перовский завод торгового машиностроения история
Москвич
В Перово появится свой арт-квартал — на месте завода торгового машиностроения
Вместо завода по производству весов холодильников появится культурно-досуговый центр с гастромаркетами.
Перово как-то не всегда везло с теми развлечениями, которые стали доступны и привычны жителям центра, здесь много парков и зеленых зон, где можно погулять, но и зон промышленных немало. Одной, видимо, должно стать меньше — на Мартеновской улице уже в следующем году должна состояться очередная конверсия бывшей заводской территории в территорию культурную. Владельцы Перовского завода торгового машиностроения решили превратить свою территорию в культурно-досуговый «Торос-Центр», узнал «Коммерсантъ».
Музейно-галерейных «Винзаводов», кажется, никто не обещает (эту функцию на востоке Москвы, видимо, будет выполнять пространство Vernissage, которое делает команда «Флакона») — тут запланированы торговая зона, гастропространство, семейный развлекательный центр, фитнес-комплекс с банями и бассейнами, а также помещения для концертов и кружков для детей и взрослых; так, например, здесь появится большая театральная студия.
При этом во время реновации промышленных зданий обещают частично сохранить уцелевшие исторические фасады и мозаики на них.
На чем будет зарабатывать новый квартал, особенно в Перово, считающемся частью «небогатого» востока Москвы? Видимо, на сдаче торговых и досуговых площадей в аренду. А те в свою очередь на посетителях парка «Кусково», который сейчас благоустраивается городом, а также на жителях 22 новых жилых комплексов, которые здесь собираются построить в ближайшее время. Впрочем, кажется, сам квартал появится быстрее — его планируют сдать уже в середине будущего года.
Перовский завод торгового машиностроения история
Он тоже токарь, работает на Перовском заводе торгового машиностроения в инструментальном цехе.
Некоторые из моих товарищей становились на путь новаторства только к 50 годам жизни. Валентин Моисеев начал придумывать новое с 19 лет, причем новое не только в своем токарном деле, но и в работе товарищей других станочных профессий. Конечно, сперва он, как говорится, «набил себе немало шишек». В цехе над ним подсмеивались, называли фантазером, чудаком. Токарное ремесло ему давалось быстро и легко, он не отказывался ни от какой работы, не боялся ошибок и неудач. Постепенно ему стали поручать все более сложные детали. Руководители цеха, видя, что он отлично справляется с работой, даже стали прощать Валентину его выдумки и, как они говорили, разные «нелепые затеи».
Моисеев быстро получал разряд за разрядом и к 30 годам уже имел высший, 6-й разряд. Но свои выдумки и «глупости», как называли его затеи некоторые мастера, не бросил.
В 22 года он уже подал заявку на изобретение. Конечно, ему отказали. Он писал возражения, и, хотя до авторского свидетельства было еще далеко, все же он постепенно набил руку в составлении заявок и защите своих технических идей. Как-то уж так повелось, что почти все столичные рабочие-новаторы, начавшие свою новаторскую деятельность в шестидесятых годах, связывали свою судьбу с Московским советом новаторов, активно работавшим в то время.
Пришел в совет и Валентин. Его приняли в секцию токарей, и он был тогда самым молодым новатором. Однако первая же его идея заинтересовала даже опытных, маститых специалистов.
Валентин предложил новые, точные кулачки к токарным патронам. Каждый токарь мечтает иметь кулачки, которые надежно закрепляли бы различные детали и при этом не «били», не оставляли следов от зажима, чтобы их было столько, сколько необходимо для самых разнообразных работ, и чтобы они позволяли быстро перестраивать станок с одной операции на другую.
Всем этим условиям соответствуют универсальные кулачки токаря Моисеева. Конструкция кулачков проста, по стоимости изготовления они равны одному комплекту стандартных кулачков, но по удобству в работе они заменяют 30 таких комплектов! По существу, отпала необходимость заготовлять множество сырых и подкаленных кулачков, как это делали опытные токари.
Кулачок представляет собой термически обработанное основание с нарезанной рейкой, на котором напрессованы цилиндрические выступы. Между выступами имеются отверстия с резьбой. Это позволяет быстро и точно закрепить на них накладки самой различной конфигурации: шестигранной, цилиндрической или плоской. Кроме того, основани кулачков могут служить базой для закрепления различных прижимных устройств, т. е. иногда могут успешно заменить дорогостоящие универсально-сборные приспособления. К кулачкам Моисеев приложил простейшее приспособление для точной их расточки. Оно состоит из стального кольца с тремя резьбовыми отверстиями, расположенными под углом 120°, и набора регулировочных винтов. Раздвигая эти винты в кольце, можно быстро получить три нужные точки, в которые упираются кулачки при их растачивании.
Вместе с кулачками Валентин принес в совет новаторов и свой ключ дл патрона. Казалось бы, тут уж нечего модернизировать, но это оказалось не так.
Обычно горизонтальная ручка ключа для патрона средних и крупных токарных станков свободно перемещается в отверстии. Поэтому бывает трудно найти и сохранить ее центровое положение, когда она не задевает переднюю бабку. Ключ Моисеева всегда фиксирует ручку в среднем положении, она имеет равные плечи. Эта фиксация осуществляется шариком, пружиной и регулировочным винтом, находящимс в верхнем торце ключа. В центре ручки сделана неглубокая радиусная канавка, куда под давлением пружины западает шарик. Если для зажима нужно большое усилие, то надо проточить на ручке другую мелкую радиусную канавку, и тогда ручку можно установить в любом положении.
Потом большой отрезок жизни Валентин, как изобретатель, занимался одними патронами. Дело в том, что почти все новаторы обычно специализируются в своих поисках на какой-нибудь одной отрасли.
После нескольких удачных решений чисто токарных технических задач Валентина на заводе признали рационализатором и смирились с его склонностью к выдумкам.
Работал он тогда рядом с пожилым фрезеровщиком А. Чубаровым. Как-то подошел к нему Чубаров и говорит: «Послушай, рационализатор! Ты вот изобрел много хороших вещей для токарных работ. А для нас, фрезеровщиков, ты не мог бы придумать что-нибудь такое, чтобы нам не приходилось лазить на станок десять раз в день и не терять каждый раз по 10 минут на смену инструмента? Ведь мы же не циркачи, чтобы балансировать в воздухе с метровым ключом в руках. Так ведь и сорваться можно когда-нибудь!» Да, так оно кое-где еще и делается: чтобы сменить крупную фрезу или зенкер, фрезеровщику нужно лезть на высокий станок и сверху через вертикальный шпиндель затягивать инструмент, чтобы надежно его закрепить.
Конечно, Моисеев и не думал тогда о каком-то крупном изобретении. Просто захотел помочь фрезеровщикам. Да еще, конечно, хотелось попробовать свои силы в новом творческом направлении.
Валентин уже имел опыт. У него выработался своеобразный метод творчества. Он чаще стал бывать в Московском совете новаторов на улице Кирова, 21, встречался с опытнейшими фрезеровщиками ЗИЛа, «Красного пролетария» и других крупных заводов столицы. Ознакомился с многими конструкциями фрезерных патронов, предложенными и осуществленными опытными новаторами и изобретателями. Не раз побывал в патентной библиотеке и тщательно изучил патентную информацию по разделу «Фрезерные патроны». Побывал на нескольких международных промышленных выставках, которые были в то лето в «Сокольниках». Он подробно осмотрел и досконально изучил различные способы крепления инструмента на фрезерных станках.
Во всех конструкциях Валентин подмечал и преимущества и недостатки. По существу, он проделал настоящую исследовательскую работу, котора под силу, пожалуй, хорошему НИИ.
Вечерами он оставался в цехе, вытачивая на своем станке детали нового, создаваемого им фрезерного патрона. Работа была нелегкая. Увлекшись своей идеей, Валентин даже похудел в тот год.
Но Моисеев не был доволен. Он продолжал поиск лучшего варианта.
Надо отдать должное его упорству. За два года он разработал и, работая вечерами, сделал в металле еще четыре варианта патрона. На последнюю конструкцию он подал заявку в Комитет изобретений и открытий СССР. Конструкция оказалась настолько простой, что эта простота озадачила экспертов комитета и они. отклонили заявку Моисеева.
Это трудное соревнование молодой рабочий-новатор выиграл. Победа была тем более почётна, что некоторые конструкции, представленные на испытания, перед этим были высоко оценены на ВДНХ СССР и их авторы получили за них золотые медали.
Госкомитет изобретений утвердил это название.
Но история с моисеевским патроном на этом не закончилась. Ученые из столичного института Оргстанкинпром остановили свое внимание на необычайно простом и в то же время чрезвычайно надёжном патроне «Мечта». Они также признали, что на сегодняшний день лучшей конструкции нет, и решили его ввести в ГОСТ. Проект ГОСТа был составлен и разослан в адреса 400 заводов, институтов и организаций. Целый год собирал Оргстанкинпром отзывы специалистов. Тысячи рабочих и инженеров смогли ознакомиться с новинкой и дали свои отзывы. Отрицательных не было.
Комитет стандартов СССР утвердил ГОСТ. Я держал в руках небольшую голубую книжку с заглавием на русском и английском языках: «Патрон фрезерный для крепления инструмента». Это Государственный стандарт СССР 21054-75. Он введен в нашей стране с января 1977 года.
Я читал надпись на первом листе нового ГОСТа, где Валентин тепло благодарил меня, как своего старшего друга и наставника в делах новаторских, и думал: «Как же вырос этот скромный рабочий паренек, стоящий теперь в одном строю с известными изобретателями и новаторами производства и науки!»
Обычно инструмент с коническим хвостовиком вышибают из переходных втулок ударом молотка: по клину. От этого инструмент портится и забивается, да и сам станок от такого обращения теряет точность. Моисеев предусмотрел и этот недочет: в комплект патрона «Мечта» по ГОСТу входит также простое приспособление для безударного извлечения инструмента из переходных конусных втулок. Это приспособление предохраняет инструмент от преждевременного изнашивания, обеспечивает безопасность работы, повышает культуру производства.
С применением патрона «Мечта» расширяются возможности фрезерных станков. На них можно будет с успехом выполнять такие операции, которые раньше делались на сверлильных и расточных станках. При этом значительно сокращается вспомогательное время, повышается качество обработки, да и труд делается более привлекательным и интересным.
Новаторство как профессия требует от рабочего полной отдачи сил, духовных и физических, в течение всего дня и вечера, а то и ночи. Человек любой другой профессии может отработать свои 8 часов и на время забыть о цехе. Новатор же думает и мысленно развивает свои идеи, ищет лучший вариант постоянно, не зная отдыха ни в выходные дни, ни в отпуске. Даже во сне мозг новатора иногда выдает решение задачи. Таких увлеченных своим делом людей называют «одержимые».
Валентин Моисеев в течение 10 лет был именно одержимым. Кроме «Мечты» он создал целый набор различных зажимных устройств для станочников.
В этих исканиях Валентин шел испытанным путем: создавал в металле первый вариант, который всегда был уже лучше существующих инструментов этого типа, а потом улучшал его, делая новые три-четыре варианта первой задумки.
Вот несколько его новых устройств для крепления всевозможного инструмента на различных станках.
При длительной эксплуатации любого зажимного патрона его кулачки постепенно срабатываются, он теряет точность и надежность зажима. У Моисеева и это обстоятельство предусмотрено. Первоначальную точность и надежность зажима патрона «Спутник» можно восстановить в течение нескольких минут. для этого в кулачках сделаны выточки, куда зажимают узкое кольцо, через которое прошлифовывают или растачивают сработавшиеся кулачки, исправляя их дефекты. Так легко и быстро патрону придается его прежняя центричность.
Почему я так подробно описал конструкцию патрона «Спутник»?
Сейчас патроны Моисеева не выпускаются промышленностью по весьма простой причине: патроны такого же типа вильнюсской конструкции слабы по ряду элементов, и их не берется делать ни один инструментальный завод, а конструкция «Спутник» Моисеева хороша по всем статьям, но не защищена авторским свидетельством. Это очень обидно для Валентина и убыточно для народного хозяйства.
Быстросменная расточная головка «Надежда»
Совсем другая задача (и необычный вид) у быстросменной расточной головки «Россия». Она служит для настройки инструмента на осевой размер (по длине). Инструмент в этой головке можно перемещать и настраивать в широком диапазоне величин (1, 2, 5, 10, 20 см) и с большой точностью на весьма малые величины (0,01 и 0,001 мм), это позволяет значительно сократить количество расточных оправок и быстро настраивать резцы на нужный размер по длине.
В этой расточной головке всего четыре детали, но этого вполне достаточно, чтобы обеспечить точность, жесткость зажима инструмента и долговечность.
Весь этот «ансамбль» моисеевских инструментов успешно используется на сверлильных, токарных, фрезерных, а в последнее время также и на координатно-расточных станках.
На станках с программным управлением также удобно использовать эти новые устройства Моисеева, так как по мере затупления инструмента и при изменении размера есть возможность вместо ввода корректировки в программоноситель регулировать размер непосредственно в расточных быстросменных головках. Это гораздо проще.
Как бы ни были ценны многочисленные творческие разработки Валентина Моисеева, на первом месте у него всегда профессия токаря. Токарь он умелый, высококвалифицированный и добросовестный, работает на станке всегда с увлечением. Руководство завода нередко посылает его на родственные заводы для оказания помощи именно в токарных работах большой сложности, которые по каким-нибудь причинам не могут выполнить в нужный срок местные специалисты. И всегда, применив свои новые инструменты, свое новаторское мышление, Валентин находит блестящий выход из трудного положения со станочными работами и досрочно справляется с любым заданием. Его временная работа на «прорывах» в Харькове, Ленинграде и других городах всегда сопровождалась интересными находками, и о них хочется рассказать подробнее.
Валентин немного подумал, постоял, склонив голову набок, как он всегда делает в трудную минуту, и потом просто ответил: «Постараюсь помочь харьковчанам. Когда надо ехать?»
Почти все московские новаторы состоят членами Всесоюзного общества «Знание». У наших новаторов давно выработалось такое правило: когда их посылают в командировку в другой город, они всегда заходят в правление общества «Знание». Новаторам обязательно вручают путевку от общества на чтение лекций по техническим новинкам, авторами которых они являются, на практический показ своих изобретений в работе. Моисеев получил такую путевку и уехал в Харьков конечно же не с пустыми руками. Его чемодан весил не менее 20 килограммов. На другой день он прибыл на Харьковский завод холодильных машин как лектор-новатор Всесоюзного общества «Знание».
Это был своего рода «ход конем».
Если бы Валентин прибыл на завод как обычный командированный, вряд ли кто-нибудь стал бы смотреть его новинки, ему сразу пришлось бы окунуться в повседневную работу обычного токаря. А тут другое дело! Слова главного технолога, сказанные в присутствии многих рабочих и инженеров, в корне меняли ситуацию. В инструментальном цехе Харьковского завода начали делать универсальную оснастку и приспособления Моисеева к различным станкам. Валентин в то же время точил на станке нужные своему заводу комплектующие детали. Работал он умело, с выдумкой, рационализируя почти каждую операцию. Он часто оставался вечерами, чтобы помочь инструментальщикам быстрее освоить изготовление новинок. Работал с увлечением, и понять его нетрудно: ведь делается его детище, и не в одном экземпляре, а партиями, оно нужно заводу, его просят помочь наладить производство его же инструментов и приспособлений. для любого новатора это большая редкость и большая радость.
По просьбе Харьковского отделения общества «Знание» Валентин выкроил время, чтобы выступить на ряде заводов, в некоторых технических училищах и в Харьковском совете новаторов. Председатель Харьковского совета новаторов Герой Социалистического Труда токарь В.Д. Дрокин впоследствии в разговоре со мной очень тепло отзывался о молодом московском токаре-новаторе и высоко оценил его технические новинки.
Моисеева на всех заводах встречали хорошо, его новые инструменты и приспособления были нужны везде. Эта нужность приносила наибольшее моральное удовлетворение и придавала автору силы для очень напряженной работы. О его выступлениях быстро стало известно в Харьковском обществе «Знание». Правление общества пригласило Валентина приехать к ним в свой отпуск специально для показа устройств на заводах Харькова и Харьковской области, просили выступить по городскому радио и телевидению.
Московские новаторы в большинстве своем достаточно эрудированные товарищи. Поэтому выступления Моисеева по телевидению и радио прошли успешно. Кстати, о выступлении по телевидению.
Посмотрев привычным глазом чертежи, Моисеев не стал сразу приступать к работе, как надеялся мастер, а, подумав немного, сказал:
— Вот какая просьба, ребята!
Поглядели ребята уголком глаза:
— Оставь на тумбочке. Приходи на той неделе.
— Мне нельзя на той неделе, мне надо сегодня. Заточники переглянулись:
— Откуда ты пришел, такой шустрый?
— Я не пришел, а приехал из Москвы. Вам помогать вызвали.
Заточники промолчали, А через час принесли Валентину два сверла, сделанные по его эскизу. Сверло-зенкер полностью повторяло все внутренние размеры и уступы детали в зеркальном отражении. Раньше все уступы внутри детали местные токари делали различными сверлами и резцами по упорам. Дело двигалось медленно.
Моисеев установил новый инструмент, включил станок, а мастеру предложил:
— Засеките время, да не по минутной стрелке, а по секундной.
Мастер с часами в руках замер, как судья на старте стометровки.
Западали детали в ящик быстро, как весенняя капель. На одну деталь затрачивалось 28 секунд, вместо 10 минут по норме.
Работа, рассчитанная на месяц, была сделана за два дня. Конечно же его зарплата была очень высока. Валентин сказал мастеру и начальнику цеха:
— Может быть, подать рационализаторское предложение, и пусть все токари работают по-новому?
Однако руководители цеха попросили не подавать предложения, так как и в этом случае, по их мнению, «наши токари могут остаться без зарплаты».
Валентин пожал плечами, но спорить не стал: у руководства могут быть свои особые соображения! Он быстро сделал все детали, разгрузив местных токарей от этой работы.
Руководители цеха, видимо, решили подшутить над столичным специалистом. Когда до конца командировки оставалась одна неделя, начальник цеха сказал Моисееву:
Пока шел разговор, у него в голове уже сложилась своя технология, в корне отличающаяся от методов работы местных специалистов.
И он сделал 630 шестизаходных червяков за неделю! Без сверхурочных. Заработал за неделю 600 рублей.
Сам директор ленинградского «Торгмаша» пришел в цех подивиться на моисеевские чудеса. Он поблагодарил москвича за помощь и огорчился:
А в этом чемоданчике, в каждом его гнезде, будто драгоценности, стерильно мерцая на черном бархате полированными поверхностями, лежали моисеевские инструменты, патроны, универсальные кулачки, расточные быстросменные головки.
Подивился всему этому директор и попросил оставить чертежи. Правда, как выяснилось позднее, ничего по этим чертежам так и не было сделано. И еще не раз приезжали на ленинградский «Торгмаш» на помощь московские станочники с родственного завода.
Не везде с внедрением моисеевских инструментов дело обстояло так плохо. Бывали и большие удачи. Послали его как-то на помощь куйбышевскому родственному заводу «расшить узкие места» по самым обычным токарным работам.
Валентин явился к главному инженеру:
— Я могу, конечно, сделать все, что скажете, но. зачем? Главный инженер удивился:
— Как это, зачем? А Моисеев говорит:
И куйбышевский завод был быстро обеспечен высокопроизводительной и удобной оснасткой. Валентин до сих пор сохранил самые теплые воспоминания об этом, как он говорит, «очень правильном» главном инженере.
Провожали Валентина в Москву торжественно.
Встречи с такими друзьями всегда праздник. Они заряжают новыми идеями, приучают бороться с неудачами.
Все вызовы в другие города Моисеев получил через общество «Знание». Часто его творческие поездки начинались так.
Вот он прилетел в Новосибирск. Со своим чемоданом входит в аэровокзал.
А вот пришлось мне в 1977 году побывать по делам на Ленинградском объединении станкозаводов имени Я.М. Свердлова и задушевно поговорить со своими коллегами-станочниками. Молодые и средних лет товарищи работали токарями, расточниками-координатчиками, фрезеровщиками. У некоторых из них были дипломы об окончании института, т. е. они имели высшее образование. Расточники прямо говорили: «Сейчас без высшего образования трудно быть хорошим расточником-координатчиком». Другие рабочие, их товарищи, учились в заочных вузах, и они говорили, что не собираются уходить со станка после получения диплома. Так что сейчас представление о станочнике, как о чумазом пареньке-неудачнике, явно ложное.
Валентин мне как-то рассказывал о своем выступлении перед десятиклассниками накануне окончания их учебы в средней школе. Из нескольких школ собралось человек 200. Тема разговора старая: «Кем быть?» Валентин начал свое выступление так: «Ребята, кто из вас хотел бы быть киноактером, поднимите руку». Подняли руку почти все. «А кто хочет после окончания школы пойти работать на завод и стать токарем?» Подняли руки двое и то как-то нерешительно. «Ну, хорошо, ребята, спасибо за прямоту». А потом Валентин рассказал школьникам, в чем сущность работы токаря, да рассказал так увлекательно, что его ни разу не прервали, слушали затаив дыхание.
В заключение Валентин посоветовал выпускникам обязательно посмотреть этот фильм и пригласил их прийти на свой завод посмотреть, как он работает, как работают другие специалисты-станочники,
Как это началось? Случилось так, что Моисеев попал в Институт хирургии имени А.В. Вишневского в Москве и присутствовал при операции на сердце. Такие операции сейчас делают не так уж редко, но каждый раз это событие для клиники.
Валентин впервые увидел в руках хирурга беззащитное человеческое сердце. И еще увидел, как вдруг пот залил глаза опытного хирурга и как побледнело его лицо. Увидел, как хирург отчаянно выбрасывал руку назад, требуя у сестры другой иглодержатель, пинцет или еще какой-нибудь удерживающий инструмент. А инструмент не держал, не сжимал и вообще был недостаточно надежен для такой операции: ведь порой хирургу на действие отпускаются минуты, а то и секунды.
Заместитель президента Академии медицинских наук А.И. Шепелев с интересом отнесся к предложению молодого умельца и вполне серьезно попросил его помочь хирургам Института хирургии имени А.В. Вишневского.
Помимо основной продукции завод производит маслорезки, льдогенераторы, официантские тележки, тележки с подъемной платформой и многое другое. Технология производства на заводе отлажена, продукция хорошо освоена.
Но вот однажды на имя директора завода товарища Ю.А. Горбунова пришло письмо такого содержания:
Ученые и хирурги Академии медицинских наук СССР в процессе проведения сложных и уникальных операций постоянно сталкиваются с необходимостью усовершенствования существующих хирургических инструментов, и очень часто с необходимостью создани совершенно новых, не имеющих прототипов инструментов. Такие инструменты могут быть созданы только в результате тесного творческого контакта хирурга и специалиста, способного воплотить задуманное в металл.
В настоящее время токарь Вашего завода В.Г. Моисеев оказывает помощь Институту хирургии имени А.В. Вишневского Академии медицинских наук СССР в создании новых инструментов для операций на сердце.
В порядке оказания технической помощи Академии медицинских наук и учитывая важность проведения подобных работ, прошу Вас разрешить В.Г. Моисееву использовать свое рабочее место для работ над усовершенствованием и изготовлением новых хирургических инструментов.
Получив такое письмо, директор был очень удивлен, что его рабочий способен на такие дела. Надо было немедленно решить: оказать помощь или отказать медикам. для него это был не легкий вопрос: если оказать помощь, то кто же за Моисеева будет производственный план выполнять? Если отказать, то хирурги, чего доброго, обвинят его в жестокости, черствости по отношению к больным людям. И директор принял «соломоново» решение: пусть Моисеев днем выполняет заводскую работу, а по вечерам занимается разработкой и изготовлением хирургических инструментов.
Хирургический крючок для экспозиции клапанов аорты,
легочной артерии и выводных трактов желудочков сердца.
Авторы: В.Г. Моисеев и А.Н. Кайдаш.
Сейчас всеми этими инструментами успешно делают сложнейшие операции на сердце. Надо прямо сказать: чтобы создать их, Моисееву пришлось потрудиться, как говорится, на совесть. Одних только пинцетов он изготовил десять вариантов, и только последний удовлетворил хирургов на все 100%. Насколько не проста была эта работа, говорит такой интересный факт. Однажды А.Н. Кайдаш оперировал больную, муж которой оказался директором одного научно-исследовательского института. В знак благодарности он готов был сделать для хирурга все, что тот пожелает. И Кайдаш попросил директора сделать для его отделения еще пару таких же пинцетов. Директор обещал через неделю сделать десяток пинцетов. Но прошла неделя, другая, месяц, а пинцетов не было. Когда Кайдаш позвонил в институт и поинтересовался, в чем же дело, то директор извинился и сказал, что, к сожалению, его специалисты сделать такие пинцеты не могут.
Чтобы изготовить подобный инструмент нужно быть не только токарем, слесарем, фрезеровщиком, но и конструктором, технологом и даже патентоведом. А перед тем как приступать к такой работе, нужно изготовить специальный металлорежущий инструмент, оснастку, приспособления, продумать весь технологический процесс и вложить в него всю свою душу. Прежде чем сделать принципиально новый медицинский инструмент, нужно было десятки раз побывать в операционной, ловить и замечать там каждое движение хирурга. Нужно также пересмотреть и изучить, хотя бы и не очень подробно, гopу патентной и специальной литературы. Все это испытал и преодолел Валентин, прежде чем ему удалось сделать совершенные варианты нового медицинского инструмента.
Доктор медицинских наук Кайдаш не намного старше Валентина, но он был уже известный и опытнейший хирург, спасший немало, казалось бы, обреченных больных. И не будет преувеличением сказать, что несколько десятков таких больных обязаны жизнью не только замечательному хирургу, но в какой-то степени и московскому рабочему-умельцу Валентину Моисееву. Валентин продолжает совершенствовать свои медицинские инструменты.
Случается, что известный хирург приезжает к нему домой с объемистым портфелем, в котором лежит. человеческое сердце (конечно, взятое из морга). И они вдвоем обсуждают, как создать еще более совершенный хирургический инструмент для выполнения сложнейших операций.
Токарь и ученый-хирург вместе решают одну задачу: как лучше помочь больным людям!
Моисеев, взявшись за эту работу, придумал и сделал довольно простое приспособление к сверлильному станку, имеющему 8 тысяч оборотов в минуту. На изготовление приспособления ушло 2 часа, а с его помощью Валентин за 4 часа просверлил всю тысячу деталей и выручил завод в трудную минуту. Все детали, без единой штуки брака, попали вовремя на сборку. Кроме экономии времени на этой работе была получена и другая, довольно редкая экономия: если бы Валентин делал работу на токарном станке, как предусмотрено технологией, ему потребовалось бы израсходовать электроэнергии в 100 раз больше, чем работая на сверлильном станке.
Прежде чем рассказать о другом его предложении, хочется остановитьс вот на чем.
На заводе, где работает Моисеев, есть фрезерные станки армянского завода. Они считаются неплохими универсальными, и если бы их комплектовали приспособлениями и инструментом, то не уступали бы по производительности лучшим японским стан кам этого типа. Но к сожалению, станки не только не оснащаются в полной мере, но и то, что у них есть в комплекте, не всегда, мягко выражаясь, соответствует «мировым стандартам».
Вот так случилось с армянским широкоуниверсальным фрезерным станком модели 675П. Видимо, ереванские станкостроители так торопились, чтобы сдать его в срок, что на цангах прорезали резьбу только первым метчиком и сразу закалили их. Когда же цанги попали в инструментальный цех Перовского завода торгового машиностроения, в них не ввертывалась ни одна затяжка, а прорезать их резьбу тоже было нельзя, так как они каленые. Пришлось заказать в инструментальном цехе новые. Работу поручили Моисееву.
Перед тем как начинать новую работу, новаторы привыкли подумать. Такой уж у них характер.
Он способен построить ракеты,
Чтоб увидеть другие миры,
Разгадать все секреты планеты,
Приумножить земные дары.
Человека растила природа,
И теперь он хозяин Земли.
Так живи и твори для народа,
Ты найдешь свое счастье в пути!
Подготовлено для сетевой публикации учениками московской гимназии №1543
Алексеем Дыбовским и Егором Гавриловым Приглашаем воспользоваться сетевой энциклопедией токарного дела