознании мы никогда не находим себя без окружающего нас мира объектов, которые существуют так же, как мы сами. Мы имеем себя самих лишь совместно с другим, что существует, и в противоположность к другим вещам, которые не суть мы сами.

Но прежде всего нет никакого повода вырывать представление о бытии из этой первоначальной связи с сознанием о нас самих и о противостоящим нам объектах; нет никакого повода прямо утверждать бытие нас самих и мира вне нас, ибо не возникает даже мысли о том, что я сам мог бы не быть или весь мир вне меня мог бы не быть. Совершенно излишне уверять: «я есть», чего ни я, ни никто другой не подвергает сомнению. Лишь ушедшая далеко рефлексия может придти к тому, чтобы ясно сознавать истинность собственного бытия. Первоначально в непосредственном сознании обо мне самом нераздельно дано и мое бытие. Все сводится лишь к тому, в каком состоянии или в какой деятельности я нахожусь.

То, что для меня самого создает это непосредственное самосознание, – то же самое создает по отношению к внешним вещам непосредственное чувственное восприятие. Если поглубже поразмыслить о том, в силу чего мы допускаем бытие отдельных внешних вещей, то в качестве причины этого мы должны будем указать чувственное ощущение. То, что мы осязаем и видим, – это есть; мы связываем это с «бытием», если мы ближе уясняем себе мысль, процесс воспринимания и возможность стать воспринятым, возможность действия на органы чувств чувствующего субъекта. Но процесс воспринимания не есть само бытие, а лишь знак и следствие его. Ибо бытие впервые начинается не благодаря процессу воспринимания; оно и не прекращается, когда прекращается процесс воспринимания. Чтобы иметь возможность быть воспринятым, само воспринимаемое должно быть. Восприятие вещи есть лишь наиболее непосредственное и самое неопровержимое доказательство того, что вещь существует.

Когда бытие мы приписываем нечувственным или сверхчувственным вещам, как это имеет место в онтологическом доказательстве существования Божия или в понятии вещи самой по себе, то в этих случаях нам трудно бывает отделаться от остатков пространственных представлений, сопутствующих мысли о бытии в чувственном мире. Мы говорим о «существовании» Бога. И когда мы хотим оживить для себя эту мысль, то у нас остается лишь действие на воспринимаемый мир и в нем и благодаря ему действие на нас, благодаря чему нечувственное раскрывает себя и дает себя познать. Но также и этот процесс действия не есть источник мысли о «бытии», но лишь следствие этого последнего и вместе с тем познавательное основание того, что действующее есть.

Отсюда выясняется та особенная трудность, к которой приводит это понятие бытия. Чтобы вообще иметь возможность высказать это понятие, тут, с одной стороны, предполагается известное отношение ко мне, мыслящему; объект представлен мною, так как он вступил ко мне в то или иное отношение; что он есть – это моя мысль. Но благодаря самой этой мысли снова уничтожается простая относительность и утверждается, что сущее есть также и независимо от его отношения ко мне и какому-либо другому мыслящему существу, что бытие не уничтожается в этом отношении – быть мыслимым как предмет моего сознания. Гербартовская формула абсолютного полагания в своем двояком значении сваливает в одно обе эти точки зрения, не будучи в состоянии разрешить затруднения. Но, во всяком случае, ей принадлежит та заслуга, что она уяснила, что думает в действительности наше естественное мышление, когда оно, не заботясь о трудностях, предицирует бытие.

Если мы хотим уяснить себе путем анализа эксистенциальные суждения, то мы должны исходить из этого обычного смысла, еще не подвергшегося действию критики. И тут, следовательно, возникает вопрос, что именно мыслится, когда говорят: «А существует», – ив каком смысле утверждается единство субъекта и предиката.

Чтобы разрешить этот вопрос, мы должны сперва уяснить себе, при какой предпосылке вообще возникает суждение «А существует», когда оно в обычном течении нашего мышления выступает как суждение о единичном. Предпосылкой, очевидно, служит то, что было высказано сомнение относительно существования субъекта или что таковое сомнение может быть высказано. И это возможно лишь тогда, если служащее субъектом слово прежде всего обозначает нечто лишь представленное, появляющееся в моем сознании в форме воспоминания или на основании сообщения других. О том, что дано мне непосредственно, я не могу спрашивать, существует ли оно. Вместе с тем, как я наглядно представляю его, мне дана также и достоверность его существования. Но опыт с уничтожением и исчезновением вещей, которые я раньше видел на определенных местах, и опыт с обманом со стороны других научают меня, что не все, что я внутренне представляю, может быть найдено также и в действительном восприятии. Опыт этот принуждает меня различать между наглядным представлением об имеющемся налицо и простым представлением, которому не соответствует никакое наличное наглядное представление. Если я потерял нечто, если я не могу уже найти того, чем я обладал или что я знал раньше, – то хотя я имею в воспоминании образ вещи, но тут нет наличного наглядного представления. Его нет, нет в наличности, его нельзя найти. То, что является теперь в моем сознании как представление субъекта, есть лишь представленная вещь, для которой я ищу соответствующего восприятия. Лишь по отношению к этой представленной вещи возможен вопрос о ее существовании. И вопрос означает, образует ли еще то, что я представляю, составную часть воспринимаемого мира.

Всякое эксистенциальное суждение делает, следовательно, служащее субъектом слово знаком чего-то такого, что лишь представлено; оно достигает этого тем, что отрывает от него мысль о его существовании, чтобы затем снова явно приписать ему последнее. Так оно бывает, когда я нахожу утерянное, т. е. когда я сделал соответствующее восприятие; или когда я убедился путем каких-либо умозаключений, благодаря сообщению других и т. п. в том, что оно может быть еще воспринято где-либо. Все эксистенциальные суждения в области эмпирического мира покоятся, следовательно, на различии между простым внутренним представлением (представление воспоминания или фантазии) и имеющимся налицо восприятием, и то, что они утверждают, – это есть тождество воспринятого и просто представленного, которое наименовывается как субъект.

Это особенно ясно в том случае, когда представление о предмете, существование которого подвергается сомнению, возникло во мне лишь благодаря сообщению других. Эти сообщения создают представление о Геркулесе или Тезее, о Вавилонской башне или о Магнитной горе. Вопрос в том, существовали ли они, т. е. являются ли связанные со словами представления представлениями действительных существ или простыми фантастическими образованиями, покоятся сообщения на восприятии или на фикции.

Отсюда ясно также – это, главным образом, подчеркивается Кантом, – что предикат «быть» отнюдь не прибавляет ничего к содержанию представления как такового. Говорю ли я: «А есть» или «А не есть» – я оба раза под А мыслю совершенно одно и то же. Смысл самого высказывания требует, чтобы в действительном мире было в наличности не больше и не меньше, чем мыслимое мною А. «Быть» не образует, следовательно, никакой составной части представления субъекта, никакого «реального предиката», как говорит Кант; оно выражает лишь отношение мыслимого А к моей познавательной способности. Следовательно, тот синтез, какой в эмпирической области прежде всего заключает в себе эксистенциальное суждение, есть тождество просто представляемого и наглядно представляемого объекта. Его возможность покоится на том, что то же самое содержание я могу сознавать в двоякой форме – в форме простого представления и в форме наглядного представления. С наглядно представляемым объектом непосредственно связана мысль о бытии.

Постольку эксистенциальные суждения переворачивают свойственный суждениям наименования процесс. При этих последних дан наглядный, т. е. с самого начала мыслимый действительным, объект. К нему присоединяется знакомое прежде представление, и сходство обоих высказывается в суждении наименования. При суждении существования предшествует простое представление; о нем говорится, что оно сходно с наглядно представимым единичным объектом.

Но если прежде всего выражается это отношение – сходство представленной вещи с возможным восприятием, то смысл предиката «существовать» идет, однако, дальше. То, что существует, стоит не только в этом отношении ко мне, но и ко всем другим сущим, занимает свое пространство между другими объектами, существует в определенное время до и после других вещей, стоит в причинных отношениях к остальному миру Ввиду этого о воспринимаемом можно утверждать и просто выведенное путем умозаключения существование. (Если Гербарт в понятии бытия находит полную безусловность и безотносительность, то Лотце правильно выдвинул против него то, что в понятии бытия мы примышляем именно нахождение в известном отношении.)

С этой точки зрения, всякому отдельному эксистенциальному суждению предпосылается всегда сопутствующая мне мысль об окружающем меня действительном мире, оно заполняет лишь при помощи определенного субъекта известное место в этой целокупности сущего. То, что нечто есть вне меня, – это предполагается всегда. Вопрос в том, находится мыслимое мной среди данного или действительное подпадает под определенное понятие.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Читайте также

§ 1. ПРОСТЫЕ СУЖДЕНИЯ

§ 1. ПРОСТЫЕ СУЖДЕНИЯ Простым называется суждение, в котором нельзя выделить правильную часть, т.е. часть, не совпадающую с целым, в свою очередь являющуюся суждением. Среди простых суждений выделяют атрибутивные суждения и суждения об отношениях.Атрибутивные суждения.

2.2. Структура суждения

2.2. Структура суждения Суждение – это более сложная форма мышления по сравнению с понятием. Неудивительно поэтому, что суждение имеет определенную структуру, в которой можно выделить четыре части.1. Субъект (обычно обозначается латинской буквой S) – это то, о чем идет

2.4. Простые суждения

2.4. Простые суждения Если в состав суждения входит один субъект и один предикат, то такое суждение является простым. Простые суждения по объему субъекта и качеству связки делятся на 4 вида. Объем субъекта может быть общим (все) и частным (некоторые), а связка может быть

2.10. Сложные суждения

2.10. Сложные суждения Как мы уже знаем, простые суждения включают в свой состав один субъект и один предикат. Поимо простых суждений существуют также сложные суждения. Каждое сложное суждение состоит из простых суждений, соединенных каким-либо союзом. В зависимости от

§ 1. ПРОСТЫЕ СУЖДЕНИЯ

§ 1. ПРОСТЫЕ СУЖДЕНИЯ Простым называется суждение, в котором нельзя выделить правильную часть, т.е. часть, не совпадающую с целым, в свою очередь являющуюся суждением. Среди простых суждений выделяют атрибутивные суждения и суждения об отношениях.Атрибутивные суждения.

§ 2. Независимые суждения

§ 2. Независимые суждения Мы согласились называть два суждения независимыми, если истинностное значение одного из них никак не детерминирует или ограничивает истинностное значение другого. Таким образом, если бы мы исследовали вопрос о том, является ли истинным

§ 3. Эквивалентные суждения

§ 3. Эквивалентные суждения Осознание того, что одно и то же может быть сказано различными способами, оказалось весьма ценным для отыскания истины. Пустые споры столь часты не только потому, что каждый предпочитает собственную формулировку отстаиваемых верований, но еще

ВОЗДЕРЖИСЬ ОТ СУЖДЕНИЯ

ВОЗДЕРЖИСЬ ОТ СУЖДЕНИЯ В дебрях самосовершенствованияЛюди уже очень давно интересуются возможностью изменить себя. Но мы можем спросить: возможно ли это или же это всего лишь замкнутый круг? В умах многих присутствует мысль: «Я должен улучшить себя», и это очень важно. В

8. О СИЛЕ СУЖДЕНИЯ

8. О СИЛЕ СУЖДЕНИЯ Пока человек живет, он слагает суждения и руководствуется ими. Он судит сознательно и бессознательно; высказываясь и совершая молчаливые поступки; делая логические выводы и проявляя купеческую изворотливость; спрашивая, и отвечая, и уклоняясь от

25. Простые суждения. Категорические суждения

25. Простые суждения. Категорические суждения Простые суждения бывают категорическими и ассерторическими. При этом простые ассерторические суждения в свою очередь могут быть атрибутивными (отражают свойства предмета) и экзистенциальными (связаны с представлением о

2. Категорические суждения

2. Категорические суждения Рассматривая суждения с точки зрения традиционной логики, можно отметить, что они в основном являются категорическими.Это значит, что они либо утверждают, либо отрицают тот или иной предмет, и при этом третьего варианта не допускается. Таким

Суждения А. Все S суть P

Суждения А. Все S суть P Тут варианта два. Вариант первый — объём S меньше объёма P. Например, «Тумбочка — это мебель». Объём понятия «тумбочка» меньше, чем объём понятия «мебель». В объём понятия «мебель» входят ещё и столы, и шкафы, и кровати и много всего разного. Вариант

Суждения E. Все S не суть P

Суждения E. Все S не суть P Здесь всё просто. Понятия полностью разделены. Например, «Ни один баран не является хомяком». И, одновременно, ни один хомяк также не является

§ 9. Суждения наименования

§ 9. Суждения наименования Простейшим и элементарнейшим актом суждения является то, которое выражается в наименовании единичных предметов наглядного представления. Представление, служащее субъектом, есть непосредственно данное, схваченное в наглядном представлении

II. ОБЪЯСНИТЕЛЬНЫЕ СУЖДЕНИЯ

II. ОБЪЯСНИТЕЛЬНЫЕ СУЖДЕНИЯ § 16 Существенно отличными от рассмотренных до сих пор суждений, высказывания которых касаются единичного, являются такие суждения, субъект которых заключается в значении служащего субъектом слова. В этих суждениях нет речи об определенном

Источник