остров людвигштайн монрепо история
Людвигштайн — загадочный остров мертвых
Таинственная, загадочная достопримечательность города Выборга — остров Людвигштайн. Дополнительное название — остров мертвых. Он считается некрополем владельцев парка Монрепо (переводится — «мой покой») семейства Николаи. Остров мертвых запрещен для посещения, тем самым больше интересуя путешественников.
Людвигштайн
История острова Людвигштайна в Монрепо начинается с 1788 года, имение досталось президенту Академии наук Людвигу Николаи. Будущий остров мертвых в Выборге находился в северной части усадьбы Его противоположная сторона располагала идеально ровным берегом. На скалистом берегу прекрасно себя чувствовали и чувствуют деревья разнообразных хвойных и лиственных пород.
Участок сразу приглянулся барону, где Людвиг решил создать уединенный уголок, назвав Скалой отшельника, Эрмитажем. Идею дополняло желание создания сооружения в неоготическом стиле. Позже оно получило название замок Людвигштайн («Камень Людвига», «Могила Людвига»).
Людвиг Николаи переживал траур, умер лучший друг – Франц Лафермьер, урну с его прахом поместили в северной части усадьбы. Событие служит началом превращения прекрасного кусочка суши в семейное кладбище и остров мертвых.
Семенйная у сыпальница располагается в северной части. Остров – некрополь Людвигштайн насчитывает 3 склепа. Два из них увенчаны черными мраморными надгробиями. Четыре поколения рода Николаи нашли там прибежище.
Комплекс острова составляет капелла Людвигсбург, остатки усыпальницы, Грот Медузы, пристань и ведущие на вершину холма 2 каменные лестницы.
Грот Медузы
Грот Медузы появился благодаря идее барона Людвига, садовника Иоганна Бистерфельда. Угрюмое, мрачное место вырубили глубоко в скале, поросшей мхом. Оно украшалось маской Медузы Горгоны, являлось романтическим местом выборгского острова. Маска потеряна.
Важной легендой Людвигштайна является история короля Швеции Эриха XIV, объявленного недееспособным, заточенным в крепость, отравленного родным братом. Его дух ходит по Гроту Медузы, стуча цепями, крича проклятия. Ужасающая легенда дала острову второе название – «Эрихштайн».
Начиная с 1939 года, остров воспринимается путем в загробное царство, воплощенным картиной «Остров мертвых» (Художник А. Беклин).
Некрополь сейчас
Усадьба принадлежала роду Николаи до начала Второй Мировой войны. Сын барона Людвига Николаи Павел написал завещание, указав, что парк Монрепо передается жителям Выборга, усыпальница навсегда должна находиться в спокойствии, покое.
Сын барона Пауль в память о любимом отце (1822-1830 год) построил капеллу Людвигштайн с 4 башенками. Архитектор – Ч.Х. Тэтам. Внутри находились прекрасные витражи, бюсты, останки родителей.
Урна Лафермьера (поставлена 1796 г.), стоявшая у входа, пропала, считается украденной. Данное здание открывает прекрасный вид. Сейчас капелла реставрируется.
В 1820 году разобранный мост через пролив заменили паромной переправой, использовавшейся в дни похорон. Последней нашла свое пристанище баронесса, сестра Пауля Николаи, сына барона, София Татьяна фон дер Пален.
Время состарило достопримечательность Выборга. Мировые войны, советские революции довели «Могилу Людвига» до ужасающего состояния. Большинство построек разграбили, уничтожили, придали огню. Сейчас остров страдает из-за нашествия вандалов и хулиганов.
Как попасть на Людвигштайн
Загадочный остров Людвигштайн: почему сейчас туда нельзя попасть официально? Поводом строгого решения администрации стало огромное количество желающих посетить это место. Особенно оно популярно у представителей некоторых субкультур и верований. При наложении запрета учитывалось вандальное отношение посетителей к памятникам культуры.
Официальных экскурсий на остров мертвых нет. Местные жители в теплое время года за умеренную плату перевозят туда желающих на своих лодках.
Так как же туристу самому можно попасть на остров Людвигштайн? Это несложно. Необходимо добраться в парк Монрепо на автобусе или пешком. Самым лучшим вариантом является взять лодку напрокат. В парке есть собственная лодочная станция.
Остров Людвигштайн в Выборге пользуется огромной популярностью среди туристов. Он привлекает своими ландшафтами, загадочным названием, древними постройками. Он манит посетителей своей тишиной и покоем.
Людвигштайн — остров усопших, подоплека и действительность
Музей
История
Отрывок из книги финской исследовательницы Эвы Руофф «Монрепо. Парк воспоминаний».
Интерес к некрополям и их украшению пробудился в кругах интеллигенции и аристократии в XVIII веке, когда во многих приходах было запрещено захоронение представителей привилегированного сословия под полом церкви. Запрет, конечно же, обосновывали с точки зрения гигиены, но фоном этого была, вне всякого сомнения, также и попытка к установлению общественного равенства на последнем этапе человеческой жизни. Равенство, все же, не достигалось таким простым способом; традиционные представления сидели глубоко. Члены богатых семей стали строить себе отдельные погребальные капеллы на общих кладбищах или основывать небольшие частные некрополи на своих усадьбах. Родственники или друзья именитых усопших часто придерживались захоронения в церкви, даже и тогда, когда сам умерший был против этого…
В течение XVIII века описания некрополей поднялись в качестве новой темы в поэзии и даже художественной литературе. В творчестве Людвига фон Николаи есть два примера такого характерного для неоромантизма интереса: стихотворение Elterns Grab (Могила родителей), в котором он почти в условной манере вспоминает свое детство, примерную жизнь родителей и доброе отношение к нему, и опубликованное в 1790 году Auf Zisken’s Grab (На могиле Циски). Последнее относится к числу его наиболее известных стихов. В нем Николаи описывает путешествие в Эдем для поиска любимой Франциски. Он встречает там ее призрак, а также Тибулла, Проперция и Петрарку и некоторых поэтов более нового времени. Он все же не получает разрешения забрать с собой Циску в мир живых. Вместо этого ему обещают, что дух Циски скоро вернется на землю в образе другого человека далеко на берегах Рейна и Людвиг должен будет узнать ее и обрести. В стихотворении, следовательно, удивительно отражается соответствующий христианскому учению догмат возрождения. В этой связи есть повод упомянуть, что Людвиг фон Николаи был масоном, как и многие другие представители умственного труда того времени. Он, все же, относился довольно скептически к учениям масонов. В одном написанном своему другу Фридриху Николаи в 1785 г. письме он говорит, что он побывал в «ложе» только раз в жизни и, что «таинства» можно узнать несмотря ни на что случайно.
Людвиг фон Николаи в опубликованном в 1778 г. стихотворении Das Landgut высказал намерение быть похороненным совершенно обычно на общем деревенском кладбище, хотя бы рядом со своим управляющим. А мысль основывается, с одной стороны, на его демократическом мировоззрении, а с другой стороны, на том, что интеллигенция вообще стала требовать упрощения погребальных обрядов… Поскольку Людвиг фон Николаи был по вероисповеданию лютеранином, его могли похоронить в Выборге по желаемому им скромному образу на кладбище Ристимяки. Установка в парке Монрепо летом 1797 г. памятного камня, посвященного его другу Францу Герману Лафермьеру, вероятно, вызвала перемену в его намерении. Он тогда стал планировать некий двойной монумент.
Его собственный могильный камень следовало установить рядом с камнем Франца Германа таким образом, чтобы камни можно было соединить гирляндой цветов. В конце 1803 г. он писал своему другу Фридриху Николаи в Берлин, что намеревается установить в своем парке гранитный саркофаг, в котором он оставил бы, отправляясь в «большой путь», свои маленькие »equipagensa», то есть, бренные останки. На саркофаге надо было выгравировать только слова его любимого Горация «Iam satis» (Уже достаточно). Также и в поэме Монрепо он указывает на ту мысль, что его похоронят в своем парке. Отмечая, что он уже выбрал для своей «урны с пеплом» место рядом с памятным камнем Лафермьеру.
Несколькими годами позднее он изготовил себе и могильный камень. Его описание сохранилось в письме, которое он написал своей знакомой поэтессе Элизе фон дер Рекель (Elisa von der Reckel) (1754-1833) в 1816 году. Камень был четырехсторонний и на нем был его бюст. На передней стороне было его имя, на задней – выше упомянутые слова Горация »Iam satis», с правой стороны был его избранный девиз «Sustine et abstine» (Страдай и отказывайся), а с левой – вся его философская система «Sapere aude et tace» (Смей быть мудрым и замолкни). Упомянутое последним изречение тоже основывается на одном из стихотворений Горация. Пауль фон Николаи впоследствии выбрал слова «Sustine et abstine» в качестве избранного девиза своего рода, когда род приняли в рыцарский дом Финляндии в 1828 году.
На то, что в XVIII веке в некоторой мере распространился обычай выбирать частный парк для места погребения, повлиял, вероятно, античный пример. Видите ли, у богатых римлян существовал обычай хоронить своих мертвых или в своем саду, или в специально приобретенном для этой цели саду. Также и два венских знакомых Людвига фон Николаи пришли к такому же решению. Иоганн фон Фриз (Johann von Fries) построил для своего умершего в результате несчастного случая старшего сына погребальную капеллу в своем располагавшемся в Вёслаусе (Vöslaus) парке, напоминающую греческий храм, где предполагалось хоронить и других членов семьи.
Князь Дмитрий Голицын, прежний работодатель Людвига фон Николаи, тоже был по своему пожеланию похоронен в яблоневом саду своего находившегося в Вене парка. На его могиле, впрочем, нельзя было устанавливать памятник, крест или какой-либо другой знак. Возможно, что большое увлечение Людвига фон Николаи античностью отчасти повлияло на его желание быть погребенным в парке Монрепо. На отчетливое отражение влияния античности на его идейный мир указывает, например, тот образ урны с пеплом из поэмы Монрепо. Христианская церковь, видите ли, относилась еще в начальной половине XIX века полностью отрицательно к кремации из-за своего учения о воскрешении. Первый крематорий в Европе смогли открыть только – после сильного сопротивления церковных кругов – в 1876 г. в Милане.
Людвиг фон Николаи писал в упомянутом выше письме Элизе фон Рек, что как только заметит первые признаки скорого отправления в потусторонний мир, он тотчас же приобретет для себя «с большим воодушевлением паспорт» и будет очень рад, если врачи и попы больше не будут его долго задерживать и мучить у «таможенного шлагбаума».
Его пожелания услышали. В годы жизни в Петербурге если его и беспокоили некоторые недуги, то ровная жизнь в любимом Монрепо повлияла оздоровительно на него. За исключением катаракты он был здоров и в хорошем состоянии еще осенью 1820 года. В начале ноября он все-таки сильно заболел лихорадкой, которая сопровождалась судорогами, вызванными, видимо, селезенкой. Болезнь поначалу не считали слишком серьезной, да и больной не хотел, чтобы Пауля призвали домой. Длящаяся пару недель температура, все же заметно ослабила силы пожилого человека.
Похороны Людвига фон Николаи провели в понедельник 20-го ноября.
Усопший пожелал, чтобы они были очень простыми. Присутствие местных значимых людей, среди которых было восемь генералов, придало им все же торжественности. В вечерних сумерках сопровождающие с оголенными головами проследовали от главного усадебного дома к воротам Монрепо в сопровождении двух полковников, несущих на подушках ордена покойного. У ворот сели в кареты и поехали на кладбище.
Отпевание покойного провел настоятель немецкого церковного прихода Выборга доктор теологии Август Готтфрид Валь (August Gottried Wahl). Гроб опустили в погребальный склеп, где установили рядом с гробом умершей в июле того же года Иоганны фон Николаи.
Пауль фон Николаи теперь считал своим долгом реализовать пожелания своего отца относительно места могилы. Он все же решил построить для родителей могильный склеп на самом большом острове Монрепо, а не на собственно территории парка, то есть, рядом с памятным камнем Лафермьеру, как отец первоначально и говорил. Людвиг фон Николаи в свое время установил там представляющую Аполлона скульптуру, с тем, чтобы она была видна из самого парка как конечная точка ведущей к острову аллеи из двойного ряда берез. Рассказывают, что у него было обычаем часами сидеть у этого Аполлона, бога поэзии, занимаясь литературной работой. И он называл место часто «мой остров», хотя сам и назвал его Эрихштайном (Erichstein).
Организация места под могилу в Монрепо было все же делом, про которое легче сказать, чем сделать. Для этого требовалось разрешение как императора Александра, так и сената Финляндии. Разрешение императора Пауль фон Николаи получил в сентябре, а сената в октябре 1822 года. Исключительность разрешения проявляется в том, что на документе имеется восемь подписей. Первым подписавшимся был сосед семьи Николаи, владелец усадьбы Саарела генерал-губернатор Фабиан Стейнхейл (Fabian Steinheil).
Также было исполнено и желание Людвига Николаи иметь возможность покоиться рядом с памятным камнем Лафермьеру. Павел фон Николаи перенес камень ближе к склепу родителей. Он распорядился выгравировать на гробе отца его собственные слова о любимом парке: ”Auf kurze Zeit bist du mein, dein bin ich dann auf lange Zeit” (Короткое время Ты принадлежал мне, теперь надолго я принадлежу Тебе). Эрихштайн он в честь отца переименовал в Людвигштайн. Таким образом, в Монрепо теперь находились как Паульштайн, так и Людвигштайн в память тех владельцев, которые более всего повлияли на создание и развитие парка.
Решение о расположении места для могил на Людвигштайне было, несомненно, правильным. Нахождение на отдельной территории было как для членов семьи, так и других, гуляющих по парку, наверняка более приятным, чем постоянное ощущение нахождения во время прогулки вблизи места захоронения прежних владельцев. Тем более, что спокойное отношение Людвига фон Николаи можно было бы найти лишь у редкого посетителя. Знание того, что на Людвигштайне были могилы, все-таки, совсем не было давящим таким образом. Островное расположение давало месту могил не только территориально, но также и мысленно чувство отдаления. Когда же позднее в парке Монрепо стали происходить различные хулиганские поступки и даже бесчинства на могилах, Паулю фон Николаи было легче отделить некрополь от остального парка. Старую земляную дамбу лишь разобрали и на остров попадали на пароме. Посторонние люди попадали туда только с разрешения хозяев или их доверенных лиц.
Когда дамба была разобрана, построенный Паулем фон Николаи готический замок, то есть, названная Людвигсбургом смотровая башня, изолировался от остального парка, то его стали ошибочно просто называть погребальной капеллой, каковая и была ранее на острове. На острове с годами хоронили многих и других членов рода Николаи, и хотя склепы и могилы располагались на сравнительно небольшой территории в западной части острова. Люди стали считать Людвигштайн своеобразным Островом мертвых. Это, следовательно, никак не относилось к первоначальному плану Людвига фон Николаи по созданию парка. Пауль фон Николаи наверняка даже не представлял, что остров станет одним из таких мест, которые особенно захватывают воображение гуляющих по парку.
Со своими темными елями и суровыми скаламиЛюдвигштайн все же мощно захватывал людей романтического времени и придавал парку Монрепо новое мысленное измерение и глубину. Пожелание Людвига фон Николаи, чтобы он и его жена были похоронены в своем парке, получило, следовательно, позднее – с одной стороны с изменением духа времени, а с другой потому, что Монрепо стало такой общепризнанной достопримечательностью – совершенно другое, много более торжественное весомое значение, чем он сам поначалу мыслил.
Перевод выполнен доктором исторических наук Александром Сакса.
Остров Людвигштайн (Остров мёртвых). Лодочная прогулка в парке Монрепо
Прежде всего, надо приехать в Выборг и посетить парк Монрепо. Потом, выбираем один из 4 вариантов:
В зимнее время можно дойти до острова по льду, всего около 30-35 м.
Летом, добраться до острова Людвигштайн можно перейдя водную гладь вброд, благо максимальная глубина будет по пояс. Конечно, это не самый комфортный вариант.
Частенько, в жаркие месяцы, местные мужички, ищут себе приработок, перевозя на лодке всех желающих посетить остров Людвигштайн. Хороший вариант, но не 100%-й, ведь мужичков может не оказаться.
Взять самим лодку напрокат. Это наш вариант!
Лодочная станция и причал, декорированный двумя берёзами. После пешей прогулки по парку Монрепо, растущие на каменном причале берёзы уже не удивляют. Взяв в прокат удобную лодочку, мы отправились к таинственным берегам Острова Мёртвых.
Скальные берега Монрепо и хмурая погода настраивали на нужный лад.
Обогнув мысок, на котором покоятся остатки Храма Нептуна, мы увидели во всей величественной красе, остров Людвигштайн. Изначально, Людвиг Генрих Николаи, тогдашний владелец Монрепо назвал остров Эрмитажем, и скорей всего остров бы разделил судьбу одного из многочисленных парковых павильонов, если бы барону Николаи в 1796 г. не пришла мысль установить на острове урну в память об усопшем друге Франце Лафермьере. А после строительства готической капеллы в 1820-х годах и перезахоронения здесь останков Людвига Генриха Николаи остров превращается в полноценный семейный некрополь. Кстати, название острова Людвигштайн переводится как «камень Людвига» или, другими словами, могила Людвига.
Историческое фото с того же ракурса. С левой стороны виден Храм Нептуна.
Заприметив удобное для швартовки место, мы причаливаем к берегу.
Гранитные скалы острова Людвигштайн.
Величественно и монументально.
Переправа на остров Людвигштайн (Остров мёртвых)
Спускаемся к воротам в семейный некрополь рода Николаи. В 1798 г. между островом и «большой землёй» был сооружён деревянный мостик. Однако, после того как в 1820-х гг. на острове Людвигштайн начали хоронить членов семейства Николаи, мост был разобран, чтобы по семейному кладбищу не гуляли посетители парка Монрепо. Вскоре вместо моста была построена паромная переправа.
Паромная переправа на Остров Мёртвых.
Главный символ некрополя Людвигштайн.
Добро пожаловать на Остров Мёртвых! Отбросив страхи и предубеждения, мы смело идём вперёд.
Гранитная лестница, ведущая на вершину скалы к капелле Людвигсбург.
Капелла Людвигсбург на Острове мёртвых
Удивительно, как гармонично вписано здание капеллы в окружающий пейзаж. Даже, несмотря на пасмурную погоду, проникаешься красотой этого места.
Историческая открытка с видом капеллы Людвигсбург («город Людвига»). Капелла была построена в 1822-1830 годах по проекту Чарльза Тэтама, английского архитектора, которому удалось создать изящное и лёгкое строение в готическом стиле, которое не только служило мемориалом по усопшему барону Л.Г. Николаи, но и являлось украшением паркового ансамбля Монрепо.
Печальный вид капеллы Людвигсбург. А ведь реставрация капеллы проводилась сравнительно недавно. Причём деньги на реставрацию были выделены финской общественной организацией «ProMonrepos». Однако, по требованию российской стороны, реставрационные работы должны были проводиться также российскими подрядчиками. К чему это привело видно на фото. Финны, после того как увидели на что ушли их деньги, были в ужасе и прекратили сотрудничество. Очень грустно и печально осознавать, что у нашей сверхдержавы нет средств (или нет желания?) для восстановления одного из красивейших пейзажных парков в мире.
На фото виден вход в капеллу, закрытый массивными решётчатыми дверьми. А когда-то, в небольшом помещении находились бюсты барона Л. Г. Николаи и его супруги. Сейчас там пустота и мусор… Открытая всем ветрам, дождям и снегам капелла Людвигсбург медленно погибает.
Лестница на смотровую площадку, расположенную на крыше капеллы, также заперта массивной дверью.
Юные вандалы, оставившие здесь свои имена, по всей видимости, даже не представляют назначение этой постройки. Уж лучше бы они не поленились добраться до Острова Любви, чтобы там увековечить свои чувства.
Панорамный вид на парк Монрепо и бухту Защитная.
Средневековый замок и красота северной природы.
С вершины скалы виден Остров Любви – это следующая цель нашей фотопрогулки. Также на фото видна памятная плита над одним из трёх фамильных склепов.
Склепы семейства Николаи на острове Людвигштайн (Остров мёртвых)
На надгробии надпись: София Александровна Николаи, урождённая княжна Чавчавадзе 1833-1862
С торцевой части надгробной плиты мы увидели ещё одну надпись: Ольга Николаи 1867-1868.
Когда кто-то из семейства Николаи покидал бренный мир, тело умершего подхоранивали в общем склепе, а на могильной плите делалась дополнительная надпись.
Сорванные с петель ворота склепа, мусор и грязь внутри… После войны 1941-1945 г.г. когда парк Монрепо стал советской территорией, склепы Людвигштайна были осквернены и разграблены.
Ещё одна могильная плита над склепом. Надпись гласит: Nicolas Michel Armand Freyherr von Nicolay1818-1869 г.г. Слово Freyherr, в переводе с немецкого, дословно означает «свободный гражданин», а в табели о рангах соответствует русскому «барон». Стоит добавить, что на могильных плитах были установлены массивные кресты, которые, как видно по фотографиям, безвозвратно утрачены.
И ещё одна разорённая усыпальница…
Памятник Павлу Николаевичу Николаи, последнему мужчине в роду Николаи. С его смертью оборвалась мужская ветвь рода баронов Николаи.
Рядом с крестом находится и могила Павла Николаевича с надписью: Friherre Paul Ernst Georg Nicolay1860-1919. На плите под фамильным гербом выбит девиз дворянского рода: Sustineetabstine- Выдерживай и воздерживайся.
Скалы острова образовывают собой удивительные проходы, поражающие своей необычностью.
Осторожно спускаемся по каменным ступеням…
…и выходим к ещё одной загадочной постройке. К сожалению, нам не удалось выяснить, был ли тут ещё один склеп или это строение служило для каких-то иных целей, или это и есть тот самый Грот Медузы, о котором часто упоминают в путеводителях по Монрепо и не дают ни одной фотографии этого места. В общем, пока это место для нас загадка.
Вот так, от обычной берёзки, трескаются огромные гранитные скалы.
. иногда, это приводит вот к таким результатам.
С массой впечатлений, мы покидаем Остров мёртвых.
Бросаем прощальный взгляд с воды на капеллу Людвигсбург и держим курс на Остров Любви.
Остров Любви в парке Монрепо
Интересное соседство: Остров Мёртвых и Остров Любви.
Ищем место для швартовки среди неприступных каменных скал. Забегая вперёд скажем, что на противоположной стороне острова, ближней к парку Монрепо, идеально пологий берег…
Абсолютная гармония природы и погоды.
Для Острова Любви лучше подошло бы название Остров Грибов. Мы насобирали там целый пакет. Может, мы не тем занимались?
И напоследок… После лодочной прогулки, слабая половина твёрдым шагом направилась к Гроту Желаний, хотя последний раз мы загадывали здесь желания несколько часов назад. Да, женским желаниям, частенько свойственна непредсказуемая корректировка.