откуда появились лошади на руси
Откуда появились лошади на руси
Управление государственного коннозаводства регулярно издавало очередные тома заводских книг рысистых и скаковых лошадей, в которых публиковались сведения о племенных лошадях государственных и частных конных заводов, которых в 1900 г. в России насчитывалось свыше 6000.
КОНЕВОДСТВО В ПЕРИОД 1917-1937
Первая мировая война, революция и годы коллективизации нанесли большой, непопавимый урон, развитому и хорошо поставленному Российскому коннозаводству. На фронтах империалистической войны погибло около 4,5 млн. лошадей. За период с 1917 по 1925 г.г. было почти полностью уничтожено ценное племенное поголовье лошадей уникальной Русской верховой (Орлово-Ростопчинской) породы.
17 июля 1918 года Лениным был подписан Декрет о племенном животноводстве, в нем говорилось: «все племенные животные нетрудовых хозяйств без всякого выкупа объявляются общенародным достонием Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. «. В соответствии с Декретом о племенном животноводстве были национализированы все частные конные заводы, а таке племенные лошади со всех ипподромов. Для реализации Декрета о племенном животноводстве, национализации и сохранения племенных лошадей Наркомзем РСФСР в августе 1918 г. создал Чрезвычайную комиссию по сохранению племенного животноводства, а 16 августа П.А.Буланже получил мандат о назначении его председателем этой комиссии. Действия комиссии распространялись на всю территорию РСФСР. Не всех племенных лошадей удалось сохранить: не хватало кормов и специалистов, недостаточно хорошими были и условия содержания, но те лошади которые уцелели, оказали большое влияние на развитие советского коннозаводства.
В начале 30-х годов стало возрождаться и развиваться с новой силой племенное коневодство в коллективном секторе деревни. Большой известностью в ту пору пользовались крупные коневодческие фермы такие, как артель им. С.М.Буденного в Пролетарском районе на берегах Маныча, разводящая донски
В мире существует 200 (по некоторым данным 300) пород лошадей, из которых в бывшем СССР разводят 50.
Единой классификации пород лошадей не существует, но в СССР была принята классификация, разработанная Всесоюзным НИИ коневодства, объединяющая породы лошадей в 3 основные группы.
К 1-й группе относят заводские породы лошадей, выведенные в условиях, созданных человеком, и обладающие высокой работоспособностью. Эти породы отличаются наибольшей специализацией по рабочей продуктивности и разделены по этому признаку на 4 типа:
· Тяжелоупряжные (русский, владимирский, советский тяжеловозы, ардены, першероны, клейдестали, суффолки, шайры, бельгийские тяжеловозы);
· Упряжные (американская стандартбредная, русский и орловский рысаки, торийская, финская и др.);
· Верхово-упряжные (венгерские, великопольские, немецкие «полукровные», морганы и др.) и
· Верховые (чистокровная верховая, будённовская, тракененская, гунтер, терская, андалузская и др.).
Ко 2-й группе относят заводские породы лошадей, выведенные в условиях, близких к природным, и обладающие высокой работоспособностью. Они сравнительно однородны по рабочей продуктивности ( верховые, верхово-упряжные), но существенно различаются по биологическим качествам, в связи с чем разделены на зональные группы:
· Степные (донская, кустанайская, канадская и др.),
· Горные (породы Кавказа, Ср. Азии и др.),
· Юж. Пустынь (ахалтекинская, арабская, карабаирская, иомудская, ширазская, берберийская и др.).
К 3-ей группе относят местные породы, сформировавшиеся под воздействием естественного и искусственного отбора в условиях, близких к природным. Эти породы не специализированы по продуктивности (в основном рабочие и рабоче-мясо-молочные);отличаются приспособленностью к местным условиям и классифицированы с учётом зон распространения:
· Северные лесные (вятская, печорская, мезенская, полесская, приобская, якутская и др.);
· Степные (монгольская, забайкальская, казахская, башкирская и др.);
· Горные (локайская, киргизская, алтайская, тувинская, азербайджанская, тушинская, мегрельская, гуцульская и др.) и
· Островные пони.
С середины 20 в. в связи с механизацией и автоматизацией сельского хозяйства, вытесняющими лошадь из сферы ее традиционного использования, в большинстве стран, располагающих значительным конским поголовьем, разводят породы лошадей для конного спорта (рысистые, верховые), туризма (верховые, вьючные, упряжные) и получения продукции (мясо-молочные).
Какими были лошади у древних славян
Славяне использовали лошадей с дервнейших времен. Об этом свидетельствуют археологические находки и письменные источники как древнерусского, так и иноземного происхождения.
Дошли до нас и рисованные миниатюры, украшавшие древнерусские летописи, и настенные фрески в многочисленных церквях, построенных после принятия на Руси христианства.
Среди этих рисунков попадались и изображения лошадей рабочих и верховых. Лошади на территории, занимаемой древнеславянскими племенами, встречались еще и в диком виде. Они были низкорослыми, лесного типа, и русские князья частенько тешились охотой на них.
Особенно гордился удачливостью в охоте на диких коней Владимир Мономах (1053 – 1125), тогда удельный князь Черниговский: «А вот что в Чернигове делал, — писал князь, вспоминая молодость, — коней диких своими руками вязал я в пущах – десять и двадцать живых коней, а кроме того подъезжал по равнине, ловил своими руками тех же диких коней…”
Непонятный суровый языческий князь на привалах вместе со своими дружинниками разводил костер… «нарежут конины, — сообщает один из документов того времени, — ломтями испекут ее на угольях. Поев, спать завалятся на конских потниках, седло – под голову. Не водят с собой стад, не таскают котлов для варки, что нельзя увезти в седле – то им без надобности. Кто любит негу, — к Святославу не просись, не возьмет.”
Боялись враги Святослава, его знаменитого клича: «Иду на Вы!” После смерти княза-рыцаря Святослава, при его сыне Владимире Русь приняла христианство. С тех пор книну перестали употреблять в пищу.
Как тягловое животное, используемое на пашне, лошадь у древних славян известна с VI в. нашей эры., причем это были именно рабочие лошади, на которых возили кладь и пахали землю крестьяне. Эти лошади принадлежали князьям и служили хорошим поспорьем во время многочисленных войн, которые вели между собой удельные князья. Известен такой факт из биографии Мономаха, когда он, пытаясь сплотить между собой других князей против извечного врага Руси – половцев, предложил увеличить численность войчка за счет крестьян, посаженных на рабочих коней. Но его предложение было отвергнуто, так как остальные князья, недолюбливавшие энергичного и умного Мономаха, отговорились тем, что весной негоже отрывать крестьян от поля. Тем не менее можно предположить, что поговорка, сложившаяся о славянских лошадях, годных «и в подводу, и под воеводу”, появилась именно в те времена.
Древнерусские летописи фиксировали количество лошадей у разных князей. Например, в Ипатьевской летописи под 1146 годом есть запись о табуне, принадлежавшем семье Святослава, в нем насчитывалось «3000 кобыл стадных и 1000 коней”. И думается, это был не весь конский запас князей этой семьи.
Из древнейшего свода законов восточных славян «Русской правды” историки почерпнули сведения и о том, что в княжеских поместьях содержались и верховые лошади, на которых ездили князья и их дружинники, и лошади, на которых пахали крестьяне. За княжеских лошадей они отвечали головой. Большое значение имели и люди, ухаживающие за лошадьми, — конюхи или конюшие. Но и попадало им здорово! При Дмитрии Донском (1350 – 1389) был заведен такой проядок «… когда конюший за конем не следит, княжего коня не холит, — наказывают того конюшего, дабы впредь холил, когда конь не вскормлен – не сдвинуть ему воза, в колеях увязшего, и секут не коня, а конюшего, дабы коня вскармливал”.
Помимо работы на лошадях как на тягловых животных, ими пользовались для верховой езды. Византийские источники неоднократно упоминают славянских всадников-воинов, которые не однажды пртивостояли «непобедимым” каткфрактариям Византии. Многочисленные находки удил, глиняных моделей седел и других предметов конской упряжи говорят о том, что коневодство древних славян постепенно набирает силу. Да и как не совершенствоваться в коневодстве, в изготовлении упряжи, а также в искусстве верховой езды в молодом государстве, если оно потстоянно и жестоко подвергалось изнурительным набегам кочевников – хазар, печенегов, половцев, которые рождались, жили и умирали на коне. Многое переняли славянские всадники и у кочевников. Всех русских князей сажали на коней еще в трехлетнем возрасте, с этого момента начиналось их обучение ратному делу и верховой езде. Можно утверждать, что все без исключения русские князья были превосходными всадниками. И опять в свидетели призовем Владимира Мономаха, оставившего своим сыновьям «Поучения” — неоценимый подарок нам из прошлого. Мономах вспоминает, что ему более 100 раз приходилось одним махом совершать сверхбыстрые конные переходы от Чернигова до Киева с подводными (запасными) лошадьми «от заутрени до вечерни” — за один день. Он рассказывает сыновьям, как непросто далось ему искусство верховой езды: «И с коня часто падал, голову дважды разбивал и руки-ноги свои калечил в юности своей, не дорожа жизнию своей, не щадя головы своей”. Поэтому и князья, и их дружинники много времени отдавали упражнениям в джигитовке, соревновались в умении легко прыгать в седло, через коня и т.п. «Княжеские дружинники также скакали через гривы лошадиные, на скаку коня имали, а меньшие – луки гнули”. И не только гнули, но и стреляли из них на всем скаку в подвижные и неподвижные мишени (для этого в яму сажали уного отрока и он оттуда высовывал щит, привязанный к палке).
С XI века среди феодальной знати большой популярностью стали пользоваться гладкие скачки. Археологи предполагают, что в Киеве на Старокиевской горе (там, где стояли княжьи дворцы), был конный двор с песчаным кругом, то есть нечто вроде небольшого ипподрома, на котором, видимо, испытывали лошадей.
Археологический анализ упряжи лошадей, на которых скакали славянские всадники, приводит к любопытным выводам. Ведь для хорошего археолога конская упряжь, найденная при раскопках, служит не только точным временным ориентиром, но ему (как пушкинскому Дон Жуану, которому стоило «лишь узенькую пяточку увидеть, и в миг он дорисует остальное”) достаточно только глянуть на форму седла, стремян и шпор – и он может нарисовать картину жизни того времени, к которому они принадлежали.
До XI века киевские конники не пользовались шпорами, полагаясь при езде верхом, как и их степные соседи, на плеть и шенкеля. Но когда конница стала массовым видом войска и русскому государству пришлось сражаться с западноевропейскими рыцарями, проиходит массовое внедрение шпор, или, как их тогда называли, «острог”. Первое летописное упоминание пришпоривания лошадей обозначено еще в «Повести временных лет” под 1068 годом словами «и удариша в коне”. Это выражение вполне соответствует употреблению шпор. Шпоры являлись эффективным средством понуждения коня в решающие моменты битв – при сближении с противником, при различных маневрах. Применение шпор говорит о том, что Русь, считавшаяся азиатской окраиной Европы, входила в число развитых рыцарских стран своего времени. Но русские всадники не копировали слепо достижения европейских рыцарей. Именно русским принадлежит изобретение шпор с противотравмирующим лошадь ограничителем – звездчатым колесиком. Этот вид шпор дожил до наших дней, представляя собой не только крупное техническое открытие, но и в какой-то мере свидетельствуя о нравственной подоплеке этого новшества.
В XII – XIII веках в коннице обычным явлением становится подковывание лошадей, хотя и не во всех видах войск. Подковы, безусловно, отягощали лошадей легкой кавалерии, зато были полезны в тяжелой. Предшественниками подков на Руси были ледоходные шипы, они применялись и всадниками, которым приходилось спешиваться на лед, обеспечивали безопасность лошадей. Причем такие шипы бытовали на Руси до самого последнего времени.
Дервнерусский воин-всадник всем своим видом, снаряжением и посадкой напоминал соседа-степняка, от которого ему постоянно приходилось отбиваться. Но «езда по-восточнму” постепенно уступает общеевропейской посадке. Конные копейщики и лучники получают разнообразное и усовершенствованное снаряжение. Первым придавались массивные шпоры, стремена с прямой широкой подножкой, седло-кресло рыцарского типа – все, что обеспечивало устойчивость и напор при таранных сшибках. Вторые пользовались легкими седлами, округлыми стременами, облегченными шпорами.
Находясь между Западом и Востоком, русские в искусстве ведения войны не переставали быть европейцами, но часто сражались как азиаты. Этим объясняется и наличие в русском войске как рыцарского прямого меча, так и кривой азиатской сабли, кольчуги и массы разнообразных приемов верховой езды, заимствованной и у кочевников, и у западноевропейских рыцарей. А вследствие этого набранный в постоянных битвах опыт, пропущенный через чисто русские условия жизни, породил свой собственный стиль верховой езды.
В заключение нельзя не сказать хоть несколько слов о мастерах, обслуживавших коневодство древности, — кожевниках, шорниках, кузнецах… Интересно, что искусство выделывания кож оставалось неизменным вплоть до XIX века. Никиты-кожемяки, жившие так много веков назад, создали технологию этого непростого дела и передали нам. То же можно сказать и о работе ковалей, особенно кузнецов-гвоздочников, ибо так называемый «сапожный” гвоздь и гвоздь, которым подкова крепится к копыту лошади, также дошли до сегодняшнего дня с тех древних времен абсолютно неизменными. В этом можно убедиться, разглядывая археологические коллекции различных гвоздей.
Да и само сословие кузнецов было весьма уважаемым на Руси. Имя одного из таких кузнецов донесла до нас дренерусская летопись. В 1262 году во время взятия новгородцами города Юрьева в летопись внесли слова: «Якова, храброго гвоздочника, убиша”. Не каждому в те времена была оказана честь быть упомянутым в летописи.
Ученые: первые лошади появились на территории современной России
Ученым удалось доказать, что предки современных лошадей появились на территории, которая сейчас входит в состав Российской Федерации. Речь идет о южной части бассейнов рек Волга и Дон, а также северном Причерноморье.
Как пишет специализированный журнал Nature, в исследованиях принимали участие 162 ученых из разных стран мира. Изучение генома современных и древних животных позволило определить, что первые лошади, которые выглядели также, как нынешние, появились именно в этом регионе около 4000 лет назад.
Племена, обитавшие в Понто-Каспийской степи, смогли приручить лошадей. Затем, благодаря человеку, прирученный вид лошадей быстро распространился по всей Евразии и вытеснил все остальные схожие виды.
Ученые отметили, что лошадей выбирали по двум признакам — послушанию и крепкому позвоночнику. Эти признаки запечатлелись на генном уровне. Исследователи отмечают, что определение точного места появления и приручения первых лошадей переворачивает взгляд на историю человечества.
Ранее «СП» писала о том, что археологи обнаружили в Норвегии лыжи, созданные людьми порядка 1300 лет назад.
Образование и наука
Читайте новости «Свободной Прессы» в Google.News и Яндекс.Новостях, а так же подписывайтесь на наши каналы в Яндекс.Дзен, Telegram и MediaMetrics.
Операции по пересадке органов в основном делаются в Москве и в нескольких мегаполисах
Какие тайны дохристианского мира хранит озеро Светлояр
Сталин был не вездесущ, и войну чиновной «гидре» проиграл в марте 1953 года
Коневодство на Руси
В Древней Руси кони были разных пород. Присутствовали как местные, так и завезённые с Востока и Запада. В летописях различают милостных, сумных и поводных (товарных) лошадей.
Милостные — местные верховые лошадки высшего качества, которыми князья награждали своих подданных. На таких лошадях ездили высшие чины княжеской дружины. Милостных жеребцов использовали как «улучшателей» в табунах, что говорит о наличии в Древней Руси зачаточных форм коннозаводства ещё до монголо-татарского нашествия.
Сумные лошади — предназначались для перевозки сум и вьюков, но они годились и под седло, обычно на них ездили рядовые дружинники.
Подводные (товарные) лошади при большой силе были неповоротливы и их использовали только в обозах.
В русских летописях XII века упоминается о «фарях» — благородных лёгких скакунах, происходящих от лошадей Древнего Востока. Вероятней всего то, что именно эти лошади стали основой лёгкой породы, от которой впоследствии произошла украинская лошадь. К XIII веку коневодство на Руси достигло значительного развития — самые многочисленные табуны и большие конюшни принадлежали князьям, боярам и монастырям. Поголовье пополнялось за счёт покупки и захвата лошадей у половцев, печенегов и народов, кочевавших в степях от Чёрного до Азовского морей, а также за счёт поборов у своего же населения.
Лошади ценились в те времена очень высоко. Этому свидетельствует тот факт, что по законодательству Ярослава Мудрого (XI век), виновный в убийстве чужого коня должен был уплатить в казну 12 гривен и 1 гривну потерпевшему, а за убийство свободного крестьянина — всего 3 гривны.
Русская конница в домонгольский период была малоподвижна и немногочисленна, именно с этим историки связывают поражения княжеских дружин при Калке (1223 г.) и в сражениях с монголо-татарами. Во времена монголо-татарского ига русское коннозаводство было разорено, полностью прекратилось поступление восточных лошадей «фарей». Не желая походить на быстрых татарских наездников, русские князья и бояре предпочитали ездить шагом на грубых и медлительных лошадях.
После Дмитрия Донского на Руси было две основных породы: это русская улучшенная и татарская. Определенную роль в создании русских пород сыграли поступавшие с Запада через Великий Новгород ливонские клепперы и литовские жмудки. Клепперы упоминаются в немецких хрониках с XIV веков, как невысокие, но выносливые, с правильным экстерьером лошади под тяжелых всадников. Жмудки — местные лесные лошадки, улучшенные прилитием крови, как Восточных, так и Западных лошадей. Они оказали влияние на лошадей Белоруссии, а позднее в Германии (в XVIII в.) были использованы для выведения Тракененской породы. Во времена Ивана Третьего (1440-1505 гг.) слово «фарь» было забыто и благородных восточных лошадей стали называть «аргамаками» независимо от того была ли эта лошадь персидской или иной породы. Персидские лошади особенно ценились после женитьбы Ивана Третьего на Софье Палеолог, племяннице последнего византийского императора. Один из первых конных заводов был создан при Иване Третьем в подмосковном селе Хорошеве, по его же приказу приобретались лошади западных заводских пород, персидские и другие аргамаки для заводского использования. Но вместе с тем у знати всё ещё оставалась мода на крупных, тяжелых и неповоротливых лошадей. Эта вековая традиция сохранилась в Московском княжестве вплоть до Петра Первого, который сломал её вместе с другими боярскими пережитками.
lsvsx
lsvsxВсё совершенно иначе!
Истина где-то посередине. Так давайте подгребать к ней не теряя достоинства.
Славяне использовали лошадей с древнейших времен. Об этом свидетельствуют археологические находки и письменные источники как древнерусского, так и иноземного происхождения. Дошли до нас и рисованные миниатюры, украшавшие древнерусские летописи, и настенные фрески в многочисленных церквях, построенных после принятия на Руси христианства.
Среди этих рисунков попадались и изображения лошадей рабочих и верховых. Лошади на территории, занимаемой древнеславянскими племенами, встречались еще и в диком виде. Они были низкорослыми, лесного типа, и русские князья частенько тешились охотой на них.
Особенно гордился удачливостью в охоте на диких коней Владимир Мономах (1053 – 1125), тогда удельный князь Черниговский: «А вот что в Чернигове делал, — писал князь, вспоминая молодость, — коней диких своими руками вязал я в пущах – десять и двадцать живых коней, а кроме того подъезжал по равнине, ловил своими руками тех же диких коней…”
Непонятный суровый языческий князь на привалах вместе со своими дружинниками разводил костер… «нарежут конины, — сообщает один из документов того времени, — ломтями испекут ее на угольях. Поев, спать завалятся на конских потниках, седло – под голову. Не водят с собой стад, не таскают котлов для варки, что нельзя увезти в седле – то им без надобности. Кто любит негу, — к Святославу не просись, не возьмет.”
Боялись враги Святослава, его знаменитого клича: «Иду на Вы!” После смерти князя Святослава, при его сыне Владимире Русь приняла христианство. С тех пор конину перестали употреблять в пищу.
Как тягловое животное, используемое на пашне, лошадь у древних славян известна с VI в. нашей эры., причем это были именно рабочие лошади, на которых возили кладь и пахали землю крестьяне. Эти лошади принадлежали князьям и служили хорошим подспорьем во время многочисленных войн, которые вели между собой удельные князья. Известен такой факт из биографии Мономаха, когда он, пытаясь сплотить между собой других князей против извечного врага Руси – половцев, предложил увеличить численность войска за счет крестьян, посаженных на рабочих коней. Но его предложение было отвергнуто, так как остальные князья, недолюбливавшие энергичного и умного Мономаха, отговорились тем, что весной негоже отрывать крестьян от поля. Тем не менее можно предположить, что поговорка, сложившаяся о славянских лошадях, годных «и в подводу, и под воеводу”, появилась именно в те времена.
Древнерусские летописи фиксировали количество лошадей у разных князей. Например, в Ипатьевской летописи под 1146 годом есть запись о табуне, принадлежавшем семье Святослава, в нем насчитывалось «3000 кобыл стадных и 1000 коней”. И думается, это был не весь конский запас князей этой семьи.
Из древнейшего свода законов восточных славян «Русской правды” историки почерпнули сведения и о том, что в княжеских поместьях содержались и верховые лошади, на которых ездили князья и их дружинники, и лошади, на которых пахали крестьяне. За княжеских лошадей они отвечали головой. Большое значение имели и люди, ухаживающие за лошадьми, — конюхи или конюшие. Но и попадало им здорово! При Дмитрии Донском (1350 – 1389) был заведен такой порядок «… когда конюший за конем не следит, княжего коня не холит, — наказывают того конюшего, дабы впредь холил, когда конь не вскормлен – не сдвинуть ему воза, в колеях увязшего, и секут не коня, а конюшего, дабы коня вскармливал”.
Помимо работы на лошадях как на тягловых животных, ими пользовались для верховой езды. Византийские источники неоднократно упоминают славянских всадников-воинов, которые не однажды противостояли «непобедимым” катафрактариям Византии. Многочисленные находки удил, глиняных моделей седел и других предметов конской упряжи говорят о том, что коневодство древних славян постепенно набирает силу. Да и как не совершенствоваться в коневодстве, в изготовлении упряжи, а также в искусстве верховой езды в молодом государстве, если оно постоянно и жестоко подвергалось изнурительным набегам кочевников – хазар, печенегов, половцев, которые рождались, жили и умирали на коне. Многое переняли славянские всадники и у кочевников. Всех русских князей сажали на коней еще в трехлетнем возрасте, с этого момента начиналось их обучение ратному делу и верховой езде. Можно утверждать, что все без исключения русские князья были превосходными всадниками. И опять в свидетели призовем Владимира Мономаха, оставившего своим сыновьям «Поучения” — неоценимый подарок нам из прошлого. Мономах вспоминает, что ему более 100 раз приходилось одним махом совершать сверхбыстрые конные переходы от Чернигова до Киева с подводными (запасными) лошадьми «от заутрени до вечерни” — за один день. Он рассказывает сыновьям, как непросто далось ему искусство верховой езды: «И с коня часто падал, голову дважды разбивал и руки-ноги свои калечил в юности своей, не дорожа жизнию своей, не щадя головы своей”. Поэтому и князья, и их дружинники много времени отдавали упражнениям в джигитовке, соревновались в умении легко прыгать в седло, через коня и т.п. «Княжеские дружинники также скакали через гривы лошадиные, на скаку коня имали, а меньшие – луки гнули”. И не только гнули, но и стреляли из них на всем скаку в подвижные и неподвижные мишени (для этого в яму сажали уного отрока и он оттуда высовывал щит, привязанный к палке).
С XI века среди феодальной знати большой популярностью стали пользоваться гладкие скачки. Археологи предполагают, что в Киеве на Старокиевской горе (там, где стояли княжьи дворцы), был конный двор с песчаным кругом, то есть нечто вроде небольшого ипподрома, на котором, видимо, испытывали лошадей.
Археологический анализ упряжи лошадей, на которых скакали славянские всадники, приводит к любопытным выводам. Ведь для хорошего археолога конская упряжь, найденная при раскопках, служит не только точным временным ориентиром, но ему (как пушкинскому Дон Жуану, которому стоило «лишь узенькую пяточку увидеть, и в миг он дорисует остальное”) достаточно только глянуть на форму седла, стремян и шпор – и он может нарисовать картину жизни того времени, к которому они принадлежали.
До XI века киевские конники не пользовались шпорами, полагаясь при езде верхом, как и их степные соседи, на плеть и шенкеля. Но когда конница стала массовым видом войска и русскому государству пришлось сражаться с западноевропейскими рыцарями, происходит массовое внедрение шпор, или, как их тогда называли, «острог”. Первое летописное упоминание пришпоривания лошадей обозначено еще в «Повести временных лет” под 1068 годом словами «и удариша в коне”. Это выражение вполне соответствует употреблению шпор. Шпоры являлись эффективным средством понуждения коня в решающие моменты битв – при сближении с противником, при различных маневрах. Применение шпор говорит о том, что Русь, считавшаяся азиатской окраиной Европы, входила в число развитых рыцарских стран своего времени. Но русские всадники не копировали слепо достижения европейских рыцарей. Именно русским принадлежит изобретение шпор с противотравмирующим лошадь ограничителем – звездчатым колесиком. Этот вид шпор дожил до наших дней, представляя собой не только крупное техническое открытие, но и в какой-то мере свидетельствуя о нравственной подоплеке этого новшества.
В XII – XIII веках в коннице обычным явлением становится подковывание лошадей, хотя и не во всех видах войск. Подковы, безусловно, отягощали лошадей легкой кавалерии, зато были полезны в тяжелой. Предшественниками подков на Руси были ледоходные шипы, они применялись и всадниками, которым приходилось спешиваться на лед, обеспечивали безопасность лошадей. Причем такие шипы бытовали на Руси до самого последнего времени.
Древнерусский воин-всадник всем своим видом, снаряжением и посадкой напоминал соседа-степняка, от которого ему постоянно приходилось отбиваться. Но «езда по-восточному” постепенно уступает общеевропейской посадке. Конные копейщики и лучники получают разнообразное и усовершенствованное снаряжение. Первым придавались массивные шпоры, стремена с прямой широкой подножкой, седло-кресло рыцарского типа – все, что обеспечивало устойчивость и напор при таранных сшибках. Вторые пользовались легкими седлами, округлыми стременами, облегченными шпорами.
Находясь между Западом и Востоком, русские в искусстве ведения войны не переставали быть европейцами, но часто сражались как азиаты. Этим объясняется и наличие в русском войске как рыцарского прямого меча, так и кривой азиатской сабли, кольчуги и массы разнообразных приемов верховой езды, заимствованной и у кочевников, и у западноевропейских рыцарей. А вследствие этого набранный в постоянных битвах опыт, пропущенный через чисто русские условия жизни, породил свой собственный стиль верховой езды.
В заключение нельзя не сказать хоть несколько слов о мастерах, обслуживавших коневодство древности, — кожевниках, шорниках, кузнецах… Интересно, что искусство выделывания кож оставалось неизменным вплоть до XIX века. Никиты-кожемяки, жившие так много веков назад, создали технологию этого непростого дела и передали нам. То же можно сказать и о работе ковалей, особенно кузнецов-гвоздочников, ибо так называемый «сапожный” гвоздь и гвоздь, которым подкова крепится к копыту лошади, также дошли до сегодняшнего дня с тех древних времен абсолютно неизменными. В этом можно убедиться, разглядывая археологические коллекции различных гвоздей.
Да и само сословие кузнецов было весьма уважаемым на Руси. Имя одного из таких кузнецов донесла до нас древнерусская летопись. В 1262 году во время взятия новгородцами города Юрьева в летопись внесли слова: «Якова, храброго гвоздочника, убиша”. Не каждому в те времена была оказана честь быть упомянутым в летописи.