ночь в музее история гробницы
Детально о кинофильме «Ночь в музее: Секрет гробницы»
НОЧЬ В МУЗЕЕ: СЕКРЕТ ГРОБНИЦЫ
Нас ждет самая захватывающая «Ночь в музее»: Ларри Дэйли (Бен Стиллер) вместе с полюбившимися и новыми персонажами отправляется в путешествие через океан, чтобы спасти волшебство.
Представьте, что вы оказались в величайших музеях мира, где ожили чудеса света и сама мировая история. Именно так начинаются фильмы серии «Ночь в музее», понравившиеся зрителям в разных странах и собравшие в прокате свыше миллиарда долларов. В третьей части франшизы удивительные приключения переносят наших любимых героев на другую сторону земного шара.
Бен Стиллер снова вернулся к роли музейного сторожа Ларри Дэйли под руководством Шона Леви, который выступил в качестве режиссера и продюсера
фильма, собравшего лучших комических актеров.
Когда ожившие экспонаты Музея естественной истории в Нью-Йорке начали вести себя странно, Ларри, недавно назначенный начальником всех ночных сторожей, вынужден искать причину этих изменений. Пластина, таинственным образом оживлявшая экспонаты, начала разрушаться, и единственный способ сохранить ее – это отправиться в Британский музей. Желая любой ценой спасти свою музейную «семью», Ларри вместе с сыном Ником и некоторыми музейными героями отправился из Нью-Йорка в Лондон, чтобы узнать тайну пластины.
Давид Гийон вспоминает о разговоре с Шоном Леви: «Мы хотели, чтобы этот фильм стал кульминацией тем, раскрытых в двух предыдущих картинах. Мы хотели сделать его своеобразным прощанием с прошлым и шагом вперед. Ник, сын Ларри (Скайлер Джизондо), стал старше, ему нужна новая степень свободы, и Ларри вынужден уступать.
Мы попытались сохранить эту идею на протяжении всего фильма». Развитие отношений «отец-сын» является ключевым элементом и для некоторых других
персонажей: Акменра (Рами Малек) выстраивает отношения со своим отцом (Бен Кингсли); Ланселот (Дэн Стивенс) по-отечески относится к Нику, а Тедди (Робин Уильямс) выступает в роли отца для Ларри. Даже новый персонаж – пещерный человек Лаа – называет Ларри «папой».
БЕН СТИЛЛЕР В РОЛИ ЛАРРИ ДЭЙЛИ … И ЛAА
Шон Леви отмечает, что во многом фильмы серии обязаны своим успехом Бену Стиллеру. «Бен – не только феноменально преданный своему делу мастер и настоящий художник, во всем стремящийся к достижению самого лучшего результата, помимо этого, он обладает исключительным актерским стилем – его игра всегда естественна.
Бен в значительной мере задает тон и характер этих фильмов». Шон Леви и Бен Стиллер не искали легких путей, создавая новый фильм. Актер не
Шон Леви отмечает, что «Бен со всей страстью отдается созданию нового персонажа, точно так же, как он поступал в отношении многих своих ярких героев во всех фильмах, будь то «Образцовый самец», «Вышибалы», «Старски и Хатч» или «Солдаты неудачи». У него есть способность глубоко вживаться в персонаж, он создает что-то отдельное от себя и носит этот образ как особый костюм. Именно таким получился Лаа».
Бен Стиллер вспоминает: «Когда возникла идея создать Лаа, я рассмеялся, потому что это показалось мне довольно смешным. И еще меня всегда интересовали первобытные люди и неандертальцы, и весь этот процесс эволюции. Когда Шон выдвинул эту идею, я решил, что это будет забавно, и спросил: «А кто будет играть Лаа?»»
ПАНТЕОН ЛУЧШИХ КОМЕДИЙНЫХ АКТЕРОВ
Шон Леви получил истинное наслаждение, работая с Робином Уильямсом во всех трех фильмах серии «Ночь в музее». «Я был поклонником таланта Робина задолго до того, как начал снимать его в своих фильмах, и останусь им навсегда. В процессе работы над фильмами мне также посчастливилось стать его другом. Сердечность и юмор Робина освещали образ Теодора Рузвельта, и поэтому этот персонаж постоянно оставался в фильмах франшизы. Я буду ему за это бесконечно благодарен».
Теодор Рузвельт, восковую фигуру которого сыграл Робин Уильмс, был 26-м президентом США, известным своими разносторонними интересами и свершениями. Он искренне верил во внутреннюю силу обычного человека. В фильме Тедди – это хороший друг Ларри, часто помогающий ему мудрыми, порой отеческими советами, а также создавая очень хорошее впечатление.
По мере разрушения волшебной пластины это воздействие на экспонаты музея становится все заметнее. «Мы становимся все более восковыми и более
Вместе с Робином Уильямсом в фильм вернулись Оуэн Уилсон и Стив Куган в роли удивительного дуэта – американского ковбоя Джедейдии и римского легионера Октавия, оживших миниатюрных героев исторических диорам. Это самые маленькие персонажи, которых связывает самая большая дружба. Оуэн Уилсон рассказывает: «Наша дружба прошла определенное развитие. Сначала мы были противниками, а сейчас мы – команда. Мы практически играем свою комедию с участием друзей в интересном фильме для семейного просмотра».
Поскольку по размерам они значительно отличаются от остальных персонажей фильма, сцены с их участием, как правило, снимали без присутствия других актеров и на фоне зеленого экрана. Стивен Куган поясняет: «Шон Леви показывал нам на экране отрывки, компьютерные варианты сцен, чтобы мы могли увидеть, как будет развиваться действие. Или он показывал уже отснятые сцены с героями, к которым мы обращаемся, чтобы мы могли играть соответствующим образом. Ты привыкаешь к этому и представляешь себе, что вокруг действительно происходят все эти события. Словно ты снова превратился в ребенка. Несмотря на то, что работа была непростая, и нам приходилось по-настоящему сосредотачиваться, это все равно напоминало игру. И это – самое лучшее в нашей работе: иногда тебе дают возможность побыть ребёнком».
Ещё один ветеран фильмов серии «Ночь в музее», обладатель премий «Золотой глобус» и «Эмми», британский комик и актер Рики Джервэйс снова сыграл господина МакФи, директора Музея и босса Ларри. Нелепый, эксцентричный и ничего не подозревающий МакФи не понимает, что экспонаты музея оживляет именно волшебство. Более того, он гордится своим чувством юмора, которое у него в действительности отсутствует. МакФи хочет присвоить себе славу за труды Ларри, но этот план терпит сокрушительный крах, когда большое представление с участием «оживших» экспонатов музея не удалось. Рики Джервэйс говорит: «МакФи думает, что для «оживления» экспонатов используются спецэффекты. Когда ничего не получилось, он потрясен и во всем винит Ларри. И поскольку он хотел получить всю славу, именно его уволили первым».
Когда страшный скелет трицератопса загнал Ларри с друзьями в угол на выставке «История и мифы Средневековья», на битву с чудовищем отважно ринулся рыцарь в сияющих доспехах. Дэн Стивенс, запомнившийся телезрителям по роли Мэттью в известном британском сериале «Аббатство Даунтон», исполнил роль Ланселота, ставшего воплощением рыцарства, доблести и мужества. Этот легендарный рыцарь Круглого стола любит приключения, и когда он понимает важность Пластины, то готов помочь в ее спасении. Действительно ли он готов к этому? В отличие от остальных героев Ланселот ожил в первый раз и не понимает, что он всего лишь экспонат Британского музея, более того, мифический герой. Это становится большой проблемой для Ларри и всей команды.
Ребел Уилсон рассказывает: «Тилли сидит в своей сторожке уже три года, и у нее нечасто бывают посетители. Но в это ночное дежурство произошло множество событий. Когда Тилли увидела Ларри, она решила, что это еще один охранник, и хотела с ним поболтать. А когда она чувствует, что тот ее обманул, Тилли бросается на Ларри с молотком».
Шон Леви говорит: «Ребел – одна из самых забавных актрис. У нее появилась возможность войти в фильм и сделать его, и она совершенно удивительным образом создала любовную линию в сюжете, это было что-то невероятное. Но эта странность не сделала ситуацию менее привлекательной».
Обладатель премии «Оскар» Бен Кингсли исполнил роль Меренхара, фараона Нила и отца Акменры. Меренхар создал волшебную Пластину, чтобы его семья всегда была вместе, но когда в 30-е годы совместная англо-американская экспедиция обнаружила его гробницу в Египте, мумии Меренхара и его жены отправили в Британский музей, а Акменару – в Нью-Йорк. Четыре тысячи лет Меренхар хранил секрет гробницы, и только его знание может сохранить Пластину и способность музейных экспонатов оживать.
Разобраться с древним фараоном – дело одно, а вот совсем другое – справиться с собственным сыном-подростком. Семнадцатилетний старшеклассник Ник Дэйли ( Скайлер Джизондо ) постоянно перечит Ларри. Отец хочет, чтобы Ник отправился в колледж, а тот желает быть самим собой и реализовать свою мечту – стать ди-джеем в каком-нибудь далеком экзотическим месте. Ларри хочет удержать рядом сына, которого он знает, любит и надеется, что совместные приключения в Лондоне укрепят их взаимоотношения, а Ник предпочел бы оказаться совсем в другом месте.
МУЗЕЙ ОЖИВАЕТ
Если все существа в музее могут волшебным образом ожить, тогда может произойти все, что угодно. Невозможное становится возможным с помощью спецэффектов, и почти половина фильма «НОЧЬ В МУЗЕЕ: СЕКРЕТ ГРОБНИЦЫ» снята с использованием цифровых технологий.
Одна из самых впечатляющих сцен фильма разворачивается внутри литографии голландского художника-графика М. К. Эшера, известного своими уникальными литографиями, гравюрами на дереве и металле, изображающими необычные конструкции и исследующими понятие бесконечности. Хотя в этой сцене использовались многочисленные спецэффекты, многое снималось непосредственно на камеру и потребовало опыта самых разных специалистов.
Шон Леви и авторы сценария хотели взять некоторые приемы из предыдущих фильмов и использовать их на новом уровне, поэтому он придумали сцену падения Ларри, Тедди и Ланселота в одну из литографий М.К. Эшера – «Относительность». В результате получилась совершенно уникальная для кинематографа картина: герои перемещаются в невообразимом мире со множеством плоскостей, тремя уровнями гравитации и бесконечными возможностями.
Шон Леви рассказывает: «Эшер создавал литографии, рисунки и художественные произведения, полностью изменяющие наше представление о силе притяжения и пространстве. На литографии «Относительность», самой известной работе художника, присутствуют три различные плоскости притяжения, соединенные в динамичную вселенную, живущую по собственным законам и правилам, не имеющим ничего общего с нашей реальностью».
Чтобы досконально проработать эту сцену, художник-постановщик Мартин Уист создал трехмерную модель, повторяющую геометрию и архитектуру литографии. В течение нескольких месяцев Шон Леви с руководителями производственных отделов провел десяток «мозговых атак», чтобы выработать динамику сцены, а затем группа превизуализации создала приблизительную версию того, как это может выглядеть в фильме. Шон Леви вспоминает: «Мы рассмотрели не менее десятка версий, прежде чем свели кадр с кадром, создали своего рода язык, излагающий эту историю динамичным и интересным, но не слишком заумным способом, чтобы зрители не испытывали растерянности. В такой технически сложной последовательности самое главное – это не потерять из виду смысл самой сцены».
Трижды номинированный на премию «Оскар» руководитель по спецэффектам Эрик Нэш («Я, робот», «Живая сталь», «Железный человек 3») работал над многими известными фильмами, но он признается: «Я такого никогда не видел. Когда я впервые прочитал сценарий, сцена с литографией Эшера действительно обращала на себя внимание, поскольку в ней был потенциал создать для зрителей что-то особенное».
НАТУРНЫЕ СЪЁМКИ
Хотя огромные декорации были построены в съемочных павильонах в Ванкувере, натурные съемки фильма «НОЧЬ В МУЗЕЕ: СЕКРЕТ ГРОБНИЦЫ» проходили в Лондоне и Нью-Йорке.
Хотя действия фильма «НОЧЬ В МУЗЕЕ: СЕКРЕТ ГРОБНИЦЫ» большей частью происходят в Британском музее, все начинается – как всегда – в нью-йоркском Музее естественной истории. Съемочная группа воссоздала декорации главного зала и построила новые декорации интерьеров и главного входа в планетарий Роуз-центра. Хотя вход в планетарий очень похож на существующий, интерьер планетария отличается от того, что вы видите в настоящем музее. Художник-постановщик Мартин Уист говорит, что по его замыслу, «посетители входят в здание прямо с улицы, с трех сторон открывается вид на
Нью-Йорк». Роуз-центр действительно является частью Музея естественной истории, но Планетарий не соединен с главным залом, как это показано в фильме».
Задачей номер один для художника-постановщика было «обеспечить соответствие крупнейшему и самому впечатляющему музею в мире. Инструменты для достижения этой цели – объем и масштаб. Затем мы немного изменили это для целей сценария и придания большей образности и киногеничности».
Целая армия талантливых скульпторов и художников без устали трудилась над созданием гробницы Акменры. Большинство огромных скульптур были изготовлены из специальной пены, а иероглифы на колоннах и стенах были вырезаны из пенопласта.
После глубоких исследований Мартин Уист выбрал голубой цвет в качестве основного для гробницы, потому что «голубая лазурь была очень популярным цветом, использовавшимся в определенных храмах. Это был знак богатства и достоинства, знак принадлежности к высшим слоям общества, поскольку минерал, необходимый для создания этого цвета, приходилось импортировать».
Съёмки фильма также проходили в пустыне вблизи города Камлупс в канадской провинции Британская Колумбия, куда отправились более 200 членов съемочной группы, чтобы отснять первые сцены фильма. Фактически, это происходило в течение двух последних съемочных дней. На песчаном склоне холма была воссоздана обстановка археологических раскопок 1930-х с десятками рабочих, запыленными ретро автомобилями, живописными осликами и даже несколькими верблюдами.
Большой творческий вклад в создании фильма внесла известный художник по костюмам Марлен Стюарт, которая признается, что для нее работа над фильмами серии «Ночь в музее» стала «возможностью создать смешение исторических персонажей, а затем добавить к этому долю фантазии».
Чтобы сделать костюм для Ланселота, Марлен Стюарт изучил историю средневековых доспехов за три столетия. Она рассказывает: «Если бы современному человеку прошлось надеть полностью аутентичные рыцарские доспехи, он, вероятно, даже не смог бы двигаться. Поэтому были внесены определенные изменения, особенно, для обеспечения подвижности и возможности передвигаться. Каждая деталь доспехов изготавливалась из глины, затем делались формы, с помощью которых эти детали создавали из пластмассы. Тело Дэна Стивенса предварительно отсканировали, и затем создали рыцарское облачение строго в соответствии с его размерами. Хотя этот костюм не такой тяжелый, как изготовленный из металла, пластмассовые доспехи совсем не легкие».
Затем поверх костюма надевалась кольчуга (хотя и резиновая). Несмотря на то, что костюм Стивенса весил почти 25 килограммов, актёр подчеркивает, что если бы он был изготовлен из металла, то весил бы вдвое больше, а кольчуга весила бы более 45 килограммов. В целом было изготовлено семь рыцарских костюмов, каждый для решения особой задачи (и имеющий свой вес!), некоторые из них были более гибкими.
полоски, а затем их состаривали, чтобы они выглядели так, словно им 3 000 лет.
Марлен Стюарт и ее отдел должны были создать более 4 000 костюмов, включая наряды для доисторических неандертальцев, древних египтян и римлян, мумий, жителей Нью-Йорка, пришедших на торжественное мероприятие в музей, ковбоев Дикого Запада, представителей африканских племен, археологов 30-х годов, современных пенсионеров, солдат времен Гражданской войны и медицинских работников с острова Фиджи.
«Ночь в музее: Секрет гробницы». Воск после жизни
Посмотрев последнюю часть популярной голливудской франшизы, Антон Долин увидел в ней реквием по Робину Уилльямсу, для которого роль в этом фильме оказалась последней.
Фотография: «Двадцатый Век Фокс СНГ»
«Магия не заканчивается никогда», — сообщает нам финальный титр третьей «Ночи в музее», и, конечно, врет. Собственно, этот кадр — оксюморон, ведь красивый слоган совмещен с именем и датами жизни любимого всем миром комика Робина Уилльямса, умершего после завершения съемок, но задолго до премьеры. Это его посмертная работа. Магия закончилась.
До недавнего времени с «Ночью в музее» все было предельно ясно: превосходный образчик голливудского ремесла, образовательно-развлекательный семейный фильм с качественными спецэффектами и несколькими отличными актерами. Детям развлечение и польза, взрослым — ну тоже нормально, особенно если в кинотеатр они пришли со своими детьми. Последняя же часть трилогии для любого, кому небезразлична персона покойного Робина Уилльямса, смотрится совсем иначе — и даже невинный подзаголовок «Секрет гробницы» обретает новый, незапланированный смысл.
Весь сюжет картины построен вокруг того, что волшебная золотая пластина, позволявшая экспонатам нью-йоркского Музея естественной истории оживать по ночам, начинает терять свою силу. Смотрителю Ларри —привычно безупречный Бен Стиллер — предстоит узнать, как ее восстановить, для чего он вместе с артефактом и компанией друзей отправляется через океан, в Британский музей (экспонаты которого, соответственно, тоже начинают ходить по ночам). Таким образом, фильм пронизан ощущением безвозвратного ухода чего-то невероятного — осознанием возраста, старения, смерти. Когда герой Уилльямса — восковая фигура президента-кавалериста Тедди Рузвельта, старейшины музея и помощника Ларри, — еще в самом начале начинает вдруг нести околесицу, его взгляд стекленеет, из милейшего усача он превращается в спятивший автомат, уже становится не по себе. Потом Тедди на глазах зрителя теряет жизненную силу — не слушаются руки, отказывают ноги, — и это выглядит совсем не смешно, а почти мучительно. Что-то екает внутри, когда он оказывается внутри гравюры Эшера и, став жертвой очередного графического парадокса, вдруг проваливается в пропасть и исчезает из виду. О смерти, которая не имеет права прямо заявить о себе в рамках детской комедии, здесь сигнализирует каждый второй эпизод.
Сейчас «Ночь в музее: Секрет гробницы» кажется логичным завершением трагической карьеры Уилльямса. Не о том же ли самом — невозможности сопротивляться энтропии, безнадежной мечте о вечном детстве — буквально кричали, как понимаешь уже ретроспективно, многие из лучших его ролей, в неравнозначных по качеству фильмах? Трагикомичные, отчаянно-шутовские работы в «Доброе утро, Вьетнам», «Обществе мертвых поэтов», «Короле-рыбаке» — все три фильма, по сути, о смерти. Или то, как он дурачился, забывая о возрасте и презирая его, в «Миссис Даутфайр», «Крюке», «Джуманджи». «Куда приводят мечты» — вообще особый разговор… Вряд ли рефлексия такого рода была заложена в сценарий, но теперь поневоле думаешь и о том, как образ заслоняет реального человека. Когда того уже не вспомнит никто из живущих, его место займет восковая фигура. И чем же занимается любой актер, как не лепкой таких фигур, подменяющих собой личность и заставляющих нас на похоронах повторять нелепую реплику: «Он всегда казался таким жизнерадостным, таким веселым».
Другой страшноватый момент из фильма: оживший сэр Ланселот (Дэн Стивенс) после серии подвигов обнаруживает, что он — не настоящий рыцарь, а фигура из воска, нос которой потек, превратившись в сплошную соплю. В поисках правды бедолага бросается бегать по современному Лондону в поисках Камелота и оказывается на сцене одноименного мюзикла — где есть и Гвиневра, и король Артур, но оба фальшивые. Это ощущение удачно подчеркнуто тем, что в роли Артура выступает настоящий Хью Джекман, которого обозлившийся Ланселот обзывает «Хрю Джекманом» и пытается сгоряча зарубить своим вполне реальным мечом. Его разочарование и испуг понятны: оказывается, даже музейные экспонаты не вечны, так что же говорить о людях?
Хорошая новость в том, что ваши дети все равно будут радоваться «Ночи в музее» от души. Не заметят они ни небрежностей и натяжек в сюжете, ни откровенной назидательности, ни вымученных шуток, которых здесь хватает. Как бы ни был остроумен режиссер Шон Леви, к третьему фильму его ресурсы, кажется, истощились — хотя есть и пара неплохих идей: поручить Стиллеру дополнительную роль неандертальца и взять Бена Кингсли на роль старика-фараона (напомню, только что он играл старейшину еврейского сопротивления фараону в «Исходе»). В любом случае четвертой части франшизы, полагаю, не будет, о чем дети тоже не догадаются. Но это нормально: хоть кто-то должен верить, что магия не закончится никогда.
Рецензия на фильм «Ночь в музее: Секрет гробницы»
Унылый финал детского сказочно-спецэффектного цикла, который и раньше едва оправдывал стоимость билетов
Ночной сторож Ларри (Бен Стиллер) и его друзья-экспонаты наслаждаются жизнью в Музее естественной истории и даже развлекают посетителей, которые уверены, что перед ними изощренные спецэффекты, а не ожившие статуи и скелеты. Внезапно волшебная египетская табличка, благодаря которой экспонаты по ночам оживают, начинает терять свою силу и уменьшаться в размере. Юный фараон Акменра (Рами Малик) объясняет, что его родители, экспонируемые в Британском музее, должны знать, как «перезарядить» табличку, и Ларри вместе с сыном и несколькими экспонатами отправляется в Лондон, чтобы расспросить о чудесном артефакте фараона Маренкаре (Бен Кингсли).
Кадр из фильма «Ночь в музее: Секрет гробницы»
Вымучив две сравнительно занимательные серии детского сказочного блокбастера о проделках музейных экспонатов, создатели цикла надорвались и сдались. В сущности, «Секрет гробницы» – не новая серия «Ночи в музее», а полуторачасовой эпилог, который вряд ли увлечет даже тех, кто искренне влюблен в персонажей сериала (хотя кого там, честно говоря, можно беззаветно любить?).
Кадр из фильма «Ночь в музее: Секрет гробницы»
Чтобы оценить халтурность сценария «Секрета», достаточно сказать, что в фильме нет злодея. Правда, в определенный момент оживший в Лондоне сэр Ланселот решает, что египетская табличка – это священный Грааль, и он похищает ее, чтобы завершить свой «мистический квест». Но, разумеется, благородный рыцарь не может долго оставаться негодяем, и его быстро и мирно удается привести в чувство. Этим коротким дивертисментом сюжетная драма «Секрета» исчерпывается. Еще в фильме есть небольшая битва с ожившим восточным драконом и извержение модели вулкана, опасное лишь для миниатюрных персонажей фильма, ковбоя и римского легионера. И то и другое случается в середине картины, и после этой вспышки активности драматическая температура «Секрета» выше комнатной не поднимается. Позор, просто позор. Даже слабые блокбастерные сценарии обычно куда более напряженны и захватывающи.
Кадр из фильма «Ночь в музее: Секрет гробницы»
Что же предлагает «Секрет» вместо увлекательных приключений в Британском музее и в британской столице? Блуждание по залам и разговоры, разговоры, разговоры. Как будто это не блокбастер, а малобюджетная болтливая трагикомедия из тех, что обожают снимать начинающие независимые режиссеры. Так, Ларри и его сын долго и часто обсуждают планы парня на жизнь. Никки хочет после школы поехать диджеем на Ибицу, а Ларри настаивает, что надо не бить баклуши, а поступать в университет. Никки в ответ замечает, что его отец неплохо устроился в музее, хотя ни в каком вузе не учился… И далее в том же духе. Со временем к обсуждению присоединяются другие персонажи, но оно не перестает от этого быть переливанием из пустого в порожнее. Конечно, для Ларри и Никки важно, чем парень займется после выпускного. Но зрителям до этого какое дело? Мы ведь не увидим ни университет, ни Ибицу!
Кадр из фильма «Ночь в музее: Секрет гробницы»
Из той же никчемной серии и второстепенный сюжет, по ходу которого похожий на Ларри экспонат-неандерталец (его сделали музейщики, чтобы приколоться над сторожем) сперва объявляет себя сыном Ларри, а затем влюбляется в Тилли, сторожа Британского музея. Последнюю играет Ребел Уилсон из «Холостячек» и «Идеального голоса», и если бы эту корпулентную комедиантку сделали основным персонажем «Секрета», она, наверно, смогла бы придать новый заряд энергии истощившемуся циклу. Однако участие Уилсон сведено к продолжительному и неуклюжему камео. Которое, кстати, оскорбительно для девушек с внушительной фигурой. Мол, если у тебя такие формы, то привлечь ты сможешь только едва способного говорить доисторического дикаря. Совершенно неуместная шутка для детского кино. Хотя в «Секрете» она, пожалуй, на своем месте – среди давно отживших свое экспонатов. Рядом с «прикольно писающей мартышкой» (да, это очень, очень культурный фильм).
Кадр из фильма «Ночь в музее: Секрет гробницы»
Какими еще мощными шутками радуют публику сценаристы «Секрета»? Такими же бородатыми, как упомянутые выше. Римские солдаты комментируют видео с забавными котиками на YouTube и пишут комментарий LOL. Робин Уильямс в своем последнем или предпоследнем появлении на экране примитивно кривляется, когда оживившая его героя (президента Теодора Рузвельта) магия начинает сбоить. Сэр Ланселот в поисках Камелота забредает на одноименный мюзикл, где короля Артура играет Хью Джекмен… Лучшая шутка последнего фрагмента – Джекмен в королевском костюме начинает изображать Росомаху. Обхохочешься…
В общем, куда ни глянь – убогость, уныние и усталость. Смеяться особенно не над чем, переживать не за кого (разве что за бедную одинокую Тилли), любоваться нечем. Цирк закрылся, клоуны разбежались.