ларина эхо москвы биография
Ксения Ларина
Оксана Баршева, ставшая широко известной под псевдонимом Ксения Ларина, родилась 11 апреля 1963 года в Москве.
Ксения окончила московскую школу № 45.
В подростковом возрасте (когда училась во 2 и 3 классах) проживала в Алжире, где работал ее отец.
После окончания школы поступила в ГИТИС имени Луначарского, который окончила в 1985 году с красным дипломом, актёрский факультет, курс И.И. Судаковой и Л.Н. Князевой. Её однокурсниками были Дмитрий Певцов, Николай Добрынин, Владимир Виноградов.
Далее служила в театрах им. Пушкина и «Сатирикон». Из последнего ушла после августа 1991 года.
Ксения Ларина в молодости
С 1990 года публиковалась в газетах и журналах, вела отдел культуры в газете «Мегаполис-Экспресс», печаталась в «Литературной газете» и др.
Вела музыкальные эфиры на радио «Ностальжи» под псевдонимом «Ксения Ларина». Некоторое время на телевидении вела передачу, посвящённую кино.
В разное время была ведущей программ на радио «Эхо Москвы»: «4 минуты с театром», «25-й кадр», «Все на выход», «Книжное казино», «Дифирамб», «Кремлёвские палаты», «Отдел кадров», «Родительское собрание», «Театральная площадь», «Человек из телевизора», «Детская площадка», «Коробка передач», «Как в кино», «Говорим по-русски», «Собрание Третьяковки», «Смешарики», «Мифы о России», «Успех», «Музейные палаты», «Культурный шок», «Дорогой наш Никита Сергеевич».
Параллельно работала на телевидении. Вела кино-игру «Знай Наших!» и программы из цикла «Двойной Портрет» на РТР, на канале РЕН-ТВ ток-шоу «За и Против». Руководитель и ведущая ежедневной телепрограммы «Третий лишний».
В марте 2010 года подписала обращение российской оппозиции «Путин должен уйти».
Рост Ксении Лариной: 165 сантиметров.
Личная жизнь Ксении Лариной:
Ксения Ларина и Николай Добрынин
В браке в 1994 году родился сын Олег Валиулин, он с красным дипломом окончил музыкальную школу имени Шопена.
Ксения Ларина и Ринат Валиулин
Фильмография Ксении Лариной:
Начало Биографии Ксении Лариной (Оксаны Баршевой)
Как раз такое настоящее имя имеет журналистка Эхо Москвы Ксения Ларина, о ней и будет речь, начальная биография. Настоящая москвичка, родившаяся в столице в 1963-ем году в семье радио ведущего и работника Внеш торга. Собственный день рождения Ксения Ларина отмечает 11-ого апреля. Все о работе журналистки на радио Вы можете Прочитать Здесь.
Ксения Ларина биография началась с окончания средней сорок пятой школы в Москве, Ксения Ларина поступает во ВГИТИС, на факультет актерского мастерства. Ее однокурсниками были Виноградов, Певцов, Добрынин Николай, последний стал ее супругом.
На протяжении 5-ти лет длилась биография брака, и такое же время актриса Ксения Ларина трудилась на сцене: первоначально в Театре имени Александра Пушкина, потом – в театре Сатирикон. С 1990-ого года началась биография как у отца, став на пути журналисткой деятельности. Отец Лариной Андрей Николаевич Баршев – был ведущим передач на каналах Маяк и радио Ностальжи.
Ксения Ларина, автоская биография, реально начала свою радио карьеру с еженедельных изданий, став главой отдела культуры в Мегаполисе Экспрессе. Печатала Ксения тексты в Литературной газете, Афише, а в 91-ом году был ее дебют на радиостанции, с псевдонимом, под оным сейчас все ее знают в России. Первоначально Ларина начала работать в эфире Ностальжи Россия, но действительно родным ей стал Эхо Москвы.
В центре мишени
В ближайшие месяцы журналист «Эха Москвы» Ксения Ларина будет вести свои программы из-за границы – ей пришлось покинуть Россию. В начале октября была вынуждена уехать ее коллега Юлия Латынина, которой облили дом ядовитой жидкостью и сожгли машину. Когда в редакцию радиостанции проник человек и ранил ножом Татьяну Фельгенгауэр, Ксения Ларина написала, что такие нападения стали возможными благодаря развязанной телевидением кампании против журналистов и оппозиционеров. В ответ телеведущий Владимир Соловьев оскорбил Ларину, и его слова стали одной из причин для решения об «эвакуации», как назвал отъезд Ксении Лариной главный редактор «Эха» Алексей Венедиктов.
Ксения Ларина рассказала Радио Свобода о своих планах:
– Вы уехали и возвращаться в ближайшее время не собираетесь? Или это больше похоже на недолгий отпуск?
– Мы с главным редактором договорились, что полгода, до выборов меня не будет в Москве. Но это не эмиграция – это временное отсутствие. Я человек эмоциональный, легко поддающийся на вызовы времени, особенно политические, поэтому лучше не рисковать. Мне периодически приходят различные неприятные телеграммы и записки в социальные сети. А когда рядом твоих коллег режут ножами, то как-то становится совсем не по себе.
– Нападение на Татьяну Фельгенгауэр произошло на ваших глазах?
– Нет, меня не было на работе в этот день. Но все равно это покушение на убийство произошло в нашем доме.
– Главная причина вашего решения уехать – оскорбления со стороны Соловьева?
– Нет, я бы так не сказала – это же не мне лично он угрожает. Вообще все эти люди в телевизоре лично никому не угрожают, ни Дмитрий Киселев, ни Владимир Соловьев, ни Артем Шейнин. Они подогревают обстановку, а те люди, которые приходят с ножами на «Эхо Москвы», находятся внутри этого варева. Атмосфера создается в головах людей, которые это смотрят. Вы откройте сайт «Эхо Москвы», посмотрите на комментарии. Наш главный редактор специально их не закрывает, чтобы люди видели, во что превратилось наше общество. Понятно, что там половина троллей, а то и больше, но тем не менее, состояние безумия и вседозволенности очевидно. Развязаны руки, люди понимают, что если я этому человеку дам арматурой по голове, мне ничего не будет. Во-первых, меня не найдут, потому что не захотят найти, а во-вторых, я делаю полезное дело, я санитар леса, я освобождаю наше общество от мерзких тварей, которые разрушают нашу страну. Я думаю, что такая примитивная формула существует в головах, другой нет.
– И такого же рода плакаты не раз вывешивали возле вашей редакции.
– Конечно. Все сюжеты, которые они показывали в течение двух недель на канале «Россия-24» о том, что «Эхо Москвы» застукали с некоммерческими зарубежными НКО, с «иностранными агентами», что они какие-то деньги получали, показывалась фотография Тани Фельгенгауэр несколько раз, обвинения совершенно жуткие, которые даже обсуждать стыдно. Насколько я знаю, Алексей Венедиктов пытается подать иск на них за этот сюжет, за подстрекательство, и за оскорбление, и за клевету. Вот подстрекательство – это, пожалуй, главное слово.
– И несколько нападений на Юлию Латынину…
– Зеленка, моча… Я была свидетелем, как член жюри исторического конкурса «Мемориала». В позапрошлом году у нас была церемония вручения призов, и около Дома кино нас ждали НОДовцы с черно-оранжевыми флагами. И там зеленкой облили Люсю Улицкую, причем сильно так, еще одного нашего товарища просто из шприца мочой в глаза облили, орали на учительниц, которые приводили своих детей: «Не училка, а подстилка». Это все при детях происходило, которые просто в шоке были от всего. Пожалуйста: вызывают полицию, она приходит, что-то там с ними обсуждает. Никто никого не забирает, никаких нет санкций, все разрешено. Я не знаю, сколько это продлится и что должно произойти, чтобы это кончилось. У меня такое ощущение, что весь этот период до дня выборов президента будет жуткий с точки зрения атмосферы в стране, мерзкий.
– Человека, которого подозревают в том, что он на Алексея Навального зеленку вылил, повредив ему глаз, сейчас видели на пикете против «Матильды» во время премьеры. Не скрывается, никто его не трогает.
– Это Петрунько. Он приходил на выставку Джока Стерджеса, его привел представитель движения SERB, бывший муниципальный депутат Брумель. Он привел этого Петрунько туда с мочой, он там фотографии поливал. Они же ходят постоянно, как обслуживающий персонал. Вроде бы как смешно, а потом кончается смертью на мосту или ножом в горле.
– Тем временем Соловьев говорит, что его травят «Эхо Москвы» и Венедиктов лично.
– Это тоже примета путинского времени, когда все обвинения как бы отзеркаливаются. Такой приемчик спецслужб, когда человек зеркалит собеседника, точно так же он зеркалит обвинения. Ведь это не только Соловьев говорит про нас: вся их пропаганда строится на тех же обвинениях, которые выдвигаются против них со стороны либерального лагеря. И обвинение в пропаганде, и в распространении лживых новостей, в передергиваниях. Они то же самое формулируют, такие же обвинения против нормальных людей. Это, конечно, прием, в котором ты выглядишь идиотом, ты ведь не можешь сказать: нет, это ты первый начал. Началась моя личная история с Владимиром Соловьевым, когда я опубликовала фотографии места покушения на Таню с пятнами крови и написала, что у нас на работе теперь так: Соловьев мечтал заткнуть наши поганые рты, и нашлись добровольцы. Я же не придумала ничего, эту фразу он действительно произносил в эфире, я ее нашла, она у нас есть.
– И сейчас одна из главных тем телевизионных ток-шоу – «атмосфера ненависти».
– В которой их и обвиняют.
– Вы часто смотрите телевизор?
– У нас передача с Ирой Петровской «Человек из телевизора», поэтому, хочешь, не хочешь, мы обязаны каждую неделю иметь набор впечатлений для того, чтобы поговорить и проанализировать. В какой-то момент я решила, что больше не могу смотреть политические ток-шоу, пусть Ира смотрит. Но я телеман по своей природе, в свое время для меня включенный телевизор был признаком покоя и стабильности в доме, как у любого советского человека. Я всегда следила за телевизионными программами, ужасно любила то телевидение, которое формировалось в эпоху перестройки, во вторую половину 80-х годов, в начале 90-х. Сейчас, конечно, ни в какое сравнение не идет, смотреть невыносимо. Я смотрю какие-то знаковые сюжеты, которые попадают в сеть. Иногда смотрю сериалы, которые бывают вполне себе пристойные: артисты у нас не самые плохие, бывают интересные работы.
– Вы сказали о своем предчувствии, что предвыборные месяцы будут очень тяжелыми. Очевидно, что телевидение будет принимать самое деятельное участие в этом, и уже принимает. И по тому, как начался телевизионный сезон, уже можно судить, как это будет выглядеть…
– Очевидно, началась новая кампания против «Эха Москвы». Я не прошу редакционные тайны открывать, но наверняка вы думаете о своем будущем.
– Ваши оппоненты, тот же Соловьев, говорят: ну, душевнобольной человек, который не был противником «Эха Москвы», у него мания, нужно ли это переносить в политическую плоскость?
– А человек, который отдал приказ арестовать Кирилла Серебренникова и завести «театральное дело», существует?
Меня волнует больше теперь, почему его никто не защищает. Да, мы видим эти поручительства, которые подписывают люди – Кобзон, Говорухин, Церетели. Но консолидированного выступления, протеста, возмущения культурной элиты нет.
– А в какой форме может быть протест? Забастовка?
– А странная премьера «Нуреева» – это имитация поддержки?
– А ее еще нет. Мы с вами до нее еще не дожили. Давайте посмотрим. Не знаю, что со спектаклем будет сделано, какие там дал разрешения Кирилл, о чем они договорились. Я не сомневаюсь, что были какие-то договоренности, какие-то компромиссные шаги, связанные с концепцией спектакля. Посмотрим, я тут боюсь загадывать.
– Говоря о заказчиках: мне кажется, что самая обоснованная версия – это месть клерикального лобби за «(М)ученика».
– Боюсь, что все-таки рука, которая подняла весь Следственный комитет, ОМОН в масках, спецназ, Росгвардию – это не рука архимандрита Тихона. Ей-богу, я не верю в это. Он может посодействовать закрыть спектакль «Нуреев», как, кстати, и Владимир Ростиславович Мединский, – это их уровень, но устроить такую спецоперацию, чтобы отправить бригаду следователей в Петербург, там его арестовать, посадить в машину, 9 часов везти в наручниках до Москвы, посадить в тюрьму, а потом в клетку – это что, архимандрит сделал? Я в это не верю, это другой уровень. Человек, который это делает, имеет возможность командовать спецслужбами. Поскольку я слежу за этим делом, хожу на все суды, не пропускала ни одного судебного заседания, я знаю всех этих следователей. Они не из Москвы – это бригада, которую вызвали из регионов. Никого они не знают, ни Гоголь-Центр, ни «Седьмую студию», ни Серебренникова. Кроме глубокого презрения к этим людям, потому что они типа все мажоры тут, бабки гребут лопатой ни за что и понятно, какой ориентации (по этому поводу шуточки отпускаются там постоянно), ничего тут нет: они получили заказ, они его исполняют. Люди приехали в Москву, у них есть шанс получить погоны, обещали за это наверняка карьерный рост, они землю роют. И вот они мучают Лешу Малобродского, которого взяли, не сомневаясь в том, что он будет давать показания на Кирилла. А он не дает. Как Савченко: типа взяли бабу, сейчас устроим показательный процесс, она нам все сдаст. А баба оказалась Жанной Д`Арк, и не знали, что с ней делать.
– И в деле ЮКОСа были такие же обломы.
– И вот с Алексеем Малобродским у них облом. Они его мучают, переводят из камеры в камеру, не дают свидания с женой. Он никого не оговорил, каждый раз об этом говорит на суде. Сидит в СИЗО человек, в тюрьме сидит настоящей с 19 июня, уже скоро будет 5 месяцев. Сидит и никого не оговаривает, каждый раз на суде говорит: вы не заставите меня оговаривать моих товарищей. Собственно говоря, кроме показаний Нины Масляевой, у них нет ничего, никаких доказательств преступления.
– Тут надо сказать, что и публика, которая смотрит телевизор, думает примерно то же, что и следователи, которых вы описали. Сочувствия Серебренникову очень мало: сужу по комментариям наших читателей.
– По поводу Кирилла и всей этой истории особо не надо было затрачиваться на пропаганду. Ее, кстати, не так уж и много в телевизионном эфире. Достаточно редко они к этой теме обращаются, чтобы убедить общество, что вор Серебренников должен сидеть в тюрьме. Потому что общество и так к этому готово. Эта вся антилиберальная пропаганда, которая длится в течение стольких лет, вся эта пропаганда против европейской культуры, что кругом там Содом и Гоморра, а у нас сплошная духовка, вот это противопоставление сделало свое дело. Хотя у нас такой народ – ни за кого не впишется. Стаса Михайлова посадят в тюрьму, они что, будут кричать – освободите, с вилами пойдут на Следственный комитет? Да никогда в жизни. Скажут: о, точно. Вчера еще любили, кричали, что лучше нет никого, а завтра скажут: о, точно, он ворюга, наворовал народные деньги.
– У меня не было сомнения еще год назад, что Кириллу Серебренникову просто нужно уезжать поскорее. Но он не захотел бросать театр. А вы рассматриваете для себя ситуацию, что пройдут полгода, и вы не вернетесь в Москву, и временный отъезд превратится в эмиграцию?
– Для меня вариант отъезда на постоянное место жительства – это вариант пенсии. Это значит надо принять, что моя профессиональная история заканчивается. Пока я еще в состоянии работать, у меня есть желание и, главное, возможности для этого. Я все-таки предпочитаю оставаться гражданином России во всем смыслах, не только юридически.
Новое в блогах
Ксения Ларина с «Эха Москвы»: облом и вселенский плач
Большое обсуждение вызвал в ЖЖ пост ведущей «Эха Москвы» Ксении Лариной об увольнении ее мужа, Рината Валиулина, с должности директора Русской службы радиостанции «Свобода», где он продержался всего полгода. ( http://xlarina.livejournal.com/117110.html?thread=5215606 ) 
Мой муж Ринат Валиулин, приглашенный в феврале этого года на должность Директора Русской службы, покинул «гостеприимные» стены правозащитной радиостанции «Свобода» 10 августа. Контракт с ним был расторгнут. Традиционную дневную летучку, которую проводят совместно московская и пражская редакции ведущий начал с поздравлений. «Коллеги! Поздравляю! Мы сделали это!» Что же они сделали? Они устроили ему гражданскую казнь. Ритуальное убийство. И уничтожили.
За прошедшие полгода я узнала о нравах и стиле жизни самой свободной радиостанции очень много удивительного. За гуманистическим фасадом пантеона свободы, демократии и защиты прав человека, как за нарисованным очагом в каморке папы Карло, скрывается чудесная страна. В этой стране борцы за свободу круглосуточно пишут друг на друга доносы самого гнусного содержания, разбирают на общих собраниях персональные дела, неустанно плетут друг против друга интриги, стараются изо всех сил понравиться соглядатаям, которых американское руководство расставило везде, как красные флажки. Кто первый донесет какую-нибудь гнусность на соседа – того и тапки. Разговаривать в редакции на темы работы с ними невозможно – они прикладывают палец к губам, в ужасе вращают глазами, и говорят леденящим шепотом – «Я тебе потом все расскажу».
При этом они мнят себя не просто столпами – а подлинными гуру российской журналистики, открыто и страстно ненавидят «Эхо Москвы» и любого входящего в их УЖК воспринимают как последнюю падаль, что непременно ему выказывают, не гнушаясь самими неприличными методами – от откровенного хамства до беспардонной клеветы. Невинный, уважительно-политкорректный пост Ольги Галицкой ( http://olgalitskaya.livejournal.com/13980.html ) вызвал бурю неподдельного негодования, оскорбленные столпы из Праги требовали немедленного созыва общего собрания на тему «Вопиющее нарушение корпоративной этики».
Безупречная биография моего мужа доставила им немало хлопот – обнаружить компромат там невозможно: не был, не состоял, не участвовал. Каждый раз, когда он приезжал в Прагу, на стол ему сваливали кучу доносов из Москвы, один веселее другого. Договорились до того, что предложение ввести на радио должность продюсера (редактора по гостям) было интерпретировано, как попытка ввести цензуру)) На португальского журналиста, долгие годы сотрудничавшего с радио «Свобода», только за то, что его кандидатуру для поездки в Грозный одобрил новый директор, накатали телегу аж самому президенту радиостанции. На корявом американском языке бывшая звезда одесской бульварной прессы визжала: «Как, типа, бывший член компартии Португалии, может представлять интересы нашего правозащитного либерального радио?!»))))
PS. Марио Корти, бывший директор Русской службы РС, уволен в 2005 году:
Пост из серии «Богатые тоже плачут». Особенно, думается, муж. Представляю, что Ларина ему выдала по увольнении.
И вот что интересно: сам Валиулин и не думал увольняться, несмотря на ужасную обстановку. Терпел, думал, пронесет. А как же наше хваленое чувство собственного достоинства? До чего коммунисты людей изуродовали своим воспитанием!
По-моему, это первое прозрение Лариной по поводу западной демократии: раньше у нее солнце всходило исключительно на Западе.
Я всегда думала: за то она так ненавидит СССР? Ведь жила в более чем обеспеченной семье, принадлежала к, так сказать, сливкам общества. Наверное, положение ее отца (радиоведущий и переводчик Андрей Баршев) было достаточно хорошим, раз она смогла поступить в ГИТИС, не обладая, видимо, никакими актерскими талантами. Кто-нибудь знает такую актрису? Родня пристроила на радио. На «Эхе» она с 1991 года, получила известность уже как ведущая этой радиостанции.
Ксения Ларина: «У нас осталось целое поколение сильнейших режиссеров, которые с легкостью осваивают новые форматы и делают это блестяще»
Ксения Ларина — одна из самых известных российских журналистов и радиоведущих. Вот уже пятнадцать лет она ведет вместе с Ириной Петровской на радиостанции «Эхо Москвы» авторскую программу «Человек из телевизора». Нам было невероятно интересно обсудить с Ксенией новый телесезон, а также ситуацию в ютьюбе и на видеосервисах.
— Cамый актуальный вопрос для нас сейчас — чего ждать от нового телесезона. Какие сериалы и проекты кажутся вам интересными и почему?
— Что касается федерального эфира, то скажу честно, что тут у меня вообще никаких ожиданий нет. Раньше, когда действительно была конкуренция между каналами, следить за ними было интересно. Помню, существовал еще наш клуб телепрессы, в котором состояли самые именитые телекритики, и мы вручали собственную премию параллельно с ТЭФИ. Всегда было из чего выбирать — фильмы, сериалы, документальное кино, новые заявки на программы, прямые эфиры. Но вот уже лет десять точно ничего подобного нет. Слава богу, появилось так называемое альтернативное в виде интернет-платформ и Youtube-каналов. Пожалуй, стоит еще отметить, что за последние два сезона конкурентная среда образовалась и на ниве художественного кино, чего раньше вообще не было. И сместилась она в сторону независимых видеосервисов. Там появился целый пласт мощнейших режиссеров, художников, творческих групп. В последние годы мы наблюдаем настоящий бум альтернативного кинематографа, можно вспомнить нашумевшие сериалы «Шторм», «Обычная женщина», тот же «Домашний арест». Вот за этим я слежу с интересом. Собственно, мои ожидания от нового телесезона связаны как раз с сетевыми проектами. Я не аналитик и не исследователь, поэтому выбираю то, что интересно мне. Хотя интернет-производители ориентируются на молодежь и правильно делают. В конце концов, телевидение в широком понимании этого слова должно перестать быть монополизированным старшим поколением, а то привыкли уже, что это для бабушек. Очень хочется настоящих художественных прорывов, а не мелодрам выходного дня. И я вижу, с какой завистью смотрят наши продюсеры, режиссеры, актеры на сериальную индустрию, которая выстроена на Западе, — не только на американскую, но и на европейскую. Есть великолепнейшие британские, немецкие, скандинавские сериалы. Я понимаю, что и мы можем, ведь у нас прекрасная актерская школа, отличный вкус у сценаристов, прекрасные режиссеры. Просто условия таковы, что некому предложить свое мастерство, слишком много ограничений, слишком мало свободы выбора тем и жанров. С появлением независимых видеосервисов ситуация может сильно измениться в лучшую сторону.
— Можно ли считать прорывом сериал «Чики», который выпустила платформа more.tv? Он отозвался у аудитории, хотя, казалось бы, проект собрал все клише — даем проституток, даем провинцию, даем много мата. Как вы можете объяснить феномен зрительского успеха именно этого проекта при обилии резонансного контента на видеоплатформах?
— Это неплохая работа, но я не стала бы говорить, что «Чики» стали прорывом. На тему бедных проституток уже снято немало.
Могу сказать, чем меня привлекли «Чики» — средствами выразительности, правдоподобием. Место действия сериала абсолютно натуралистично и аутентично, что большая редкость. Дело в том, что обычно наши сериалы демонстрируют довольно выдуманную глянцевую среду обитания своих героев, и понять, где происходит действие, совершенно невозможно. Складывается такое ощущение, будто это параллельное пространство, какая-то «другая» Россия — словно нарисованная на компьютере, без всяких изъянов. Такое пластмассовое кино есть и на интернет-платформах, почему — для меня загадка. Я не понимаю, по какой причине они не могут себе позволить быть честными и кадр выстраивать так, чтобы он был правдив, а не настолько вылизан, как в сериале «Содержанки». В «Чиках» же, кроме правды кадра и места действия, есть правда времени. Я понимаю, где и когда все происходит. Есть правда отношений и языка. И дело не только в мате. Я имею в виду скорее общую стилистику речи, как выстроены диалоги, как по-разному говорят герои. Но чего мне не хватило в «Чиках», так это как раз внятно рассказанной истории. У сценария была хорошая завязка, но потом он начал буксовать. По сути, событий, которые бы по-настоящему переворачивали сюжет, нет, все повторяется. Зато много соплей и слюней, которые совершенно в другой стилистике и уместны скорее для банальной мелодрамы. В итоге искусственность драматургии, излишняя сентиментальность, граничащая с пошлостью, уничтожали реалистичность происходящего. Притом что все исполнители работают великолепно, стараясь оправдать самые фантастические развороты, ведь хорошие артисты никогда не виноваты — вся ответственность за неудачи полностью лежит на продюсере, режиссере и авторе сценария. В «Чиках» актерские работы замечательные и кастинг просто блестящий. Если бы сценаристы были столь же талантливы, оригинальны, бесстрашны, то сериал стал бы настоящим событием. Но получилось вполне себе зрительское кино.
— По вашим ощущениям, были ли на видеосервисах действительно хорошие проекты, которые не вызвали такого резонанса, как те же «Чики», хотя заслуживали этого?
— У нас пока не такой большой выбор, поэтому любой мало-мальски убедительный проект становится событием и активно обсуждается в соцсетях. Во время пандемии выходили интересные работы, которые мне очень симпатичны. Например, могу назвать сериалы «Окаянные дни» и «СидяДома» — очень неплохие, довольно остроумные, с живыми эмоциональными реакциями. Ведь актеры сидят в разных точках даже не города, а мира, но словно находятся на одной площадке! Я сама принимала участие в подобном международном проекте — правда, театральном. У нас была читка пьесы по зуму, и это очень интересный опыт. Самоизоляция позволила актерам оставаться в тонусе, а зрители стали свидетелями рождения нового жанра.
— Вы упомянули скринлайф-сериалы, но многие кино— и телевизионные критики, наоборот, рьяно ругали этот формат, считая, что это сделанные на коленке сериалы только ради того, чтобы заработать денег.
— Не думаю, что формат родился лишь из желания заработать. Мне кажется, это был другой порыв, естественный порыв творческого человека, замкнутого в четырех стенах. Большие мировые звезды подключились к подобным проектам. Все это войдет в историю культуры и, более того, получит свое дальнейшее развитие. Что называется, не было бы счастья, да несчастье помогло. Из-за удивительного времени возник новый жанр, который свое слово еще скажет, я уверена.
— Возвращаясь к телесезону. Одним из первых его начал видеосервис START. 20 августа на платформе состоялась премьера второго сериала Константина Богомолова — «Хороший человек». Я немного даже побаиваюсь спрашивать ваше мнение об этом проекте после того, как вы упомянули не в самом позитивном ключе «Содержанок» в начале нашей беседы.
— Я к Константину отношусь с большим интересом как к театральному режиссеру. Мне кажется, его заслуги в этой области очевидны. Константин уже успел создать свой сценический язык — сложный и многослойный. Что касается кино, то, мне кажется, здесь Богомолов выбрал путь, может, и оригинальный, но, на мой взгляд, абсолютно тупиковый, мертворожденный. И «Содержанки» и «Хороший человек» — это подчеркнуто мертвая, ледяная среда. В театре это работало. Когда Константин намеренно помещал в искусственную среду, как в соляную кислоту, героев, с ними происходили страшные вещи, которые резонировали с реальностью. А в кино этого не происходит. Там искусственная, фальшивая среда и человека делает искусственным, лишая зрителя возможности сопереживания. Скажу больше, это даже раздражает, потому что я не понимаю, кто эти люди — что в «Содержанках», что в «Хорошем человеке», — откуда они, что они делали, прежде чем попали в кадр. Не люди, а какие-то голограммы. Если посмотреть на все эти безупречные планы, светлые подъезды, безразмерные квартиры, новенькое белье, аккуратно подстриженные головы, парадный макияж, выглаженные костюмы и идеально чистые машины — это все где происходит? В городе Ангарске? Давайте вспомним, как историю ангарского маньяка сняли на НТВ. В сериале «Тень за спиной» есть история, живые люди, узнаваемая мрачная среда. Но самое лучшее (самое жуткое), что было сказано на тему маньяка-милиционера, на мой взгляд, это «Груз 200» Балабанова. А «Хороший человек» — это саспенс для Рублевки. Они наряжаются на премьеру сериала точно так же, как и на презентацию очередного номера «Татлера», фотографируются с «маньяком» Ефремовым, а потом рассказывают, как это было красиво, богато и дорого.
— А если говорить о проектах, которые еще не вышли, то какие вы ждете?
— Слышала, Первый канал заявил новую экранизацию «Угрюм-реки». Зачем? Опять бабушек привлечь к экранам? Это ведь абсолютный «совок», который просто стыдно вытаскивать из закромов, да и не нужно. В конце концов, интересной литературы более чем достаточно, если говорить об экранизациях. Зачем из небытия доставать глыбины соцреализма?
Я всегда ориентируюсь на авторов — на режиссеров и сценаристов. Есть брендовые имена лично для меня — я всегда жду от них открытий. Слежу за творческим тандемом Хлебникова-Мещаниновой, за семейным дуэтом Меркуловой-Чупова, всегда смотрю работы Валерия Тодоровского (как режиссерские, так и продюсерские), мне интересны Попогребский и Идов, Сергей Урсуляк и Вера Сторожева… У Семена Слепакова хороший нюх на остроту и актуальность, он умеет попадать в нерв времени. Жору Крыжовникова как не отметить! «Звоните ДиКаприо» — вот уж это точно было настоящим прорывом! Потрясающий по силе и драматизму сериал «Эпидемия» Павла Костомарова. Конечно, лучшие проекты сейчас выходят на видеосервисах, в неподцензурном пространстве. Но сравнительно недавно было же время, когда большие режиссеры снимали настоящее кино для телевидения. Прошкин-старший снял прекрасный сериал по «Доктору Живаго» Пастернака для НТВ, Андрей Эшпай — блестящих «Детей Арбата» Рыбакова для Первого канала, Николай Досталь — «Завещание Ленина» по рассказам Шаламова для телеканала «Россия». Эти экранизации становились кинособытиями. Сейчас таких масштабных побед на федеральном телевидении почти нет.
Ирина Петровская и Ксения Ларина
— Мы с вами обсуждали недооцененные проекты, и, по моим ощущениям, «Хождение по мукам» Худякова, которое вышло на НТВ в 2017 году, прошло как-то незаслуженно незаметно, хотя вроде бы достойная получилась экранизация. Как вы считаете?
— Я с большим уважением и интересом отношусь к Константину Худякову и никогда не пропускаю его картин. «Хождение по мукам», согласна с вами, недооценили. Мне кажется, что в момент премьеры зрителей уже перекормили революционной тематикой — ведь это был год столетия октябрьских событий. Уверена, что этот сериал еще вернется на экран и получит заслуженное признание. Так же, как в свое время прорвался к зрителю сериал Худякова и Райской «Однажды в Ростове», который впервые рассказал правду о событиях 1962 года в Новочеркасске. Несмотря на почтенный возраст, Константин Худяков продолжает снимать и осуществлять свои замыслы. У нас еще есть целое поколение сильнейших режиссеров, которые с легкостью осваивают новые форматы и делают это блестяще. Мастерство, куда его не запихни, оно как вода, поймет все равно, какую форму принять. Сериал Андрея Смирнова* «Жила-была одна баба» показали наконец-то в августе этого года на Первом канале. Пять лет прошло с момента завершения съемок. Смирнов еще смеется, мол, слава богу, что дожил. А вот сериал Владимира Хотиненко «Гибель Империи» прошел на Первом канале один раз и с 2005 года практически «на полке», я всем рекомендую посмотреть этот фильм, на мой взгляд, один из лучших фильмов Хотиненко.
— Хочу все-таки еще вернуться к видеосервисам. Вроде бы это так круто, что у них больше свободы, чем у телевидения, но не кажется ли вам, будто в какой-то момент они стали границы переходить? Не настораживает ли вас обилие мата, например? Видите ли вы какие-то негативные побочные эффекты этой свободы или пока у вас нет подобных ощущений?
— Вы знаете, нет, хотя есть вещи, которые вот вообще не мое — например, тусовочное, псевдомолодежное кино. Но все равно мне кажется, что в свободе ничего негативного быть не может. Ведь именно в ней и смысл. Отбор происходит сам собой. Можно снять 25 фильмов, где все ругаются матом, их посмотрят, но настоящим событием станут от силы пара проектов. И не мат будет их главным завоеванием. Конкуренция — это всегда лучше, чем ее отсутствие. Я считаю, что никакие запреты в культуре не работают именно потому, что она самоочищается. В любом случае думающий зритель выбирает более талантливое. Это только кажется, будто люди лишены возможности чувствовать и понимать прекрасное, а на самом деле это не так.
— Не могу не обсудить с вами YouTube, который, безусловно, стал серьезной альтернативой традиционному телевидению. Понятно, что сейчас все любят Дудя и ждут с нетерпением новых выпусков его шоу. А какие у вас любимые проекты в YouTube?
— Дудь прославился благодаря интервью с кумирами молодежи, многих из которых я вообще не знала. И когда просмотры стали исчисляться миллионами, Дудь — раз! и выдал документальный фильм о Колыме. А потом — о СПИДе. А потом — о Беслане. Вот пример того, как из YouTube-блогера можно превратиться в миссионера. И Дудь сейчас понимает всю степень ответственности перед аудиторией, которая ему абсолютно доверяет. Это невероятный переворот сознания, наверное, у целого поколения.
У меня есть набор YouTube-проектов, которые я смотрю всегда, помимо Дудя и Ирины Шихман, конечно. Тут важно понимать, что это не какие-то кустарные блогеры, а профессиональные журналисты. Алексей Пивоваров — уже почти легенда журналистики. Не могу не упомянуть Леонида Парфенова, который сейчас пока самоустранился, и очень жаль. Но надеюсь, что у него просто отпуск такой, который закончится. Катя Гордеева — еще одна творческая единица, от которой я всегда жду новых проектов. Большой выбор сегодня и в сетевой политической журналистике — от новостей до аналитики. В число моих приоритетов в этом жанре на первом месте — команда «Навальный Live».
— Не могу не спросить про Ксению Собчак, которая запустила свое шоу в YouTube. Она сейчас соревнуется Дудем, у кого цитируемость больше, выпускает документалки на схожие темы… Как вы оцениваете работу Ксении Собчак именно в YouTube?
— На мой вкус, она многое утеряла как журналист, когда стала увлекаться собой как артисткой. Мне кажется, вся эта игра с переодеванием и тому подобными вещами — это не ее путь. Вдруг оказалось, что со вкусом как-то не очень, и с глубиной, и с искренностью. Даже самый драматический материал в таком исполнении становится каким-то фриковатым, и я не понимаю, как к этому относиться. Не верю я ни в ее задушевность, ни в сочувствие, ни в пафос правозащитника. На мой взгляд, ее работа интервьюера на «Дожде*» была на порядок выше того, что она делает сейчас на YouTube-канале. Ксения прочтет и рассмеется — у нее многомиллионные просмотры! Этот факт не отрицаю, каждому свое.
— Очень хочется поговорить с вами и о персонах, которые запускают в YouTube свои шоу и интересны массовой аудитории. Я понимаю, что это не ваш калибр обсуждения — та же Ивлеева, которая сейчас в топе: про нее читают, у нее бешеные просмотры на всех ее платформах, — но хочется услышать вашу оценку. Что вы можете сказать по поводу этого феномена?
— Феномен инстаграмщиков мне пока непонятен. Поэтому уж точно не могу здесь быть экспертом. Ивлееву я видела один раз — у Дудя. Но я вот Антона Лапенко очень люблю — это какое-то уникальное явление, настоящий человек-оркестр! Мне кажется, Лапенко еще многое успеет создать, потому что это невероятного таланта человек. Тоже всегда слежу и жду, когда он появится, и вижу интерес коллег моего поколения именно к нему. Вижу, что в него влюблен Леня Парфенов, он просто в восторге от того, что творит Лапенко — это потрясающее соединение сценария, драматургии и импровизации, плюс какое-то невероятное обаяние при полном отсутствии кокетства, самолюбования или желания понравиться всем. А Ивлеева… Это все же такой шоу-биз как ни крути. «Привет, Олимпийский! Где ваши руки?»
— Как вы относитесь к тому факту, что та же Настя Ивлеева, которая не является профессиональным журналистом, получает премию ТЭФИ за свою работу на телевидении (в 2019 году Настя Ивлеева одержала победу в двух номинациях — «Развлекательное ток-шоу прайм-тайма» и «Ведущий ток-шоу прайм-тайма». — Прим. ред.)?
— Правда? Уже ТЭФИ дают этим блогерам, да? Я даже не знала об этом! В любом случае, ТЭФИ — это такой индустриальный комитет, который к настоящей конкуренции, по сути, не имеет никакого отношения.
— А есть сейчас премии, которым вы доверяете?
— Из гламурных не назову никого, разве что «GQ Человек года». На нее иногда ориентируюсь, потому что, на мой взгляд, она все-таки ближе к интеллектуальному сообществу, чем к глянцу. Собственно, Дудь уже не раз становился «Человеком года» по версии GQ. Из профессиональных премий с интересным требовательным жюри, наверное, я назову премии «Просветитель» и «Редколлегия».
Ксения Ларина, Алексей Венедиктов и Ирина Петровская
— Чувствуя всю эту движуху в ютьюбе, вы не захотели подключиться к ней и выйти за пределы радио?
— Мы с моим товарищем и партнером Ирой Петровской, с которой ведем нашу программу «Человек из телевизора» на «Эхе Москвы» уже пятнадцать лет, мне кажется, уже на пороге этого решения. Можно снимать скрытой камерой, когда у нас заканчивается эфир. Это очень смешно, потому что мы созваниваемся и продолжаем еще час обсуждать то, что не успели во время программы. Да и люди пишут с просьбами сделать YouTube-канал. Можно, конечно, попробовать. Но для этого нужны ресурсы, нужна команда…
Если вспомнить период самоизоляции, многие ведь стали делать свои проекты в зуме. И стало понятно, что можно обойтись и без ресурсов. Аудитория все равно смотрела эти выпуски.
— Действительно, интервью стало главным жанром, появились дискуссии, круглые столы. Из новых проектов, которые возникли именно в этом сезоне, можно выделить «Белый шум». Да, там есть элемент троллинга, но одновременно с ним и серьезные интеллектуальные разговоры. Собираются очень разные люди, за процессом их общения очень интересно следить. Поэтому, конечно, хотелось бы завести свой YouTube-канал. Посмотрим. Если я смогу убедить Иру Петровскую, потому что мы, хотя и стараемся быть в тренде, но люди консервативные.