о государстве русском или образ правления русского царя
О государстве русском или образ правления русского царя
О государстве Русском
Сочинение Джильса Флетчера «Of the Russe Common Wealth» («О Русском Государстве») появилось в Лондоне в 1591 году.
Автор его приехал в Россию в ноябре 1588 года в качестве посланника английской королевы Елисаветы к царю Феодору Иоанновичу. Флетчеру поручено было вести переговоры с Московским правительством по поводу предоставленной английской торговой компании в Москве монополии на беспошлинную торговлю с Россией. Миссия его не увенчалась успехом, и летом 1589 года он уже покинул Россию, немало раздраженный против Московского правительства.
Следы этого раздражения сказались и на книге его, так что Московская английская компания, опасаясь, как бы это сочинение, попав в Москву, не оскорбило русское правительство и не вызвало неудовольствия его против всех англичан, торговавших с Россией, просила министра Сесиля запретить книгу, что и было исполнено.
Флетчер, по возвращении из России, занимал должность городского секретаря в Лондоне, затем — рекетмейстера королевы и казначея церкви св. Павла, и умер в 1610 году. Следует, кроме того, упомянуть, что, обнародовав свою книгу о России, он надеялся получить звание историографа королевы Елисаветы, но это ему не удалось.
Сочинение Флетчера делится на три части: в первой части даются сведения о космографии, географии и природе страны (гл. I–IV); вторая содержит в себе характеристику государственного строя (гл. V–XIII), суда (гл. XIV), военных сил (гл. XV–XX) и церковного устройства (гл. XXI–XXV) Московского государства; наконец, в третьей части рассматривается экономический и частный быт русского народа (гл. XXVI–XXVIII). По ясности и стройности изложения, по богатству содержания, по образованности автора (который был доктором прав) книга Флетчера занимает почетное место среди сочинений иностранных писателей о России в XVI веке. Несмотря на одностороннюю окраску, приданную автором своему описанию, на тенденциозность многих его известий, на поспешность делаемых им обобщений, книга Флетчера является незаменимым источником сведений о состоянии Московской Руси после царствования Иоанна Грозного, и изучение ее необходимо для всякого занимающегося историей России в XVI столетии.
Но, как и всякое другое произведение иностранца о древней Руси, сочинение Флетчера не может быть целиком принято на веру; оно требует критической проверки на основании показаний местных, русских источников или путем сопоставления его с другими известиями иностранцев. Такая проверка была произведена С. М. Середониным в книге его «Сочинение Джильса Флетчера как исторический источник» (СПб., 1891).
«Макиавеллева политика Московских государей» — вот как формулирует господин Середонин основную мысль книги Флетчера. Противоположность интересов трех общественных классов — дворянства, духовенства и простого народа — способствует, по мнению Флетчера, могуществу центральной власти, которая для удержания этого могущества в своих руках сознательно раздувает вражду между сословиями, пользуясь одним из них для угнетения другого.
Интересы власти и интересы страны представлены Флетчером прямо противоположными друг другу. Он видит на каждом шагу беззакония, отсутствие неприкосновенности личности и собственности, притеснения и злоупотребления администрации; а между тем власть царя кажется ему безграничной, административная и военная сила, на которую он опирается, — громадной, и он не может иначе объяснить себе, почему эта власть терпит подобные явления, когда в ее руках все средства для их искоренения, как сознательным с ее стороны стремлением сеять вражду и озлобление между классами, чтобы лучше ими править и упрочить окончательно свое собственное положение. Отношения центральной власти к населению и к местным властям, по схеме Флетчера, проникнуты, вследствие указанной им черты, глубоким недоверием; так, например, говоря об администрации областей, он уверяет, что местным администраторам даже не присвоено правительством, из-за подозрительности последнего, право суда по уголовным делам, причем он игнорирует то обстоятельство, что там, где были введены подобные учреждения, само население чрез своих выборных имело право приговаривать преступников к наказанию до смертной казни включительно. Этой же подозрительностью центральной власти Флетчер объясняет частую смену наместников и воевод, практиковавшуюся будто бы с той только целью, чтобы они не заводили связей с местным населением.
Не заметив разницы «между намерениями правительства и исполнением его предписаний его агентами», Флетчер приписывает центральному правительству и, в конечном счете, самим царям Московским, такую лукавую политическую систему, о которой они в действительности не могли иметь и представления, и часто не видит, сквозь призму этого предвзятого и тенденциозного взгляда, как на самом деле управлялся русский народ и какие условия мешали правительству вводить те улучшения, которые диктовались, по мнению ученого иностранца, самим существом дела и требованиями жизни. Отсюда — резко отрицательное отношение Флетчера к целому ряду явлений русской жизни, в особенности же — к деятельности центральной власти.
Если б он пригляделся к этой жизни поближе и не стремился во что бы то ни стало применять к ней свою западноевропейскую и даже специально английскую мерку, то он увидел бы, что многое из осуждаемого им в строе Московского государства объясняется условиями, при которых это государство слагалось и росло, что правительство не было еще в силах справиться с рядом задач, которые ставились ему жизнью, — а не сознательно, как он думает, игнорировало необходимость их удовлетворения, что отношения между отдельными классами населения не были так просты и не стояли друг перед другом в таком элементарном антагонизме, как он это себе представлял.
Эту основную ошибку Флетчера следует иметь в виду при пользовании его сочинением. И тем не менее, нельзя назвать ни одного сочинения иностранного писателя о России во второй половине XVI века, которое могло бы сравниться с книгой Флетчера по своему научному значению. Большинство этих писателей обращало свое внимание на отдельные эпизоды русской истории за этот период, но никто не дал такой полной и многосторонней характеристики всей жизни Московского государства и общества, никто не затронул одновременно стольких сторон и явлений этой жизни, как то сделал Флетчер. В этом — несомненная и незаменимая ценность его труда, ставящая его в один ряд с сочинениями Герберштейна для первой половины XVI столетия, Олеария, Мейерберга и Котошихина — для XVII, и если он во многих случаях впал в ошибку от недостаточно глубокого знакомства с описываемым предметом или слишком сильного стремления обобщать отдельные явления, то эти погрешности искупаются широтой плана всей книги, стройностью его выполнения и сохранением для исторической науки целого ряда таких подробностей, которые иначе остались бы совершенно неизвестными.
Если вспомнить при этом, что Флетчер пробыл в России меньше года и писал свое сочинение сравнительно очень краткое время, то следует признать, что нужны были особая наблюдательность и исключительные дарования, чтобы суметь в стройном изложении включить в эту книгу ту массу разнообразных сведений о русском государстве, какую мы в ней находим. Флетчер пользовался сочинениями иностранцев, преимущественно англичан, посетивших Россию до него, многое узнал из расспросов живших в Москве своих соотечественников, а также и русских людей, но главную часть своих известий основал на личных наблюдениях, и эти наблюдения являются наиболее интересной и ценной частью его труда. Если из этих наблюдений он вывел заключения односторонние и неблагоприятные для современной ему Руси, то это объясняется тем, что он не сумел, как и большинство иностранцев, посещавших Россию, понять характер русского народа, угадать его стремления и предвидеть его будущую роль в истории. Но для этого нужно было сжиться с этим народом, чего Флетчер сделать не мог.
О государстве русском или образ правления русского царя
О государстве Русском
Сочинение Джильса Флетчера «Of the Russe Common Wealth» («О Русском Государстве») появилось в Лондоне в 1591 году.
Автор его приехал в Россию в ноябре 1588 года в качестве посланника английской королевы Елисаветы к царю Феодору Иоанновичу. Флетчеру поручено было вести переговоры с Московским правительством по поводу предоставленной английской торговой компании в Москве монополии на беспошлинную торговлю с Россией. Миссия его не увенчалась успехом, и летом 1589 года он уже покинул Россию, немало раздраженный против Московского правительства.
Следы этого раздражения сказались и на книге его, так что Московская английская компания, опасаясь, как бы это сочинение, попав в Москву, не оскорбило русское правительство и не вызвало неудовольствия его против всех англичан, торговавших с Россией, просила министра Сесиля запретить книгу, что и было исполнено.
Флетчер, по возвращении из России, занимал должность городского секретаря в Лондоне, затем — рекетмейстера королевы и казначея церкви св. Павла, и умер в 1610 году. Следует, кроме того, упомянуть, что, обнародовав свою книгу о России, он надеялся получить звание историографа королевы Елисаветы, но это ему не удалось.
Сочинение Флетчера делится на три части: в первой части даются сведения о космографии, географии и природе страны (гл. I–IV); вторая содержит в себе характеристику государственного строя (гл. V–XIII), суда (гл. XIV), военных сил (гл. XV–XX) и церковного устройства (гл. XXI–XXV) Московского государства; наконец, в третьей части рассматривается экономический и частный быт русского народа (гл. XXVI–XXVIII). По ясности и стройности изложения, по богатству содержания, по образованности автора (который был доктором прав) книга Флетчера занимает почетное место среди сочинений иностранных писателей о России в XVI веке. Несмотря на одностороннюю окраску, приданную автором своему описанию, на тенденциозность многих его известий, на поспешность делаемых им обобщений, книга Флетчера является незаменимым источником сведений о состоянии Московской Руси после царствования Иоанна Грозного, и изучение ее необходимо для всякого занимающегося историей России в XVI столетии.
Но, как и всякое другое произведение иностранца о древней Руси, сочинение Флетчера не может быть целиком принято на веру; оно требует критической проверки на основании показаний местных, русских источников или путем сопоставления его с другими известиями иностранцев. Такая проверка была произведена С. М. Середониным в книге его «Сочинение Джильса Флетчера как исторический источник» (СПб., 1891).
«Макиавеллева политика Московских государей» — вот как формулирует господин Середонин основную мысль книги Флетчера. Противоположность интересов трех общественных классов — дворянства, духовенства и простого народа — способствует, по мнению Флетчера, могуществу центральной власти, которая для удержания этого могущества в своих руках сознательно раздувает вражду между сословиями, пользуясь одним из них для угнетения другого.
Интересы власти и интересы страны представлены Флетчером прямо противоположными друг другу. Он видит на каждом шагу беззакония, отсутствие неприкосновенности личности и собственности, притеснения и злоупотребления администрации; а между тем власть царя кажется ему безграничной, административная и военная сила, на которую он опирается, — громадной, и он не может иначе объяснить себе, почему эта власть терпит подобные явления, когда в ее руках все средства для их искоренения, как сознательным с ее стороны стремлением сеять вражду и озлобление между классами, чтобы лучше ими править и упрочить окончательно свое собственное положение. Отношения центральной власти к населению и к местным властям, по схеме Флетчера, проникнуты, вследствие указанной им черты, глубоким недоверием; так, например, говоря об администрации областей, он уверяет, что местным администраторам даже не присвоено правительством, из-за подозрительности последнего, право суда по уголовным делам, причем он игнорирует то обстоятельство, что там, где были введены подобные учреждения, само население чрез своих выборных имело право приговаривать преступников к наказанию до смертной казни включительно. Этой же подозрительностью центральной власти Флетчер объясняет частую смену наместников и воевод, практиковавшуюся будто бы с той только целью, чтобы они не заводили связей с местным населением.
Не заметив разницы «между намерениями правительства и исполнением его предписаний его агентами», Флетчер приписывает центральному правительству и, в конечном счете, самим царям Московским, такую лукавую политическую систему, о которой они в действительности не могли иметь и представления, и часто не видит, сквозь призму этого предвзятого и тенденциозного взгляда, как на самом деле управлялся русский народ и какие условия мешали правительству вводить те улучшения, которые диктовались, по мнению ученого иностранца, самим существом дела и требованиями жизни. Отсюда — резко отрицательное отношение Флетчера к целому ряду явлений русской жизни, в особенности же — к деятельности центральной власти.
Если б он пригляделся к этой жизни поближе и не стремился во что бы то ни стало применять к ней свою западноевропейскую и даже специально английскую мерку, то он увидел бы, что многое из осуждаемого им в строе Московского государства объясняется условиями, при которых это государство слагалось и росло, что правительство не было еще в силах справиться с рядом задач, которые ставились ему жизнью, — а не сознательно, как он думает, игнорировало необходимость их удовлетворения, что отношения между отдельными классами населения не были так просты и не стояли друг перед другом в таком элементарном антагонизме, как он это себе представлял.
Эту основную ошибку Флетчера следует иметь в виду при пользовании его сочинением. И тем не менее, нельзя назвать ни одного сочинения иностранного писателя о России во второй половине XVI века, которое могло бы сравниться с книгой Флетчера по своему научному значению. Большинство этих писателей обращало свое внимание на отдельные эпизоды русской истории за этот период, но никто не дал такой полной и многосторонней характеристики всей жизни Московского государства и общества, никто не затронул одновременно стольких сторон и явлений этой жизни, как то сделал Флетчер. В этом — несомненная и незаменимая ценность его труда, ставящая его в один ряд с сочинениями Герберштейна для первой половины XVI столетия, Олеария, Мейерберга и Котошихина — для XVII, и если он во многих случаях впал в ошибку от недостаточно глубокого знакомства с описываемым предметом или слишком сильного стремления обобщать отдельные явления, то эти погрешности искупаются широтой плана всей книги, стройностью его выполнения и сохранением для исторической науки целого ряда таких подробностей, которые иначе остались бы совершенно неизвестными.
Если вспомнить при этом, что Флетчер пробыл в России меньше года и писал свое сочинение сравнительно очень краткое время, то следует признать, что нужны были особая наблюдательность и исключительные дарования, чтобы суметь в стройном изложении включить в эту книгу ту массу разнообразных сведений о русском государстве, какую мы в ней находим. Флетчер пользовался сочинениями иностранцев, преимущественно англичан, посетивших Россию до него, многое узнал из расспросов живших в Москве своих соотечественников, а также и русских людей, но главную часть своих известий основал на личных наблюдениях, и эти наблюдения являются наиболее интересной и ценной частью его труда. Если из этих наблюдений он вывел заключения односторонние и неблагоприятные для современной ему Руси, то это объясняется тем, что он не сумел, как и большинство иностранцев, посещавших Россию, понять характер русского народа, угадать его стремления и предвидеть его будущую роль в истории. Но для этого нужно было сжиться с этим народом, чего Флетчер сделать не мог.
О государстве русском или образ правления русского царя
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Описание России, широта и длина ее и название областей
Некоторые полагали, что название Сарматии было первоначально заимствовано от одного Сармата, которого Моисей и Иосиф называют Сармофом, сына Иектанова и племянника Эвера, из поколения Симова; но это, кажется, одна догадка, основанная на сходстве с именем Сармоф, потому что место жительства всего Иектанова потомства, по описанию Моисея, находилось между Мешою, или Маси (горою Амонитской), и Сафиром, близ реки Евфрата. Вот почему невероятно, чтобы Сармоф основал какие-нибудь колонии так далеко в странах северных и северо-западных.
ГЛАВА ВТОРАЯ
О почве и климате
Такой быстрый переход от зимы к весне происходит, кажется, от благодетельного влияния снега: всю зиму лежит он на земле белым покровом и защищает ее от мороза, а весной (когда солнце начнет греть и превращает его в воду) проникает и увлажняет землю, отчасти песчаную, так глубоко, что травы и растения, от действия солнечных лучей, показываются и всходят в короткое время во множестве и в большом разнообразии. Как холодна зима, так лето чрезвычайно жарко, в особенности в июне, июле и августе: здесь оно гораздо жарче, чем в Англии.
Вся страна повсюду обильно орошается ключами, реками и озерами. В изобилии вод виден промысел Божий, [20] ибо, если некоторые внутренние области и находятся на расстоянии 1000 миль или более от моря, то множество рек, которые, впадая одна в другую, все текут в море, заменяют этот недостаток. Озер также много, и они весьма значительны; некоторые, при соразмерной ширине, имеют в длину 60, 80, 100 и 200 миль. Главные реки: 1-я. Волга, которая берет начало у корня ольхового дерева в 200 верстах от Ярославля, где, от слияния других рек, так увеличивается, что имеет в ширину одну английскую милю или более, и изливается в Каспийское море, протекая 2800 верст или миль. <>
2-я. Борисфен (теперь называемая Днепром), которая, отделяя Россию от Литвы, впадает в Евксинское море.
7-я. Сухона, впадающая в Двину, которая идет в Северный океан.
9-я. Москва, протекающая через город Москву, который получил от нее свое название.
Далее следует Вычегда, также весьма широкая и длинная река: она берет начало в Пермской области и впадает в Волгу.
Все эти реки протекают весьма значительное пространство, и разве самую малую из них по широте можно сравнить с Темзой, но длиною они все превосходят ее. Кроме этих рек, есть еще много других.
Москва находится под 55 градусом и 10 минутами, а пристань св. Николая к северу под 63 градусом и 50 минутами. <> [22]
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Естественные произведения России
Рожь сеется осенью, а весь прочий зерновой хлеб весной, и большею частью в мае.
Естественных произведений (употребляемых самими жителями и отправляемых в большом количестве за границу для обогащения казны царской и народа) очень много, и они весьма важны.
Не менее важную отрасль промышленности составляет выделка лосиных и коровьих кож. Первые очень хороши и велики, а воловьи и коровьи меньше (ибо кожи бычачьи у них не выделываются). Прежде иностранные купцы вывозили за границу до 100 000 кож, теперь количество это уменьшилось до 30 000 или около того. Притом морем отправляют за границу значительное количество козьих кож. Лоси самой крупной породы водятся около Ростова, Вычегды, Новгорода, Мурома и Перми, а мелкой — в царстве Казанском.
Икру добывают в большом количестве на реке Волге из рыб: белуги, осетра, севрюги и стерляди. Купцы французские и нидерландские, отчасти и английские, отправляют много икры в Италию и Испанию.
Льном и пенькой (по уверению купцов) ежегодно нагружалось в Нарвской пристани до 100 больших и малых судов, теперь не более пяти. Причиной упадка и уменьшения требований на это и на другие произведения, которые прежде отправляемы были за границу гораздо в большем количестве, полагают закрытие Нарвской пристани со стороны Финского залива, который находится теперь в руках и во владении шведов; другая причина заключается в пресечении сухопутного сообщение через Смоленск и Полоцк, по случаю войн с Польшей, отчего промышленники запасают и приготовляют всех товаров менее и не могут продавать их столько, сколько продавали прежде. Такой упадок в торговле отчасти зависит и оттого, что купцы и мужики (так называется простой народ) с недавнего времени обременены большими и невыносимыми налогами. Не будучи обеспечены в собственности, они поэтому мало заботятся о бережливости и ничем не запасаются, зная, что нередко подвержены опасности лишиться не только имущества, но и жизни. Лен растет почти в одной только Псковской области и ее окрестностях; пеньку доставляют Смоленск, Дорогобуж и Вязьма. <> [26]
Соли в этой стране весьма много. Лучшая соль и в большом количестве добывается в Старой Русе, где устроено много солеварен в 250 верстах от моря. В Астрахани соль осаждается сама собой из морской воды; она скопляется большими пластами, которые срываются и развозятся купцами и другими промышленниками. Пошлин они платят по три русских деньги со ста фунтов весу. Соль добывается и во многих других местах, а именно: в Перми, Вычегде, Тотьме, Кинешме, Соловках, Оконе ( Ocona), Bobasey и Неноксе, притом все из соляных копей, за исключением Соловков, лежащих близ моря.
Деготь гонится в большом количестве из сосновых деревьев в областях: Двинской и Смоленской; его много отправляют за границу.
В области Карельской и на реке Двине к Северному морю есть мягкая скала, называемая слюдой. Ее разрубают и потом разделяют на тонкие слои, годные сами по себе и употребляемые вместо стекла, рога и т.п. Слюда пропускает свет изнутри и снаружи прозрачнее и чище, нежели стекло, и потому еще заслуживает преимущества перед стеклом и рогом, что не трескается, как первое, и не горит, как последний.
Селитру изготовляют во многих местах, как-то: в Угличе, Ярославле, Устюге; а селитру добывают в небольшом количестве на реке Волге, но не умеют очищать ее. <> [27]
Особого рода животные суть: лось, олень, дикая лошадь, медведь, росомаха, или лесная собака, рысь, бобер, соболь, куница, черная и темная лисица, белый медведь, водящийся у морских берегов близ Печоры, горностай, серая белка. Есть также род белки, у которой на спине клок волос, очень похожий на перья, а хвост шире, нежели у других белок; перескакивая с одного дерева на другое, она расправляет его и действует им как будто крылом, прыгает на большое пространство и, по-видимому, летает, почему и называют ее летучею векшей. Зайцы и белки летом одного цвета с нашими; зимой шкура зайца становится белою, молочного цвета, а белки делаются серыми.
Диких оленей и коз весьма много. Лошади малорослы, но очень быстры на бегу и сносны; на них ездят без подков зимой и летом по всякой дороге. Овцы малы, шерсть их груба и жестка. Птицы очень разнородны: много ястребов, есть орлы, кречеты, соколы, коршуны и проч., но ястребов всего более.
Из других птиц главные: лебедь, ручной и дикий (их весьма много), цапля, журавль, тетерев, одного цвета с фазаном, но более его, и живет в сосновых лесах; фазанов и куропаток также много; совы весьма велики, на взгляд хуже наших сов, с широким рылом и ушами, похожими на человеческие.
В реке Волге водится еще рыба, называемая белорыбицей, что есть белая семга, которая, по мнению русских, [28] вкуснее красной семги; последняя также во множестве водится в северных реках: Двине, Коле и проч. <>
В озере, находящемся близ города, называемого Переславлем, недалеко от Москвы, ловится небольшая рыба, известная под именем свежей сельди, видом и отчасти вкусом похожая на морскую сельдь.
Города, замечательные по рыбной ловле, суть: Ярославль, Белоозеро, Новгород, Астрахань и Казань. Все они, за право производить рыбный промысел, ежегодно платят значительную пошлину в царскую казну. Рыбной ловлей занимаются летом, а зимой уже рассылают во все концы государства наловленную и замороженную рыбу. <> [29]
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Главные города в России
Главные города в России суть: Москва, Новгород, Ростов, Владимир, Псков, Смоленск, Ярославль, Переславль, Нижний Новгород, Вологда, Устюг, Холмогоры, Казань, Астрахань, Каргополь, Коломна.
ГЛАВА ПЯТАЯ
О доме или роде русских царей
Вот в каком положении находится царский род в России из дома Белы, который, по-видимому, скоро пресечется со смертью особ, ныне живущих, и произведет переворот в русском Царстве. Если правление вследствие такого переворота сделается хотя несколько умереннее и благодушнее, то это послужит к благоденствию несчастного народа, удрученного теперь невыносимым рабством. <>
Комментарии
1 В русских источниках название «Россия» появляется в 15 в. Во второй половине следующего столетия оно утверждается в титуле царей («на всех Российских государствах») и в литературе и постепенно вытесняет старое название «Русь». И хотя в названии своей книги Флетчер называет государство «Русским», в тексте он повсюду пишет о России как о стране.
Сарматы — общее название ираноязычных племен, расселившихся с 3 в. до н. э. по 4 в. н. э. в степях от Тобола до Дуная. Сарматы как союзники скифов участвовали в 1 в. до н. э. в войнах понтийского царя Митридата VI против Рима. С этого времени бывшая территория Скифии в античной географии стала именоваться Сарматией.
2 В средние века существовало несколько объяснений происхождения слова «Россия»: генеалогическое (от Руса, брата или внука Леха); топографическое (от г. Русы); биологическое (от цвета кожи или волос ее обитателей); античное (Россия — наследница Роксоланов); лингвистическое (от слова «рассеяна»).
3 Роксоланы — античное название одного из сарматских племен Поволжья и Приуралья, которое обитало в Причерноморье до нашествия гуннов (4 в. н. э.).
4 Область расселения балтского племени ливов в 12 — начале 13 в. Со второй четверти 13 в. по 1561 г. — вся территория совр. Латвии и Эстонии, завоеванная германскими крестоносцами и входившая в конфедерацию Ливонского ордена и четырех духовных княжеств под номинальной властью императора Священной Римской империи.
5 Важская земля находилась в «треугольнике», образуемом Сухоной и Северной Двиной. В зимнее время путь по р. Bare являлся прямой дорогой от Вологды к Белому морю.
6 Понт Эвксинский (букв. «гостеприимное море») — древнегреческое название Черного моря.
8 Ногаи — тюркоязычная народность, относящаяся к кыпчакской группе, сложившаяся в 14—15 вв. в результате смешения различных тюркских племен в южной части Золотой Орды, на территории бывшего владения темника (военачальника) Ногая (ум. 1300), к имени которого и восходит данный этноним.
9 Это объяснение относится не к Новгороду Великому, а Новгороду Нижнему. «Низовскими» называли земли в междуречье Оки и Волги.
10 Югра, Югорская земля — в русских средневековых источниках — название территорий Северного Предуралья (между р. Печорой и Уральским хребтом) и Зауралья, занимаемых племенами ханты и отчасти манси.
11 Имеются в виду земли Волжско-Камской Болгарии — государственного образования народов Среднего Поволжья и Прикамья. К 12 в. это территория от Самарской Луки до Северной Чувашии и Южного Приуралья. В 13 в. вошла в состав Золотой Орды. В первой половине 15 в. болгарские земли к югу от Камы завоеваны русскими феодалами. Самостоятельной осталась только Казань, ставшая столицей Казанского ханства.
12 Бассейн р. Удоры (Вашки) — притока р. Мезени.
13 Территория совр. Ямало-Ненецкого автономного округа. В 1595 г. в этом районе основан г. Обдорск (совр. Салехард).
14 Земли по р. Конда (левый приток Иртыша).
16 Самый северный русский посад — на р. Коле, впадающей в Баренцево море.
17 Верста равна 1,07 км; миля (английская) сухопутная (уставная) — 1,61 км; старая русская миля-7,47 км.
18 Гавань в устье Северной Двины, вблизи которой в 1584 г. основан Архангельск.
19 Так в подлиннике. Здесь и ниже должно быть 700.
21 Ошибка автора. Должно быть: из Иванова озера.
22 Меотийское море (болото) — Азовское море. Меотида — название Азовского моря у древних греков и римлян, начиная с 7 в. до н. э., возводивших его к наименованию местных племен — меотов.
23 Путь «из варяг в греки» известен в русских землях издавна. Это важнейший водный торговый путь в Киевской Руси в 9—12 вв., связывавший Северную Русь с Южной; Скандинавию, Прибалтику и Русь — с Византией. Проходил от Балтийского (Варяжского) моря по Неве, Ладожскому озеру, реке Волхов, озеру Ильмень, реке Ловать, волоком до рек Западная Двина и Днепр, а затем в Черное море и далее в Константинополь (Царьград). Был связан с другими водными путями Руси; по нему совершались и военные походы русских воинов на Византию.
26 Ям, Ямбург — прежние названия г. Кингисеппа.
27 Зунд (Эресунн — дат.) — пролив, соединяющий Балтийское море с проливом Каттегат.
28 Автор путает здесь Вычегду с Камой.
29 Алтын (тюрк.) — русская счетно-денежная единица, известная с 14 в., равная 6 деньгам, позже — 3 копейкам. Деньга (тюрк.) — русская серебряная монета, чеканившаяся с последней четверти 14 в.
30 Фунт, фунт стерлингов — денежная единица, равная 20 шиллингам или 240 пенсам. Вес 240 серебряных пенсов («стерлингов») равен английской единице веса — фунту. Отсюда название денежной единицы «фунт стерлингов».
31 Русская мера объема сыпучих тел, равная 209,91 л.
32 Мера объема жидкости и сыпучих веществ, равная 36,37 куб. дм.
33 Английская монета и счетно-денежная единица, равная 12 пенсам или 1/20 фунта стерлингов.
34 Рубль (от глагола «рубить») — русское название денежной гривны; часть серебряных слитков, которые в виде взвешенного серебра находились в обращении до 14 в. С началом собственной чеканки монет легкий рубль стал служить весовой и счетно-денежной единицей, из которой чеканили 100 денег весом около 0,93 г.
36 Единица массы в системе русских мер, равная 409,51 г.
37 Прежнее название марийцев.
38 Черниговщина. Северская земля расположена в бассейне Десны и Сожа.
41 Русская мера длины, равная 2,13 л.
42 Рыбьим зубом называли моржовую кость.
43 Город с таким названием известен с 1252 г.; с 16 в. назывался Устюжна Железнопольская; совр. г. Устюжна.
45 Берос (греч., вавилон. Белрушу) (около 350—280 до н. э.) — вавилонский жрец, историк. Возможно, здесь автор имеет в виду подложную историю Бероса, изданную в 1510 г., где говорилось, что основателем многих городов в Европе и Азии был некий Моск.
46 Имеется в виду Иван (Иоанн) I Данилович Калита (? — 1340), князь московский (с 1325), великий князь владимирский (с 1328).
47 Возможно, здесь автор спутал князя московского Даниила Александровича (1261—1303), чьим сыном был Иван Калига, с Даниилом Романовичем (1201—1266), королем галицким.
48 Имеются в виду стены Кремля (1485—1495); стена Китай-города (1535—1538), фрагменты которой сохранились до наших дней; стена Белого города, или Царь-города (1586—1593), ныне по этой линии проходит Бульварное кольцо столицы.
49 Василий Ш Иванович (1479—1533) — великий князь московский. Сын Ивана III; отец Ивана IV. В его княжение завершено объединение Руси вокруг Москвы.
50 За совр. Спасоналивкинским переулком жили иноземцы, служившие при Василии III. Он позволил открыть здесь кабак с продажей вина. Позднее воспользовались этим питейным заведением и соседи-стрельцы (поселились здесь в 1550 г.), говорившие, входя к иноземцам: «Налейка!» Иностранцы, слабо понимавшие русскую речь, называли все Замоскворечье «Налейки». Позже это название превратилось в «Наливки». Построенная здесь в 17 столетии церковь, называвшаяся «Спас в Наливках», дала название соседним переулкам — Спасоналивкинские.
51 Ошибка автора. Гида, дочь Гаральда (ум. 1066), была женой Владимира Мономаха (1113—1125), сына Всеволода (1078—1093), а не Ярослава Мудрого (1019—1054).
52 Происхождение названия «Белый» неизвестно. Здесь автор, развивая теорию о родстве венгров с уграми северо-востока Европы, возводит его к имени венгерского короля Белы II Слепого. Современные исследователи допускают, что такое словоупотребление связано со значением «благородный», «царствующий», которое не отмечается в специальных словарях, но на которое указывают древние источники.
53 Антонио Бонфиний (ум. 1502), итальянец, по приглашению венгерского короля Маттиаша Корвина написал историю Венгрии, которую довел до 1495 г.
54 Речь идет об Андрее I (1047—1060); его преемнике Беле I (1060— 1063). Бела Слепой правил в 1131—1141 гг.
55 Иван IV Васильевич Грозный (1530—1584), великий князь (с 1533), первый русский царь (с 1547). При нем начался созыв Земских соборов, составлен судебный кодекс (Судебник 1550 г.), проведены реформы управления и суда. Пытался укрепить самодержавие и централизацию. В его правление установлены тесные политические отношения со странами Западной Европы.
Федор (Феодор) Иванович (1557—1598), царь (с 1584). Женат (с 1575) на Ирине Федоровне (ум. 1605), сестре Бориса Годунова.
56 Гунны — кочевой народ, сложившийся во 2—4 вв. в Приуралье из тюркоязычных хунну и местных угров и сарматов.
57 Римская провинция, занимавшая западную часть совр. Венгрии, северную часть совр. Югославии и восточную часть совр. Австрии
58 Иван III Васильевич (1404—1505), великий князь московский (с 1462 г.). В его правление сложилось ядро территориально единого Российского государства, началось образование центрального государственного аппарата. В его княжение свергнуто монголо-татарское иго (1480), составлен Судебник 1497 г., положивший начало юридическому оформлению крепостного права.
60 Дмитрий Иванович (1582—1591), царевич, младший сын Ивана IV.
61 О причине ссоры Ивана Грозного с царевичем Иваном (1554— 1581) — старшим его сыном — источники рассказывают противоречиво. Большинство их свидетельствует, что Иван Иванович пострадал, заступившись за свою жену.
63 Имеется в виду Мария (дочь князя Владимира Старицкого), вышедшая в 1570 г. замуж за Магнуса Гартока (ум. 1533), герцога, принца датского. При бездетности царя Федора Ивановича вдова Магнуса действительно оказывалась претенденткой на престол «по крови» вслед за царевичем Дмитрием и царицей Марией Нагой (это была седьмая жена Ивана IV, и брак мог быть сочтен церковью недействительным). Мария Владимировна пострижена и заключена в монастырь.