ориана фаллачи интервью с историей

Ориана Фаллачи

Петр Вайль:

«Я считаю позорным, что в Италии устраивается процессия ряженых под камикадзе, которые выкрикивают гнусные оскорбления в адрес Израиля, возносят фотографии израильских руководителей с намалеванными на лбу свастиками, подстрекают народ ненавидеть евреев. Процессии людей, которые готовы продать в гарем собственную мать, только бы вновь увидеть евреев в лагерях уничтожения, в газовых камерах, в печах крематориев в Дахау, Маутхаузене, Бухенвальде, Берген-Бельзене и так далее.

Я считаю позорным, что во Франции, Франции свободы, равенства и братства, сжигаются синагоги, терроризируются евреи, оскверняются их кладбища. Я считаю позорным, что в Голландии, в Германии и Дании молодые люди щеголяют в куфиях, подобно тому, как молодчики Муссолини щеголяли своими жезлами и фашистскими эмблемами. Я считаю позорным, что почти во всех европейских университетах палестинские студенты задают тон и подпитывают антисемитизм. Что в Швеции они потребовали аннулировать Нобелевскую премию мира, присужденную Шимону Пересу в 1994-м году, и целиком отдать ее этому голубю с оливковой ветвью в клюве, Арафату. Я считаю позорным, что достойные члены нобелевского комитета, этого комитета, который, казалось бы, вместо заслуг награждает политические убеждения, приняли эту просьбу к сведению и намерены ее рассмотреть. Пропади пропадом Нобелевская премия, и честь тем, кто ее не удостоен.

Я считаю позорным, что, повинуясь моде глупой, подлой, бесчестной, но выгодной для них политической корректности, обыкновенные оппортунисты, и даже обыкновенные паразиты поминают всуе слово «мир». Те, кто во имя слова «мир», уже опохабленного сильнее, чем слова «любовь» и «человечность», отпускают только одной из сторон ненависть и зверство. Те, кто во имя пацифизма (читай: конформизма), отданного на откуп придуркам и шутам, которые раньше лизали ноги Пол Поту, подбивают простодушных, наивных и запуганных. Те, кто вводил их в заблуждение, развращал, отбрасывал вспять к середине столетия, к желтым звездам на одежде.

Петр Вайль:

Это были выдержки из статьи Ориана Фаллачи «Об антисемитизме». Полностью текст можно прочесть на нашем сайте www.svoboda.org

Алексей Цветков:

Источник

Ориана Фаллачи (журналист): иногда молчание преступно

Ориана Фаллачи (Oriana Fallaci) 29.06.1929 г.р. – итальянская журналистка, звезда итальянской политической журналистики, один из самых знаменитых военных репортеров Европы, влиятельный специалист по межнациональным конфликтам во всех частях света, писатель, публицист, в годы Второй мировой войны — участница партизанского сопротивления.

Ориана Фаллачи посвятила жизнь борьбе за свободу и человеческое достоинство против всех форм фашизма и тоталитаризма, в современном мире — против исламо-фашизма. Это принесло ей любовь и уважение миллионов людей, и одновременно – ненависть левых пацифистов, глобалистов и сторонников исламизации Европы.

Детство.

Ориана Фаллачи родилась в Итальянской Флоренции в период правления диктатора Муссолини. Она была одной из трех дочерей супругов Эдуардо и Тоски Фаллачи. Ее отец — флорентийский политик, антифашист. Когда девочке было чуть больше десяти лет, Ориана вступила в борьбу с фашизмом, присоединившись вместе со своими родителями к подпольному движению итальянского сопротивления против фашистской диктатуры Бенито Муссолини. Перед глазами девочки был пример доблести ее родителей: отец попал в плен к нацистам, его пытали, но отпустили. Годы войны закалили характер Орианы. Она не плакала с 14 лет, с того момента, когда союзные войска бомбили Флоренцию и, по выражению самой журналистки, «наделали массу ошибок». С тех пор «даже если физическая боль пронзает меня, даже если невыносимое горе терзает меня, слезы не льются из моих глаз. Это как некая невралгическая дисфункция или, скорее, увечье, которым я страдаю уже более полувека…», — пишет Фаллачи в книге «Ярость и гордость». Уже в 14 лет по окончании Второй Мировой войны за участие в сопротивлении Ориана Фаллачи была удостоена награды командующего Союзными силами в Италии.

Начало карьеры.

После окончания войны девушка решила стать писателем. В 17 лет она уже работала журналисткой в местной газете, где ей была поручена полицейская и больничная хроника. Однако по совету родителей своей профессией Ориана первоначально решила избрать медицину и поступила на медицинский факультет университета, который ей не суждено было окончить. Свою учебу она оплачивала сама из гонораров, которые приносила журналистская работа. Но Ориана была уволена из газеты, как позже она напишет «без предупреждения за отказ стать продажной журналисткой. Тогда от меня требовалось написать ложь о выступлении известного лидера, к которому я питала глубокую неприязнь».

Но Ориана не оставила журналистику. После 1951 ее работы регулярно появлялись в журналах Epoca («Время»), Europeo («Европейский»), в самой авторитетной итальянской газете «Коррьере делла сера», а также в американском «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон Пост», «Лос-Анджелес Таймс», «Life». В 1958 году Фаллачи пишет свою первую книгу «Семь грехов Голливуда» в жанре ироничного гламура.

Военный репортер.

В начале 1960-х годов, журналистка много путешествовал по заданию журнала «Europeo» в качестве специального корреспондента. В 1961 году Ориана написала очерк «Бесполезный Пол», где панорамно рассказала о положении женщин в современном мире, особенно в странах востока. А в 1962 году увидел свет ее первый роман «Пенелопа на войне». В сборнике интервью 1968 года «Эгоисты», собраны интервью таких звезд, как Норман Мейлер (писатель), Шон Коннери (актер), вдовы Эрнеста Хемингуэй и других.

Она побывала во всех горячих точках того времени: Африка, Ближний и Средний Восток, Индостан, Латинская Америка и Юго-Восточная Азия. Освещала Вьетнамскую войну (с 1967 года в течение 9 лет), студенческие волнения в Мехико (1968). В Мексике, во время бойни в Тлателолко, Ориана оказалась внутри кровавого митинга протеста (несколько сотен убитых) против расходов правительства на Олимпийские игры и получила три тяжелейших пулевых ранения. Спасатели, нашедшие Фаллачи, в сутолоке решили, что она мертва и отправили ее в морг, где женщина чудом пришла в себя. Свои впечатления о Вьетнамской войне Ориана Фаллачи отразила в книге «Ничего и да будет так», опубликованной в 1969 году. Это суровая, полная отчаяния книга о событиях во Вьетнаме (1967-1968 гг.).

В 1980-х Фаллачи много времени провела в Ливане, который был втянут в гражданскую войну. Отражением этого периода стала книга «Иншалла», описывающие теракты в отношении Многонациональных сил в Ливане – международной миротворческой группировки, пытавшейся сдержать конфликт и резню мирного населения. В событиях у Бейрута в 1983 году погибло около 400 бойцов-миротворцев, в основном американцев и французов.

Политический журналист.

После серии военных репортажей за Орианой Фаллачи закрепилась репутация бесстрашной и востребованной журналистки. Это помогло ей в последующем договориться об интервью с самыми влиятельными политическими фигурами мира. Среди них были: вице-президент Южного Вьетнама Нгуен Као Ки, лидер Палестины Ясир Арафат, шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви, премьер-министр Индии Индира Ганди, канцлер ФРГ Вилли Брандт, государственный секретарь США Генри Киссинджер, император Эфиопии Хайле Селассие, премьер Израиля Голда Меир, лидер Китая Дэн Сяопин и другие. О Фаллачи говорили, что она является «журналистом, которому никто в мире не может отказать» в интервью. Ее стиль интервью: жесткий, открытый, по словам самой Орианы это «способность не бояться задавать пугающие вопросы». Самые яркие интервью Фаллачи издала в сборнике «Интервью с историей» (1974), где без смущения и пиетета, изучаются восемнадцать политиков и глав государств.

В 1972 году Фаллачи интервьюировала госсекретаря США Генри Киссинджера. Считается, что это одно из самых запоминающихся интервью в ее карьере. В разговоре с Фаллачи Киссинджер сделал скандальное признание о том, что война во Вьетнаме оказалась «бесполезной». Позднее госсекретарь писал: «Интервью с Фаллачи было самым катострофичным разговором, какой я имел в своей жизни с представителем прессы». Это интервью наделало много шума и стало причиной охлаждения отношений между Киссинджером и рядом его влиятельных соратников.

В 1979 году было опубликовано интервью с иранским революционным лидером аятоллой Хомейни. Это было сложное во всех отношениях интервью, одним из условий которого было то, что Ориана должна была интервьюировать в «полной чадре» (то есть покрытая с головы до ног). Но в святом городе Кум, где ждал ее аятолла, перед журналисткой были закрыты двери во всех отелях, во всех публичных местах. Фаллачи пишет, что единственной причиной тому было то, что она женщина. «Чтобы надеть чадру, я должна была снять джинсы, чтобы снять джинсы — надо где-то спрятаться, и, конечно, я бы могла проделать эту операцию в машине …, но мой переводчик умолял меня не делать этого… За такую вещь в Куме мы оба рискуем смертной казнью», — вспоминает журналистка в книге «Ярость и гордость». И, конечно же, Фаллачи не преминула спросить у Хомейни: «Скажите мне: почему Вы принуждаете женщин … прятаться под этим неудобным и абсурдным одеянием…?» На что получила ответ: «Если Вам не нравится исламская одежда, Вас никто не обязывает её носить…». Пользуясь тем, что «это ее не касается», Ориана тут же сорвала с себя чадру. Также в этом интервью Фаллачи задавала вопросы о свободе и демократии, о послереволюционном правосудии духовенства, когда обвиняемым не предоставлялись адвокаты и возможность обжалования. «По Вашему мнению, справедливо расстрелять бедную проститутку или изменяющую мужу женщину или мужчину, который любит другого мужчину?», — резко спрашивает журналистка. Были заданы вопросы о многоженстве, принятом в исламской традиции, о запрете на алкоголь и об итогах революции (цитаты интервью www.diletant.ru).

В 2005-м году Ориану Фаллачи лично принял Папа Бенедикт XVI, несмотря на то, что она всегда называла себя атеисткой. После аудиенции у Папы Римского Бенедикта XVI заявила: «Я атеистка, но если атеистка и Папа думают одинаково, то в этом, должно быть, есть какая-то истина».

После романа «Человек», изданного в 1979 году, Ориана не пишет почти десять лет. Свое молчание она нарушает только в 1990 г., опубликовав «Иншалла».

Сразу же после теракта Ориана написала статью, которая позже вылилась в книгу «Ярость и гордость». Сама автор говорит, что слова этой книги – ее «безутешный плачь». В книге Фаллачи жестко в критикует ислам, арабскую культуру и европейскую политику терпимости по отношению к мусульманам-иммигрантам.

После публикацией статей и книг, посвященных «11 сентября», против автора были возбуждены дела в Италии и Франции по обвинению в разжигании розни, но ни один из исков не был выигран.

Несмотря на иски, писательница продолжила «Ярость и Гордость» написанием следующих трех работ: “Ориана Фаллачи интервьюирует себя”, “Апокалипсис”, “Сила разума”.

Болезнь. В 90-х Ориане Фаллачи ставят диагноз рак легких. Теперь она живет на две страны, разрываясь между Италией и Нью-Йорком, поскольку в своей родной Италии она подвергалась преследованиям за «исломофобию». «Я выбрала молчание. Выбрала изгнание. Ибо в Америке, скажу это наконец громко и вслух, я живу жизнью политического беженца. Я живу в добровольном политическом изгнании», — пишет Ориана Фаллачи.

Она умерла 15 сентября 2006 года во Флоренции, в возрасте 77 лет.

О творчестве. Вот одна из оценок работы Фаллачи: «Ясность мышления, четкость формулировок, искренность глубоко личных признаний, наконец, потрясающее публицистическое мастерство делают книги Фаллачи подлинным феноменом нашего времени, бедного на писательское общение с современниками, — пишет рецензент С. Букчин.

По окончании журналисткой карьеры, Фаллачи читала лекции в самых именитых университетах Италии и Америки, среди них Гарвард, Чикаго, Йейл. Ее книги, статьи и интервью переведены на 26 языков планеты. Суммарный тираж книг, проданных по всему миру, составляет более 20-миллионов экземпляров.

Творческое кредо: «… бывают в жизни моменты, когда молчание становится преступлением, а слово – долгом», «я никогда не забываю: написанные слова могут сделать великое добро, но также и причинить великое зло, могут и исцелить, и убить», «я никогда не писала ради денег».

Награды. За заслуги в области журналистики Ориане Фаллачи дважды присуждалась премия Святого Винсента. В 2005 году была награждена золотой медалью Президента Итальянской Республики за заслуги в области культуры. Журналистка удостоена титула почетного доктора литературы в Колумбийском колледже Чикаго.

Источник

Ориана фаллачи интервью с историей

Не выбирая выражения

Через три года после 9/11 великий «Вагриус» издал перевод великой и необычайно спорной — но разве б мы стали тут воспевать розовые сладкие слюни — книги «Ярость и гордость». Ее написала мужественная и фантастическая женщина — коня на скаку тоже остановит — Ориана Фаллачи. (Я восхищаюсь ею давно, но не было повода про нее поговорить, а теперь тема погорячела. Кстати, из русских журналисток мне вспоминаются по этому поводу знакомая мне заочно Ольга Алленова и моя вторая знакомая Даша Асламова, которые ездят на войны, на наши войны, и уж не знаю, что они думают об остающихся в тылу мужиках.)

Ну после этого ожидать что она будет трусить и выбирать выражения, вместо того чтоб резать правду-матку, было бы наивно. На смелость же у фронтовиков еще накладывается посттравматический синдром, все ж на нервах. Книжку и хвалили, и клеймили, называли «жестким антиисламским памфлетом» или святой книгой правды — не важно, многомиллионные тиражи на разных языках говорят сами за себя. Это все по обе стороны Атлантики, поскольку, будучи европейкой, Ориана предпочла жить в Штатах, где она нашла больше свободы и меньше лицемерия. И меньше трусости перед исламскими террористами и фундаменталистами.

«Вагриус» в предисловии тогда гордо сообщал про автора: «Во Франции ультрарадикальная мусульманская ассоциация возбудила против Фаллачи судебный процесс, который журналистка, впрочем, выиграла».

Мужества этой женщине не занимать. В годы Второй мировой войны она, тогда четырнадцатилетняя девушка, сражалась в рядах итальянского сопротивления против фашизма. Затем, не раз рискуя жизнью, писала гневные репортажи из различных горячих точек планеты — Вьетнама, Ближнего Востока, Венгрии 1956 года, революционной Латинской Америки 1970-х годов, региона Персидского залива. Во время кровавых событий 1968 года в Мехико журналистка была тяжело ранена… Она пишет о непримиримых, с ее точки зрения, противоречиях между исламским и западным мирами, о всемирном феномене джихада и о «губительной беспечности Запада». Впитавшая в себя европейскую и американскую культуру, защищая достижения западной цивилизации, Фаллачи проклинает все то, что она называет «слепотой, глухотой, конформизмом и бесстыдством политкорректного подхода».

Это книга потрясла весь мир — ну, кроме разве России. Как это странно! Хотя, может, и не странно — российским ли бюрократам откровенно говорить о поднятых в книге проблемах? Имея столкновения кавказских боевиков с прочим населением? Нашим ли мачо-силовикам, ведущим уже столько лет ожесточенную войну с «горсткой» бандитов, снимать шляпу перед «слабой» иностранной женщиной?

Надо сказать, и она этого не скрывает, что первые шесть дней после нападения на Америку она проплакала. А потом перестала плакать и 12 дней — без сна и еды, только кофе и курево, — непрерывно писала книгу в жанре письма, что несколько упрощало ее задачу (ну разве несколько). Этот текст, эту маленькую книгу она напечатала в газете.

«От Афганистана до Судана, от Палестины до Пакистана, от Малайзии до Ирана, от Египта до Ирака, от Алжира до Сенегала, от Сирии до Кении, от Ливии до Республики Чад, от Ливана до Марокко, от Индонезии до Йемена, от Саудовской Аравии до Сомали ненависть к Западу раздувается, как раздувается от сильного ветра погасший костер. Последователи исламских фундаменталистов размножаются, точно простейшие одноклеточные организмы: одна клетка делится на две клетки, потом на четыре, затем на восемь, на шестнадцать, тридцать две и так до бесконечности. Те, кто не осознает этого, пусть всмотрятся в зрелища, которые показывают по ТВ каждый день. (Тут мы все вспомнили про ТВ-картинки из восставшей Северной Африки, которая рванула с новыми силами в Европу, которую любят страшно, как вы понимаете. Конечно, незадолго до начала волнений европейские лидеры сказали о крахе мульти-культи, но по инерции уж примут тыщ 300 беженцев. Которых отчего бы не отправить к богатым братьям в Саудовскую Аравию, к примеру? — И. С.)

Очень изящно Ориана высказалась насчет новой Афганской войны: «Среди девятнадцати камикадзе Нью-Йорка и Вашингтона не было ни одного афганца. У камикадзе есть другие места, где они могут тренироваться, другие пещеры, где они могут спрятаться. Посмотрите на карту, и вы увидите, что к югу от границы Афганистана находится Пакистан, а на севере лежат мусульманская Чечня, Узбекистан, Казахстан и т. д. К западу от Афганистана Иран. Возле Ирана Ирак, Сирия. Сразу за Сирией почти полностью мусульманский Ливан. После Ливана мусульманская Иордания. После Иордании ультрамусульманская Саудовская Аравия (Тепло, тепло! — И. С.). А за Красным морем африканский континент с его мусульманскими (ну наконец-то! — И. С.) Египтом, Ливией, (продолжение списка будем считать прогнозом. — И.С.) Сомали, Нигером, Нигерией, Сенегалом, Мавританией и т. д. Население этих стран рукоплещет священной войне. Ошибаются те, кто не замечает, наконец, что конфликт между нами и ими не только военный. О нет. Это религиозный и культурный конфликт. И наши военные победы не остановят продвижения исламского терроризма. Наоборот, они его обострят, усилят. Худшее впереди!»

Видите, как оптимистично. Если худшее еще впереди — значит, сегодня не все так плохо!

И еще в том же духе: «Однажды я выбралась живой из морга, куда меня швырнули, посчитав мертвой».

«Я никогда не считала камикадзе солдатами. Тем более я не считала их мучениками или героями, как с воплями и брызгами зловонной слюны мистер Арафат именовал их в беседе со мной в 1972 году. Это было, когда я брала у него интервью в Аммане — месте, где кроме всего прочего он проводил подготовку банды террористов Баадера — Майнхофа. Я считаю камикадзе убийцами, которыми руководит тщеславие. Эксгибиционистами, которые, неспособные добиться успеха в кино, политике или спорте, ищут славы в своей собственной смерти или смерти других людей. Они, вместо того чтобы бороться за «Оскар», министерское кресло или олимпийскую медаль, ищут место в Джанне — в раю, обещанном Кораном».

«Хватит глупостей, господа. Коперник, Галилей, Ньютон, Дарвин, Пастер, Эйнштейн не были последователями Пророка. Согласны? Мотор, телеграф, электролампочка, то есть электричество, фотография, телефон, радио, телевидение не были изобретены какими-то там муллами или аятоллами. Не так ли? Поезд, автомобиль, самолет, вертолет (который придумал и спроектировал Леонардо), космические корабли, на которых мы полетели на Луну и на Марс и скоро полетим бог знает куда. Согласны?»

«На Ватиканском соборе в октябре 1999 года, который был посвящен обсуждению взаимоотношений между христианами и мусульманами, известный исламский ученый, обращаясь к ошеломленной публике, заявил с безмятежной наглостью: «Используя вашу демократию, мы захватим вас, используя нашу религию, мы будем господствовать над вами». (Шокирующий рассказ о происходящем я получила от одного из участников, кардинала Джузеппе Бернардини, архиепископа турецкого города Смирны.)

Хрупкая дама привыкла брать быка за рога, она высказывалась с солдатской прямотой, без оглядки на лица: «…зачем мы сражались сперва с Муссолини и Гитлером, затем со Сталиным и компанией? (Всю шоблу — в одну компанию! В один ряд! — И. С.) Зачем мы вошли во Вьетнам? Почему мы противостояли невыносимому Фиделю Кастро и делаем это до сих пор? Зачем мы бросали бомбы на Югославию Милошевича? Зачем мы действуем как мировые полицейские, и убиваем, и объявляем войны врагам свободы, демократии, цивилизации, и умираем в этих войнах?»

Это риторический вопрос, само собой. Но он не только сильно развернут, но и страшно красив! Ответ на него она, конечно, знает. Это для тупых разжевывает. И для образности. И вот так, поиздевавшись, она наконец возвращается к своей главной теме: «Что, эти принципы распространяются только на определенные случаи, только на определенные страны? Разве исламские тирании не столь же неприемлемы и недопустимы, сколь тирании фашистские и коммунистические? Довольно вашей двуличности, вашей двусмысленности, вашего лицемерия!»

Далее она, журналистка планетарного масштаба, включает кухонную интонацию и выражается, само собой, политнекорректно. Говорит то, что думают и чувствуют люди очень часто, но боятся открыть рот: «Эмигранты, покидающие Албанию, и Боснию, и Египет, и Ливию, и Тунис, и Алжир, и Марокко, и остаток мусульманской Африки, плывут по морю, и что даже когда они направляются в Северную Европу, то высаживаются все равно на наше побережье? Нужно ли напоминать, что, единожды высадившись на наше побережье, они находят такой избыток гостеприимства, что вместо того, чтобы двигаться дальше, по меньшей мере 25 процентов из них останавливаются в Италии, селятся в Италии, подобно маврам, поселившимся в Португалии и Испании тысячу лет назад?»

«…если мы останемся инертными, их будет еще больше и еще больше. Они всегда будут требовать, лезть в наши дела и распоряжаться нами. До тех пор пока не подчинят нас себе. Следовательно, иметь с ними дело невозможно. Попытка диалога с ними немыслима. Проявлять по отношению к ним снисхождение и терпимость губительно. И тот, кто думает обратное, — дурак».

С чем я вас и поздравляю!

Пардон за обильное цитирование. Но, думаю, она бы не обиделась. Она, уверен, спокойно смотрит на нашу мышиную возню со своей высоты. Ориана — солдат, боец, и эти строчки — в память о той войне, которую она вела без страха и упрека. Не прячась за спинами детей и тем более женщин, не труся ни разу — вот просто ни единого раза.

Кстати, с наступающим вас Днем Победы, друзья.

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Рубрики

—Музыка

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

—Друзья

—Постоянные читатели

—Статистика

ЛИКБЕЗ ПО ИСТОРИИ ИСЛАМА. Ориана Фаллачи: «Сила разума»

В 635 г. н.э., то есть через три года после смерти Мохаммеда, армии Священного полумесяца вторглись в христианскую Сирию и в христианскую Палестину, В 638 г. они взяли Иерусалим и Храм Гроба Господня. В 640 г.захватив Персию, Армению и Месопотамию (нынешний Ирак), они вторглись в христианский Египет и завоевали христианский Магриб, то есть современные Тунис, Алжир и Марокко.

В 668 г. они впервые напали на Константинополь и осаждали его пять лет. В 711 г. они пересекли Гибралтарский пролив и высадились на в высшей степени католическом Иберийском

полуострове, подмяв под себя Португалию и Испанию, где, несмотря на сопротивление

героических воинов Пелайо, Сида Кампеадора и других, они оставались целых восемь веков.

И тот, кто верит в «мирное сосуществование, которым были отмечены отношения между

завоевателями и завоеванными» пусть перечитает рассказы о сожженных аббатствах и монастырях, оскверненных церквях, об изнасилованных монашках, о христианских и еврейских женщинах, которых они запирали в своих гаремах.

Пусть вспомнит о распятых в Кордове, повешенных в Гранаде, обезглавленных в Толедо и Барселоне, Севилье и Заморе. (Обезглавливание в Севилье было приказано Мутамидом: он

Произнесение имени Иисуса означало мгновенную казнь. Распятие, разумеется, или обезглавливaние, или повешение, или сажание на кол. То же самое следовало тем, кто посмел звонить в колокол. То же самое за ношение зеленого цвета, принадлежавшего исключительно исламу, Когда мимо проходил мусульманин, каждый еврей и христианин были обязаны отступить в сторону и поклониться. И горе тому еврею или христианину, который посмел отреагировать на оскорбление от мусульманина. Что же касается той широко афишируемой детали, что неверные собаки не были обязаны переходить в мусульманство и их даже не подталкивали к этому, знаете ли вы, почему не подталкивали?

— Потому что те, что переходили в ислам, переставали платить налоги. А те, которые отказывались, продолжали платить.

В 721 г. из Испании они проследовали в не менее католическую Францию.

Под предводительством губернатора Андалузии Абд аль-Рахмана они вырезали все мужское население Пиренеев и Нарбонны, угнав в рабство всех женщин и детей, после чего продолжили свой путь в Каркассон.

Продвигаясь на север, они вырезали монашек и монахов во всех встречавшихся на пути аббатствах. В Лионе и Дижоне они ограбили все без исключения церкви. Их захват Франции длился одиннадцать лет, волнами.

В 827 г. они высадились в Сицилии, еще одной цели их ненасытной жадности. Вырезая, обезглавливая, сажая на колы, распиная, как обычно, они завоевали Сиракузы и Таормину, затем Мессину и Палермо, и за три четверти века (именно это время потребовалось им, чтобы сломить сопротивление гордых сицилианцев) они исламизировали остров.

Они оставались здесь на протяжении двух веков, пока их не выбили норманны. Но в 836 г. они высадились в Бриндизи, В 840 г. в Бари, В 841 г. в Анконе. Затем через Адриатическое море

они двинулись обратно к Тирренскому морю и летом 846 г. высадись в Остии. Они разграбили и сожгли ее и, двигаясь вверх по Тибру, достигли Рима. Осадив город, однажды ночью они ворвались в него. Они разграбили базилики св. Петра и Павла, разрушили их, и, чтобы избавиться от их присутствия, Папа Сергий Второй вынужден был ввести ежегодную дань в объеме 25 тысяч слитков серебра. Во избежание дальнейших нападений, его преемник Лео Четвертый возвел Леонинские стены. Покинув Рим, они обрушились на Кампанью. Там они оставались 70 лет, разрушая Монтекассино и терзая Салерно.

Одним из их развлечений в этом городе было еженощное принесение в жертву девственности одной из монашек. И знаете где? На алтаре католического собора.

В 898 г. они обрушились на Прованс, точнее, на сегодняшний Сан-Тропез. Обосновавшись там, в 911 г. они пересекли Альпы и вторглись в Пьемонт. Оккупировав Турин и Касаль, они сожгли все церкви и библиотеки, убили тысячи христиан, после чего отправились в Швейцарию. Здесь они добрались до Женевского озера, но были остановлены снегом, развернулись и пришли обратно в теплый Прованс.

В 940 г. они оккупировали Тулон, где обосновались и. ну, вы уже знаете..

Нынче очень модно стало бить себя в грудь и каяться, обвиняя Запад за крестовые походы. Рассматривать крестовые походы как несправедливость, причиненную бедным невинным мусульманам.

Но еще до превращения Крестовых Походов в серию экспедиций по возвращению христианам Гроба Господня в Иерусалиме (который, припомните, был захвачен мусульманами, а не моей тетушкой), походы эти были ответом на четыреста лет вторжений и оккупации.

Крестовые походы были контратакой с целью прекратить исламскую экспансию в Европе, отвлечь ее на Восток (имея в виду Индию, Индонезию и Китай), а затем на всю Африку и внаправлении России и Сибири, где принявшие ислам татары уже громили последователей Христа.

Но по окончании крестовых походов сыны Аллаха возобновили свою политику, как прежде и более того.

На сей раз руками турок, которые стояли накануне рождения Оттоманской империи,империи, до 1700 г. концентрировавшей всю свою алчность на Западе и превратившей Европу в излюбленное поле битвы.

Выразители и носители этой алчности, знамeнитые янычары и сегодня обогащают наш язык, будучи синонимом фанатичного убийцы.

Знаете ли вы, где их рекрутировали, или, точнее, насильно призывали на службу?

— В странах, подчиненных империей. В Греции, например, или в Болгарии, в Румынии, Венгрии, Албании, Сербии. Нередко и в Италии, в прибрежных городах, на которые нападали их пираты. На этих берегах вы и сегодня еще можете видеть остатки сторожевых башен, которые строились, чтобы высматривать заранее их приближение и предупреждать жителей окрестных городов и деревень. Там все еще слышно эхо вопля, который сегодня используют насмешливо, но тогда это был вопль ужаса и отчаяния: «Мама, турки!» Они похищали этих будущих убийц в возрасте одиннадцати-двенадцати лет, вместе с еще более маленькими детишками, чтобы упрятать их в гаремы султанов и визирей-педофилов, и выбирали их из самых красивых и сильных первенцев выдающихся семей. После перевода в ислам их запирали в военные бараки и здесь, запрещая им любые теплые, любовные, человеческие отношения, в том числе и брак, их обрабатывали так, как даже Гитлер не индоктринировал свои Waffen SS. Их превращали в самую страшную военную машину, которую видел мир с римских времен.

В 1356 г., 84 года спустя после Восьмого крестового похода, турки захватили Галлиполи, полуостров, который тянется на 100 км вдоль северного побережья Дарданелл.

Отсюда они отправились маршем на захват юго-восточной Европы и в мгновение ока захватили Триест, Македонию и Албанию. Они подчинили себе Великую Сербию и на следующие пять лет снова осадили Константинополь, парализовав его и отрезав от остального Запада.

Правда, в 1396 г. они вынуждены были остановиться, так как им пришлось заняться монголами, исламизированными, но не покоренными.

Но уже в 1430 г. они возобновили свой поход против Европы и захватили венецианские Салоники. Сломив сопротивление христиан в Варне в 1444 г., они обеспечили себе овладение Валахией, Молдавией, Трансильванией, территорией, ныне называемой Болгарией и Румынией, затем в 1453 г. снова обложили Константинополь, который пал 29 мая в руки Махмета Второго.

Кстати, знаете ли вы, кто был этот Махмет Второй? Парнишка, который при помощи исламского братоубийственного закона, позволяющего султану убивать членов своей семьи, взошел на трон, задушив своего трехлетнего брата.

..Патриарх при свечах служит свою последнюю мессу и, чтобы снизить панику, громко объявляет: «Не бойтесь, мои братья и сестры! Завтра вы уже будет в царствии небесном, и ваши имена доживут до конца времен!» Дети плачут в страхе, матери, чтобы придать им мужества, повторяют: «Тихо, тихо, дитя мое! Мы умираем, за нашу веру в Иисуса Христа! Мы умираем за нашего императора Константина XI, за нашу родину!». Оттоманское войско под барабанный бой врывается через проломленные стены, сминая генуэзских, венецианских и испанских защитников, рубят их на куски своими секирами, врываются в собор и обезглавливают всех, включая детей.

Они развлекаются, сшибая свечи этими маленькими отрубленными головами. Эта бойня продолжалась с рассвета до полудня и прекратилась лишь тогда, когда великий визирь взошел на амвон св. Софии и обратился к убийцам: «Отдыхайте. Теперь этот храм принадлежит аллаху».

А слуги аллаха готовят триумфальную трапезу. Трапезу, во время которой (в нарушение законов Пророка) Махмет Второй напивается кипрским вином и, имея слабость к юным мальчикам, велит привести первенца греческого ортодоксального великого князя Нотараса.

14-летний мальчик славится своей красотой. На глазах у всех Махмет насилует его, а затем посылает за его семьей: родители, бабушки, дедушки, дяди, тети, двоюродные братья и сестры.

Одного за другим он обезглавливает их всех на глазах мальчика. Он также приказал разрушить все алтари, переплавить все колокола, а все церкви превратить в мечети или базары.

Вот так Константинополь превратился в Истамбул.

Но Додо из ООН и учителя в наших школах не хотят об этом слышать. Три года спустя, в 1456 г., мусульмане покорили Афины, где снова Махмет Второй превратил в мечети все церкви и. ну, дальше вы уже знаете.

Завоеванием Афин завершилось вторжением в Грецию, которую они потом держали и разрушали четыре столетия подряд.

За этим завоеванием в 1476 г. последовало нападение на Венецианскую республику.

В 1480 г. они снова обрушились на Пулью, а 28 июля армия Ахмет-паши высадилась в Отранто, который на протяжении целых двух недель защищали одни лишь горожане и горстка

солдат. Здесь тоже мусульмане ворвались в собор, где немедленно обезглавили архиепископа, дававшего евхаристию. А заодно с архиепископом и всех священников. Всех молодых и красивых женщин отдали солдатам, а остальных поубивали либо взяли в рабство. Под конец они согнали в одну точку 800 выживших молодых людей в возрасте от 15 до 18 лет и отвезли их в лагерь Ахмет-паши, который предложил им ультиматум:

«Вы хотите перейти в ислам или умереть?»

Тогда все пленные стали вслед за ним кричать: «И я тоже, и я тоже!». и Ахмет-паша удовлетворил их желание, порубив всем головы. По сотне в день. Бойня продолжалась ровно восемь дней.

Один лишь какой-то Марио Бернабей спасся, приняв ислам. Но и он вскоре оказался очень плохим мусульманином и в наказание был посажен на кол. (Так рассказывает Пьетро Колонна в своем «Комментарии к Апокалипсису».) На протяжении следующего века все продолжалось более или менее в том же духе. Потому что в 1512 г. к власти в Оттоманской империи пришел Селим Беспощадный. Опять же при помощи братоубийственного закона он взошел на трон, задушив двух своих братьев плюс пятерых племянников плюс нескольких калифов и несказанное число визирей.

Но даже это не удовлетворило Сулейманову алчность. Чтобы создать «Исламское Государство Европа», он собрал вторую армию с еще 400 пушек и в 1529 г. двинулся из Венгрии в Австрию.

Ультракатолическая Австрия считалась оплотом христианства. Ему не удалось ее взять, это правда. После пяти недель безуспешных атак он решил отступить. Но, отступая, он посадил на колы около 30 тысяч крестьян, которых не счел достойными продажи в рабство, потому что цена на рабов упала после поставки на невольничьи рынки трех миллионов и еще ста тысяч пленных венгров.

Вернувшись в Истамбул, Сулейман поручил реформу своего флота знаменитому пирату Хайр а-Дину, известному под именем Барбаросса, то есть Красная Борода. (Вспомните, европейцы.. а откуда вы знаете слово Барбаросса..) Реформа позволила превратить Средиземное море в водную арену боя ислама, так что, предотвратив дворцовый переворот посредством удушения двоих своих старших сыновей плюс их шестерых детей, то есть своих внуков, в 1565 г. он обрушился на христианскую крепость на Мальте.

Я имею в виду мученичество венецианского сенатора Маркантонио Брагадино, губернатора острова. Как рассказывает историк Пол Фрегоси в своей замечательной книге «Джихад», подписав капитуляцию, Брагадино поехал к Мустафе обсуждать условия мира. И, будучи сторонником формы, отправился со всей помпезностью,то есть верхом на изумительном жеребце и облаченный в сенатскую фиолетовую робу. В дополнение к этому, его сопровождали 40 аркебузиров в парадной форме и потрясающе красивый мальчик-паж Антонио Кирини (сын адмирала Кирини), который держал над головой сенатора драгоценный зонтик. Но и тогда тоже было неподходящее время для разговоров о мире, мои дорогие односторонние пацифисты.

Потому что в соответствии с заранее подготовленным планом, янычары немедленно схватили потрясающе красивого Антонио. Его заперли в гареме Мустафы, который обожал мальчиков даже больше, чем Махмет Второй.

Затем 40 аркебузиров были окружены и изрублены в куски секирами. В буквальном смысле слова в куски, как мясо на жаркое.

И, наконец, они сняли с лошади Брагадино, для начала отрезав ему нос и уши. Затем, обезображенный таким образом, он был поставлен на колени перед чудовищем, которое приказало его заживо освежевать. Свежевание и казнь состоялись через тринадцать дней, в присутствии киприотов, которых обязали присутствовать.

Под издевательства и насмешки янычаров, которые насмехались над его безносым и безухим лицом, Брагадино заставили несколько раз пройти круг за кругом по городу, таща за собой мешок мусора и облизывая землю всякий раз, когда он проходил мимо Лала Мустафы.

Не помогло и то, что 7 октября разгневанные венецианцы, объединившись с Испанией, Генуей, Флоренцией, Турином Пармой, Мантуей, Лукой, Феррарой, Урбино, Мальтой, и Папским государством, разгромили флот Али-паши в битве у Лепанто.

К этому времени Оттоманская империя была на вершине своей мощи, и, под управлением одного султана за другим, она продолжала без помех атаковать континент, где Сулейман

Великолепный хотел создать свое «Исламское Государство Европа». Они дошли до Польши, которую орды Священного полумесяца оккупировали дважды: в 1621 г. и в 1672 г.

Не случайно осуществление мечты о создании «Исламского Государства Европа» было остановлено лишь в 1683г., когда великий визирь Кара-Мустафа собрал 600 тысяч солдат плюстысячу пушек, 40 тысяч лошадей, 20 тысяч верблюдов, 20 тысяч слонов, 20 тысяч волов, 20 тысяч мулов, 20 тысяч быков и коров, 10 тысяч коз и овец, а также 100 тысяч мешков кукурузы и 50 тысяч мешков кофе плюс сотню жен и наложниц.

Собрав все это изобилие, он вернулся в Австрию и, создав огромный лагерь (25 тысяч палаток в добавок к своей собственной, которая была украшена страусами, павлинами и фонтанами) расположился у Вены, во второй раз осадив ее.

12 сентября они одержали потрясающую победу, которая заставила Кара-Мустафу бежать, бросив своих верблюдов и слонов, своих волов и своих мулов, свою кукурузу и свой кофе, своих страусов и павлинов, своих жен и наложниц.. Чтобы жены и наложницы не попали в руки неверных собак, Кара-Мустафа перерезал им горло, всем до одной.

Знаете ли вы, сколько их живет сегодня на европейском континенте, то есть на земле, протянувшейся от Атлантического океана до Урала?

Это включает Швейцарию, где их насчитывается свыше 10% населения, Россию, где их 10,5% населения, Грузию, где их уже 12%, остров Мальта, где их 13%, Болгарию, где их число достигло уже 15%. 18% на Кипре, 19% в Сербии, 30% в Македонии, 60% в Боснии-Герцеговине, 90% в Албании, 93,5% в Азербайджане.

Но везде, даже в Исландии, их количество быстро растет. И не только потому, что нашествие продолжается непрерывно, но и потому, что мусульмане являются самой плодовитой этнической и религиозной группой в мире.

Метки: исламский халифат ислам наступает исламизм преступная религия

Процитировано 5 раз
Понравилось: 3 пользователям

Источник