лукша павел олегович биография

«Зачистка» умов

Павел Лукша

Дата рождения: 20.02.1977 г.
Образование: ГУ ВШЭ, магистр экономики; Центральный экономико-математический институт РАН, кандидат экономических наук.
Карьера: С 1995 г. — работа в консалтинговых компаниях ИКФ «АЛЬТ», «Прайм-ТАСС», ARCADIS, Accenture, Alvarez&Marsal, в автомобильной промышленности и в инвестиционно-банковском секторе; с 2009 г. — Московская школа управления СКОЛКОВО, профессор практики, директор образовательных программ и исследователь Центра развития образования; Член экспертного совета Агентства стратегических инициатив.

Ваш диплом выйдет на пенсию раньше вас, — Павел Лукша, исследователь Центра развития образования Московской школы управления СКОЛКОВО, руководитель проектов «Форсайт образования» и «Атлас новых профессий» (Москва)

Момент спутника

— Ничего «так просто» и «внезапно» не случается. Ни в жизни, ни в науке. Часто встречаю заблуждение, что Интернет никто не предсказал и не придумал — мол, IT-технологии «самозародились». Колоссальная ложь.

Первая статья, описывающая интернет-проект, вышла в 1945 году. Вэннивер Буш — человек, который фактически управлял тогда американской наукой и руководил атомным проектом — разъяснил, что ученым нужна мировая сеть, гигантская библиотека, к которой они смогут иметь доступ в любой момент.

Следующий эпизод — Агентство перспективных исследований в области обороны DARPA, которое было создано после того, как в США наступил «момент спутника». Американцы поняли, что на планете есть страна, которая их обогнала в технологическом развитии и обладает огромным ядерным потенциалом. Они впервые поняли, что уязвимы. В своих детских воспоминаниях Стивен Кинг — мастер ужасов — описывает, что для него самым страшным моментом была новость: Советы запустили спутник. А значит, стало страшно всей Америке. После этого в США начали активно создавать будущее войны с горизонтом 10-20 лет. Именно тогда, в 1969 году, Джозеф Ликлайдер сконструировал первую интернет-сеть для сохранения командных пунктов в случае массированного ядерного удара — ARPANET. А рядом, в Стэнфорде, над интерфейсом и компьютерной мышью трудился Дуглас Энгельбарт — его целью было создание удобных инструментов для коллективной работы, в том числе, через компьютерные сети. Он показал разработки на выставке Xerox PARC в Кремниевой долине — там их и увидел юноша Стив Джобс. И когда последний проектировал собственный компьютер — оттуда взял все основные идеи: ничего кардинально нового в первом Macintosh не придумал.

Человеческие проекты реализуются благодаря тому, что называется «длинная воля». Нужно настойчиво двигаться в одном направлении, размещая элементы будущего в настоящем и позволяя им прорастать. Тогда это будущее начнет разворачиваться вокруг нас.

А будет ли нефть?

Я не отношу себя к футурологам. Люди, называющие себя ими, претендуют на то, что исследуют будущее, а это лукавство. Будущего, как и прошлого, не существует. Но историки хотя бы могут опираться на то, что было: летописи, археологические находки… У футурологов нет никаких точек опоры — только представление о том, что может быть.

С другой стороны, есть группа людей, которые помогают это будущее создавать, — и я в их числе. Много лет занимался стратегией и целеполаганием: с середины 90-х работал в бизнесе, в консалтинге. В каком-то смысле «будущим» при планировании занимается любая организация. Но в большинстве случаев это лишь «продленное настоящее».

Люди в России видят очень короткий горизонт — год-два. В то время как в странах Азии или США идет счет на десятилетия вперед.

В нашей стране — со стратегическим мышлением чем дальше, тем хуже. Например, все мы знаем, что в один прекрасный момент закончится возможность дорого продавать нефть — об этом твердят уже лет пятнадцать. Сейчас США активно развивают добычу сланцевой нефти, по аналогии с газом. И эта новость для нас гораздо хуже того, что стали экспортировать сланцевый газ: в течение нескольких лет Америка может сильно нарастить собственное производство нефти. Как только это произойдет, цены на топливо резко упадут.

И это давно понимают люди, играющие ключевые роли в государстве. Но никаких системных действий за последнее десятилетие. Есть те, кто мыслит стратегически, но, к сожалению, не они чаще всего решают, куда должны идти инвестиции. Ну, а в регионах горизонты еще уже и ближе.

Никто из российских бизнесменов не включен в геополитический контур: предприниматели не понимают, какая военная и дипломатическая стратегия будет у страны. Только предполагают: государство может обрубить торговые связи с мировыми рынками. Бизнес в заложниках и пытается перейти в те сферы или на те территории, где ситуация более предсказуема.

Журналисты vs роботы

Нужно готовить людей к будущему. Есть большая проблема, и она не только российская: во всем мире система образования все больше отрывается от потребностей реальной экономики. Раньше образование успевало перестроиться, получив сигнал от экономики: скажем, когда в СССР запускался атомный проект, под него в течение десяти лет создавалась вся система подготовки — те же базовые кафедры Физтеха. Было время развернуться. А сейчас все надо делать с колес. Пока вы разрабатываете программу подготовки в биотехнологиях или IT, все так сильно изменится, что — вы только учебники написали — обнаружится: отрасли, для которой вы все проектировали, уже нет.

Возьмем сегодняшних первоклашек: в 2014 году зашли в школу, в 2029 году выйдут за порог вуза. А какие у нас представления о будущем 2029? Мы же не можем просто так пропагандировать: «Через 15 лет на каждом углу будут роботы, нанотехнологии!»

«Атлас новых профессий» — попытка определить отраслевой запрос на новых специалистов. И это не фантазия группы разработчиков: мы собирали масштабные сессии с флагманами разных отраслей — представителями крупнейших компаний. Спрашивали их: «Ребята, куда вы идете?» Для этого есть специальная технология «Форсайт компетенций» — мы превратили ее в международную. С помощью форсайта мы поняли, каков коллективный план развития отраслей на 15-20 лет вперед, и какие специалисты будут нужны России и в ближайшие года, и к 2025-2030 годам, а какие окажутся за бортом истории — так называемые «профессии-пенсионеры».

Среди последних, к примеру, новостной журналист. Уже сейчас агентства Bloomberg и Forbes используют искусственный интеллект для написания статей в двух сферах: финансовые рынки и спорт. Оказалось, что такие заметки машина может писать лучше, интереснее, зажигательнее, чем человек. И уже бесполезно с этим конкурировать.

Что это означает для журналистов? Работы в скором времени не будет.

Зато останется публицистика, документалистика — здесь человек вне конкуренции. Не уверен, что когда-либо искусственный интеллект заменит нас в творчестве.

Бурите глужбе

Заметили, что Минобразования начинает закрывать часть вузов? Это своего рода «чистка» неперспективных профессий. Повод для региональных альма-матер задаться вопросом: «Как поменяться? Обновить программы?»

Во всем мире сфера образования начинает работать на заказ самого человека — причем в течение всей его жизни, с учетом меняющихся потребностей. В такой системе всегда будет возможность, и даже необходимость, пойти куда-то поучиться. Привычные дипломы заменятся паспортами компетенций, электронными портфолио, получат развитие «биржи талантов». Человек должен сам разбираться, какие специалисты будут востребованы, и есть ли для него место. В Европе уже активно отказываются от работы по профориентации, вместо этого студентов учат понимать свое будущее: можно человека один раз накормить рыбой, а можно дать ему удочку.

Легкие знания закончились — так же, как и легкая нефть. Чтобы теперь добыть их, нужно бурить гораздо глубже — а значит, и дороже.

Источник

Павел Лукша

Профессор практики Московской школы управления СКОЛКОВО, эксперт Сколковского центра развития образования (SEDEC). Основатель инициативы Global Education Futures. Автор методики Rapid Foresight, сооснователь и программный директор Форсайт-флота

Профессор практики Московской школы управления СКОЛКОВО.

Эксперт Сколковского центра развития образования (SEDEC).

Основатель инициативы Global Education Futures.

Автор методики Rapid Foresight, сооснователь и программный директор Форсайт-флота.

В 2011-14 г. — член Экспертного совета Агентства стратегических инициатив при Президенте РФ.

С 2014 года — руководитель российской группы по развитию навыков Делового Совета BRICS7, в 2015 г. — председатель группы.

Биография

Павел Олегович Лукша родился в 1977 году.

Образование: ГУ ВШЭ, магистр экономики; Центральный экономико-математический институт РАН, кандидат экономических наук.

Занимал руководящие должности в автомобильной компании «Соллерс» и группе «Северсталь», являлся членом совета директоров Заволжского моторного завода.

Работал в сфере профессиональных услуг в международных компаниях Accenture, Alvarez & Marsal, Arcadis Euroconsult, занимался инвестиционной стратегией в международном частном инвестиционном фонде, а также руководил собственными бизнесами (консалтинг и HR).

С 2008 года работает по темам развития образовательной системы, с 2010 года руководит проектами по форсайту образования до 2030 года, включая форсайт развития высшего образования и глобальный доклад о будущем образования. Руководитель проекта и один из соавторов «Атласа новых профессий».

С 2012 года возглавляет работу по форсайту компетенций до 2030 года.

С 2013 году в рамках сотрудничества России и Международной организации труда руководит созданием совместной международной методики форсайта компетенций для применения в развивающихся странах.

Входит в число сооснователей российского движения урбанистов «Живые города» и экспериментального движения-саттелита «Культурно-образовательные дома».

Является сооснователем международных движений Protopia Labs и Global Change Leaders Collaborative.

Является сооснователем Клуба директоров по инновациям и науке iR&D Club (2010 г.).

Руководил программами по управлению инновациями в Московской школе управления СКОЛКОВО. Был первым директором программы «Управление технологическими инновациями в РОСАТОМе», которая получила ведущую мировую награду для корпоративных образовательных программ EFMD.

Источник

«С этим надо что-то делать»: глобалист из «Сколково» Павел Лукша негодует – разоблачения его форсайт-проектов наконец-то дошли до чиновников

19.03.2021
Форсайтщик Павел Лукша, трудящийся над «глобальной повесткой образования будущего» в МШУ «Сколково» и в международных неправительственных партнерствах, накануне опубликовал большую заметку в Facebook в попытке разоблачить своих разоблачителей. Спокойный сон глобалиста прервали некие «люди, связанные с каналами «Спас» и «Царьград»», распространяющие видео с разбором форсайт-проекта «Образование-2035» – совместное детище Лукши с еще одним трансгуманистом во власти – Дмитрием Песковым. По мнению Лукши, эти видеоразборы – «манипулятивные», полные «галиматьи», в которых «намеренно искажается информация». Попробуем разобраться, что же именно задело за живое этого агента глобальных перемен, и почему он вдруг «снизошел» до какой-то ответной реакции, хотя последовательная критика евгенических форсайтов в традиционных и консервативных кругах продолжается уже много лет.

На самом деле это именно господин Лукша, активно сотрудничающий с ООН, Worldskills, ОЭСР, пытается представить происходящее как некий «секретный план» или «конспирологию». Независимые эксперты и общественники давно описывают на примерах все этапы совершенно открытого внедрения форсайтов в российское образование и негативные последствия от этих явлений (см., например, выступление к.ю.н. Анны Швабауэр на канале «Спас» ).

Здесь необходима небольшая справка: в 2016 г. в Москве стартовал проект «Московская электронная школа» (МЭШ), основу которой составляет цифровой образовательный контент, получить доступ к которому можно в любой момент и из любого места, а также автоматизированная проверка работ учеников – без участия учителя. Позже МЭШ распространился на все школы столицы и перерос в РЭШ, став общероссийским, а в октябре 2016 г. Правительство утвердило приоритетный проект «Современная цифровая образовательная среда» (СЦОС). Главная задача СЦОС сформулирована как «качественное и доступное онлайн-обучение граждан страны с помощью цифровых технологий».

Проще говоря, СЦОС – это база для перевода всей страны на удаленное электронное обучение путем «коренного изменения подхода» к образованию в школе и университете. Не сразу, а с поэтапным замещением традиционных форм, разумеется, но в прожектах Пескова/Лукши ничего не делается одномоментно. Отсюда и стратегия действий в рамках СЦОС: замена живых педагогов и занятий онлайн-курсами, которые можно смотреть дома за экраном монитора, принятие правовых и нормативных актов, направленных на развитие онлайн-обучения, создание единого информационного ресурса для цифровых платформ онлайн-обучения, подготовка не менее 10000 преподавателей и экспертов в области онлайн-обучения и др.

Согласно паспорту проекта «Цифровая школа», к декабрю 2020 г. планировалось внедрить «цифровые учебно-методические комплексы» по 11 предметам, а также по 40 дисциплинам дополнительного и профильного образования в основной и старшей школе. Эти комплексы должны «частично или полностью» заменить традиционные бумажные учебники, как признавали в министерстве. У учеников же должны появиться «сертифицированные в установленном порядке устройства персонального доступа», дети смогут дистанционно участвовать в уроке при нетяжелом заболевании. Тут же пояснялось, что проект направлен на создание индивидуальных траекторий обучения, а по итогам окончания школы выпускники должны использовать для поступления в средние и высшие учебные заведения цифровые образовательные портфолио. А теперь смотрим внимательно на форсайт Лукши/Пескова – и находим 100% сходство.

«Собственно, изменения накапливались уже почти десять лет. Быстро растут глобальные платформы МООС – массовых открытых онлайн-курсов. Число их слушателей уже сопоставимо с числом студентов вузов. Люди, где бы они ни находились, могут изучать курсы Гарварда, Йельского университета, Лондонской школы экономики, МГУ. В передовых вузах мира (и России тоже) в учебной программе присутствуют сотни онлайн-курсов, в основном — «чужих» профессоров. В школах развиваются цифровые платформы, предлагающие множество вариантов уроков и самостоятельной работы.

Новые методы при всей своей эффективности с порога отвергались или игнорировались традиционалистами, а традиционалистов в образовании большинство. Работа же в условиях кризиса и вынужденной изоляции вынудит буквально каждого на практике освоить современные технологии. По выходу из кризиса образование уже не вернется в традиционное состояние», – радостно констатировал Кузьминов.

Но вернемся к эмоциональному посту Лукши в Facebook. В лучших традициях «разоблачителей» он должен был упомянуть рептилоидов, конспирологов и прочих мракобесов, сослаться на необразованность и страхи своих оппонентов. Что, собственно, и было сделано:

Еще один интересный момент – Лукша внезапно начинает писать о себе во множественном числе: «мы не обращали на эту ситуацию особого внимания». Кто это «мы»? Очевидно, речь идет о группе «трансформаторов-прогрессистов», соратников Лукши, имеющих серьезное, если не сказать – определяющее, влияние на стратегию развития отечественного образования. Подразумеваем, что Лукша говорит и от имени Пескова, и от имени Грефа и т.д. – тем более, что он не является главным действующим лицом данных видеороликов. И вот наконец наш сколковец переходит к сути – что именно привело его и его команду в негодование:

И далее Лукша желает как-то реагировать на… хотя даже не очень понятно, на что именно: никаких контраргументов (пока) на критику в свой адрес он не приводит. При этом предлагает своим читателям помочь выбрать один из трех вариантов возможных контрдействий: «1. Продолжать игнорировать (как делали до сих пор); 2. Начать активную борьбу (Запустить свой ТГ-канал, Ютюб-канал, отвечать вирусными видео, формировать свою аудиторию); 3. Сделать «точечные» вбросы в пространстве оппонентов (выступить на «Спасе», вызвать Ольгу Четверикову на публичную дискуссию на независимой площадке и т.д.)».

При этом наибольшие опасения Лукши таковы:

«Мы не очень понимаем, насколько серьезным может быть реальный ущерб с точки зрения возможности действовать, вовлекать людей, организовывать диалог и запускать проекты развития. Не хотелось бы, чтобы ложь и клевета мешали нашему делу».

«Необходимо отказаться от прежних представлений об образовании как процессе подготовки нового поколения к жизни в стабильном обществе, надо изменить все институты и правила, которые мешают образованию быть гибким и постоянно развивающимся – будь то устаревшие системы оценивания, жестко заданные стандарты учебной деятельности или ограничения в развитии систем управления и финансирования…

Если мы не начнем менять наши модели образования прямо сейчас, о значимой роли нашей страны в мире 21 века можно будет забыть», – вновь и вновь призывно обращается к читателям Лукша во вступлении. Как именно и зачем менять – показывается ниже.

Собственно, авторы не изрекают ничего нового, используя методички всевозможных глобальных организаций: ВЭФ, Римского клуба, ОЭСР, Всемирного банка и т.д., заявляя, что «нынешняя глобальная индустриальная цивилизация находится в глубоком кризисе – экологическом, экономическом, политическом и культурном». В этом они обвиняют «массовое образование индустриальной эпохи», которое якобы «не готовит к жизни в сложном мире, не развивает мышление, снижает творческий потенциал и врожденную способность к сотрудничеству, лишает людей чувствительности и сострадательности». Впрочем, тут же они пишут, что «развитие робототехники и искусственного интеллекта обладают потенциалом развития цивилизации до уровня тотального изобилия». Разом забыты все проблемы и кризисы, введен базовый всеобщий доход, у каждого появляется куча времени для «наслаждения жизнью»… но и в этом случае образование надо коренным образом менять, якобы чтобы «восстановить смысл жизни».

Далее авторы потихоньку проговариваются о своих целях: «необходимо создать критическую массу учащихся с новыми компетенциями и установками». Естественно, для соответствия тенденциям быстро меняющегося мира и т.д. То есть надо четко понимать (если кто еще не понял), что Лукша сотоварищи последовательно исполняют глобальный социальный заказ на переформатирование общества, чего сами и не скрывают.

Еще один поразительный диссонанс: форсайтщики ругают «индустриальное образование» за то, что оно якобы формирует у обучающихся «послушание, соответствие стандартам, ограничение творческого подхода». А что же предлагается на смену?

«Новые вызовы нашего времени требуют от учащихся и лидеров развивать способность к проактивному управлению изменениями в сообществах, организациях и обществе. Внутри образовательной системы сохраняется набор норм, правил и процессов, которые по факту подавляют ученическую самостоятельность и стимулируют пассивные формы образования. Эти ограничения создаются различными общественными структурами — государством, бизнесом, родителями и «общественным договором» в целом».

Команда Global Education Futures предлагает новый термин – «самоуправляемый учащийся», заявляя, что это более точный вариант по сравнению с «самообучающимся». Смысл продвигаемого ими персонализированного подхода при этом не меняется – речь идет о предоставлении ученику полнейшей свободы в образовании, при которой он сам будет выбирать: правила обучения, продолжительность и формат учебного процесса, сам оценивать свои знания и то, сколько именно информации и в какой области он хочет получить. В пример форсайтщики приводят «школы, в которых выбор учащихся определяет содержание и принципы того, что происходит в школе». Конечно же, развитие подобных образовательных практик должно, по их мнению, «сочетаться с изменением отношений между всеми ключевыми участниками образовательной системы: учащимися, преподавателями, администрацией, родителями, учредителями и т.д.»

Тут же рядом и пересмотр роли преподавателя, который должен стать проводником и «ролевой моделью» для любознательных «самоуправляемых» учащихся. Они хотят превратить учителя в «фасилитатора» (так именует себя и сам господин Лукша, не имеющий педагогического образования) – то есть некого модератора, который помогает ученикам прийти к определенному консенсусу в том или ином вопросе.

«Необходимо проявить «голос учащихся», и важно, чтобы учащиеся могли влиять не только на предмет изучения, но и на цели и организацию образовательного процесса…»

Как дети, у которых еще не развито должным образом критическое мышление, которые имеют крайне малый жизненный опыт и набор знаний по разным отраслям – хотя бы в силу своего возраста – как они, интересно, будут влиять на цели и организацию образовательного процесса? Тут сразу вспоминается известная песня советских времен:

«Ах, встать бы на рассвете, убрать бы в стол тетрадь,
Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять,
Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять, —
Мы маленькие дети, нам хочется гулять.
А нам говорят, что катет короче гипотенузы,
А я говорю вам — хватит, устал я от этой обузы.
А нам говорят: «Афины войною пошли на Спарту»,
А я говорю: «Покинуть хочу поскорее парту!»

В песне в юмористической форме более чем ясно показано, во что превратится образовательный процесс в школе, если предоставить рулить им школьникам. Таким образом провоцируется уход государства от ответственности за качество образования, уход от системности образовательного процесса, от общепринятых стандартов оценки полученных знаний, демонтаж единого образовательного пространства. Это и нужно Пескову и Лукше сотоварищи.

Значительная часть доклада посвящена продвижению концепции глобальной образовательной экосистемы – аналога «университета для миллиардов» из старого форсайта, согласно которому международные онлайн-платформы (напрямую связанные с транснацкорпорациями) будут формировать запросы на соответствующие навыки и компетенции учащихся, а институтам локальной образовательной экосистемы отводится роль исполнителей этого заказа. И естественно, массовое доступное образование будет электронным и цифровым.

При этом сам Лукша делится мыслями о возможных рисках:

«Рост доступности глобальных образовательных ресурсов может быть как стимулирующим, так и разрушительным для местных образовательных сообществ. С одной стороны, глобальные ресурсы могут значительно расширить возможности отдельных учащихся и групп в конкретном районе, могут позволить им начать общаться со сверстниками по всему миру. Это особенно важно для тех районов, где местные образовательные ресурсы и возможности ограничены (напр. не хватает библиотек, недостает учреждений дополнительного образования, возможностей для стажировок и др.). Но вместе с тем, с другой стороны, доминирование глобальных ресурсов может приводить к обесцениванию местного образования (напр. потому, что местные учителя могут обладать не столь широким кругозором или ораторским мастерством, как их международные коллеги), что может вести к «культурному колониализму», разрушению местного культурного богатства и многообразия. Грань между предоставлением лучших образовательных возможностей в мире и обесцениванием местных образовательных возможностей очень тонка…»

О какой вообще ответственности корпораций, главной задачей которых во все времена было увеличение прибыли, можно говорить? Естественно, они при первой возможности перейдут грань, за которой разрушаются национальные культуры и традиции, нацсуверенитеты и т.д. Тем более, что Лукша далее пишет о высшем статусе онлайн-платформ в новой образовательной иерархии:

«Глобальные образовательные онлайн-платформы станут конечными поставщиками глобальных знаний и образовательного контента».

Все более, чем очевидно. Добавим сюда не забытое в докладе уничтожение традиционного стандарта оценок:

«Вместо того, чтобы полагаться на все менее актуальные традиционные дипломы или сертификаты, учащиеся могут формировать свои компетентностные профили и/или портфолио своих проектов — показывающие как наличие знаний в различных областях, так и способность применять свои таланты в реальном мире. В отличие от дипломов, «паспорт компетенций» уникален настолько же, насколько уникальна фотография человека в гражданском паспорте. Еще одним способом оценки человека является его репутация (в социальных сетях и в проектах). «Паспорт компетенций» в сочетании с индикаторами репутации может стать возможной основой новой системы индикаторов образовательного успеха, позволяющей создавать универсальные «оценочные» платформы, которые будут соединять множество учебных пространств и практик».

За всеми этими формулировками вроде «компетентностных профилей», «личных портфолио», оценки репутации человека (в том числе на основании его активности в соцсетях) скрывается суть предложения форсайтщиков – постоянная слежка и сбор персональных данных каждого индивида и прямое управление его жизнью посредством введения социального рейтинга. Далее Лукша сотоварищи раскрывают эту идею:

«…необходимо ввести индикаторы успеха, которые делают упор на нашей способности сотрудничать: напр., оценивать проектные команды, а не отдельных людей. Конечная цель такого переопределения критериев успеха – дать возможность определить индивидуальный «след» намерений и действий каждого учащегося, который позволит содействовать его вкладу в улучшение мира и удерживать от разрушительных действий. Такой индивидуальный след будет знаком влияния учащегося на благополучие человечества и всей планеты».

Какая благая цель – «благополучие всей планеты», и в ее рамках предлагается отслеживать не только действия, но даже намерения каждого – чтобы «удерживать от тех действий», которые глобальные хозяева детей сочтут «разрушительными». За примером далеко ходить не надо – достаточно посмотреть, как тот же YouTube и крупнейшие американские соцсети блокируют весь «неблагонадежный» контент, который выводит на чистую воду и подрывает планы неоконов, либерал-глобалистов. Ни о какой свободе слова уже и говорить не приходится: если ты против детских операций по смене пола и гей-парадов, против повестки Греты Тунберг и Клауса Шваба, против планетарной вакцинации во имя «профилактики коронавируса», против установки в своем городе 5G-микроволновок, даже если ты просто консерватор или идейный сторонник Дональда Трампа – будь любезен выйти вон из «свободного информационного пространства». Вот почему этим социальным инженерам так важно фиксировать наш «индивидуальный след».

И здесь Лукша сотоварищи снова как бы не видят никакого противоречия: они ругают традиционное образование за заложенность в нем «определенных стандартов и требований к послушанию», а сами тем временем продвигают тоталитарную систему контроля всего человечества, всех знаний и компетенций, которые людям необходимо получать в «быстро меняющемся мире». Наконец, открыто заявляется о том, что у т.н. персонализированных траекторий обучения, на которые они намерены перевести каждого человека будут поставщики-монополисты. То есть история о том, что индивид будет с детства сам себя направлять, индивидуально решать, какие знания получать, по какой стезе двигаться и т.д. является не более чем красивой оберткой грядущей технократии:

«В любых секторах экономики, построенных по сетевому принципу, продуктовые «экосистемы» строятся вокруг интеграторов, которые служат «точкой входа» для пользователей: напр., Google в поиске, Facebook в социальных сетях, Appstore в приложениях для смартфонов, и т.д. Аналогичным образом, в «новом» (сетевом) образовании должны появиться образовательные интеграторы, которые станут поставщиками долгосрочных персонализированных образовательных траекторий, способных проактивно эволюционировать с течением времени».

Постепенный уход со сцены школ и университетов, естественно, остался в повестке нового форсайта, теперь их более мягко предлагается превратить в «образовательные хабы», которые станут «лабораториями трансформации общества, где решаются ключевые вызовы индустриальной общественной модели» (читай – ее демонтаж, прим. РИА «Катюша»).

В финальной части доклада Лукша и Ко снова заявляют о своей «великой» миссии – дескать, они очень хотят спасти человечество от полного уничтожения или радикального сокращения, а потому предлагают использовать образование для управляемой эволюции человечества, для создания «общества, основанного на мудрости, где мы коллективно можем управлять процессом эволюции человечества как вида». Во-первых, это типично популистская риторика – образование и без того является локомотивом технического прогресса и постоянной эволюции человека. Во-вторых, кто именно эти «мы», которые намерены взять эволюцию всего человечества под тотальный контроль во имя «высшего блага», выше уже было показано. А вот еще об их планах прямым текстом:

«Ясно, что, будучи разделенным религиозными, этническими и языковыми барьерами, даже в ситуации выбора жизни и смерти человечество вряд ли решит добровольно создать единое «правительство», которое станет направлять международное и национальное развитие в сферах технологической, экологической и культурной политики. И поэтому, вероятнее всего, мы будем ждать в мире множества разобщенных человеческих групп, которые продолжат конкурировать между собой. Попытка сохранить существующую систему норм и общественных институтов при сохранении нынешних темпов технологического прогресса (а договориться и остановить его в разобщенном мире мы не можем) будет с каждым годом усугублять растущую нестабильность и усиливать глобальные экзистенциальные риски. И тогда, скорее всего, на горизонте ближайших десятилетий это приведет к одному из самых негативных сценариев будущего — краху цивилизации или даже гибели человечества».

Мы уже слышали подобные призывы на пике ковид-истерии в 2020 году: от бывшего британского премьер-министра Джеймса Гордона Брауна, от генсека ООН Антониу Гутьерреша (в более завуалированной форме). Совместный проект Ватикана и клана Ротшильдов под названием – «инклюзивный капитализм», концепция «Большой перезагрузки» Клауса Шваба – это все из той же оперы. Все они пытаются, пугая людей вирусами, катаклизмами или иными грядущими системными кризисами, привести человечество к принятию единой мировой верховной власти (правителя). И подобные заявления от высокопоставленных персон будут раздаваться все чаще.

Разумеется, форсайт-2018 от Лукши и международных «мыслителей-спасителей человечества» является не единственной его работой за последние годы. Мы будем и далее анализировать стратегические документы, выходящие из недр «Сколково», Агентства стратегических инициатив, Сбера, ВШЭ и прочих стратегических российских филиалов «уважаемых партнеров», которые официозные СМИ широко не анонсируют и не освещают. Надо понимать, что каждая подобная выпущенная методичка является для них прямым руководством к действию, причем они сами регулярно избирают и назначают своих «образовательных лидеров», которые должны заниматься трансформацией на местах, проводят международные и российские форумы по «поиску новых моделей образования» и т.д. Естественно, необходимо консолидированное общественное, экспертное, научное противостояние их экспериментальной социнженерной доктрине. Она преследует совершенно конкретные задачи, не рассматривая при этом от слова «совсем» вред для психоэмоционального, социального, интеллектуального, творческого развития детей, прямого вреда их здоровью от погружения в цифру, виртуальную среду, от постоянного соседства с ЭМП от различных гаджетов и т.д. Такой информации в их многостраничных прожектах вы, по понятным причинам, не найдете.

Полагаем, в ближайшее время можно ожидать мощного общественного, экспертного и научного ответа господину Лукше и команде форсайтщиков-трансгуманистов во власти. Они соизволили заметить негодование в социуме в отношении своей запланированной «трансформации» и рассматривают вариант вступления в открытую полемику с оппонентами. Что ж, они получат открытую полемику. Патриотам, консерваторам, всем здравомыслящим людям отступать некуда, у нас за спиной нет Всемирного банка, ОЭСР, ЮНЕСКО и даже «Сколково» и Минпросвета с многомиллионными грантами. На кону – будущее России и ее народа.

Источник