песнь об альбигойском крестовом походе озон
Песнь об альбигойском крестовом походе озон
Развитие событий описано едва ли не по дням и часам. Особенно ценна хроника тем, что автор общался с непосредственными участниками похода, указывая информаторов.
Светлана Лихачева, подготовившая с коллегами стихотворный русский перевод, поставила перед собой цель точно воспроизвести размер и систему рифмовки оригинала со всеми ее особенностями, а также соблюсти эквилинеарность. Сделана попытка выдержать стиль автора и не приукрасить оригинал. Чтобы передать национальный и исторический колорит, переводчики в большинстве случаев отдают предпочтение окситанским вариантам имен и географических названий.
Издание снабжено обширным комментарием.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Исторический экскурс (С. Лихачева при содействии Н. Дульневой) (7).
Две Церкви, или Катаризм в Окситании (Я. Дульнева) (61).
Об авторе и его хронике (С. Лихачева) (87).
ПЕСНЬ ОБ АЛЬБИГОЙСКОМ КРЕСТОВОМ ПОХОДЕ
I. Предыстория похода (117).
II. Начало похода и взятие Безье (135).
III. Осада и взятие Каркассона (155).
IV. Крестоносцы в завоеванной стране (173).
V. Взятие Минерва и осада Терма (193).
VI. Взятие Терма и Лавора (209).
VII. Подвиги графа Бодуэна (229).
VIII. Первая осада Тулузы и выступление против графа де Фуа (245).
IX. Наступление тулузцев (257).
X. Мятеж в Альбижуа и Керси (277).
XI. Контрнаступление Симона де Монфора (289).
XII. Капитуляция Муассака и завоевания крестоносцев вплоть до вступления в войну Пейре Арагонского (305).
Научное издание. (La Chanson de la Croisade Albigeoise)
Перевод С.Б. Лихачева в соавторстве с А. Дубининым и М.М. Виноградовой.
(Москва: Квадрига, 2010)
“Песнь об Альбигойском крестовом походе”
»И тут пошла резня: начался сущий ад,
Что до конца времен забудется навряд,
Синьоры, участь та заслужена стократ!
И поделом сей люд страдает от утрат» (227)
»Когда бы всяк виллан с позором был казнен,
За то, что рыцарей губил и грабил он,
В том горя было б мало!» (231)
Марина Тимашева: И какова его себестоимость. А потом на рынке придется конкурировать с книгами, написание которых не требует вообще никаких знаний и никакого труда.
Илья Смирнов: Власть вообще человека не облагораживает. И в катарском вероучении лично мне далеко не всё симпатично. Гностическая и дуалистическая составляющая. Если бы я жил в Средние века, наверное, не стал бы вступать в их церковь. Поискал бы себе что-то другое. Боюсь, тоже еретическое. Хотя, в принципе, богословские доктрины средневековых еретиков – материя темная, и в книге совершенно справедливо обращается внимание на то, что мы сплошь и рядом судим об этих людях по документам инквизиции, то есть со слов тех, кто отправлял их на костер (65). С таким же успехам можно судить о Бухарине или Тухачевском по их следственным делам. Но история имеет дело со свершившимися фактами, а не с сослагательным наклонением: что могло быть, если бы. Ведь не жители Тулузы пришли к Папе Римскому и королю Франции с огнём и мечом. И если кто в этой состоявшейся истории вел себя по-христиански, то в самую последнюю очередь крестоносцы.
»А что до горожан, их вывели из врат
И на лугу сожгли – четыреста подряд,
Гиральду бросили в колодец, сверху град
Камней обрушив» (227)
Гиральда, »дочь Сикара и Бланки де Лорак», между прочим, благородная дама, сеньора несчастного разграбленного города Лавора. К вопросу уже о рыцарской этике.
Марина Тимашева: В тех сочинениях, которые напомнили Вам »Туман» Стивена Кинга, альбигойцам и многим другим еретикам как раз отказывают в праве называться христианами. А вот здесь, в пояснениях к »Песни…», подчеркивается, что это именно »христианское религиозное движение» (61). Кто же прав?
Илья Смирнов: Я не Великий Инквизитор, чтобы выносить приговоры: »Кому в ад, кому в рай, Куда хочешь, выбирай». Но вспомним недавнее прошлое, когда косяками пошли статьи с оправданием отлучения Толстого от церкви, поскольку сам Лев Николаевич, дескать, разошелся во взглядах не только с Синодом, но и с некоторыми базовыми принципами Священного Писания. Это могло бы стать темой для обсуждения – почему нет? – если бы не упиралось в простой вопрос. А судьи кто? Кто являл собою пример правильного подхода – в противоположность толстовским заблуждениям? Победоносцев, Григорий Распутин, разнообразные черносотенцы, которых можно назвать »христианами» только в жанре черного юмора (или злобной атеистической пропаганды). Что касается Альбигойской войны: книга создает весьма красноречивый образ крестоносного воинства, причем на основе его собственных источников. Смотрите: мэтр Гильем начинает »Песнь о крестовом походе» со свидетельства своего правоверия: »Да славятся Отец, и Сын, и Дух Святой», но тут же, буквально пятью строками ниже, хвастает тем, что он владеет »колдовской наукой» (117). В рядах крестоносцев мы встречаем и наемников (259), и ростовщиков. Хуже того: сам поход предстает перед нами как ростовщическое предприятие:
»Каорскому купцу, чья велика казна,
Граф де Монфор отдал добычу всю сполна,
Ведь им оплачена крестовая война
Купцу лаворская вся прибыль вручена
в избытке тканей, вин и доброго пшена» (233)
То есть, они сами делают всё то, что осуждено Церковью, и в чём папа Иннокентий 111 обвинял альбигойцев. И в конкретных ситуациях на первый план все время выступает мотив корыстный, это банальный грабеж
»Там захватили скакунов как на подбор,
Доспехов дорогих, и упряжи, и шпор,
И тканей дорогих, и не один ковер» (233),
присвоение чужих земельных владений (173). Ну, и конечно, чисто феодальное классовое чувство ненависти к простолюдинам, претендующим на какие-то права, свободы и самоуправление. Хотя, как видно из текста »Песни», с братьями (и сестрами) по классу порою тоже не церемонились, и в этом смысле, конечно, велика роль Папы, его легатов и учёных богословов, которые именем Христовым освободили своих рыцарей от всякой морали, даже корпоративной.
Под занавес моей прозаической песни хотелось бы сказать о том, чего мне в книге не хватало. При изучении хода военных действий в незнакомой местности – конечно же, карт. Но поскольку поэма о крестовом походе имеет продолжение, есть надежда на второй том, в котором географические карты займут свое место.
Гильем Тудельский «Песнь об Альбигойском крестовом походе»
Раз уж я собираюсь столько лет во Францию «по альбигойским местам», пора учить матчасть, а эта «Песнь» — как раз, можно сказать, первоисточник. Потому что ее автор не просто жил непосредственно во время Альбигойских войн, но отчасти и поучаствовал в походах (со стороны крестоносцев) и лично знал многих именитых участников. Поэтому «Песнь» в силу своей детализации, хронологичности и множестве ссылок на конкретных людей — весьма ценный исторический источник. Как литературное произведение, правда, не сказать, чтобы она была чем-то выдающимся — скорее, нет, но это такая стандартная поделка эпохи. Во всяком случае, автор достаточно упирался, чтобы выдержать один «формат» на протяженнии 131 лэссы — александрийский стих, одинаковые рифмы в одной лэссе (сама большая из которых, кажется, насчитывает 46 строк), последняя — выбивается и задает тон для следующей лэссы.
В моем конкретно издании помимо самой «Песни» очень полезны и даже более интересны, пожалуй, предваряющие статьи переводчиков. Из всего три: общая — про историю, предпосылки, ход и последствия Альбигойских войн; про религию и устройство коммуны у катаров; про технику «Песни» и обстоятельства ее создания. Честно скажу, я знала до сих пор пор Альбигойские войны только то, что они были, плюс отдельные знаменитые имена из песен наших бардов, поэтому короткий и качественный ликбез нашел во мне очень благодарного читателя. Дальше я с удовольствием почитаю что-нибудь классически-историческое на этот счет (благо далеко ходить не надо), но и такой опыл был интересным. В конце концов, помимо исторического источника «Песнь» — еще и ценный источник литературоведческий, учитвая, что она отображает, как я понимаю, трубадурскую традицию в ее типичном виде. Мое издание «Песни» еще очень качественно и детально прокомментировано, причем объем комментария превышает объем текста (и это не считая статей) — все для любителей хардкора 
Существуют две части «Песни об альбигойском крестовом походе» — первая — вот эта, авторства Гильема Тудельского, конкретного исторического лица с «крестоносной» стороны. Она слегка ангажирована в пользу крестоносцев, но не слишком: автор признает и мужество и достоинства альбигойских вождей, но при этом, конечно, поносит катар как еретиков. Вторая часть, не вошедшая в это издании, — анонимная и написана уже с «альбигойской» стороны. Обе части изданы одним томом в Литпамятниках, и до второй тоже у меня когда-нибудь дадут руки.
Вообще, конечно, когда читаешь про альбигойцев, их становится очень жалко. Жили тихие люди на своем процветающем юге, устроили маленькую секту, которая, среди прочего, осуждала традиции римско-каталического стяжательства. Но поскольку альбигойский юг был куда благополучнее и богаче остального региона, через некоторое время с севера пришли нищие варвары и раскатали их всех, прикрываясь «борьбой за веру». Меня поразило — я этого не знала — что еще до начала Крестового похода Раймон VI Тулузский, поняв, куда ветер дует, официально примирился с папой, прошел весьма унизительное покаяние, осудил еретиков и даже (!) вступил в ряды крестоносцев. Что автоматически давало защиту его владениям, понятно. Но это не спасло его от следующих 20 лет войн, увы. В общем, если более сильный противник очень хочет отобрать твое под предлогом твоей неправоты, можешь сколько угодно раскаиваться и отрекаться от себя, ничего тебя не спасет. Это как гомосексуализм в наше время — на него все закрывают глаза, пока ты всех устраиваешь, но лишь появится причина тебя съесть — и он тут же окажется для этого хорошим поводом. Надо отдать должное графу Раймону — он действительно сделал максимум из того, что было возможно, и очень достойно проиграл в той ситуации, когда победить было невозможно. Но все равно грустно.
ps большое мерси angels_chinese за книгу
a_dyukov
a_dyukovЗаписные книжки историка
Создается впечатление, что перевод Лихачевой более точен, чем перевод Белавина. Лихачева сохраняет погрешности оригинала – такие, как, например, отсутствие в некоторых лессах стихотворной «подвески» или имеющиеся в оригинале лакуны, тогда как Белавин эти дефекты сглаживает. Например, в оригинале первые строчки лессы 31 и 32 практически дословно совпадают (вероятно, из-за ошибки переписчика). Лихачева воспроизводит эту особенность оригинала, тогда как в переводе Белавина это повторение упразднено. Точно так же исчезают у Белавина сохраненные Лихачевой обращения к слушателям, маркирующие собой отдельные эпизоды первой части «Песни».
Исчезают у Белавина и «мелкие» подробности. В лессе 22 дается описание ценностей, погибших в пожаре после взятия крестоносцами города Безье. В переводе Лихачевой сохранены названия надевавшихся под доспехи одеяний («гоньоны» и «гамбизоны»):
«Люд, чуя жар, бежал; а пламень все не гас,
Пожрав дома, дворцы, приятные для глаз,
Гоньон и гамбизон, сталь шлемов и кирас,
Что в Шартре и в Руэ творили на заказ,
И множество одежд нарядных или ряс».
Перевод Белавина выглядит следующим образом:
«Вся рать, спасаясь от огня, бежала в дол и лог.
Французской знати не пошла ее победа впрок,
Ведь все пришлось оставить им, а был там не пустяк.
Все то, что привлекает взгляд, в чем виден толк и прок,
Вы там смогли бы отыскать, не будь пожар жесток».
В лессе 33 упоминается «мраморное крыльцо» (perron de marbre), с которого руководитель крестового похода аббат Арно Амори обращается к крестоносцам после взятия Каркассона. Это достаточно любопытная деталь: по всей видимости, речь идет о каких-то остатках античного строения. В переводе Лихачевой эта деталь сохранена:
«На мраморном крыльце встал над толпой мирян
Аббат Сито, священным рвеньем осиян».
У Белавина «мраморное крыльцо» заменено амвоном («аббат с амвона объяснил, что грабить ни к чему»); таким образом, не только исчезает предающая повествованию дополнительный «аромат» деталь, но и меняется картина происходящего: в восприятии читателя выступление Арно Амори переносится с площади в храм.
Комментарии к переводу Лихачевой заметно более обширны, чем комментарии к переводу Белавина; немаловажно, что в этих комментариях даются прямые ссылки на привлекавшиеся источники и литературу, тогда как Белавин и Морозова ссылочным аппаратом свои комментарии не отягощают.
Все-таки русская школа переводов замечательна.
Гильем Тудельский. Песнь об альбигойском крестовом походе / Пер. С.Б. Лихачевой; Коммент. С.Б. Лихачевой, Е.В. Денисовой; Сопр. статьи С.Б. Лихачевой, Н.В. Дульневой. М.: Квадрига, 2010. 318 с. 3000 экз.
Песнь о крестовом походе против альбигойцев / Пер. И.О. Белавина, Е.В. Морозовой; Коммент. Е.В. Морозовой; Сопр. статьи Е.В. Морозовой, И.О. Белавина. М.: Ладомир; Наука, 2011. 438 с. (Литературные памятники). 2000 экз.