Я так продрог налей сынок
Ведь жизнь не черновик.
Семнадцать сыну. В первый раз напился.
Пришёл под утро. Мама не спала.
— Мамулечка, я кажется влюбился!
Я пьян от счастья! Кругом голова!
Но в день рожденья он напился снова.
И в Новый год. В февраль,
И в март, и в май.
То было ему попросту хреново,
То счастье выливалось через край.
А мать его ждала, переживала,
Ругала и просила не кутить.
От боли её сердце полыхало,
А сын всё обещал:
— Не буду пить!
И вот мальчишку в армию забрали.
Скучала мама и ждала звонков.
Сынок звонил, твердил ей обещанья
Избавиться от пагубных оков.
— Вот я вернусь, не буду пить
нисколько!
Тебе я буду, мама, помогать!
Беречь тебя, жалеть! Ведь здесь я
только
Стал понимать, как дорога мне мать!
И мать его ждала, переживала
В мороз, и в зной, и в серые дожди.
И от тоски сердечко замирало.
А сын звонил:
-Я скоро, мама! Жди!
Взрослел сынок. Из армии вернулся.
Но обещанье скоро позабыл.
У мамы снова мир перевернулся,
Ведь смыслом жизни сын любимый был!
Потом его уволили с работы.
Уехала жена, забрав детей.
И мама обнимала сына:
— Что ты?
Всё будет хорошо! Прошу, не пей!
— Не буду, мама! Всё начну сначала!
И мы с тобой прекрасно заживём!
Верну жену, детей, и буду самым
На свете замечательным отцом!
Построю дом и посажу деревья,
И буду обеспечивать семью!
Но планы забывались в то мгновенье,
Как только ему рюмочку нальют.
Однажды спьяну сын всерьёз подрался.
И покалечил друга сгоряча.
Суд справедливый вскоре состоялся
И присудил три года строгача.
Писал сынок:
— Моя родная мама!
Я понял всё! Какой я был дурак!
Ты знаешь, а ведь здесь как будто яма!
И я на дне. Не выбраться никак.
Мать плакала навзрыд, переживала,
Посылки собирала и ждала.
От боли её сердце полыхало
И в волосы закралась седина.
Года летели. Сын освободился.
Мать постарела сильно и слегла.
— Сынок, молю! Не пей!
— Остепенился
Я, мам!
— Надолго?
— Мама, навсегда!
Но «навсегда» хватило на неделю.
И снова закружила кутерьма
Друзья, веселье, пьянки и похмелье.
А мама вскоре тихо умерла.
Похоронил мужчина ту, родную,
На кладбище весь вечер просидел,
потом зашёл в ближайшую пивную
И больше никогда не протрезвел.
Всё потерял. На улице остался.
Но пил и плакал: «Больше не могу!»
Всё чаще под заборами валялся
В мороз и в солнце, в лужах и в снегу.
И вот однажды мать к нему вернулась,
Взяла за руку:
-Милый, я с тобой!»
И слёзы у мужчины навернулись,
Когда услышал голос он родной.
Взяла за руку мама, как мальчишку:
— Пойдём сынок, я что-то покажу.
Нет, не мультфильм, не сказку,
и не книжку.
Тебе о твоей жизни расскажу.
Мать плакала беззвучно. На колени
Сын опустился:
— Мамочка, прости!
Я потерял всю жизнь в одно мгновенье,
В тот миг, когда мне рюмку поднесли!
А мама со слезами обнимала
единственное милое дитя:
— Смотри теперь сынок, что
с нами стало.
Не видела я радости ни дня!
И ты не жил. Пропил ты без остатка
Всю жизнь свою, и счастье, и семью!
А я хотела внуков и достатка!
И я тебя в последний раз молю!
Не пей, сынок! Ведь я уже не рядом.
Твои грехи у Бога отмолю!
Не пей, родной! Пожалуйста, не надо!
Начни сначала! Я тебя люблю.
. Рассвет забрезжил.
Сон унёс за крыши.
Проснувшись, парень тяжело дышал.
Ведь жизнь не черновик. Не перепишешь.
Он понимать в семнадцать начинал.