новгородская республика альтернативная история
Альтернативная история России: столицей стал Великий Новгород 🕔 1 мин.
Давайте немного помечтаем и подумаем в сослагательном наклонении. Например, что было бы с нами, со страной, если в XV веке руководящей силой стал Великий Новгород, а не Москва? В 1973 году этим вопросом задался знаменитый славист, эмигрант, Александр Васильевич Исаченко. Опубликованная им статья «Если бы в конце XV века Новгород одержал победу над Москвой» тогда наделала много шума в научном мире.
В своей работе ученый описывает все те преимущества, которые бы ожидали нас при возвышении Великого Новгорода. Например, по мнению Исаченко, русский литературный язык сформировался бы намного раньше, и уже в XVII веке мы бы имели своих «мольеров», «расинов», а не «полуграмотное» «Житие протопопа Аввакума». А «Библия» была бы переведена на «нормальный», понятный русский язык уже в XVI веке.
Но победила Москва.… В июле 1471 году недалеко от речки Шелонь состоялось сражение, в котором 30-тысячное новгородское ополчение потерпело сокрушительное поражение от 5-тысячного московского войска. Поводом для войны послужил союз Новгородской республики с «католической» Литвой. Москва объявила Великий Новгород в «измене православию» и организовала общерусский «крестовый поход» на независимый город. В 1478 году Великий Новгород окончательно был присоединён к Московскому княжеству. Однако еще в течение века московские князья организовывали на город карательные походы, чтобы окончательно искоренить «вольный» новгородский дух.
Марфа Посадница. Уничтожение новгородского веча. Клавдий Васильевич Лебедев
Это была кульминация русской истории. Александр Исаченко трактует ее так: «Нельзя не заметить, что вся кровавая история русского самодержавия и деспотизма берет свое начало именно в Москве конца XV начала XVI веков… Московское государство строит и перестраивает свою идеологию на потерпевшей полный крах идеологии рухнувшей Империи. Вместо того, чтобы включиться в общеевропейское духовное движение Возрождения, Гуманизма и Реформации, Московития, уже отрезанная от Византии, всеми силами отмежевывается от латинского Запада».
Иными словами, ученый хочет до нас донести мысль, что мы имели возможность стать членами прогрессивного человечества уже в XVII веке:
«Москва с ее ультра-реакционным изоляционизмом была неспособна превратить полуазиатское государство в европейскую державу. Для этого потребовался полный пересмотр государственной идеологии, перенос центра новой империи на такое место, откуда поудобнее было бы «прорубить окно в Европу». Но если допустить, что руководящей силой на Руси еще в XV веке мог стать Новгород вместо Москвы, то и пресловутое «окно» оказалось бы излишним: ведь дверь в Европу через Новгород была бы открыта настежь».
Теперь давайте мысленно перенесемся в XV век, и попытаемся дать из глубины веков свой прогноз.
Отправка Марфы Посадницы в Москву. Алексей Данилович Кившенко
Представим, что история повернулась к России «лицом», и Великий Новгород победил московских деспотов. Вероятно, сначала новгородцы объединились бы с Литвой, поскольку Господин Великий любил торговать, а воевать не любил. Ему, как говорится, требовалась «крыша», роль которой выполняли приглашенные князья-наместники.
Кстати, последним новгородским наместником, когда город был еще независимым государством, являлся литовский Михаил Олелькович. Его активно поддерживал боярский род Борецких, который выступал за унию с католической Литвой. Но была еще партия, более крупная, сторонников Иоанна III, которые ратовали за объединение с Москвой. В конце 1470 года скончался пролитовский архиепископ Новгорода Иона. Новым архиепископом по жребию стал протодьякон Феофил, решительный противник унии. И в начале 1471 года Михаил Олелькович, расстроенный в чувствах, вынужден был покинуть Великий Новгород, не сумев противостоять мощной промосковской оппозиции. Покидая Новгородскую землю, он в сердцах разграбил Старую Руссу.
Но вернемся к прогнозу. Итак, Иоанн III проиграл «прогрессивному» Новгороду, и Московское княжество влилось в Новгородскую землю. И всем этим управляли бы литовский князь-наместник и «либеральные» новгородские бояре. При таком обороте, Новгородская земля разделила бы «политическую карму» Великого Княжества Литовского.
Скорее всего, в 1569 году Господин Великий Новгород стал третьим участником Люблинской унии (наряду с Польшей и Литвой), которая явила свету новое государственное формирование — Речь Посполитую. Не исключено, что присутствие в этом европейском союзе Новгородской Руси усилило бы его жизнеспособность, и Речь Посполитую не разделили бы между собой в конце XVIII века Прусское королевство, Габсбургская империя и Российская империя. Хотя бы потому, что Российской империи бы не было как факта.
Однако Великому Новгороду вряд ли бы удалось избежать политики полонизации населения, которую затеял король Сигизмунд III в конце XVI века. Вероятно, бритье бород и полная смена национального дресс-кода произошла бы уже до середины XVII века (на полвека раньше Петровских реформ). И, конечно, новгородцам пришлось бы постараться, чтобы сохранить Православную веру. В 1596 году Московская митрополия (как Киевской митрополия в реальной истории) едва ли избежала бы Брестской унии и присоединения к Римской католической церкви с папой римским во главе. Конечно, сложно представить, что русский дух безропотно с этим смирился, но на то и существует сослагательное наклонение, чтобы представлять невероятное.
Но и главное. Как известно, экономической мощью Великий Новгород был обязан двум факторам: город в полной мере не испытал на себе татарского ига и имел выгодное географическое положение на пересечении торговых путей. По сути дела, Господин Великий Новгород был торговыми воротами русского рынка. Объединение же с Польшей и Литвой, имевшими непосредственный доступ к Балтийскому морю, свел бы на нет все новгородское геополитическое преимущество, ибо система логистика поменялась на более выгодную. То есть Новгород мог быть Господином и Великим исключительно в условиях экономической изолированности остальных русских земель.
История не терпит сослагательного наклонения. Но даже бы, если бы она сделала исключение для Великого Новгорода, то это мало бы изменило его участь. «Под Москвой» или «под Литвой» этот город был запрограммирован на потерю своего могущества. В случае русской, состоявшейся, истории можно говорить, что Новгород принес себя в жертву, благодаря которой Россия сохранила Православную традицию. А если бы «виртуальная» история, которую мы рассматривали, вдруг стала реальной, то вряд ли сегодня мы вообще вспомнили о Новгороде.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
ГДЕ БЫЛ ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД?
Спонсор поста: Телекоммуникационная компания «MSM.RU» — Если у вас серьёзный сайт, то вам вероятно будет иметь свой собственный сервер. Если вы уже пришли к этой мысли, и его приобрели, то у вас вероятно стоит проблема где его разместить. Это вы можете сделать в датацентре компании «MSM.RU». Там вам будет обеспечен надлежащий технический уход опытными специалистами, бесперебойный интернет и всё это по разумным ценам.
В своих статьях посвящённых Новой Хронологии я писал, что в целом реконструкцию прошлого от Носовского и Фоменко я считаю неудачной. Но вот некоторые эпизоды, например Куликовская битва, у новых хронологов мне кажутся описанными и реконструированными более достоверно чем в Реальной Истории.
Одним из таких эпизодов я считаю – местонахождения Великого Новгорода. Так что прочтите статью по внимательней. По моему мнению доказательства безупречны. Текст взят из книги Носовского и Фоменко «Новая Хронология Руси». Фотографии взяты с ЖЖ 
rare_guest.
11.1. ЧТО МЫ ЗНАЕМ О ВЕЛИКОМ НОВГОРОДЕ.
Великий Новгород имел огромное значение как в истории Киевской Руси, так и в истории Владимиро-Суздальской Руси. Многие известные великие князья приходили из Великого Новгорода. См. выше хронологическую таблицу русских князей. Для удобства, Новгород, упоминаемый в летописях, будем называть «историческим Новгородом» или «летописным Новгородом», чтобы пока заранее не предрешать — где он был расположен в действительности. Дело в том, что принятое сегодня отождествление его с современным городом на Волхове очень сомнительно. Волховский город будем называть «современным Новгородом» или «волховским Новгородом», даже тогда, когда мы будем говорить о его предыстории.
Первый русский князь Рюрик считается новгородцем. Следовательно, из Новгорода вышла княжеская династия. Новгородскими князьями именовались Владимир Святой, Ярослав Великий, Ярослав Всеволодович, Александр Невский и т.д. До XVI века московские великие князья сохраняли в своем титуле слова «великий князь Новгородский и Владимирский». Новгородский, — исторического Великого Новгорода, — архиепископ занимал совершенно особое положение в русской церковной иерархии. Например, до середины XVI века ТОЛЬКО ОН имел право носить белый клобук — головной убор, который до сих пор носят русские патриархи. С XVII века в волховском Новгороде архиепископа уже не было.
На протяжении всей русской истории до начала XVII века исторический, летописный Великий Новгород прочно занимает положение старой русской столицы. Летописный Великий Новгород — знаменитый центр торговли Руси, прежде всего, внешней торговли, крупный речной порт. Именно через Великий Новгород Русь торговала с Западной Европой. Как считается, Новгород находился на перекрестке торговых путей. Однако, раскопки, ведущиеся уже много лет в современном Новгороде, однозначно показывают, что волховский Новгород в действительности НИКОГДА НЕ БЫЛ КРУПНЫМ ТОРГОВЫМ ЦЕНТРОМ. Любопытно все-таки, на пересечении каких именно «торговых путей» он стоял? Трудно найти другой город, расположенный столь неудачно в торговом отношении. Он отдален от средневековых торговых путей и торгово-географическое его положение было безнадежно.
Всем известно знаменитое Новгородское вече, собрание. Оно происходило на так называемом Ярославовом Дворе в Новгороде. В новгородских грамотах так и писали «люди Новгородские решили на вече на Ярославле дворе» [8], т.1; [759], с.59. В XVI веке на Ярославовом Дворище останавливался Иван Грозный во время своего пребывания в Новгороде [775], с.474. Историки считают, будто Грозный подумывал даже о переносе столицы в Новгород. Как ни странно, современные археологи и историки так и не могут найти даже следов этого знаменитейшего места в современном Новгороде на Волхове. На протяжении всей истории как Киевской, так и Владимиро-Суздальской Руси, великие князья ПОСТОЯННО и по многу раз ездили в летописный Новгород. При этом хорошо известно, что Великий Новгород и Москву соединяла «Великая Дорога» [776], с.13. Давайте посмотрим — по какой же дороге великие князья ездили из Москвы в Великий Новгород, если бы он был на Волхове? До сих пор там — труднопроходимые, болотистые места. Попросим здесь читателя положить перед собой карту европейской части России.
11.2.2. ЯРОСЛАВЛЬ КАК ДРЕВНИЙ ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР. МОЛОЖСКАЯ ЯРМАРКА.
Ярославль — крупнейший торговый центр на Волге. «Ярославль оказался на пути из Москвы к Белому морю, который смыкался с Волжским путем. Во второй половине XVI века в городе находилось подворье английских купцов, шла бойкая торговля иноземными товарами… Ярославль играл большую роль во внешней торговле России, был крупным складочным местом. Это способствовало его превращению в важнейший торговый центр… В начале XVIII века с перемещением торгового пути из Архангельска в Петербург, Ярославль навсегда потерял свое значение во внешней торговле, но… продолжал сохранять заметную роль во внутренней торговле» [994], с.16-17, 24. Глава книги [994], посвященной истории Ярославля XVII века, так и называется: «ТРЕТИЙ ТОРГОВЫЙ ГОРОД СТРАНЫ».
Как сообщает Н.М.Карамзин, оживленная торговля с немцами началась при Иване Калите. По мнению историков, торговля шла через современный Новгород: «Новгород, союзник Ганзы, отправлял в Москву и другие области работу немецких фабрик». Возникает вопрос. Из каких же мест отправлял Новгород немецкие товары в Москву? Оказывается, Н.М.Карамзин определенно указывает, что ОСНОВНОЙ ТОРГ В РОССИИ в то время был недалеко от ЯРОСЛАВЛЯ, в устье реки Мологи [362], т.4, с.149. Историк XVII века, диакон Тимофей Каменевич-Рвовский в сочинении «О древностях Российских» пишет: «На устье славной Мологи реки древле были торги великие, даже и до дней грозного господаря Василия Васильевича Темного… Приезжали торговать купцы многих государств немецких и польских и литовских и грецких и римских — глагалют же и персидских и иных земель» [362], т.4, примеч.323.
Оказывается, далее, в устье Мологи собиралось столько судов, что люди переходили через устье и даже ЧЕРЕЗ ВОЛГУ (!) без моста, переходя с корабля на корабль. Торги происходили на Моложском лугу «великом и прекрасном иже имат воокруг свой семь верст. Сребра же того пошлинного пудового по сто восемьдесят пудов… и больше собираху в казну великого князя» [362], т.4, с.323. Абсолютно ясно — где находилось основное торжище Древней Руси вплоть до XVI века, если еще в XVII веке о нем так хорошо помнили. Вот — знаменитый исторический «Новгородский торг», откуда товары действительно направлялись непосредственно в Москву и другие русские города.
Как сообщает далее диакон Тимофей, впоследствии «Моложский превеликий и первый старый торг разно разыдеся», то есть разделился на несколько более мелких торгов. А именно, от этой старой великой Ярославской ярмарки отпочковались, например, следующие крупнейшие ярмарки XVI-XVII веков: Архангельская, Свинская, Желтоводская (Макарьевская), то есть Нижегородская (!), Ехонская, Тихвинская Новгородская (!) и т.д. Таким образом, Ярославский Торг был не только первым и крупнейшим, но и прародителем практически всех остальных российских ярмарок. Более того, из него произошла и ярмарка в Тихвине, то есть в окрестностях современного Новгорода на Волхове, которая, как мы видим, являлась всего лишь одним из осколков старого крупнейшего торга на Руси, в Ярославле.
Не произошло ли само слово «ярмарка» от Ярославля? Возможно, ЯР-марка — это соединение ЯР (от Яро-Славля) и МАРКА, от немецкого Markt, что означает — базар, рынок. Или английского Market = рынок, базар. Ведь Ярославский торг посещало много иностранцев — и немцы, и англичане. Само название Яро-Славль, вероятно означало когда-то Славный Яр. Ведь Яр — это название места с определенным рельефом. То есть, тут было СЛАВНОЕ МЕСТО, где торговали. Естественно, здесь возник крупный город, наследовавший имя Яро-Славль. Потом это имя связалось с именем основателя этого города — Ивана Калиты = Батыя.
11.2.3. НОВГОРОД И ХОЛЬМГРАД.
Хорошо известно, что скандинавы, торговавшие с летописным Новгородом, называли его Хольмградом. См. например [758]. Это название сразу вызывает в памяти широко известное место Холмогоры около Архангельска. В старых источниках говорят не об Архангельске, а именно о Холмогорах. Таким образом, Холмогоры — это старый порт на Белом море, являвшийся началом известного средневекового Северо-Двинского пути. Он сохранял свое торговое значение вплоть до основания Петербурга. На пересечении Северо-Двинского и Волжского путей находился ЯРОСЛАВЛЬ. Поэтому через Холмогоры торговали, естественно, ЯРОСЛАВСКИЕ КУПЦЫ. См. выше пункт 11.2.2. Напомним, что Северо-Двинский речной путь из Белого моря во Владимиро-Суздальскую и Московскую Русь шел через Архангельск (Холмогоры), затем — Великий Устюг и Вологду и затем выходил к Волге рядом с ЯРОСЛАВЛЕМ. Тут в устье Мологи и был великий торг. Поэтому естественно для скандинавов торговля с Русью связывалась именно с именем Холмогоры — ближайшим к ним портовым местом на торговом пути в Ярославль. А волховский Новгород лежит совершенно в стороне не только от Северо-Двинского, но и от любого другого мыслимого торгового пути. Не торговал волховский Новгород в средние века ни с кем!
11.2.4. ЯРОСЛАВОВО ДВОРИЩЕ = ДВОР.
Искать знаменитое летописное Ярославово Дворище в городе Ярославле долго не надо. Это, очевидно, известный Ярославский Кремль. Отметим, кстати, что по мнению современных историков название КРЕМЛЬ, которое сегодня сами ярославцы прикладывают «по незнанию» к Ярославскому Кремлю, — название якобы НЕПРАВИЛЬНОЕ. Нам говорят, что правильнее называть Ярославский Кремль монастырем. Поскольку он якобы «никогда не был резиденцией князя». Так сегодня учат, например, детей в общеобразовательных школах Ярославля на уроках истории. Отметим, что Ярославский Кремль — это БЕЛОКАМЕННЫЙ КРЕМЛЬ. Такой же, каким раньше, как считается, был МОСКОВСКИЙ, столичный Кремль. Слово ДВОРИЩЕ означало попросту ДВОР КНЯЗЯ, то есть Кремль.
11.2.5. ПОЧЕМУ НИЖНИЙ НОВГОРОД НАЗВАН НИЖНИМ.
Восстанавливая за Ярославлем его подлинное древнее имя Великого Новгорода, мы мгновенно понимаем — почему современный Нижний Новгород на Волге был назван НИЖНИМ. Он действительно находится НИЖЕ Ярославля по Волге, см. карту.
11.2.6. ЯРОСЛАВСКАЯ ОБЛАСТЬ КАК ВЕЛИКО-КНЯЖЕСКОЕ ВЛАДЕНИЕ.
Обычно в средневековой династической практике старые столицы служили резиденциями вторых сыновей государя. И действительно, как пишет Сигизмунд Герберштейн в XVI веке, «город и крепость Ярославль на берегу Волги отстоит от Ростова на 12 миль по прямой дороге из Москвы. Страна эта… как и Ростов, составляла наследственную собственность ВТОРЫХ СЫНОВЕЙ (братьев) ГОСУДАРЕЙ» [161], с.154. Это косвенно подтверждает роль Ярославля как СТАРОЙ СТОЛИЦЫ государства. И в самом деле, известно, что до XVI века при Иване Калите и его преемниках область вокруг Ярославля, Ростова, Костромы не передавалась по наследству. Поскольку считалась велико-княжеским владением, то есть СТОЛИЧНОЙ ОБЛАСТЬЮ. Она принадлежала князю, находящемуся в данный момент на престоле. Н.М.Карамзин, говоря о духовной грамоте Ивана Калиты, отмечает, что «в сем завещании не сказано ни слова о Владимире, Костроме, Переяславле и других городах, бывших достоянием великокняжеского сана» [362], т.4, гл.9, с.151. Названные Карамзиным города очерчивают область, в которой находятся ЯРОСЛАВЛЬ и Ростов. Иван III уже упоминает Ярославль как свою вотчину [759], с.62. Потом эта область стала принадлежать вторым сыновьям государей, так как столица переместилась из Ярославля в Москву. Напомним, что согласно нашей гипотезе, МОСКВА СТАЛА СТОЛИЦЕЙ ЛИШЬ С XVI ВЕКА.
11.2.7. ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД КАК СОВОКУПНОСТЬ ГОРОДОВ ВОКРУГ ЯРОСЛАВЛЯ.
Наша гипотеза такова. Термин ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД обозначал не только один определенный город, скажем, Ярославль, но целую область, бывшую достоянием велико-княжеского сана в эпоху от Ивана Калиты=Калифа до Ивана III. Эта область была столичной вплоть до того момента, когда столицу перенесли в Москву. По нашей гипотезе перенос произошел лишь в XVI веке.
В состав Господина Великого Новгорода, великокняжеской столичной области, входили следующие города: Ярославль, Ростов, Кострома, Переяславль, Молога, Владимир, Суздаль [362], т.4, гл.9, с.15; [362], т.5, гл.1, с.21.
Известно, что скандинавские источники называли Великий Новгород СТРАНОЙ ГОРОДОВ [523], с.47. То есть, явно считали его СОВОКУПНОСТЬЮ ГОРОДОВ. Подробное обсуждение этого вопроса см. ХРОН5. Русские источники также говорят о НЕЗАВИСИМЫХ КОНЦАХ НОВГОРОДА, которые иногда даже воевали между собой. Эти КОНЦЫ были независимы друг от друга, каждый имел своего главу, свою печать. Каждый «конец» владел определенными областями в Новгородской земле. И вся Новгородская земля была поделена между ними. Причем, к Новгородским грамотам привешивалось СРАЗУ НЕСКОЛЬКО ПЕЧАТЕЙ ОТ КАЖДОГО КОНЦА. Например, на одной из древнейших Новгородских грамот их ВОСЕМЬ [8], т.1; [759], с.59. При решении важных вопросов, представители КОНЦОВ сходились на одном из веч. Веч было по крайней мере два. «На Ярославле дворе», как писалось в грамотах, см.выше, и «Софийское вече». Основным считалось вече НА ЯРОСЛАВЛЕ. По-видимому, представители городов всей велико-княжеской области сходились в Ярославле и оттуда давали грамоты от «Господина Великого Новгорода, на Ярославле дворе».
СОФИЙСКОЕ ВЕЧЕ — это, вероятно, Вологда, расположенная недалеко от Ярославля. В Вологде до сих пор сохранился грандиозный СОФИЙСКИЙ СОБОР [85]. Он датируется XVI веком. Вероятно, это и есть знаменитый СОФИЙСКИЙ СОБОР ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. В XVII веке он был, скорее всего, перестроен.
11.2.8. ЗНАМЕНИТАЯ НОВГОРОДСКАЯ ИКОНА И ЯРОСЛАВСКАЯ ИКОНА.
С летописным Великим Новгородом связывается знаменитая русская икона «Знамение Пресвятыя Богородицы в Новеграде». Этот образ очень характерен. Богородица изображена по пояс с двумя поднятыми руками. На груди у нее круг, в котором находится младенец Христос, причем также с поднятыми руками. Расположение фигур Богородицы и Христа резко отличается от всех других икон. Оказывается, существует и другой, малоизвестный вариант этой иконы, отличающийся только тем, что Богородица изображена здесь в полный рост. Это — Ярославская икона, называемая сегодня «Богоматерь Великая Панагия», а также [255]. Название на самой иконе отсутствует и придумано, по-видимому, намного позднее, поскольку в церковных источниках такого названия нет. Это, очевидно, — та же Велико-Новгородская икона «Знамение», чтимая на Руси, имеющая свой праздник. Видя, что Ярославская икона относится очевидно к Ярославской школе, ей были вынуждены придумать новое название. Иначе пришлось бы объяснять возникающее отождествление летописного Новгорода с Ярославлем.
Известная историческая Велико-Новгородская школа живописи очень близка к Московской. Что естественно, если летописный Великий Новгород — это Ярославль, близкий к Москве. А современный Новгород на Волхове находится далеко от Москвы, но не так далеко от Пскова. В то же время, Псковская школа иконописи сильно отличается от Московской и Велико-Новгородской. Неудивительно, что в волховском Новгороде роспись на стенах его старых храмов выполнена в духе именно Псковской, а не Велико-Новгородско-Московской школы. Все понятно. Волховский Новгород тяготел к Пскову. Мы видим еще одно косвенное свидетельство того, что летописный Великий Новгород и современный город Новгород на Волхове — это совершенно разные города, значительно удаленные друг от друга.
Новое в блогах
Новгородская республика бояр
А была она »полноценной»?
Исторические события в жизни древних славян не всегда »отмечены» точными датами. Хотя есть и исключения. Например, вспомним о Владимире Мономахе. Летопись сообщает о великом князе, что он умер 19 мая 1125 года на семьдесят третьем году жизни, прокняжив на киевском престоле более двенадцати лет. Из той же летописи мы знаем, что он родился в 1053 году, а киевский стол получил 20 апреля 1113 года.
А вот о внуке Владимира Мономаха — князе Всеволоде — точных дат не сохранилось. Хотя историки теоретически и определили одну из вех в жизни Всеволода. В исторической литературе уже принято считать за доказанность то, что 28 мая 1136 года жители Новгорода взяли Всеволода под стражу, а затем изгнали его. Это событие историки иногда называют Новгородской революцией, которая стала началом на Новгородской земле боярской республики. Это название событию возникло с »легкой руки» академика Бориса Дмитриевича Грекова, когда он в 1929 году опубликовал статью »Революция в Новгороде Великом в XII веке». Хотя, конечно, понятие »республика» не совсем отвечает особому государственному устройству средневекового Новгорода. Он не был княжеством, как Киев или Чернигов, хотя в нем и сохранился княжеский стол. А власть тем временем принадлежала местной аристократии — крупнейшим землевладельцам, боярам.
Но! Так уж и точно в исторической литературе указывается точная дата новгородской »революции»? Рассмотрим.
Итак Б.Д. Греков обратил внимание на то, что уже древнейшие дошедшие до нас договоры Новгорода с приглашаемыми в него князьями (а также договоры относятся к шестидесятым годам XIII века) содержат обязательное условие: »тебе, княже, ни твоей княгыни, ни твоим бояром, ни твоим слугам сел не держати, ни купити, ни даром приимати, и во всей волости Новгородьской». Совершенно очевидно, рассуждал исследователь, что такое запрещение владеть землями на территории Новгородского государства могло возникнуть именно в тот момент, когда власть князя и его аппарата была резко ограничена в пользу органов боярской республиканской государственности. Чтобы доказать этот факт, Б.Д. Греков обратился к анализу древнейших дошедших до нас новгородских жалованных грамот на земли. В самой ранней из таких грамот первые же строки гласили: »Се аз Мьстислав Володимирь сын, дьржа Русьску землю, в свое княжение повелел есмь сыну своему Всеволоду отдали Буице святому Георгиеви с данию, и с вирами, и с продажами. », то есть со всеми получаемыми с этой территории доходами. А пояснения именам собственным и словосочетаниям следующие:
Святой Георгий — знаменитый новгородский Юрьев монастырь, основанный в 1119 году.
Буице — большая волость на юге Новгородской земли, поблизости от озера Селигер.
Князь Мстислав Владимирович — сын Мономаха, до 1117 года княжил в Новгороде, а в 1125 году, после смерти отца, получил киевский престол и оставался на нем до своей смерти в 1132 году.
Всеволод — сын Мстислава, занимал новгородский престол с 1117 года до своего изгнания новгородцами в 1136 году.
Из перечисленного следует, что грамота появилась между 1125 и 1132 годами. Высказывается предположение, что она составлена в 1130 году, когда Всеволод ездил к отцу в Киев. Значит, еще около 1130 года никаких ограничений в праве князей распоряжаться новгородскими землями не существовало. Киевский великий князь мог повелеть своему сыну, новгородскому князю, отдать любую территорию монастырю или частному лицу, а новгородский князь имел права и возможность выполнить такое распоряжение.
К какому времени относится этот документ? Нифонт стал епископом 1 января 1131 года. Изяслав Мстиславич называет себя в грамоте великим князем — титул не новгородского, а киевского правителя. В Киеве Изяслав правил с 1146 по 1154 год (новгородским князем он никогда не был). К этому периоду традиционно и относили грамоту Изяслава Мстиславича Пантелеймонову монастырю.
Что следует из вышеперечисленного?
В 1130 году права князей в Новгороде еще не были ограничены, а около 1150 года они уже явно ущемлены. Именно между этими датами и следует искать решительное событие, изменившее положение князей в Новгороде. И здесь есть лишь один подходящий ряд летописных сообщений. В 1136 году новгородцы призвали псковичей и ладожан и »сдумаша, яко изгонити князя своего Всеволода». 28 мая его посадили под стражу во дворе епископа вместе с женой, детьми и тещей и около двух месяцев он был под арестом; каждый день вокруг епископского двора расставляли вооруженную стражу из 30 человек. 15 июля Всеволода изгнали из Новгорода, а на его место пригласили черниговского князя Святослава Ольговича.
Изгоняя Всеволода, новгородцы объявили его »вины»: он не блюдет смердов, он хотел быть князем в Переяславе в нарушение договора о пожизненном княжении в Новгороде, он после военного поражения бежал впереди отступающего войска, он был нетверд в политике: сначала выступал за черниговского князя Всеволода, а потом против него.
Построение Б.Д. Грекова изящно и убедительно. Недаром оно было тогда безоговорочно принято наукой.
И все же. Любой научный вывод требует многократной проверки на прочность. Некоторые противоречия обнаруживаются уже при повторном обращении к использованным для этого построения документам. Назову прежде всего бросающуюся в глаза несогласованность некоторых положений в договорах Новгорода с князьями. На всем протяжении второй половины XIII и по XV век, наряду с категорическим требованием к князьям не приобретать и не получать сел в новгородских волостях, те же договоры содержат обязательное положение: »А пожне, что твое и твоих мужь пошло, то твое и твоих мужь; а новгородское Нову-городу». Значит, вопреки явному запрету, в Новгородской земле существовали земельные владения князя и его мужей, на которых никаких прав Новгород не заявлял. Княжеские люди косили свои пожни и делали это на законном основании. Более того, хорошо известно, что несколько очень больших территорий в Новгородской земле на протяжении всего времени существования Новгородской республики целиком принадлежали князю как его домен. Эти области находились в районе Ловати и Селигера. К ним принадлежали Морева, Велила, Холмский погост.
Как разрешить такое противоречие? Говоря о запрещении князю и его окружению владеть селами в новгородских волостях, договорные грамоты указывают: »А се, княже, волости новгородьскыя: Волок со всеми волостьми, Торжок, Бежище, Городець, Палиць, Мелеча, Шипино, Егна, Заволочье, Тьре, Пермь, Печера, Югра, Вологда». Если волости этого списка нанести на карту, получится, что они занимают в Новгородской земле окраинное положение. Это не исконные новгородские владения, а приобретения, сделанные по мере расширения территории Новгородского государства. Именно в этих районах, далеких от столицы, княжеское проникновение было особенно опасным для республики. Князья могли отторгнуть их от Новгорода. Значит, ограничение прав князя на владение землей отнюдь не имело всеобщего характера. На основной, древней территории Новгорода таких ограничений не существовало.
Однако можно ли связать запрет на владение землей в »новгородских волостях» с событиями 1136 года? Оказывается, нет. В 1137 году пришедший на место изгнанного Всеволода Мстиславича новгородский князь Святослав Ольгович составил устав о церковной десятине. Десятая часть княжеских доходов за организацию суда в Новгородской земле передавалась епископу. Эти суммы были подсчитаны, и получить их епископ должен был с заволоцких земель, то есть с территории погостов, расположенных на Северной Двине, Пинеге и Сухоне. Именно сюда, судя по договорам XIII-XV веков, князю доступа не было: »Волок со всеми волостьми» открывает список запретных для него »новгородских волостей». Значит спустя год после восстания 1136 года этого запрета еще не существовало. Заново обратимся к тем двум жалованным грамотам, которые в построении Б.Д. Грекова образовали хронологическую вилку вокруг 1136 года.
В 1929 году, когда Греков работал над своей статьей, историки располагали только одной, и то поздней, копией жалованной грамоты Изяслава Мстиславича. Все исследования XIX и первой половины XX века опирались на публикацию этого документа (позже утерянного), появившуюся в 1813 году. Однако в 1955 году москвич В.И. Корецкий, а в 1959 году новгородец А.И. Семенов обнаружили две другие копии жалованной грамоты Изяслава. Одна из них сделана в конце XVI века, а другая была переписана в рукописном реестре грамот Юрьева монастыря в 1746 году. Обе вновь найденные копии содержат одинаковый текст, причем более полный, чем текст публикации 1813 года, который только и был известен Б.Д. Грекову. Там, к сожалению, отсутствовали некоторые фразы, в том числе и такая: »И устроил святому Пантелеймону монастырь и посадил есми в нем игумена Аркадия».
Эта фраза придает совершенно особый характер грамоте князя Изяслава. Оказывается, перед нами не только жалованная, но и учредительная грамота. Земли, испрошенные князем у Новгорода, были пожалованы Пантелеймонову монастырю в момент его учреждения. Желание князя Изяслава основать монастырь именно в честь святого Пантелеймона понятно, ведь сам был крещен Пантелеймоном (в те времена одно имя давалось ребенку при рождении, а другое — во время крещения).
Читатель вправе спросить: ну а какое же значение имеет то обстоятельство, что грамота Изяслава учредительная? В летописи монастырь впервые упомянут в начале XIII века как уже существующий. Что же касается игумена Аркадия, то о нем впервые говорится под 1153 годом, когда он основывает собственный Успенский монастырь; в 1156 году, после смерти Нифонта, новгородцы выбрали Аркадия епископом. Из всего этого можно извлечь только один вывод — если грамота относится к 1146-1155 годам, значит, и Пантелеймонов монастырь был основан в эти годы; поскольку же в 1153 году Аркадий был игуменом другого монастыря, значит, грамота появилась не позже этого года.
И вот перед нами еще один документ, тоже ныне утраченный, но изданный в 1813 году, по позднему списку, вместе с грамотой Изяслава. Это жалованная грамота Юрьеву монастырю.
»Се аз князь великии Всеволод дал есми святому Георгию рель от Волхова по крбст, по ручью в Мячино, и велел есми учинить между промежь Юрьевым монастырем и Пантелеевым монастырем: по излогу ввьрх Мячином на Горки да в болото Дрянь к Рускому пути, от пути на Горки, да в Прость. А кто сие мое слово переставить, ино судить ему бог и святыи мученик Георгии в сем веце и в будущем».
Заметили ли вы сокрушительное противоречие, возникающее из знакомства с текстом этого документа?! Только что мы пришли к выводу, что Пантелеймонов монастырь основан в середине XII века, между 1146 и 1153 годами. Но ведь нам с вами уже хорошо известно, что Всеволод Мстиславич княжил в Новгороде с 1117 до 1136 года. Значит, Пантелеймонов монастырь существовал до 1136 года? Но, может быть, автором жалованной грамоты Юрьеву монастырю был не Всеволод Мстиславич, а какой-то другой новгородский князь с таким именем? Или в документе речь идет о каком-то ином Пантелеймоновом монастыре?
Оба последних предположения снимаются, когда мы прочтем в грамоте Изяслава описание границы между Пантелеймоновым и Юрьевым монастырем: »А завод той земли: от Юрьевской орамицы Простью вверх, а с Прости возле Ушковскую орамицу по верхней стороне ад направо в лог, логом по верховью Мячина и Мячином вниз по вешную воду и Добрыне улицы к Образу святому; и от Добрыне улицы Мячином вверх подле рел да налево в Великий ручей, ручьем вверх подли княжую рель до Юрьевского межника, что крест стоит под межником, от Юрьевского межника логом подле Юрьевскую рель да подле Юрьевскую орамицу логом да по конец логу промежь орамицы Юрьевской и Ушкова поля да в Прость».
В обоих документах речь идет об одной и той же границе между двумя соседними монастырями: ее ориентиры — Мячино, крест, речка Прость — повторяются в обеих грамотах; грамота Изячслава уже учитывает отраженное в грамоте Всеволода пожалование Юрьеву монастырю рели (пойменного луга на берегу Волхова) — Всеволод передал Юрьеву монастырю рель от монастырских стен до »креста», а в грамоте Изяслава этот »крст» уже обозначает границу юрьевских владений. Более того, еще два княживших в Новгороде Всеволода действовали в конце первой четверти XIII века, других Всеволодов на новгородском столе не бывало.
Разрешить это противоречие возможно только одним способом — признав, что обе грамоты (и Всеволодова Юрьеву монастырю, и Изяславова Пантелеймонову монастырю) были выданы одновременно, в момент учреждения Пантелеймонова монастыря, когда потребовалось точно обозначить границы между владениями двух соседних монастырей. Если это так, то и оба эти пожалования, и учреждение Изяславом Пантелеймонова монастыря относятся ко времени ранее 1136 года.
Возможно ли уточнить эту дату? Думаю, что возможно. В момент учреждения Пантелеймонова монастыря Изяслав должен был находиться в Новгороде: ведь он просит благословения у новгородского епископа, а затем обращается к новгородскому вечу. При жизни Всеволода Мстиславича его брат Изяслав несколько раз бывал в Новгороде. В 1130 году он вместе с Всеволодом участвовал в походе на чудь, но этот победоносный поход произошел в начале года, когда новгородским епископом был еще не Нифонт, а Иван Попьян. В 1133 году Изяслав послан в Новгород киевским князем Ярополком »к братьи» для нового похода против чуди. Наконец, в 1134 году Всеволод Мстиславич ходил с новгородцами войной на Суздаль, »хотя брата своего посадити Суждали». К 1133 или 1134 году мы и должны относить обе жалованные грамоты.
А как быть с тем, что Изяслав титулуется »великим князем»? Ведь в это время он еще им не был. Вернемся к грамоте Всеволода Юрьеву монастырю. Всеволод никогда не княжил в Киеве, и тем не менее его грамота начинается словами »Се аз князь великый Всеволод». В чем же тут дело? А дело в том, что оба документа дошли до современных исследователей не в оригиналах, а в позднейших копиях, сделанных тогда, когда (начиная с XIII века) на новгородский стол приглашались только великие князья и само пребывание князя в Новгороде сделалось неотделимым от этого высокого титула. Копиист по своему разумению исправил титул, не мысля иного обозначения для новгородского князя.
Итак, обе грамоты не разделены временем, они не образуют никакой хронологической вилки а датируются 1133-1134 годами. Как же в таком случае понимать принципиальную разницу между ними? Ведь факт остается фактом: в одном документе князь предстает перед нами полновластным распорядителем земли, не ограниченным в своих действиях вечевыми решениями, а в другом князь вынужден обращаться к вечу, желая совершить земельное пожалование. Думается, что ответить на этот вопрос не так уж трудно. Всеволод передает монастырю земли из своих домениальных владений. Судя по грамоте Изяслава, ему лично принадлежала большая роль, называемая княжой, и часть именно этого луга была пожалована Юрьеву монастырю, а другая так и осталась в распоряжении новгородского князя. То же — при пожаловании Юрьеву монастырю территории Буице: она непосредственно примыкает к Велиле, остававшейся на всем протяжении существования Новгородской боярской республики собственностью князей.
Изяслав оказался в ином положении. Он ведь не был новгородским князем и не владел в Новгороде какими бы то ни было землями. Задумав основать монастырь в честь своего небесного патрона, он мог бы выпросить землю у своего брата из состава его домениальных владений, но мог попросить землю и у Новгорода, и предпочел последнее.
Значит, еще до восстания 1136 года в Новгороде отнюдь не существовало нераздельной собственности князя на все новгородские земли. О владел только вотчиной, полученной когда-то от Новгорода в полную собственность, но остальными землями (а они составляли главный массив новгородских владений) распоряжался высший орган боярской государственности — вече. Следовательно, и до 1136 года боярство обладало важными позициями в системе новгородской государственности, которая уже тогда имела важнейшие особенности, отличающие Новгород от таких центров княжеской власти, как Киев, Чернигов или Переяславь.
В самом деле, посадничество возникает еще в конце XI века, за десятилетия до событий 1136 года. На протяжении XI века новгородцы не один раз осуществляют право своей вольности в князьях, изгоняя неугодных им князей.
Начавшись задолго до 1136 года, процесс республиканских завоеваний не прекращается на этой дате. Запрет князьям на владение землями в »новгородских волостях» утвердился не в 1136 году, а в более позднее время. И только в конце XII века на смену княжескому тысяцкому в Новгороде начинают избирать на вече своего, »новгородского» тысяцкого.
Преобразование монархии в республику не было в Новгороде результатом единовременного акта. Республика бояр рождалась постепенно, в муках длительной антикняжеской борьбы и последовательных завоеваний, на протяжении долгого периода государственного творчества. Какую же роль в этом творчестве сыграл 1136 год?
В поисках ответа на этот вопрос стоит коснуться еще одной немаловажной проблемы. А азчем Новгороду вообще нужно было сохранять пост князя, если та борьба, о которой здесь идет речь, завершилась торжеством республиканских порядков?
Обычно на такой вопрос отвечают самым простым рассуждением. По-видимому, роль князя в республиканском Новгороде определялась потребностью в квалифицированном руководителе войска. При этом чаще всего вспоминают новгородского князя Александра Невского или другого новгородского князя, Мстислава Удалого, значение которых как выдающихся военачальников прекрасно подтверждает этот разъясняющий дело тезис.
Ну а как быть с таким летописным сообщением: в 1205 году суздальский князь Всеволод Большое Гнезло обратился к новгородцам со словами: »в земли вашей рать ходить, а князь вашь, сын мой Святослав, мал; а даю вы сын свой старейший Костянтин». Действительно, Святославу Всеволодовичу в 1205 году было девять лет, а получил он новгородский стол в три года от роду. И это не исключение. Князья-младенцы не раз приглашались на новгородское княжение. А во главе новгородских войск часто становились посадники, тысяцкие или же иные воеводы из новгородцев, а отнюдь не князья. Значит, в действительности сохранение княжеского поста в системе республиканской государственности диктовалось иными причинами. Главную из них легко обнаружить.
Приглашали князей всегда из тех княжеств, которые в данный момент пользовались наиболее значительным влиянием на Руси. Иными словами, сохранение княжения диктовалось непреходящей потребностью в политическом союзе с самыми сильными русскими землями. Такой союз увеличивал мощь самого Новгорода, но он был необходим и другим русским княжествам, так как Новгород на протяжении столетий оставался главным щитом Руси на ее северо-западе портив иноземной агрессии. Но государственный пост этот не был чисто символическим. Обладание им сопряжено с руководством определенной сферой государственной власти, и положение князя в Новгороде невозможно выяснить, не определив, какие дела входили в его компетенцию.
Обращение к договорам Новгорода с князьями эту сферу княжеской власти определяет как судебную, но поставленную под контроль главы республиканского правительства — посадника: »А бес посадника ти, княже, суда не судити, ни волостии раздавати, ни грамот даяти. А без вины мужа волости не лишити ти». Значит, князь имел право суда, раздачи вотчин и лишения вотчин в случае вины вотчинника. Осуществляя все эти действия вместе с посадником, князь является паритетным участником так называемого сместного (смешанного) суда посадника и князя, но в сместном суде ему принадлежит право получения судебной пошлины и скрепления судебных решений своей печатью. Когда в начале XV века новгородцы лишили князя этого права и стали к документам привешивать печати посадника и тысяцкого, то московские князья дважды — после военных побед над Новгородом в 1456 и 1471 годах — настоятельно требовали: »А печати быти князей великих»!
Когда же возник сместной суд, с образованием которого были четко ограничены пределы княжеской власти в Новгороде, а сам князь стал чиновником республиканского государства с определенной сферой деятельности, которая к тому же была поставлена под республиканский контроль? Наилучший ответ на этот вопрос способны дать те самые печати, которые отражают деятельность князя в сместном суде. Княжеские печати средневекового Новгорода хорошо известны. Они изготовлялись главным образом из свинца и поэтому хорошо сохранились, хотя скрепленные ими некогда документы давно истреблены временем. На месте, где в древности находился архив новгородских князей, к настоящему времени обнаружено свыше восьмисот княжеских печатей и примерно столько же печатей других государственных институтов Новгорода. При их изучении выяснилось весьма замечательное обстоятельство. Оказалось, что во времена Всеволода Мстиславича, то есть между 1117 и 1136 годами, при новгородских официальных документах наряду с княжеской печатью широко употреблялись печати хорошо известных по летописи новгородских посадников. После же 1136 года и примерно до конца XIII века в этих материалах безраздельно господствует княжеская печать. Именно к периоду с 1136 года до конца XIII века относится подавляющее большинство известных сейчас печатей новгородских князей.
Это значит, что известная по договорам шестидесятых годов XIII века сфера княжеской деятельности, связанная с участием князя в сместном суде, определилась именно в 1136 году в результате уже известного нам восстания новгородцев. И этот год, в самом деле, является этапным годом в длинной цепи тех преобразований, которые сформировали Новгородскую боярскую республику. До 1136 года и посадники, и князь обладали равным правом суда и были независимы друг от друга в этой деятельности. Победа восстания навсегда поставила князя под республиканский контроль.
И тем не менее, зная теперь все обстоятельства, возникшие из критики существующих источников, вряд ли мы имеем право говорить, что Новгородская республика образовалась именно 28 мая или 15 июля 1136 года. У нее нет года рождения, она рождалась многие десятки лет.