десятина налог в пользу церкви
ЕЩЕ РАЗ О ЦЕРКОВНОЙ ДЕСЯТИНЕ
Приблизительное время чтения: 4 мин.
Сразу для ясности: мы говорим о церковной десятине, но обсуждаем исключительно саму идею, которую в частном порядке высказал протоиерей Всеволод Чаплин. Не проект ее введения, не постановление Священного Синода или решение архиерейского Собора — а исключительно идею саму по себе. Эта важная оговорка, поскольку в медиа-пространстве уже циркулируют слухи, будто Церковь собирается вводить десятину.
А сама по себе идея десятины, безотносительно к тонкостям ее реализации — идея совершенно нормальная. Действительно, если Церковь — это не какие-то они в рясах и клобуках, а все мы, верующие во Иисуса Христа и стремящиеся ко спасению, то и должны из наших доходов Церковь содержать. Так было в древние времена, так и сейчас заведено у западных христиан — почему же у нас должно быть иначе? Жаба душит?
Такова идея. Но невозможно, обсуждая ее, не задумываться о реализации, иначе будет как в известной песенке: «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Овраги тут неисчерпаемы.
Начнем с того, что введение десятины потребует изменения всего устройства нашей церковной жизни — придется разрабатывать новый приходской устав, придется менять механизмы взаимоотношений приходов с епархиями, придется и в целом иначе строить отношения Церкви с государственными властями. Это огромные изменения, требующие аккуратнейшей, тщательной проработки. Тут не косметический ремонт, а полная переделка всего здания, и на любом этапе такой перестройки можно ошибиться, тем самым заложив мину в будущее.
Почему? Да потому что не может быть так, что механизм финансирования Церкви будет новым (десятина), а все остальное останется по-старому (полная закрытость системы, келейное принятие решений и проч.). Мы, миряне, теперь платим десятину? Отлично, но тогда мы же и решаем, как распоряжаться этими деньгами, ремонтировать ли крышу храма или содержать детский приют, или на всё затариться свечами, или вместо всего этого купить батюшке «ландкрузер». (Что-то мне подсказывает, что батюшке придется все-таки на раздолбанной «девятке» ездить). И насчет взносов в епархию — это уж мы тогда будем решать, сколько. И вообще, раз мы, приходская община, полностью содержим наш храм — значит, мы же и решаем, кто у нас на приходе будет настоятелем, и не позволим услать нашего чудесного батюшку в какую-нибудь Тму-Скорпионь, и не примем никакого отца Анаксиоса. У нас теперь будет рычаг давления. Кто платит, тот заказывает музыку. Иначе никакой десятины от нас не дождетесь, у нас огромный опыт укрывательства от налогов, а уж тут. не инквизицию же на нас натравят, верно?
Казалось бы, это просто замечательно! Вот она, демократия в действии, вот он, дух раннехристианской Церкви! Но есть одно большое «но». Ладно, если у нас хороший приход, возглавляемый хорошим пастырем. А если у нас рулит младостарец? Если у нас скучковались царебожники какие-нибудь, или диомидовцы, или еще кто-то подобного рода? Тогда мы легко превращаемся в секту, которая формально остается в рамках Русской Православной Церкви, но воздействовать на которую священноначалию будет в сто раз труднее, чем в нынешних реалиях.
Словом, тут есть над чем думать.
Но есть и другая проблема. Десятина, если войдет в практику, одних крепче привяжет к приходу, а других, напротив, оттолкнет. Просто потому, что люди разные — и по своим финансовым возможностям, и по психологическим особенностям, и по духовным. Кому-то платить десятину — как нечего делать, а для кого-то это окажется страшным, непосильным бременем. И такой неплатящий тут же столкнется с общественным осуждением. Мы же понимаем, что атмосфера подлинной христианской любви присутствует далеко не всюду. «А этот вот десятину не заплатил!» — будут тыкаться в спину косые взгляды. Человек быстро осознает, что он тут чужой, и уйдет.
А кто-то вообще не придет — из тех, чья дорога к Церкви сложна и извилиста. Если раньше такой человек воспринимал Церковь как место, где его могут спасти, то теперь он будет воспринимать ее как место, где с него хотят поиметь деньги. Если членство в Церкви будет увязано с выплатой десятины, то акцент сместится со спасения именно на десятину (а наши светские СМИ приложат к этому все усилия, можно не сомневаться).
Надо же понимать, что кроме глубоко верующих, глубоко воцерковленных прихожан и кроме атеистов с антиклерикалами существует множество людей разной степени церковности. Те, кого чохом называют «захожанами», хотя все они разные и сводить их к общему знаменателю неправильно. Так вот, эти люди вряд ли начнут платить десятину, поскольку еще не доросли до ее подлинно христианского понимания. Но, не платя десятину (и зная, что платить ее надо), они потеряют и то слабое чувство причастности к Церкви, которое ныне их как-то держит на плаву. Если Церковь — только для тех, кто платит десятину, то мы тут чужие, мы тут нежеланные гости, Бог нас тут не услышит. пойдем лучше туда, где нам будут рады и не скажут «кошелек или вечная жизнь!» Именно так люди начнут рассуждать.
А есть и просто очень бедные люди, особенно в провинции. Им действительно трудно было бы платить десятину, даже при всем желании. Представьте воцерковленную женщину, мать-одиночку с двумя детьми, она работает оператором на почте и получает шесть тысяч рублей (цифра, кстати, совершенно реальная). Отдать 600 рублей приходу — это значило бы оставить детей без котлет и без игрушек. Что будем делать? Ясно, что людей с низкими доходами нужно от десятины освобождать. Но как именно это делать? Что считать низкими доходами? Каков механизм освобождения? Эта женщина заявление, что ли, должна написать на имя настоятеля, приложив справку из бухгалтерии по форме НДФЛ-2? Представляете, какие унизительные чувства при этом у нее будут?
Словом, тут надо семь раз отмерить, прежде чем отрезать. Или не отрезать.
Перспективы церковной десятины в наше время
Часть 2. Реалии нашего времени
Современный православный приход
Роль мирян на приходах является актуальным вопросом современной церковной жизни, и от его решения зависит будущее Русской Церкви
Роль мирян на приходах действительно является актуальным вопросом современной церковной жизни, и от его решения зависит будущее Русской Церкви.
Жизнь многих приходов нашей Церкви в своей внешней форме выглядит примерно следующим образом. Своеобразным «локомотивом» жизни большинства приходов является приходской священник, чаще всего настоятель, который, помимо выполнения непосредственных пастырских обязанностей, одновременно является добытчиком материальных средств, строителем, хозяйственником и организатором разных форм приходского служения. Конечно, всё это он делает не один, вокруг него постепенно появляются помощники. Больше или меньше этих помощников (число их во многом зависит от личных качеств священника), однако в целом ситуация почти везде примерно одна и та же: очень часто всё или почти всё хорошее, успешное на приходе существует, поддерживается, развивается благодаря фигуре пастыря, как главного двигателя, вдохновителя, организатора и т. д. В случае изъятия из этой системы деятельного священника вся приходская внешняя активность постепенно затухает, поскольку она целиком или почти целиком была завязана на одной личности.
Почему это происходит? При описанной системе, в которой деятельный священник играет роль «локомотива», его помощники на приходе – это доверенные лица, которых он нашёл, привлёк к выполнению каких-то поручений. Между собой такой священник и помощники оказываются в доверительных личных отношениях. Поэтому в случае прекращения этих личностных отношений (например, когда такого деятельного пастыря переводят на другой приход) возникает большая вероятность угасания деятельности прихода.
Остальные же прихожане при такой системе отношений активной роли на приходе, к сожалению, не играют. Они могут быть при этом постоянными прихожанами, их внешнее участие в жизни прихода, помимо богослужения (участие в соборной молитве – это главное, что объединяет приход, но здесь рассматривается именно внешняя, видимая жизнь прихода), Xэто, прежде всего, материальное обеспечение храма через внесение пожертвований.
Что же сделать, чтобы эти прихожане стали более активными на приходе? Исходя из вышесказанного, они должны войти в личные доверительные отношения со священником, ведь последний – «двигатель всего». Такова система отношений на современных приходах. Низкая же активность прихожан – закономерное следствие этой системы, поскольку по духовным, психологическим, социальным и просто физическим причинам всей массе прихожан невозможно войти в личные доверительные отношения со священником.
Всей массе прихожан невозможно войти в личные доверительные отношения со священником
Поэтому на поставленный выше вопрос о повышении активности мирян напрашивается следующий ответ: для повышения их активности следует создать другую систему отношений на приходе, когда священник перестанет быть главным организатором всего, а станет выполнять собственно свойственные ему функции пастыря и руководителя прихода. Ведь люди в большинстве своём способны стать более активными тогда, когда понимают, что они за что-то ответственны и от них что-то зависит. А чувство ответственности, в свою очередь, возникает, когда человек сам принимает решения (или участвует в их принятии, если дело касается коллектива, чем приход и является), когда он имеет не только обязанности, но и права. И именно в этом случае человек оказывается наиболее расположенным в чем-то участвовать – не только своими руками, но и финансово, вкладывая свои средства.
Система отношений на приходе способна значительно повысить его жизнеспособность и устойчивость в том именно случае, если функционирование прихода не будет завязано только на личности настоятеля или активного клирика, а будет основано на институциональном распределении полномочий между настоятелем, причтом, Приходским собранием, Приходским советом, Ревизионной комиссией и т.д.
В двух других пунктах Устава перечисляются духовно-нравственные обязанности прихожанина (XVII-32), обязанности по заботе о материальном содержании причта и храма (XVII-33), а также обязанность содействовать благосостоянию прихода (XVII-32). На языке формально-юридическом это означает, что Устав наделяет прихожанина пассивным правовым статусом: у него есть обязанности, но прав нет (право участвовать в таинствах и обрядах – это литургический статус, здесь он не рассматривается).
Устав наделяет прихожанина пассивным правовым статусом: у него есть обязанности, но прав нет
После раскрытия статуса прихожанина Устав в последующих пунктах определяет структуру и компетенцию Приходского собрания – важного органа приходского управления. Самое важное в этом разделе то, что Приходское собрание (в той части, в которой оно состоит из мирян) и полнота прихожан прихода – это не одно и то же, как указывалось выше (при сравнении приходских уставов РПЦЗ и РПЦ).
Очевидно, что в состав членов Приходского собрания в первую очередь попадут доверенные лица настоятеля
Таким образом, существующую систему приходских отношений (священник-«локомотив» и группа его помощников) в значительной степени формирует и закрепляет действующий Устав, поскольку очевидно, что в состав членов Приходского собрания в первую очередь попадут доверенные лица настоятеля. Возможно, наличие такого порядка объясняется наследием советского периода с известными «двадцатками» или чем-то ещё. Однако важен сам результат: данная система функционирования прихода закономерным образом приводит к наличию многих прихожан, у которых, без наделения их правами членов прихода, не формируется мотив ощущать себя, в хорошем смысле, хозяевами на своем приходе, с естественно вытекающим отсюда активным поведением. Вместо этого им естественнее ощущать себя гостями, «захожанами» и т.п.
Современная дискуссия о десятине
Председатель Миссионерской комиссии Московской епархии иеромонах Димитрий (Першин) поддержал идею церковной десятины, при условии ее добровольности.
«Десятина – это мера не денег, а мера любви… Евангелие призывает нас отдать не десятину, а самого себя Богу… Напоминать об этом надо, а требовать этого нельзя. В таких вопросах лучший проповедник – совесть».
По его словам, фиксированная ежегодная жертва даст Церкви финансовую опору, которая позволит ей иначе выстраивать отношения с обществом и государством:
Более осторожно высказался протоиерей Николай Емельянов, проректор Богословского института ПСТГУ. Он полагал, что «проблема десятины, церковного налога, приходских взносов требует очень серьезного исследовательского подхода». Простое административное воздействие или сбор отзывов священников не сможет ее решить. Пока же в нашей Церкви существует два разных принципа:
«Деньги… это способ организации взаимодействия между разными людьми и их объединениями, и перемены в денежных делах неизбежно повлекут за собой самые серьезные перемены в остальных областях церковной жизни».
«любой вариант регулярной десятины приведет довольно скоро к радикальным переменам во всей приходской жизни… примерно в том ключе, в каком описывают эту жизнь постановления Собора 1917–18 годов. Приход должен будет стать самоуправляемой (в хозяйственном отношении) общиной со строго фиксированным членством, его отношения с епархией будут строиться на совершенно иных началах, чем теперь».
Например, реформа неизбежно коснется порядка назначения клириков на приход (согласование кандидатур с приходским собранием).
В 2012-м г. священноначалие Русской Церкви публично никак не отреагировало на данную дискуссию, но через 3 года слова о церковной десятине прозвучали. В 2015-м г. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, выступая на открытии XIХ Всемирного Русского Народного Собора (ВРНС), посвященного обсуждению наследия князя Владимира, сказал и о его «десятине». Патриарх напомнил, что равноапостольный князь Владимир отделил десятую часть из своих доходов на строительство Десятинной церкви в Киеве и содержание ее клира и на другие богоугодные дела:
Враги Церкви поспешили в своих комментариях обвинить ее в намерении ввести в России новый 10-процентный налог в свою пользу. Хотя из контекста доклада Патриарха Кирилла и Соборного слова ВРНС ясно, что речь шла о призыве ко всем гражданам страны добровольно следовать примеру святого князя в делах благотворительности и поддержки Церкви.
Враги Церкви поспешили в своих комментариях обвинить ее в намерении ввести в России новый 10-процентный налог в свою пользу
Выводы
На основе вышесказанного можно констатировать следующее:
1. Во времена апостолов иерусалимские христиане имели общее имущество:
«Все же верующие были вместе и имели всё общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого» (Деян. 2, 44–45).
С одной стороны, такую жертвенность могли понести не все люди, и потому были попытки утаить цену проданного имущества, с тем чтобы оставить себе нечто «на черный день». Печальный пример тому – судьба Анании и Сапфиры (ср. Деян. 5, 1–12). С другой стороны, вследствие утраты постоянных источников доходов, общность потребления вела к быстрому обеднению всех членов иерусалимской общины, которая могла далее существовать только на вспомоществование от других общин, что видно из Посланий апостола Павла.
2. Позднее, в I–III вв., местные христианские общины существовали на добровольные приношения и обязательные сборы (начатки, десятины и др.) со своих членов, о чем красноречиво свидетельствуют «Апостольские постановления» и «Правила святых апостолов». Церковная икономия, снисходя к человеческой немощи, требовала от христиан уже не всего «имения», а только его части (в натуральном и денежном выражении).
3. В период существования христианства в качестве государственной религии на Востоке – в Византии и в России (до 1917 г.) – Церковь пользовалась существенной государственной поддержкой (деньгами, земельными наделами и т.п.), что сочеталось со значительными добровольными приношениями от христиан на благо приходов, монастырей и церковную благотворительность.
4. В России на переломе исторических эпох в 1917–1918 гг. Поместный Собор Русской Церкви попытался выработать способы обеспечения жизнедеятельности церковного организма в условиях отсутствия государственной поддержки. Они не могли быть полностью реализованы в условиях последующих антихристианских гонений и господства государственного атеизма в СССР, но в определенной части были осуществлены в среде русской эмиграции (опыт РПЦЗ). В частности, такая мера, как обязательные денежные взносы членов русского православного прихода (в Европе, США и др.) на его содержание, оказалась практически единственным источником финансирования и ментально совпала с древней практикой западных христиан (римо-католиков и протестантов).
5. В современной России после упразднения государственного атеизма Православная Церковь пользуется определенной государственной поддержкой в виде содействия в восстановлении зданий религиозного предназначения (храмов, монастырей и др.), являющихся историческим и культурным достоянием страны, а также получает помощь в строительстве новых храмов. Однако каждый церковный приход (городской и особенно сельский в малонаселенной местности) должен самостоятельно изыскивать средства для обеспечения своей деятельности, что происходит нередко с немалым трудом, особенно в периоды снижения экономического благополучия.
6. Реальные доходы современного православного прихода в России складываются из
7. Там, где значительная часть доходов православного прихода поступает от торговли, существует сильное искушение ради увеличения прибыли поступаться принципами благочестия, о чем авторы писали в своих статьях.
Там, где значительная часть доходов прихода поступает от торговли, существует искушение ради прибыли поступаться принципами
8. Обязательные взносы членов православного прихода на содержание храма, причта и церковную благотворительность в России традиционно не практикуются.
9. Напротив, многие протестантские общины в современной России взимают со своих членов обязательную «церковную десятину», которая в совокупности составляет значительную долю средств, необходимых для обеспечения жизнедеятельности общины.
10. Представляется, что назрела необходимость внести изменения в способы финансирования прихода, предложенные, в частности, документами Поместного Собора 1917–1918 гг. и апробированные в Русской Православной Церкви за границей.
Весь вопрос в том, насколько наше церковное сообщество – и священноначалие, и миряне – готово к таким серьезным переменам: первые – благословить, а вторые – принять на себя существенную часть ответственности за конкретный храм и приход.
В связи с этим авторы выносят на широкое обсуждение свои соображения.
Предложения
1. Целесообразно активнее использовать на приходах старинную практику добровольных сборов, подписок, кружечных и тарелочных сборов и т.п. на конкретные цели, например, роспись храма, нужды алтаря (приобретение богослужебных предметов), хозяйственные нужды (ремонт вентиляции, отопления, благоустройства территории и т.п.). Такой подход уже используется во многих храмах. Замечено, что на конкретные цели, четко сформулированные и просчитанные, люди жертвуют охотнее.
2. В порядке эксперимента в рамках действующего Устава РПЦ и Устава прихода, по инициативе настоятеля прихода и по благословению правящего архиерея, можно провести предварительную работу по пробуждению у прихожан чувства ответственности за свой приход, составить список изъявивших желание принять активное участие в обеспечении деятельности прихода и включить их в список Приходского собрания:
3. В случае признания успешным подобного опыта (для этого достаточно констатировать отсутствие негативных последствий), по благословению Священноначалия, возможно его расширенное воспроизводство в двух направлениях:
4. Очевидно, внедрение описанной практики должно совершаться на принципах добровольности и постепенности. Для этого необходимо:
5. Главная задача указанного эксперимента – поощрение разумных инициатив активных и деятельных прихожан, постепенное воспитание у прихожан чувства ответственности за свой храм и приход.
Заключение
Обсуждение темы церковной десятины обусловлено не только и не столько узкой задачей поиска альтернативных торговле источников финансирования православных приходов. Тема эта видится авторам гораздо масштабнее.
После долгих лет гонений на Русскую Церковь и запретов на проявление любой свободной (а не жестко контролируемой «партией и правительством») гражданской активности перед православным сообществом сегодня стоит сложная задача восстановления приходской жизни как жизни общинной во всем её многообразии, и тем самым – возрождения «истинной церковной жизни» и «чувства церковности». Как указывал Поместный Собор 1917–1918 гг., утрата того и другого привело Россию к социальной катастрофе сто лет назад.
В построении солидарного общества Патриарх и Всемирный Русский Народный Собор видят смысл и цель развития России, подтверждение религиозного выбора, сделанного князем Владимиром.
Нет сомнений в том, что воспитание солидарности и социальной ответственности можно и нужно начинать с церковных приходов, как формы самоорганизации православных граждан России. Именно в приходских общинах русский народ может восстановить опыт взаимовыручки и социальной организации (утраченный вместе с распадом сельских общин). Представляется, что постепенное наделение постоянных прихожан правами членов прихода, с включением их в Приходское собрание, поможет верующим мирянам значительно активнее принять на себя заботы о Церкви, по примеру святого князя Владимира.
Однако очевидно, что права прихожан стоят в неразрывной связи с их обязанностями по внесению регулярных взносов на содержание прихода.
Десятина
Сегодня обсуждали с о. Сергием тему… десятины. В двух питерских храмах для людей, считающих себя членами церковной общины, введена десятина.
В Новом Завете мы встречаемся с ситуацией, когда верующие приносили не 10-ю часть, а порой и все свои средства к ногам Апостолов:
«Все же верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого» (Деян. 2:44-45).
«У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее… Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» (Деян. 4:32-35).
Но этот уникальный максимализм постепенно угасает. Христиане видят, что Спаситель, Который обещал прийти скоро, медлит, а надо рожать детей, надо оплачивать услуги врачей, платить налоги, решать массу вопросов, которые, как это обычно бывает, связаны с расходованием средств.
Словом, уже через несколько лет после уникального первохристианского отказа от собственности верующие начинают отдавать на нужды Церкви не все свои средства, а какую-то часть. Иногда это была довольно внушительная, даже большая, часть средств человека.
Апостол Павел через 25 лет после возникновения христианства учит христиан: «каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор.:9, 7). Здесь мы видим, что речь уже не идет о том, чтобы все свое имение полагать к ногам Апостолов, а о том, чтобы отделять от своего дохода некую часть (половину, треть, четверть).
Думаете, священники этого не понимают? Что они глупее вас в этом вопросе?
«А я была в …Лавре, и там все бросают за свечи сколько могут…»
Это самый распространенный аргумент. Такое могут себе позволить только самые известные храмы и монастыри. Доход от свечей копеечный, а в этот храм приезжают тысячи людей. Кто-то подаст записку, кто-то просто бросит в кружку для пожертвований внушительную сумму… Словом, вариант бесплатных свечей возможен только для храмов с большим доходом, где свечи не делают никакой финансовой погоды. В большинстве же храмов свечи – основная статья доходов.
Какая самоокупаемость. Ее в принципе нет! Есть помощь отдельных людей, организаций, которую настоятелю почти каждого храма постоянно нужно выпрашивать.
Но дело не в деньгах и не в цифрах, а в альтернативном подходе к этой теме: в предложении прихожанам храма отдавать десятину на нужды храма.
Собственно, и эту заметку я пишу в связи с тем, что тема эта будет обсуждаться все больше и все чаще на разных уровнях. Десятина никогда не станет обязательной и повсеместной, но споры на этот счет будут.
Выскажу на этот счет свое мнение:
Десятину платит с любого дохода (зарплаты, пенсии, стипендии, случайного заработка и проч.) прихожанин храма, который хочет войти в число «членов прихода». Желающего вступить в число членов прихода, обычно постоянного прихожанина, записывают в особую книгу. Ему выдают свидетельство за подписью, в котором засвидетельствовано, что этот раб Божий является членом некоего прихода (формулировка может быть любая).
Член прихода приглашается на праздничные мероприятия и обед (по случаю Рождества, Пасхи, престольного праздника и проч.).
Также несомненны и другие интересные проекты, в которых могут быть задействованы совершенно безвозмездно члены прихода: паломнические поездки, подарки, которые оплатили спонсоры, получение приходской газеты и что угодно другое.
Свечи приобретаются за отдельные деньги.
…
Вот примерно так может выглядеть десятина современного активного прихожанина. Остальные (прихожане, захожане и др.) действуют по привычной модели: для них, к вынужденному сожалению, все имеет свою цену. Но ничто не мешает каждому из желающих войти в число «членов прихода».
Пусть сегодня десятина существует в Петербурге в двух храмах, кстати, храмах с замечательно твердым приходом, никто не мешает любому христианину на своем, «единичном» уровне так же решить этот вопрос. В нашем соборе я лично знаю двух прихожан (выходцев из протестантизма, где десятина платится очень строго), которые каждый месяц приносят в конвертике сумму (2-2,5 тысячи – вся их десятина) на храм. Мы, священники собора, принципиально для этих людей все совершаем бесплатно.
Посмотреть вложение 159
Мальчик-прихожанин помогает в сборе средств во время освящения пасхальных куличей и яиц.