оспа прививка история как делают

Как предотвратили эпидемию оспы в 1960 году

Вакцинация 10 миллионов человек за 12 дней

Вакцина от коронавируса на сегодня есть практически для всех желающих. Далеко не все, между тем, спешат на прививку, руководствуясь разными соображениями, и имеют на это право – ведь вакцинация у нас добровольная. Однако так было не всегда.

Сегодня мы вспомним о том, как эпидемия опасной болезни в СССР была предотвращена в рекордно короткие сроки.

Вокруг этой истории ходит немало слухов. Отчасти причиной тому послужил художественный фильм «В город пришла беда», снятый по мотивам тех событий через несколько лет: там, действительно, что-то приукрашено, что-то сглажено. Мы хотим обратить внимание в первую очередь на меры, принятые властями СССР в той чрезвычайной ситуации.

Предыстория: борьба с оспой в довоенном СССР

Вот статистика по заболеванию натуральной оспой в СССР:

Ввоз инфекции в страну и ее распространение

Итак, 23 декабря 1959 года 53-летний художник, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Алексеевич Кокорекин вернулся из двухнедельной поездки в Индию. Перед поездкой он был привит от оспы, но поствакцинальной реакции не было – видимо, прививку поставили неправильно либо вакцина была некачественной.

Кстати, по воспоминаниям наших мам и бабушек, «правильная» реакция у детей на эту обязательную прививку была достаточно тяжелой: температура, иногда несколько дней, боли в плече с формированием рубца. Зная об этом, некоторые мамы делились друг с другом «мудростью», нехитрым советом, как. ослабить действие вакцины, удалив ее часть (мы не будем приводить подробности) – такой вариант тоже существовал.

Уже к вечеру Кокорекин почувствовал себя плохо – температура, кашель, ломота в теле. На следующий день он сам пришел в поликлинику, ему диагностировали грипп. Вскоре появилась сыпь, которую приняли за аллергическую. 27 декабря художника положили в Боткинскую больницу, где через двое суток он умер от отека легких.

Данные о том, сколько человек в больнице заразились, расходятся. Точно известно, что в течение двух следующих недель у нескольких пациентов Боткинской больницы появились схожие симптомы: лихорадка, сильный кашель, сыпь. Скончался его лечащий врач и истопник больницы, тяжело заболела медсестра из приемного покоя.

Врачи не смогли диагностировать причину смерти Кокорекина (хотя в фильме пафосно делается открытие), предполагалась даже чума. Его тело кремировали с предосторожностями. Когда же среди пациентов и персонала больницы начались схожие случаи, медики вынуждены были продолжить исследования – уже на материале, взятом у других заболевших.

Вот скупые строки Большой медицинской энциклопедии: «К этому случаю вновь вернулись 15 января 1960 г., когда у больных, контактировавших с умершим К., был поставлен диагноз Оспа натуральная». 15 января 1960 академик М. А. Морозов под микроскопом обнаружил в препарате пациента тельца Пашена — частицы вируса натуральной оспы.

Карантинные меры: тысячи изолированных

Понятно, что немало людей по цепочке могло заразиться с 23 декабря по 15 января, когда, собственно, все стало ясно и начали предприниматься активные меры. Это члены семьи Кокорекина и все, с кем они общались, в том числе в новогодние дни. Это персонал больницы и больные, а также их родные. К тому времени больных было уже 19. И меры, принятые для отслеживания всех контактов, нам поистине трудно даже представить!

На выявление и изоляцию всех цепочек контактировавших были направлены силы КГБ, милиция, военные.
Москва была закрыта – без объяснения причин отменили все поезда и самолеты, перекрыли автодороги.

» Контакты умершего художника составили около полутора тысяч человек: начиная с пассажиров рейса, на котором он летел, заканчивая Боткинской больницей. А всего контактов по цепочке выявили 9342!

Лица из «первого круга» были изолированы в больницы на две недели, остальные сидели дома такой же срок, их дважды в день осматривали врачи.

Например, были изолированы:

Боткинская больница была полностью изолирована. Никого не принимали и не выпускали из нее. Известен факт, что для того, чтобы всем изолированным в больнице хватило постельного белья, специальным решением Совета министров вскрывали неприкосновенный запас белья по противовоздушной обороне. Почему не взяли белье из магазинов? Чтобы не создавать паники. Город, как ни странно, ничего не знал, слово «оспа» тогда так и не было произнесено, и все перемещения людей в противочумных костюмах остались практически незамеченными. Бригады, занимавшиеся изоляцией контактировавших и дезинфекцией, ездили в закрытых фургонах без надписей.

Вакцинация: от мала до велика

Поскольку контактов было обнаружено слишком много – ведь почти три недели оспа «гуляла» по столице безнаказанно – необходима была массовая вакцинация. И то, как она была проведена, почти невероятно! Эта прививочная кампания до сих пор не имеет прецедентов в мире и по масштабам, и по скорости.

Решено было экстренно привить все население Москвы (на тот момент около 7 миллионов человек) и Московской области. Но где взять столько доз вакцины?
В течение двух-трёх дней была доставлена самолётами вакцина из Томска, Ташкента, Краснодара. По непроверенным данным, для доставки в нелетную погоду с Дальнего Востока государственного резервного запаса использовались реактивные самолеты.

Для вакцинации были мобилизованы 26 963 медработника, был открыт 3391 прививочный пункт и организованы 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах. Прививали в домах, больницах, на вокзалах, в отдельных пунктах.
Об обязательной вакцинации извещали по радио, через громкоговорители. Без справки о сделанной прививке невозможно было ни въехать в город, ни выехать из него.
Прививали всех — от новорожденных до стариков и больных.

В день ставили – вдумайтесь! – до полутора миллионов прививок.

» С 16 по 27 января 1960 года были вакцинированы в Москве 6 187 690 человек, и более 4 000 000 жителей Подмосковья.

Последний заболевший (из числа изолированных) был зарегистрирован 3 февраля 1960 года. Всего заболели оспой 45 человек, умерло трое. Итого инфекция была побеждена за 44 дня, причем непосредственно борьба заняла всего 19 дней!

Противооспенные прививки сохранялись в советском здравоохранении до начала 1980-х годов.

А москвичи, помнящие эти дни, могут смело говорить нам: «да что вы знаете об обязательной вакцинации!»

Подготовила Юлия Воронцова,
3.08.21

Источник

От Екатерины II до красного бегемота: история отечественной вакцинации

За последние три года проведения масштабной вакцинации против гриппа было сделано 20,1 миллиона прививок. Вакцинация проходила не только в медицинских учреждениях, но и в мобильных пунктах — у станций метро и Московского центрального кольца, в центрах госуслуг «Мои документы». В этом году сделать прививку можно еще и в городских парках. Mos.ru вспоминает историю распространения вакцинации в России и Москве, которая началась с императрицы Екатерины II.

Как Екатерина II была первой

Принято считать, что первая в российской истории прививка была сделана 23 октября 1768 года, а поставили ее самому на тот момент важному и могущественному пациенту Российской империи — Екатерине II. Прививка была от оспы — страшного заболевания, которое сейчас побеждено именно благодаря вакцинации. Но в XVIII веке эпидемия оспы выкашивала население и Европы, и России. В отдельные годы от оспы умирало более миллиона человек. Заразиться было очень легко — болезнь не щадила никого, не делая различий между сословиями. Не миновала оспа и российский трон. В 1730 году от оспы в 14-летнем возрасте скончался царь Петр II.

Смертность от оспы в те годы составляла около 40 процентов — иными словами, в XVIII веке заболевший имел почти равные шансы выжить или умереть. Вместе с тем врачи уже тогда заметили, что перенесший оспу человек больше никогда ею не заболеет. До открытия теории иммунитета оставался примерно век, но врачи XVIII столетия начали пользоваться этим наблюдением. По нынешним меркам их метод вакцинации кажется крайне небезопасным, но тогда — вполне приемлемым, ведь смертность привитых таким методом людей составляла всего около двух процентов, в 20 раз меньше, чем у непривитых. Метод, называемый вариоляцией, заключался в том, что на руке пациента делали надрез, куда помещали оспенный материал, взятый от больного человека (безопасную вакцину на базе коровьей оспы английский врач Эдвард Дженнер разработал лишь в 1796 году). Если все проходило удачно, привитый болел оспой в легкой форме, после чего уже не мог заразиться. Этот метод был открыт турками, затем его изучили английские врачи. Сначала они опробовали вариоляцию на преступниках, затем на сиротах из приюта, а потом, когда все испытуемые выжили, привили и королевскую семью.

Екатерина II очень боялась оспы. После того как в 1768 году от этой болезни умерла графиня Шереметева, жених которой — граф Никита Панин — был наставником ее сына цесаревича Павла (будущего императора Павла I), Екатерина приняла решение сделать прививку. Из Лондона был выписан врач Томас Димсдейл, «оспенную материю» он взял у шестилетнего Саши Маркова. На случай своей смерти императрица распорядилась держать наготове упряжку почтовых лошадей, чтобы врач мог срочно уехать из страны и избежать самосуда. Через шесть дней после прививки у Екатерины начались признаки недомогания, она уединилась в Царском Селе. Но все окончилось благополучно: еще через неделю императрица поправилась. Сразу после этого по примеру Екатерины в очередь на прививку от оспы записались 140 аристократов — прививаться стало модно.

Императрица повелела обнародовать описание своей болезни, «чтоб и другие, употребляя те же средства, удобно предохраняли себя от опасностей».

Доктор получил баронский титул, звание лейб-медика и пенсию в размере 500 фунтов стерлингов в год, а Александр Марков — дворянство и новую фамилию Оспенный. На его гербе была изображена рука со зрелой оспиной выше локтя, держащая красную розу.

В честь первого оспопрививания была выбита памятная медаль с изображением Екатерины II и подписью «Собою подала пример». И на лицевой стороне медали «За прививание оспы», которой в XIX веке награждали врачей, прививавших от оспы, был портрет Екатерины II. Кроме того, приглашенный в Россию итальянский балетмейстер Гаспаро Анжиолини поставил на тему прививки императрицы балет «Побежденное предрассуждение», где аллегорические фигуры науки боролись с фигурами суеверий.

Димсдейл позже вернулся в Россию, чтобы сделать прививки внукам императрицы. К этому моменту Российская империя была одним из лидеров в Европе по борьбе с оспой. В то время как в России делали прививки, во Франции умер от оспы король Людовик XV. «Какое варварство, — сказала, узнав об этом Екатерина, — ведь наука уже позволяет лечить эту болезнь».

Как Склифосовский открыл в Москве пастеровскую станцию

До открытия Луи Пастером вакцины с бешенством в России боролись заговорами, выжиганием ран каленым железом и прочими имеющими мало отношения к науке методами. Например, в XIX веке в «Правительственном вестнике» вышла статья «О лечении водобоязни русской баней».

Открытие Пастера в 1885 году стало настоящим спасением. В Париж потянулись укушенные бешеными животными люди. Среди первых избежавших благодаря вакцине смерти 2500 человек были 16 из 19 покусанных волком жителей Смоленской губернии. В живых могли остаться все, однако троим не повезло — с помощью опоздали: заседание городской думы в Белом, которая должна была выделить им 16 тысяч рублей на поездку, состоялось лишь на третий день после несчастья, еще двое суток пострадавшие прождали врача в сопровождение. Всего из России к Пастеру приехали 44 укушенных бешеными животными — крестьяне из Смоленской, Орловской, Пензенской, Владимирской, Тверской и Костромской губерний.

Сохранилась резолюция Александра III на письме обер-прокурора Святейшего синода Константина Победоносцева, просившего выделить средства на эти поездки во Францию: «Получите от Танеева 700 рублей. Очень желательно хотя самых опасных послать в Париж к Пастеру, который очень интересуется именно укушениями бешеного волка, так как еще не имел у себя подобного больного». Впоследствии император пожертвовал на открытие Института Пастера в Париже около 100 тысяч франков.

А пастеровские станции вскоре начали открываться по всему миру, и Россия стала одной из передовых в этом отношении стран. Первая станция прививок против бешенства в Российской империи (и вторая в мире) появилась в Одессе 11 июня 1886 года, а уже через месяц такая же была создана в Москве. К ее открытию Луи Пастер прислал свой портрет с автографом. Он до сих пор хранится в Московском научно-исследовательском институте вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова, открытом на ее базе. Одним из инициаторов создания московской станции стал Николай Склифосовский.

К 1912 году пастеровских станций в России было уже 28, а к 1938 году в СССР — 80 (не считая нескольких сот филиалов). Московская станция стала ведущим центром по борьбе с бешенством в СССР. Тысячи жизней были спасены с того времени с помощью антирабических вакцин.

Как советские ученые победили полиомиелит

В середине XX века мир настигла новая катастрофа — полиомиелит. Около 10 процентов заболевших погибали, еще 40 процентов становились инвалидами. От него пострадали президент США Франклин Делано Рузвельт, писатель-фантаст Артур Кларк, режиссер Фрэнсис Форд Коппола.

В Советском Союзе первые эпидемии начались в 1949 году в благополучной Прибалтике, Казахстане, Сибири. Болезнь ежегодно уносила около 12 тысяч жизней.

В 1955 году в США наладили производство вакцины от полиомиелита — вакцины Солка. Тогда же вирусолог Альберт Сэбин создал другую вакцину, более дешевую, эффективную и безопасную. Но испытать ее в Америке возможности не было — зачем, если уже есть хорошая вакцина?

Тем временем в США отправили трех советских ученых — Михаила Чумакова, его жену и коллегу Марину Ворошилову и ленинградского вирусолога Анатолия Смородинцева. Сэбин и Чумаков договорились продолжить разработку в Москве. В обычном чемодане из США привезли несколько тысяч доз вакцины. И сделали первые прививки.

«В 1960 году мне было девять лет, — рассказал сын Михаила Чумакова профессор, доктор биологических наук Петр Чумаков. — Испытания вакцины проходили в первую очередь на нас — детях Чумакова, внучках Смородинцева, родственниках, коллегах. Я помню, как еще раньше мне кололи вакцину Солка — внутримышечный укол в предплечье. Иначе и быть не могло — разработчики всегда испытывают изобретения на себе и своих детях. Никакой опасности в этом не было, родители были уверены. И никто из родственников не был против: все понимали опасность полиомиелита и верили, что вакцина защитит детей от болезни».

Но с разрешением в Минздраве возникли большие сложности — чиновники сомневались: почему американцы отказались от вакцины, а мы должны ее испытывать? Разорвать замкнутый круг из отказов Чумакову удалось при помощи настоящей авантюры: по оставленному без присмотра телефону кремлевской связи он набрал номер Анастаса Микояна, курировавшего здравоохранение. Микоян спросил: «Михаил Петрович, это хорошая вакцина?» — «Хорошая». — «Прививайте». У Микояна тоже были внуки.

В обход министра здравоохранения в Прибалтику отправили 300 тысяч доз вакцины. Полиомиелит отступил, за 1,5 года с эпидемией в стране было покончено. В 1960-м этой вакциной в СССР были привиты уже 77,5 миллиона человек.

Когда на конференции в Вашингтоне советская делегация делала доклад об успешной вакцинации, из зала кто-то выкрикнул, что на Западе никто не доверяет советской информации. Тогда советский делегат сказал: «Я только в одном могу вас заверить: мы любим своих детей не меньше, чем вы своих». Тогда зал зааплодировал.

В 1963 году Михаил Чумаков и Анатолий Смородинцев получили Ленинскую премию. На ежегодный симпозиум в Институт полиомиелита и вирусных энцефалитов АМН СССР приезжали ведущие ученые мира из США, Японии, Европы и Китая. Вакцину, произведенную институтом, импортировали более 60 стран.

Как японские матери требовали советскую вакцину

В Японии в 50–60-е годы XX века разворачивалась настоящая трагедия: в маленькой стране регистрировались тысячи случаев полиомиелита. Остановить эпидемию могла живая вакцина, производимая в СССР. Но для японского правительства регистрация и выдача разрешения на импорт лекарства из Советского Союза были немыслимым прецедентом.

Тогда матери больных полиомиелитом детей вышли на улицы, требуя разрешить импорт советской вакцины. Они добились своего: был организован срочный импорт вакцины. 20 миллионов японских детей было спасено от угрозы заболевания.

По мотивам этой истории в 1988 году режиссер Александр Митта снял советско-японский двухсерийный фильм «Шаг» с Леонидом Филатовым и Комаки Курихарой в главных ролях. С ними играли Олег Табаков, Елена Яковлева, Владимир Ильин и Гарик Сукачев. В фильме звучит его песня «Моя маленькая бэйба».

По сюжету, это 1959 год, в Японии эпидемия. Применяемая в стране вакцина Солка эффективна лишь в 60 процентах случаев, кроме того, ее не хватает. Японка Кейко, потерявшая старшего сына, хочет во что бы то ни стало защитить от полиомиелита младшего и решает поехать в СССР, чтобы привезти в Японию новую советскую вакцину.

В Советском Союзе Кейно получает вакцину для себя и покупает еще тысячу доз для соотечественников, однако на таможне ее конфискуют: по японским законам любое ввозимое в страну лекарство должно пройти длительную проверку, занимающую два года. Японские матери устраивают акции протеста и требуют ввезти советскую вакцину немедленно, но этому препятствуют бюрократы обоих государств. Усилиями Кейко и других матерей с одной стороны и советского доктора Гусева с другой удается отправить вакцину в Японию.

Как конфеты стали лекарством

В 1950–1960-е годы на кондитерской фабрике имени Марата выпускали конфеты против полиомиелита.

Михаил Чумаков искал наилучший способ доставить вакцину в кишечник — чтобы полезный вирус не терялся во рту, где он не размножается, а в большей степени попадал по месту назначения. В итоге он придумал делать вакцину в форме драже. И уже в марте 1959 года фабрика Марата (в 1971-м ее объединили с фабрикой «Рот Фронт», а в 2002 году они вошли в состав «Объединенных кондитеров») изготовила по заказу института Чумакова антиполиодраже — капсулы из сахара и крахмальной патоки с восковым покрытием. Конфеты весили один грамм и хранились в холодильнике.

Дети их полюбили, а квалифицированный медперсонал для введения вакцины теперь даже не требовался.

Такие конфеты-вакцины выпускались на фабрике Марата вплоть до конца 1960-х. К 20 октября 1968 года — Дню работников пищевой промышленности — в журнале «Огонек» напечатали заметку «Конфеты против болезни». В ней опубликовали фото работниц и рассказали, что самая интересная продукция фабрики — конфеты-лекарства, а фабрика — монополист в производстве противополиомиелитного драже.

Как за 19 дней спастись от вируса из прошлого

Иногда страшные вирусы, оставшиеся, казалось бы, в далеком прошлом, напоминают о себе.

Известный советский художник-плакатист Алексей Кокорекин в 1959 году путешествовал по Индии. После возвращения он почувствовал недомогание, был госпитализирован в Боткинскую больницу, где и умер.

Диагноз поставили не сразу: в Индии художник заразился натуральной оспой, которую в СССР искоренили в 1936 году. Спецслужбы вычислили все потенциальные контакты умершего — их оказалось около девяти тысяч. Тысячу человек с наибольшим риском заражения и Боткинскую больницу изолировали, а практически все население Москвы (на тот момент более шести миллионов человек) срочно вакцинировали.

Вспышку удалось локализовать за 19 дней, заболели 46 человек, умерли от оспы трое — приемщица в комиссионном магазине (куда родственники Кокорекина сдали привезенные им из Индии вещи), санитарка в инфекционном корпусе и врач-инфекционист.

Вирус оспы до сих пор хранится в немногих научных лабораториях.

«В 1990-е годы ВОЗ требовала уничтожить все штаммы черной оспы, — вспоминает Петр Чумаков. — Отец выступал категорически против этого. Хорошо, мы уничтожим все штаммы в лабораториях, но не дай бог будет новая вспышка, если вирус из могильников попадет в почву или воду, тогда мы ничего не сможем сделать».

Оспа считается полностью побежденной с 1980 года — случаев заболевания этой болезнью с того времени нет.

У Петра Чумакова есть свои воспоминания об опасных вирусах, которые можно встретить даже на научном симпозиуме.

«Недалеко от Переславля-Залесского в 1970-е годы был лепрозорий, — рассказал он. — Там жил индийский ученый — он приехал в СССР на научный симпозиум. И наши медики заметили на его лице симптомы проказы — а их трудно пропустить, к примеру выпавшие брови. В то время был закон о принудительной изоляции больных проказой. И профессора доставили в лепрозорий, где он и жил».

«Всем нужно — от слона до мухи — прививки сделать от желтухи»

В СССР прививочная кампания шла повсеместно. Она попала и на телеэкраны — широко известен мультфильм 1966 года «Про бегемота, который боялся прививок». По сюжету, трусливый бегемот оказался единственным из сказочных зверей, который сбежал из поликлиники. Сперва серый и веселый, затем белый от страха прививки бегемот становится желтым, потому что заболевает желтухой, а в конце фильма краснеет от стыда за то, что испугался укола. Забавный мультфильм посмотрели миллионы советских детей. Какие прививки им делали?

Все родившиеся после войны были привиты от туберкулеза, дифтерии и полиомиелита. Со временем добавились прививки от коклюша, столбняка, кори и паротита. Детей, родившихся до 1979 года, прививали от оспы, а с 1980 года оспа стала считаться ликвидированной во всем мире, и прививку отменили.

В конце 1990-х годов в национальный календарь ввели двукратную прививку от краснухи, повторную от кори и прививку от гепатита B, а в 2010-е годы к ним добавились прививка от гемофильной инфекции для детей из групп риска и прививка от пневмококковой инфекции.

Массово прививать от гриппа в России начали в связи с угрозой пандемии в 2009–2010 годах. Теперь вакцинация включена в национальный календарь и проходит в государственных медицинских организациях бесплатно. В прошлом году, по данным Роспотребнадзора, было привито 49 процентов населения страны — 70,8 миллиона человек. Медики констатировали, что уровень заболеваемости гриппом снизился с 1997 года почти в 200 раз — с 5173,8 случая на 100 тысяч человек до 26,5.

Источник

История вакцинации в России: от указа Екатерины II до Sputnik V

Одной из самых опасных инфекционных болезней до XIX века была оспа. Смертность от нее достигала 20 –60% (среди младенцев — до 90%), а эпидемии происходили регулярно и перетекали из страны в страну. Однако, однажды переболев оспой, человек получал пожизненную защиту от болезни. Именно это наблюдение и открыло человечеству путь к созданию вакцин.

Вариоляция от оспы: первая вакцина в России

Попав в Америку вместе с европейскими первооткрывателями, оспа стала главной причиной исчезновения ацтеков и инков. В XVI –XVII веках русские первопроходцы принесли оспу коренным народам Сибири и Дальнего Востока — в этих популяциях болезнь была гораздо более смертоносной, чем среди русских. Некоторые племена вымерли от оспы целиком [1].

В Европе и России треть переживших оспу теряли зрение, а большинство получали множество шрамов на коже. Французская полиция в XVIII веке даже использовала отсутствие оспин на лице и теле как особую примету.

Оспа поражала всех — и крестьян, и аристократов, и монархов. Так, в 1730 году эта болезнь унесла жизнь Петра II — внука российского императора Петра I и единственного наследника по мужской линии.

Прививки от оспы появилась в Европе и Северной Америке в начале XVIII века. Хотя вакцинацией в привычном нам смысле эту процедуру назвать сложно: с помощью ланцета (предшественника скальпеля, в честь которого назвали самый авторитетный американский медицинский журнал) врач делал пациенту разрез на руке и помещал туда жидкость из оспенного пузырька человека. Такую прививку придумали в Китае еще в X в. Также этот метод использовали турки, арабы и африканские племена, у которых европейские работорговцы и позаимствовали идею [2]. Называлась такая прививка вариоляцией.

Большинство привитых переносили болезнь в мягкой форме и получали иммунитет. Смертность от такой вакцины составляла 2 –3,5%.

Датой начала применения вакцин в России считается 1768 год. Тогда в стране бушевала очередная эпидемия оспы. Императрица Екатерина II пригласила в Петербург знаменитого британского доктора и апологета прививок Томаса Димсдейла. Он сначала привил саму Екатерину, потом ее сына Павла, будущего императора, и других членов монаршей семьи. Вариоляция прошла благополучно: известно, что императрица несколько дней провела в постели с легкими простудными симптомами.

После этого в России начали создавать систему массовой вакцинации от оспы. В 1796 году, незадолго до смерти, Екатерина даже издала указ об обязательной вариоляции всего населения. Однако из этого мало что вышло — у государства не хватало ресурсов, а люди опасались прививок.

В 1790-х годах британский врач Эдвард Дженнер придумал, как сделать вакцинацию от оспы значительно безопаснее. Он заметил, что человек может заразиться коровьей оспой, однако никогда не болеет тяжело. Люди, которые работают с коровами, часто имеют иммунитет к оспе.

Опыты, которые Дженнер ставил на крестьянских детях, подтвердили догадку: прививка коровьей оспой дает человеку иммунитет и от обычной оспы, при этом не вызывая серьезных осложнений. Прививку назвали vaccine — от латинского vacca, корова. В 1801 году вакцинировать по методу Дженнера начали в России.

Прививка от бешенства

Во второй половине XIX века медицина сделала огромный скачок вперед в понимании происхождения инфекционных болезней. Многим открытиям того времени наука обязана одному человеку — французскому ученому Луи Пастеру, который первым доказал огромную роль бактерий во множестве биологических процессов, от брожения и гниения до эпидемий и пищеварения.

В 1870-х годах Пастер занялся изучением вирусов. Экспериментируя с куриной холерой и сибирской язвой у животных, он доказал возможность создания вакцины из патогена. Ученый смог ослабить живой вирус до такой степени, что при введении человеку он становился безопасным, но организм в ответ на него все равно вырабатывал иммунитет.

В 1885 году Пастер создал вторую в истории человеческую вакцину — от бешенства. Она помогала тем, кто уже был заражен. В парижскую клинику ученого стали съезжаться зараженные бешенством со всего мира.

Российская империя стала первой страной, адаптировавшей опыт Луи Пастера — уже в 1886 году в Одессе начала работу первая в мире «пастеровская станция», где прививали людей с бешенством. Вакцину российским врачам Пастер передал с несколькими зараженными кроликами.

Одесская пастеровская станция, в которой работали биолог Илья Мечников и его ученик, врач Николай Гамалея, стала первым отечественным бактериологическим исследовательским центром.

В конце 1880-х научное сообщество Европы начало жестко (и ошибочно) критиковать методы Луи Пастера. Гамалея, который активно сотрудничал с французским ученым и жил в разъездах между Парижем и Одессой, помог защитить его теорию, выступив перед британской научной комиссией с докладом, основанным на обширной статистике по вакцинации от бешенства в Одессе.

Вскоре пастеровские станции стали открываться в других городах России. До революции они существовали на частные деньги, государство не тратило ресурсы на вакцинацию. Позволить станции могли себе лишь крупные и богатые города — поэтому московская станция обслуживала всю центральную Россию, а в самарскую приезжали больные из Сибири и Средней Азии [3]. Полностью обеспечить все регионы страны пастеровскими станциями получилось лишь в 1930-х.

В советское время Гамалея стал крупнейшим микробиологом, возглавив Московский институт эпидемиологии и микробиологии, который сегодня носит его имя. В 2020 году Центр имени Гамалеи разработал вакцину против COVID-19 — Sputnik V.

Вакцины от чумы и холеры

На рубеже XIX и XX веков появилось сразу несколько эффективных вакцин против опасных заболеваний. Двум из них — от чумы и холеры, мир обязан Владимиру Хавкину, ученику Мечникова.

Россия обошлась с Хавкиным жестоко — поэтому имя великого врача, спасшего сотни тысяч жизней, сегодня гораздо более известно в Британии и Индии, чем на его родине.

Хавкин закончил Одесский университет в 1884 году. Молодой ученый еврейского происхождения хотел заниматься эпидемиологическими исследованиями. Однако после убийства Александра II государство усилило гонения на евреев и лишило набожного иудея-сиониста Хавкина профессорской должности. Ученый отказался от предложения властей перейти в православие и уехал в Европу, где смог беспрепятственно заниматься наукой.

В 1892 году Владимир Хавкин создал первую вакцину от холеры, которую испытал на себе. Врач предложил ее Российской империи, однако получил отказ. На родине врача очень не любили — как писал Антон Чехов, из-за его национальности [4].

В 1893 году Хавкин по договоренности с правительством Британии отправился в Индию (именно там бушевали самые страшные эпидемии холеры), где запустил программу массовой вакцинации. В 1896 году Индию накрыла свирепая эпидемия бубонной чумы, одна из последних в истории. Врач в короткий срок создал эффективную противочумную вакцину. Сегодня имя Хавкина носит Центральный институт иммунологии Мумбаи.

Вакцина Хавкина от чумы из мертвого вируса спасла много жизней, однако ее эффективность никогда не была точно описана. Прививку от чумы с живым вирусом, прямую предшественницу тех, что применяются сегодня, создал еще один незаслуженно забытый российский инфекционист Магдалена Покровская.

В годы после Гражданской войны Покровская исследовала вспышки чумы и малярии в юго-восточных регионах СССР. В 1934 году она работала в противочумной станции в Ставрополе, где после множества попыток трансформировать живой вирус чумы смогла создать рабочую вакцину, которую успешно опробовала на себе.

Во время советско-финской и Великой Отечественной войн Покровская трудилась военным врачом. В это время она создала технологию лечения тяжелых инфекционных болезней с помощью бактериофагов — особых вирусов, убивающих бактерии.

Прививка от оспы: вспышка в Москве в 1959 –1960 годах

В 1919 году Владимир Ленин издал декрет об обязательной вакцинации от оспы. Вскоре после окончания Гражданской войны, во время которой бушевали многие инфекционные болезни, ее распространение было сведено к минимуму, а к 1936 году оспа на территории СССР была полностью изведена.

В 1959 году в Москве произошла вспышка черной оспы. Ее завез художник-плакатист Алексей Кокорекин, который ездил в командировку в Индию. Перед поездкой он должен был сделать несколько прививок, в том числе и от оспы — однако, судя по всему, он попросил врача поставить отметку о вакцинации, не вводя препарат.

Кокорекин умер в мучениях всего через несколько дней после возвращения домой. Когда о болезни стало известно, Москву закрыли на военный карантин. На несколько дней москвичи были ограничены в передвижениях по городу. Силовые структуры были брошены на поиск всех, с кем контактировал карикатурист, а Минздрав многократно увеличил производство вакцин и начал прививать москвичей и жителей Подмосковья.

Эта прививочная кампания стала одной из самых эффективных в истории — всего за месяц вакцину получили почти 10 млн человек. Чрезвычайные меры помогли быстро купировать вспышку — от Кокорекина заразились 45 человек, из которых, помимо него самого, умерли двое.

Вакцина от полиомиелита

После того как страшные болезни Средневековья и Нового времени, такие как оспа, дизентерия, чума и холера, были побеждены, главной проблемой стал полиомиелит.

Эта болезнь поражает в основном детей дошкольного возраста. Она нарушает работу спинного мозга и нервной системы, вызывает временные параличи и нарушения работы конечностей. В 0,5% случаев болезнь приводит к постоянным параличам, а 5 –10% больных умирают от паралича дыхательных мышц [5].

Первые три вакцины от полиомиелита появились в 1950-х годах в США. Любопытно, что двое создателей — уроженцы Польши, а третий — потомок эмигрантов оттуда.

Первую вакцину, сделанную из «живого» вируса, в 1950 году разработал Хилари Копровски. Она была эффективной, однако медицинские власти Америки так и не дали разрешения на ее массовое использование, так как опасались «живых» вакцин.

Через несколько месяцев прививку из «мертвого» вируса представил Джонас Солк. Его вакцина получила регистрацию и в 1955 году была одобрена для массовой вакцинации. Однако произошла страшная ошибка: один из производителей препарата забыл «убить» вирус, и около 120 тыс. детей вместо прививки получили инъекцию полиомиелита. 56 из них оказались парализованы, пятеро умерли.

Третью вакцину в 1954 году представил Альберт Сейбин, который работал вместе с Копровски. Его вакцина была «живой» и оральной — ее нужно было выпить или съесть. Сейбин немного опоздал: когда он завершал свои исследования, Америка уже готовилась к массовой вакцинации прививкой Солка.

До войны полиомиелит в СССР встречался редко, но с 1949 года начался резкий рост заболеваемости. В 1956 году делегация советских врачей под руководством директора Института по изучению полиомиелита Михаила Чумакова посетила США и встретилась с Альбертом Сейбиным. Американский ученый получил приглашение приехать в СССР и организовать промышленный выпуск своей вакцины.

Советские власти тоже не доверяли «живой» вакцине. Сын Михаила Чумакова Константин рассказывал, что его отец добился одобрения вакцины, позвонив по выделенной линии первому заместителю председателя правительства СССР Анастасу Микояну из кабинета высокопоставленного чиновника, когда тот отлучился. Чумаков заверил Микояна, что вакцина хорошая, и тот дал добро на массовое производство.

Массовая вакцинация началась в 1959 году, а уже к концу 1960 года от полиомиелита были привиты все советские граждане младше 20 лет.

В 1961 году эпидемия полиомиелита началась в Японии. Страна закупала вакцину Солка у США, однако ее не хватало, к тому же у многих были сомнения по поводу ее эффективности. Советская вакцина, напротив, казалась многим самой удачной. Все дошло до того, что японские родители устраивали митинги, на которых требовали у правительства организовать закупку вакцин Сейбина из СССР.

Правительство согласилось с требованиями и закупило у Советского Союза, который к тому моменту уже полностью справился с полиомиелитом, 13 млн порций вакцины.

Обязательная вакцинация в СССР

С 1919 по 1980 год каждого новорожденного гражданина СССР прививали от оспы в обязательном порядке. В 1925 году была введена массовая вакцинация детей от туберкулеза.

В 1958 году был введен Профилактический календарь прививок, который продолжает существовать в России по сей день.

В первоначальном виде он состоял из вакцин от оспы, туберкулеза, коклюша, дифтерии и полиомиелита. Позже в него вошли прививки от столбняка и эпидемического паротита (свинки). За последние 30 лет календарь пополнился еще рядом прививок: от гепатита B, гемофильной инфекции, гриппа, HIB-инфекции.

Национальный календарь прививок в России

Сегодня в России делают восемь обязательных прививок.

Также существуют прививки, которые делают по эпидемическим показаниям:

Источник