пират генри эвери биография
Тайна пропавшего авантюриста: куда пират Эвери увез сокровища падишаха
Американский кладоискатель Джим Бейли выдвинул теорию, которая объясняет исчезновение знаменитого пирата Генри Эвери. В 1695 году Эвери и его люди напали на корабли падишаха Империи Великих Моголов, которые возвращались в Индию после паломничества в Мекку, пираты несколько дней пытали, насиловали и убивали пленных, а потом скрылись с золотом и драгоценными камнями. Больше о них никто и ничего не слышал. Куда сбежали корсары? И где, по мнению кладоискателя Бейли, они спрятали награбленные сокровища? Об этом рассказали эксперты программы «Загадки человечества» с Олегом Шишкиным на РЕН ТВ.
От юнги до короля пиратов
Открытие американского археолога Джима Бейли может пролить свет на одну из самых загадочных историй XVII столетия. У берегов Род-Айленда Бейли обнаружил старинные арабские монеты. Исследователь уверен, что его находка – ключ к разгадке таинственного исчезновения короля пиратов Генри Эвери.
Генри Эвери по прозвищу Долговязый Бен был одним из самых знаменитых «джентльменов удачи» Золотой эпохи пиратства. Слава о нем гремела на всех континентах. Данные о происхождении Эвери разнятся. По одной из версий, его настоящая фамилия Бриджмент, но, чтобы не порочить доброе имя семьи, пират решил взять псевдоним. По словам голландца Вана Брука, который несколько месяцев провел в плену на судне Эвери, Долговязый Бен подался в пираты после измены жены.
К тому моменту англичане и испанцы заключили перемирие. Британские корабли больше не нападали на галеоны, которые везли в Мадрид сокровища Нового Света. Теперь каперы грабили французов и голландцев, а также сопровождали торговые суда.
Бунт на корабле
Фрегат «Карл II», на котором служил Эвери, должен был сопровождать испанский караван в Америку, но экспедиция по разным причинам откладывалась, и корабль Эвери восемь месяцев бесцельно простоял в порту.
Эвери переименовал «Карл II» в «Причуду» и начал промышлять грабежами у берегов Африки и Южной Азии, скоро флотилия короля пиратов разрослась до шести кораблей, но Эвери мечтал сорвать по настоящему большой куш.
Большой куш
Пираты под командованием Эвери атаковали караван из 25 судов. Им удалось захватить два крупных парусника, включая «Ганг-и-Савай». Тогда «Причуда» и «Ганг-и-Савай» находились почти на одном уровне, и пираты обошлись без забрасывания абордажных веревок, они просто клали мостки, по которым перебирались на палубу индийского судна. Эвери сражался в первых рядах. Паломники отчаянно защищались, но вскоре сдались.
Добычей пиратов стали драгоценности, золото и серебро. По подсчетам историков, сумма награбленного в пересчете на современный курс составила 108 млн долларов.
По одной из версий, Эвери досталась дочь правителя Империи Великих Моголов Фатима. Разгневанный падишах едва не объявил Англии войну.
Куда король пиратов увез сокровища
Бейли полагает, что арабские монеты, которые он нашел у берегов Род-Айленда, — это часть добычи, захваченной пиратами на корабле «Ганг-и-Савай». Археолог считает, что Эвери и его команда укрылись в Новом Свете. В то время в колонии было легко затеряться. Риск попасться английским властям практически равнялся нулю.
По другой версии, Эвери все-таки вернулся в Англию, но умудрился промотать всю добычу и умер в нищете в Девоне. Историки полагают, что этот слух мог распустить сам король пиратов, чтобы британские власти прекратили на него охоту.
О невероятных событиях истории и современности, об удивительных изобретениях и явлениях вы можете узнать в программе «Загадки человечества» с Олегом Шишкиным! Смотрите с понедельника по пятницу в 13:00 на РЕН ТВ.
Неуловимый Эвери: история самого удачливого пирата
На пути к славе и богатству
Корабль по заказу испанцев должен был доставить в Америку вооружение для борьбы с пиратами. Но в порте Ла Корунья фрегат, что называется, застрял на долгих восемь месяцев. Все это время моряки не получали жалования. Капитан Гибсон на возмущение своих подчиненных реагировал агрессивно и никак не пытался урегулировать ситуацию. Все это привело к тому, что в начале мая 1694 года команда «Карла» взбунтовалась. Во главе мятежа встал Генри Эвери.
Чуть позже, уже в водах Гвинейского залива, Генри сумел захватить пару датских кораблей. Добыча радовала. Доля каждого пирата составила порядка девяти унций золота. Кроме этого, численность команды увеличилась на четырнадцать датчан, захотевших встать под пиратский флаг.
По мнению некоторых исследователей, возможно, Эвери был капитаном работоргового судна, которое нелегально перевозило чернокожих невольников из Африки в Америку. Подтверждением этому предположению служат воспоминания капитана Филлипса, командовавшего кораблем «Ганнибал». Он писал, что после визита Долговязого Бена (это одно из прозвищ Эвери) на побережье Гвинеи невозможно было найти хоть одного чернокожего человека.
После Мадагаскара путь разбойников пролегал мимо острова Анжуан (второй по величине из Коморских островов). Эвери снова улыбнулась удача. Он захватил гураб (парусно-весельное судно) и команду из сорока французских флибустьеров. И они стали частью команды Генри.
Но буквально через пару дней к Анжуану подошли три корабля Ост-Индской компании: «Бенджамин», «Мокка» и «Тонкин». Эвери прекрасно понимал, что ввязываться в кровопролитное противостояние с противником бессмысленно. Поэтому приказал своим людям сняться с якоря и уплыть, даже не вступая в переговоры с капитанами кораблей противника. На берегу Эвери пришлось оставить «одного человека из своей компании, который до этого заболел; его звали Уильям Мэй».
Побродив по округе, Эвери принял решение вернуться на остров. Там он завербовал еще более десятка французов и только после этого покинул Анжуан.
«Воображение», взявшее курс на Красное море, представляло собой грозную силу, а численность интернациональной команды Эвери составляла примерно сто семьдесят человек. На пути к намеченной цели «Воображение» встретило пару английских пиратских судна. «Долфином» командовал капитан Ричард Уэнт. У него в подчинении находилось примерно шесть десятков людей. Джозеф Фэро капитанил «Портсмутом адвенчур». Под его началом было примерно столько же пиратов. После непродолжительных переговоров Уэнт и Фэро согласились присоединиться к Эвери, который, конечно, стал главным над всей новоиспеченной флотилией.
В июне 1695 года пиратские корабли показались близ острова Перим, располагающегося у входа в Красное море. Там к Эвери присоединились еще три разбойничьих судна: «Сусанна», «Перл» и «Амити», под командованием Томаса Уэйка, Уильма Мэйса и Томаса Тью соответственно. Эти корабли имели в своем арсенале по шесть орудий, а команды насчитывали от тридцати до пятидесяти человек.
Томас Тью поделился с Эвери ценной информацией: в Красном море скоро должна была появиться флотилия с индийскими паломниками, которые направлялись в Мекку. Генри принадлежал к категории таких людей, которым ненужно повторять дважды. И вскоре флотилия из шести кораблей вошла в Красное море. Правда, через короткое время численность судов уменьшилась. Один корабль уничтожили из-за его тихоходности, второй заблудился и отстал.
Пираты бросились в погоню. Генри не хотел размениваться на другие корабли. Он прекрасно понимал, что захват крупнейшего судна империи Великих Моголов сделает сказочно богатым и его самого, и его команду.
На борту «Ганг-и-Савайя» были не только простые паломники. Паломничество в Мекку на нем совершили несколько высокопоставленных чиновников и, самое главное, дочь Великого Могола. Пираты, конечно, не знали о таком «грузе». Да и не сразу узнали. Потому что добыча превзошла все ожидания: «Они взяли на этом корабле столько золота и денег в валюте и в сосудах, что вместе с захваченным раньше доля каждого человека возросла до 1000 фунтов». Этот «заработок» мог позволить каждому из разбойников ни в чем не нуждаться до конца своих дней.
После грабежа флотилия Эвери остановилась на острове Бурбон. Здесь «все датчане и все французы были высажены на сушу со своей долей добычи, доходившей до 970 фунтов на человека». Казалось, их ждет только счастливая и безмятежная жизнь. Но… дерзкое нападение на корабль Монголов не могло просто так сойти им с рук. В этом эпизоде пираты проявили себя абсолютно не дальновидными людьми, у которых добыча затмила здравый смысл.
Пока разбойники вовсю радовались жизни и кичились победой над паломниками, обескровленный и разграбленный «Ганг-и-Савай» сумел все-таки добрался до порта Сурата, расположенного на западе Индии. Выжившие после встречи с пиратами моряки и пассажиры обо всем рассказали властям. Так Великий Могол и англичане узнали о пытках, насилии и убийствах паломников. Мусульмане очень болезненно отреагировали на произошедшее. Они осадили английску факторию, желая устроить над иностранцами самосуд. Более шести десятков служащий Ост-Индской компании были закованы в цепи и посажены в тюрьму. Здесь они провели почти год.
За пиратами флотилии Эвери началась охота. Одни хотели отомстить за паломников, другие – отобрать добычу. За голову Генри было объявлено вознаграждение в размере пяти фунтов стерлингов. Такую же сумму Великий Могол пообещал тому, кто доставит к нему пирата. Причем неважно, живого или мертвого. Почти все разбойники из флотилии Эвери были схвачены. Тем, кому повезло, осели а Новой Англии, Северной Каролине, Пенсильвании и Бермудских островах. Как сложилась их жизнь в дальнейшем, можно лишь догадываться. Скорее всего, они взяли себе другие имена и фамилии, чтобы замести следы. Поэтому об их жизни после грандиозного захвата индийского корабля ничего неизвестно. Сумел скрыться от преследователей и сам архипират. Это прозвище он получил после захвата индийского судна. Известно, что он перебрался в Северную Америку, но там у него не сложилось.
Новую жизнь Эвери хотел начать в Бостоне. Но сначала он попал под подозрение местного губернатора, а потом на его след вышли охотники за головами. Награду в 500 фунтов стерлингов от Лондона и столько же от Монгола никто не отменял. Эвери пришлось все бросить и перебраться в Ольстер, что в Ирландии. Но и здесь ему не удалось скрыться. Поэтому Эвери попытался затеряться в Шотландии, распространяя слухи о возможных маршрутах своего путешествия. И, несмотря на усилия многочисленных ищеек и просто алчных агентов, отыскать Генри Эвери так ни у кого и не получилось. После Шотландии его след окончательно затерялся.
Конечно, бесследное исчезновение столь известного пирата породило множество мифов и легенд о нем. По одной версии, Эвери вновь вернулся в Америку. Здесь он попытался сбыть свои сокровища, но был обманут. И остаток жизни провел в нищете. По другой, он поселился на каких-то островах и вел тихую, беззаботную жизнь. По третьей – Эвери погиб по пути в Америку. То ли его скосила какая-то болезнь, то ли он был убит в драке. В общем, версий много. Можно выбрать на любой вкус.
Кстати, некоторые исследователи считают, что герой книги «Жизнь и приключения славного капитана Сингльтона», написанной Даниэлем Дефо, является прототипом как раз Генри Эвери. А затем Чарльз Джонсон на ее основе создал комедию «Пират-счастливчик». Эвери называли счастливчиком и везунчиком, ведь он сумел урвать огромный куш, приложив к этому не так уж много усилий.
Пират Эвери и его «Воображение»
Британец Генри Эвери впервые был упомянут в знаменитой книге Даниэля Дефо «Всеобщая история пиратства». В том литературном труде, опубликованном в Лондоне в 1724 году, рассказывалось, как Генри стал, пожалуй, самым удачливым морским разбойником.
Содержание
Карьерный рост
О морском разбойнике рассказывал не только Дефо. Некий голландец ван Брук однажды побывал на корабле Эвери, правда, в качестве заложника. Но жилось ван Бруку судя по всему неплохо; по крайней мере, в шумных застольях с капитаном он принимал участие. И как-то Эвери, находясь в состоянии алкогольного опьянения, признался пленнику, что его фамилия ненастоящая. По «паспорту» Генри являлся Бриджменом. А сменил он фамилию исходя из благих намерений – пират не хотел подставлять своих родственников.
Правда это или нет, узнать уже, к сожалению, вряд ли удастся. Кроме этого, Генри признался, что его отец сам «рулил» кораблем и иногда брал его с собой в море. Поэтому о морских приключениях Эвери мечтал с детства. И когда повзрослел, решил превратить ее в жизнь. Сначала он служил на военных кораблях и был вполне доволен жизнью. Но как-то, вернувшись из очередного похода, Эвери узнал, что его жена ему изменила. Это стало поворотным событием в судьбе Генри. Он, что называется, «обнулился» и навсегда покинул дом, сменив фамилию.
Ему удалось устроиться помощником капитана Гибсона на мощный фрегат «Сharles II». Это судно должно было отправиться в Америку, чтобы привезти вооружение для борьбы с пиратами. Но путешествие не заладилось. И на 8 месяцев «Сharles II» застрял в порте Ла Корунья. При этом моряки не получали зарплату. Естественно, на корабле начал назревать бунт, а его лидером и стал Эвери. Надо сказать, что он пытался мирно уладить ситуацию с капитаном. Но Гибсон не хотел искать компромисса. И в мае 1694 года команда взбунтовалась. Капитан и его союзники сразу же сдались. Эвери посадил их в шлюпку и отправил к берегу. Затем велел переименовать фрегат в «Воображение» (по другой версии – в «Фантазию») и приказал направиться к берегам Западной Африки. Так Генри стал пиратом и капитаном корабля.
По скользкой дорожке вприпрыжку
Западную Африку Генри выбрал неслучайно. Он рассчитывал за счет торговых кораблей, курсировавших в том регионе, поправить бедственное финансовое положение. Команда эту идею восприняла на «ура».
План Эвери сработал. У островов близ Зеленого Мыса пираты смогли захватить несколько британских кораблей. И помимо богатой добычи, к ним примкнули еще и добровольцы. Затем они захватили еще ряд кораблей. Жизнь наладилась, пираты были довольны. Кстати, есть версия, что Эвери еще промышлял и работорговлей. Он совершал налеты на прибрежные поселения, а пленников потом продавал на многочисленных «специализированных» рынках. Об этом вспоминал капитан Филлипс, чье судно «Ганнибал» курсировало в тех же водах.
Эвери двинулся дальше. Его «Воображение» миновало Мадагаскар и проходило мимо острова Анжуан (Коморские острова). Неожиданно пираты столкнулись с французскими «коллегами». И после переговоров, часть перешла на службу к Эвери. Но вскоре морские разбойники встретили три больших и мощных корабля Ост-Индийской компании. И Генри приказал просто сбежать. Он понимал, что ему не под силу тягаться с ними.
Скрывшись от противников, Эвери решил, что пришла пора менять место дислокации. И его корабли направилась в Красное море. По пути Генри встретил несколько английских пиратов, которые присоединились к нему. Теперь уже Эвери командовал большой и мощной флотилией, которая могла никого не бояться. А в июне 1695 года к нему присоединились еще три пиратских судна. Причем одним из них командовал знаменитый Томас Тью.
Как раз Тью и поделился с Эвери важной информацией. Он рассказал, что в Красном море в самое ближайшее время должна появиться флотилия с паломниками из Индии, которые направлялись в Мекку. Генри сообразил, что выгода от захвата этих кораблей могла превысить даже самые смелые ожидания. И, конечно, согласился рискнуть. Его команда с восторгом приняла решение капитана.
Шесть пиратских кораблей отправились на встречу с «золотыми антилопами». Правда, до Красного моря дошли не все. Одно судно уничтожили сами разбойники, поскольку оно являлось слишком медленным. Второе – отстало и заблудилось.
Изначальный расклад сил мог испугать любого пирата, но только не Эвери. Его четырем кораблям противостояла флотилия из двадцати пяти судов! Но… морской разбойник понимал, что перед ним паломники, а не профессиональные военные. И он решил рискнуть.
Во время первого налета Генри захватил «Фат-Махмамади» – второе по величине индийское судно. Но главная «большая рыба» сумела уйти. С таким сценарием Эвери не был согласен, поэтому кинулся в погоню за «Ганг-и-Савай». И несмотря на усилия индийцев, пираты смогли догнать судно Великих Моголов. Надо сказать, что на корабле были не только простые паломники. На борту находились высокопоставленные чиновники и, что самое важное, дочь самого Великого Могола! Но пираты узнали об этом позже.
На протяжении нескольких дней они только грабили и убивали, упиваясь собственными властью и богатством. О такой добыче они и мечтать не могли! Многие женщины-мусульманки, понимая, что их ждет, либо бросались за борт, либо убивали себя кинжалами. Эвери на зверства, устроенные его людьми, не реагировал. Он боялся, что проявленная жесткость может вызвать бунт. А лишиться всего из-за сентиментальности он не мог.
Судно «Ганг-и-Савай» (пираты не удосужились его затопить) с чудом выжившими паломниками все-таки сумело добраться до Сурата, порта, расположенного на западном побережье Индии. Тогда-то и стала известна горькая правда. Англичане и индийцы объединились, чтобы поймать пиратов.
Охота
Помимо тех, кто хотел отомстить за паломников, собралась армия и людей, мечтавших банально отобрать у пиратов их добычу. За голову Эвери была назначена награда в 500 фунтов стерлингов, столько же пообещал добавить и Великий Могол. И очень скоро почти все соратники Генри были схвачены. Лишь немногим удалось тогда уцелеть. И поскольку вернуться они не могли, то осели либо на Бермудских островах, либо в Северной Америке. Пираты сменили имена и растворились.
Удалось избежать расправы и самому Эвери, который после тех событий получил прозвище Архипират. Сначала он попытался наладить жизнь в Америке, поселившись в Бостоне, но не вышло. Его искали везде и всюду, поэтому не помогла даже новая личность. Вскоре пират попытался скрыться в Ирландии и Шотландии. Как раз после Шотландии его след и затерялся. По одной версии он вновь вернулся в Америку. По другой нашел пристанище на каких-то богом забытых островах. По третьей то ли погиб, то ли умер от некого заболевания. Тут, как говорится, можно выбрать легенду себе по душе.
Некоторые исследователи считают, что Даниэль Дефо, в своей книге «Жизнь и приключения славного капитана Сингльтона», использовал именно биографию Эвери в качестве основы.
Большой куш: как Генри Эвери стал знаменитым пиратом и умер в нищете
«Пират должен висеть на рее!» — говорил герой Дольфа Лундгрена в фильме «Неудержимые». Однако история пиратства привлекает нас: литература рисует образы «благородного бандита», который рыцарственно относится к дамам, милосердно — к пленным, жёстко — к врагам. Но так ли это? Выясним на реальном примере «ограбления века», которое устроил пират Генри Эвери.
Итак, что нам известно? Генри Эвери родился в деревне Ньютон Феррес (недалеко от Плимута) в семье парикмахера примерно в 1659–1669 годах. Обычно упоминается дата 20 августа 1659 года, хотя Даниэль Дефо писал, что год его рождения — 1653-й. Мы возьмём за основу первую, наиболее популярную дату.
В 1671 году двенадцатилетний Эвери попал на Королевский флот в качестве юнги, служил на бомбардирском кече и участвовал в бомбардировке Алжира. К марту 1689 года Эвери дорос до старшего помощника (chief mate) 66-пушечного линейного корабля «Руперт», капитаном которого был Фрэнсис Уиллер. Более того, к этому времени Эвери носил звание мичмана, то есть за 18 лет смог стать из простого юнги унтер‑офицером.
На следующий год Уиллер принял под командование 90-пушечный «Албермарл» и взял с собой Эвери в качестве помощника капитана (master’s mate). Судя по новому чину, Эвери освоил навигацию, поскольку на английском флоте, согласно традиции, master являлся штурманом, и если капитан отвечал за корабль в бою, то его помощник — за то, чтобы корабль дошёл до этого самого боя. В 1690 году «Альбермарл» участвовал в сражении при Бичи-Хэд.
В 1693 году фамилия Эвери всплыла при комплектовании каперского судна «Карл II». Этот 46-пушечный корабль снабжался на деньги лондонских купцов (в частности, деньги в предприятие вложил Джеймс Хублон, один из совладельцев Банка Англии, владевший сетью лавок, продававших специи по всему Лондону), но формально был передан Испании (поэтому и получил название в честь её короля — Карла II Испанского). Капитан Гибсон, возглавивший корабль, перевёл его в Ла-Корунью.
Согласно планам арматоров, «Карл II» должен был возглавить флотилию каперских судов в составе собственно 46-пушечника, пинка «Севенс сон», а так же фрегатов «Джеймс» и «Дав», которые должны были в ближайшее время произвести набег на французскую Мартинику в Карибском море. Но «что-то пошло не так…»
Для начала — плавание из Лондона в Ла-Корунью, которое должно было занять две недели, в результате продлилось пять месяцев. По прибытии в испанский порт оказалось, что испанская юрисдикция над кораблями ещё не оформлена, поэтому надо согласовать бумаги с Мадридом, дабы далее каперов финансировала Испания. Пока велись переговоры, матросы «самоизолировались» на своих кораблях — на берег сходить им было запрещено, а денег не платили ни инвесторы, ни испанцы.
Угроза мятежа нарастала день ото дня. Естественно, наиболее популярная версия начала бунта — невыплата жалованья матросам. Там действительно есть вопросы, поскольку контракт предусматривал выплаты матросам раз в шесть месяцев в полном объёме. Причём первый платёж они получили сразу при подписании контракта, 1 августа 1693 года. Следующий платёж, согласно контракту, должен был произойти 1 января 1694 года, но… деньги не выплатили.
Однако тут следует учесть, что на каперы народ чаще всего нанимался ушлый и в расчёте на призовые деньги. То есть финансовые затруднения инвесторов до экспедиции были прогнозируемы и очевидны.
Вторая версия — капитан Гибсон очень любил прикладываться к «беленькой» и просто затерроризировал матросов на фоне белой горячки. А теперь сложим все три фактора — вечно молодой и вечно пьяный капитан, отсутствие денег и фактическое заточение на кораблях без возможности сойти на берег.
В общем, 1 мая делегация матросов подошла к командующему экспедицией О’Бирну и вежливо, но настойчиво попросила денег, иначе… О’Бирн был человек неглупый и написал в Лондон инвесторам, что команды близки к бунту. Хублон со всей серьёзностью отнёсся к письму О’Бирна, однако остальные инвесторы в лучших традициях крупных корпораций устроили обсуждение вопроса, чтобы создать комиссию по проблеме, а потом комиссию над комиссией, и т. д. В результате вопрос о деньгах был просто погребён под завалом обсуждений.
Шестого мая активисты начали вербовать сторонников для мятежа. Седьмого мая 1694 года прибывший на корабль Гибсон, пьяный в лоскуты, вместе со своими собутыльниками был заперт в своей каюте. О’Бирн ночевал на берегу и о мятеже ничего не знал.
Часть матросов дезертировала на борт «Карла II» с других кораблей, капитан «Джеймса» Хамфрис пытался вести переговоры с восставшими, пугая карами, однако примерно в 22:00 «Карл II» выбрал якоря и покинул Ла‑Корунью.
Когда корабль отплыл от порта примерно на 15 миль, Гибсона поставили перед выбором — либо присоединиться к мятежникам, либо команда выделит капитану и лоялистски настроенным офицерам лодку и отпустит на все четыре стороны. Гибсон выбрал второе. Новым капитаном стал бывший помощник — Генри Эвери.
Устроив бунт, матросы «Карла II» оказались вне закона, поэтому после долгих дискуссий было принято решение плыть в Индийский океан и грабить там все корабли, которые попадутся под руку, для «возмещения расходов честных матросов».
Уже около Кабо-Верде (островов Зелёного Мыса) Эвери захватил три английских торговых корабля, плывших с Барбадоса с провизией и пиломатериалами. Далее «Карл II», переименованный в «Фэнси» (Fancy), отплыл к побережью Гвинеи, где наловил негров на продажу.
В Бенинской бухте по предложению Эвери корабль откренговали, очистив днище от ракушек и водорослей, а также снесли надстройки для увеличения скорости хода и уменьшения паразитной парусности корпуса. После этого «Фэнси» стал одним из самых скоростных кораблей в регионе.
В октябре 1694 года пираты захватили два датских судна с грузом золота и слоновой кости, а также пополнились там личным составом, который решил испытать судьбу на кривой дорожке «джентльменов удачи». В начале 1695 года Эвери достиг Мадагаскара, где взял новые припасы, а затем встал на стоянку на Коморских островах, по пути захватив французский корабль и пополнив экипаж 40 матросами.
Оттуда Эвери написал послание английскому правительство, утверждая, что никогда не атаковал английские корабли (это ложь, как мы видели) и что не собирается атаковать их в будущем, если они при встрече с «Фэнси» дадут условный сигнал.
Скорее всего, Генри опасался флота английской Ост-Индской компании, который представлял в регионе грозную силу.
В августе 1695 года «Фэнси» прибыл в Баб-эль-Мандебский пролив, где встретился с пятью другими пиратскими кораблями — шлюпами «Эмити» (капитан Тью, экипаж 60 человек), «Портсмут Эдвенчер» (Джозеф Фаро, 60 человек), «Долфин» (Ричард Уэнт, 60 человек), «Перл» (Уильям Мейс, 30 человек), «Сюзанна» (Томас Уэйк, 70 человек).
Пиратская флотилия приплыла из вод Северной Америки, чтобы попытаться атаковать и захватить конвой Великого Могола — ежегодный караван кораблей, перевозящих из Индии в Аравию паломников-мусульман в Мекку. Понятно, что следовали на кораблях очень богатые люди с богатыми дарами.
У Эвери на тот момент был самый мощный корабль и самый многочисленный экипаж (40 орудий, 150 человек), поэтому ему предложили не просто поучаствовать в деле, но и возглавить флотилию.
Эвери согласился. Но сначала он предложил избавиться от «Долфина», поскольку корабль был плохой и тихоходный — в результате его сожгли, а команду перевели на «Фэнси».
В конце августа пираты появились недалеко от берегов Индии, а 8 сентября Эвери обнаружил два судна из состава конвоя Великого Могола — «Фатх Махмамади» (Fateh Mahmamadi) и «Ганг-и-Савай» (Gang-i-Sawai). Первым в дело ринулся «Эмити», однако плохо вооружённое доу (тип индийского корабля) смогло-таки отбить атаку капитана Тью, более того — сам Тью погиб.
Для него такой исход стал «потерей потерь», ведь дядька путём неправедной деятельности накопил 100 тысяч фунтов и решил было уйти на покой, а тут его пригласили «в последний вояж» и старое сердце грабителя с большой дороги не смогло отказать. Судя по описанию Дефо, ядро калибром 1,25 фунта попало Тью чуть пониже живота, в причинное место.
Когда в дело вступил «Фэнси» с 46-ю орудиями, исход схватки был предрешён. «Фатх Махмамади» нёс только вертлюжные пушки малых калибров и против нормальных морских пушек выстоять не мог. В результате индийский корабль сдался, и на нём пираты нашли ценностей и денег на 50 тысяч фунтов.
Ну а далее последовал бой с хорошо вооружённым «Ганг-и-Савай». Это очень крупное доу было вооружено 62 пушками и имело экипаж в 400 человек — то есть на бумаге силы сторон оказались примерно равны (у пиратов было 440 человек). «Фэнси» открыл огонь по кораблю, целя в мачты и такелаж, и один из удачных выстрелов лишил «Ганг-и-Савай» грот-мачты. К тому же на верхней палубе судна взорвалось несколько индийских орудий — то ли из-за плохого качества литья, то ли из-за неграмотных действий экипажа, и на корабле началась паника.
Пираты же пошли на абордаж. Их встретили плотным мушкетным огнём стражники под командованием Мухаммеда Ибрагима. Всего в абордаже со стороны пиратов участвовало 113 человек, при этом потери составили 20 человек убитыми. Далее деморализованный экипаж «Ганг-и-Савай» сдался. Пираты ринулись в трюмы и… обомлели. Золотая и серебряная монета, рубины, алмазы, изумруды, сапфиры, драгоценные кубки, золотые украшения — корабль был доверху набит богатствами!
Поясним, что же такое на тот момент 600 тысяч фунтов. Серебряный фунт стерлингов тогда — это монета в 107 грамм веса. То есть пираты захватили эквивалент 64,2 тонны серебра! Другой пример — на тот момент весь бюджет Англии составлял четыре миллиона фунтов стерлингов, то есть сокровище на «Ганг-и-Савай» можно оценить в 15 процентов годового бюджета Англии!
По идее, Эвери должен был поделить сокровища с командами «Эмити», «Портсмут Эдвенчер», «Перл» и «Сюзанна». Однако ночью капитан поднял паруса и… сбежал. Вместе с «Фэнси» разбойники на оставшихся кораблях лишились и 600 тысяч фунтов.
Разгневанные пираты продолжили грабить купцов и устраивать изнасилования, многие женщины и мужчины бросались в море, часть — удавились сетками для волос; некоторым разбойники вспарывали животы, поскольку существовало поверье, что мусульмане при опасности глотают золотые монеты.
Ну а Эвери с основным кушем был уже далеко.
Согласно индийским источникам, сумма ценностей на «Ганг-и-Савай» составляла 600 тысяч фунтов, из них 325 тысяч — это средства непосредственно Великого Могола Аурангзеба. Узнав о «грабеже века», он начал собирать войска, чтобы раз и навсегда выбить англичан из Индии. Над английской Ост-Индской компанией нависла угроза разорения и полного краха.
Это понимали и в Лондоне, поэтому на заседании Тайного Совета в 1696 году Генри Эвери заочно приговорили к виселице как пирата, причём без права амнистии или помилования, а на него самого фактически объявили мировую охоту.
Что касается «Фэнси» — в ноябре 1695 года он прибыл на остров Реюньон, где команда поделила награбленное. Каждый юнга получил по 50 фунтов, каждый матрос — по 1000 фунтов (чтобы заработать столько в английском флоте, моряк должен был прослужить порядка 100 лет), кроме того, ложкой черпали и делили драгоценные камни и перстни.
Тут же до Эвери дошли слухи о грандиозной охоте, объявленной на него и его команду. Нет, конечно, можно было сойти где-нибудь на берег и попытаться скрыться в толпе, но… все монеты и драгоценности на «Фэнси» были индийскими, и в Европе, где в ходу гинеи, луидоры, далеры и прочие песо, человек, предъявивший к размену рупии или цехины, по сути, сам признавался, что участвовал в нападении на конвой Великого Могола.
В результате изнурительных дебатов разбойники решили плыть к берегам Северной Америки, на Багамские острова, в порт Нассау. Почему именно туда? Тут сыграло роль следующее обстоятельство — как мы помним, в Гвинее Эвери захватил негров, и к ноябрю 1695 года примерно 90 из них ещё были живы, поэтому возникла идея выдать себя за работорговцев, реализовать «чёрный товар» и легализоваться в Тринадцати Колониях.
Но для занятия работорговлей требовался патент. Тогда пираты не нашли ничего лучше, как подделать бумагу, которая сделала бы их легитимными охотниками за рабами.
В марте 1696 года «Фэнси» достиг островов Карибского моря, где зашёл в порт датской колонии на Сент-Томасе и продал 90 рабов по дешёвке. Там же он реализовал и товары: парчу, бархат и т. п.
В конце апреля Эвери вошёл в Нью-Провиденс (Багамские острова) и вступил в тайные переговоры с губернатором Николасом Троттом. Больше всего боялись таможенного досмотра, поскольку сокровища в трюме невозможно было скрыть. Тротт согласился за взятку в 860 фунтов не проводить досмотр и даже разрешил «Фэнси» остаться в гавани для проведения ремонта и отдыха экипажа.
Пока же Эвери пытался связаться с губернатором Ямайки Уильямом Бистоном, чтобы тот амнистировал пиратов за взятку в две тысячи фунтов. Бистон отказался. Но охота за Эвери начинала набирать обороты, и однажды Тротт получил приказ — если вдруг появится Эвери или кто-то из экипажа «Фэнси», захватить их живыми или мёртвыми.
За взятку в 100 фунтов он разрешил Эвери и его людям спокойно покинуть Нью-Провиденс и дал указание начинать активные розыски только после того, как пираты скроются из вида. Тротта можно понять — у него было немногим более 70 солдат при 12 устаревших пушках, тогда как разбойники обладали 46 пушками и примерно 200 матросами. В случае открытого противостояния они вообще могли взять город и разграбить его.
Неудача с легализацией окончательно рассорила пиратов между собой. В сложившейся ситуации на военном совете решили просто — дальше каждый сам за себя. Несколько человек изъявили желание остаться в Вест-Индии, другие высадились в Тринадцати Колониях, оставшиеся решили вернуться в Англию и Ирландию. «Фэнси» затопили в море, а пираты с попутными кораблями поодиночке или небольшими группами попытались добраться до мест назначения.
Тем временем разгневанный Аурангзеб закрыл в Индии четыре английских фактории, чиновников Компании заключили под стражу, а индийская армия всерьёз готовилась к штурму британской колонии в Бомбее. ОИК, чтобы хоть как-то остаться у лакомого куска индийской торговли, выделила 325 тысяч фунтов стерлингов (то есть как раз долю Аурангзеба от потерянного) для компенсации убытков. Понятно, что ОИК не собиралась прощать Эвери такие траты.
В июле 1696 года через Парламент провели специальный закон, согласно которому Эвери и его подельники провозглашались «врагами рода человеческого» и лично короля Англии и Ирландии (а также штатгальтера Голландии) Вильгельма III Оранского. Перед Советом по торговле поставили задачу прошерстить все английские колонии на предмет поимки Эвери и его команды. Были направлены запросы в голландскую и французскую ОИК с просьбой посодействовать в деле поимки опасного преступника.
Первые плоды не заставили себя долго ждать. В конце июля 1696 года из Карибского моря в Кинсейл (Ирландия) прибыло судно «Сифлауэр», с которого сошли 20 пассажиров. Трое их них обратились к местным ростовщикам с просьбой обменять старинные монеты. Ростовщики сразу направились к властям, и в результате двух человек, пришедших за деньгами, поймали, третьему удалось скрыться.
Тридцатого июля 1696 года в Рочестере (графство Кент) был арестован постоялец гостиницы «Булл» Джон Данн. Донос написала горничная, которая обратила внимание на слишком тяжёлый камзол гостя. Обыск показал, что в камзол было зашито 1045 золотых монет (цехины, рупии, и т. д.) восточного производства, ещё десять золотых гиней нашлись под подкладкой жакета.
Расследование выяснило, что Данн был штурманом на пиратском корабле «Фэнси», и 3 августа, после интенсивного допроса он согласился сотрудничать со следствием, дабы избежать смертного приговора.
Примерно в это же время согласился помочь расследованию и пойманный за попыткой обменять драгоценные камни на деньги Филипп Миддлтон. В результате удалось захватить шесть членов экипажа «Фэнси», которых осудили на процессе 19 октября 1696 года и повесили в Ньюгейте. Пиратам предложили прощение, если они помогут поймать Эвери, но то ли они действительно не знали его местонахождения, то ли оставались преданными своему бывшему капитану до конца.
Джона Данна освободили и реабилитировали, а Миддлтона осудили на каторжные работы. В течение 1696–1703 годов властям удалось поймать ещё 16 человек из команды Эвери — всех их отправили на плантации в Вест-Индии.
Примерно 75 человек экипажа «Фэнси» решили попытать счастья в Северной Америке. Большинство поселились в Пенсильвании, где они вошли в соглашение с губернатором Уильямом Маркхэмом: пираты скидываются по сто фунтов с носа — тот забывает об их грязном прошлом, если они будут сидеть тише воды, ниже травы.
Пенсильванским сидельцам повезло, а вот в Мэриленде, Массачусетсе, Нью-Йорке и Вирджинии поймали 16 предполагаемых членов экипажа «Фэнси». Всего двоих из них осудили и отправили на плантации, остальных оправдали — скорее всего, действительно оказались не теми.
Джозеф Моррис, корабельный хирург, остался на Багамах, пристрастился к игре в карты, и в результате сошел с ума, проиграв всю свою добычу (около семи тысяч фунтов) за пару ночей.
А что же сам Эвери?
В июне 1696 года он сошёл на землю в Лондондерри, Ирландия, под именем Бенджамина Бриджмена. Это известно достоверно. Далее следы его потерялись, но согласно самой распространённой версии, случилось следующее — Эвери удалось достичь Бристоля, где он решил обменять очень большую партию бриллиантов.
Отнёс драгоценности к ростовщику-еврею и… не увидел больше ни денег, ни бриллиантов. Ростовщик объяснил ему популярно: если Бриджмен-Эвери поднимет шум — его сдадут «ловцам воров» и получат законную тысячу фунтов премии. Так что в его же интересах было сидеть тихо.
В результате Эвери в одночасье стал нищим и умер в июне 1714 года в городе Байдфорд — фактически бомжом. В другой версии этой истории то же самое произошло с Эвери не в Бристоле, а в Барнстапле.
История Генри Эвери ещё раз доказывает, что грабежом кораблей и дилижансов занимаются любители, профессионалы сидят в просторных офисах банков и, подавая ручку, ласково указывают: «Подпишите, пожалуйста, здесь и здесь». Гигантское богатство не принесло Эвери и его команде счастья, никто из них не выбился в джентри или набобы, подавляющее большинство были обобраны банкирами, губернаторами, ростовщиками в Англии или колониях.
Говорят, повезло только одному члену команды «Фэнси», который смог жениться на дочери губернатора Уильяма Маркхэма. Но в 1704 году Маркхэм под грузом исков по обвинению в коррупции и укрывательстве преступников умер, и далее судьба зятя оказалась незавидной.
И наверное, это справедливо. Ведь, как уже было сказано: «Пират должен висеть на рее!».