что случилось с подлодкой к 19
Авария на советской подводной лодке К-19 4 июля 1961 года. Справка
4 июля 1961 г. в Северной Атлантике на атомной подводной лодке К-19 произошла первая в истории отечественного подводного флота авария ядерного реактора.
Атомная подлодка К-19 проекта 658М была построена на Северном машиностроительном предприятии, расположенном в городе Северодвинске (Архангельская область), спущена на воду 11 октября 1959 г. и вступила в строй 12 ноября 1960 г.
В июне 1961 г. К-19 включили в состав Северного флота.
К-19 была первой в СССР атомной подводной лодкой, способной нести на борту три баллистические ракеты в ядерном снаряжении. Этим атомоходом, построенным по проекту ЦКБ «Рубин» в рекордно короткие сроки, Советский Союз отвечал на вызов США, уже имевших на вооружении атомную подлодку «Джордж Вашингтон».
Ядерный реактор лодки К-19 позволял совершать походы в любые точки Земли в скрытном положении, находясь в толще вод Мирового океана.
В июне-июле 1961 года в Атлантическом океане проходили боевые учения под кодовым названием «Полярный круг». Военно-морской флот СССР отрабатывал взаимодействие надводных и подводных кораблей. В учениях принимала участие и лодка К-19, командиром которой был капитан 1-го ранга Николай Затеев.
4 июля 1961 г. во время следования подводной лодки в Северную Атлантику для производства учебных стрельб произошла авария. В 04 час 15 мин сработала аварийная защита реактора левого борта. Причиной аварии послужило резкое падение давления воды и уровня объема в компенсаторах первого контура системы охлаждения реактора. Как выяснилось впоследствии, течь на не отключаемом участке возникла через трубку одного из датчиков давления. В результате падения уровня воды заклинило оба насоса, обеспечивающих циркуляцию теплоносителя. Температура в активной зоне повысилась до величины, опасной разрушением тепловыделяющих элементов.
Командиром лодки было принято решение из подручных материалов смонтировать трубопровод, дублирующий поврежденный участок системы охлаждения. В течение двух часов подводники, находясь в зоне воздействия радиации, смонтировали систему охлаждения и спасли подлодку. В будущем такие дублирующие контуры появились на всех АПЛ.
В ходе ликвидации аварии 42 члена экипажа получили большие дозы облучения, в результате распространения активных газов и аэрозолей осложнилась радиационная обстановка в обитаемых отсеках лодки.
Правительственной комиссией действия экипажа по ликвидации аварии были признаны правильными, экипаж награжден ценными подарками, многие (в том числе посмертно) получили ордена и медали.
Атомная подлодка К-19 была отправлена в ремонт. В 1962-1964 гг. на ней были заменены оба атомных реактора.
После ЧП 1972 года подлодку отправили на судоремонтный завод «Звездочка» в г. Северодвинск, где ее обновили, модернизировали.
После ремонта К-19 еще не раз выходила на боевые дежурства в морские и океанские глубины. В 1990 г. ее вывели из боевого состава флота. Весной 2002 года легендарный подводный корабль Северного флота завершил свой последний поход: из Ара-губы его отбуксировали на судоремонтный завод «Нерпа» в Заполярье для утилизации.
Долгое время авария 1961 года на К-19 была засекречена. Моряки, дав подписку о «неразглашении», молчали о случившемся. О том, что с ними произошло, не говорили даже родственникам.
В 1990-е гг. о трагедии К-19 заговорили во всеуслышание. Вышли в свет газетные публикации, книги. В 2002 го. широкой публике был представлен американский кинофильм «К-19. Оставляющая вдов» (K-19: The Widowmaker), главные роли в котором сыграли Харрисон Форд и Лайам Нисон.
Память о подвиге моряков с К-19 жива, 4 июля 1998 г. на Кузьминском кладбище в Москве был воздвигнут мемориальный памятник экипажу К-19. Силуэт подводной лодки объединяет 6 каменных надгробий.
Авария на К-19: как это было 60 лет назад и что открылось сегодня
А еще через сорок лет, когда откроются секретные архивы, первую в СССР атомную подводную лодку с баллистическими ракетами и ее первый экипаж во главе с капитаном I ранга Николаем Затеевым выдвинут на Нобелевскую премию мира.
Как такое возможно, спросите вы? Сегодня есть повод разобраться: именно в этот день, 4 июля 1961 года, случилась радиационная авария на одном из двух реакторов атомной подводной лодки К-19 Северного флота.
Это была первая в СССР атомная подводная лодка, способная нести три баллистические ракеты в ядерном снаряжении. Построенная по проекту 658 ЦКБ «Рубин» в Северодвинске в рекордно короткие сроки, она была нашим ответом на появление в США подводного ракетоносца «Джордж Вашингтон».
Чтобы этого не допустить, офицеры, старшины и матросы К-19 в составе аварийной партии пошли в реакторный отсек и смонтировали нештатную систему охлаждения реактора. А когда и она дала сбой, в аварийный отсек отправилась новая партия…
Со второй попытки наладили принудительную проливку активной зоны пресной водой из питьевых запасов, однако радиационная обстановка на корабле резко осложнилась, а те, кто ходил к реактору, получили высокие дозы облучения…
Совсем иначе представлена кульминация этой драмы в голливудском фильме «К-19: оставляющая вдов» (2002 год), где авария стала основой всего сюжета. В сознании многих, кто смотрел этот экшн, а до или после что-то слышал или читал о тех событиях 60-летней давности, правда и вымысел, факты и фейки, как теперь принято выражаться, настолько смешались и переплелись, что реальную картину без помощи профессионалов не восстановить. И мы такого профессионала знаем. Это профессор, доктор наук Виктор Стрелец, который в июле 1961 года был на К-19 старшиной в электро-техническом дивизионе.
В июле 61-го, когда все случилось, на борту подлодки вместе с прикомандированными специалистами находилось 139 человек. Сегодня, по словам Виктора Дмитриевича, в живых осталось пятнадцать человек. Командир первого экипажа К-19 Николай Владимирович Затеев до адмирала не дослужился, был уволен в запас в звании капитана первого ранга. В 1998 году скончался и похоронен, с согласия родственников и членов экипажа, на Кузьминском кладбище, рядом со своими бывшими подчиненными.
А старшина второй статьи Виктор Стрелец, как уже сказано, в том походе был электриком в носовых отсеках подлодки. Свою порцию радиации получил и он, но разделил счастливую участь тех, кто выжил, сохранил в памяти имена, детали, обстоятельства. И стремится эту правду донести до нас. Сегодня и здесь приведем лишь несколько фрагментов его воспоминаний, которые важны для понимания масштаба тех событий, содержат непредвзятые оценки и позволяют отделить все наносное, в том числе киношное, от реально происходившего 60 лет назад.
— В экстремальных условиях командир АПЛ капитан 2 ранга Н.В. Затеев после совещания с офицерами пульта управления реакторами принял, как потом выяснилось, единственно правильное решение. Чтобы не допустить взрыва аварийного реактора, его во что бы то ни стало требовалось охладить. Первый контур потерял герметичность и восстановить его не представлялось возможным, к тому же заклинило главный циркуляционный и подпиточный насосы. Вместо этого потребовалось собрать нештатную систему охлаждения. Ценою собственной жизни это сделали восемь моряков-подводников. Вот их имена:
— командир дивизиона движения ПЛ, капитан-лейтенант Юрий Николаевич Повстьев (родился 06.06.1930 г., умер 22.07.1961 г.);
— командир первого отсека, лейтенант Борис Александрович Корчилов (родился 17.11.1937 г., умер 12.07.1961 г.);
— старшина команды спецтрюмных реакторного отсека, главный старшина Борис Иванович Рыжиков (родился 03.08.1938 г., умер 25.07.1961 г.);
— командир отделения спецтрюмных реакторного отсека, старшина первой статьи Юрий Викторович Ордочкин (родился 23.05.1938 г., умер 12.07.1961 г.);
— спецтрюмный реакторного отсека, старшина второй статьи Евгений Федорович Кашенков (родился 28.07.1937 г., умер 12.07.1961 г.);
— спецтрюмный реакторного отсека, матрос Семен Васильевич Пеньков (родился 05.10.1940 г., умер 17.07.1961 г.);
— спецтрюмный реакторного отсека, матрос Николай Алексеевич Савкин (родился 08.03.1939 г., умер 12.07.1961 г.);
— турбинист соседнего турбинного отсека, матрос Валерий Константинович Харитонов (родился 04.04.1941 г., умер 14.07.1961 г.).
Пять человек из этого списка приняли участие в ликвидации аварии реактора по долгу службы, так как были специалистами по его обслуживанию. Это, согласно штатному расписанию, было их заведование, за бесперебойную работу которого они непосредственно отвечали. И сделать лучше них то, что они сделали, мало кто бы смог.
Оставшиеся в живых подводники, когда находились на лечении в Ленинграде, сами назвали свою подлодку «Хиросимой». И впервые это слово написали на широком лейкопластыре, крест-накрест наклеенном на груди после пересадки костного мозга, Стрелец, Еськин, Закупа, Жакудин в академии военно-полевой терапии им. С.М. Кирова.
К большому сожалению, наши кинематографисты за экранизацию истории К-19 пока не берутся. Вероятно, боятся гнева богов, которым по каким-то причинам эта субмарина пришлась не по душе.
А почему американцы взялись? Есть как минимум две причины. Во-первых, совпадение. Четвертого июля, когда мы, меньше всего думая о себе, боролись за спасение корабля, Норвежского моря и стран Европы, а может быть и мира на Земле, в США беззаботно и как всегда помпезно отмечали очередную годовщину своей независимости. Странно, что в фильме это вообще никак не прозвучало.
Гибель подводной лодки К-19: татарский вариант
Много воды с тех пор утекло. Военные подвиги российских моряков стали легендами. Сегодня «БИЗНЕС Onlne» предлагает познакомиться с одним из подвигов, история о котором стала сюжетом для известного американского кинобоевика с обладателем «Оскара» Харрисоном Фордом в главной роли.
Подводная лодка К-19
«ОТБИРАЛИ КАК КОСМОНАВТОВ»
«Я был призван на подводный флот в 1959 году, — рассказывает Запускалов. — 9 месяцев осваивал навыки трюмного машиниста в Северодвинске, в учебном отряде. Экипаж на К-19 отбирали тщательно, как космонавтов. Из одной тысячи человек прошли всего 139. Брали только с идеальным состоянием здоровья. В те времена обязательными были только семь классов, но на лодку отбирали только со средним техническим образованием».
«Меня, например, обучили на электрика-инструктора главной энергетической системы, — делится Шашабрин. — Мы помогали рабочим достраивать лодку. В конце года спустили ее на воду в Белом море и начались испытания. Не все шло гладко: помню, в первый раз вышли в море, а лодка не погружается. Выяснилось, что главный балласт не сбалансирован. Вернулись на базу и перетаскали на корабль, наверное, тонн 150 чугунных чушек. В итоге в начале 60-го года ушли в Заполярье, к Кольскому полуострову, где была военная база. Как известно, по приказу Хрущева тогда началась поставка на Кубу ракетного комплекса. Его возили надводные корабли, а подводные, в том числе и мы, сопровождали.
SOS ОТКРЫТЫМ ТЕКСТОМ
4 июля 1961 года. Лодка шла домой по Атлантическому океану, приближалась к нулевому меридиану. От графика немного отставали, поэтому «раскочегарили» оба реактора процентов на 80. В 4 часа 15 минут вдруг отказала система охлаждения ядерного реактора, температура в нем стала расти. Создалась угроза атомного взрыва. Более того, на лодке находилось 16 торпед, 3 баллистические ракеты с атомными боеголовками.
«Я как раз принимал тех восьмерых ребят после ликвидации аварии, — заметил Запускалов. — Все они были опухшие, отекшие. Возьмешься за них — тут же кожа лопается! В фильме, кстати, этот эпизод отражен почти идентично».
Александр Шашабрин (справа)
Затем с глубины 120 м всплыли на поверхность. Но у лодки вышла из строя высоковольтная антенна, и доложить об аварии не было никакой возможности. До родных берегов — около 2 тысяч километров. Пришлось открытым текстом передавать SOS. Подошли наши дизельные лодки. Они сообщили на базу об аварии на К-19. А там не поверили. Какая может быть авария на новой лодке? Москва сутки молчала на просьбу командира подводной лодки Николая Затеева разрешить эвакуацию. В конце концов, он начал ее на свой страх и риск. Если бы не его мужественное решение, не выжил бы никто.
«Я уходил с К-19 предпоследним, — сказал Шашабрин, — поскольку нужно было завершить всю работу по электрооборудованию. Последним лодку покинул командир».
ПРО «ХИРОСИМУ» НЕ СЛЫШАЛ?
Все 8 добровольцев вскоре погибли от облучения. Их тихо похоронили на Кузьминском кладбище Москвы. На могилах поставили цинковые пирамидки.
«Честно говоря, мы думали, что и нас ожидает такая же участь, — продолжает Шашабрин. — На дизельной лодке прошли первую дезактивацию, а прибор все зашкаливал. Пришлось наголо постричь волосы. Затем нас привезли в госпиталь города Полярный, а позднее — в Ленинград — в Военно-морскую медицинскую академию. Мне, как и другим членам экипажа, дважды делали пересадку костного мозга и пять раз — прямое переливание крови. Донорами были моряки военно-морских училищ. Это нас и спасло.
«После первой стадии лечения дали отпуск в течение 83 суток. Приехал в родную деревню Красный Яр Чистопольского района. Месяц живу, второй, — вспоминает Запускалов, — люди начали удивляться: «Сашка, ты дезертир что ли?» Но рассказывать-то никому ничего нельзя. Лет через 10 двоюродный брат тоже попал на службу в подлодку. Приезжал в отпуск. Устроили небольшой пикник. Он же знает, что я тоже на Севере в подлодке служил. Ты про «Хиросиму», спрашивает, ничего такого не слышал? Нет, говорю, только краешком уха. Ты что, говорит, это же легенда!
А моя мама догадалась, что случилось неладное. Когда я тоже приехал в отпуск домой, спросила: «Сынок, что-то ты бледный?» Отвечаю: так я на Северном флоте служу, там солнца мало. До презентации фильма даже жена ничего не знала!
Александр Запускалов
НИКТО НИЧЕГО НЕ ЗНАЛ
К-19 оказалась невезучей. Уходя с лодки, моряки сделали так, чтобы она не потеряла плавучести. Затем ее отбуксировали на базу, дезактивировали, вырезали два отсека, где был очаг аварии, заменили реактор на новый. Усовершенствовали, сделали подводный старт ракет. Но через 11 лет, когда К-19 ходила в Атлантику на боевое патрулирование, на лодке случился пожар, погибли 28 человек.
Судьбы наших героев сложились более удачно. Запускалов после армии поступил в КХТИ. В 1974 году, как тысячи других, приехал на КАМАЗ, устроился в «КамГЭСэнергострой» прорабом и так до пенсии здесь и проработал. Александр Шашабрин тоже закончил КХТИ, куда перевелся из Архангельского политехнического института. В Нижнекамске живет с 1967 года. Работал мастером, начальником строительного участка, главным инженером управления, шесть лет занимал должность зампредседателя исполкома по строительству. И никто ничего не знал.
ХОРОШИЙ ФИЛЬМ, НО.
Американцы пригласили оставшихся в живых членов экипажа на премьеру своего фильма, которая состоялась в Мариинском театре в Питере. Собралось человек 35. Запускалов делится своими впечатлениями о американском фильме: «Хотелось бы, конечно, чтобы фильм сняли наши. Когда нам показали первый сценарий, написанный канадцами, мы пришли в ужас! Они хотели показать, что экипаж беспробудно пьет, матерится, моряки разглядывают «Плейбой». И это в 1961 году в секретной подводной лодке?! Мы сказали, что подадим в суд, и про этот сценарий забыли. В фильме на 90 процентов показана истина, главное — идея выражена правильно. А Харрисон Форд сыграл нашего командира Затеева, который, к сожалению, не дожил до выхода фильма, просто бесподобно. Они и внешне очень похожи. На премьере мы сидели рядом с сестрой Затеева, которая все приговаривала: «Ой, Коленька!»
«Понятно, что фильм не документальный, а художественный, но все же там есть просто смешные моменты, — добавил Шашабрин. — Например, там слышно, что при погружении лодка якобы начинает трещать от большого давления воды. Или взять эпизод, когда с глубины 300 метров подлодка набирает ход, якобы таранит и распарывает лед, а затем делает залп ракетами. Такого быть не может, в этом случае К-19 просто раскололась бы вдребезги!»
Подготовил Михаил Бирин
Несчастливая подлодка
Ценой своей жизни. Как моряки подлодки К-19 спасли мир от катастрофы
1961 год запомнился человечеству множеством событий – выход человечества в космос, противостояние сверхдержав, сразу несколько шедевров мировой литературы… Однако на очень долгое время осталось неизвестным зловещее событие, которое чуть не превратилось в катастрофу всемирного значения. В июле 1961-го советская подводная лодка К-19 прошла на волосок от гибели — и атомной аварии громадного масштаба.
Коллаж © L!FE Фото: © kinopoisk.ru, wikipedia.org
При спуске со стапелей бутылка шампанского, которую по традиции бьют о борт, не разбилась с первого раза. К морским суевериям стоит относиться с долей здорового скепсиса, но приходится признать, что за недобрым предзнаменованием последовало множество настоящих аварий. Впрочем, тут приходится винить не столько злую судьбу, сколько торопливость при постройке. Лодку строили в три смены, практически без перерывов. Рекордные сроки ввода в строй на практике означали ещё и неизбежную неряшливость при постройке. Первые неприятности начались ещё на этом этапе: из-за пожара сильно обгорели двое рабочих.
Советская подводная лодка К-19. Фото: © flot.com
Во время первого же пуска реактора случайно превысили допустимый уровень давления в нём. Обошлось без катастрофы, но эту историю замели под коврик. Ради тщательной диагностики проблем реактора пришлось бы срывать все сроки. К тому же реактор получил во время испытаний новые повреждения.
Как бы то ни было, лодку ввели в состав флота и укомплектовали экипажем. Командиром субмарины стал Николай Затеев, командовавший подводными кораблями с 1954 года. Первым заданием К-19 стало участие во флотских учениях «Полярный круг». Она должна была проскользнуть через заслон советских же субмарин на пути её движения, всплыть и отстреляться по полигону. В районе Шпицбергена её должны были условно перехватить дизельные подлодки. 18 июня субмарина вышла с базы в Западной Лице и двинулась в Атлантический океан.
Командир субмарины К-19 Николай Затеев. Фото: © wikipedia.org
Ночь 4 июля 1961 года застала К-19 в 70 милях от острова Ян-Майен. Это клочок суши, затерянный между Норвежским и Гренландским морями. После четырёх часов утра вахтенный обнаружил резкое падение давления воды в одном из двух ядерных реакторов. Впоследствии выяснилось, что на одном из датчиков давления возникла течь. Государственная комиссия установит, что это произошло из-за нарушения технологии сварочных работ при постройке лодки.
Чем было чревато происходящее? Реактор работает нормально за счёт непрерывной подачи воды к активной зоне реактора. При её отсутствии реактор стремительно перегревается и разрушается. Система охлаждения реактора вышла из строя. Из-за утечки воды заклинило циркуляционные насосы. Активная зона реактора быстро и неконтролируемо разогревалась. К-19 оказалась в ситуации, хуже которой сложно что-то придумать: работает только один реактор из двух, второй разрушается буквально на глазах, помощи нет и в любом случае она не сможет успеть прежде, чем произойдёт катастрофа. В случае разрушения реактора погибал экипаж, а мир ждала громадная катастрофа: радиоактивные элементы утекли бы прямо в океанские воды.
На субмарине объявили о радиационной опасности. Офицеры собрались на короткое совещание. После обмена мнениями капитан Затеев и команда пошли на крайние меры. Один из старших офицеров, капитан 3-го ранга Юрий Повстьев, предложил заливать водой активную зону аварийного реактора. Для этого моряки решили попытаться соорудить нештатную систему охлаждения своими силами. Затея сама по себе рискованная, но вдобавок требовавшая, чтобы члены команды работали в зоне действия радиации. Позднее дублирующая система охлаждения станет стандартом, но на К-19 её пришлось устраивать впервые. Из средств защиты у моряков были только противогазы.
«Мы оказались просто психи!» — замечал позднее Затеев. В течение часа шла подготовка: субмарина всплывала, готовили сварочный аппарат и генератор. Затем люди пошли в реакторный отсек.
Входящих встречало голубоватое сияние — это светился от радиации водород. Вскоре водород начал спонтанно возгораться — однако огнетушители были приготовлены заранее, так что начавшийся было пожар быстро сбили. Матросы и офицеры работали в облаках удушливого пара. Люди получали убойные дозы радиации и превращались в развалины буквально на глазах. Старшему аварийной команды, лейтенанту Борису Корчилову, было 23 года, выполнять наиболее опасную работу в реакторном отсеке он вызвался сам. Сохранился диалог между ним и Затеевым: «Ты знаешь, на что идешь?» — «Да, товарищ командир» — «Ну так с Богом».
За своё мужество Корчилов заплатил самую высокую цену. Когда он вышел из отсека и сорвал противогаз, его тут же начало рвать. Несколько человек быстро повалились с ног с симптомами лучевой болезни. Повстьев, предложивший план спасения лодки и руководивший монтажом трубопровода, сам получил тяжёлое отравление. Смертельные дозы получили ещё несколько моряков. Своей жизнью они купили победу над собственным реактором. Через полтора часа после начала работы аварийная система охлаждения начала функционировать.
Вскоре у Затеева возникла ещё одна проблема: на этот раз дала течь смонтированная система охлаждения. Ещё три моряка ушли в реакторный отсек, но им удалось быстро заварить пробоину.
К-19 всё же не была одна во вселенной. Сообщение об аварии в реакторе приняла другая субмарина — дизельная С-270 капитана Жана Свербилова.. Свербилов оказался самостоятельным и решительным командиром. Приняв сигнал бедствия, он немедля вышел на помощь, не тратя время на совещания и попытки выпросить разрешение у начальства. Благо погода была хорошей, волнения не было, так что уже через 4 часа Свербилов оказался в районе, где боролась за жизнь К-19. Лодки просигналили друг другу ракетами. Люди, не занятые на борьбе с реактором, стояли на лодке. Поскольку основная рация на К-19 вышла из строя, одной из первых просьб Затеева стало обеспечение связи. Кроме того, Свербилов, разумеется, принял на борт получивших крупнейшие дозы радиации — 11 человек. Облучённую одежду выкинули за борт, моряков обрабатывали спиртом. В это время Свербилов… получал разнос от командования флотом. Капитану обещали страшные кары за то, что он самовольно покинул район учений.
Свербилов попытался взять К-19 на буксир. Это оказалось не по силам его менее мощной лодке. Однако командование флота, по крайней мере, уже разобралось, что происходит: через сутки после аварии подошли ещё две субмарины. Началась массовая эвакуация людей. Секретные документы тащили в мешках. Чтобы не переносить на другие лодки заражённую одежду, морякам пришлось эвакуироваться в костюмах Адама.
Последними на К-19 остались шесть человек, включая Затеева. Под утро они перебрались на одну из «дизелюх». Подлодки двинулись к базе — навстречу уже высланным надводным кораблям. В это время радио разрывалось от радиограмм разной степени важности: врачи давали советы, контрразведку интересовали причины аварии…
Дополнительный риск создавала портящаяся погода. Когда подлодки с облучёнными моряками вышли к эсминцам, на море уже было изрядное волнение. Боевые корабли плясали на волнах как игрушечные. Кое-как им удалось состыковаться и перетащить часть людей по трапу. Затем лодку и миноносец начало бить друг о друга, так что субмарине Свербилова повредило борт. Домой спаситель вёл лодку с креном.
Вскоре на субмарину прибыла специальная команда — естественно, в полноценных защитных костюмах. Её задачей было оценить состояние лодки и возможность вывести её домой.
В течение полутора часов новоприбывшие перемещались по отсекам вымершей субмарины. Освещения не было: использовали только фонари. К счастью, никаких утечек на борту не обнаружили. Радиационный фон был высоким, однако выводы обнадёживали: лодку можно спасти. К-19 отбуксировали в Западную Лицу.
Действия экипажа во время аварии правительственная комиссия признала правильными. Многих участников борьбы за спасение К-19 и мира вокруг наградили. Правда, некоторых — посмертно.
После аварии умерли восемь моряков, включая предложившего выход из ситуации Юрия Повстьева и старшего аварийной команды Бориса Корчилова. Всего облучены были 42 человека. Информацию об этом происшествии десятилетиями хранили в секрете, обстоятельства трагедии стали известны лишь в 90-е годы. Николай Затеев больше не командовал подлодкой и служил на штабных должностях на берегу. Он оставался на флоте до 1986 года, а позднее одним из первых рассказал историю событий на К-19. Капитан умер в 1998 году.
Могила Корчилова и Повстьева на Красненьком кладбище в Санкт-Петербурге. Фото: © flot.com
Сама лодка вернулась в состав флота. Однако происшествия буквально преследовали её. К-19 пережила пожар с человеческими жертвами и столкновение с американской субмариной. Оставшееся время службы лодка ходила с невесёлым прозвищем — «Хиросима». В 1990 году её вывели из боевого состава флота, а в 2003-м — утилизировали.