лекции по священной библейской истории ветхого и нового заветов и ц миронович
Архиепископ Ионафан (Елецких). Игорь Цезаревич Миронович – Старец-мирянин
«Стяжи дух мирен и тысячи вокруг тебя спасутся!». Сей святоотеческий завет вполне можно отнести и к личности почившего в глубине подольской Украины, в живописном городе Виннице, – Игоря Цезаревича Мироновича, многолетнего и маститого преподавателя Санкт-Петербургской Православной Духовной Академии и Семинарии (СППДА и С).
Его, украшенного редкой добродетелью миролюбия, с постоянно цитируемой книгой Священного Писания, запомнил я, приступив к учёбе в стенах этой прославленной Духовной Школы в 1970 году. Игорь Цезаревич лёгкой походкой вошёл в класс и, прикрыв глаза, стал говорить нам о главном в его предмете – о богодухновенных Глаголах вечной жизни – о Библии, которую в те времена многие семинаристы увидели и к которой прикоснулись впервые.
Это сейчас, зайдя в церковную лавку или в специализированные книжные магазины на Невском, можно свободно выбрать приглянувшийся экземпляр, то ли в кожаном переплёте, то ли с золотым обрезом, с разным шрифтом, «карманного» формата или большого подарочного. А в недавние времена многие лишь мечтали стать обладателями книг Священного Писания.
Среди именно таких библейских «нищих» был и ваш покорный собеседник: помню с каким трепетом нёс я в свою комнату небольшую, изрядно потрёпанную Библию, изданную за границей. «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста и Дух Божий носился над землёю!», – прочёл я первую фразу первой главы книги Бытие, которая раскрыла предо мной бездну Премудрости Господа, «сотворившего вся».
В семинарской учёной корпорации того времени было немалое число замечательных преподавателей, но в Игоре Цезаревиче, преподавателе священной истории Ветхого завета, семинаристы просто души не чаяли. Он был обладателем уникального учительского дара, благодаря которому учащиеся не только постигали глубину Слова Божия, но, главное, учились воспринимать его как практическое руководство в служении Церкви и в своей жизни.
Прогуливаясь по академическому парку, он мог подозвать проходящего семинариста и, найдя нужный стих, прочесть его ему вслух, как бы впервые его видя. Потом, краткими словами истолковав его, отпускал студента. А тот, дивясь услышанному, уходил, извлекая нравственный урок от общения с учителем.
Как я упоминал, Игоря Цезаревича любили все студенты, а особенно слушательницы Регентского отделения. На его лекции стремились все, прогульщиков почти не было. Нерадивые часто получали за ответы «единицы». Но, позже Игорь Цезаревич аккуратно исправлял их на «четвёрки», выслушав правильные ответы домашнего задания.
В личном быту Игорь Цезаревич был весьма скромен. В его комнате стоял стол, шкаф с единственным костюмом, полки с книгами и небольшая коллекция записей духовно-музыкальных сочинений. Да был ещё старенький магнитофон, который верно служил ему до конца его земных дней. Как то, слушая григорианские хоралы в исполнении монахов бельгийского Шеветоньского монастыря, он задумчиво произнёс: «Чтобы петь так бесплотно, надо питаться цветочной пыльцой». Обладая прекрасным густым, но льющимся баритоном, он восхищался пением дореволюционного состава казачьего хора Жарова. Любил русские глубокие басовые контроктавы. На Страстной седмице семинаристы восхищались его вдохновенным чтением библейского пророчества «о костях», как прообразе всеобщего совоскресения во Христе. Он неукоснительно стоял на клиросе и подпевал хору. Он первый приходил в академический храм и уходил из него последним.
После учебных часов Игорь Цезаревич допоздна кружил по замкнутому пространству внутреннего дворика Семинарии, и непременно с небольшой Библией в руках. В течение многих лет я составлял ему компанию и со временем стал ему сотоварищем. Наше духовное общение продолжалось более сорока лет. Даже тогда, когда волею Божией, мне пришлось оставить Петербург. При этом ни разу Игорь Цезаревич не позволил себе обратиться ко мне, да и к другим студентам, на «ты».
Но лихолетье безбожного времени коснулось и сего «божьего одуванчика», как мысленно я именовал своего друга. Всесильное КГБ как-то предложило ему стать осведомителем и «стучать» на своего преосвященного Ректора – Владыку Кирилла (Гундяева). Но раб Божий Игорь немедленно отказал им в такой услуге и поведал об этом Ректору. Последнему стоило больших трудов отстоять Игоря Цезаревича, чтобы его не удалили из семинарии. После этих испытаний Игорь Цезаревич часто повторял изречение: «Люби людей Христа ради и бегай людей Христа ради». И ещё часто говаривал: «Нам бы, отче, найти бы шапку-невидимку на двоих – надели, и нету нас для всех сторонних глаз».
Игорь Цезаревич благоговел перед памятью приснопамятного митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова). Он написал замечательное слово на его кончину, которое было опубликовано.
Игорь Цезаревич имел и некий дар прозрения, ибо вёл, по сути, христоподражательный образ жизни. Он предрёк Владыке архиепископу Кириллу, отправленному после кончины митрополита Никодима в ссылку из Питера в Смоленск, славное будущее – восшествие на первосвятительский престол Патриархов Московских и всея Руси. И Святейший Патриарх Кирилл всегда заботился о нём, интересовался его здоровьем, лично просил Ректора Петербургской Духовной Академии и Семинарии епископа Гатчинского Амвросия сделать всё возможное для его проживания и необходимого лечения.
В последние годы к Игорю Цезаревичу потянулись и старые и молодые со всех концов Руси великой. Даже в Виннице, где он постоянно отдыхал и где лишь однажды произнёс поучение на библейскую тему, к нему потянулся народ за духовной пищей. Слышал, что безчадные по его молитвам обретали радость быть родителями. Как-то, приехав в Питер и зайдя в его скромное жилище, я был поражён его поступком: он вышел из комнатки в коридор и неожиданно поклонился до земли, лобызая мои руки, со слезами благодаря за написание заупокойной «Чернобыльской Литургии», признавшись, что слушает её постоянно.
К концу жизни он воистину стал старцем-мірянином, поражая окружающих своим детским незлобием, кротостью и искренностью веры в Живого Бога. Святейший Патриарх Кирилл как-то говорил о том, что он знает двух святых-современников. Я почему-то тогда подумал об Игоре Цезаревиче Мироновиче.
Его кончина отозвалась болью в сердцах знавших и почитавших его. В первый же день его отшествия к Богу Сил, из далёкой Волыни по электронной почте я получил искренние слова сочувствия его учеников и даже памятные стихи.
Вот, некоторые строки в смысловом переводе с украинского:
«Смерть вяжет днесь свои снопы –
Но это не о Вас: в жестокие часы
Вы побуждали всех изречь «Прости!».
Нет ни пилотов, ни варрав –
Ты сам, как Симон Кириней,
Нёс Крест Иисуса средь людей!».
Игорь Цезаревич Миронович завещал похоронить его там, где его призовёт Господь. Он просил совершить обряд тихо и скромно. Всё так и было исполнено. За Божественной Литургией смиренно пел мужской хор, составленный из местного духовенства. Заупокойную Литургию Господь судил совершить мне, его многолетнему земному другу, с сонмом клириков из двух епархий – Винницкой и Тульчинской. Небольшой храм был заполнен молящимися, некоторые из них успели приехать из Петербурга и из других мест.
Трогательное поминальное слово на панихиде было произнесено от имени Ректора Санкт-Петербургских Духовных школ преосвященного епископа Гатчинского Амвросия, который прислал для сего учинённого преподавателя.
Отпевая новопреставленного раба Божия Игоря в винницком храме во имя преп. Марии Египетской и погребая его бренные останки в церковной ограде, откуда открывается цветущий вид на город и на реку Южный Буг, я, от имени всех любящих и помнящих его в Питере и по всей Руси, испросил у преставльшегося прощения, и, обратившись к усопшему, произнёс последние слова: «Радуйся, Игоре, рабе благий и верный, ибо тя ныне приимет Господь, Коего Глаголы вечной жизни ты присно алкал и жаждал вся дни живота твоего. Да возрадуется душа твоя о Господе и да внидет она в радость воскресения Христова с миром! Аминь».
22.07.2011 год от Р.Х.,
Украина, Тульчин, Винница –
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»
Лекции по Священной Библейской истории Ветхого и Нового Заветов
Содержание
Автор известного и любимого студентами Духовных Учебных заведений Северной столицы Курса лекций по Библейской истории, доцент Санкт-Петербургских Духовных Академии и Семинарии Игорь Цезаревич Миронович (1938–2011) более сорока лет преподавал в 1-м классе Санкт-Петербургской Духовной Семинарии, а с 1993 года также и на Свято-Иоанновских Богословских курсах.
Для всех, кому посчастливилось знать Игоря Цезаревича, встреча со столь масштабной личностью, каковой он являлся, становилась значимой и судьбоносной. Особенно важна была эта встреча для тех студентов Духовных школ, которые впоследствии становились священниками. Через его лекции студенты изучали не только внешнюю канву Библейской истории, но входили в живой мир библейского текста, постигая многообразие библейских смыслов, в мир, в котором по-настоящему встречаются лицом к лицу человек и Бог.
Создав определённую методику преподавания Библейской науки, он утвердил свой предмет «Библейская история» как комплексное введение в библеистику, что стало достоянием именно Санкт-Петербургской Духовной школы.
Особо необходимо отметить, что он учил рассматривать современные события через призму Священного Писания, благодаря чему раскрывается их подлинный смысл.
Но главное, что отличало стиль преподавания Игоря Цезаревича – это наука мыслить самостоятельно, отчего его лекции становились уроками жизни, по которой его ученики проходят светлыми духовными оруженосцами, неся Слово Божие, что острее меча обоюдоострого ( Евр. 4:12 ).
От издательства
Благовестник, возвещающий мир – Игорь Цезаревич Миронович
Чтоб на себе расшифровать
Слова Писания скупые.
(из стихов И. Ц. Мироновича)
Слова заголовка этого предисловия, взятые из книги Пророка Исайи ( Ис. 52:7 ), как нельзя лучше отражают особое служение Игоря Цезаревича Мироновича – через Слово Божие сеять вокруг себя «дух мирен». За свою праведную жизнь, украшенный редкими добродетелями миролюбия, незлобия, кротости – Игорь Цезаревич и сам был горячо любим своими учениками.
Дед по линии матери был псаломщиком в сельском храме; бабушка – из семьи священников, один из её братьев также служил в храме.
Отец рано оставил семью, а мама Игоря Цезаревича, Таисия Никандровна, у которой родилась дочь Людмила, серьёзно болела: у неё была дистрофия, очень сильное истощение; выходил её, можно сказать, спас от смерти местный врач.
Воспитывала Игоря его крёстная, родная тётя Нина, которая проживала в небольшом городке Кохма. Её муж Федор умер в 1945-м году, своих детей у них не было. Игорь помогал своей крёстной, у которой был врождённый порок сердца, во всём: и в огороде, и в доме, и в саду. Голод был и во время войны, и после войны, когда отменили карточки.
Брат Игоря Цезаревича, Борис Евгеньевич Казанский, вспоминает, что когда разрешили коммерческую торговлю хлебом, то крёстная отправила их двоих купить буханку хлеба в магазин, а дети не смогли донести эту буханку до дома и съели по дороге. Тетя их не бранила, а послала ещё купить.
В возрасте 7–8 лет произошло становление в вере, чему способствовала встреча и знакомство маленького Игоря с подвижником благочестия, местным жителем Кохмы Зиминым Михаилом Ивановичем. Игорь и его двоюродный брат Борис вместе с этим подвижником ходили за 25 километров пешком в храм в село Моршово, где был чудотворный образ Богородицы «Нечаянная Радость». Ходили даже зимой через лес, возвращались домой глубокой ночью.
Впоследствии Зимин Михаил Иванович принял сан священства, затем в 1982-м году был пострижен в монашество епископом Ивановским и Кинешемским Амвросием. Монашеское имя было оставлено ему Михаил в честь Архистратига Божия Михаила. Иеромонах Михаил служил в Костромской епархии до своей кончины 13 февраля 1997-го года и был похоронен в Свято-Покровском Авраамиево- Городецком мужском монастыре (адрес монастыря: Костромская обл., Чухломской район, с. Ножкино). Игорь Цезаревич поддерживал связь с этим подвижником до конца его жизни.
В школе Кохмы Игорь закончил 7 классов; он уже тогда очень любил читать и даже прочитал имеющееся в доме Полное Собрание сочинений Н.В. Гоголя (1902 года издания). В 1952-м году он поступил в Ивановский Индустриальный техникум на радиолокационное отделение. Проучившись там два года и не будучи по своей натуре технического склада, он неожиданно и очень резко для всех близких забрал документы из техникума и ушел из него.
До 1956-го года Игорь нёс пономарское послушание в храме села Моршово Ивановской области, а в 1956-м году поступил в Московскую Духовную Семинарию. Видимо, на этот поступок его натолкнуло духовное общение с Михаилом Ивановичем Зиминым.
В двадцатилетием возрасте Игорь познакомился с архимандритом Леонтием (Стасевичем, 1884–1972), который стал его духовником на всю дальнейшую жизнь. Преподобный Леонтий был канонизован в 1999-м году как местночтимый святой Ивановской епархии Русской Православной Церкви, а в августе 2000-го года причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви для общецерковного почитания.
В 1958-м году воспитанника Семинарии Игоря Мироновича призвали в армию, где он три года (с 1958 по 1961 годы) прослужил в стройбате. После армии он продолжил обучение уже в Ленинградской Духовной Семинарии, куда был в 1962-м году зачислен в 4-й класс.
В 1963-м году окончил полный курс Семинарии и поступил на 1-й курс Академии. В 1967-м году завершил обучение в Академии по разрядному списку первым, с балловым средним показателем 4,97. После защиты кандидатской диссертации «Книга Иова. Историко-критический анализ» Игорь Цезаревич был оставлен при Академии профессорским стипендиатом с поручением преподавания «Священной библейской истории Ветхого и Нового Заветов».
Цель преподавания Библейской истории на 1-м курсе Семинарии для Игоря Цезаревича состояла в том, чтобы привить студентам любовь к слову Божию как важнейшему источнику Божественного Откровения, на котором основывается всё богословское знание.
Игоря Цезаревича очень привечал митрополит Никодим (Ротов, 1929–1978) и склонял его к принятию монашеского пострига, но боясь обетов, Игорь Цезаревич остался по духу монашествующим в миру.
Жил он при Академии, в небольшой комнатке, убранство которой составляли иконный угол, книжный шкаф и рабочий стол.
Поистине поэтичная душа Игоря Цезаревича изливалась в его стихах, посвящённых толкованию Библейских текстов. Многие студенты помнят, как трогательно он произносил слова св. Иоанна Златоуста: «лучи – ресницы Солнца».
За сорок лет его преподавания огромное число студентов, будущих пастырей, получало через его лекции и беседы глубокое православное понимание не только истин Священного Писания, но и жизненный опыт, которым он щедро делился с ними. У Игоря Цезаревича был особый, неподражаемый стиль Лекций, в котором в библейскую историю вплеталась библейско-богословская психология.
Вот воспоминания некоторых из них: «Игорь Цезаревич Миронович для меня всегда останется добрым наставником, прекрасным педагогом и самым лучшим преподавателем Санкт-Петербургской Духовной Академии из всех, каких я знал! Он очень внимательно, чутко, по-отечески относился к каждому студенту в отдельности, знал каждого студента по имени, можно сказать, «болел» за каждого из нас. Не будучи в священном сане, он наставлял нас не административно-дидактически, а из глубины своего духовного опыта, из любви ко всем нам. Даже у многих священников из числа преподавателей и начальствующих не было такого дара Божиего, как у Игоря Цезаревича!».
В 2005-м году резолюцией Святейшего Патриарха Алексия II получил звание доцента. Преподавал Игорь Цезаревич почти до самой своей кончины.
17 июля 2011-го года, во время пребывания на лечении в украинском городе Винницы, Игорь Цезаревич перенёс второй инсульт. За день до кончины он причастился Святых Христовых Таин. Скончался Игорь Цезаревич 20 июля 2011-го года.
Отпевание новопреставленного чтеца Игоря состоялось в Винницком храме преподобной Марии Египетской. Там же, в церковной ограде, по его завещанию – похоронить там, где его призовёт Господь – Игорь Цезаревич был погребен. Сейчас над его могилой, на горе над рекой Южный Буг, возведена каменная часовня в честь святого Архистратига Михаила, которого Игорь Цезаревич особо почитал.
Игорь Цезаревич жил по Писанию.
Он не записывал своих лекций, но оставил учеников. Знал год своего ухода, любил повторять строчку из 89 псалма: Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет, и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим, – добавлял: «Всё идёт по Писанию», – умер в 73 года.
Был другой уровень.
Это не значит, что у Игоря Цезаревича не было научного уровня. Энциклопедически ёмкого, академически грамотного, даже виртуозного – при всей глубине. И в то же время никакого сухого научного богословия.
Главное всё-таки было другое. Ум Христов смотрит не с позиции науки, а с камня веры. Говорил: «Я желаю вам иметь ум Христов». У него – был этот ум! Он и учил нас читать Священное Писание «в качестве молитвы».
В кажущейся простоте его изложения – глубокая мысль, растворённая молитвой, любовью, явно дарованной ему Благодатью. Было так, как если бы за преподавание взялся старец, молитвенник, пророк, апостол.
Так он и читал тексты Писания: как апостол, с тем внутренним пониманием, с тем проникновением, которое может давать только знание предмета – знание Бога, собеседование с Ним.
А порой открывал и некие тайны – и это нам, во многом наивным и неискушённым слушателям!
Это было уникально: в наше непростое время, разрушающее тайну человеческой личности, в Санкт-Петербурге, в таком мегаполисе, и вдруг – сокровенное духовное научение! В одной из своих лекций вопрошающим слушателям он сказал: «На ваш вопрос, что значит Священное Писание в моей жизни, я отвечаю словами этого слепца: я был слеп, а теперь вижу. Более того, я исцелился и от болезни в прямом смысле. У меня были провалы в памяти. Я очень боялся, что лишусь вообще памяти. И вдруг стал запоминать библейские тексты. Тексты священные исцелили мою болезнь. Так вот на вопрос я отвечаю словами слепца. А брением, которым Господь помазал очи этому слепому (см. Ин. 9:6 ), являются для меня слова Священного Писания. Вот читаю слова Священного Писания и, как брением, мажу свои глаза, и они видят, чего другие уже не видят».
Его любили все, кто с ним соприкасался, и через него было явно, что такое Божия любовь к человеку. Люди подходили к нему не только с духовными, но и с личными вопросами – и получали их разрешение. Он, конечно, и был молитвенником для всей «армии» своих учеников и старцем, который стремился ничем этого не обнаружить. Предельно скромный, с подшучиванием над своей полнотой, нерешительностью (а какие вопросы умел разрешать!), со стеснительной порой улыбкой. А порой его улыбка не могла скрыть сияние, настоящее сияние.
Язык его лекций насыщен цитатами и реминисценциями из Священного Писания. По сути, он и говорил языком Писания. Он и сам был живым преданием, таинственным научителем не только предмета Библейская история Ветхого и Нового Заветов, но таинственного общения с Автором Писания.
У Игоря Цезаревича была такая концентрация мысли, что он часто пропускает слова, нужные для её казалось бы полного выражения. При устной передаче это может быть и незаметным. Даже наоборот, смысл вырисовывается более строгим и ёмким, хотя с формальной точки зрения (с точки зрения речевых норм), это можно определить и как нарушение, и как разрушение. Но на самом деле за словом учителя чувствуется такой интеллект, незаурядная личность такой духовной глубины, что слова часто просто отлетают, как шелуха, тают, исчезают, да просто мешают выражению смыслов, которые могут быть запредельными (трансцендентными) человеческому слову.
. При расшифровке, конечно, приходилось добавлять «недостающие» фрагменты – Редактор взял на себя такую смелость, отметив эти места угловыми скобками.
Публикуемые здесь лекции были прочитаны Игорем Цезаревичем на первом, втором и третьем курсах Свято-Иоанновских Богословских курсов в 2005-м году. Слушательницей курсов Ивановой Татьяной Ивановной была сделана расшифровка аудиозаписей некоторых лекций 1-го курса, которая была представлена Игорю Цезаревичу для возможной публикации. Игорь Цезаревич с большим нежеланием встретил мысль об издании текста его лекций, но, тем не менее, принял расшифровку и приступил, с помощью слушательницы лекций Ольги Николаевны Соболевой, к редакционной правке.
При подготовке настоящего издания были набраны с аудиозаписей лекции 2-го и 3-го курсов, а также дополнен набор лекций 1-го курса. Главным редактором Издательства «Воскресеніе» Михаилом Бориславичем Данилушкиным, который знал и почитал Игоря Цезаревича почти 35 лет, была проведена окончательная издательская правка.
При подготовке лекций к изданию мы старались придерживаться таких положений:
1. Цитировать Библию по Синодальному переводу с комментариями брюссельского издательства (Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Российское библейское общество. М. 2004) или по изданию на церковнославянском языке.
2. Точные цитаты библейских текстов приводить жирным шрифтом, курсивом, в кавычках.
3. Квадратными скобками отмечать в точных цитатах библейских текстов тексты автора с толкованием.
4. Цитаты параллельных и так называемых ассоциативных мест, а также реминисценции (т.е. относительно свободный пересказ текстов Писания) приводить курсивом без кавычек, по возможности давать ссылки в круглых скобках, с указанием – см.
5. Сохранить используемое Издателем и Редактором особое написание слов: мір, вѣдѣніе, мѵро и др. (чтобы подчеркнуть нюансы значений этих слов в связи с их происхождением).
6. Сохранить особенности устной речи лектора, насколько это допустимо при её фиксации на письме.
Сохранить, насколько возможно, стиль лектора, так любимый его учениками. В том числе сохранить (как показатель стиля) слово «вот», которое сразу погружает в контекст библейского повествования.
7. Дополнения Редактором оборванных фраз или нерасшифрованных фрагментов текста для уточнения их смысла приводить в угловых скобках.
В конце книги в разделе «Приложения» приведены стихи, молитвы, записи Игоря Цезаревича из его домашнего архива. В этом же разделе помещены Воспоминания преподавателей, священнослужителей и студентов о своём любимом учителе.
Просим извинить за возможные неточности и ошибки, принимаем целиком вину за них на себя, ибо те, кто участвовали в этой работе, только по-ученически следовали за мыслью дорогого учителя.
М. Б. Данилушкин, О.Н. Соболева
Издатели сердечно благодарят всех, кто оказывал нам поддержку в этом почти трёхлетием труде, начатом ещё при жизни Игоря Цезаревича – его двоюродного брата Бориса Евгеньевича Казанского и Людмилу Ивановну Столярскую за предоставление ими рукописей и фотоматериалов из личного архива Игоря Цезаревича.
Особенную признательность хотим выразить протоиерею Геннадию Звереву за его деятельное участие и духовную поддержку, весьма значимую для нас.
Безмерно признательны Галине Васильевне Кривонос, помощь которой значительно ускорила доступность книги читателям.
Также приносим наши благодарности преосвященному Назарию, епископу Кронштадтскому, с теплотой и любовью отнёсшемуся к нашему проекту; преосвященному Мстиславу, епископу Тихвинскому и Лодейнопольскому, за его отеческую отзывчивость; протоиерею Александру Сорокину, протоиерею Дмитрию Юревичу и иерею Илие Макарову за помощь в решении административных вопросов, возникших в процессе подготовки издания.
Отзыв об отредактированном Курсе лекций доцента СПбДА И. Ц. Мироновича «Библейская история Ветхого и Нового Заветов»
Курс лекций И. Ц. Мироновича, который успешно читался в течение многих лет, не был письменно зафиксирован, что часто случается с теми, кто не столько читает свои лекции, сколько продолжает размышлять на заданную тему и в аудитории. Как правило, такие лекции издаются учениками – теми, кто также активно был включён в «сомыслие» с учителем. Издание лекций И. Ц. Мироновича кажется не только полезным, но и необходимым как материала, который направлен на развитие навыков восприятия и рефлексии по поводу содержания текста.
Редактор ответственно подошёл к трудной работе по подготовке к изданию текста, зафиксированного в устной форме. Выверены цитаты по изданию, которым пользовался автор, оговорены особые случаи написания букв, вышедших из употребления, а главное, тактично решён вопрос об отношении к формам устной речи: с одной стороны, необходимо было сохранить особенности именно устного звучания, с другой – письменная фиксация требовала отказа от некоторых специфических явлений устности. Хорошо известно, что Русская устная речь имеет ряд особенностей, которые недопустимы на письме. Так, редактор отмечает случаи неполноты отдельных высказываний, что составляет особенность устной речи. Однако, как показали наблюдения редактора, такие пропуски ведут к углублению мысли, формально полное выражение которой перегружало бы высказывание, лишало его динамичности и активизирующей внимание слушающего силы. Такая неполнота (в лингвистике она объясняется общностью когнитивной базы участников речевого общения) в тексте сохраняется.
Можно было бы продолжить перечень явлений, функциональная целесообразность которых понята редактором и сохранена, но дело не в перечислении, а именно в языковом чутье редактора и, соответственно, в отличном качестве выполненной работы.
Полагаю, что Курс лекций приобрёл ту форму, которая делает его готовым к публикации.
Доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербуржского Государственного Университета
Кира Анатольевна Рогова.
Сведения предоставлены Борисом Евгеньевичем Казанским (двоюродным братом Игоря Цезаревича Мироновича) и Людмилой Ивановной Столярской.
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»