леди макбет мценского уезда история любви
Леди макбет мценского уезда история любви
Иной раз в наших местах задаются такие характеры, что как бы много лет ни прошло со встречи с ними, о некоторых из них никогда не вспомнишь без душевного трепета. К числу таких характеров принадлежит купеческая жена Катерина Львовна Измайлова, разыгравшая некогда страшную драму, после которой наши дворяне, с чьего-то легкого слова, стали звать ее леди Макбет Мценского уезда.
Катерина Львовна не родилась красавицей, но была по наружности женщина очень приятная. Ей от роду шел всего двадцать четвертый год; росту она была невысокого, но стройная, шея точно из мрамора выточенная, плечи круглые, грудь крепкая, носик прямой, тоненький, глаза черные, живые, белый высокий лоб и черные, аж досиня черные волосы. Выдали ее замуж за нашего купца Измайлова с Тускари из Курской губернии, не по любви или какому влечению, а так, потому что Измайлов к ней присватался, а она была девушка бедная, и перебирать женихами ей не приходилось. Дом Измайловых в нашем городе был не последний: торговали они крупчаткою, держали в уезде большую мельницу в аренде, имели доходный сад под городом и в городе дом хороший. Вообще купцы были зажиточные. Семья у них к тому же была совсем небольшая: свекор Борис Тимофеич Измайлов, человек уж лет под восемьдесят, давно вдовый; сын его Зиновий Борисыч, муж Катерины Львовны, человек тоже лет пятидесяти с лишком, да сама Катерина Львовна, и только всего. Детей у Катерины Львовны, пятый год, как она вышла за Зиновия Борисыча, не было. У Зиновия Борисыча не было детей и от первой жены, с которою он прожил лет двадцать, прежде чем овдовел и женился на Катерине Львовне. Думал он и надеялся, что даст ему бог хоть от второго брака наследника купеческому имени и капиталу; но опять ему в этом и с Катериной Львовной не посчастливилось.
Бездетность эта очень много огорчала Зиновия Борисыча, и не то что одного Зиновия Борисыча, а и старика Бориса Тимофеича, да даже и самоё Катерину Львовну это очень печалило. Раз, что скука непомерная в запертом купеческом терему с высоким забором и спущенными цепными собаками не раз наводила на молодую купчиху тоску, доходящую до одури, и она рада бы, бог весть как рада бы она была понянчиться с деточкой; а другое – и попреки ей надоели: «Чего шла да зачем шла замуж; зачем завязала человеку судьбу, нерудица», словно и в самом деле она преступление какое сделала и перед мужем, и перед свекром, и перед всем их честным родом купеческим.
При всем довольстве и добре житье Катерины Львовны в свекровом доме было самое скучное. В гости она езжала мало, да и то если и поедет она с мужем по своему купечеству, так тоже не на радость. Народ все строгий: наблюдают, как она сядет, да как пройдет, как встанет; а у Катерины Львовны характер был пылкий, и, живя девушкой в бедности, она привыкла к простоте и свободе: пробежать бы с ведрами на реку да покупаться бы в рубашке под пристанью или обсыпать через калитку прохожего молодца подсолнечною лузгою; а тут все иначе. Встанут свекор с мужем ранехонько, напьются в шесть часов утра чаю, да и по своим делам, а она одна слоняет слоны из комнаты в комнату. Везде чисто, везде тихо и пусто, лампады сияют перед образами, а нигде по дому ни звука живого, ни голоса человеческого.
Походит, походит Катерина Львовна по пустым комнатам, начнет зевать со скуки и полезет по лесенке в свою супружескую опочивальню, устроенную на высоком небольшом мезонинчике. Тут тоже посидит, поглазеет, как у амбаров пеньку вешают или крупчатку, ссыпают, – опять ей зевнется, она и рада: прикорнет часок-другой, а проснется – опять та же скука русская, скука купеческого дома, от которой весело, говорят, даже удавиться. Читать Катерина Львовна была не охотница, да и книг к тому ж, окромя киевского патерика, в доме их не было.
Скучною жизнью жилось Катерине Львовне в богатом свекровом доме в течение целых пяти лет ее жизни за неласковым мужем; но никто, как водится, не обращал на эту скуку ее ни малейшего внимания.
На шестую весну Катерины Львовниного замужества у Измайловых прорвало мельничную плотину. Работы на ту пору, как нарочно, на мельницу было завезено много, а прорва учинилась огромная: вода ушла под нижний лежень холостой скрыни, и захватить ее скорой рукой никак не удавалось. Согнал Зиновий Борисыч народу на мельницу с целой округи и сам там сидел безотлучно; городские дела уж один старик правил, а Катерина Львовна маялась дома по целым дням одна-одинешенька. Сначала ей без мужа еще скучней было, а тут будто даже как и лучше показалось: свободнее ей одной стало. Сердце ее к нему никогда особенно не лежало, а без него по крайней мере одним командиром над ней стало меньше.
«Что это я в самом деле раззевалась? – подумала Катерина Львовна. – Сем-ну я хоть встану по двору погуляю или в сад пройдусь».
Накинула на себя Катерина Львовна старую штофную шубочку и вышла.
На дворе так светло и крепко дышится, а на галерее у амбаров такой хохот веселый стоит.
– Чего это вы так радуетесь? – спросила Катерина Львовна свекровых приказчиков.
– А вот, матушка Катерина Ильвовна, свинью живую вешали, – отвечал ей старый приказчик.
– А вот свинью Аксинью, что родила сына Василья да не позвала нас на крестины, – смело и весело рассказывал молодец с дерзким красивым лицом, обрамленным черными как смоль кудрями и едва пробивающейся бородкой.
Из мучной кади, привешенной к весовому коромыслу, в эту минуту выглянула толстая рожа румяной кухарки Аксиньи.
– Черти, дьяволы гладкие, – ругалась кухарка, стараясь схватиться за железное коромысло и вылезть из раскачивающейся кади.
– Восемь пудов до обеда тянет, а пихтйрь сена съест, так и гирь недостанет, – опять объяснял красивый молодец и, повернув кадь, выбросил кухарку на сложенное в угле кульё.
Баба, шутливо ругаясь, начала оправляться.
– Ну-ка, а сколько во мне будет? – пошутила Катерина Львовна и, взявшись за веревки, стала на доску.
– Три пуда семь фунтов, – отвечал тот же красивый молодец Сергей, бросив гирь на весовую скайму. – Диковина!
– Чему ж ты дивуешься?
– Да что три пуда в вас потянуло, Катерина Ильвовна. Вас, я так рассуждаю, целый день на руках носить надо – и то не уморишься, а только за удовольствие это будешь для себя чувствовать.
– Что ж я, не человек, что ли? Небось тоже устанешь, – ответила, слегка краснея, отвыкшая от таких речей Катерина Львовна, чувствуя внезапный прилив желания разболтаться и наговориться словами веселыми и шутливыми.
– Ни боже мой! В Аравию счастливую занес бы, – отвечал ей Сергей на ее замечание.
– Не так ты, молодец, рассуждаешь, – говорил ссыпавший мужичок. – Что есть такое в нас тяжесть? Разве тело наше тянет? тело наше, милый человек, на весу ничего не значит: сила наша, сила тянет – не тело!
– Да, я в девках страсть сильна была, – сказала, опять не утерпев, Катерина Львовна. – Меня даже мужчина не всякий одолевал.
– А ну-с, позвольте ручку, если как это правда, – попросил красивый молодец.
Катерина Львовна смутилась, но протянула руку.
– Ой, пусти кольцо: больно! – вскрикнула Катерина Львовна, когда Сергей сжал в своей руке ее руку, и свободною рукою толкнула его в грудь.
Молодец выпустил хозяйкину руку и от ее толчка отлетел на два шага в сторону.
Леди Макбет Мценского уезда — Лесков Н.С.
«Первую песенку зардевшись спеть».
Поговорка
Глава первая
Иной раз в наших местах задаются такие характеры, что, как бы много лет ни прошло со встречи с ними, о некоторых из них никогда не вспомнишь без душевного трепета. К числу таких характеров принадлежит купеческая жена Катерина Львовна Измайлова, разыгравшая некогда страшную драму, после которой наши дворяне, с чьего-то легкого слова, стали звать ее леди Макбет Мценского уезда.
Катерина Львовна не родилась красавицей, но была по наружности женщина очень приятная. Ей от роду шел всего двадцать четвертый год; росту она была невысокого, но стройная, шея точно из мрамора выточенная, плечи круглые, грудь крепкая, носик прямой, тоненький, глаза черные, живые, белый высокий лоб и черные, аж досиня черные волосы. Выдали ее замуж за нашего купца Измайлова с Тускари из Курской губернии, не по любви или какому влечению, а так, потому что Измайлов к ней присватался, а она была девушка бедная, и перебирать женихами ей не приходилось. Дом Измайловых в нашем городе был не последний: торговали они крупчаткою, держали в уезде большую мельницу в аренде, имели доходный сад под городом и в городе дом хороший. Вообще купцы были зажиточные. Семья у них к тому же была совсем небольшая: свекор Борис Тимофеич Измайлов, человек уже лет под восемьдесят, давно вдовый; сын его Зиновий Борисыч, муж Катерины Львовны, человек тоже лет пятидесяти с лишком, да сама Катерина Львовна, и только всего. Детей у Катерины Львовны, пятый год, как она вышла за Зиновия Борисыча, не было. У Зиновия Борисыча не было детей и от первой жены, с которою он прожил лет двадцать, прежде чем овдовел и женился на Катерине Львовне. Думал он и надеялся, что даст ему Бог хоть от второго брака наследника купеческому имени и капиталу; но опять ему в этом и с Катериной Львовной не посчастливилось.
Бездетность эта очень много огорчала Зиновия Борисыча, и не то что одного Зиновия Борисыча, а и старика Бориса Тимофеича, да даже и самое Катерину Львовну это очень печалило. Раз, что скука непомерная в запертом купеческом терему с высоким забором и спущенными цепными собаками не раз наводила на молодую купчиху тоску, доходящую до одури, и она рада бы, бог весть как рада бы она была понянчиться с деточкой; а другое и попреки ей надоели: «Чего шла да зачем шла замуж; зачем завязала человеку судьбу, неродица», словно и в самом деле она преступление какое сделала и перед мужем, и перед свекром, и перед всем их честным родом купеческим.
При всем довольстве и добре житье Катерины Львовны в свекровом доме было самое скучное. В гости она езжала мало, да и то если и поедет она с мужем по своему купечеству, так тоже не на радость. Народ все строгий: наблюдают, как она сядет, да как пройдет, как встанет; а у Катерины Львовны характер был пылкий, и, живя девушкой в бедности, она привыкла к простоте и свободе: пробежать бы с ведрами на реку да покупаться бы в рубашке под пристанью или обсыпать через калитку прохожего молодца подсолнечною лузгою; а тут все иначе. Встанут свекор с мужем ранехонько, напьются в шесть часов утра чаю, да и по своим делам, а она одна слоняет слоны из комнаты в комнату. Везде чисто, везде тихо и пусто, лампады сияют перед образами, а нигде по дому ни звука живого, ни голоса человеческого.
Походит, походит Катерина Львовна по пустым комнатам, начнет зевать со скуки и полезет по лесенке в свою супружескую опочивальню, устроенную на высоком небольшом мезонинчике. Тут тоже посидит, поглазеет, как у амбаров пеньку вешают или крупчатку ссыпают, – опять ей зевнется, она и рада: прикорнет часок-другой, а проснется – опять та же скука русская, скука купеческого дома, от которой весело, говорят, даже удавиться. Читать Катерина Львовна была не охотница, да и книг к тому же, окромя Киевского патерика, в доме их не было.
Скучною жизнью жилось Катерине Львовне в богатом свекровом доме в течение целых пяти лет ее жизни за неласковым мужем; но никто, как водится, не обращал на эту скуку ее ни малейшего внимания.
Глава вторая
На шестую весну Катерины Львовниного замужества у Измайловых прорвало мельничную плотину. Работы на ту пору, как нарочно, на мельницу было завезено много, а прорва учинилась огромная: вода ушла под нижний лежень холостой скрыни, и захватить ее скорой рукой никак не удавалось. Согнал Зиновий Борисыч народу на мельницу с целой округи, и сам там сидел безотлучно; городские дела уж один старик правил, а Катерина Львовна маялась дома по целым дням одна-одинешенька. Сначала ей без мужа еще скучней было, а тут будто даже как и лучше показалось: свободнее ей одной стало. Сердце ее к нему никогда особенно не лежало, а без него по крайней мере одним командиром над ней стало меньше.
«Что это я в самом деле раззевалась? – подумала Катерина Львовна. – Сем-ну я хоть встану по двору погуляю или в сад пройдусь».
Накинула на себя Катерина Львовна старую штофную шубочку и вышла.
На дворе так светло и крепко дышится, а на галерее у амбаров такой хохот веселый стоит.
– Чего это вы так радуетесь? – спросила Катерина Львовна свекровых приказчиков.
– А вот, матушка Катерина Ильвовна, свинью живую вешали, – отвечал ей старый приказчик.
– А вот свинью Аксинью, что родила сына Василья да не позвала нас на крестины, – смело и весело рассказывал молодец с дерзким красивым лицом, обрамленным черными как смоль кудрями и едва пробивающейся бородкой.
Из мучной кади, привешенной к весовому коромыслу, в эту минуту выглянула толстая рожа румяной кухарки Аксиньи.
– Черти, дьяволы гладкие, – ругалась кухарка, стараясь схватиться за железное коромысло и вылезть из раскачивающейся кади.
– Восемь пудов до обеда тянет, а пихтерь [1] сена съест, так и гирь недостанет, – опять объяснил красивый молодец и, повернув кадь, выбросил кухарку на сложенное в угле кулье.
Баба, шутливо ругаясь, начала оправляться.
– Ну-ка, а сколько во мне будет? – пошутила Катерина Львовна и, взявшись за веревки, стала на доску.
– Три пуда семь фунтов, – отвечал тот же красивый молодец Сергей, бросив гирь на весовую скайму. – Диковина!
Леди Макбет Мценского уезда история трагической любви и преступлений Катерины Измайловой
Дочь простонародья, унаследовавшая и народный размах страстей, девушка из бедной семьи становится пленницей купеческого дома, где нет ни звука живого, ни голоса человеческого, а есть только короткая стежка от самовара в опочивальню. Преображение изнывающей от скуки и избытка сил мещаночки совершается тогда, когда на нее обращает внимание уездный сердцеед.
Любовь рассыпает над Катериной Львовной звездное небо, которого она не видела прежде из своего мезонинчика: Посмотри, Сережа, рай-то, рай-то какой! По-детски простодушно восклицает героиня
Но не случайно в картинах любви гармонию нарушает вдруг вторгшийся разлад. Чувство Катерины Львовны не может быть свободным от инстинктов собственнического мира и не подпадать под действие его законов. Рвущаяся к свободе любовь превращается в начало хищно-разрушительное.
Катерина Львовна теперь готова была за Сергея в огонь, в воду, в темницу и на крест. Он влюбил ее в себя до того, что меры преданности ему не было никакой. Она обезумела от своего счастья; кровь
И вместе с тем слепая страсть Катерины Львовны неизмеримо больше, значительнее, чем корысть, придающая форму ее роковым поступкам, сословным интересам. Нет, ее внутренний мир не потрясен решением суда, не взволнован рождением ребенка: для нее не существовало ни света, ни тьмы, ни худа, ни добра, ни скуки, ни радостей. Всю жизнь без остатка поглотила страсть. Когда партия арестантов выступает в дорогу и героиня вновь видит Сергея, с ним ей и каторжный путь цветет счастьем.
Что для нее та сословная высота, с которой она рухнула в каторжный мир, если она любит и ее любимый рядом!
Сословный мир достает Катерину Львовну на размытых пересыльных трактах. Он долго ей готовил палача в облике любовника, поманившего когда-то в сказочную Аравию счастливую. Признаваясь, что не любил Катерины Львовны никогда, Сергей пытается отнять единственное, что составляло жизнь Измайловой, прошлое ее любви.
И тогда совсем неживая женщина в последнем героическом всплеске человеческого достоинства мстит своим поругателям и, погибая, заставляет окаменеть всех вокруг. Катерина Львовна дрожала. Блудящий взор ее сосредоточился и становился диким. Руки раз и два неведомо куда протянулись в пространство и снова упали.
Еще минуту и она вдруг вся закачалась, не сводя глаз с темной волны, нагнулась, схватила Сонетку за ноги и одним махом перекинулась с нею за борт парома. Все окаменели от изумления.
Лесков изобразил сильную и страстную натуру, разбуженную иллюзией счастья, но шедшую к своей цели путем преступлений. Писатель доказал, что у этого пути нет выхода, а лишь тупик ожидал героиню, и другого быть не могло.
Это прекрасное произведение послужило основой для оперы Д. Д. Шостаковича Катерина Измайлова, написанной в 1962 году. Что еще раз доказывает незаурядность произведения Н. С. Лескова, сумевшего найти и передать типичные черты характера Катерины Львовны, раскрывшиеся столь трагически и приведшие героиню к неминуемой гибели.
Каждый писатель в своем произведении создает мир (который принято называть художественным), отличающийся не только от других художественных миров, но и от мира реального. Причем давно замечено, что в разных произведениях одного и того же писателя миры могут быть тоже разными, варьируясь в зависимости от характеров изображаемых героев, от сложности социальной или духовной обстановки, изображаемой автором.
Сказанное относится в первую очередь к творчеству таких оригинальных и самобытных писателей, как Н. С. Лесков.
Сюжеты, герои, тематика его произведений настолько разнообразны, что порой бывает достаточно сложно составить представление о каком-либо художественном единстве.
Однако в них много общего, в частности: мотивы, тональность, черты характеров персонажей и главных героев. Поэтому прочитав несколько произведений Лескова и открывая очередное, невольно уже настраиваешься на определенный лад, представляешь себе обстановку, среду, атмосферу, погрузившись в которую, открываешь удивительный и прекрасный в своем своеобразии мир.
Мир Лескова неподготовленному читателю может показаться странным, мрачноватым, ведь его населяют в основном герои-правдоискатели, окруженные невежественными глупцами, для которых единственной целью является достаток и спокойствие. Однако благодаря силе неповторимого лесковского таланта в изображении героев преобладают жизнеутверждающие мотивы. Отсюда ощущение внутренней красоты и гармоничности художественного мира Герои Лескова удивительно чисты и благородны, их речь проста и вместе с тем красива, так как передает мысли, содержащие вечные истины о силе добра, о необходимости милосердия и самопожертвования. Жители огромного лесковского мира настолько реальны, что читателя не покидает уверенность в том, что они списаны с натуры.
Мы не сомневаемся в том, что автор действительно встречался с ними во время своих многочисленных поездок по России. Но какими бы обыкновенными и простыми ни были эти люди, все они праведники, как их определяет сам Лесков. Люди возвышающиеся над чертой простой нравственности и потому святы господу. Читатель ясно представляет себе цель автора обратить внимание на русский народ, на его характер и душу.
Лескову удается в полной мере раскрыть характер русского человека со всеми его плюсами и минусами.
Что особенно бросается в глаза при чтении произведений Лескова вера его героев в Бога и безграничная любовь к родине. Эти чувства настолько искренни и сильны, что человек, обуреваемый ими, может преодолеть все преграды, стоящие на его пути. Вообще, русский человек всегда готов пожерт – ^ вовать всем и даже своей жизнью, чтобы добиться поставленной цели высокой и прекрасной. Кто-то жертвует собой ради веры, кто-то ради Отечества, а Катерина Измайлова, героиня Леди Макбет Мценского уезда, пожертвовала всем ради того, чтобы спасти свою любовь, и когда все способы и средства были перепробованы, а выход из создавшегося положения так и не был найден, она бросилась в реку.
Это похоже на финал пьесы Островского Гроза, где Катерина Кабанова гибнет из-за своей любви, и в этом Лесков и Островский схожи.
Но как бы ни был прекрасен и чист душою русский человек, у него есть и отрицательные качества, одним из которых является склонность к пьянству. И этот порок Лесков обличает во многих своих произведениях, герои которых понимают, что пить глупо и нелепо, но ничего не могут с собой поделать. Это, наверное, тоже чисто русская особенность поведения отводить душу, заливая горе вином.
Вырастая на лоне природы, среди прекрасных пейзажей, простора и света, простой лесковский герой из народа стремится к чему-то возвышенному, к красоте и любви. У каждого конкретного героя это стремление проявляется по-своему: у Ивана Флягина это любовь к лошадям, а у Марка Александрова это восторженное отношение к искусству, к иконе.
Мир Лескова мир русских людей, трепетно творимый и хранимый ими для них же самих. Все произведения написаны Лесковым с таким пониманием даже самых непостижимых глубин человеческой психики, с такой любовью к праведникам и России, что читатель невольно проникается лесковской манерой письма, начинает по-настоящему задумываться над теми вопросами, которые волновали когда-то писателя и не потеряли своей актуальности и в наше время.
Related posts:
Тема любви в повести Н. Лескова “Леди Макбет Мценского уезда”
Главная тема, которую затрагивает Н. С. Лесков в повести Леди Макбет Мценского уезда, это тема любви; любви, не имеющей границы, любви, ради которой совершают все, даже убийство.
Главная героиня – купеческая жена Катерина Львовна Измайлова; главный герой – приказчик Сергей. Повесть состоит из пятнадцати глав.
В первой главе читатель узнает, что Катерина Львовна – молодая, двадцатичетырехлетняя девушка, довольно милая, хотя и не красавица. До замужества она была веселой хохотушкой, а после свадьбы ее жизнь изменилась. Купец Измайлов
Скука, самая, что ни на есть безудержная, толкает ее однажды прогуляться по двору. Здесь она знакомится с приказчиком Сергеем, необычайно красивым парнем, о котором говорят, что какую ты хочешь женщину, улестит и до греха доведет.
В один из теплых вечером Катерина Львовна сидит у себя, в высокой горнице у окошка, как вдруг видит Сергея. Сергей ей клонится и уже через несколько мгновений оказывается у ее дверей. Не имеющая смысла
Теперь любовь у хозяйской жены и приказчика разгорается пуще прежнего, уже и во дворе про это знают, но считают так: ее мол, это дело, ей и ответ будет.
В главе повести Н. С. Лескова Леди Макбет Мценского уезда рассказывается о том, что очень часто Катерине Львовне снится один и тот же кошмарный сон. Будто ходит по ее кровати огромный кот, мурлычет, а потом вдруг ляжет между ней и Сергеем. Иногда кот разговаривает с ней: Никакой я ни кот, Катерина Львовна, я знаменитый купец Борис Тимофеевич. Я только тем теперь плох, стал, что все мои косточки внутри потрескались от невестушкиного угощения.
Взглянет молодая женщина на кота, а у него голова Бориса Тимофеевича, да вместо глаз огненные кружки. В эту же ночь возвращается домой муж, Зиновий Борисович. Катерина Львовна прячет Сергея на столбе за галереей, выбросив туда же его обувь и одежду.
Вошедший муж просит поставить ему самовару, а потом интересуется, почему в его отсутствии постель надвое разложена, да указывает на шерстяной поясочек Сергея, который находит на простыне. Катерина Львовна в ответ подзывает Сергея, муж ошарашен такой наглостью. Недолго думая, женщина начинает душить мужа, затем бьет его литым подсвечником. Когда Зиновий Борисович падает, на него садится Сергей.
Вскоре купец умирает. Молодая хозяйка и Сергей закапывают его в погребе.
Теперь Сергей начинает ходить как настоящий хозяин, а Катерина Львовна зачинает от него ребенка. Счастье же их все же оказывается недолгим: выясняется, что у купца был племянник Федя, имеющий больше прав на наследство. Сергей убеждает Катерину, что из-за Феди, переехавшего теперь к ним; влюбленным не будет счастья и власти….
Задумывается убийство племянника.
В одиннадцатой главе Катерина Львовна осуществляет задуманное, и, конечно, не без помощи Сергея. Племянника душат большой подушкой. Но все это видит любопытный человек, заглянувший в этот момент в щель между ставнями.
Мгновенно собирается толпа и врывается в дом…
И Сергея, признавшегося во всех убийствах, и Катерину, ссылают на каторжные работы. Ребенка, который рождается незадолго до того, отдают родственнице мужа, так как только этот ребенок остается единственным наследником.
В заключительных главах автор повествует о злоключениях Катерины Львовны в ссылке. Здесь Сергей полностью отказывается от нее, начинает ей открыто изменять, она же продолжает его любить. Время от времени он приходит к ней на свидание, и в одну из таких встреч он просит у Катерины Львовны чулки, так как якобы у него сильно болят ступни. Катерина Львовна отдает красивые, шерстяные чулки.
Утром следующего дня она видит их на ногах Сонетки, молодой девице и нынешней подруги Сергея. Молодая женщина понимает, что все ее чувства к Сергею бессмысленны и не нужны ему и тогда решается на последнее…
В один из ненастных дней каторжных переправляют на пароме через Волгу. Сергей, как уже стало привычно в последнее время, снова начинает смеяться над Катериной Львовной. Она смотрит пустующим взглядом, а потом резко хватает стоящую рядом Сонетку и бросается за борт.
Спасти их не удается.
Этим завершается повесть Н. С. Лескова Леди Макбет Мценского уезда.