названия улиц минска история

Наши улицы

«Наши» улицы?

Эпоха борьбы за коммунизм и «красного террора» давно прошла, а улицы белорусской столицы по-прежнему носят имена кровавых деятелей той эпохи

Говорят, что по названиям улиц можно изучать историю города и страны. Прогуливаясь по центру белорусской сто­лицы, приходишь к мысли, что, во-первых, по сути, ничего, кроме революции 1917 года и Второй мировой войны, в белорусской истории не было. Во-вторых, что многие магистрали названы в честь «героев», деятельность которых вызывает вполне определенные сомнения с точки зрения моральной и даже уголовной ответственности. О каких «героях» идет речь и этично ли сохранять память о них в названиях улиц?

Кровавый Октябрь
Один из общеизвестных «авто­ритетов» октябрьского переворота 1917 года — Яков Михайлович Сверд­лов (1885-1918), главный инициатор «красного террора». Того самого, ко­торый унес жизни миллионов невин­ных людей. Свердлов был правой рукой Ленина. Возглавлял Всероссий­ский центральный исполнительный комитет (ВЦИР) — аналог нынешнего поста премьер-министра.

Самую страшную бойню Свердлов развязал, будучи у власти. Спустя не­сколько дней после покушения на В.Ленина (по некоторым данным, им же и спровоцированного) вышло по­становление о «красном терроре». Те­перь людей можно было расстрели­вать без суда и следствия.

В начале весны 1919 года Сверд­лов подхватил «испанку» и спустя несколько дней умер. Ему было 34 года. Кто знает — останься он в жи­вых, сколько еще жестоких каратель­ных постановлений было бы подписа­но его рукой.

Даже соратники часто упрекали Дзержинского в излишней жестоко­сти его подопечных. Про этого че­ловека говорили, что он фанатик, полностью преданный идеям рево­люции. В свою очередь, «железный Феликс» просил еще больше полномочий для своего Ко­митета. Дзержинский причастен так­же к созданию концентрационных ла­герей. В результате деятельности ВЧК число жертв, по разным оценкам, со­ставило от нескольких сотен тысяч до девяти миллионов.

Атеист Костриков
Те, кто приезжает в Минск поездом, знакомство со столицей начинают с улицы Кирова. Названа она в честь партийного деятеля Сергея Кирова (1886 — 1934), настоящая фамилия ко­торого — Костриков. До революции работал журналистом, а после — за­нимал руководящие посты в органах власти. Его называли правой рукой Сталина. Современникам запомнился тем, что был непримиримым борцом с религией. Лично отдавал приказы о расстреле священнослужителей.

В Ленинграде Костриков занимал­ся решением «квартирного вопроса»: тех, кто не имел пролетарского про­исхождения, отправляли в Сибирь, а на освободившуюся жилплощадь селили рабочих. Так город лишился многих деятелей культуры и интелли­генции. С наукой дела обстояли еще жестче. Киров в борьбе с контррево­люцией спровоцировал чистку в Рос­сийской Академии Наук, в результате которой многие ученые оказались в ссылке, другие же были расстреляны.

Сергей Миронович курировал и строительство Беломорско-Балтийского канала, который стал могилой для десятков тысяч заключенных. Он был ярым сторонником коллективи­зации. Его убийство в 1934 году стало стартом для сталинских репрессий.

Пропагандист террора
Есть в центре столицы и улица ре­волюционера, который культивиро­вался советскими идеологами как мученик в борьбе за коммунизм, — В. Володарского. Настоящее имя — Моисей Маркович Гольдштейн (1890 — 1919). В молодые годы имел опыт революционной агитации, позже из­давал в эмиграции газету «Новый мир» вместе с Троцким и Бухариным. Не зря после Октябрьской револю­ции именно Моисей Гольдштейн был назначен комиссаром по делам печа­ти, пропаганды и агитации в прави­тельстве большевиков.

Став главным цензором при новой власти, Гольдштейн начал расправ­ляться с неугодными изданиями. Так в Петрограде было закрыто порядка 150 газет. Давлению подвергались даже те издания, которые были нейтральны к большевикам. Гольдштейн стал создателем «Красной газеты», которая открыто призывала к террору против оппонентов власти. Такие же призывы звучали и на ми­тингах, организатором которых он яв­лялся. Особую нелюбовь Володарский проявлял к служителям церкви.

Уголовник- революционер
А вот еще один «герой», фамилию которого по-прежнему носит ули­ца в Партизанском районе столицы, — Гришка Котовский (1881-1925). Об­раз этого человека до сих пор окутан многочисленными легендами, в том числе и теми, которые он приду­мывал сам.

До Октябрьской революции Котовский был известным криминальным авторитетом. Сначала занимался мел­ким воровством, а после сколотил бан­ду, которая наводила ужас на всех по­мещиков и чиновников Бессарабии. Сам он называл себя «Атаман Ад». За свои преступления Котовский отбы­вал наказание в тюрьмах для особо опасных преступников, но каждый раз ему удавалось бежать. Историки до сих пор не могут дать ему однозначную оценку. С одной стороны, он за­нимался открытым разбоем, с другой — материально помогал бедным кре­стьянам. Этакий Робин Гуд. Вот толь­ко репутацию «защитника обездолен­ных» он подпортил в 20-е годы, когда силой отбирал продовольствие у без­защитного крестьянства и расстрели­вал за неповиновение.

Даже при новой власти Котовский продолжал заниматься грабежами. На прямое сотрудничество с больше­виками пошел только в 1919 году. Тогда и получил свой первый пост — стал ко­мандиром 2-й пехотной 45-й стрелковой дивизии. Обязанности Котовского заключались в подавлении протестов. Дослужился до чина генерала, хотя и не имел военного образова­ния. Во время НЭП (новой экономи­ческой политики) «крышевал» бизнес Одессы, который «отстегивал» Котовскому неплохие дивиденды. В 1925 году Григорий Иванович был застре­лен на отдыхе.

Имеются в Минске и другие ули­цы, названия которых вызывают, мяг­ко говоря, недоумение. Улица и не­сколько переулков названы в честь террориста Степана Халтурина (1856-­1882), который совершил покуше­ние на царя Александра II в Зимнем дворце. Было убито 11 солдат и еще 56 ранено. Сам же царь не постра­дал. Кроме этого, Халтурин принял участие в убийстве одесского проку­рора Стрельникова, за что вместе с соучастником был повешен. Других «заслуг» у террориста не было.

Еще одна улица напоминает нам о деятельности знаменитого русско­го полководца Александра Суворо­ва (1729-1800). Того самого, который участвовал в подавлении националь­ного восстания Тадеуша Костюшко.

Заметим, что личность Суворова вы­зывает расхождения во взглядах раз­личных исследователей. Например, некоторые белорусские историки об­виняют полководца в излишней же­стокости, другие же восхищаются его великодушием к врагам. Но ведь смысл не в том, был Суворов тираном или человеком чести, а в том, что он осуществил оккупацию чужой стра­ны! Счастья и свободы это не принес­ло ни белорусам, ни литовцам. На­зывать белорусские улицы в честь Суворова — то же самое, что москов­ские — в честь Лжедмитрия, первого и второго.

Белорусские антигерои

Но самый удивительный момент в этимологии названий белорусских улиц связан все-таки с необъясни­мым, унизительным почтением к лю­дям, которые не уважали белорус­ский народ, не признавали за ним право на свободу и независимость.

Александр Мясникян (1886 — 1925), более известный нам как Мясников, был борцом за установление совет­ской власти в Беларуси. Выходец из Армении, он никогда не признавал белорусов нацией. По его приказу в конце декабря 1917 года был разо­гнан Первый Всебелорусский съезд, на котором должна была решиться судьба народа при новой власти. Он до последнего сопротивлялся созда­нию БССР. И лишь по указанию пар­тии был вынужден подчиниться.

После Октябрьской революции Мясникян стал главнокомандующим Западного фронта. На новом посту он занялся чисткой офицерского со­става, что привело к развалу фрон­та. В армии началось массовое дезер­тирство. Все это позволило немецким войскам оккупировать значительную часть Беларуси.

Негативное отношение к белорус­скому народу и языку выражали так­же соратники Мясникяна — Станис­лав Берсон (1895 — 1919), Карл Ландер (1883 — 1937), Вильгельм Кнорин (1890 — 1938). Первый был поляком, двое других — выходцы из Прибалтики. За­нимали руководящие посты в бело­русских органах власти. Вот что писал Кнорин в газете «Звязда» 6 октября 1918 года: «Мы считаем, что белорусы не яв­ляются нацией, и те этнографические особенности, которые отличают их от остальных русских, должны быть из­житы. Мы, коммунисты, в том крае, ко­торый вы называете Белоруссией, ра­ботаем, не считаясь с тем, какого мы роду и племени».

В районе площади Якуба Коласа есть улица, названная в честь перво­го секретаря ЦК Компартии Белорус­сии Николая Гикало (1897 — 1938). Он занимал свой пост с 1932 по 1937 год. Как раз на это время выпало массо­вое раскулачивание белорусских кре­стьян. За годы его руководства «врагов народа» оказалось больше, чем пре­данных партийцев. Гикало лично под­писывал «расстрельные» списки. Ему также приписывают создание культа личности вождя в БССР. Но, невзирая на преданную работу, ему не удалось избежать расстрела в 1937 году.

А вот улица в честь еще одного пер­вого секретаря ЦК Компартии Бело­руссии — Шаранговича (1897 — 1938). Свой пост Василий Фомич занял в 1937 году и продержался всего четыре ме­сяца. Зато успел подписать приговор двенадцати тысячам белорусов! Три тысячи были приговорены к расстре­лу, еще девять — к высылке. Вот что за­явил Шарангович на одном из съездов партии: «Мы должны уничтожить до конца остатки японо-немецких и поль­ских шпионов и диверсантов, остатки троцкистско-бухаринской банды и на­ционалистической падали (выделе­но нами. — Ред.), раздавить и стереть их в порошок, как бы они ни маскирова­лись, в какую бы нору ни прятались». Спустя месяц Шаранговича арестуют по подозрению в шпионаже, а в марте 1938-го расстреляют.

В своем последнем слове Васи­лий Фомич скажет: «Я прочувствовал весь кошмар совершенных мной из­меннических, предательских престу­плений против советского народа, против советской страны. Каждый та­кой, как я, безусловно, будет раздав­лен всей мощью советской власти». Без комментариев!

Послесловие
Сегодня больше всего улиц в Мин­ске названо именами героев Ве­ликой Отечественной войны. До­пустим, объяснить это несложно. Второе место занимают борцы за коммунизм, что вызывает огром­ное количество споров. Но вот са­мый удивительный факт: белорус­ская культура и история до сих пор значительно уступает позицию рос­сийской. Российские художники, писатели, полководцы, артисты, ученые. Ощущение, что ты не в белорусской столице, а в обычном российском городе. Центр белорус­ской столицы по-прежнему остается «оккупирован» представителями чу­жой культуры. А белорусские знаме­нитости, исторические деятели? Их именам потихоньку находится ме­сто среди наименований минских улиц, но почему-то всегда на периферии. Но разве часто мы возим ту­ристов в новые районы столицы — например, в Брилевичи или Мали­новку, где «поселились» Наполеон Орда, Лев Сапега и Янка Брыль?

Многие названия улиц в центре Минска являются для белорусов чу­жими. Неужели у нас нет своих геро­ев.

Источник

Было — стало: центральные улицы Минска от середины XX века до наших дней

Район между современными площадями Независимости и Победы на протяжении последних ста с лишним лет был центром городской общественной жизни. Здесь всегда оживленно, расположены лучшие магазины и рестораны, важнейшие правительственные учреждения. Onliner.by отобрал интересные архивные фотографии центральных улиц белорусской столицы: проспекта Независимости, Маркса, Кирова, Ульяновской, сравнил их с современными аналогами и проследил произошедшие с городом и его жителями изменения.

Улица Захарьевская, Советская, проспект Сталина, Ленинский проспект, проспект Скорины, наконец, проспект Независимости. За свою историю главная улица Минска не раз меняла название и свой внешний облик. Современный вид, привычный уже нескольким поколениям горожан, нынешний проспект Независимости в общем и целом приобрел к началу 1960-х годов. Старая Захарьевская с относительно малоэтажной губернской застройкой навсегда ушла в прошлое, ее место занял послевоенный монументальный ансамбль жилых и общественных зданий в стиле сталинской неоклассики.

К примеру, на этом снимке середины 1950-х годов только что построенный (в 1954 году, арх. Г. Баданов, М. Осмоловский) жилой дом Горсовета с кинотеатром «Центральный», занимающим его середину. В левой половине магазин «Одежда», витрины которого украшены маркизами (козырьками). Посреди перекрестка стоит милиционер-регулировщик, а уходящая налево ул. Володарского еще имеет брусчатое мощение.

Кинотеатр «Центральный» по-прежнему на своем месте и продолжает пользоваться успехом у публики. Бывший магазин «Одежда» также, в принципе, сохранил свой профиль, вот только на смену продукции советских швейных фабрик пришла итальянская модная марка. В 1950-е вообразить такое можно было только в провокационном антисоветском сне.

1950-е и 2010-е в одном коллаже. Регулировщик-коммунист недоумевающе смотрит на магазин Ermenegildo Zegna.

Тот же дом и будничная жизнь Минска 60-летней давности крупным планом.

Количество людей на улицах на удивление существенно не изменилось.

А это уже цветной снимок все того же дома №13. Кинотеатр «Центральный» поменял вывеску и декоративное оформление главного входа. За ним вдалеке видны театральные кассы, сохранившиеся там до настоящего времени.

Аналогичный современный ракурс.

Перспектива еще проспекта имени Сталина середины 1950-х. Слева еще один дом Мингорсовета (1952, арх. Г. Баданов) с Центральным книжным магазином на первом этаже. Дорожная разметка и светофоры на улицах практически отсутствуют, но ведь и особой нужды пока в них не было. Автомобильное движение сложно назвать напряженным, поэтому на многих фотографиях тех лет пешеходы довольно хаотически слоняются по проезжей части.

Как все в этом смысле поменялось сейчас.

Застройка четной стороны проспекта. Посреди него вновь стоит регулировщик. Слева самые типичные обитатели минских улиц — ГАЗ-21 «Волга» (второй серии с характерной решеткой радиатора «акулья пасть»), за ней троллейбус МТБ-82Д. Фото черно-белое, но у этих троллейбусов стандартной была желто-синяя раскраска.

Старый минский троллейбус 1950-х годов остановился на дальней стороне проспекта у известной в среде знойных интуристов и будущих мисс Минска кофейни.

Сразу два троллейбуса МТБ-82Д на цветном снимке рубежа 1950—1960-х. На заднем плане главная городская гостиница «Минск», открытая в 1957 году (арх. Г. Баданов).

Даже после реконструкции 2000-х внешний вид «Минска» изменился мало.

К «старому» зданию гостиницы второй половины 1950-х годов в 1968-м был пристроен новый корпус. Изначально предполагалось, что это будет отдельный независимый отель международного уровня, но в процессе строительства в целях экономии его было решено сделать составной частью уже функционировавшего «Минска». На снимке 1980-х годов жаркий летний день, окна почти всех номеров открыты.

Замена оконных рам на современные, появление многочисленных вывесок и пропажа деревьев — самые характерные внешние изменения, бросающиеся в глаза. Куда радикальнее внутренние перемены в здании — на смену гостиничным номерам пришли офисы.

Фонтан «Юность» в сквере между гостиницей «Минск» и Красным костелом на фотографии начала 1980-х годов.

А вот тут, на искусственном островке фонтана, деревья выросли, да еще как.

Еще один кадр из серии «Когда деревья были большими». Перспектива уже Ленинского проспекта на цветной открытке 1962 года. В кадр, сделанный с трибуны на Октябрьской площади, попало на этот раз достаточно оживленное движение по проспекту, причем как пешеходное, так и автомобильное. При этом основу последнего составляют различные автобусы и троллейбусы, персональные автомобили очень редки. Зато на снимок угодила и редчайшая полноприводная «Победа» М-72 (в правом нижнем углу открытки).

Сейчас личных автомобилей, пусть и не таких экзотических, у населения, конечно, прибавилось. Деревья стали поменьше, фонари попроще, а вдалеке уже видна высотка главного корпуса педагогического университета на площади Независимости.

Главная аллея Центрального (сейчас Александровского) сквера. Именно здесь в 1949 году был установлен бюст народного поэта Беларуси Янки Купалы.

Тут он находился до 1972 года, когда после открытия нового большого памятника классику белорусской литературы в парке его имени бюст перенесли на родину Купалы в Вязынку.

С противоположной стороны сквера параллельно проспекту Независимости проходит улица Карла Маркса. Так в середине 1950-х выглядел ее спуск в долину Свислочи к парку культуры и отдыха имени Горького. Интересно, что в те годы парадная лестница была щедро украшена декоративными скульптурами.

Гипсовые статуи спортсменов и пролетариев не пережили 60 прошедших лет, а лестница и вовсе была перенесена на противоположную сторону улицы, к Дому офицеров.

Та же лестница сверху. С высоты холма, на верхушке которого расположились Центральная (сейчас Октябрьская) площадь и сквер со зданиями ЦК КПБ и Дома офицеров, открывались неплохие панорамы окрестностей площади Победы.

Сейчас разросшиеся деревья заслонили все эти красоты, улица в очередной раз перекопана, зато новой доминантой пейзажа долины Свислочи стал массивный многофункциональный комплекс с гостиницей Kempinski у цирка.

Купаловский театр в конце 1980-х и сейчас. В ходе недавно закончившейся реставрации театру вернули оригинальный внешний вид начала XX века, попутно избавившись от многих уцелевших фрагментов исторического здания.

Художественный музей на ул. Ленина на фотографии 1980-х годов. Сейчас представить себе здесь припаркованные прямо на проезжей части автомобили невозможно — улица славится постоянным плотным трафиком.

Другой музей неподалеку — Государственный (сейчас Национальный исторический). Дореволюционное (1905 г.), хотя и несколько перестроенное здание бывшего банка музей занял в 1967 году, до этого тут размещался Мингорисполком.

Сейчас внешне музей мало изменился, разве что с его фасада пропала соответствующая крупная вертикальная вывеска. Зато сама улица Маркса в будние дни представляет собой одну огромную парковку, а в выходные летом стала отдаваться на растерзание продвинутой молодежи.

Из будущего музейного здания Мингорисполком переехал после окончания строительства на нынешней площади Независимости нового административного комплекса. Сейчас уже мало кто помнит, но до 1960-х годов эта площадь была куда меньше себя современной. Всю восточную ее половину занимал квартал небольших дореволюционных зданий, безжалостно в конечном итоге снесенных ради формирования нового парадного архитектурного ансамбля.

Улица Свердлова. Сейчас на месте этих домиков стоит Мингорисполком, ездят автомобили, отдыхают в сквере люди, а под ними размещается торговый центр «Столица».

Улица Комсомольская в районе пересечения с Маркса в конце 1980-х. В угловом здании справа размещалась фотостудия с характерными вывесками, стояли оранжевые телефонные будки. Движение по Маркса и тогда было односторонним.

За 25 лет парковка сместилась на противоположную сторону бульвара, фотостудия давно исчезла, а угловой комплекс жилых домов получил мансардные надстройки. Обратите внимание, что на обеих фотографиях у правого края снимков заметны фрагменты киосков «Белсоюзпечати». Сами павильоны разные, но место их расположения за четверть века не изменилось.

Еще одна параллель проспекта — улица Кирова. Одно из крупнейших ее зданий — гостиница на перекрестке с Володарского. За свою 75-летнюю историю (построена в 1938 году) она успела побывать «Беларусью», «Свислочью», а в настоящее время носит имя Crowne Plaza Minsk и обладает довольно своеобразной репутацией. Слева видна вывеска кафе «Мядуха».

В ходе последней реконструкции отель получил стеклянные надстройки, непременный купол и шпиль. Кафе «Мядуха» же, изменив внутреннее содержание, сохранило свой внешний вид и даже старую советскую вывеску с бочонком меда над входом.

Занимает «Мядуха» цокольный этаж одного из редких в Минске образцов модерна. В этом живописном здании 1910 года до революции размещалось управление Либаво-Роменской железной дороги.

К сожалению, сейчас коммунальные власти отчего-то решили, что розовый цвет подойдет этому зданию лучше, чем красный.

Еще одно фото «Мядухи» 1975 года. Хорошо видна вывеска с бочонком.

За исключением автомобилей, с этого ракурса почти ничего и не изменилось.

Перспектива Кирова образца 1982 года. Гостиница еще называется «Беларусь» (через 5 лет, после открытия новой «Беларуси» ее переименуют в «Свислочь»).

Теперь фон для застройки улицы создает стеклянный корпус БГУ на Привокзальной площади.

Два Минска в одной фотографии.

А так улица Кирова выглядела 30 годами раньше, в конце 1950-х. Брусчатая мостовая, капитальная застройка правой стороны и довольно неблагоустроенная сторона левая у забора стадиона «Динамо».

Сейчас улицу привели в порядок, хотя в последнее время она и стала ареной масштабного строительства: реконструировано старое здание Национальной библиотеки страны, построен новый «Президент-отель», на перекрестке с Ленина огорожена площадка под первый минский «Хилтон», наконец, в разгаре грандиозная реконструкция стадиона «Динамо».

Таким мы запомним последнюю советскую инкарнацию главного стадиона страны.

Историческую послевоенную аркаду, окружающую стадион, планируют сохранить, а вот второй ярус трибун уже практически демонтирован.

Минск 1979 года. «Динамо» окружен забором, вокруг него в разгаре земляные работы — заканчивается предыдущая реконструкция стадиона к Олимпийским играм 1980 года. Трамвай маршрута №2 поворачивает на улицу Октябрьскую.

Со своей южной стороны стадион до сих пор окружен безобразно выглядящими торговыми палатками, этим наследием лихих 1990-х.

Когда-то современная улица Ульяновская, на которой стоит «Динамо», формировала юго-восточную границу центральной части Минска, еще южнее находилось рабочее предместье Ляховка с разнообразными промышленными предприятиями и жильем полутрущобного вида. На фотографии начала 1950-х годов один из старых деревянных домов Ляховки виден слева. Впереди перекресток с Энгельса.

Из городской окраины этот район давно превратился в самый что ни на есть центр Минска. Недавно на пересечении Энгельса — Ульяновской закончилось строительство нового главного корпуса клинической больницы №2.

Начало Первомайской улицы у перекрестка с Красноармейской в первой половине 1950-х. Улица еще в процессе послевоенной реконструкции, но комплекс замечательных, крытых черепицей двухэтажных домиков, формирующих квартал между Красноармейской и улицей Янки Купалы, уже возведен.

Эти здания до сих пор сохранили свой живописный вид. Впереди парк Горького и окрестности площади Победы, но речь о них пойдет в следующих сериях цикла «Было — стало».

Источник