набережная реки мойки 112 история

Какие тайны хранит «масонский особняк» в Питере и что означают секретные символы на его фасаде

Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.

Это уникальное по красоте и оригинальности здание построил в конце позапрошлого века талантливый отечественный зодчий немецкого происхождения Виктор Шретер. Выпускник Императорской академии художеств в России, а также Берлинской академии художеств, он посетил немало европейских стран, изучив их архитектуру. Всё увиденное в дальнейшем вдохновило его на создание собственных шедевров и выработку своего уникального стиля.

Шретер – автор известных зданий в разных городах России и за ее пределами. Его считают «дедушкой» модерна, предвосхитившим этот популярный в начале прошлого века стиль, и популяризатором нового для России способа облицовки зданий – обожженным при высоких температурах кирпичом и натуральным камнем. Этот способ так и назвали – «кирпичный стиль».

Особняк на углу набережной Мойки и улицы Писарева архитектор Шретер начал проектировать, когда ему было 49 лет. К этому времени у него уже было восемь детей, и дом он возводил для своей семьи. Строительство особняка было закончено в 1891 году.

Ассиметричное здание в готическом стиле с крышей, как у старинного дома-замка, и разными по размеру и форме окнами напоминало Шретеру о старой Европе, архитектурой которой он всегда был восхищен. Это здание очень точно иллюстрирует понятие «родовое гнездо».

Помимо готических черт, у дома можно увидеть и признаки неоренессанса. Очень интересны угловой эркер, напоминающий башенку, ажурные кованые элементы, высокий готический фронтон.

Большая часть здания облицована кирпичом и лишь фрагментарно использована штукатурка (в основном в декоре). Также в облицовке использована керамика.

Кстати, хотя Шретер и имел европейское происхождение, знаки, расположенные на фасаде дома под небольшим балконом, которые можно принять за масонские, на самом деле никакие не «тайные символы». Хозяин дома изобразил обычные рабочие предметы, которыми пользуются архитекторы.

В те времена, когда здесь жил архитектор с семьей, в окнах дома красовались цветные стекла и витражи, отчего особняк еще больше напоминал сказочный замок. Внутри дома, помимо бликов от витражей, можно был подивиться красивым интерьерам, шикарной мраморной лестнице, восхитительным лепным узорам. Работал архитектор в угловой части дома, на первом этаже – здесь он обустроил себе кабинет и чертежную комнату. Здесь же, на первом этаже, была расположена столовая с винтовой лестницей, откуда домочадцы и их гости попадали прямо в сад, а также много других помещений.

На втором этаже интерьеры были еще более шикарными, чем на первом. А вот на верхнем, мансардном, все было обустроено весьма скромно.

В целом особняк был очень уютным, красивым, удобным. Комфорта добавляли проведенный в дом водопровод и отопление (причем водяное) с увлажнением воздуха.

Впоследствии зодчий построил возле своего дома еще два – на этот раз доходных.

На участке у архитектора также размещались хозпостройки, в том числе ледник, помещение для экипажей, конюшня, коровник.

После революции особняк Шретера был национализирован и в нем появились квартиры-коммуналки для советских граждан. В нашем веке, в начале нулевых, дом приобрели в частную собственность.

Текст: Анна Белова, фото на обложке: cityspb.ru

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

Источник

Особняк В. А. Шретера (The mansion of V. A. Shreter)

Это примечательное здание как ни называют – и “масонский особняк”, и “дом-ларец”, и “кирпичный замок”.

На главном фасаде здания можно увидеть масонские символы – лепные изображения в виде треугольника и циркуля, этим, в общем-то, и объясняется зачисление дома в “масонские”, хотя на самом деле, это знак Петербургского общества архитекторов, отцом-основателем которого был Шретер.

Виктор Шретер вместе с еще одним петербургским архитектором И. С. Китнером одним из первых в Петербурге ввёл в повсеместную практику «кирпичный стиль».

Неудивительно, что и собственный особняк Виктор Шретер выполнил в “кирпичном стиле”.

“Кирпичный стиль” этого особняка предвосхитил модерн, хотя это еще не модерн в полной мере.

К своим пятидесяти годам Виктор Александрович Шретер был уже очень известным архитектором, автором известных зданий в разных городах России и за ее пределами.

У Шретера было большое семейство, они с женой воспитывали восьмерых детей (трое из которых впоследствии также станут архитекторами), поэтому неудивительно, что застройку довольно большого участка на углу набережной Мойки и ул. Писарева архитектор начал со строительства “семейного гнезда”.

Архитектор сумел придать облику здания романтический силуэт, вызывающий ассоциации с постройками старинных европейских городов.

Ассиметричное здание в готическом стиле с крышей, как у старинного дома-замка, и разными по размеру и форме окнами напоминает архитектуру старой Европы, которой всегда восхищался Шретер.

Именно такое здание по мнению архитектора иллюстрирует понятие “родовое гнездо”.

В объем выступающих центральных частей зодчий вписывает лестницы – этот прием найдет свое продолжение в архитектуре XX века.

На северном фасаде Шретер делает акцент на большое окно, придав ему готическую форму, помимо этого “готический” облик фасада подчеркивает также высокий остроугольный фронтон, зрительно продолжающий вертикаль здания.

Оба фасада объединены эффектным приемом – зодчий вводит в композицию угловой усеченной части здания эркер с башенкой.

На первом этаже дома были расположены столовая с небольшой винтовой лестницей, выходящей в сад, чайная и буфетная, за которой находились кухня и людская, между которыми находились кладовая и лестница, ведущая в подвал и к черному ходу.

Слева от главного входа, в угловой части особняка, был устроен кабинет и сообщавшаяся с ним большая чертежная.

На втором этаже находился просторный зал, будуар, спальня, гостиная и три детские комнаты.

В мансардном этаже располагались учебная, детская, запасная комнаты.

Внутренняя отделка отличалась простотой, скромным декором.

Парадными были помещения второго этажа: стены нежных пастельных тонов – зеленоватый, розоватый и коричневатый цвета, лепные тяги, потолки с лепными розетками и порезками.

В большинстве комнат, кроме людских и мансард, настелен дубовый паркет, а в подвале, ванной и туалетных комнатах полы были асфальтовые, на кухне, в коридорах и на площадках для пола использовали цементную и метлахскую плитку. Двери были дубовыми и частично из сосны.

Отопление было устроено водяное с увлажнителем воздуха, проведен водопровод. В состав хозяйственных построек входили экипажный сарай, конюшня, коровник и каменный ледник.

После революции 1917 года особняк превратился в многоквартирный дом. Многоквартирным дом перестал быть в начале 2000-ых годах, когда был приобретен в частную собственность.

Источник

Собственный дом Шретера

Адрес: Мойки наб., 112
Архитекторы: Шретер В. А.
Год постройки: 1897-1899
Стиль: Кирпичный

На набережной реки Мойки выделяется живописный ансамбль, состоящий из небольшого особняка и стоящего рядом с ним пятиэтажного жилого дома. Это — бывшие особняк и жилой дом В. А. Шретера (наб. Мойки 112, наб. Мойки 114/ул. Писарева, 2, ул. Писарева, 4), одного из ведущих архитекторов Петербурга второй половины 19-го столетия и создателя «кирпичного стиля»

Застройку большого участка на углу улицы Писарева и набережной Мойки В. А. Шретер начал с постройки собственного дома.

Собственный особняк, исполненный в стиле близком к кирпичному модерну, в 1891 году построил достаточно известный архитектор Виктор Александрович Шретер для себя и своей семьи. При разработке проекта зодчий постарался максимально передать дому романтические черты старой Европы и можно с должной уверенностью сообщить, что ему это прекрасно удалось.

В доме на берегу Мойки интересно все. Он стоит высоко над водой, и сама набережная служит ему пьедесталом. Многочисленные окна выполняют не только функциональную роль, но являются важным элементом украшения. Их разнообразные формы и размеры почти не повторяются. Над самым большим из них, расположенным между этажами в квадратной раме, помещена хитроумная символика: треугольник и циркуль — атрибуты архитектора.

Такое изображение не случайно, так как дом принадлежал архитектору Виктору Шретеру и построен им был по собственному проекту для своей многочисленной семьи. По соседству с этим домом, справа и слева, Шретер построил еще два пятиэтажных многоквартирных особняка подобного стиля, образовав, таким образом, треугольник на пересечении улицы с набережной.

ИСТОРИЯ ВЛАДЕНИЯ ДОМОМ

Виктор Александрович Шретер (1839-1901) закончил Императорскую Академию художеств в России, затем Берлинскую, много путешествовал, изучая архитектуру Германии, Бельгии, Франции, Швеции, Италии и Австрии, а затем, вдохновленный лучшими образцами европейского зодчества, воплощал свои идеи в архитектурных проектах.

К своим пятидесяти годам Шретер был уже очень известным архитектором, а также главой большого семейства, включавшего жену и восьмерых детей, трое из которых впоследствии также станут архитекторами. Тогда-то он и задумал построить для своей «фамилии» дом на берегу поэтической Мойки. К слову, взялся он за застройку довольно большого участка на углу набережной и ул. Писарева (чуть позже по соседству, справа и слева от особняка, им будут возведены еще два дома – «доходных»), но начал мастер с «семейного гнезда». Проект его был разработан в 1890-м году, а строительство завершилось уже в 1891-м.

Именно он является автором оперного театра в Киеве, театров в Нижнем Новгороде, Иркутске и Тбилиси, прекрасного Одесского вокзала. В одном только Санкт-Петербурге воплощено более 50 его проектов. Среди них, например, перестройка и реконструкция здания и фасада Мариинского театра, пострадавшего во время пожара 1880-х гг. В благодарность за эту работу В. А. Шретер был удостоен необычного подарка – выполненной из серебра «модели» театра, которую спустя полвека, во время блокады, его дочь Мария передала для переплавки на нужды осажденного города.

Был В. А. Шретер и своего рода новатором: он первым в России предложил отказаться от штукатурки и облицовывать фасады обожженным в сильном огне кирпичом и естественным камнем, явив России тем самым новый стиль, предвосхитивший модерн, который так и назвали — «кирпичным стилем».

В итоге на набережной Мойки появился совершенно очаровательный особняк с асимметричной композицией, островерхой крышей и разными по размерам и формам окнами, воплотивший столь милые сердцу Шретера романтические черты старой Европы.

После революционных событий 1917 года особняк превратился в многоквартирный дом, по петроградской традиции – с наличием коммунальных квартир. Понятное дело, что целевое назначение и наполнение интерьеров существенно изменилось, но прекрасная мраморная лестница никуда не делась, разве что пришла во временное запустенье. Долгое время, говорят, продолжали существовать и камины. Многоквартирным дом перестал быть в начале 2000-х гг., когда был приобретен в частную собственность.

Внутреннее убранство романтического домика архитектора Шретера и его семьи ничем не уступало экстерьеру постройки: окна были богато украшены цветными стеклами и витражами; на полу поблескивал лакированный дубовый паркет, а потолок украшала лепнина. Открывая дверь, гости оказывались прямо у большой мраморной лестницы, которая вела на второй этаж.

На первом этаже располагался кабинет зодчего, где он провел не один час за работой над чертежами своих удивительных зданий. Также на первом этаже находилась чудесная светлая столовая с чугунной винтовой лестнице. Здесь же можно было найти еще несколько комнат: буфетную, кухню и людскую. На втором же этаже архитектор создал будуар, спальни, гостиную, три детские комнаты и учебную для своих детей, коих было не мало.

Оба фасада здания, выходящие как на набережную, так и на улицу, асимметричны. В объем выступающих центральных частей зодчий вписывает лестницы – этот прием найдет свое продолжение в архитектуре XX века. На северном фасаде Шретер делает акцент на большое окно, придав ему готическую форму; «готический» облик фасада подчеркивает также высокий остроугольный фронтон, зрительно продолжающий вертикаль здания. Оба фасада объединены эффектным приемом – зодчий вводит в композицию угловой усеченной части здания эркер с башенкой.

Вход с улицы ведет к парадной мраморной лестнице, сохранившей прежнюю отделку: на стенах гипсовые рельефы с изображением резвящихся путти, камин, перила с кованой решеткой, цветные стекла в окнах (сохранившиеся, к сожалению, частично). В первом этаже справа от передней помещалась столовая с небольшой винтовой лестницей, выходящей в сад. С одной стороны от столовой располагалась чайная, с другой – буфетная, за которой находились кухня и людская; между ними – кладовая и лестница, ведущая в подвал и к черному ходу. Слева от главного входа, в угловой части особняка, был устроен кабинет и сообщавшаяся с ним большая чертежная. На втором этаже находился просторный зал, будуар, спальня, гостиная и три детские комнаты (у Шретеров было восемь детей). В мансардном этаже располагались учебная, детская, запасная комнаты. Внутренняя отделка отличалась простотой, скромным декором.

Помещения второго этажа были, безусловно, парадными: стены нежных пастельных тонов – зеленоватый, розоватый и коричневатый цвета, лепные тяги, потолки с лепными розетками и порезками. В большинстве комнат, кроме людских и мансард, настелили дубовый паркет, тогда как в подвале, ванной и ватерклозетах полы были асфальтовые, а на кухне, в коридорах и на площадках для пола использовали цементную и метлахскую плитку. Двери делались из дуба и сосны. Тщательно выполнялись дубовые оконные переплеты с медными приборами.

Композиция здания асимметрична. Объемы нарастают к угловому эркеру, завершенному высокой кровлей.

Фасады здания отделаны розовой керамической плиткой, с которой сочетаются отдельные штукатурные детали. Декор здания, благодаря использованию мотивов готики и ренессанса вызывает ассоциации с постройками старинных европейских городов.

Вход с улицы вел к парадной лестнице. На первом этаже здания справа от передней помещалась столовая, имеющая небольшую винтовую лестницу, выходящая в сад. С одной стороны от столовой располагалась чайная, с другой — буфетная, за которой находились кухня, людская, а между ними кладовая и лестница, ведущая в подвал и к черному входу. Слева от главного входа, в угловой части особняка, был устроен кабинет и сообщающаяся с ним большая чертежная.

На втором этаже находились просторный зал, будуар, спальня, гостиная и три детские комнаты. В мансардном этаже располагались учебная, детская и запасная комнаты.

Дворовый флигель также оставлен в кирпиче и выглядит просто, но эффектно

Парадная лестница дома освещается световым фонарем. В доме располагалось девять квартир в пять, шесть, семь и восемь комнат.

В конце ХIХ века в доме располагалось правление Общества Русских акварелистов, основанного в 1881 году.

В композиции фасада главную роль играют функциональные элементы — трехгранные эркеры, благодаря которым улучшается освещенность квартир.

Верхний этаж выделяется большими окнами, за которыми располагаются художественные мастерские.

Так же как и особняк, здание отделано розовой плиткой. Штукатурные детали вызывают в памяти готику. Все это подчеркивает единство ансамбля.

Дворовые флигели по внешнему виду ничем не отличаются от дворовых флигелей дома по улице Писарева и плавно переходят одни в другие.

К боковому фасаду здания примыкает двухэтажная пристройка. Судя по большому окну, в ней также находилось художественное ателье.

Отопление было устроено водяное с увлажнителем воздуха, проведен водопровод. В состав хозяйственных построек входили экипажный сарай, конюшня, коровник и каменный ледник.

В отличие от традиционных построек старого Петербурга с их ярко окрашенными стенами и обильными украшениями, дом архитектора Шретера на Мойке привлекает использованием непривычного для города облицовочного материала – кирпича. В Петербурге, в городе с повышенной влажностью климата, постройки «кирпичного стиля» нашли свою благодатную почву. Кирпич оказался выгодным, практичным и долговечным облицовочным материалом.

Именно с именем Шретера связано появление в России, в частности, в Петербурге, зданий, одетых в кирпичный наряд. Одним из первых примеров такой постройки в Петербурге стала фабрика шелковых изделий.

Шретер проектировал ее для своего тестя, фабриканта А. Ниссена, сына гамбургского гражданина, имевшего в Германии ситцевую фабрику. Спустя несколько лет Шретер возводит в Петербурге комплекс корпусов заводской колонии для рабочих фабрики нефтепромышленника А. Нобеля.

В облик своего дома Шретер щедро внес элементы готической архитектуры и неоренессанса – угловой эркер, воспринимаемый нами как «башенка», который завершался высокой кровлей и ажурной ковкой, украшающие силуэт здания остроконечные щипцы и мансарды. «Готичность» фасада подчеркивал и высокий остроугольный фронтон, визуально вытягивающий здание вверх.

И, безусловно, Шретер как приверженец кирпичного стиля практически напрочь отказался от штукатурки – ей обработаны лишь незначительные детали декора. Фасад же облицован терракотовой керамической плиткой и высококачественным облицовочным кирпичом.

За терракотовой керамической плиткой и практически идеальной кирпичной кладкой сразу и не заметишь готические черты, которыми щедро одарил свой дом Шретер, но если отойти чуть подальше, то все становится на свои места — угловая башенка, эркер, остроугольный фронтон и прочие элементы декора, и удивительная асимметрия придают особняку особый шарм и величественный вид.

Фасады несимметричны, окна отличаются по размерам и формам.

Первый этаж здания архитектор декорирует рустом. Второй и третий оставлены в кирпиче, а четвертый этаж оштукатурен. Декор здания — наличники, пилястры, гирлянды — использует мотивы барокко.

Романтическое настроение не покинуло Шретера и при оформлении интерьеров дома. Через окна, когда-то украшенные цветными стеклами и витражами, в помещения проникал сказочный радужный свет. На полу поблескивал лакированный дубовый паркет, а потолок украшала чудесная лепнина. На первом этаже располагался кабинет архитектора и большая чертежная комната, столовая, выходившая в сад, а также буфетная, кухня, кладовая и людская.

Помещения второго этажа были, безусловно, парадными: стены нежных пастельных тонов – зеленоватый, розоватый и коричневатый цвета, лепные тяги, потолки с лепными розетками и порезками. В большинстве комнат, кроме людских и мансард, настелили дубовый паркет, тогда как в подвале, ванной и ватерклозетах полы были асфальтовые, а на кухне, в коридорах и на площадках для пола использовали цементную и метлахскую плитку. Двери делались из дуба и сосны. Тщательно выполнялись дубовые оконные переплеты с медными приборами.

На второй этаж вела «дворцовая» мраморная лестница. Там находились будуар, спальни, гостиная, три детские, учебное помещение для детей и гостевые комнаты. Помещения второго этажа выглядели более парадно.

В облик дома внесены элементы готической архитектуры. Силуэт особняка украшают угловая башенка, остроконечные щипцы и мансарды.

На фасаде дома изображены треугольник и циркуль как символы профессии архитектора.

ЗАНИМАТЕЛЬНЫЕ ФАКТЫ ДОМА

Журнал «Строитель» вскоре после утверждения проекта здания посвятил ему заметку, в котором охарактеризовал его как «крайне интересный проект жилого дома, являющийся своего рода новым словом в искусстве» и отмечал, что «вид здания не только оригинален, но и красив».

В конце ХIХ века в доме располагалось правление Общества Русских акварелистов, основанного в 1881 году.

Сначала дом вознамерились продать, но сегодня, видимо, отказались от этой идеи. Как выясняется, доводить дома до безобразного состояния, до разрушения, крайне выгодно, что следует из отношения ко всему жилому и нежилому фонду исторического Адмиралтейского района Санкт-Петербурга.

Всем своим видом особняк привлекает петербуржцев и по сей день. Но есть у здания и весьма интересная деталь декора, из-за которой многие называют архитектора масоном. Под маленьким балкончиком башни вылеплен достаточно большой символ, представляющий собой треугольник и циркуль, объятый лентами, но никакого отношения к тайному обществу символ не имеет. На самом деле этот знак — герб Петербургского общества архитекторов, отцом-основателем которого был никто иной, как Виктор Александрович Шретер.

Как-то в нашем сознании изображения треугольника и циркуля прочно ассоциируются с масонскими символами. А между тем, именно эти предметы являются самыми обычными орудиями труда всех архитекторов. Виктор же Александрович Шретер мало того, что таковым являлся, так еще и принимал самое деятельное участие в учреждении и деятельности Петербургского Общества архитекторов и даже редактировал его профессиональный журнал «Зодчий». И по некоторым сведениям, данное лепное изображение есть не что иное, как эмблема этого самого Общества. Так это или нет, точно мы уже не узнаем, но, во всяком случае, Шретер в каких-либо связях с масонским движением замечен никогда не был.

Имя Шретера вошло в историю архитектуры России как создателя «кирпичного стиля». Более 50 жилых и общественных зданий «кирпичного стиля», построенных по проекту В. Шретера, до сих пор украшают город своим внешним видом и не требуют ремонта.

Разносторонний талант архитектора Виктора Шретера получил международную оценку. На Всемирной выставке изящных искусств в Берлине германский император пожаловал Шретеру золотую медаль и денежное вознаграждение.

В последние годы жизни архитектор успешно работал в области мемориальной скульптуры. На Смоленском лютеранском кладбище в Петербурге он создал несколько надгробных памятников, среди которых наиболее значительный памятник семье Ниссен. В 1901 году на этом же кладбище коллеги и ученики с почестями провожали в последний путь архитектора Виктора Шретера.

Источник

Особняк В. А. Шретера

Особняк В. А. Шретера кирпичный модерн (кирпичный стиль)

Кирпичный стиль ([ 83 ], с. 93). особняка предвосхитил модерн, но это еще не модерн в полной мере «особняку придан романтический силует, вызывающий ассоциации с постройками старинных европейских городов» ([ 83 ], с. 93, Алексей von Fricken )

Двухэтажный особняк построен арх. В. А. Шретером для своей семьи. На фасаде дома изображены треугольник и циркуль как символы профессии архитектора.

Виктор Александрович
Шретер.
Род. 27 апреля 1839 г.,
сконч. 16 апреля 1901 г.
Зодчий. 1901. Выпуск 11. Л. 60
(добавил peterburzhets )

Особняк.
Перспективный вид. 1890 г.

1949 г.
(ЦГАКФФД СПб
Гр 71375)
(добавил Lonely Walker)

Фасады несимметричны, окна отличаются по размерам и формам.

В облик дома внесены элементы готической архитектуры. Силуэт особняка украшают угловая башенка, остроконечные щипцы и мансарды.

Боковой фасад
со стороны двора.

Фасад по ул. Писарева.

Собственный особняк в «кирпичном стиле» был спроектирован Шретером в 1890 г. Архитектор сумел придать облику здания романтический силуэт, вызывающий ассоциации с постройками старинных европейских городов.

Оба фасада здания, выходящие как на набережную, так и на улицу, асимметричны. В объем выступающих центральных частей зодчий вписывает лестницы – этот прием найдет свое продолжение в архитектуре XX века. На северном фасаде Шретер делает акцент на большое окно, придав ему готическую форму; «готический» облик фасада подчеркивает также высокий остроугольный фронтон, зрительно продолжающий вертикаль здания. Оба фасада объединены эффектным приемом – зодчий вводит в композицию угловой усеченной части здания эркер с башенкой.

Вход с улицы ведет к парадной мраморной лестнице, сохранившей прежнюю отделку: на стенах гипсовые рельефы с изображением резвящихся путти, камин, перила с кованой решеткой, цветные стекла в окнах (сохранившиеся, к сожалению, частично). В первом этаже справа от передней помещалась столовая с небольшой винтовой лестницей, выходящей в сад. С одной стороны от столовой располагалась чайная, с другой – буфетная, за которой находились кухня и людская; между ними – кладовая и лестница, ведущая в подвал и к черному ходу. Слева от главного входа, в угловой части особняка, был устроен кабинет и сообщавшаяся с ним большая чертежная. На втором этаже находился просторный зал, будуар, спальня, гостиная и три детские комнаты (у Шретеров было восемь детей). В мансардном этаже располагались учебная, детская, запасная комнаты. Внутренняя отделка отличалась простотой, скромным декором.

Помещения второго этажа были, безусловно, парадными: стены нежных пастельных тонов – зеленоватый, розоватый и коричневатый цвета, лепные тяги, потолки с лепными розетками и порезками. В большинстве комнат, кроме людских и мансард, настелили дубовый паркет, тогда как в подвале, ванной и ватерклозетах полы были асфальтовые, а на кухне, в коридорах и на площадках для пола использовали цементную и метлахскую плитку. Двери делались из дуба и сосны. Тщательно выполнялись дубовые оконные переплеты с медными приборами.

Отопление было устроено водяное с увлажнителем воздуха, проведен водопровод. В состав хозяйственных построек входили экипажный сарай, конюшня, коровник и каменный ледник.

(Беляева Г.И. Прогулки по старой Коломне. М.-СПб.: ЦЕНТРПОЛИГРАФ, 2009. С. 289-291, добавил ОляК)

Источник