при цифре 37 меня бросает в дрожь высоцкий текст

20.09.202322.09.2023 admin 0 Comments

Тридцать семь. Два взгляда на одну цифру.

«С меня при цифре 37 в момент слетает хмель.
Вот и сейчас как холодом подуло:
Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль
И Маяковский лег виском на дуло.

Слабо стреляться? В пятки, мол, давно ушла душа?
Терпенье, психопаты и кликуши!
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И режут в кровь свои босые души.

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр!
Томитесь, как наложницы в гареме:
Срок жизни увеличился, и, может быть, концы
Поэтов отодвинулись на время!»

Я хочу, чтобы ни подзаборные предрассудки, ни закомплексованные дебилы не помешали мне до скончания веков чувствовать себя ЖЕНЩИНОЙ!
И плевать, что мне уже целых и неодолимых тридцать семь лет!»

К сожалению, такой бабушки-грузинки, как у Этери Чаландзия, у меня не было.
Но Я ТОЖЕ ТАК ХОЧУ!
Тем более, что 7 августа мне будет именно ТРИДЦАТЬ СЕМЬ ЛЕТ.
Алка.)))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))

Другие статьи в литературном дневнике:

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Источник

Поэты ходят пятками по лезвию ножа

И РЕЖУТ В КРОВЬ СВОИ БОСЫЕ ДУШИ
(кликните по заголовку, чтобы послушать песню)

О ПОЭТАХ И КЛИКУШАХ

С меня при цифре 37 в момент слетает хмель.
Вот и сейчас как холодом подуло:
Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль
И Маяковский лег виском на дуло.

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр!
Томитесь, как наложницы в гареме:
Срок жизни увеличился, и, может быть, концы
Поэтов отодвинулись на время!

Другие статьи в литературном дневнике:

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Источник

При цифре 37 меня бросает в дрожь высоцкий текст

Немного о Высоцком.

В.Высоцкий
К поэтам

А в тридцать три Христу… ( Он был поэт, он говорил:
«Да не убий!» Убьешь — везде найду, мол.)
Но — гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,
Чтоб не писал и ни о чем не думал.

Задержимся на цифре 37. Коварен бог —
Ребром вопрос поставил: или — или.
На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо,
А нынешние как-то проскочили.

Дуэль не состоялась или перенесена,
А в тридцать три распяли, но не сильно.
А в тридцать семь — не кровь, да что там кровь — и седина
Испачкала виски не так обильно.

Да, правда, шея длинная — приманка для петли,
И грудь — мишень для стрел, но не спешите:
Ушедшие не датами бессмертье обрели,
Так что живых не очень торопите.

Всего 5 лет прибавил Бог к той цифре 37.
Всего 5 лет накинул жизни плотской.
И в 42 закончили и Пресли, и Дассен,
И в 42 закончил петь Высоцкий.

Не нужен нынче револьвер, чтоб замолчал поэт.
Он сердцем пел, и сердце разорвалось.
Он знал: ему до смерти петь, не знал лишь — сколько лет…
А оставалось петь такую малость.

Но на дворе ХХ век — остался голос жить:
Записан он на дисках и кассетах,
А пленки столько по стране, что если разложить,
То можно обернуть не раз планету.

И пусть по радио твердят, что умер Джо Дассен,
И пусть молчат, что умер наш Высоцкий.
Что нам Дассен? О чем он пел, не знаем мы совсем…
Высоцкий пел о жизни нашей скотской.

Он пел о том, о чем молчат, себя сжигая пел.
Свою большую совесть в мир обрушив.
По лезвию ножа ходил, вопил, кричал, хрипел
И резал в кровь свою и наши души.

Их — этих ран не залечить и не перевязать…
Но вдруг затих — и холодом подуло.
Хоть умер от инфаркта он, но можем мы сказать,
За всех за нас он лег виском на дуло.

***
?
Он жил как будто пятками по острию ножа,
Он резал в кровь свою босую душу,
И каждый день всё гуще в вену кубик куража,
И каждый день всё громче: «Я не струшу».

Рвясь из сил, и из всех сухожилий,
Он прожИл, как никто бы не смог,
Но шакалы волкА обложли,
В результате — печальный итог.

Он не любил фатального исхода,
От жизни никогда не уставал…
Но вот уже почти 33 года
Как он гранитный на Ваганьке встал.

Будь проклята та жизнь,
Что закрывает тем глаза,
Кто нам их открывает…

Источник

Давайте начнем с самого начала истории этой истории

Я тогда годах в семидесятых уже была не просто антисоветчицей, но еще и «самиздавтовкой». У меня заболел ребенок и мне пришлось работать из дома, я купила печатную машинку, этим подрабатывала. Ну и тут потихоньку в мою жизнь вошел самиздат. Мне попадались Гумилев, Мандельштам, я их перепечатывала по 10 экземпляров, раздавала друзьям. Ну и понеслось, чего я только не распространяла таким образом. И вот потом, примерно одновременно в нашей жизни появились барды: и Галич, и Окуджава, и другие.

Высоцкий был одним из них. Мы все их слушали. Но однажды я услышала совсем другую пленку Высоцкого, которая была записана не у нас в Союзе, а во Франции. Ее мне дал Александр Володин (драматург, автор пьесы «Пять вечеров», – примечание редакции), ему ее кажется кто-то привез. И это были совсем другие песни. Оказалось, что Высоцкий – сильнейший социальный поэт. Потрясающе. Он про нас пел, про нашу жизнь. Впечатление было колоссальное. На его советских пластинках были совсем другие вещи, юмористические в основном. А потом я еще увидела его на сцене. «Таганка» привезла в Ленинград «Гамлета» и Высоцкий окончательно перестал быть «одним из них».

Так вот, эту французскую запись, которая была у Володина, нам переписала его жена Фрида Шелимовна. А я стала сразу ее активно пропагандировать. Всем гостями, народу с работы давала послушать. Мы иногда даже в гости ходили с тяжелым магнитофоном, крутили эти песни. И вот когда все это произошло, когда умер Высоцкий в 80-м году, к нам пришел режиссер «Ленфильма» Игорь Мушкатин и переписывал эту пластинку.

Я в этот момент села в другой комнате и написала эти стихи. Они крутились в голове, и я их написала. Это же огромное потрясение было, надо было как-то высказаться. Я тогда отдала один листок Игорю. Причем, это был еще совсем сырой вариант, я же только-только написала. И вот в первое время в Ленинграде ходили два варианта стихотворения – тот, что я Игорю отдала и мой доделанный.

То есть потом появился второй вариант?

Ну, это просто доработанное стихотворение. Этот мой вариант начал расходиться после 9 дней со смерти Высоцкого. У нас тогда собралось много народу, с завода «Арсенал», из библиотеки Дома писателей, мои ребята знакомые. Игорь Мушкатин тоже был, он же с Высоцким встречался, во ВГИКе они в общежитии пересекались.

У нас дома стояла большая фотография Высоцкого, а рядом лежали мои стихи. Я их прочитала. Все стали просить: «Дай мне, дай мне». Человек двадцать у нас собралось. Ну и я ушла в соседнюю комнату, на тонкой бумаге на своей «Оптиме» напечатала два раза по 10 штук. Свою фамилию мне просто в голову не пришло поставить. И эти стихи пошли по городу, а потом по стране. Они размножались в геометрической прогрессии.

Почему их стали приписывать Гафту?

Расходились они под разными фамилиями. Их приписывали даже Вознесенскому, но чаще всего Валентину Гафту. В то время появились эпиграммы Гафта, и, вероятно, к текстам эпиграмм кто-то подложил и мое безымянное стихотворение. Так, видимо, и утвердилось имя Гафта. Это стихотворение знакомые мне привозили и с севера, и с юга, со всех концов страны. Я слышала его по радио, в лекциях о Высоцком. В общем, оно стало жить активной самостоятельной жизнью. Я этим в общем-то горжусь.

Стихотворение это даже разъезжало по всей стране. Какие-то товарищи стали в поездах продавать фотографию Высоцкого, на обратной стороне которого были напечатаны два стихотворения: его «И снизу лед, и сверху — маюсь между…», а ниже, почти без опечаток и без подписи, мои. Один приятель за рубль купил такую карточку в Красноярске, другой – вообще в Средней Азии.

Вы как-то пытались добиться признания своего авторства?

Самое интересное, Гафт всегда открещивался от этих стихов. И как-то раз судьба так распорядилась, что мы встретились. В Москве я случайно попала на премьеру спектакля «Молва» в театре имени Маяковского, в последний момент мне достали билеты. И вот с моей подругой Маринкой пошли. Сидим на своем втором ряду. Мимо, естественно, кто-то проходит дальше, вдруг Маринка в бок тыкает. Я смотрю, а это Гафт рядом со мной сел. Я вся конечно завибрировала, занервничала и в конце представления не удержалась:

«Валентин, Простите, я вашего отчества не знаю. Мы с вами давно заочно знакомы – это мои стихи ходят под вашей фамилией».

Он сразу спросил меня: «Вы из Ленинграда?» – Да.

«Мне говорили, что автор — женщина из Ленинграда!»

Очень эмоционально он отреагировал, познакомил меня со своей спутницей и говорит:

«Мне столько писем по поводу этих стихов приходит! А сколько я имел от них неприятностей!»

Тут, правда, спохватился и расшаркался: «И приятностей тоже!» И стал оправдываться, говорить, что стихи ему приписали, он не виноват. В общем, разобрались.

Почему Джо Дассен появился в стихотворении?

Да очень просто задело. Все радиостанции трубили о смерти Джо Дассена. А о Высоцком они молчали. Мы же сначала о его смерти узнали вообще из-за границы. Потом только стали уже у нас говорить. А вообще оба они умерли в 42 года, как и Пресли. Нам же еще сказали, что Высоцкий от инфаркта скончался, я так и написала в стихотворении.

(О смерти Высоцкого сообщили только два советских издания, «Вечерняя Москва» и «Советская культура». Официальной причиной смерти назвали инфаркт миокарда. О наркозависимости Высоцкого там не упоминалось. Вскрытие по завещанию поэта не проводилось – примечание редакции)

Все-таки, кто-то кроме знакомых знал, что это ваше стихотворение?

Конечно. В некоторые сборники оно все-таки под моим именем попало. Мне за него влетело как-то. В Доме ученых прочитала его. Наш руководитель Глеб Семенов сразу встал и сказал:

«Эрлена Васильевна, (он меня всегда просто по имени называл) вы сделали непозволительный выпад».

Речь шла о строчках «Высоцкий пел о жизни нашей скотской». Ну говорили, что он был обязан, стукачи же сидели и все такое. Под моей подписью в одном из самиздатовских сборников это стихотворение значилось. Причем, я помню, смотрю его, там Вознесенский, Окуджава, а моего стихотворения нет. И тут оказывается, что в самом конце такие строчки:

«Более сильный и более искренний голос в отношении к Высоцкому прозвучал в самиздатовском стихотворении ленинградки Эрлены Лурье, которым мы бы и хотели завершить свою работу«.

Конечно, мне очень приятно было.

Тот факт, что сейчас опять почти везде написано, что автор – Гафт, вас не смущает?

Да? я и не знала. Главное, что стихотворение живет.

Арсений Веснин / Vot Tak TV

Источник

При цифре 37 меня бросает в дрожь высоцкий текст

Уважаемые посетители сайта!

Любые сообщения, содержащие оскорбительные высказывания, а также не соответствующие теме форума, будут удалены. Администрация форума не вступает в переписку на форуме по вопросам удалённых сообщений.

Игорь Петров
33 года