люда реймер художник биография
Художник в соверменном мире. Арт-продюсер и его роль при художнике
Я. Розова ― В студии Яна Розова и Святослав Реммер, арт-продюсер, арт-директор художника Люды Реммер. Тема эфира: «Художник в современном мире. Арт-продюсер и его роль в жизни художника». Добрый день!
С. Реммер ― Добрый день! Здравствуйте!
Я. Розова ― Ну и сразу, знаете, хочется начать, наверное, с того, насколько актуальна тема арт-продюсеров в нашей стране сегодня.
С. Реммер ― Да, актуальна.
Я. Розова ― И расшифруйте, кто такие арт-продюсеры.
С. Реммер ― Арт-продюсер, арт-директор – это человек, который продвигает, прилагает усилия, чтобы продвинуть художника и имя художника в нашем, как вы сказали, современном мире. Сегодня это очень актуально. И я представляю имя Люды Реммер, художника. Продюсер есть в каждом направлении искусства и бизнеса.
И мы знаем – музыкальные продюсеры и кинопродюсеры. В мире живописи тоже есть продюсер – человек, который организовывает встречи, договаривается. Художник работает у себя в мастерской. Его нужно всем обеспечить, чтобы художник не отвлекался.
Я. Розова ― А зачем вообще художнику продюсер, по большому счету? Просто, у нас это не очень, по-моему, принято.
С. Реммер ― Да, у нас не принято. Но мы одно время работали в Америке, и оттуда пошло вот это дело. Художник, извините за сравнение, как нейрохирург. Надо его оберегать и бережно к нему относиться. Я, кстати, говорю вообще о всех художниках, особенно наших, российских. Я считаю, что и общество в целом, и власти каким-то образом недодают внимания всем нашим, отечественным художникам. Например, иногда можно услышать, что вот, привезли иностранного художника…
Недавно была какая-то реклама — привозили, по-моему, японского художника. И говорили: «Вот она такая расчудесная. И страдает алкоголизмом, вытерпела тяжелейшие сексуальные какие-то рабство, насилие». А я спрашиваю у человека, который этим занимается: «А в каком стиле, направлении она работает? Что пишет? Какая техника?». – «Да вы знаете, она так вот страдала…» То есть рассказывает какую-то легенду.
И мне обидно становится, что отечественных, наших, русских художников…классные у нас есть мастера, они в некотором смысле обойдены вниманием. И есть наши галеристы и наши продюсеры, вот я с некоторыми разговаривал, они говорят: «Да проще привезти немецкого художника или европейского, с ним проще договориться». Я работаю с Людой Реммер уже давно. Она продуктивная, она четкая, дисциплинированная. Он понимает, что такое время. Очень нужно художнику объяснить время, что человек ждет. Обязательно Люда пишет эскизы.
Я. Розова ― А в каком стиле Люда работает?
С. Реммер ― Люда пишет портреты. И пишет портреты категории VIP. Я работаю с Людой уже с 1991-го года – это довольно большой срок.
Я. Розова ― А чем отличаются VIP-портреты от обычного портрета?
С. Реммер ― Портрет-VIP – человек может сам, как художник, сказать, заявить. Кстати говоря, Люда очень скромный человек, запредельно скромный. Ее не вытащишь. Это работает продюсер. Я об этом говорю.
Я. Розова ― Я, кстати, извините, пыталась найти в интернете хотя бы несколько интервью с Людой и нашла всего одно.
С. Реммер ― Вы знаете, она аристократ. Она не влезает. И она в некотором смысле брезгует такими вопросами как деньги, договоры. Ей это не нравится. Она в третьем поколении художник. У нее отец – известный художник-ювелир. И она говорит: «Вот у меня есть арт-директор Святослав. Вот он это отрегулирует».
Я. Розова ― Техническими вопросами занимается…
С. Реммер ― Да, да, да. И она просто отходит. Ей вот это неинтересно. Ей в буквальном смысле интересно написать портрет-картину. Вот как она говорит: «Я не пишу простые портреты». Она пишет большие картины.
Я. Розова ― А кто решает, какого размера будет портрет, в каком стиле будет написан?
С. Реммер ― И будет ли он VIP… Это решает Люда Реммер на встрече с заказчиком. Бывает, что человек пришел и может сформулировать и сказать: «Я хочу. Я вижу себя с женой. Сзади – дом с колоннами. В ногах лежит собака». Он как-то видит человек, да? А бывает, что люди приходят и не могут буквально сказать что-то, в хорошем смысле «мычат», причем люди крутые, реальные, влиятельные люди. Они говорят: «Я хочу портрет кисти Люды Реммер». У нас очень мощные заказчики.
Я. Розова ― И именно маслом?
С. Реммер ― Только маслом. Холст, масло. Никакие другие. Люда Реммер выработала свой размер – 100/80. До этого на рынке не было – были вокруг да около. Потом рынок наш подстроился, начали делать подрамники. До этого были 90 ⁄50 – маленькие. А вот Люда Риммер создала такой…он классический размер, но она его…
Я. Розова ― То есть такой парадный портрет.
С. Реммер ― Да. Она так и называется – парадный портрет. Вот я повторюсь, что я с большим уважением отношусь к русским художникам. И те, которые в истории имена великие – Карл Брюллов и многие-многие другие. Вот это классический парадный, красивый, роскошный, на века. Это не в переносном смысле. Портрет хранится 250, 300 и 500 лет. Самый яркий пример – «Джоконда. Мона Лиза».
Я. Розова ― Но это еще зависит от холста, от красок.
Я. Розова ― От кисти.
С. Реммер ― От нервов, крови.
Я. Розова ― А правда, что Люда разговаривает со своими портретами?
С. Реммер ― Она погружается прямо в человека, в тему. Более того, она может не каждый заказ принять. Если человек. я подбираю выражение…с тяжелой энергетикой, какой-то сложный, то она мне говорит: «Я не готова».
Я. Розова ― Не сможет.
С. Реммер ― Да. – «Я не хочу. Или испорчу». А если ей нравится… Кстати, на переговорах она всегда говорит такую фразу: «Если вы не будете подрезать мне крылышки, я напишу портрет-картину». У нее очень красивые, у нее самые лучшие, роскошные портреты женские, мужские. Кстати, стиль Люды Реммер… И она говорит обязательно: «Оплата после исполнения при условии, что вам нравится». И справа внизу подпись ее.
Люда Реммер только один раз… Вот был такой момент, когда человек был такой как бы перевозбужденный и вообще неадекватно себя повел. А потом прибежал и смотрел, где, справа внизу есть подпись Люды Реммер или нет. И был такой разговор серьезный…
Я. Розова ― Слушайте, а вот, извините, вас спрашивают: «В чем бизнес в век фотографий писать портреты?».
С. Реммер ― Очень хороший вопрос. Часто задают.
Я. Розова ― Алла спрашивает из Иркутской области.
С. Реммер ― Часто задают, потому что все думают, что вот уже у всех гаджеты и айпэды…ну и вообще техника. И, кстати, фотография – отдельный вид…
Я. Розова ― Искусства, конечно.
С. Реммер ― Как бы. Ну да, искусство, есть такое дело.
Я. Розова ― Ну и тем более, что из фотографии…
С. Реммер ― Но это аппарат!
Я. Розова ― …Сейчас можно сделать и парадный портрет.
С. Реммер ― Да. Вы знаете, в последнее время вот эта волна такая у нас в России аристократизма, когда люди хотят портрет – показать, сохранить свою энергетику. Ну, как пример. У нас вот был заказчик один… Стиль Люды Реммер – мы не называем ни имен, вообще никаких категорий, просто: вот был такой заказчик.
Он говорил: «Неважно какой там фон. Главное – сохранить, показать моим потомкам, детям, внукам мою энергетику, мою сущность, чтобы потом, образно говоря, внуки-правнуки, глядя на портрет, показывали и говорили спустя 100 лет, вот смотри, откуда у тебя сила и стойкость в каких-то событиях…». Мы же задаем вопросы, как я вот выживаю…
Я. Розова ― Ну, или кто-то, я, опять же, слышала в одном из ваших интервью, захотел вспомнить о том, что у него дедушка или прадедушка участвовал в войне 12-го года.
Я. Розова ― И поэтому захотел какие-то…
С. Реммер ― Регалии, да.
Я. Розова ― Регалии, да.
С. Реммер ― Это бывает. Во-первых, человек долго, допустим, мечтал. Мы не называем, я повторюсь, имен. Но человек долго мечтал о том, чтобы изобразить себя в некоторых там каких-то исторических одеждах. Есть у него там предки, он долго хранил эту мечту, поэтому можно выразить, высказать художнику. Это как раз и объясняет, почему ни какой-то там штампованный снимок или просто такой рисованный портрет…
Я. Розова ― Ну, ручная работа всегда ценилась, конечно.
С. Реммер ― Это в буквальном смысле рукотворная работа.
Я. Розова ― А как происходит, вообще, сам процесс? Вот спрашивают. Заинтересовались, хотят заказать портрет.
С. Реммер ― Все очень просто. Люди находят контакты по сайту, Люда Реммер, в поисковиках. Все это очень просто. Приезжают или приглашают (есть определенный райдер). Но сперва летит арт-продюсер, арт-директор…
С. Реммер ― Да. В Екатеринбург нас, допустим, приглашали, в Мурманск, еще куда-нибудь. Мы приезжаем, встречаемся. Люди рассказывают пожелания какие-то свои, если они есть. Если нет, то Люда говорит: «Я напишу вам эскизы по своему видению».
Я. Розова ― Но эскиз – это не просто такая вот, как знаете, легкий такой штрих, да?
С. Реммер ― Нет, нет, нет. Эскизы от Люды Реммер…
Я. Розова ― Полноценная ка…
С. Реммер ― Это большие, цветные, можно сказать, полноценные картины 50\70 минимум, а то бывает 100\100. На бумаге, но в цвете. Эскиз – это очень важный этап. Это мы когда работали в Нью-Йорке, там вот такой у американцев довольно жесткий, деловой, серьезный подход – бизнес есть бизнес. Потом у нас в Москве тоже, когда мы приходим на предприятие, крупная компания, и нам говорят…вы знаете, есть такое – «Подготовьте проект». Вот они говорят на своем языке инженерном.
И я это понимаю – да, да, эскиз. Люда пишет обычно 2-3 варианта – большие, красочные. Кстати, многие художники не пишут. К нам приходят люди после других художников и говорят: «Вот меня нарисовали, но не так, как я хотел, как я ожидал. И вообще я тут седой и, блин, вообще уже такой старый…».
Я. Розова ― И морщины, и обвислые щеки.
С. Реммер ― Да. А художник говорит: «А я тебя таким вижу. Вот такой. В думах о России я тебя вижу». А он в душе… Я сидел на таком разговоре.
Я. Розова ― А ему все 17, да?
С. Реммер ― А он говорит: «Да я ковбой! Я лихой парень. Я, я, я! И вообще у меня сабля висит на ковре. А знаете, где я служил?». Ну, мужчина есть мужчина, да? И вот такие люди говорят: «Люда, вот я такой». Люда пишет эскизы – 1, 2, 3. Они в цвете, большие. Это как варианты.
Я. Розова ― И разные, естественно.
Я. Розова ― Может быть разный фон.
С. Реммер ― Здесь – он стоит, здесь – он…
С. Реммер ― Сидит. Сзади – дом, березки, я говорил, собака или женщина, или он сам один. У нас был один заказчик, он такой строгий-строгий чиновник, знаете, в государственной такой униформе – ну, такой классический: пиджак, галстук, все очень строго. А заказывали друзья. Они говорят: «Вы знаете, он, вообще-то, по природе охотник. Он очень любит лес, природу. Причем он такой человек, что он ходит на охоту, но не убивает животных. Вот он любит…
Я. Розова ― Сам процесс, да?
С. Реммер ― …Сам процесс. И знает об этом все в деталях, в тонкостях». А всегда ходит он в таком чиновничьем образе: галстук, рубашка. Вы знаете, такой строгий. И вот друзья сказали: «Вот если вы как-то подберете такую тему…». И Люда долго искала-искала и подобрала все, что на эту тему. И вот есть такая сумка охотничья…
Я. Розова ― И удалось, да?
С. Реммер ― Ну конечно! Когда вручали, он прослезился.
Я. Розова ― Ой, слушайте, извините, вообще, про процесс вручения и про фестиваль, который год назад вы провели (первый в Подмосковье арт-фестиваль), мы поговорим сразу после новостей.
Я. Розова ― Художник в современном мире. Арт-продюсер и его роль в жизни художника. Об этом нам с вами рассказывает Святослав Реммер, арт-продюсер и арт-директор художника Люды Реммер. До новостей вы рассказали о том, в каком стиле работает Люда Реммер; о том, что прежде чем происходит вручение портрета готового, Люда предлагает еще несколько вариантов эскизов, чтобы клиент или заказчик смог определиться с тем, каким бы он хотел себя видеть на этом самом парадном VIP-портрете.
Сколько времени обычно у Люды уходит на создание такого портрета и как проходит церемония вручения?
С. Реммер ― Да, по эскизам. Эскизы пишутся обычно 2 недели (ну, максимум – 3). На эскизе очень важный момент, очень важная деталь. Во-первых, человеку когда представляют эскизы, он видит, естественно, как бы он хотел себя видеть. Там никаких деталей: не прорисованы лица, глаза и так далее – композиционные решения. Как говорят художники, сюжет и драматургия. И на эскизе просчитывается размер. То есть художник, Люда предлагает: «Я вам предлагаю 100/80, 120, — помню, — 250/150».
Я. Розова ― Холст имеется в виду?
С. Реммер ― Конечно! Только холст, масло. Oil on canvas. Вот сейчас мы приехали их Америки. И сейчас будет опять выставка. Только холст, масло. Именно такие портреты хранятся 250-300 лет. Это классика. И человек смотрит: вот он там сидит, стоит. И она говорит: «Я предлагаю вот такой-то размер». У нас был человек, он говорит: «У меня уже готовый итальянский мебельный ансамбль. Мне нужно, — как сейчас помню, — 60 ⁄85 в сантиметрах». У него там в инчах и так далее. Она подстраивается. И вот 2-3 варианта.
Он смотрит: здесь – в синем пиджаке, здесь – в костюме и так далее. Он говорит: «Вот этот. Только добавьте мне там, условно говоря, что-нибудь. Или зашифруйте имя моей любимой или образ где-то». Люда – мастер этого. Она делает такой образ, который на первый взгляд не видно.
Я. Розова ― Но в этом-то как раз и вся прелесть, что надо всмотреться, вглядеться в портрет и заметить что-то, что не видно невооруженным взглядом.
С. Реммер ― Да. Вот портрет Лени Агутина. Там он вместе со своей супругой – с Анжеликой. Кстати, очень интеллигентный человек. Они нас пригласили домой, мы пили чай. Я был поражен, насколько у них грамотно выстроены сбор, хранение, все фотографии. Я-то думал, что у меня порядок, а я как посмотрел… И вообще, она вот интеллигентная пара – Леонид и Анжелика. И вот Люда увидела его в образе. Он приехал к нам в офис и начал читать Пушкина по памяти. И Люда…к ней пришла вот такая идея – в образе Пушкина, когда он был с длинными волосами. И там тоже такая Анжелика сзади, как его муза.
Я. Розова ― Но в среднем сколько – 30, 40 дней?
С. Реммер ― Если заказ не срочный, то обычно как раз-таки уходит на это 30-40 дней. Если утвердили размеры… Мы не покупаем готовые подрамники или какие-то детали. Она мне дает команду, заказ. У нас есть Жора, Георгий Иванович, который делает подрамники вручную.
Я. Розова ― Это очень важный ведь этап.
С. Реммер ― Конечно! Точно, потому что не 100, а 102 сантиметра.
Я. Розова ― Чтобы не было никаких провисаний.
С. Реммер ― Никаких! Он вытягивается, как барабан. У него там свой состав. Он этим гордится. Все по срокам поджимается. Подбирается проект рамы – деревянная или… Люда Реммер работает только с деревянными рамами – это важный очень момент. К сожалению, у нас многие художники…
Я. Розова ― Нет, ну, рамы тоже разные бывают.
Я. Розова ― Бывает классическая, бывает какая-то, не знаю…
С. Реммер ― Классическая. Но главное, чтобы была деревянная. Самая рама идет от 100 тысяч рублей, и она должна быть итальянская, испанская. Это вот наши люди, наши русские. Их называю – современные аристократы. Кстати, хороший эпизод. Вот помните, был фильм наш, Масленников режиссер, про Шерлока Холмса, серия про собаку Баскервилей. И когда там наш Василий Ливанов идет, по лестнице спускается, и он думает: «Как же, как же, почему Хьюго…».
Я. Розова ― И по портретам, да.
С. Реммер ― И вдруг там эта семейная, фамильная такая портретная галерея. И вдруг он увидел и говорит: «А! Я помню!».
Я. Розова ― Одно лицо, да.
С. Реммер ― Одно лицо. Как раз это мне наш заказчик один натолкнул. Он говорит: «Я так хочу, как в этом фильме, чтоб мои предки древние висели. Моя история, чтоб я своим детям…».
Я. Розова ― Слушайте, а правда, что у вас, когда вы вручаете портрет, происходит очень торжественно с участием оркестра».
С. Реммер ― Конечно! У нас есть свой… Ну, не наш свой, а договоренный – наши друзья: оркестр, живые скрипки… Людя Реммер – это стиль, когда все оригинально, все живое, никаких пластин и никаких записей. Все очень торжественно. Живые скрипки, виолончель! Все это продумано. Если в Москве открывается… Я, потом, заметил, наш стиль… Вообще, мы многое внесли в рынок наш, в арт-рынок. Мы красиво открываем, мы закупаем специальные ткани, это торжественно, это красиво. У нас есть один такой банкир, его супруга… Вообще! Вы представляете, такие истории!
Когда вот невольно встречаешься, а люди рассказывают, как они встретились, когда были комсомольцами, и он ей обещал: «Я стану миллионером и куплю тебе в подарок яхту». И сейчас они уже в возрасте. Огромный был зал, юбилей, все дарили подарки. Кстати, какие только ни дарят люди подарки. И вдруг в конце он такой выходит (он уже не молодой – такой тоненький, худенький, стройненький) и говорит такой солидный и с таким удовольствием, с улыбкой: «Ну, что ты, дорогая, мне… А что вот ты мне подарила?».
И я помню, мы заказали 20 метров, бархат синий. Мы картину задрапировали и сделали такой бубон. И я ей сказал: «Алла, вы вот здесь дерните – и он откроется медленно, с шелестением…шу-шу-шу». Скрипки замолкают. И в это время полный зал такой – «Ах!». Тишина. И бах: открывается портрет. Я стою со стороны, за кулисой. Кстати, в этот момент Люда бледная. Для нее это…
Я. Розова ― Волнительно.
С. Реммер ― Не просто волнительно. Я боюсь, что инфаркт ее хватит, потому что я ее начинаю в этот момент даже дергать, говорю: «Люся, спокойно. Все нормально». И вот в этот момент я вижу, что все подарки мира – все меркнет вообще. Вдруг вот эта тишина. И этот человек, который, я знаю, что он из числа сильных мира сего, как он вдруг…
Я. Розова ― Как ребенок, да?
С. Реммер ― Он дрожит. Комок в горле. Он вообще… Слезы на глазах. Я понимаю, что вот оно! Вот это торжество! И вот это награда. В этот момент Люда Реммер как истинный художник просто взлетает. Поэтому, я подчеркиваю, что вот какие-то деньги – для нее это настолько меркантильно. Он в трех поколениях… У нее отец такой был…
Я. Розова ― Это правда, что дарить радость людям для нее…
Я. Розова ― Так она, по крайней мере, сама говорит.
С. Реммер ― Вообще! Она в этот момент, как ребенок. Она свято верит, что ее талант, который идет из нее, только для людей. В буквальном смысле она может ходить по мастерской.
Я. Розова ― А как а этом случае вы работаете с регионами? Вот вы упомянули, что есть…
С. Реммер ― Люди звонят у нас из Сибири, Екатеринбурга. Вот у нас был, допустим, Богословский алюминиевый завод (БАЗ), Сысоев Анатолий Васильевич, 12 тысяч человек. Это Екатеринбург и потом еще вверх туда 8 часов. Нас встречают эти броневики…как они называются… английская квадратная машина – «Ровер». Охрана, везут. Это силища, представляете. Приехали. Где-то там Верхнеуральск… Этот Богословский алюминиевый…БАЗ! Красиво! Это человек, который построил «Атриум» в городе Екатеринбурге. Первый 5-звездочный отель, президентский номер. Мне – какую-то коморку. Я говорю: «Да, да, да».
Я. Розова ― Но вы же арт-директор, да!
С. Реммер ― Она написала портрет. И он очень гордился.
Я. Розова ― А сами герои в этот момент позируют люди Люде? Людмиле.
С. Реммер ― Ну, современный такой мир, жесткий график. Мы ждем. Она договаривается. Где-то – можно позировать. Вот, допустим, заказывал один человек портрет своей супруги. Он поставил условие – сюрприз. Такое часто бывает. Вот вам 200 фотографий, вот видео.
Я. Розова ― То есть все зависит от ситуации.
С. Реммер ― Да, да, да. Вот, допустим, была одна дама. Она там возглавляла какой-то там фонд. И мы ее видели на сцене, она выступает вживую. Люде говорит: «Мне нужно ее посмотреть, послушать». Опять же, эскизы. Человек смотрит, утверждает. И стиль Люды Реммер – это когда человек подписывает. Он говорит: «Да, вот этот я выбрал. Все окей! И размеры. Летс гоу!».
Я. Розова ― Вот я в начале сказала вам, что в единственном интервью, которое я нашла в интернете с Людой Реммер, я услышала, как она сама говорит о том, что она иногда и поет, когда видит свою работу; иногда ругается и кричит, если что-то не получается…
Я. Розова ― …Что капризничает. Говорит: «Портрет капризничает. Сегодня он в плохом настроении». Вот это мне очень понравилось! Это очень образно. Но мало времени у нас с вами остается.
Я. Розова ― Всего 2 минуты. А мы вроде как упомянули о том, что вам удалось провести впервые в Московской области арт-фестиваль – «Арт-Долгопрудный».
Я. Розова ― И вроде как готовитесь провести еще один.
С. Реммер ― Говорят, подмосковный Долгопрудный – город славный, город чудный. Люда пишет большие картины. И мы однажды заехали… Витя Рыбин, есть такой певец наш. Он заказал портрет своей жены-красавицы Наташи. И он нас пригласил. И это всего лишь, оказывается, 2-3 километра, two miles, от МКАДа – тут рядышком совсем. И я увидел там шикарные помещения. Мы купили для Люды такую огромную, просторную мастерскую. И город нам показался…во-первых, он тихий, уютный, интеллигентная публика, физики. И мы предложили. Город нас поддержал, руководство города. И мы провели первый в Московской области арт-фестиваль, который проводят, вот знаете, и в Германии в небольших городах, и в Нью-Йорке. Вот сейчас мы в апреле едем в Нью-Йорк.
Я. Розова ― Собрали художников?
С. Реммер ― Мы собрали художников, выставили. У них там шикарный зал, такой «сильвупле». Настоящий был такой бал, зал и светское событие: дамы в платьях, лимузины. У нас была живая музыка: оркестр, оперный певец. Ресторан с Рублевки – «Шале Березка». Катерина нам прислала лучших официантов во фраках. Итальянское вино. Полный такой ансамбль «сильвупле». Пришли люди. Приехали из Якутии наши. Потом, нефтяники. Купили картины. Там я подтянул художников.
Я. Розова ― 40 секунд у нас.
С. Реммер ― Все! Окей, заканчиваю. И поэтому мы сейчас тоже хотим провести. Если можно… Вот сейчас мы обращаемся к Андрею Юрьевичу и к Олегу Ивановичу, и мы готовы участвовать, хотим еще раз провести.
Я. Розова ― К руководству города.
С. Реммер ― Да, руководству города и руководству области. Надеемся, что Долгопрудный, город чудный – будет культурная столица Подмосковья.
Я. Розова ― Тем более, что опыт уже есть и есть, что показать…
С. Реммер ― Да. И красиво получается.
Я. Розова ― …Что продемонстрировать, как это получается.
С. Реммер ― Да. Еще буквально 2 слова я хочу сказать. Арт-фестиваль – это место встречи солидных людей, состоятельных, которые любят живопись. Они культурные и приятные. И Люда Реммер там в центре событий. и скромно – Святослав Реммер.
Я. Розова ― Святослав Реммер, арт-продюсер, арт-директор художника Люды Реммер, был в студии «Эха».
Откровения «автора» угроз убитому банкиру Яхонтову: «Далеко не первая смерть»
В деле о ликвидации целой семьи всплыли новые детали
В деле об убийстве банкира Михаила Яхонтова и его семьи в среду произошел неожиданный оборот. В одном из интернет-СМИ прошла информация, что незадолго до гибели мужчине угрожали расправой. Нам удалось связаться с тем, кого обвинили в этих угрозах. Яхонтов, его жена и восьмилетний сын были найдены убитыми в квартире на Мосфильмовской улице.
Фото: Следственный комитет РФ
Напомним, Яхонтов стоял во главе московского филиала и вместе с другими руководителями кредитного учреждения был осужден за растрату средств вкладчиков. Он вышел из тюрьмы полтора года назад. Возможно, обманутые клиенты решили, что Яхонтов постарается вернуть свои сбережения, а когда поняли, что эти надежды слишком призрачны, перешли к активным действиям.
Вчера аналогичная информация появилась на сайте информагентства «Социнформбюро». Более того, в адрес портала по почте поступила электронная аудиозапись, где дочь Михаила Яхонтова от первого брака рассказывает об угрозах в адрес семьи. Называлось и имя вкладчицы – Елена Карелина, владелец НПП «Спецавиа». Журналисты передали запись в Следственный комитет.
Мы попросили Карелину прояснить случившееся.
— Я не буду ничего комментировать. Потому что я являюсь потерпевшей по делу Смоленского банка и при общении со следователем мы договорились, что я не даю комментариев на этот счёт.
— Когда вы последний раз общались с Яхонтовым или членами его семьи?
— Последний раз, и то не напрямую – в Тверском суде, где его приговорили к 6 годам. С тех пор я его не видела, с ним не общалась ни по телефону ни очно, никого из членов семьи я лично не знаю. Не было никакого общения. Вы можете обратиться в СКР, где идет расследование.
— Пишут, дословно, что якобы вы чуть ли не обещали «ликвидировать» сотрудников банка
— Где же это, я еще даже не прочитала? Там ещё 10 человек обвиняемых, может, они все будут бояться?
Последние слова прозвучали довольно зловеще. Убийство Яхонтова и странная аудиозапись с угрозами вызвали настоящую панику среди подельников банкира. Некоторые – например, юрист банка Тимур Акберов – уже освободились, другие – финансисты Дмитрий Скоркин и Роман Щербаков – продолжают отбывать наказание, но все равно не чувствуют себя в безопасности.
В среду же около 18.00 стало известно о том, что задержан один из подозреваемых в убийстве семьи банкира Яхонтова. Это его деловой партнер Андрей С., сообщил телеграм-канал «112». Якобы машину подозреваемого отследили по видеокамерам. Вместе с тем, по нашей информации, вчера готовился еще ряд задержаний по делу об убийстве, в том числе не на территории России.