здорово петро а я знаю что ты текст
Один день Петра Сергеевича
Всем известно, что народные песни передавались из поколения в поколение, так сказать, из уст в уста. Однако мало кто знает, что творчество это было коллективным не только в том смысле, что сочиненные неизвестным автором слова и мелодия неоднократно дополнялись или, наоборот, укорачивались в каждом селе, куда попадали. Процесс был коллективным в прямом смысле этого слова.
— Иван, здорово! Я тебя уже третий час дожидаюсь! Мне ж некогда.
— Здорово, Петро. А тебе Наталка разве не сказала, что я в город поехал? Сыны, люби мои Димка та Яков, швыденько розпрягайте та напувайте коней, та сядемо вечерять! Какое у тебя дело ко мне?
— Я ж тебе вчера говорил, что сверху, с самого природознавчого музею, поступила разнарядка на наше село народну пісню предоставить.
— А я-то тут причем?
— Как причем. Твоя хата с самого краю стоит, значит, с тебя первый куплет. Хотя бы пара строчек.
— Тю! А чего я? У меня и слуха-то нема.
— Я с тебя, шо, ноты спрашиваю? Ты мне текст давай.
— Да якой с меня кобзар? Чего ты ко мне прычепывся? Я, б…, кому казав! Хлопцы, б…, розпрягайте коней, а то щас дам по лопате та будете крыныцю до ранку копать. Черенками! Петро, я тэбэ прошу. Я приехал с базару працею зморєний, хочу спокойно попоисты, чарку выпыть, а ты ко мне прычепывся. Нема у мэнэ виршив. Творческий кризис, понятно. Так, трудова интеллигенция, до коней можете уже нэ йты, взяли по лопате и в сад! Я вам, б…, не Гоголь-моголь! Наталка, быстро накрывай на стол та пуллю до коней. Як вы мне все дороги. Завтра прыходь, Петро. Сам бачиш, семейный кризис. Давай, бувай, выход в тэбэ за жопой.
— Грубый человек, Иван, – бормотал Петро, выйдя за ворота. – Даже поужинать не позвав. Спасибо Наталке, накормила. А ему лишь бы хлопцы, кони, крыныци. Четыре крыныци уже в саду – усьо мало. Придется знову самому первый куплет придумывать. Я ж вам не поэт, а организатор. Хотя талантом бог не обдилыв, конечно. А якщо так? – Петро внезапно поет могучим тенором:
Розпрягайте, хлопці, коней, та й лягайте спочивать.
А я піду в сад зелений, в сад криниченьку копать!
— Яка там гнида з бисовых волос выскочила! – закричала с противоположного двора визгливым голосом глухая бабка Прасковья, про которую все думали, что она ведьма. Петро быстро зашагал от хаты Ивана. «Цепляет! – радостно думал он. – Публика дура, но настоящее мыстецтво учуе всегда. Даже ведьма оценила! Есть задел!».
Внезапно внимание Петра привлекла привычная для села картина. У забора стоял дюжий парубок, которого Петро по заднице определил, как Грыцька. Он все время негромко повторял одно и то же: «Маруся, кинь калини, кинь калини, кинь калини. Маруся, досить працювати. Маруся, кинь калини, кинь калини, кинь калини. Маруся, досить працювати!», на что из-за забора неизменно отзывался тихий девичий смех. Понаблюдав эту картину минут двадцать, Петро зашагал дальше, но вскоре остановился.
— Я одного не понимаю, чего она все время регочет. Что у Григория нема фантазии, мы все давно знаем. Тридцатилетний подпасок – посада физическая. Ведь Маруся такая гарная дивчина, что будь я лет на сорок младше – вполне мог бы быть ей сыном. И поет, и разумница. Есть, наверное, в этом Григории что-то такое мужское. А Маруся – хороша! И имя такое народное – в припеве звучало бы. А якщо так? – Петро внезапно снова запел чистеньким басом.
Прозвучал выстрел. Петро вспомнил о деле и пошел дальше. Через несколько секунд мимо него промелькнула огромная тень Грыцька. Петро огорченно вздохнул, но тут же прозвучал второй выстрел, от которого организатор народной песни сразу повеселел. «Значит, не только в Грыцька стреляли, – возликовал Петро, – значит, и припев людей за душу берет! Три четверти песни, считай, готовы! Зараз у Мыколы Тарасовича еще пару куплетов набросаем, а там уже можно и к кобзарю, чтоб мелодию сделал. Ай да, Петро Сергеевич, ай да сукин сын!».
В гостях у Мыколы Тарасовича, известного на всю округу литературного критика, Петро пробыл всего шесть минут, зато вышел оттуда уже с готовой песней. Появились такие берущие за душу куплеты, как:
Копав, копав криниченьку у вишневому саду.
Чи не вийде дівчинонька рано-вранці по воду.
Вийшла, вийшла дівчинонька в сад вишневий воду брать.
А за нею козаченько веде коня напувать.
Просив, просив відеречко,- вона йому не дала.
Дарив, дарив з руки персня,- вона його не взяла.
Знаю, знаю, дівчинонько, чим я тебе розгнівив.
Що я вчора, ізвечора із другою говорив.
Вона ростом невеличка, ще й літами молода.
Руса коса до пояса, в косі стрічка голуба.
— Ти не подумай, Петре, що я собі якихось привілеїв хочу, але хіба це народна творчість? Я всі слова написав, Дмитро Степанович зараз музику напише. Привіт йому, до речі. Я розумію, ти з цього теж нічого не маєш, пісня далеко не шлягер, мені під таким текстом соромно було б своє імя ставити, але кому вона така брехня потрібна?
— Как же вы не понимаете, Мыкола Тарасович? – запальчиво воскликнул Петро. – Песня будет передана в природознавчий музей, там отметят, что она составлена жителями именно нашого села. Наши потомки будут еще столетиями гордиться, какие у них были талантливые предки! Причем не один завалящий гений, а усьо село! А так будут гадать: то ли у нас придумали, то ли на Прикарпатье. И правды не добьешься. К тому же, первый куплет и основу припева придумал я, а идеи мне подсказывали наши односельчане: Иван, Маруся, Грыцько, Наталка, бабка Прасковья. Хиба ж цэ не коллективное творчество!
— Це який же ти приспів придумав? Цей:
Маруся, кинь калини, кинь калини, кинь калини,
Маруся, досить працювать!
Маруся, кинь калини, кинь калини, кинь калини,
Маруся, досить працювать!
Бідний Грицько! Напевне, ти як заспівав, батько Марусі подумав, що то він, то й почав стріляти. Завтра його по усьому селові ганяти буде. Га-га-га! Здорово. Це я в свій гумористичний зошит запишу. Всьо? Я свій внесок вніс? Не треба подяки, це мій обов’язок, як громадянина. Бувай здоровий. Мені ще треба кореспонденцію до Львова та Оренбурга написати.
Петро вышел от Мыколы Тарасовича с двояким чувством. С одной стороны, он был доволен, что стихи готовы. С другой – Петра раздражал покровительственный тон Мыколы Тарасовича, его нежелание вести себя по-приятельски.
— Тоже мне критик – сифилитик. Еще и насмехается. Написал пять строчек и заносится. Знаю таких: целый день работаешь, почти закончил, а он придет, скажет «что ты возишься, дай-ка я». Потом всем рассказывает, как он в пять минут работу сделал, над которой ты день пахал. Сам бы написал, но времени нет с всем возиться, да и не мои это обязанности, – обиженно бурчал Петро, направляясь к хате известного кобзаря Дмитра Степановича. – Дмитро Степанович уж поизвестнее тебя будет, а людына свойська. И чарку нальет, и дело сделает. А вот и его хата.
— Конечно, конечно. А скажи, Дмитро Степанович, а почему ты играешь не на кобзе и даже не на бандуре, а на какой-то средиземноморской лире?
— На чому навчили, на тому граю, – степенно отвечал музыкант. – Не заважай, Петю.
— Конечно, конечно, но все-таки интересно. Вот все бандуристы, шо в нашем селе гастролировали, они слепые, а ты нет.
— У нашій с Бетховеном професії, Петя, незрячість не главноє. Я одного не пойму. Ось ти у мене разів сто, напевне, побував. Це тільки на гулянках. Чого ти у мене одно і теж постоянно спрашуєш?
— Для поддержания разговору, так сказать. Ты ж никогда ничего не рассказываешь. Вас же в концерты к панам и господам возят. Даже у самого государя-императора раз выступали в сборном концерте. Шутка ли! А говоришь всегда однотипно: кормили нормально, с грошима не обидели. Хочется чогось такого, знаешь, французского, пикантного. Почему не повеселить общество интересными рассказами?
— Тому що патякала в наступний раз к серьозним людям не позвуть. Так, Петя, заткнись и слухай. (Звучит мелодия, известная сегодня каждому). Як тобі?
— Хорошо, только опять чего-то еще не хватает.
— Так, Петя! Я знаю, ти людина добра, але йди вже собі додому. Мєня на концерті у царя так не задрачували, как ти. Не нравітся, хай твій народ передєлуєт. Дуже хочу спать, вибач.
— Конечно, конечно. Вот последний вариант просто отличный. Просьба, еще ноты записать.
— Тримай, організатор. І хто тепер скаже, що у нас в селі народ не талановитий?
— Огромное спасибо! Самый талантливый, что я всем годами и пытаюсь доказать. Теперь, осталось только разучить всем селом, чтобы перед комиссией из природознавчого музея не оплошать. Это, конечно, задачка потруднее будет, но я думаю, за пару недель управимся. Еще раз спасибо, Дмитро Степанович. Не знаю, как бы мы без вас, вообще, хоть одну песню придумали.
Выйдя со двора кобзаря, Петро Сергеевич немного постоял, прикидывая план мероприятий на завтра, потом вздохнул и направился к своей хате, в которой его, к сожалению, никто не ждал. Пока?
Александр Буйнов — Петро в метро
Слушать Александр Буйнов — Петро в метро
Текст Александр Буйнов — Петро в метро
На дирижабле в космос не полетишь, на самокате не забраться в горы
Но этим девушку ты не удивишь всё только разговоры.
По автобану не гоняют пешком, а у ларька не встретишь олигарха,
Увёл он девушку — она ни при чём, виновна иномарка.
А в вестибюле метро девчонку ищет Петро
Сказала ждёт в центре зала, а станцию не сказала.
А в вестибюле метро страдает бедный Петро
Девчонка стрелку забила, а где конкретно — забыла.
По эскалатору, идущему вверх, спускаться вниз ужасно неудобно,
Но у девчонок тот имеет успех, кто поступает модно.
На дирижабле в космос не полетишь, на самокате не забраться в горы
Но этим девушку ты не удивишь всё только разговоры.
А в вестибюле метро девчонку ищет Петро
Сказала ждёт в центре зала, а станцию не сказала.
А в вестибюле метро страдает бедный Петро
Девчонка стрелку забила, а где конкретно — забыла.
А в вестибюле метро девчонку ищет Петро
Сказала ждёт в центре зала, а станцию не сказала.
А в вестибюле метро страдает бедный Петро
Девчонка стрелку забила, а где конкретно — забыла.
А в вестибюле метро девчонку ищет Петро
Сказала ждёт в центре зала, а станцию не сказала.
А в вестибюле метро страдает бедный Петро
Девчонка стрелку забила, а где конкретно — забыла.
А где конкретно — забыла, девчонка забила.
Тексты песен из сереалов о петрове и васечкине
Первая песня из т/ф «Приключения Петрова и Васечкина»
Все хочется самим узнать
И на себе испробовать.
И то, что круглая Земля,
Проверить самому.
Но рядом ходят взрослые
Они все знают лучше.
Что можно, и чего нельзя,
Они твердят с утра.
Ньютон, не играйте с яблоком!
Колумб, не делай кораблики!
Коперник, опять ты вертишься!
Не смей, не шуми, не трожь!
Галилей, не спорьте с учителем!
Диоген, вылезай из-под парты!
У тебя такие родители,
А ты на кого похож!
Ну что с того, что вертимся,
И что чуть-чуть шумим?
Нам просто очень хочется
Про все узнать самим.
А что, если собаку
Посыпать нафталином?
Она начнет охотиться
У нас в шкафу на моль.
Ах, мы бы все, поверьте,
Так здорово придумали,
Вот если б только взрослые
Не сдерживали нас.
Петров, не пускай самолетики!
Скворцов, не выдумывай пороха!
Горошко, о чем ты задумался?
Не смей, не шуми, не трожь!
Сидоров, не спорь с учителем!
Васечкин, снова болтаешь?
У тебя такие родители,
А ты на кого похож!
Ну что с того, что вертимся,
И что чуть-чуть шумим?
Нам просто очень хочется
Про все узнать самим
Песни из кинофильма «Каникулы Петрова и Васечкина»
2. Зачем человеку каникулы
Купание,
Петров: гуляние,
Вместе: На катере катание.
Петров: Отличное питание
Вместе: В любое время суток.
Васечкин: А тут одни задания
Петров: Режим и назидания,
Вместе: И каждый день собрания.
Васечкин: Короче,
Вместе: Не до шуток.
3. Чрезвычайное происшествие
Добкина: Чрейзвычайное происшествие!
Бобкина: Неожиданное известие!
Добкина: Такой большой!
Бобкина: Глаза горят!
Добкина: А нрав, а поведение!
Бобкина: Колотит, дразнит всех подряд!
Добкина: Ломает
Бобкина: насаждения!
Бобкина:
Я первая увидела!
Добкина: Я первая заметила!
Бобкина: Я умоляю, не кричи.
Добкина: Ты, Оля, просто вредина!
Бобкина: Сама ты, Оля, вредина!
Добкина: А ну-ка, замолчи!
Короче, ясно, это Гусь.
Алик: Ребята, я его боюсь!
Артем: Мы все с тобой, ты не трусь!
Леша: А встреча? Не успели.
Короче, ясно, это Гусь.
Алик: Все больше я его боюсь!
Артем: Я говорю тебе, не трусь!
Леша: Жаль встретить не успели.
Васечкин:
Счастье в жизни, как подкова,
Раз нашел, хватайся сразу.
Больше случая такого
Не представится ни разу.
Эх раз, еще раз, еще много много раз.
Больше случая такого
Не представится ни разу.
Вместе:
Счастье в жизни, как подкова,
Раз нашел, хватайся сразу.
Больше случая такого
Не представится ни разу.
Эх раз, еще раз, еще много много раз.
Больше случая такого
Не представится ни разу
5. Пусть хулиган поспит
Пусть,
Пусть,
Пусть хулиган поспит.
Хра-,
Хра-,
Храни его покой!
Ему,
Ему,
Ему ведь предстоит!
Борьба,
Борьба с самим собой.
Пусть,
Пусть,
Пусть мирно он сопит.
Спит,
Спит,
Спит сладко целый год!
Ведь,
Ведь,
Ведь чем он больше спит,
Тем,
Тем,
Тем меньше нам хлопот!
Пускай он спит, но мы,
Но мы не можем спать!
Понять его должны
И перевоспитать!
6. Как хорошо быть хулиганом
Как хорошо быть хулиганом
Признаться, даже не ожидал.
Пустячным, можно сказать, обманом
Такого страху на всех нагнал.
Как хорошо стать хулиганом,
Забыть про то, что ты не силач.
Себя почуствовать великаном,
Не знавшим горечи неудач.
Васечкин: А кроме того, а кроме того,
Я честно признаюсь вам, что едва ли
Есть еще кто-нибудь в нашем квартале,
Кто бы не мчался как от огня
При виде меня, при виде меня!
А впрочем, что тут говорить,
Я с детства был ужасно скверным.
Все: Не может быть, не может быть!
Васечкин: Петров, скажи им!
Петров: Да, это верно.
Васечкин:
Когда в третий раз я пошел в первый класс,
Вам честно признаюсь, в течение недели
Мои педагоги все сплошь поседели.
И за вредность решил им профком
Выдавать каждый день молоко.
Да впрочем, что тут говорить,
Попал я прочно в круг порочный.
Все: Не может быть, не может быть!
Васечкин: Петров, скажи им!
Петров: Да, это точно.
Васечкин:
В 25 лет Инна Андреевна
(Это наш классный руководитель)
Покинула нас, восклицая: «вредитель!».
И это, не скрою, моя вина,
Что пенсия ей была вручена.
Да впрочем, что тут говорить,
Я стекла бил самозабвенно.
Все: Не может быть, не может быть!
Васечкин: Петров, скажи им!
Петров: Да, несомненно.
Да впрочем, что тут говорить,
Всех побеждаю поголовно!
Все: Не может быть, не может быть!
Васечкин: Петров, скажи им!
Петров: Да, безусловно.
8. Признание Васечкина №1
Васечкин: Давно собирался тебе я признаться,
И вот этот час наступил.
Даша: Быть может, нам лучше друзьями остаться?
Васечкин: Мне больше терпеть нету сил.
Даша:
Но мы ведь так мало знакомы друг с другом.
Васечкин: Да это совсем не причем.
Я выход ищу из порочного круга.
Даша: Ты собственно это о чем?
Васечкин:
Пойми, что сейчас ты одна в целом свете
Несчастному можешь помочь.
Даша: Ах, Васечкин, кто же смеется над этим?
Уйдите, пожалуйста, прочь!
Васечкин:
Не за того ты меня принимала.
Я вовсе не Гусь, я другой.
Даша: Давно не видала такого нахала.
Заврался ты, мой дорогой.
Васечкин:
Поверь, я запутался жутко,
Как дальше теперь мне жить?
Ведь это была только шутка.
Ведь это была только шутка!
Даша: Разве с чувствами можно шутить?
9. Признание Васечкина №2. Танго
Я что-то не пойму,
О чем ты говоришь.
Слова здесь ни к чему,
Слова здесь ни к чему,
Меня не убедишь.
Поверь, я запутался жутко,
Скажи мне, как дальше жить?
Ведь это была только шутка.
Ведь это была только шутка!
Анка:
Не смей с коллективом шутить!
Васечкин:
Поверь, я сердцем чист.
Враньем по горло сыт.
В душе я активист,
И красный следопыт.
Васечкин:
Поверьте, запутался жутко,
Скажите, как дальше жить?
Ведь это была только шутка.
Ведь это была только шутка!
Анка:
Не смей с коллективом шутить!
Васечкин:
Родителей люблю,
И всех учителей.
Анка: Я лжи не потерплю,
Я лжи не потерплю.
Даша: Такого пожалей!
Васечкин:
Поверьте, запутался жутко,
Скажите, как дальше жить?
Ведь это была только шутка.
Даша: Ах это была только шутка?
Анка: Не смей с коллективом шутить!
Антон: Чему смеетесь? Над собой смеетесь!
Чем этот Васечкин похож на хулигана?
Ни капельки! Но вы ведь как упретесь,
И повторяете все время, как бараны:
«Хулиган! Хулиган!
К нам едет, к нам едет хулиган!».
Артем:
Все эти сплетницы!
Алик: Трещотки!
Леша: Балаболки!
Даша и Анка: От них лишь слухи, паника и толки!
Бобкина:
Ты первая увидела!
Добкина: Ты первая заметила!
Бобкина: Ну, Оля, что ты, не кричи.
Добкина: Ты, Оля, просто вредина!
Бобкина: Сама ты, Оля, вредина.
Добкина: А ну-ка, замолчи!
Артем:
Все эти сплетницы!
Алик: Трещотки!
Леша: Балаболки!
Даша и Анка: От них лишь слухи, паника и толки!
Бобкина:
Ты первая увидела!
Добкина: Ты первая заметила!
Бобкина: Ну, Оля, что ты, не кричи.
Добкина: Ты, Оля, просто вредина!
Бобкина: Сама ты, Оля, вредина.
Добкина: А ну-ка, получи!
Васечкин:
Рыцарь, в путь! Перед тобою
Простирается дорога.
Если хочешь стать героем,
То не медли у порога!
У тебя свои законы,
И, рискуя головой,
Великанов и драконов
Ты зовешь на смертный бой!
Если ты подался в рыцари,
Надо соблюдать традиции.
Надо драться и влюбляться,
Смело действовать кинжалом.
Петров: Прежде чем за дело браться,
Стоит выспаться пожалуй!
Васечкин:
Рыцарь, в путь! Во имя славы,
Одолеешь все препоны!
И заслужишь ты по праву
Благосклонность юной донны!
Петров: Кто такая эта донна,
Чтобы вскакивать чуть свет?
Васечкин: Ах, глаза ее бездонны.
Их прекрасней в мире нет!
Если ты подался в рыцари,
Петров: То окажешься в милиции!
Потому что если драться,
Ждет беда, а не победа.
Васечкин: Можешь сам тут оставаться,
Без тебя тогда уеду!
Рыцарь, в путь!
Петров: Пора оставить, эти странные затеи.
Васечкин: Но ведь мы должны прославить
Имя славной Дульсинеи!
Петров: Что еще за Дульсинея,
Чем других девчонок краше?
Васечкин: Хорошо знаком ты с нею.
Петров: Кто ж такая?
Васечкин: Это Маша!
Лечу, ни пуха, ни пера.
Я вам признаюсь честно,
Что эта странная игра,
Что эта странная игра
Ужасно интересна.
Пускай победы нелегки,
Пускай победы нелегки,
Но такова работа.
Пускай хохочут дураки,
Пускай хохочут дураки,
Глумясь над Дон Кихотом.
Их сам оставит в дураках,
Насмешек всех сильнее.
И он прославится в веках,
Восславив Дульсинею
Зря безрассудство уважали мы.
Оно нас губит иногда, иногда.
Хоть великан воображаемый,
Зато реальная беда.
Ведь от фантазий не изменится
Ничто решительно вокруг.
Как ни верти, а все же мельница
Не станет великаном вдруг.
Зря безрассудство уважали мы.
Оно нас губит иногда, иногда.
Хоть великан воображаемый,
Зато реальная беда.
С ним вечно что-нибудь случается.
Вот улетел и далеко.
Когда-нибудь он долетается.
Как с фантазером нелегко.
Зря безрассудство уважали мы.
Оно нас губит иногда, иногда.
Хоть великан воображаемый,
Зато реальная беда.
4. Это я во всем виновата
Инна Андреевна:
Удалось им загадочно скрыться.
Это я во всем виновата!
Он и вправду решил, что он рыцарь!
Персонал лагеря: Что случилось?
Инна Андреевна: Сбежали ребята!
Это все из-за меня,
Это я недоглядела,
Я помочь ему хотела.
Не сумела, не успела,
Не смогла средь бела дня
Разглядеть серьезность дела.
Это все из-за меня!
Инна Андреевна:
Я должна вернуть их обратно.
Маша: Это я во всем виновата.
Инна Андреевна: Это просто невероятно!
Гусь: Далеко не ушли, вероятно.
Маша:
Это все из-за меня!
Гусь: Я побег проспал к несчастью,
В поисках приму участье.
Это все из-за меня!
Инна Андреевна: Это все из-за меня!
Инна Андреевна,
Маша и Гусь:
Это все из-за меня!
Все:
Поскорее возвращайтесь!
Гусь: Эх, полцарства за коня!
Инна Андреевна:
Маша: Итак в дорогу
Что ж, пора.
Все: Счастливого пути.
Антон: Ни пуха братцы, ни пера!
Все: Пусть не препятствует жара,
Пусть не препятствует жара
Вам беглецов найти!
Инна Андреевна:
Неужто нам их не вернуть,
Неужто не найти?
За славою пустились в путь.
Маша: С пути такого не свернуть!
Гусь: От Гуся не уйти!
Инна Андреевна:
Хоть им и по двенадцать лет,
Умны не по годам.
Маша: И у меня сомнений нет,
Они оставят в жизни след,
Они оставят в жизни след.
Гусь: Разыщем по следам!
Инна Андреевна:
Но как же нам найти тот путь,
Что к славе их ведет?
Маша: Тревога мне сжимает грудь!
Гусь: Не дрейфь, разыщем где-нибудь!
Инна Андреевна: Вперед!
Маша: Вперед!
Гусь: Вперед!
6. Надо дедушке помочь
Васечкин: Если хочешь, чтобы слава
О тебе жила в веках,
Значит, не имеешь права
Застревать на пустяках.
Поспешим отсюда прочь!
Поспешим отсюда прочь!
Петров: Надо дедушке помочь.
Васечкин:
Где тут подвиг? Тут работа!
Этим глыбам нет числа.
Может, нас за поворотом,
Ждут великие дела!
Вдруг не будет больше шансов
В деле проявить талант.
Так за мной, мой Санчо Панса,
Так вперед, мой Россинант!
Поспешим отсюда прочь!
Поспешим отсюда прочь!
Петров: Надо дедушке помочь.
Васечкин:
Где тут подвиг? Тут работа!
Этим глыбам нет числа.
Может, нас за поворотом,
Ждут великие дела!
7. Песня старого грузина
И, победно в рог большой трубя,
Прогремит от края и до края.
Но зависит только от тебя,
Добрая она или дурная!
Помни, к славе выбирая путь:
К ней ведет не всякая дорога.
Чтоб с пути прямого не свернуть,
Сил тебе понадобится много.
Лишь была бы острой сабля,
Лишь бы конь других резвее.
А семье построить саклю
Женщина сама сумеет!
8. Кто такой рыцарь?
Рыцарь – это человек,
Он без страха и упрека…
Он в сраженьях целый век
Против злобы и порока.
И с неправдою любой
Рыцарь борется упрямо,
И готов на смертный бой
Он за честь прекрасной дамы!
9. Мужская песня о рыцарях
Говорят, что нам не повезло,
В том, что вpемя pыцаpей пpошло,
Что исчезли смелость и отвага.
Безнаказанно вокpуг гуляет зло.
Застоялись кони под седлом,
Ржавчиной покpылись меч и шпага.
Hесите мне доспехи, седлайте мне коня,
И даже не желайте мне удачи.
Все это ни к чему, поскольку у меня,
Hе может пpосто, пpосто, пpосто в жизни быть иначе!
10. Женская песня о настоящих мужчинах
Инна Андреевна: Зачем вы, мужчины, стремитесь из дома?
Маша: Мальчишки, зачем не сидите на месте?
Инна Андреевна: И страх и отчаянье вам не знакомы.
Маша: Бросаете дом ради славы и чести!
Припев:
Инна Андреевна: И где найти ответ?
Маша: В какой, скажите, книжке?
Инна Андреевна: Как докопаться нам
До истинной причины?
Маша: Куда уходят настоящие мальчишки?
Инна Андреевна: К чему стремятся настоящие мужчины?
Маша:
Коней загоняют,
Инна Андреевна: Сжимают штурвалы.
О скалы и рифы царапают днище.
Маша: Но нет им покоя,
Инна Андреевна: Всего-то им мало!
Маша: Чего же им надо?
Инна Андреевна: Чего они ищут?
Вместе:
Мы ждем их, слезу утирая украдкой,
И тяжесть разлуки ложится на плечи.
Маша: Мальчишкам,
Инна Андреевна: Мужчинам
Вместе: Живется не сладко,
Но жить ожидая, поверьте, не легче!
Инна Андреевна:
И где найти ответ?
В какой, скажите, книжке?
Как докопаться нам
До истинной причины?
Куда уходят настоящие мальчишки?
К чему стремятся настоящие мужчины?
11. Песня французов
12. Финальная песня о рыцарях
Васечкин: Что может быть печальней,
Чем комнатный уют,
Коль ветры странствий дальних
На подвиги зовут.
Как трудно удержаться,
И не попасть впросак.
Так хочется сражаться,
Сжимая меч в руках!
Васечкин:
Но если к приключениям
Опять тебя влечет?
Петров: Такое увлечение
К добру не приведет!
Петров и Васечкин: Легко прослыть героем,
Трудней героем быть!
И звание такое
Делами заслужить!
«Авантюрные похождения Волика Аленикова и Димыча Зеликовского, в девичестве Волькенштейна и Вайнштейна» (отрывок из романа «Самопал»)
Свою первую, как я считаю, настоящую пьесу я написал с Кимом Каневским. И еще одну – «Вокруг Робинзона» – с Володей Васьковцевым. Больше у меня никогда соавторов не было. Все писал сам. В том числе и за других. Это в первую очередь касается «Каникул Петрова и Васечкина», в титрах которых до сих пор чуть ли не десять раз красуется фамилия Алеников, а мной и не пахнет. Но об этом я хотел бы рассказать поподробнее. И вместо эпиграфа к этому невеселому рассказу привести стенограмму одного интервью, которое было взято совсем недавно на радиостанции «Маяк».
«ДОВЛАТОВА: У нас в гостях Егор Дружинин. Здравствуйте, Егор.
ДРУЖИНИН: День добрый.
ДОВЛАТОВА: Теперь Егор – всемирно известный хореограф. А когда-то он был героем всех нас, детей, которые обожали этот замечательный фильм про Васечкина и Петрова. И спасибо большое, Егор, пользуясь случаем, мы никогда с вами так не встречались, в студии, при микрофоне, спасибо вам за это кино.
ГЛУХОВСКИЙ: За счастливое детство Аллы Довлатовой спасибо вам.
ДОВЛАТОВА: Да, я, правда, была поклонницей.