новые сказки старой руси битва за лукоморье
Новые сказки старой руси битва за лукоморье
Роман Папсуев, Вера Каллша, Татьяна Андрущенко, Александра Злотницкая, Елена Толоконникова
Битва за Лукоморье. Книга I
Сказка от начала начинается, до конца читается, в середке не перебивается
Ночью ударил первый заморозок, а утром небо огласили звонкие плачущие кличи: это прощались с Русью обережные журавли. Огромные, белоснежные — ни единого черного или хотя бы серого пера — птицы, взлетали с расписанных осенью болот и, выстроившись похожими на наконечники стрел клиньями, неспешно плыли над вековыми лесами, полноводными медленными реками и убранными полями. Люди, заслышав журавлиный плач, отрывались от дел и поднимали взгляд к небесам, желая крылатым путникам сытной зимовки в южных землях и счастливого возвращения по весне. Знающие люди говорят, что обережные журавли несут на своих крыльях тепло… и еще они издали чуют черное зло.
Вожак пролетавшего над Гребневым лесом клина, тревожно и коротко крикнув, стал стремительно набирать высоту, одновременно сворачивая с не менявшегося сотни лет пути. Окажись сейчас внизу кто-нибудь знающий и глазастый, он бы тоже поспешил прочь, уходя от неведомого лиха, но следить за встревоженными журавлями было некому. Как и слушать, как кто-то огромный пробивался сквозь чащу — был он невидим, тяжел и быстр, куда быстрей медведей и вепрей, извечных обитателей здешней глухомани. Ох, недаром люди обходили Гребнев лес стороной. Обычные люди… только воинский человек идет, куда пошлют, а знахарь — куда велит долг.
…Они рухнули одновременно — колдун-злонрав, чьего имени так и не узнали, и знахарь Вежин, но колдун больше не поднялся. Заклятие Вежина, пусть и очень простое, сделало свое дело: отвлекло приспешника Тьмы от ратников, которые не растерялись и не ошиблись. Честной булат пронзил полное вражьей злобы тело, и бой на поляне завершился победой русичей.
Вежин заставил себя разлепить глаза и, опершись о покрытую мягким мхом землю, кое-как уселся. Трое его спутников стояли над убитым и что-то громко и оживленно обсуждали; чуть охрипшие голоса ратников били по раскалывающейся от боли голове, точно кузнечные молоты. Понять, о чем речь, у знахаря не выходило, а лесная поляна с недостроенной избой, нечистым покойником и его победителями медленно кружилась, при этом умудряясь еще и мерцать. Вежин с силой сжал виски руками, и кружение замедлилось, но и не прекратилось… а лежавшая на краю поляны холщовая сумка с зельями казалась недосягаемой, как Ирий.
— Ты чего это, Вежин? — будто камнем из пращи врезалось в горемычную голову. — Никак ранен?!
— Н-нет, — промычал знахарь в опушенное короткой юной бородкой жизнерадостное лицо. Дрожащее, будто речное отражение в ветреный день. — Н-не ранен…
— Да у тебя лицо всё в крови! — не отставал ратник.
Знахарь вытер лоб и поднес к глазам ладонь. В самом деле, мокрая и красная, будто кожу содрали.
— Это из пор… сочится. Надорвался я малехо, Малобуд.
— Помочь чем? — Подошедший Твердята, старший над воинами, тоже мог бы говорить потише.
— Сумку мою дайте, — попросил Вежин, — а так… надо мне полежать, подождать… Глядишь, само пройдет.
— Вот и лежи! — отрезал старшой. — Долг свой ты исполнил, можешь и отдохнуть. Если что, пару жердин вырубим, на плащах до твоего Совёлого дотащим. К слову, парни, а ну-ка давайте не сумку к нему, а его — к сумке! Пусть в теньке-прохладе в себя приходит.
Возразить Вежин не успел, да и сил не было. Малобуд со Жданом — ребята шустрые и своего старшого слушали беспрекословно. Ойкнувшего знахаря сграбастали будто какой куль и отволокли на самый край поляны. Прислонили к затесавшемуся меж густых кустов бересклета высокому пню, сунули под руку заветную сумку, а сами вернулись таращиться на колдуна. Глазеть молодым ратникам было на что — тело поверженного врага съежилось, усохло и покрылось тонкими складками сморщенной бледно-желтой кожи.
Вежин шмыгнул носом, сглотнул теплую соленую кровь и обтер руки сперва о зеленый пушистый мох, а затем о порты. Больше всего ему хотелось спать. Оно и понятно, сон восстанавливает силы, которых ушло немало: как ни крути, а засевший в чащобе злодей был много опытнее его, молодого знахаря из захолустного села. Никогда не искавший на свою голову приключений Вежин всё больше зубы заговаривал да заплутавших в лесах дурней искал, в бою раньше бывать не доводилось.
Знахарь повозился, устраиваясь поудобнее, и, уверившись, что «само не пройдет», принялся дрожащими руками копаться в своей сумке. Собираясь утром в лес, Вежин вовремя вспомнил, что «береженого коня и зверь не берет», а потому чего только не набрал в дорогу! Запасливость его теперь и выручит: целебное зелье вернет опустошенному телу хотя бы часть потраченной силы. Отыскать бы только нужную скляницу среди всего этого лекарского добра! Запасливость, чтоб ее… И дрожь эта дурная… Может, на помощь кликнуть?
Вежин покосился на добрых молодцев, что со всем почтением внимали отдававшему очередные указания старшому. Кивнув, Малобуд шагнул было к так и недостроенной колдуном избе, но вдруг замер на месте, ткнув пальцем в сторону леса. Глянул туда и знахарь, да, видать, как-то неловко повернулся: виски сдавило, перед глазами замельтешили полупрозрачные черви, зато слух не подвел, и Вежин услышал, что с той стороны поляны доносится треск ломаемых сучьев и размеренный тяжкий топот.
Почти успокоившееся сердце бешено заколотилось, знахарь прижал руку к груди и, протерев горемычные глаза, вновь выглянул из-за кустов. С мечами на изготовку, перекинув вперед длинные щиты, ратники уже выстроились плечом к плечу; они явно чего-то ждали. Вежин мог видеть их спины, но не то, что надвигалось из леса — а оно надвигалось, причем быстро.
Кусты бруслины на дальнем конце поляны вздрогнули и раздвинулись, да только за ними никого не оказалось — упругие ветви разошлись сами собой, склонились в сторону избы, потрепетали, сбрасывая рыжие листочки, а потом резко выпрямились, будто кто-то невидимый сквозь них прошел. В пустоте раздался непонятный громкий храп — звук походил одновременно и на конское фырканье, и на рык большого хищного зверя.
Невидимками по своим владениям ходят лесовики [Для лучшего понимания текста рекомендуем ознакомиться с кратким словарем в конце книги. // Более точно название переводится как «Три волхва». Не случайно главный фасад отеля украшают фигуры трех волхвов. Подобные названия часто давали гостиницам и постоялым дворам: волхвы считались покровителями путешественников и паломников. — Примеч. переводчика. ], а с ними, умеючи, договориться всегда можно. Вежин точно бы сумел, только в Гребневой чаще лесные духи не водились, да и чутье знахаря подсказывало — здесь что-то другое, холодное, как могила. Злое. Опасное. Надо бежать, но вычерпанный до дна заклятием знахарь бежать не мог, а воины и не хотели.
Странный звук повторился, что-то глухо стукнуло, и пронизанное солнцем ничто подернулось темной дымкой, поползло пятнами… Мгновение-два — и вот уже на поляне высился громадный вороной конь, необычный и жуткий. Глаза болотными огнями светились в глубоких глазницах, длинная грива ровной волной бежала вниз по могучей шее. Ноги, массивные и крепкие, бугрились мышцами; широкая грудь и крутые бока лоснились, как жиром смазанные, а на них паутиной проступали вздутые вены, по которым пробегали видимые даже сквозь шкуру призрачные огоньки.
Верхом на чудо-коне восседал всадник в черных, под стать своему скакуну, одеждах. Плащ ниспадал с широких плеч, глубокий капюшон скрывал лицо, а руки в перчатках с раструбами почти по локоть держали поводья небрежно и расслабленно. Неужто Охотник?! Услыхали в Китеже про колдуна, вот и прислали… Охотники, они ведь темное носят, да и на дивоконях, случается, ездят… Но нет, не могло от китежанина веять таким злом!
Вороной топнул копытом и оскалился, издав жуткий, не конский да, пожалуй, и не живой, хриплый звук, будто по камню железом проскрежетало. Всадник же спокойно рассматривал открывшуюся ему картину, не шевелясь и даже не пытаясь заговорить.
— Кто таков будешь? — властно спросил Твердята, перехватывая поудобнее щит. — Назовись!
Битва за Лукоморье. Книга I
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Могуче и необъятно Мировое Древо Карколист. Великое разнообразие миров, больших и малых, темных и светлых, вплетено в его ветви.
И один из них – Белосветье. Срединный и древний мир, полный дивных чудес.
Раскинулась в нем привольно земля богатая – Славия, посреди нее – великая Русь, а вокруг – царства-королевства Золотой Цепи, именуемые в народе тридевятыми.
Да вот беда – сгущаются над мирной и благополучной Славией тучи, собирается в темных лесах кровожадная нечисть, а коварный враг уже замыслил войну…
Уникальный проект «Сказки Старой Руси», созданный в 2015 году художником и писателем Романом Папсуевым, основан на славянском фольклоре, русских народных сказках и былинном эпосе. Знакомые с детства герои перемещены в авторскую фэнтези-вселенную, где их ждет немало подвигов и приключений. Яркий, самобытный мир, родные и при этом новые образы – такого вы еще не видели!
Битва за Лукоморье. Книга I
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 15
Книга отличная, но работа редактора или кто там за опечатки отвечает, как можно на первой страницей в перечислении авторов сделать ошибку в фамилии Вера Каллша, отличный автор кал не пишет, ну как там исправьте это неуважение к автору. Вера Камша запомните)
Книга отличная, но работа редактора или кто там за опечатки отвечает, как можно на первой страницей в перечислении авторов сделать ошибку в фамилии Вера Каллша, отличный автор кал не пишет, ну как там исправьте это неуважение к автору. Вера Камша запомните)
Ознакомительная фрагмент понравился. Читается легко, язык насыщенный. Должно быть интересная будет сказка. Тем более, что планируется серия книг, как я поняла. Скорей бы вышла книга, очень хочется почитать мое любимое древнерусское фэнтези.
Ознакомительная фрагмент понравился. Читается легко, язык насыщенный. Должно быть интересная будет сказка. Тем более, что планируется серия книг, как я поняла. Скорей бы вышла книга, очень хочется почитать мое любимое древнерусское фэнтези.
Отрывок интересный. Жду выхода книги. Надеюсь на скорый выход в свет второго тома, а за тем и последующих книг этой замечательной серии.
Отрывок интересный. Жду выхода книги. Надеюсь на скорый выход в свет второго тома, а за тем и последующих книг этой замечательной серии.
Фрагмент книги понравился есть что подчерпнуть так что жду книгу с нетерпением и да книга в годном славянском фэнтези.
Фрагмент книги понравился есть что подчерпнуть так что жду книгу с нетерпением и да книга в годном славянском фэнтези.
Отрывок очень понравился, читается легко очень. Ждем книгу! Осталось чуть потерпеть и наслаждаться фэнтези с так знакомыми нам героями
Отрывок очень понравился, читается легко очень. Ждем книгу! Осталось чуть потерпеть и наслаждаться фэнтези с так знакомыми нам героями
Отличная книга! Читал с удовольствием и неожиданно быстро дошел до конца А значит книга зацепила Хочется ещё и побольше! Как же здорово читать что то в сеттинге славянского фентези, в стиле Ведьмака в чем то, но уже чисто по нашей русской мифологии так сказать Большое спасибо за такое начало авторам! Ждём что будет дальше!
Отличная книга! Читал с удовольствием и неожиданно быстро дошел до конца А значит книга зацепила Хочется ещё и побольше! Как же здорово читать что то в сеттинге славянского фентези, в стиле Ведьмака в чем то, но уже чисто по нашей русской мифологии так сказать Большое спасибо за такое начало авторам! Ждём что будет дальше!
Замечательное фентези на основе Русского фольклора, прочитал всю книгу на одном дыхании, однозначно буду ждать продолжения
Замечательное фентези на основе Русского фольклора, прочитал всю книгу на одном дыхании, однозначно буду ждать продолжения
Первая книга фэнтези за долгое время.
Язык живой и яркий, отсылки к известным сказкам в понравились. Неплохо написано, посмотрим что будет дальше.
Первая книга фэнтези за долгое время.
Язык живой и яркий, отсылки к известным сказкам в понравились. Неплохо написано, посмотрим что будет дальше.
Повелся на Веру Камшу, прочитал отрывок, купил и не пожалел. Конечно, не вся книга написана на уровне Веры, но в целом читается отлично, от книги тяжело оторваться. С нетерпением жду продолжения.
Понравилось, что не скатились ни в сплошной мордобой, ни в любовные сопли.
Повелся на Веру Камшу, прочитал отрывок, купил и не пожалел. Конечно, не вся книга написана на уровне Веры, но в целом читается отлично, от книги тяжело оторваться. С нетерпением жду продолжения.
Понравилось, что не скатились ни в сплошной мордобой, ни в любовные сопли.
Интересное переосмысление русского фольклора, читается легко, слог приятный. Книга состоит из отдельных рассказов, но с единым сюжетом, что вполне удачное решение. Каждый рассказ воспринимается как отдельная сказка. Жду продолжения
Интересное переосмысление русского фольклора, читается легко, слог приятный. Книга состоит из отдельных рассказов, но с единым сюжетом, что вполне удачное решение. Каждый рассказ воспринимается как отдельная сказка. Жду продолжения
Читаем сборник «Битва за Лукоморье» по проекту «Сказки Старой Руси» Романа Папсуева
У нас на сайте — небольшой рассказ из только-только вышедшего сборника «Битва за Лукоморье». Это книга из проекта «Сказки Старой Руси» Романа Папсуева, для которого несколько авторов, включая Веру Камшу, написали свои истории.
Вот эта, например, обыгрывает знакомую нам всем сказку про курочку Рябу.
Могуче и необъятно Мировое Древо Карколист. Великое разнообразие миров, больших и малых, темных и светлых вплетено в его ветви. И один из них — Белосветье. Срединный и древний мир, полный дивных чудес. Раскинулась в нем привольно земля богатая — Славия, посреди нее — великая Русь, а вокруг — царства-королевства Золотой Цепи, именуемые в народе «тридевятыми». Да вот беда — сгущаются над мирной и благополучной Славией тучи, собирается в темных лесах кровожадная нечисть, а коварный враг уже замыслил войну…
Авторами первого тома выступают четверо писателей:
Сам Роман тоже написал немало историй для сборника!
Пять десятков и еще двое
— Дед, что это? Что это, дед?! — шепотом причитала сухонькая, насмерть перепуганная бабка.
Треск, вой и гулкие удары били по ушам, а жуткая непонятная тяжесть словно бы прижимала стариков к полу. Дед силился подняться, но не мог, бабка уже и не пыталась — просто дрожала, привалившись к малой лавке. Горемычная изба ходила ходуном, в воздухе стояло марево из пыли, летала утварь, горшки, чаны, ухваты — весь нехитрый скарб стариков будто обезумел и сам собой вихрем закружил по дому. Мимо, прямо возле дедова уха, просвистел топор и, внезапно изменив направление, взлетел — и с глухим стуком врезался в притолоку.
Охнула и всплеснула руками у своей лавки бабка, и, словно в ответ, взревела, плюнув зеленовато-фиолетовым огнем, треснувшая печь. Полыхнуло жаром, и любовно подновленная по весне побелка пошла черными неряшливыми пятнами. С потолка с резким треском рухнула балка, вторая…
Дед обернулся на жену — та испуганно моргала и вертела головой, не понимая, что происходит. Он и сам не понимал. И словно в ответ, пробившись сквозь шум и гам взбесившегося дома, до его слуха донесся знакомый монотонный голос, повторяющий одни и те же слова:
— Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам другое яичко. Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам другое яичко… снесу вам другое…
Яичко… Яйцо, ненароком разбитое пробегавшей мимо мышью, все еще лежало на полу — две половинки пестрой, переливающейся радугой скорлупы уже теряли цвет, серели… Обещанное яйцо, которое должно было принести богатство приютившим большую рябую курицу старикам. Они бы ее и так взяли, не оставлять же бедолагу в лесу на поживу лисам, но капелька достатка и впрямь не помешала бы. Сыновья, что отправились белый свет посмотреть, домой давно не заезжали, и их как-то сразу одряхлевшие родители с трудом сводили концы с концами. Волшебного яичка они ждали, как чуда… а оно упало и разбилось, выпустив из себя жуткий призрачный туман, со свистом разлетевшийся в разные стороны. Верно, от него и грудь сдавило, и изба ровно сошла с ума…
Рябая курица по-прежнему сидела на чинно стоявшем столе, возле которого не летала утварь, не клубилась пыль и даже доски пола лежали под ним смирно, не вздрагивали и не трещали.
— Не плачь, дед, не плачь, баба, — человеческим голосом бубнила курица, будто происходящее вокруг ее не касалось, — снесу…
Кости ломило невыносимо, голова деда словно распухала изнутри. На глаза давило, выжимая слезы, в груди кололо так, что перехватывало дыхание. Все нажитые за долгие годы болячки разом дали о себе знать. Застонав, старик снова попытался подняться, и в этот раз ему удалось встать на четвереньки.
Даже сквозь треск и шум он слышал, как на улице кричат люди. Нет, не кричат — воют, как дикие звери. А там-то что творится.
Еще одним усилием старик заставил себя поднять голову и увидел мышку. Ту самую серую разбойницу со странным хвостом, что разбила долгожданное яйцо. И увидев ее, замер.
Существо, только что бывшее мышью, преображалось на глазах. Теперь оно стояло на задних лапах, задрав морду, закрыв глаза и разведя передние лапы в стороны, как человек, призывающий высшие силы… И еще оно увеличивалось, медленно, толчками, но заметно. Теперь это была не маленькая пугливая норушка, а матерая злобная крыса. И она продолжала расти! Вот уже стала размером с кошку, вот уже и с собаку…
«Нечисть», — понял дед, обмирая от жуткой догадки. Поганая нечисть разбила волшебное яйцо и теперь обращается в отродье Чернобога.
Дед пополз вперед, ближе к выходу из избы.
— Ох… ты куда?! — заголосила бабка. Видать, решила, что муж, с которым она прожила пять десятков лет, бросает ее одну в свихнувшейся избе.
— Куд-куда? — крикнула, будто в насмешку, и курица. — Погоди! Другое яичко снесу… Не уходи!
Доползши до двери, он оперся о стену и с трудом поднялся на ноги. Старая, но крепкая рука с узловатыми пальцами легла на рукоять застрявшего в притолоке топора. Ухнув, дед высвободил топор и повернулся, прижавшись к бревнам взмокшей спиной. Сморгнул назойливые слезы, перехватил половчее топорище и, преодолевая немыслимую боль в суставах, пошел к чудовищной мыши, которая успела вырасти ему по пояс…
— Ты глянь-ка, — вдруг сказала курица. — А дед-то храбрец!
Дед решительно занес топор, намереваясь одним отчаянным ударом располовинить страшилище. Не успел.
Во лбу мыши вздулся и открылся третий глаз, засияв, как голодная злая звезда. Старик ослеп, и потому не сразу понял, что не может пошевелиться — его тело сковала неведомая сила. Он так и стоял, подняв топор, ничего не видя, только слышал, как кричит его старуха, как воют на улице люди, как громыхает и трещит, разваливаясь, построенный его руками дом.
Продолжая расти, трехглазая мышь неторопливо подошла к замершей жертве и склонила голову набок, будто любуясь. Затем всё так же неспешно обернулась к кричащей старухе и совсем по-человечьи приложила когтистый палец ко рту.
— Тихо, — велела тварь и улыбнулась, еще больше обнажив два длинных передних зуба.
Крик оборвался, словно отрезали, а лишенная голоса старуха схватилась за шею.
Продолжая ухмыляться, чудовище небрежно, но стремительно взмахнуло острым хвостом, перерезая старику горло. Кровь потоком хлынула на рубаху, частым дождиком застучала по доскам пола. Старуха рыдала, беззвучно открывая рот, будто выброшенная на берег рыбина. Глядела, как ее дед валится на пол, и не верила своим глазам. Происходящее казалось жутким сном, ей хотелось проснуться, но не получалось… Кошмар продолжался, и она была вынуждена смотреть.
— Ну что там, Мышь, долго еще?
Старуха невольно перевела взгляд на заговорившую курицу. Рябая несушка по-прежнему сидела на месте и не мигая глядела, как серая нечисть облизывает острие своего хвоста, как облокачивается на потрескавшуюся столешницу.
— Четверо осталось. — Голос у Мыши был глубокий и хриплый, будто у зрелого дородного мужчины. Отвечая, он задрал голову и будто принюхался, а затем повернул трехглазую башку к старухе. — Считая с этой.
Третий глаз чудовища уже не сверкал, горел ровно, и от него исходил зеленоватый призрачный туман.
— А всего сколько? — Рябая с явным удовольствием встрепенулась, расправив куцые крылья и разбросав по столу несколько пятнистых перьев.
— Пять десятков и еще двое.
Курица склонила голову набок.
— Недурно-недурно, — одобрила она. — Но надо поторапливаться. Убраться отсюда хочу, опостылела мне эта деревня. Людишки паршивые, голытьба голытьбой. Кормили чем ни попадя, насилу яйцо снесла.
— Скоро уже. — Трехглазая серая тварь потянулась и, что-то пробормотав, хлопнула в ладоши.
Треснуло, запахло сухой горячей пылью, и на столе возник большой причудливый короб, напоминающий то ли торбу, то ли понягу, с двумя широкими ремнями.
— Сейчас вернусь, — пообещал Мышь.
Переступив через мертвое тело, чудище вышло из горницы в сени. Курица же вперевалочку прошлась туда-сюда по столу, не обращая внимания на сжавшуюся в ужасе старуху. Наконец, почуяв на себе обезумевший взгляд, рябая остановилась и зыркнула в ответ.
— Чего таращишься? — зло спросила она. — Наслушались сказок про золотые яйца, да? Разбогатеть захотели? А работать надо было. Работать. Вечно вы на чудо надеетесь, темнота-засельщина. Обманывать вас — одно удовольствие, такое вы дурачье. Ничего, в Чернояре и такие сойдут…
Бабка отвечать не могла, но дрожащей рукой сжала знак защиты души, висевший на шее. Курица заметила — и раздраженно дернула головой, приподняв крыло и отворачиваясь.
— Не поможет. От нас — нет.
Вернулся Мышь, волоча охапку свежего сена, шмат мяса и большую флягу. Положив сено в торбу, Мышь деловито приладил к боковым крюкам мясо и флягу, огляделся и уставился на товарку.
— Ну что, Ряба, в дорогу?
Курица вместо ответа забралась в торбу, поелозила, устраиваясь, и величаво кивнула.
Мышь встал к столу спиной, просунул жилистые лапы в ремни и без труда взвалил торбу на спину. Курица недовольно кудахнула от сильного рывка, но Мышь лишь шикнул в ответ, еще раз подбросил торбу вверх, поудобнее прилаживая ее на спине, и двинулся к выходу.
— Ничего не забыл? — безразлично поинтересовалась Ряба.
— Ах да, — ответило чудище и обернулось на затрясшую головой старуху. — Последняя душа…
Третий глаз засверкал, залив все слепящим зеленым светом.
Черный жирный дым валил в небо толстыми столбами, расползаясь в вышине слоистыми темными облаками. Ревело пламя, трещали рушащиеся избы. Гулко и невпопад, словно прощаясь, зазвонил на покосившейся колокольне обожженный колокол. Спустя мгновение самая высокая сельская постройка рухнула, взметнув сноп ярких жгучих искр.
По горящей улице, равнодушно переступая людские тела, быстро шел Мышь с Рябой за спиной. Работа была выполнена, и этим двоим уже не было дела до сошедших с ума, поубивавших друг друга, наложивших на себя руки, заживо сгоревших смертных.
Выйдя за околицу и перешагнув через поломанное коромысло, Мышь поправил торбу, в которой покачивалась Ряба, и размеренно зашагал по пыльной дороге прочь.