линкор марат история корабля

Линкор «Марат». Отказавшийся умирать

История одного из первых русских дредноутов, ставшего символом довоенного ВМФ СССР

Русские дредноуты

Своим появлением на свет линейные корабли типа «Севастополь», к которым относился и «Петропавловск», обязаны двум событиям. Первое непосредственно касалось российского флота, точнее, его состава: Русско-японская война 1904-1905 годов обернулась для него колоссальными потерями. Второе касалось России опосредованно, но игнорировать это обстоятельство страна не могла: в 1906 году Великобритания, одна из главных законодателей морской моды, ввела в состав своего флота «дредноут» – вооруженный крупнокалиберной артиллерией бронированный корабль.

Такой подход оказал двоякое влияние на будущие линейные корабли. С одной стороны, они получили сопоставимые с дредноутами других стран того времени мощные орудия, прекрасное бронирование и дававшие большую скорость двигатели, способные работать как на угле, так и на мазуте. С другой, сосредоточенность на вооружении и скорости привели к тому, что мореходность «Севастополя» и его систер-шипов оказалась очень низкой.

Пугающий врага

Правда, всерьез доказать это на деле «Петропавловску» так и не удалось. В течение всей Первой мировой войны он не принял участия ни в одном морском сражении, все время проведя в Гельсингфорсе (нынешний Хельсинки) и лишь время от времени выходя в море для постановки минных заграждений. Впрочем, концепция морской войны в России того времени была сугубо оборонительной, а сам факт наличия линкоров типа «Севастополь» удерживал противника от слишком активных действий. Через три десятка лет точно так же будет действовать на союзников по антигитлеровской коалиции один лишь факт присутствия в норвежских шхерах линкора «Тирпиц».

О своей присяге на верность Временному правительству команда «Петропавловска» заявила первой среди всех кораблей в Гельсингфорсе. А через полтора года линкор стал одним из лидеров знаменитого Ледового перехода русских кораблей из ставшего заграницей Хельсинки в Петроград – похода, стоившего балтийцам очень дорого. Он ушел в советскую России в составе первого отряда кораблей, который совершил поход в самое тяжелое с точки зрения ледовой обстановки время – 12-17 марта 1918 года. Вместе с «Петропавловском» в Кронштадт пришли и все три его систер-шипа.

Два мятежа «Петропавловска»

Кронштадт сыграл особую роль в судьбе «Петропавловска». Отсюда он ушел в поход в мае 1919 года, чтобы поучаствовать в единственном за всю карьеру морском сражении. Причем этот бой полностью оправдал все надежды, которые возлагались когда-то на корабли этого типа. Когда преследовавшие советский эсминец «Азард» семь британских кораблей приблизились к линкору и он открыл огонь, противник, не приняв боя, просто развернулся и ушел.

А через две недели комендорам линкора пришлось открывать огонь по кронштадтским фортам «Серая лошадь» и «Красная горка», где сосредоточились поднявшие мятеж против советской власти балтийские моряки. Выразившие верность большевикам одними из первых, матросы «Петропавловска» выполнили поступивший из Петрограда приказ расстрелять мятежников. И никто в тот момент не думал, что пройдет всего два года, и петропавловцы сами окажутся в таком же положении, приняв участие во втором Кронштадтском мятеже.

После его подавления часть экипажа линкора сумела скрыться и добраться до Финляндии, откуда чуть ли не с боями ушла три года назад, а часть сдалась на милость революционной власти, получив длительные сроки заключения, а то и приговоры к расстрелу. Чтобы стереть память об участии линкора в восстании, ставшем одним из крупнейших выступлений против советской власти в Гражданскую войну, корабль переименовали: с 31 марта 1921 года он стал «Маратом» в честь знаменитого деятеля Французской революции. Горькую иронию этого имени инициаторы переименования не оценили…

«Марат» меняет начинку

Советская военно-морская доктрина имела такой же оборонительный характер, как и дореволюционная, и потому основной упор при восстановлении флота Советский Союз сделал на силы прибрежного действия и авиацию. Но отказываться от линкоров наркомвоенмор Михаил Фрунзе не собирался. Потому и сделал «Марат» лидером первого учебного похода балтийских кораблей в 1925 году в Кильскую бухту. Убедившись, что корабль способен выполнять свои текущие задачи, но с невысокой эффективностью, а в будущем может потерять и ее, командование РККФ в 1928 году направило его на масштабную модернизацию.

В обновленном виде линкор «Марат» совершил несколько заграничных плаваний. В сентябре 1934 года он побывал в польской Гдыне, а в мае-июне 1937 года совершил дальний поход в Великобританию. Поводом для него стало приглашение советскому линкору принять участие в большом военно-морском параде в числе более 160 кораблей в британском Спитхейде по случаю коронации короля Георга VI. На обратном пути линкор посетил Мемель (нынешняя Клайпеда), Либаву (нынешняя Лиепая) и Таллин.

Непокоренный линкор

Это привело к детонации боезапаса башни, и носовая часть линкора оказалась практически оторванной от корпуса. Передняя башня главного калибра полностью вышла из строя. Фок-мачта была буквально вырвана из палубы и отброшена на пирс. Погибли 326 человек, в том числе командир корабля капитан второго ранга Павел Иванов. Быстро набравший воду в разрушенные носовые отсеки корабль опустился на дно и встал на ровный киль, доказав точность расчета, который провели еще дореволюционные корабелы: линкоры типа «Севастополь» должны были «тонуть, но не переворачиваться». За счет большой – до девяти с лишним метров – осадки «Марата» верхняя палуба продолжала оставаться над водой: глубина у стенки в Средней гавани Кронштадта составляла всего 11 метров.

Сегодня можно только удивляться, как команде удалось не просто сохранить корабль, но и довольно быстро вернуть его в строй (хотя некоторые историки-ревизионисты настаивают на том, что «Марат» нужно считать уничтоженным). Через месяц с небольшим, 31 октября огонь по врагу вновь открыли две кормовые башни главного калибра. Через год удалось вернуть к жизни еще одну башню, вторую носовую, и ее орудия вновь обрушили огонь на гитлеровцев.

Увы, вернуть корабль в прежнее боевое состояние в блокадном городе было невозможно, и до конца войны он провел в состоянии несамоходной плавучей батареи. В 1943 году ему вернули имя «Петропавловск», которое он носил до 1950 года. И только тогда его переименовали в «Волхов» и переквалифицировали в несамоходное учебное артиллерийское судно, а через три года списали и сдали на разделку. Гордость и символ предвоенного советского ВМФ прошел свой путь достойно, но время линкоров уже миновало.

Источник

Вторая жизнь погибшего линкора

«Марат», потопленный немецкой авиацией в Кронштадте 23 сентября 1941 года, оказался единственным советским линкором, погибшим во Второй мировой войне. Но в списке потерь советского ВМФ он по формальной причине не учитывался — к концу войны корабль был поднят и вновь введён в строй, пусть и в качестве несамоходной плавучей батареи. Строились планы его восстановления как полноценного линейного корабля, однако они так и не были реализованы.

Повреждения линкора «Марат»

В исследовании «Борьба за живучесть на кораблях эскадры КБФ» (выпуск 2, 1943 год) повреждения линкора «Марат» от бомбардировки 23 сентября 1941 года описываются следующим образом:

«Боевая рубка и фок-мачта, оторванные силой взрыва от основания, упали на правый борт, броневая крыша и стенка 1 башни были снесены в воду, оба борта корабля в районе 25-52 шпангоутов разрушены. Свет на корабле погас, т.к. 1 котельное отделение было разрушено, а пар в действующих котлах 4 котельного отделения сел из-за разрушения вспомогательной магистрали в носовой части корабля. Корабль получил крен до 5 град на правый борт и медленно начал садиться на грунт с дифферентом на нос».

Взрыв произошёл ближе к левому борту, и разрушения здесь оказались больше. Часть носовой оконечности до 20-го шпангоута осталась лежать на грунте с креном на левый борт, а с 20-го по 53-й шпангоут корпус вместе с рубкой и первой дымовой трубой был почти полностью разрушен: на грунте осталось лежать лишь двойное днище, высотой 4 м с правого борта и 2 м с левого. «Здесь борт совершенно разрушен… водолаз имеет возможность по грунту зайти внутрь корабля», — указано в вышеупомянутом исследовании 1943 года. Первая башня главного калибра от взрыва распалась на отдельные плиты, а тела орудий лежали поверх остатков носовой части.

Остальная часть корпуса с тремя башнями и кормовой рубкой осталась на плаву с креном на правый борт. При этом силой взрыва котлы 2-го котельного отделения отбросило назад, и они продавили водонепроницаемую переборку на 57‑м шпангоуте, отчего уцелевшее подбашенное отделение второй башни оказалось затоплено. Выше, между верхней и средней палубами по левому борту, эта переборка была почти полностью разрушена.

От сотрясения даже не пострадавшая часть корпуса начала протекать по швам и заклёпкам. Разрыв паровой магистрали привёл к остановке турбогенераторов — пропал ток, остановились откачивающие воду электронасосы. Носовые дизель‑генераторы были уничтожены при взрыве, а кормовые в тот момент находились на ремонте — таким образом, водоотливные и противопожарные средства оказалось невозможно запустить. Предпринятая несколько позже попытка поднять пар в 4-м и 6-м котельных отделениях не увенчалась успехом — мазут, поступавший из топливных танков, оказался смешан с водой.

Для выравнивания крена была затоплена часть помещений левого борта, в результате крен уменьшился с 5° лишь до 3,5°. Дальше его уменьшить не удалось — мешала скрученная носовая часть, лежавшая на грунте. Экипаж линкора продолжал бороться с поступлением воды, при свете ручных и аккумуляторных фонарей заделывая пробоины, конопатя швы и устанавливая подпорки на переборках. Это продолжалось более двух часов, но когда аккумуляторы разрядились, и аварийное освещение погасло, команда получила приказ покинуть корабль. Через некоторое время с берега удалось подать электричество, и часть экипажа вернулась обратно, но линкор уже принял свыше 10 000 т воды и к утру 24 сентября сел кормой на грунт на ровном киле. Поскольку глубина гавани в этом месте составляла всего 11 м, верхняя палуба корабля осталась над водой. Во внутренних помещениях вода оказалась примерно на середине между средней и нижней палубами, поэтому жилые помещения в основном избежали затопления.

«Марат» вступает в бой

К концу октября 1941 года пробоины в уцелевшей части корпуса удалось заделать, внутренние помещения были осушены, восстановлены электроснабжение и механика башен. Десять уцелевших 120-мм орудий были сняты и отправлены на сухопутный фронт, а третья и четвёртая башни главного калибра вновь введены в строй. 31 октября они возобновили стрельбу по противнику, находившемуся на южном берегу Финского залива. Ввести в строй вторую башню не удалось из-за трудностей с заделкой пробоин на 57-м шпангоуте. Тем не менее до конца декабря потопленный линкор выпустил по врагу 407 снарядов главного калибра.

Для немцев «оживление» корабля, об уничтожении которого они совсем недавно сообщили, стало неприятным сюрпризом как минимум с пропагандистской точки зрения. В ноябре по линкору вновь начали вести огонь немецкие осадные орудия калибров 150–210 мм — так, 12 декабря 1941 года рядом с кораблём упало 23 снаряда, два из которых попали в верхнюю палубу, пробили её и взорвались во внутренних помещениях.

После этого случая горизонтальная защита «Марата» была усилена самым неожиданным способом: поверх верхней палубы уложили гранитные плиты толщиной 4–6 см, снятые с облицовки стенки гавани. Палубы над котельным отделением усилили плитами настоящей брони.

В июле 1942 года начались работы по восстановлению второй башни. Для этого на 53-м шпангоуте были установлены водонепроницаемые щиты, пространство за ними осушили, после чего восстановили переборку на 57-м шпангоуте, фактически ставшую оконечностью корабля. На расстоянии 70 см перед ней была установлена дополнительная 6-мм переборка высотой от второго дна до верхней палубы, после чего образовавшийся коффердам залили цементом — так корабль получил новую защиту носовой части. Проблемой оставалось то, что носовая часть линкора всё ещё мёртвым якорем лежала на грунте, мешая передвинуть корабль и давая корпусу небольшой крен. К осени 1942 года разрушенные конструкции удалось обрезать, а переборку на 57-м шпангоуте усилить, после чего стало возможным ввести в действие и вторую башню.

Планы восстановления линкора

31 мая 1943 года корабль, продолжавший формально числиться линкором, был переименован в «Петропавловск» (таким образом ему было возвращено изначальное название). К началу 1944 года на корабле помимо девяти орудий главного калибра стояло три 76-мм зенитных орудия (на крыше четвёртой башни), четыре 45-мм зенитных орудия, пять 37-мм автоматов и восемь крупнокалиберных пулемётов ДШК.

Только к маю 1945 года удалось обрезать лежавшую на грунте носовую часть по 39-й шпангоут, после чего обрубок линкора приобрёл способность к перемещению, пусть и с помощью буксира. Однако часть искорёженных конструкций днища всё ещё торчала снизу, увеличивая осадку с 9 до 12 м и мешая постановке корабля в док.

Тем временем в руководстве советского флота обсуждался вопрос восстановления линкора как полноценного боевого корабля. Уже 3 ноября 1943 года исполняющий обязанности начальника Главного Морского штаба вице-адмирал Степанов предложил заместителю наркома ВМФ Л.Г. Галлеру запросить у начальников Управления кораблестроения и Артиллерийского управления флота их мнение о возможности восстановления линкора «Петропавловск» с использованием сохранившейся 305-мм башни линкора «Полтава» («Фрунзе»), которая ещё до войны была переоборудована для использования на береговой установке. В случае невозможности полноценного восстановления линкора предлагалось «определить объём работ для его восстановления в качестве подвижной батареи с тремя башнями».

Приказом Галлера от 26 ноября «для определения возможности восстановления линкора «Петропавловск» (бывший «Марат»)» была назначена специальная комиссия под председательством начальника Технического отдела Балтийского флота инженер-капитана 1-го ранга Кудинова. До начала января 1944 года комиссии предписывалось:

«а) Составление краткого описания линкора по всем частям;

б) Составление ориентировочного и укрупнённого перечней восстановительных работ с указанием их трудоёмкости и стоимости;

в) Определение возможности (и объёма) использования корпуса, артиллерии, котлов и т. п. недостроенного ЛК „Фрунзе” (б. „Полтава”);

г) Определение места возможной достройки корабля с указанием сроков её окончания».

Работа комиссии затянулась до лета, и лишь 24 июня 1944 года начальник Управления кораблестроения НК ВМФ вице-адмирал Н.В. Исаченков наконец доложил Галлеру о её результатах. Предлагалось два варианта восстановления линкора — с использованием корпуса линкора «Полтава» и без него. В обоих вариантах вместо уничтоженной первой башни предполагалось использовать башню с «Полтавы». Вариант с использованием корпуса «Полтавы» требовал 22 месяца работ (из них 12 в доке) и оценивался в 117 млн рублей; вариант восстановления носовой части заново требовал 27 месяцев (из них 14 в доке) и обходился в 147 млн рублей. В обоих случаях требовалось задействовать полторы тысячи рабочих, а работы могли проводиться только на одном заводе — Балтийском (№189). Предполагалось, что казематные орудия восстанавливать смысла нет, зато вместо них на палубе линкора будут установлены 130-мм универсальные двухорудийные башни.

В качестве альтернативы часть членов комиссии предложила третий, удешевлённый вариант — использовать носовую часть «Полтавы», но не её башню, оставив на линкоре всего три башни (на нос корабля переносилась вторая или третья башня). Ещё в апреле 1944 года то же самое предлагал командующий Балтийским флотом адмирал В.Ф. Трибуц — теперь и Исаченков посчитал этот вариант наиболее осуществимым. Так или иначе, тридцатилетний дредноут с 305-мм артиллерией безнадёжно устарел, и использовать его имело смысл лишь в качестве учебного.

Проект 27

4 августа 1944 года Управление кораблестроения окончательно выбрало третий вариант, а 2 октября начальник Артиллерийского управления вице-адмирал Егоров утвердил предварительное ТТЗ на вооружение линкора «Петропавловск»:

Кроме того, Управление кораблестроения потребовало за счёт ослабления массы вооружения усилить горизонтальное бронирование. К концу войны уже стало ясно, что главной опасностью для линкоров, помимо торпед, являются авиабомбы крупного калибра и тяжёлые снаряды на больших дистанциях — они падали под большим углом и угрожали в первую очередь не борту, а палубе корабля.

Проект восстановления линкора получил собственный номер — 27. 19 октября 1944 года Наркомат судостроительной промышленности поручил его разработку КБ завода №189, главным конструктором был назначен А.Г. Соколов. Несмотря на уменьшение числа башен главного калибра, стандартное водоизмещение линкора увеличивалось с 23 940 до 25 000 т, полное — с 26 184 до 27 245 т. Число котлов сократилось с 22 до 16, но при этом мощность машин (61 000 л. с.) и скорость (23 узла) не изменялись. Стоимость всех восстановительных работ теперь оценивалась в 214 млн рублей, а срок их выполнения — в 36 месяцев.

Характерно, что в эскизном проекте вновь разрабатывались два дополнительных варианта: уменьшенный (с двумя башнями главного калибра) и увеличенный (с установкой булей для увеличения остойчивости и усиления противоторпедной защиты). В последнем варианте полное водоизмещение переваливало за 30 000 т, скорость падала до 22 узлов, но зато резко увеличивалась остойчивость, и на 40% возрастала дальность плавания.

В ходе разработок выяснилось, что замена топочного устройства линкора на стандартное, используемое на лидерах, позволяет обойтись без восстановления двух носовых котельных отделений: форсирование оставшихся котлов давало достаточное количество пара для имеющихся турбин. Это позволяло снизить вес корабля и отказаться от передней трубы. Однако неожиданно возникла другая проблема — из-за появления мощной универсальной и малокалиберной зенитной артиллерии, установки радаров и новых систем управления огнём численность экипажа линкора выросла на 20% по сравнению с довоенной и составила 1730 человек. Такое количество людей было негде размещать, так как изначальная численность экипажа линкора составляла 1125 человек — уже до войны подвесные койки в кубриках приходилось вешать в три или четыре яруса.

Рассмотрение эскизного варианта проекта 27 руководством Военно-морского флота намечалось на осень 1945 года. Однако 20 августа Научно-технический комитет ВМФ в своём заключении по проекту 27 потребовал ликвидировать перегрузку и «перенаселённость» корабля, а также обратил внимание на его недостаточную остойчивость: всего 0,66 м при стандартном водоизмещении и 1,24 м — при полном. Проще говоря, НТК потребовал проектировать линкор по второму дополнительному варианту эскизного проекта — с булями и увеличенным водоизмещением. В целом это требование выглядело вполне осмысленным и оправданным, хотя и увеличивало стоимость работ до 240 млн рублей.

В результате рассмотрение проекта 27 было отложено, а 14 февраля 1946 года работы по нему по ходатайству Наркомата судостроительной промышленности исключили из планов на 1946 год. И в наркомате, и в руководстве флота возобладало мнение, что восстанавливать устаревший корабль не имеет смысла. Заметим, что восстановление линкора по первоначальным планам 1944 года (просто как учебно-артиллерийского корабля, без кардинальной перепланировки, установки мощной универсальной батареи и новых систем управления зенитным огнём) обошлось бы гораздо дешевле и могло быть выполнено в более короткие сроки. В очередной раз лучшее оказалось врагом хорошего.

4 марта Главное управление кораблестроения доложило начальнику Главного штаба ВМС о нецелесообразности полного восстановления линкора «Петропавловск» по проекту 27 и предложило восстановить его в качестве учебного корабля, вернувшись к планам осени 1943 года. Однако время уже ушло: только что преобразованное из наркомата Министерство судостроительной промышленности отказалось принимать даже сокращённый план восстановления. А 31 октября сам главком ВМС Н.Г. Кузнецов в докладе Сталину попросил разрешения отказаться от дорогостоящего ремонта старых и повреждённых кораблей.

Плавучая батарея «Волхов»

В результате судьба «Петропавловска» оказалась под вопросом на целый год. Лишь 14 ноября 1947 года командующий Северо-Балтийским (8-м) флотом контр-адмирал Ф.В. Зозуля запросил у нового главкома ВМС адмирала И.С. Юмашева окончательного решения судьбы «Петропавловска», от себя предлагая сдать его на слом. Тем не менее именно в ноябре 1947 года на «Петропавловске» подводными взрывами удалили торчавшую внизу искорёженную часть днища и ввели корпус бывшего линкора в док. Здесь у него окончательно срезали остатки носовой части с 39-го по 57-й шпангоут, усилили и «облагородили» бетонную перегородку в переднем торце корпуса, снабдив её причальными устройствами и широким трапом. Все стыки обшивки, пропускавшие воду, были перечеканены.

22 апреля 1948 года корабль был выведен из дока, а 29 июня 1948 года министр Вооружённых сил СССР Н.А. Булганин наконец принял окончательное решение: линкор «Петропавловск» не восстанавливать, но сохранить в строю «в течение 1948–49 гг. в том состоянии, в котором он находится сейчас, используя его для учебных целей». Ровно через месяц «Петропавловск» был зачислен в Отряд учебных кораблей, всё ещё числясь линкором.

Лишь 28 ноября 1950 года «Петропавловск» был переклассифицирован в несамоходное учебно-артиллерийское судно и переименован в «Волхов». В дальнейшем он служил в 85-й бригаде (затем — в 28-й дивизии) учебных кораблей Кронштадтской военно-морской крепости, довольно интенсивно используясь для практики и обучения курсантов. По состоянию на 1951 год вооружение «Волхова», помимо девяти орудий главного калибра, состояло из трёх 76-мм зенитных орудий 34-К, шести 37-мм автоматов 70-Ки и шести 12,7-мм зенитных пулемётов. Экипаж насчитывал 351 человека, в том числе 25 офицеров, 96 мичманов и главстаршин. 4 сентября 1953 года корабль был исключён из списков флота, а в начале 60-х годов разделан на металл.

Источники и литература:

Источник

Марат (1921)

Содержание

Проектирование и модернизация

На «Особом совещании» 10 марта 1927 года было принято решение о проведении глобальной реконструкции линкоров типа «Севастополь». В.П. Римский–Корсаков, признанный специалист в этой области, в своем докладе отметил, что первоочередные задачи военно–морского флота СССР – переход на новый вид топлива и повышение дальности стрельбы орудий ГК.

Главным изменениям подверглась механическая часть корабля: переход на жидкое топливо позволил отказаться от трех малых котлов в носовой части котельного отделения. В оставшихся 22–х котлах была проведена замена поршневых котельных вентиляторов на турбовентиляторы. В целях улучшения непотопляемости линкора все котельные отделения были поделены пополам поперечными переборками. Технически неоправдавшие себя турбины крейсерского хода были демонтированы. Осуществлен капремонт главных турбин с заменой вспомогательных механизмов. Благодаря проведенным работам суммарная мощность энергетической установки составила 56800 л.с. (вместо прежних 42000 л.с.), а при форсировке – 61110 л.с. Корабль стал использовать в среднем 2000 т жидкого топлива вместо 750 т мазута и 1700 т угля, что позволило обеспечить дальность плавания 2310 миль, развивать и поддерживать скорость 23.8 уз.

Значительно повысилась скорострельность 305–мм орудий башни МК–3–12. При углах возвышения орудий от – 3° до +15 ° она достигала 3 выстрела в минуту, при больших углах (до предельного 25°) – 2 выстрела в минуту (вместо прежних 1.8 на всех углах). Кроме того, изменилась предельная дальность стрельбы: со 130 кбт до 170 кбт. Это было реализовано благодаря введению легкого (314 кг вместо 470.9 кг) снаряда образца 1928 года, имеющего лучшую аэродинамическую форму.

Весной 1931 года запланированные работы были завершены. 8 апреля на ЛК «Марат» подняли Военно–морской флаг, 6 июня модернизированный линкор официально приняли в состав ВМС СССР. Однако в зимние периоды «Марат» обычно проходил текущие ремонты с частичным усовершенствованием вооружения и технических средств.

Устройство

Корпус

Бронирование

В силу того что линкоры начала ХХ века строились во времена бурного развития металлургической промышленности, качество броневых плит разнилось: основная часть вертикального бронирования была изготовлена из сталеникелевой брони на Ижорском заводе, центральная часть пояса (406 мм) – из закаленной по способу Гарвея брони, броневая палуба – мягкой никелевой стали.

«Марат» имел типичную для своего времени схему бронирования, основой которой являлся броневой пояс длиной 73.15 м по ватерлинии и высотой 2.29 м (из них при нормальной осадке под водой находилось 1.39 м). Толщина брони в его центральной части на протяжении 46.2 м составляла 406 мм, в нос и корму толщина броневых плит была до 305 мм. С кормы пояс закрывался броневым траверзом толщиной 203 мм, с носа – 229 мм. К нижней кромке плит толщина броневого пояса снижалась в центральной части до 203 мм, а ближе к оконечностям – до 152 мм. Основания орудийных башен, машины и котлы были защищены этим броневым поясом.

Главный бронепояс являлся защитой котлов, машин и оснований орудийных башен. На протяжении 46.2 м в его центральной части толщина брони была 406 мм, в районе башен ГК – 305 мм. В нижней части толщина бронеплит значительно уменьшалась: до 203 мм в центральной части и до 152 мм ближе к оконечностям. Броневой траверз закрывал бронепояс и характеризовался следующими параметрами: с носа его толщина составляла 229 мм, с кормы —203 мм. Сверху броневого пояса располагалась плоская броневая палуба, толщина которой варьировалась от 51 мм до 76 мм. Длина верхнего бронепояса составляла около 50 м и толщина – 127 мм, высота – 2.29 м.

Кроме двойного дна и находившихся у бортов угольных бункеров, линкор не имел противоторпедной и противоминной защиты.

Вооружение и авиагруппа

Торпедное вооружение «Марата» было представлено 4 подводными бортовыми торпедными аппаратами калибра 450 мм. На каждый из них приходилось по 3 торпеды образца 1912 г. массой 936 кг, 116 кг из которых – боевое зарядное отделение. Дальность хода данных торпед составляла 6 тыс. м. при скорости 28 уз.

Авиационное вооружение линкора было представлено гидросамолетом–разведчиком КР–1, который находился на крыше третьей башни. Взлет и посадка КР–1 осуществлялись с воды при помощи крана, располагавшегося в районе кормовой рубки.

История службы корабля

В 1925 году «Марат» совершил поход в Кильдинскую бухту во главе эскадры МСБМ. В 1934 году линкор отправился в Гдыню (Польша), спустя три года – в Таллин, Мемель, Лиепаю.

С первого дня Великой Отечественной войны линейный корабль находился на службе в Кронштадте. 4 сентября 1941 года «Марат» использовался в Ленинграде для обстрела немецких сухопутных позиций. 24 снаряда, попавшие в корму до 16 сентября, серьезных повреждений не нанесли. Однако 16 сентября после попадания 2 авиабомб вышло из строя одно из 120–мм орудий, при этом было ранено 30 человек, погибло 15.

В Кронштадте 23 сентября линкор подвергся атаке, в результате которой две сброшенные бомбы взорвали башню ГК. Фактически корабль был разломлен на две части. Число человеческих жертв составило 325 человек, погиб командир корабля.

В дальнейшем «Марат» использовался в качестве несамоходной плавучей батареи.31 октября 1941 г был вновь открыт огонь из третьей и четвертой башен, находившихся в кормовой части. После этого основную часть 120–мм орудий с линкора сняли и отправили сухопутный фронт, 2 76–мм артустановки 81–К были переданы на эскадренный миноносец «Ленинград» и линкор «Октябрьская революция». 3 ноября 1941 года в строй вошла вторая башня.

28.11.1950 года «Марат» был переименован в «Волхов» и переквалифицирован в несамоходное учебное судно. Спустя 3 года сдан на металлолом.

Литература и ресурсы сети Интернет

Галерея изображений

Авиаудар по линкору «Марат» немецкими войсками.

Линкор «Марат» в годы войны.

Линкор «Марат» лежит на дне кронштадской гавани с оторванным носом (фото с немецкого самолета).

Видео

Эту статью требуется викифицировать!

Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей.

Источник