что случилось с курской подводной лодкой
Российский адмирал уверен, что «Курск» погиб от столкновения с подлодкой НАТО. Что известно об этой версии трагедии?
Иностранная подлодка в результате инцидента получила повреждения, считает Попов. Она опустилась на грунт и потеряла на некоторое время способность двигаться. По словам адмирала, российские моряки зафиксировали звуки работы под водой некоего механизма. Экспертиза установила, что подобный стук не мог исходить с борта российских подлодок, поскольку на них нет подходящих для этого устройств.
«Поэтому подавать его могла только подводная лодка иностранная», — считает Попов.
Бывший командующий Северным флотом добавил, что спустя некоторое время эту субмарину НАТО обнаружили у берегов Норвегии.
Командующий Северным флотом Вячеслав Попов на похоронах подводников «Курска»
Фото: Константин Крупенин / Коммерсантъ
По данным российских и иностранных СМИ, неподалеку от места гибели «Курска» находились подводные лодки ВМС США Memphis и Toledo, а также британская Splendid.
Министерство обороны России запрашивало у Пентагона разрешение на инспекцию Memphis и Toledo, но ему отказали, объяснив это «рабочим состоянием всех субмарин». С аналогичным заявлением выступила Великобритания, сообщает РИА Новости со ссылкой на портал News24.
Корабли в зоне операции по подъему подлодки «Курск»
Фото: Олег Ласточкин / АГН «Москва»
Генерал-полковник Ивашов об обвинении подлодки НАТО в гибели «Курска»: это не последний козырь Путина
Как гибель АПЛ «Курск» стала разменной картой в большой политической игре спустя 20 лет? Какой приз стоит на кону? Какие ещё козыри есть в рукаве у Путина? И чем на этот ход ответят американцы? Об этом и многом другом главному редактору «Аргументов недели» Андрею УГЛАНОВУ рассказывает руководитель Академии геополитических проблем генерал-полковник Леонид ИВАШОВ.
– Здравствуйте, Леонид Григорьевич! РИА «Новости» сообщило, что бывший командующий Северным флотом адмирал Попов, который был непосредственным участником трагических военных учений, когда погибла атомная подводная лодка «Курск», заявил, что «Курск» погиб не в результате взрыва торпед в отсеках лодки, а в результате столкновения с американской подводной лодкой «Толедо» или «Мемфис». По его словам, одна из американских подводных лодок не рассчитала свой маневр и в результате врезалась в борт «Курска». После чего на другой подводной лодке сочли это столкновение атакой и дали два торпедных залпа по «Курску». Наша подлодка камнем пошла на дно. А американская, получившая большие повреждения, легла на дно примерно в 700 метрах от «Курска» и выбросила сигнальный буй. Именно сигнал от этого буя, как говорит Попов, был ошибочно идентифицирован как стук оставшихся в живых наших моряков. Как вы думаете, почему сегодня, в такое опасное и тревожное время, руководство России решилось обнародовать эту страшную тайну, которую хранило 20 лет?
– Я согласен с тем, что адмирал Попов выступал не по своей инициативе. Все – члены комиссии, которую возглавлял вице-премьер Клебанов, и кто участвовал в расследовании гибели «Курска», дали подписку о неразглашении результатов расследования. А почему именно сейчас бывший командующий Северным флотом получил приказ или пожелание рассказать всё, как было? Дело в том, что ситуация в наших отношениях с американцами достигла, что называется, самого дна. Американский конгресс рассматривает предложение ужесточить санкции против руководства России и против определённых компаний. Причину этого я вижу прежде всего в «Северном потоке – 2». Газопровод становится критически важным и для американцев, и для нас. Американцы благодаря своей политике подогнали цены на газ для Европы так высоко, что они стали уже сопоставимы со стоимостью их сланцевого газа. Раньше он проигрывал конкуренцию нашему, а теперь они могут и потягаться. Драка идёт за этот кусок жирного пирога. И в этой игре Россия бросает на стол козыри, которые раньше были засекречены. На днях ведомство Сергея Викторовича Лаврова опубликовало переписку с лидерами и министрами иностранных дел стран Минской группы по Украине. Это нехарактерный для дипломатии шаг и тоже говорит о крайности случая. Теперь решили бросить на стол козырь с подводной лодкой. Идёт большая игра. И в основании этого пока политического конфликта, полагаю, ситуация вокруг «Северного потока – 2».
– 12 августа 2000 года, когда случилась эта беда, в тот же день Путину позвонил президент США Билл Клинтон. Он выражал свои соболезнования. При этом, получается, Клинтон однозначно знал, что произошло на самом деле. Он знал, что подводные лодки «Толедо» и «Мемфис» тайно наблюдали за учениями и находились в территориальных водах России незаконно. 20 лет назад они плевать хотели на такие условности. В результате их хамского поведения погибли наша подлодка и 118 моряков-подводников. Через шесть дней, 18 августа, в Москву прибыл директор ЦРУ Джордж Тенет и встречался с тогдашним руководителем Службы внешней разведки Сергеем Лебедевым. Говорили, что этот визит касается инцидента с «Курском», но американское посольство тогда категорически отвергло всякую связь американских подводных лодок с этим инцидентом. То есть американцы врали. После этого Российская Федерация получила практически беспроцентный кредит в 10 миллиардов долларов. Сейчас стало ясно, что это была плата за молчание. Россия сегодня сочла себя свободной от тех обязательств. Это связано с возросшей активностью «наших западных партнёров» на украинском театре?
– Вряд ли это связано напрямую. В этой игре на стол летят те козыри, какие есть на руках. Американский козырь – возможное втягивание России в вооружённый конфликт на Украине, в который бы ещё вмешались европейцы. А они бы там сверху с привычной им дистанции наблюдали за этим и стригли купоны. В результате в совете НАТО примут решение покупать именно американский газ, а не российский. В этой игре разыгрываются разные козыри, и Украина – только одна из карт. А приз в игре – сугубо экономический. Эта проблема сейчас крайне болезненна и для России, и для Соединённых Штатов. А если на Украине украинцы, европейцы и русские начнут мочить друг друга, это Вашингтону только на руку. А то, что 20 лет назад договорились не раздувать пожар из трагедии «Курска», – это не первый случай в истории, когда малый конфликт заметают под ковёр, чтобы не вспыхнул крупный и не поставил мир на грань ядерной войны. Мы видим, что недавно у нас побывала заместитель госсекретаря США Виктория Нуланд, потом прилетал директор ЦРУ. Однозначно идёт большой торг. И видимо, не договорились. Поэтому Россия бросила на стол козырь в виде «Курска».
– А это козырь? Тайна, которую скрывали 20 лет, может помочь Путину в этой торговле? Что он может за эту карту получить?
– Путина обвиняют во всех возможных грехах. Вот он им и ответил – вы своими действиями уже поставили мир на грань ядерной войны, не вам меня обвинять. Испытания наших новых ракет мы на стол выложили. Эта карта не сыграла, не впечатлила американцев должным образом. Пришлось выкладывать «Курск». Это весомый козырь. Но я уверен, что не последний, в рукаве у Путина есть что-то ещё, ещё более весомое. И безусловно, американцы на этот ход ответят. Игра идёт по-крупному.
Станьте членом КЛАНА и каждый вторник вы будете получать свежий номер «Аргументы Недели», со скидкой более чем 70%, вместе с эксклюзивными материалами, не вошедшими в полосы газеты. Получите премиум доступ к библиотеке интереснейших и популярных книг, а также архиву более чем 700 вышедших номеров БЕСПЛАТНО. В дополнение у вас появится возможность целый год пользоваться бесплатными юридическими консультациями наших экспертов.
«Наши ребята не дождались помощи» 21 год назад затонула подлодка «Курск». Почему погибли люди и можно ли было их спасти?
12 августа 2000 года произошла самая страшная катастрофа в истории российского подводного флота — в Баренцевом море погибла атомная подводная лодка К-141 «Курск». По главной версии, на крейсере взорвалась торпеда, однако почему это произошло — до сих пор неизвестно. Нет ответов и на другие важные вопросы: сколько времени оставались в живых моряки, запертые в девятом отсеке подлодки, и можно ли было их спасти. Cпециальный корреспондент «Ленты.ру» Сергей Лютых попытался разобраться в причинах катастрофы и встретился с теми, чью жизнь она изменила навсегда.
Впервые этот текст был опубликован в 20-летнюю годовщину катастрофы с подлодкой «Курск». «Лента.ру» публикует его повторно.
«12.08.2000 г. 15.25 Здесь темно писать, но на ощупь попробую! Шансов похоже нет, % 10-20. Будем надеяться, что хоть кто-нибудь прочитает. Здесь список л/с отсеков, которые находятся в 9-м и будут пытаться выйти. Всем привет, отчаиваться не надо! Колесников»
Это одна из четырех записок, обнаруженных у погибших на «Курске». Они документально подтвердили страшные догадки: после серии взрывов, уложивших подлодку на грунт, 23 уцелевших моряка собрались в девятом кормовом отсеке и до конца боролись за жизнь, как их учили с первых дней службы.
Они надеялись на спасение, но оно так и не пришло. Эта трагедия шокировала страну.
Здание, в котором находится Санкт-Петербургский клуб моряков-подводников, украшает огромное граффити в виде подводной лодки. Организация занимает всего несколько подвальных помещений, но в одном только кабинете ее руководителя и сооснователя — капитана I ранга Игоря Курдина — собрано столько книг, фотографий, схем, карт, моделей и прочих артефактов, что хватило бы на целый музей.
В голове у Игоря Кирилловича тоже целая картотека. Тема гибели «Курска» для него близка не только потому, что он в прошлом был командиром атомной подводной лодки, и не только потому, что все эти годы клуб поддерживает родственников погибшего экипажа. Курдин уже 20 лет пытается разобраться, что на самом деле погубило подводников. В этом году он опубликовал книгу, в которой не только восстановил хронологию событий августа 2000 года, но и рассказал многое другое.
Итак, в четверг, 10 августа 2000 года, «Курск» вышел из губы Западная Лица в район учений. На борту были не только члены экипажа, но и офицеры штаба дивизии, а также военпред и инженер с завода «Дагдизель». Всего 118 человек.
11 августа в полдень «Курск» успешно выполнил стрельбу практической ракетой «Гранит», ушел на глубину и направился в район, где планировались торпедные стрельбы. На переходе командир подлодки капитан I ранга Геннадий Лячин держал связь с командным пунктом Северного флота (КП СФ), докладывая обо всех своих действиях.
В шесть утра 12 августа лодка заняла назначенный район, куда в роли «противника» должен был прийти отряд российских боевых кораблей во главе с флагманом — тяжелым атомным ракетным крейсером «Петр Великий».
Но взрывы почувствовали и намного дальше. Норвежская сейсмическая станция ARCES, которая находилась в 470 километрах от места происшествия, зафиксировала два толчка. Источник первого, мощностью до 200 килограммов в тротиловом эквиваленте, был на глубине 40 метров, а мощность второго — на глубине 100 метров — оценили в 5 тонн тротила.
В 14:12 корабли, выступавшие в роли учебных мишеней для «Курска», вышли из района, в котором находилась лодка, и легли в дрейф. Все ждали, что К-141 всплывет для доклада об удачной или неудачной стрельбе, но этого не произошло. В небо подняли вертолеты.
В 15:25 «Петр Великий» пытался вызвать подлодку по звукоподводной связи. В воду стали сбрасывать взрывпакеты — это был сигнал подводникам об экстренном всплытии в надводное положение
Но «Курск» все еще не считали аварийным. Даже к 17:00, когда этого уже однозначно требовали правила ВМФ.
Только в 17:20 спасательному судну «Михаил Рудницкий» определили готовность к выходу в один час. Реально же спасатели выйдут в море только через восемь часов.
В 18:00 задачу искать «Курск» получили самолет Ил-38, спасательный буксир СБ-523 и «Петр Великий».
Только в 23:30 командование Северного флота официально признало то, что уже было понятно морякам. На «Курске» произошла авария. В Москву последовал первый доклад.
Старпом Дудко
Многие члены экипажа «Курска» были потомственными военными. Среди них — старший помощник командира, капитан II ранга Сергей Дудко. Он был первенцем коменданта гарнизона Видяево.
Стать подводником Сергей хотел, еще будучи школьником. У него были небольшие проблемы со зрением — где-то 0,7-0,8. В девятом классе он написал письмо министру обороны, в котором попросил разрешить ему поступать в военно-морской университет.
Ему разрешили, но с одним условием: сохранить зрение хотя бы на том же уровне. Следующие два года — особый спортивный режим, диета, полезная для глаз тертая морковь трижды в день — на завтрак, перед обедом и ужином.
В Видяево, где базировался «Курск», Сергей вернулся с молодой женой и годовалым сыном.
Он был опытным моряком. Еще в 1994 году в составе экипажа атомной подлодки Б-414 участвовал в походе к Северному полюсу, где впервые российские подводники подняли Андреевский флаг. Дудко отличился на борту лодки во время настоящей, не учебной тревоги — смог предотвратить пожар в первом отсеке. В поход молодой офицер ушел инженером гидроакустической группы, а сошел на пирс ее командиром.
Старпомом «Курска» Сергей стал в 1999 году после Высших специальных офицерских классов. В августе 2000-го ему был 31 год.
За день до выхода на августовские учения друг семьи посоветовал Сергею оставить флот, ведь зарплату не платили, а квартира в Видяево, где жила его семья уже с двумя детьми, толком не отапливалась. Ради чего, говорили ему, служить дальше?
Сын тогда ответил: «Не все измеряется деньгами»,
— рассказала «Ленте.ру» мать старпома София Петровна. Последние 20 лет она пытается сделать все возможное, чтобы о гибели ее сына и еще 117 человек в Баренцевом море никто не забыл, на свою пенсию подготовила и издала памятную книгу о подводниках.
Дети Сергея Дудко по стопам отца во флот не пошли.
Взрыв
По данным следствия, 12 августа в 11 часов 28 минут и 26,5 секунды в первом отсеке атомного подводного ракетоносного крейсера К-141 «Курск» взорвалась практическая торпеда калибра 650 миллиметров, которую приготовили к учебной стрельбе и загрузили в торпедный аппарат №4.
Трое находившихся там моряков погибли мгновенно. Через пробоину в отсек под огромным давлением хлынула вода, и крейсер, который двигался на глубине 18 метров со скоростью 6 узлов (11,1 километра в час), пошел ко дну под углом 30 градусов. 154-метровая лодка врезалась в грунт и пропахала его носом, после чего замерла в почти горизонтальном положении.
Примерно через десять минут погибли и те, кто находился в четвертом, пятом и пятом-бис отсеках.
«И тогда капитан-лейтенант Рашид Аряпов, командир шестого реакторного отсека, намертво задраивает переборку между шестым и соседним отсеками, пятым-бис», — описывает последовательность случившегося Курдин.
Выжившие члены экипажа собрались в девятом кормовом отсеке, ставшем их убежищем. Именно там был оборудован специальный аварийно-спасательный шлюз для эвакуации.
Капитан-лейтенант Аряпов
Командир трюмной группы дивизиона движения (реакторного отсека) капитан-лейтенант Рашид Аряпов был родом из Узбекистана. Оттуда его и призвали на срочную службу в советский еще ВМФ. Как одного из лучших матросов Аряпова направили в Высшее военно-морское училище имени Дзержинского. Окончил он его в 1995 году, уже в новой стране.
В училище он сдружился с Дмитрием Колесниковым, с которым проведет последние часы жизни в девятом отсеке. Они оба сразу после училища получили направление на АПРК «Курск».
Аряпов — именно тот человек, благодаря которому катастрофа подлодки не стала ядерной катастрофой
Высококлассный профессионал, он требовал от подчиненных того же. Реактор и все, что было с ним связано, содержалось в идеальном состоянии, функционировало по всем инструкциям и в момент взрыва сработало как часы: глушить ядерные реакторы матросам не потребовалось. Это произошло автоматически.
В 2000 году Рашид женился во второй раз. Супруга Халима была в положении, и то лето стало для них с мужем самым счастливым в жизни. А потом он ушел в свой последний поход, и все разом оборвалось.
Сын Рашида Ильгиз родился в феврале 2001 года. Сейчас он перешел на второй курс МИФИ, увлекается физикой и математикой, связывает свое будущее с IT.
«Все хорошо. Я замужем. Дочке семь лет, — говорит Халима корреспонденту «Ленты.ру». — Все, что положено по закону от государства, получали и получаем. Обычно 12 августа бываем на кладбище, где похоронен муж. Во дворе местной школы проходит небольшое мероприятие в его память. В этом году в связи с пандемией все вроде отменили, но какая разница, когда именно поминать и молиться. Главное, что мы помним, любим».
Девятый отсек
«Судмедэксперты мне говорили, что паники не было: там по биохимии устанавливается состояние человека, и они до конца боролись за жизнь так, как их этому учили», — рассказывает опытный подводник Алексей Расшивалов. Во время гибели «Курска» он был полковником медслужбы на Северном флоте, а теперь на пенсии, руководит музеем в питерской школе №134, которая носит имя старпома «Курска» Сергея Дудко, хотя старпом никогда там не учился.
На витринах вещи, которые были найдены на «Курске». Несколько форменных курток, чудом сохранившийся бумажный складень с иконами, нательный крестик, связки ключей, дискета 3,5 дюйма, фотографии жены и ребенка.
Пережившие взрывы члены экипажа собрались в девятом отсеке. С собой они взяли гидрокомбинезоны, водолазное белье, все дыхательные аппараты ИДА-59М, а также банки В-64 с пластинами для регенерации воздуха.
Командование принял капитан-лейтенант Колесников.
Запасов кислорода, воды и пищи им должно было хватить на 8-10 суток, но судмедэксперты, проводившие вскрытие тел, пришли к выводу, что узники девятого отсека прожили не больше четырех с половиной — максимум восемь часов после взрывов. Впрочем, этому верят не все.
«Мне такая версия не кажется убедительной, поскольку с ней не согласны другие авторитетные специалисты, — размышляет Игорь Курдин. — Анализируя информацию, в том числе и о стуках из девятого отсека, скорее следует считать, что подводники в нем оставались живыми как минимум до 4:00 13 августа»
Таким образом, по его версии, подводники были живы 16,5 часа и могли продержаться еще дольше. Запас пищи и воды был почти не израсходован — выпили примерно по 0,7 литра на человека. Все указывает на то, что произошло что-то еще.
«Они потеряли сознание и скончались без мучений», — резюмирует Расшивалов.
В тысяче километров от Петербурга, в городе Курске, в честь которого была названа подлодка, есть еще один музей — в средней школе №18. По команде экскурсовода в зале без окон гаснет свет, прямо как тогда в девятом отсеке. В полной темноте начинает едва уловимо мерцать табло прибора, который доставили сюда с подлодки «Курск», — их делали фосфоресцирующими, чтобы показания можно было увидеть даже при отказе всего освещения.
При этом призрачном свете моряки писали свои последние записки со дна моря.
«Милые мои Наташа и сынок Саша! Если у вас это письмо, значит, меня нет. Я вас обоих очень люблю. Наташа, прости меня за все. Сашуля, будь мужчиной. Я вас крепко целую. Борисов А.М.»
Убийца авианосцев
«Курск» не был экспериментальным или как-то неудачно сконструированным крейсером. Он был двенадцатым из тринадцати в своей серии. Первая лодка проекта 949 «Гранит-Антей» К-525, созданного для борьбы с авианосно-ударными группами противника, испытывалась всеми возможными способами в 1980-х годах.
Этих «убийц авианосцев» на флоте прозвали «батонами»: АПРК «Курск» был, как и прочие, двухкорпусной лодкой цилиндрической формы, разбитой на десять прочных отсеков (девятый был крайним со стороны кормы, так как, помимо пятого, был отсек пятый-бис).
Тогда же, с августа по октябрь, «Курск» в одиночку нес боевую службу в Средиземном море. Отечественный военно-морской флот к тому времени давно перестал заниматься подобными маневрами, лишившись прежних баз, средств, а главное — целей.
То, что нервировать базировавшийся там шестой американский флот отправили именно экипаж Геннадия Лячина, говорит в пользу того, что его считали лучшим в подводном флоте России.
«Курску», как он рассказывал в феврале 2000 года в интервью газете «Курская правда», удавалось срывать устойчивое слежение, которое пытались установить за ним американцы. «Были напряженные моменты, когда после сеанса связи мы принимали целеуказание, и лодка была готова к выполнению самых неожиданных маневров и вообще боевых задач, когда, образно говоря, руки были на кнопках пуска», — вспоминал он.
По возвращении крейсера на базу командира «Курска» представили к званию «Герой России», а 72 члена его экипажа — к другим государственным наградам.
Но за девять месяцев до августовского похода никто из них своих орденов не увидел. Их наградили лишь потом — посмертно. Те же, кто служил в Средиземном море, но не погиб в Баренцевом, так награды и не получили.
Военный журналист Владимир Гундаров полагает, что в ноябре 1999 года с подачи главкома ВМФ Владимира Куроедова было решено расширять присутствие российских военных кораблей и подлодок в Мировом океане. Куроедов, по его мнению, просто не понимал, что флот тогда «продолжал по инерции катиться под откос».
«Москва делала большие ставки, не имея на руках козырей», — полагает он.
На пределе
«Морячим потихоньку, только от этих морей уже тошно. Не успел прийти из морей со старым экипажем (150 эк.), к которому привык и знаешь всех в лицо и по имени, как перевели на другой экипаж (141 эк. или куряне)… 20 июля пришли в Западную Лицу… До 26 июля возились с ракетами, загружать и выгружать несложно, только вот всякая ерунда получалась, когда проверяли ракеты (боевой режим для проверки борта ракет, то ракета неисправна, то комплекс сломался или опять какая-нибудь залипуха. Вот и копались до 4 часов утра, спать, а в 7.00 подъем, завтрак, в 9.00 подъем Андреевского флага и Атас — и опять работа целый день с перерывом на обед и ужин и до 4 утра. Вот так целые дни напролет. Доходило до того, что с закрытыми глазами включали комплекс, нажимали кучу кнопок и тумблеров, садились в кресло, ноги на приборы (выше головы) и с закрытыми глазами сидели, ждали и молили бога, чтобы все прошло нормально. И наконец все проходит нормально, остается нажать кнопку «Залп», чтобы проверить, отойдет ли борт-разъем. И когда все проходит замечательно, бегаем по посту, как малые дети, и кричим «ура», а в это время весь экипаж спит…»
«Я узнаю в нем себя. Сам был таким же молодым старлеем и писал домой письма, бравируя трудностями службы подводника», — говорит «Ленте.ру» капитан I ранга Курдин.
При этом Курдин признает, что флот был в очень непростой ситуации. Провести учения, как того требовали нормативные документы ВМФ, было невозможно. «Документы были старые, исходили из условий и возможностей флота, существовавших в разгар холодной войны, когда было достаточно средств и топлива», — рассуждает он.
«Увлекательно, красочно, похоже на правду, но отношения к реальности не имеет»
Что не так с версией о столкновении «Курска» с подлодкой НАТО
АПЛ «Курск» в плавучем доке ПД-42 перед началом буксировки на утилизацию, 26 апреля 2002 года
Атомная подводная лодка (АПЛ) проекта 949А «Курск», вооруженная противокорабельными крылатыми ракетами «Гранит», затонула 12 августа 2000 года во время учений в Баренцевом море в 175 километрах от главной базы Северного флота — Североморска. Субмарина легла на грунт на глубине 108 метров. По официальной версии, катастрофа произошла в результате взрыва компонентов топлива торпеды типа 65-76, который и привел к последующей детонации всего боекомплекта торпед АПЛ. Все 118 членов экипажа погибли.
Экс-командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов заявил, что «Курск» столкнулся с подлодкой НАТО и ее название ему известно «с вероятностью 90%». Однако, «чтобы публично называть, нужно иметь доказательства и выложить их», а он этого сделать не может.
По его предположению, субмарина альянса следила за российской, но слишком сильно приблизилась к ней, «либо маневр «Курска» привел к потере контакта».
«Ну он слышит, слышит, слышит, слышит и следит: вот «Курск», вот лодка. А потом «Курск» совершает какие-то действия, маневр какой-то или действия технические, что у него меняется или пропадает, или снижается уровень шумности. Он перестает его видеть, он стремится подскочить, чтобы услышать снова, чтобы контролировать. А он в это время совершил поворот, вот тебе на, вот тебе столкновение. Ну, я моделирую», — так объяснил эту ситуацию адмирал Вячеслав Попов в интервью РИА «Новости».
Надо отметить, что версия о столкновении «Курска» с субмариной другого государства отрабатывалась некоторыми специалистами ВМФ еще в августе 2000 года. Однако даже тогда представители флота, что называется, владевшие ситуацией, в частных беседах говорили — «увлекательно, красочно, очень похоже на правду, но отношения к реальности не имеет».
12 августа 2000 года в районе учений сил Северного флота находились атомные подлодки Memphis и Toledo ВМС США, а также Splendid ВМС Великобритании.
Силы и средства для этого тогда были. В частности, в тот момент времени в боевом составе СФ существовала целая 2-я дивизия противолодочных кораблей (большие противолодочные корабли «Адмирал Левченко», «Адмирал Чабаненко», «Вице-адмирал Кулаков», «Североморск», «Адмирал Харламов»).
Вскоре после катастрофы 12 августа 2000 года моряки сфотографировали атомную подводную лодку «Курск», находящуюся на дне Баренцева моря. Картина была без всякого преувеличения просто жуткая — носовая часть субмарины вплоть до рубки была разворочена вдребезги и представляла собой металлические лохмотья. Впоследствии эту часть корабля перед подъемом субмарины на поверхность моря пришлось обрезать прямо на дне.
А если бы «Курск» столкнулся с другой подводной лодкой, то и эта субмарина получила бы тоже более чем существенные повреждения корпуса. Более того, на дне Баренцева моря в этом случае непременно бы остались какие-либо фрагменты корпуса этой неустановленной подлодки.
А между тем поверхность дна в районе гибели «Курска» была вскоре после катастрофы тщательно обследована, и никаких деталей, которые бы принадлежали другой субмарине, при самых тщательных поисках обнаружить не удалось.
Были разве что найдены ржавые железные предметы, которые по своему состоянию и возрасту могли быть отнесены к периоду Второй мировой войны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции «Газеты.Ru».
Михаил Михайлович Ходаренок — полковник в отставке.
Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976),
Военную командную академию ПВО (1986).
Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983).
Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988).
Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992).
Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).
Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).
Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).