Якиманка почему так называется

История названия улицы Якиманка

Вчера мы попытались разгадать историю названия улицы Якиманка. Начали мы свой поход от метро Октябрьская в сторону центра Москвы, по нечетной стороне улицы.

В 100 метрах от метро Октябрьская. На нечетной стороне улицы находится Дом Игумнова (дом №43). Возведен в конце 19 века. Является памятником архитектуры. Сегодня в нем распложено Посольство Франции.

Напротив, по четной стороне дом№46, Храм мученика Ионна Воина (18 век).

До революции на Якиманке располагалось четыре храма, полностью уцелел только Храм Ионна Воина. Именно сюда несли уцелевшие святыни из разрушенных церквей Москвы в советские времена. Храм действующий, при желании его можно посетить.

В церкви Иоанна Воина хранятся святыни:

Двигаемся по нечетной стороне Якиманке к Кремлю. Проходим дом № 33.

Это дом камергера Сергея Михайловича Сухотина (1830—1889). В начале 20 века здесь была мужская гимназия. В настоящий момент является памятником архитектуры.

Следующее здание дом №31. Бывший православный храм Петра и Павла (17 века), в 30 года 20 века был частично разрушен, часть фасада церкви включена в 4-х этажное здание. Присматривались. Не смогли найти какое-либо напоминания о храме. Если сравнивать фотографии храма и современного здания.

Возможно, сегодня мы видели вот это здание.

Продолжаем двигаться в сторону центра, уже видны башни Кремля. Перед нами небольшой сквер. Возможно, благодаря этому месту улица получила своей название.

Улица Якиманка получила свое название в 16 веке благодаря расположенной на ней церкви Иоакима и Анны. Родителей Девы Марии.

Первый упоминания о церкви встречаются в 15 веке. В 30-х годах 20 века церковь была закрыта, а в 1969 году взорвана, с целью строительства Якиманского проезда, который стал частью правительственной трассы Кремль- аэропорт Внуково.

Место, где стояла церковь – согласно, разным источникам:

— где улица Малая Якиманка переходит в Якимановский проезд,

— южнее дома №9 по Большой Якиманке, сейчас там разбит газон.

— Пересечение улиц Большая Якиманка и Большая Полянка.

— На месте Якимановсого проезда.

Мы попытались найти это место. Скорее всего оно где-то здесь, возле сквера с памятником Димитрову, где начинается Малая Якиманка, а Большая Якиманка переходит в Якимановский проезд, соединяясь с улицей Большая Полянка.

Источник

История района

защитники южных, наиболее уязвимых рубежей столичного града. В 1500-ые годы среди жителей иноземной слободы иностранцев-офиц еров, других специалистов из Европы поселили привилегированну ю дворцовую стражу, великокняжеских телохранителей. Отличавшиеся буйным нравом бойцы в неурочные для других жителей часы своего отдыха оглашали окрестные кабаки кликом «налей-ка», они стали визитной карточкой района. Их слобода дала повод к появлению Спасоналивковски х переулков. По соседству возникли слободы других служилых людей из 10 стрелецких полков и казаков, поселившихся здесь.

Центром всякого городского поселения на Руси был храм. Посадское население объединялось в церковно-уличные общины. Часто от его наименования называли окружающую местность. Жители Замоскворечья, стрельцы, казаки построили своим небесным покровителям церковь Святителю Николаю в Пыжах, лучники – Иоанну-воину на Б. Якиманке, которая когда-то начиналась от Большого Каменного моста, а затем проходила в стороне от нынешнего Малого Каменного моста,

Современное название местности – Якиманка сложилось по названию деревянной церкви в память о родителях Богородицы: церковь свв. Праведных Богоотец Иоакима и Анны (ул. Б. Якиманка, 13). Она была известна с 1493 г. Власти современного муниципального округа Якиманка поддержали предложение жителей об установке часовни в сквере на месте расположения каменной церкви, построенной в 1698 г. и снесенной в 1969 г.

С эпохи преобразований Петра I сохранялась промышленная направленность замоскворецких слобод. Вместо грандиозного по масштабам Хамовного был учрежден Кадашевский монетный двор. Отсюда названия Денежному и Старомонетному переулкам (стены крупнейшей в России мануфактуры были разобраны только в 1803 г.). На нынешней Берсеневской набережной компания дельцов построила Каменномостский питейный (Винно-соляной) двор— амбары для хранения и оптовой продажи хлебного вина, напротив двора, на Болоте, в 1705 г. Большой суконный двор. На ул Б. Полянка в 1785 г. появилась фабрика волоченого и плащеного золота и серебра купцов Алексеевых. В усадьбе одного из забытых ныне, но широко известного в 1810-1830 гг. купца-текстильщи ка, городского головы в 1815-1819 гг. М.И.Титова. Женившись на вдове своего хозяина предприимчивый выходец из суздальских мещан стал компаньоном фирмы «Захаров и Мухин», расширил дело, первым из московских фабрикантов установил ситцепечатную машину и создал ситценабивную фабрику в специально построенных корпусах мануфактуры за Калужской заставой (в 1831 г. на ней работало свыше 1.500 ткачей). Его дети учились в Англии и Франции, а сам он жил в местности, ныне именуемой Нескучным садом. Его соседями были представители лучших дворянских фамилий империи (граф Ф.Г.Орлов и его племянница графиня А.А. Орлова-Чесменска я, князья Голицыны и другие). Он владел огромным 30-комнатным особняком, построенным по проекту архитектора О.И.Бове и большим садом. В купленном городским общественным управлением здании была размещена Вторая градская больница, а один из корпусов фабрики использовался под арестный дом (в «Титы», аналог «Яме» – долговой тюрьме, куда московские полицмейстеры помещали несостоятельных должников).

С 1990-ых годов исполнительные и представительски е органы власти района Якиманка участвуют в выполнении программы Правительства Москвы по выводу экологически не перспективных предприятий, рассчитанной на несколько лет. Центр Москвы освобождается от промышленных предприятий, ранее возникших по берегам реки и канала.

Источник

Топ-10 гостиниц и отелей на улице Большая Якиманка метро Добрынинская в Москве

Улица Большая Якиманка расположена в центральном округе Москвы (район Якиманка), между Якиманской набережной и Калужской площадью.

Нумерация домов ведётся от Якиманской набережной.

Ближайшие станции метро — Октябрьская, Полянка.

По улице проходят троллейбусы маршрутов №№ 4, 33, 62.

Происхождение названия

Название улица получила в конце 17 века по имени придела Иоакима (в простонародье — Якима) и Анны Благовещенской церкви (построен в 1493 году), снесенной в 1933 году. Храм Анны Благовещенской церкви располагался на месте пересечения улицы Малая Якиманка и Якиманского проезда.

В 1956 году улицу переименовали в честь болгарского коммуниста Георгия Димитрова, а в 1992 году ей вернули исторической название.

История

В XIV—XV веках по нынешней Якиманке проходила большая дорога на Калугу. Улица начиналась от «озерца» (старицы реки Москвы) на месте нынешнего Водоотводного канала у Якиманской набережной. В начале улицы обосновалась слобода (подворье) коломенского Голутвинского монастыря, давшая своё имя Голутвинским переулкам. Восточнее, в Кадашёвской слободе, жили дворцовые бондари (кадаши

, от
кадь
). Землю к югу от этих слобод — всполье — начали заселяться слободами стрельцов в XVI—XVII веках, а в современных Спасоналивковских переулках жили иностранные наёмники Ивана Грозного, участвовавшие в войнах. Поляки, осевшие в Москве после Смутного времени, жили в Панской слободе (Бабьегородские переулки).

Низменность к западу от Якиманки почти ежегодно затоплялась, поэтому строительство ограничивалось кварталами между Якиманкой и Мароновским переулком, а западнее Мароновского переулка были лишь огороды. По легенде, постройка нынешнего храма Ивана Воина была оплачена Петром I после очередного наводнения, разрушившего деревянный храм.

Редко застроенная Якиманка была практически не тронута пожаром 1812 года. Кроме церкви Ивана Воина, на Якиманке по сей день сохранились храмы преподобного Марона и Николы в Голутвине. Сохранился дом Игумнова — уникальный памятник русского стиля 1890-х гг., и единственный деревянный дом старой Голутвинской слободы (№ 8). Однако практически вся западная сторона Якиманки снесена в 1970-е годы и застроена типичными зданиями тех лет; на восточной стороне уничтожен центральный участок в районе Якиманского проезда и застройка к югу от дома Игумнова. Разрушение и многоэтажное строительство продолжается в наши дни, но оно сместилось к реке, в Мароновский переулок.

Происхождение названия[ | ]

Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 2 июня 2020 года

Церковь Иоанна Воина
Название таким стало в конце XVII века по имени придела Иоакима и Анны Благовещенской церкви, впервые построенной в 1493 и снесенной в 1969. Храм располагался на месте пересечения улицы Малая Якиманка и современного Якиманского проезда.

Примечательные здания

См. также категорию Здания и сооружения Большой Якиманки

Храм Николы в Голутвине

По нечётной стороне

По чётной стороне

Екатерининская слобода

По соседству с Кадашевской находилась небольшая Екатерининская слобода, в которой жили белильщики тканей. Сначала она числилась дворцовой, а затем стала черной.

Искусство беления так же старо, как и само прядильное производство. В древности для этого употребляли щелок из растений, а также прибегали к влиянию солнца, выстилая «товар» на луга, где под действием света и влаги происходило медленное отбеливание. Обработка щелочами, промывание водой, выстилание на лугу повторялось по несколько раз, пока ткань не приобретала желаемой белизны, что тянулось более полугода. Такой способ беления применялся повсеместно вплоть до конца XVIII в., когда французский химик Вертолет в 1784 г. впервые воспользовался для отбеливания ткани открытым тогда хлором.

Центром слободы являлась церковь великомученицы Екатерины. Как деревянная она известна с 1612 г., а в 1657 г. показана уже каменной. В 1630 г. в слободе насчитывалось 120 дворов, а к середине XVII в. — 87 дворов. Постепенно слобода теряла свой ремесленный характер. В 1667 г. в Екатерининской слободе объезжий голова перечислил 67 дворов, из которых большинство принадлежало дворянам и мелким приказным служителям и лишь только 15 дворов — черным людям. Память о слободе долгое время сохраняли Большой и Малый Екатерининские переулки, позднее переименованные в Погорельский и Щетининский.

Улица в произведениях литературы и искусства

Едем по пустынной Якиманке, мимо розовой церкви Ивана Воина, мимо виднеющейся в переулке белой — Спаса в Наливках, мимо желтеющего в низочке Марона, мимо краснеющего далеко, за Полянским рынком, Григория Неокесарийского. И везде крестимся. Улица очень длинная, скучная, без лавок, жаркая. Дремлют дворники у ворот, раскинув ноги. И всё дремлет: белые дома на солнце, пыльно-зелёные деревья, за заборчиками с гвоздями, сизые ряды тумбочек, похожих на голубые гречневики, бурые фонари, плетущиеся извозчики.

Примечания

Литература

: Софийская / Берсеневская •
Набережные Водоотводного канала
: Лубочный переулок / Болотная улица / Болотная

до Садового кольца:1-й / 2-й Бабьегородский переулок • Бродников переулок • 1-й / 3-й / 4-й Голутвинский переулок • 1-й / 2-й / 3-й Кадашёвский переулок • Кадашёвский тупик • Казанский переулок • 1-й / 2-й Казачий переулок • Крымский тупик • Лаврушинский переулок • Мароновский переулок • Ордынский тупик • Погорельский переулок • Малая Полянка • Полянский переулок • 2-й Полянский переулок • Пыжёвский переулок • 1-й / 2-й Спасоналивковский переулок • Старомонетный переулок • Малый / Большой Толмачёвский переулок • 1-й / 2-й Хвостов переулок • Щетининский переулок • Малая Якиманка • Якиманский переулок • Набережные Москвы-реки

: Крымская •
Набережные Водоотводного канала
: Кадашёвская / Якиманская

за Садовым кольцом:Академика Петровского • проезд Апакова • Безымянный проезд • 1-й / 2-й / 3-й / 4-й Добрынинский переулок • Донская • Конный переулок • Коровий Вал • Титовский проезд • Хавская • Шаболовка • Набережные Москвы-реки

Улицы по районам ЦАО:

Арбат | Басманный | Замоскворечье | Красносельский | Мещанский | Пресненский | Таганский | Тверской | Хамовники | Якиманка

Отрывок, характеризующий Большая Якиманка

Я грустно кивнула. Мне было очень обидно за свою родную Землю, и за то, что жизнь на ней была так дико несовершенна, что заставляла спрашивать подобные вопросы… Но, в то же время, мне очень хотелось, чтобы Зло ушло из нашего Дома навсегда, потому что я этот дом всем своим сердцем любила, и очень часто мечтала о том, что когда-нибудь всё-таки придёт такой чудесный день, когда: человек будет с радостью улыбаться, зная, что люди могут принести ему только добро… когда одинокой девушке не страшно будет вечером проходить самую тёмную улицу, не боясь, что кто-то её обидит… когда можно будет с радостью открыть своё сердце, не боясь, что предаст самый лучший друг… когда можно будет оставить что-то очень дорогое прямо на улице, не боясь, что стоит тебе отвернуться – и это сразу же украдут… И я искренне, всем сердцем верила, что где-то и вправду существует такой чудесный мир, где нет зла и страха, а есть простая радость жизни и красоты… Именно поэтому, следуя своей наивной мечте, я и пользовалась малейшей возможностью, чтобы хоть что-то узнать о том, как же возможно уничтожить это же самое, такое живучее и такое неистребимое, наше земное Зло… И ещё – чтобы уже никогда не было стыдно кому-то где-то сказать, что я – Человек… Конечно же, это были наивные детские мечты… Но ведь и я тогда была ещё всего лишь ребёнком. – Меня зовут Атис, Человек-Светлана. Я живу здесь с самого начала, я видел Зло… Много зла… – А как же вы от него избавились, мудрый Атис?! Вам кто-то помог. – с надеждой спросила я. – Можете ли вы помочь нам. Дать хотя бы совет? – Мы нашли причину… И убили её. Но ваше зло неподвластно нам. Оно другое… Так же, как другие и вы. И не всегда чужое добро может оказаться добром для вас. Вы должны найти сами свою причину. И уничтожить её, – он мягко положил руку мне на голову и в меня заструился чудесный покой… – Прощай, Человек-Светлана… Ты найдёшь ответ на свой вопрос. Покоя тебе… Я стояла глубоко задумавшись, и не обратила внимания, что реальность меня окружавшая, уже давно изменилась, и вместо странного, прозрачного города, мы теперь «плыли» по плотной фиолетовой «воде» на каком-то необычном, плоском и прозрачном приспособлении, у которого не было ни ручек, ни вёсел – вообще ничего, как если бы мы стояли на большом, тонком, движущемся прозрачном стекле. Хотя никакого движения или качки совершенно не чувствовалось. Оно скользило по поверхности на удивление плавно и спокойно, заставляя забыть, что двигалось вообще… – Что это. Куда мы плывём? – удивлённо спросила я. – Забрать твою маленькую подружку, – спокойно ответила Вэя. – Но – как. Она ведь не сможет. – Сможет. У неё такой же кристалл, как у тебя, – был ответ. – Мы её встретим у «моста», – и ничего более не объяснив, она вскоре остановила нашу странную «лодку». Теперь мы уже находились у подножья какой-то блестящей «отполированной» чёрной, как ночь, стены, которая резко отличалась от всего светлого и сверкающего вокруг, и казалась искусственно созданной и чужеродной. Неожиданно стена «расступилась», как будто в том месте состояла из плотного тумана, и в золотистом «коконе» появилась… Стелла. Свеженькая и здоровенькая, будто только что вышла на приятную прогулку… И, конечно же – дико довольная происходящим… Увидев меня, её милая мордашка счастливо засияла и по-привычке она сразу же затараторила: – А ты тоже здесь?!… Ой, как хорошо. А я так волновалась. Так волновалась. Я думала, с тобой обязательно что-то случилось. А как же ты сюда попала. – ошарашено уставилась на меня малышка. – Думаю так же, как и ты, – улыбнулась я. – А я, как увидела, что тебя унесло, сразу попробовала тебя догнать! Но я пробовала, пробовала и ничего не получалось… пока вот не пришла она. – Стелла показала ручкой на Вэю. – Я тебе очень за это благодарна, девочка Вэя! – по своей забавной привычке обращаться сразу к двоим, мило поблагодарила она. – Этой «девочке» два миллиона лет… – прошептала своей подружке на ушко я. Стеллины глаза округлились от неожиданности, а сама она так и осталась стоять в тихом столбняке, медленно переваривая ошеломляющую новость… – Ка-а-ак – два миллиона. А что же она такая маленькая. – выдохнула обалдевшая Стелла. – Да вот она говорит, что у них долго живут… Может и твоя сущность оттуда же? – пошутила я. Но Стелле моя шутка, видимо, совсем не понравилась, потому, что она тут же возмутилась: – Как же ты можешь. Я ведь такая же, как ты! Я же совсем не «фиолетовая». Мне стало смешно, и чуточку совестно – малышка была настоящим патриотом… Как только Стелла здесь появилась, я сразу же почувствовала себя счастливой и сильной. Видимо наши общие, иногда опасные, «этажные прогулки» положительно сказывались на моём настроении, и это сразу же ставило всё на свои места. Стелла в восторге озиралась по сторонам, и было видно, что ей не терпится завалить нашего «гида» тысячей вопросов. Но малышка геройски сдерживалась, стараясь казаться более серьёзной и взрослой, чем она на самом деле была… – Скажи пожалуйста, девочка Вэя, а куда нам можно пойти? – очень вежливо спросила Стелла. По всей видимости, она так и не смогла «уложить» в своей головке мысль о том, что Вэя может быть такой «старой»… – Куда желаете, раз уж вы здесь, – спокойно ответила «звёздная» девочка. Мы огляделись вокруг – нас тянуло во все стороны сразу. Было невероятно интересно и хотелось посмотреть всё, но мы прекрасно понимали, что не можем находиться здесь вечно. Поэтому, видя, как Стелла ёрзает на месте от нетерпения, я предложила ей выбирать, куда бы нам пойти. – Ой, пожалуйста, а можно нам посмотреть, какая у вас здесь «живность»? – неожиданно для меня, спросила Стелла. Конечно же, я бы хотела посмотреть что-то другое, но деваться было некуда – сама предложила ей выбирать… Мы очутились в подобии очень яркого, бушующего красками леса. Это было совершенно потрясающе. Но я вдруг почему-то подумала, что долго я в таком лесу оставаться не пожелала бы… Он был, опять же, слишком красивым и ярким, немного давящим, совсем не таким, как наш успокаивающий и свежий, зелёный и светлый земной лес. Наверное, это правда, что каждый должен находиться там, чему он по-настоящему принадлежит. И я тут же подумала о нашей милой «звёздной» малышке… Как же ей должно было не хватать своего дома и своей родной и знакомой среды. Только теперь я смогла хотя бы чуточку понять, как одиноко ей должно было быть на нашей несовершенной и временами опасной Земле… – Скажи пожалуйста, Вэя, а почему Атис назвал тебя ушедшей? – наконец-то спросила назойливо кружившейся в голове вопрос я. – О, это потому, что когда-то очень давно, моя семья добровольно ушла помогать другим существам, которым нужна была наша помощь. Это у нас происходит часто. А ушедшие уже не возвращаются в свой дом никогда… Это право свободного выбора, поэтому они знают, на что идут. Вот потому Атис меня и пожалел… – А кто же уходит, если нельзя вернуться обратно? – удивилась Стелла. – Очень многие… Иногда даже больше чем нужно, – погрустнела Вэя. – Однажды наши «мудрые» даже испугались, что у нас недостаточно останется виилисов, чтобы нормально обживать нашу планету… – А что такое – виилис? – заинтересовалась Стелла. – Это мы. Так же, как вы – люди, мы – виилисы. А наша планета зовётся – Виилис. – ответила Вэя. И тут только я вдруг поняла, что мы почему-то даже не додумались спросить об этом раньше. А ведь это первое, о чём мы должны были спросить! – А вы менялись, или были такими всегда? – опять спросила я. – Менялись, но только внутри, если ты это имела в виду, – ответила Вэя. Над нашими головами пролетела огромная, сумасшедше яркая, разноцветная птица… На её голове сверкала корона из блестящих оранжевых «перьев», а крылья были длинные и пушистые, как будто она носила на себе разноцветное облако. Птица села на камень и очень серьёзно уставилась в нашу сторону… – А что это она нас так внимательно рассматривает? – поёжившись, спросила Стелла, и мне показалось, что у неё в голове сидел другой вопрос – «обедала ли уже эта «птичка» сегодня?»… Птица осторожно прыгнула ближе. Стелла пискнула и отскочила. Птица сделала ещё шаг… Она была раза в три крупнее Стеллы, но не казалась агрессивной, а скорее уж любопытной. – Я что, ей понравилась, что ли? – надула губки Стелла. – Почему она не идёт к вам? Что она от меня хочет. Было смешно наблюдать, как малышка еле сдерживается, чтобы не пуститься пулей отсюда подальше. Видимо красивая птица не вызывала у неё особых симпатий… Вдруг птица развернула крылья и от них пошло слепящее сияние. Медленно-медленно над крыльями начал клубиться туман, похожий на тот, который развевался над Вэйей, когда мы увидели её первый раз. Туман всё больше клубился и сгущался, становясь похожим на плотный занавес, а из этого занавеса на нас смотрели огромные, почти человеческие глаза… – Ой, она что – в кого-то превращается. – взвизгнула Стелла. – Смотрите, смотрите. Смотреть и правда было на что, так как «птица» вдруг стала «деформироваться», превращаясь то ли в зверя, с человеческими глазами, то ли в человека, со звериным телом…

Толмачи

Название церкви Николая Чудотворца в Толмачах и получивший по ней свое наименование Толмачевский переулок зафиксировали существование здесь слободы толмачей, переводчиков Посольского приказа. Храм известен тут с 1625 г. и был перестроен в камне в 1697 г. Если быть точным, то среди них различались две категории — переводчики, переводившие письменные тексты, и толмачи, чьей специализацией был перевод устной речи. В 1665 г. в штате Посольского приказа было 16 переводчиков и 41 толмач «разных языков». В 1689 г. в нем значилось уже 22 переводчика и 17 толмачей. Переводчиками и толмачами польского и латинского языков часто были выходцы из Западной Руси, переводчиками и толмачами татарского языка — романовские или касимовские татары. Вместе с тем изучать восточные языки молодых подьячих часто посылали в Астрахань, для изучения греческого языка — в Константинополь, а немецкого — в Германию.

Работа в Посольском приказе была очень напряженной. Когда в декабре 1649 г. был издан царский указ, чтобы «по субботам после обеда, а в воскресенье до обеда в приказах не сидеть и дел никаких не делать», из этого правила был изъят Посольский приказ. По словам Григория Котошихина, в бытность свою служившего в этом приказе переводчиком, бывала «на Москве работа по вся дни, когда прилучатца из окрестных государств всякие дела… а переводят, сидячи в приказе, а на дворы им самых великих дел переводитн не дают, потому что опасаются всякие порухи от пожарного времени и иным причинам». Для толмачей было установлено круглосуточное дежурство: «…толмачи днюют и ночюют в приказе, человек по 10 в сутки». Подобное правило вызывалось необходимостью — так, в 1675 г. при дворе царя Алексея Михайловича одновременно было 8 посольств и в любой момент могла возникнуть необходимость в услугах толмачей. Для них также была выработана особая присяга: «государских тайных дел русским всяким людям и иноземцам не проносить и не сказывать, и мимо государского указа ничего не делать, и с иноземцами про Московское государство и про все великие государства Российского царствия ни на какое лихо не ссылаться и не думать».

Источник