декриминализация это в уголовном праве
В случае декриминализации деяния во время рассмотрения дела в суде прекращать уголовное дело следует с согласия обвиняемого
 |
| AerialMike / Depositphotos.com |
Минюст России разработал законопроект 1 о внесении изменений в ст. 239 и ст. 254 Уголовно-процессуального кодекса (далее – УПК РФ), по которому прекращение уголовного дела за отсутствием состава преступления, если до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом, допускается только с согласия обвиняемого. При этом в случае возражения обвиняемого против прекращения уголовного дела по основанию, предусмотренному ч. 2 ст. 24 УПК РФ, судья на основании доводов стороны защиты должен проверить законность и обоснованность возбуждения уголовного дела, привлечения лица в качестве обвиняемого и применения к нему мер процессуального принуждения с проведением судебного следствия в порядке гл. 37 УПК РФ, исследовать в судебном заседании доказательства, свидетельствующие о фактических обстоятельствах уголовного дела, и после этого вынести постановление о прекращении уголовного дела по указанному основанию, либо постановить оправдательный приговор.
Напомним, действующая редакция УПК РФ предусматривает порядок обжалования в суд постановлений дознавателя, следователя, руководителя следственного органа или прокурора о прекращении уголовного дела по основанию, указанному в ч. 2 ст. 24 УПК РФ, если до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость деяния были устранены новым уголовным законом (ст. 125.1 УПК РФ).
Все важные документы и новости о коронавирусе COVID-19 – в ежедневной рассылке Подписаться
Однако данное основание прекращения дела может возникнуть и в процессе разбирательства уголовного дела в суде, но указания на какие-либо особенности рассмотрения этого вопроса в суде процессуальный закон не содержит. В этой связи поправки Минюста России направлены на защиту прав подсудимого, обвиняемого, который не согласен с прекращением уголовного дела ввиду декриминализации деяния, в совершении которого он обвиняется. В случае такого возражения производство по уголовному делу должно быть продолжено судом в обычном порядке. Как следует из пояснительной записки к законопроекту, при его разработке учитывалась правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, изложенная в Постановлениях КС РФ от 15 октября 2018 г. № 36-П и от 19 ноября 2013 г. № 24-П.
Антикоррупционная экспертиза по законопроекту завершится 15 июня, а общественное обсуждение – 23 июня.
1 С текстом законопроекта «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части прекращения уголовного дела судом в случаях, когда преступность и наказуемость деяния устранены новым уголовным законом» и материалами к нему можно ознакомиться на федеральном портале проектов нормативных правовых актов (ID: 01/02/06-20/00102752).
КС: Декриминализация не позволяет избежать ответственности
Конституционный Суд вынес Постановление № 23-П от 14 июня 2018 г. по делу о проверке конституционности положений КоАП и закона о внесении изменений в УК и УПК по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности в связи с декриминализацией побоев, принятого в июле 2016 г. Поводом для рассмотрения дела послужили не связанные между собой жалобы трех граждан, которые было решено объединить в одно производство.
На одного из них, Н. Исмагилова, 2 мая 2016 г. было совершено нападение двумя лицами, нанесшими ему побои. Экспертное заключение о степени причинения вреда его здоровью было готово только 31 августа 2016 г. и получено им 8 ноября 2016 г., т.е. после законодательных изменений. 25 апреля 2017 г., со ссылкой на ч. 1 ст. 10 УК РФ, согласно которой уголовный закон, устраняющий преступность деяния, имеет обратную силу, Исмагилову было отказано в возбуждении уголовного дела по ст. 116 «Побои». А 29 августа 2017 г. МВД отказало в возбуждении двух дел об административных правонарушениях по ст. 6.1.1 «Побои» КоАП в отношении лиц, причинивших ему телесные повреждения.
Оставляя эти определения без изменения, суд указал, что лица, нанесшие Исмагилову побои, не могут быть привлечены к административной ответственности, поскольку вменяемые им деяния были совершены до того, как в КоАП была введена ст. 6.1.1, устанавливающая за нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, административную ответственность.
В связи с этим Исмагилов обратился в КС РФ, указав в жалобе, что ч. 1 ст. 1.7 КоАП РФ, в которой указано, что лицо, совершившее административное правонарушение, подлежит ответственности на основании закона, действовавшего во время совершения административного правонарушения, не соответствует Конституции, так как позволяет не привлекать к публично-правовой ответственности лиц, совершивших предусмотренное ст. 6.1.1 КоАП РФ деяние в период, когда оно квалифицировалось по ст. 116 УК РФ.
Аналогичная ситуация сложилась у А. Заляутдинова, которому 18 сентября 2015 г. было отказано в возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ. Само преступление было совершено 26 августа 2015 г. на территории ФРГ и выразилось в нанесении ему гражданином А. нескольких причинивших физическую боль ударов. В дальнейшем Заляутдинов обратился с заявлением о привлечении А. к уголовной ответственности, однако производство по делу было прекращено мировым судьей в связи с декриминализацией деяния.
Тогда гражданин обратился в МВД с заявлением о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренном ст. 6.1.1 КоАП РФ, – материалы дела были переданы в суд, который прекратил производство по делу в связи с отсутствием на момент совершения деяния состава административного правонарушения. Апелляционный суд отменил решение нижестоящей инстанции и прекратил производство по делу в связи с отсутствием события административного правонарушения. При этом оба суда указали, что насильственные действия в отношении заявителя на момент их совершения административным правонарушением не признавались.
В жалобе в КС РФ Заляутдинов оспаривал положения ст. 1.7 и ч. 4 ст. 4.5 КоАП, которые закрепляют, что в случае отказа в возбуждении уголовного дела или его прекращения, но при наличии в действиях лица признаков административного правонарушения сроки, предусмотренные ч. 1 данной статьи, начинают исчисляться со дня совершения административного правонарушения (при длящемся правонарушении – со дня его обнаружения). По мнению заявителя, данные положения в силу своей неопределенности не позволяют привлечь лицо к административной ответственности за совершенные до введения в КоАП РФ ст. 6.1.1 неправомерные действия, а потому не соответствуют Конституции.
Третье дело касается гражданки О. Чередняк, которой 27 июня 2016 г. Т. нанес побои. Постановлением суда от 26 июня 2017 г. он был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 6.1.1 КоАП РФ, и был оштрафован на 10 тыс. руб. Апелляция отменила постановление суда первой инстанции и прекратила производство по делу об административном правонарушении ввиду отсутствия события правонарушения со ссылкой на то, что по состоянию на 27 июня 2016 г. совершенное Т. деяние административным правонарушением не признавалось, а потому привлечение его к административной ответственности недопустимо.
Чередняк в своей жалобе просит признать не соответствующими Конституции п. 4 ст. 1 Закона о внесении изменений в УК РФ и УПК РФ по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности и п. 4 ст. 1 Закона о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием вышеуказанного закона, поскольку эти положения не позволяют привлекать лиц, совершивших до их вступления в силу, т.е. до 15 июля 2016 г., деяние в виде побоев, ни к уголовной, ни к административной ответственности вследствие устранения преступности и уголовной наказуемости таких деяний и нераспространения ст. 6.1.1 КоАП РФ на поведение, имевшее место ранее указанной даты.
Рассмотрев материалы дел, КС отметил, что из закрепленных в КоАП и УК РФ правил об обратной силе закона – которые применяются в сфере действия каждого из них – с неизбежностью вытекает, что не имеет обратной силы закон, вводящий уголовную ответственность за деяние, ранее признававшееся административным правонарушением. Что касается отмены законом уголовной ответственности за то или иное деяние, которая сопровождается одновременным введением за него административной ответственности, то прямое указание на то, как такой закон действует во времени, в законодательстве отсутствует.
КС отметил, что судебная практика в этих случаях исходит в основном из общего правила, согласно которому закон, устанавливающий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.
Суд пояснил, что отмена законом уголовной ответственности за определенное деяние с одновременным его переводом под действие КоАП РФ свидетельствует о том, что федеральный законодатель продолжает рассматривать данное деяние как правонарушение, однако по-иному оценивает характер его общественной опасности. Применительно к вопросу о введении административной ответственности за нанесение побоев на основании вступившей в силу с 15 июля 2016 г. ст. 6.1.1 КоАП это означает не исключение, а смягчение публично-правовой ответственности, что предполагает привлечение лиц, совершивших такие действия, хотя и до указанной даты, к административной ответственности, указал КС.
Кроме того, КС отметил, что в иных случаях при оценке последствий изменения отраслевой принадлежности норм, устанавливающих наказуемость определенных форм поведения, также следует иметь в виду не только совпадение объема запрещенного деяния, но и одновременность изменения природы его противоправности, поскольку лишь синхронные изменения законодательной оценки тождественных деяний означают преемственность правового регулирования публично-правовой ответственности.
Суд пояснил, что, таким образом, п. 1 ст. 1.7 КоАП во взаимосвязи с п. 4 ст. 1 Закона о внесении изменений в УК РФ и УПК РФ по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности и п. 4 ст. 1 Закона о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием вышеуказанного закона не противоречит Конституции, поскольку по конституционно-правовому смыслу содержащиеся в них положения позволяют привлекать к административной ответственности лиц, в действиях которых будет установлен состав правонарушения, предусмотренного ст. 6.1.1 КоАП РФ, если событие соответствующего правонарушения имело место до вступления данной статьи в силу. Дела заявителей КС постановил пересмотреть.
Адвокат, президент МКА «ВердиктЪ» Алексей Паршин пояснил, что после 15 июля 2016 г. в связи с частичной декриминализацией ст. 116 УК РФ «Побои» и введением в КоАП РФ ст. 6.1.1 с аналогичным названием сложилась ситуация, при которой в отношении лиц, совершивших побои до декриминализации, уголовные дела либо не возбуждались либо прекращались в связи с тем, что ст. 116 УК РФ была изложена в новой редакции, согласно которой ответственность осталась только за побои, совершенные из хулиганских побуждений, а равно по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. «Таким образом, привлечению к уголовной ответственности указанные лица не подлежали, так как закон, декриминализующий или смягчающий наказание, имеет обратную силу. При этом и к административной ответственности указанных лиц не привлекали в связи с отсутствием на момент совершения деяния состава административного правонарушения. Такая практика была признана верной и Верховным Судом РФ», – указал Алексей Паршин.
Комментируя решение Суда, адвокат АП Владимирской области Максим Никонов указал, что данное постановление вряд ли будет иметь существенные последствия для дел конкретных заявителей. «Но если отвлечься от частных случаев и посмотреть шире, для дальнейшего развития российского права в целом оно может иметь большое значение. КС РФ проговорил аргументы в пользу широкого понимания публично-правовой ответственности и совокупного анализа уголовного и административного права как входящих в одну сферу, которая – пользуясь терминологией ЕСПЧ – может быть названа “criminal matter”. Можно обсуждать, насколько внятны эти аргументы, удачны отдельные формулировки и т.п., но в целом это так», – отметил адвокат.
Максим Никонов подчеркнул, что КС, рассматривая жалобы заявителей, был связан их предметом, но, получив позицию КС РФ о материально-правовой составляющей «criminal matter», он хотел бы в дальнейшем ожидать развития соответствующего подхода и в процессуальной части. «Последняя предполагает, что любая форма публично-правовой ответственности вне зависимости от материально-правовой отраслевой принадлежности должна сопровождаться всеми процессуальными гарантиями по самому высокому – т.е. установленному для уголовных дел – стандарту. Это, например, касается бесплатного предоставления услуг защитника и участия стороны обвинения при рассмотрении административных дел, стандартов доказывания и т.п.», – пояснил эксперт.
В заключение он выразил надежду, что позиция КС РФ будет услышана и отечественными реформаторами, которые, в частности, предлагают ввести уголовный проступок, но, судя по звучащим в СМИ аргументам и тексту законопроекта, весьма своеобразно решают нетривиальную задачу по «вписыванию» нового института в своего рода «треугольник», который образуют УК РФ, УПК РФ и КоАП РФ.
Декриминализация: поправки в УК РФ и КоАП РФ
В начале июля вступил в силу пакет поправок, направленных на гуманизацию уголовного законодательства (федеральные законы от 03.07.2016 № 323-ФЗ и № 326-ФЗ). Среди наиболее значимых новелл: декриминализация и введение административной преюдиции в отношении ряда деяний, а также введение института освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа.
Во-первых, за нанесение впервые побоев без квалифицирующих признаков теперь установлена административная ответственность, а в случае совершения их лицом, ранее уже подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние (согласно ст. 4.6 КоАП РФ лицо, которому назначено административное наказание за совершение административного правонарушения, считается подвергнутым данному наказанию со дня вступления в законную силу постановления о назначении административного наказания до истечения одного года со дня окончания исполнения данного постановления), – уголовная (см. ст. 116.1 УК РФ). При этом правило об административной преюдиции не распространяется на побои, совершенные в отношении близких лиц либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти, а равно по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы: они по-прежнему считаются изначально уголовно наказуемыми.
Во-вторых, декриминализировано уклонение от уплаты алиментов (ст. 5.35.1 КоАП РФ); одновременно введена уголовная ответственность за неоднократное совершение такого деяния (ст.157 УК РФ в новой редакции).
В-третьих, в категорию административных правонарушений переведены хищения, повлекшие причинение ущерба до 2500 руб. (ранее административно наказуемыми считались хищения, причинившие ущерб до 1000 руб.). При этом теперь административная ответственность дифференцируется в зависимости от размера похищенного – до 1000 руб. и от 1000 руб. до 2500 руб. Одновременно введена административная преюдиция для случаев, когда лицо вновь совершает хищение на сумму от 1000 до 2500 рублей, будучи ранее уже подвергнутым административному наказанию за подобное деяние: теперь виновный уже привлекается к уголовной ответственности по ст. 158.1 УК РФ. Также до 5000 руб. увеличен минимальный размер ущерба, при котором он может быть признан значительным для квалификации деяния по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ.
Уже в первые дни действия новелл возник вопрос о том, возможно ли привлечь лицо к административной ответственности, например, за побои, которые были нанесены в период, предшествующий вступлению в силу декриминализационного пакета. Положения о действии закона во времени, предусмотренные ч. 1 ст. 1.7 КоАП РФ, не дают оснований для положительного ответа на этот вопрос: «Лицо, совершившее административное правонарушение, подлежит ответственности на основании закона, действовавшего во время совершения административного правонарушения». Таким образом, поскольку до вступления в силу декриминализационного пакета административная ответственность за побои не предусматривалась, распространять новые поправки в КоАП РФ (ст. 6.1.1 КоАП РФ) на «старые» побои недопустимо. В результате для пострадавших от побоев в дореформенный период остается единственная возможность защитить свои права – обратиться в порядке гражданского судопроизводства за возмещением причиненного ущерба и компенсацией морального вреда.
Помимо декриминализации в УК РФ введен институт освобождения лиц, совершивших впервые преступления небольшой или средней тяжести и возместивших причиненный преступлением ущерб, от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа, размер которого не может превышать ½ размера штрафа, предусмотренного в качестве вида наказания в санкции статьи Особенной части УК РФ, или 250 000 руб., если в санкции статьи Особенной части наказание в виде штрафа не предусмотрено.
Полный текст статьи опубликован в газете «эж-Юрист» № 34 от 02.09.2016 и на сайте «Экономика и жизнь».
Криминализация и декриминализация в уголовном праве
Вы будете перенаправлены на Автор24
Понятие и общая характеристика криминализации и декриминализации в уголовном праве
Сущность и социальное назначение уголовного права в наиболее общем виде может быть сформулирована в качестве признания определенных деяний общественно-опасными, и, как следствие – запрещение их совершение под угрозой применения наиболее суровых мер государственно-властного воздействия. Иными словами, путем установления уголовно-правового запрета государства дает, своего рода, негативную оценку конкретным видам человеческого поведения. Важнейшими инструментами осуществления соответствующей государственно-властной деятельности выступает криминализация и декриминализация конкретных форм человеческого поведения:
Криминализация – государственно-властная деятельность, направленная на признание отдельных деяний общественно-опасными, закрепление их признаков в тексте действующего уголовного закона и запрет их совершения путем установления соответствующих санкций.
Декриминализация преступлений – процесс обратный криминализации, связанный с признание государством утраты конкретным деянием свойств общественной опасности и исключением его признаков из текста уголовного законодательства.
Нередко в доктрине уголовного права По данной теме мы уже выполнили курсовую работу Принципы уголовного права подробнее рассматриваемые категория отдельно рассматриваются в качестве процесса и в качестве результата:
Готовые работы на аналогичную тему
Основания и способы криминализации и декриминализации деяний в уголовном праве
Важнейшими характеристиками криминализации и декриминализации деяний, выступают основания и способы осуществления соответствующей деятельности:
Основания криминализации – происходящие в материальной и духовной сферах общественной жизни процессы, порождающие объективную необходимость и социальную потребность в уголовно-правовой охране тех или иных ценностей, объектов или интересов.
Соответствующие основания могут быть социальными, то есть связанными с негативными социально-экономическими и политическими процессами в обществе, или краниологическими, т.е. обусловленными существованием и достаточной распространенностью определенных форм поведения, опасного для общества.
Основания декриминализации – процессы, результатом которых выступает отпадение у общества потребности в существовании определенной уголовно-правовой нормы, ввиду ее неэффективности или утраты запрещенным ранее деянием свойств общественной опасности.
В числе ключевых способов криминализации и декриминализации деяний следует назвать:
Правовые и криминологические последствия криминализации отдельных деяний
Поскольку, как было отмечено выше, деятельность по признанию отдельных форм человеческого поведения общественно-опасными составляет крайне важную задачу любого современного государства, вопросы, связанные с основаниями, принципами, процедурой, последствиями и многими другими аспектами криминализации выступают предметом активных научных исследований и дискуссий в доктрине уголовного права. Результатом одного их таких исследований стало формулирование последствий введения в закон новой уголовно-правовой нормы, запрещающей совершение определенного деяния:
Таким образом, включение каждого нового состава преступления в текст действующего уголовного законодательства характеризуется наличием достаточно широкого круга последствий. Этим обуславливается необходимость проведения глубоких научно-обоснованных исследований оснований, значения и пределов криминализации той или иной формы человеческого поведения.
Декриминализация деяния при одновременном закреплении тождественного состава административного правонарушения не может рассматриваться как установление нового противоправного деяния, не наказуемого ранее
Конституционный Суд РФ признал часть 1 статьи 1.7 КоАП РФ во взаимосвязи с пунктом 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и пунктом 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» не противоречащими Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу содержащиеся в них положения позволяют привлекать к административной ответственности лиц, в действиях которых будет установлен состав административного правонарушения, предусмотренного статьей 6.1.1 КоАП РФ, если событие соответствующего правонарушения имело место до вступления данной статьи в силу.
Конституционный Суд РФ указал, в частности, следующее.
Статьей 1 Федерального закона от 3 июля 2016 года N 323-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» в Уголовный кодекс Российской Федерации внесен ряд изменений, в том числе изложена в новой редакции статья 116 «Побои» (пункт 4) и введена статья 116.1 «Нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию» (пункт 5). Эти изменения вступили в силу с 15 июля 2016 года.
Пунктом 4 статьи 1 Федерального закона от 3 июля 2016 года N 326-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности», также вступившего в силу с 15 июля 2016 года, Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях дополнен статьей 6.1.1 «Побои».
В иных случаях при оценке последствий изменения отраслевой принадлежности норм, устанавливающих наказуемость определенных форм поведения (например, при введении уголовной ответственности вместо административной или при отказе от уголовной ответственности в пользу административной, что, в свою очередь, влечет усиление либо смягчение санкции соответствующей нормы), также следует иметь в виду не только совпадение объема запрещенного деяния (по признакам, характеризующим его объективную и субъективную стороны, субъекта, потерпевшего, предмет посягательства), но и одновременность изменения природы его противоправности, поскольку лишь синхронные изменения законодательной оценки тождественных деяний означают преемственность правового регулирования публично-правовой ответственности. При этом перевод деяния из категории преступлений в группу административных правонарушений, влекущий смягчение ответственности за его совершение, не может расцениваться как ухудшение правового положения лица, совершившего такое деяние.