моя история на канале отр
Интервью мечты: ведущий Дмитрий Кириллов – о недостающем пазле в образе знаменитости
19 мая свой день рождения отметил телеканал ОТР – он уже восемь лет в эфире. Один из самых популярных проектов канала называется «Моя история». Ее ведущий, собиратель звездных судеб Дмитрий Кириллов, откровенно разговаривает с известными и уважаемыми людьми. Жизнь этих героев всегда вызывает интерес зрителей, поскольку каждый из гостей – личность неординарная, добившаяся успеха и достойная уважения. TV Mag поговорил с Дмитрием Кирилловым о прошлом, настоящем и будущем этого проекта.
Дмитрий, расскажите, пожалуйста, о вашей программе «Моя история». Как сделать так, чтобы каждый выпуск получился действительно интересным для зрителя?
Ты должен быть максимально готов к разговору. Сейчас есть такая тенденция: журналисты приходят к своему герою, не очень понимая, с кем они имеют дело. Нет, конечно, они заходят в «Википедию», смотрят информацию о собеседнике, но только этим никогда не обойдешься. Дальше начинается настоящая журналистская работа: ты человека узнаешь, углубляешься в его жизнь, изучаешь его мысли, то, о чем он пишет, о чем переживает. И тогда приходишь к нему с огромной радостью. И ищешь какой-то недостающий пазл, который все скрепляет. Поиск этого пазла и есть основная изюминка «Моей истории». Большие интервью есть на каждом канале, но я ни за кем не гонюсь, не вытаскиваю никаких подробностей. Бывает, человек сам раскрывается и говорит что-то такое, что раньше никому не рассказывал о себе.
Я выбрал особый жанр – киноинтервью. Это сочетание интервью и документального кино. Моя задача – чтобы на экране было как можно меньше меня и как можно больше героя. Считаю, что зрителям и не надо много смотреть на ведущего. Себя максимально закрываю закадровым текстом, хроникой. Программ вышло уже больше 150, и в основном получаются авторские документальные фильмы. Моя задача – максимально показать человека, его жизнь, семью, беды, чаяния, радости. А я здесь уже вторая скрипка, бэк-вокал.
Вы сразу пришли к этому ноу-хау – к поиску недостающего пазла? Как менялась программа за годы существования?
Программа менялась, не сразу пришла к нынешней форме. Изначально было предложение просто делать вечерне-воскресное интервью, которое смонтировали и дали в эфир. А для киноинтервью ты ищешь хронику, эксклюзивные кадры. Пишешь эссе о человеке, мини-повесть, некий литературный материал. Потом начинаешь его «окартинивать», превращать в кино. «Моя история» похожа на песню, я обожаю этот жанр, самый популярный в народе. Потому что песня – это целая жизнь, рассказанная за очень компактное время.
Самая большая неудача для меня – если я вдруг понимаю, что где-то программа провисает, может, кому-то покажется, что ее скучно смотреть. Это недопустимо. Стараюсь, чтобы «Моя история» звучала как песня, из которой слов и не выкинешь, и пересматривать можно много раз.
Сколько в среднем занимает подготовка к выпуску?
Герои очень разные. Бывает, ты готовишься к одной встрече задолго до съемок, ищешь какую-то интересную информацию, и в 90 процентах случаев угадываешь интуитивно: каким ты рисуешь этого известного человека, таким он и оказывается. Но иногда бывают и разочарования, ты понимаешь, что перед тобой совсем не тот образ, который ты нарисовал в своем воображении. Случается, что готовишь программу на ходу, бегом, под эфир, а беседа получается действительно очень удачной. Тут как на первом свидании: есть предвкушение долгожданной встречи, но какой она в итоге будет, предсказать сложно. Хотя с годами, конечно, я уже научился предугадывать, что за разговор меня ждет.
При такой подготовке, наверное, особенно тщательно приходится отбирать материал, который пойдет в эфир?
Программа длится сорок минут. Но вот порой беседуешь, и тебе кажется, что ты этого человека знал всю жизнь. И я прошу, умоляю руководство канала: дайте мне еще 15 минут, потому что я с этим героем разговаривал три часа! И как мне из этих трех часов сделать сорокаминутный выпуск?
Конечно, это звучит немножко непрофессионально. Ты ограничен форматом. Но все же бывают ситуации, когда мы с героями буквально «влюбляемся» друг в друга и не можем остановить съемку. Иногда в итоге получалось два выпуска. Так было, например, с митрополитом Калужским и Боровским Климентом. Потрясающий, необыкновенный, высокого духа человек, настоящий монах. Мы с ним проговорили четыре часа. Как раз тогда началась пандемия, была тяжелая ситуация, владыке хотелось какие-то теплые слова сказать своей пастве, зрителям, поддержать их. Спасибо огромное руководству канала за то, что дали возможность сделать два выпуска. Такая же ситуация была с нашим маэстро Александром Зацепиным – три часа беседы и два выпуска. И с поэтом Ильей Резником – четыре с половиной часа разговаривали. Конечно, это такие аномалии, исключения. Но, например, Алла Борисовна Пугачева сказала: «Это лучшая программа, что я видела о себе, Илюша». Это дорогого стоит, пусть я таких похвал и не заслуживаю, а просто стараюсь честно делать свою работу.
Знаете, для меня очень важно, когда герой потом говорит: спасибо, это правда моя история. Ты понимаешь: ты не сфальшивил. Есть имена и люди, которых я берегу, как драгоценности в шкатулке сердца.
А если, несмотря на тщательную подготовку, не клеится разговор? Бывает такое?
Ситуации, когда ты понимаешь, что нет этой «химии», а есть какая-то стена между тобой и собеседником, бывали. Слава богу, нечасто. Но в эти моменты у меня включается автопилот, и я говорю себе: «Ты не имеешь права провалить это интервью! Будешь сидеть до последнего, пока тебя отсюда не выгонят, выжимать, записывать, потом по фразам собирать. Потому что ты этого человека позвал, и это твоя ответственность. Работаем, снимаем до последнего». Я не имею права разочаровать зрителей, которые, может быть, любят и ждут этого героя, мало ли, что у нас пошло не так. Да, бывает «звездная болезнь», бывают странности. А вдруг у человека просто проблемы со здоровьем или дома? Он может быть в очень неподготовленном для интервью состоянии, но он пришел!
Было у меня как-то интервью с режиссером Павлом Лунгиным. Он необыкновенный, гениальный собеседник, но была в нашем разговоре какая-то скованность. Я долго пытался понять, в чем причина, а в конце, через полтора часа, он мне сказал, что у него в тот день приключился не то сердечный приступ, не то гипертонический криз, и нельзя ли нам уже закончить, потому что он крайне неважно себя чувствует. Но ведь не перенес встречу, приехал. Великий человек!
Как вы выбираете героев для новых выпусков?
Я стараюсь брать людей, у которых есть уже какая-то жизненная история. Например, я приглашал Маргариту Суханкину, солистку группы «Мираж». Это очень необычная героиня: взяла детей из детдома, пожертвовала карьерой оперной певицы. Люди, которые через что-то прошли, испытали, пережили, всегда вызывают интерес, это богатство. А вот начинающие эстрадные артисты не всегда глубокие люди – просто потому, что они молодые, у них все еще впереди, им мало что есть рассказать о жизни.
Скажите пару слов о канале, на котором трудитесь. ОТР – у него есть какой-то свой стиль, своя специфика?
Когда все начиналось, в канал летели и стрелы, и бомбы. Но я работаю тут с первого дня открытия ОТР, с 19 мая 2013 года, и очень благодарен за творческую свободу. Общественному телевидению может чего-то не хватать, например денег. Но чего ты никогда не увидишь на этом канале, так это пошлости. А увидишь то, что в жизни будет всегда. Отличные кинопоказы, программы аналитические, публицистические, просветительские. Ты включаешь ОТР и можешь садиться и учиться, как в школе. Можешь оставить перед экраном ребенка любого возраста и быть спокойным за него.