доверительное управление исключительными правами

Доверительное управление исключительными правами

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 27 февраля 2018 г. N С01-1092/2017 по делу N А40-239086/2016 Суд оставил без изменения принятые судебные акты об отказе в иске о защите исключительного авторского права на фотографию и взыскании компенсации, поскольку истцом не был доказан сам факт нарушения его исключительного права на спорное произведение, а также наличие такого права

Резолютивная часть постановления объявлена 21 февраля 2018 года.

Полный текст постановления изготовлен 27 февраля 2018 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Уральское авторское общество» (ул. Черепанова, д. 20-116, г. Екатеринбург, 620034, ОГРН 1106659003857) на решение Арбитражного суда города Москвы от 12.05.2017 (судья Козленкова О.В.) по делу N А40-239086/2016 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.09.2017 (судьи Валиев В.Р., Левченко Н.И., Садикова Д.Н.) по тому же делу

по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью «Уральское авторское общество» к обществу с ограниченной ответственностью «СтройИнвестПремиум» (Хлебозаводский проезд, д. 7, стр. 9, эт. 6/пом. 8/комн. 9Л/оф. 605, Москва, 115230, ОГРН 1097746676455) о защите исключительных авторских прав и взыскании компенсации,

при участии в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Самусенко Артема Сергеевича (Республика Татарстан).

Суд по интеллектуальным правам установил:

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен гражданин Самусенко Артем Сергеевич.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 12.05.2017, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.09.2017, исковые требования оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с принятыми судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции судебными актами, Уральское авторское общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой, указывая, что выводы судов первой и апелляционной инстанции основаны на неверном толковании норм материального права, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, просит обжалуемые судебные акты отменить и передать дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В частности, Уральское авторское общество полагает ошибочными выводы судов о том, что самостоятельно составленный истцом протокол осмотра сайта не является допустимым доказательством, а также об отсутствии у истца законных полномочий на представление интересов автора по договору доверительного управления исключительными правами.

Кроме того, Уральское авторское общество указывает на ошибочность вывода суда апелляционной инстанции об отсутствии в деле доказательств факта передачи спорной фотографии в доверительное управление истцу.

Общество «СтройИнвестПремиум» представило отзыв на кассационную жалобу, в котором просило обжалуемые судебные акты оставить без изменения, а кассационную жалобу, соответственно, без удовлетворения.

В судебном заседании представитель общества «СтройИнвестПремиум» поддержал доводы, изложенные в отзыве на кассационную жалобу.

Уральское авторское общество и третье лицо в судебное заседание не явились, извещены о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, в связи с чем кассационная жалоба рассматривается в порядке, предусмотренном статьями 121, 123 и 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражении на нее, а также на предмет наличия нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, между Уральским авторским обществом (управляющим) и Самусенко А.С. (учредителем) был заключен 23.06.2015 договор доверительного управления исключительными правами на фотографические произведения, согласно условиям которого учредитель (выгодоприобретатель) передал управляющему в доверительное управление исключительные права на созданные учредителем фотографические произведения, перечисленные в приложении к договору, а управляющий, в свою очередь, обязался осуществлять управление имуществом в интересах учредителя.

Согласно пункту 3 указанного договора управляющий вправе совершать в отношении имущества любые юридические и фактические действия в интересах учредителя, в том числе: совершать сделки, направленные на получение выгоды от пользования имуществом; выявлять нарушения исключительных прав на произведения; заключать лицензионные договоры с неограниченным кругом лиц на предоставление права использования фотографических произведений учредителя с сохранением за управляющим права выдачи лицензий другим лицам (простая (неисключительная) лицензия); от своего имени предъявлять иски в суде, связанные с защитой прав и законных интересов учредителя; совершать от своего имени любые иные действия, связанные с защитой прав и законных интересов учредителя.

Исковые требования мотивированы тем, что в приложении N 2 к указанному договору истцом и Самусенко А.С. был согласован перечень переданных фотографических произведений.

Спорная фотография была включена в перечень переданных фотографических произведений под номером 74.

Уральское авторское общество 24.08.2016 обнаружило на сайте, расположенном в сети Интернет по адресу http://www.komplektuem.ru, воспроизведение спорной фотографии без согласия ее правообладателя.

В целях фиксации данного факта работниками истца Шахназаряном С.А., Гилязетдиновым В.И. и Постниковым В.В. был составлен соответствующий протокол осмотра спорного информационного ресурса.

Суд первой инстанции, отказывая в иске, исходил из того, что заявленные исковые требования к ответчику являются необоснованными, поскольку истцом не был доказан сам факт нарушения его исключительного права на спорное произведение, а также наличие такого права.

Как следствие, указанный протокол осмотра сайта, составленный истцом в одностороннем порядке без участия ответчика и не заверенный нотариально, признан судом недопустимым доказательством.

Как указал суд первой инстанции, нарушение исключительных прав не является сделкой, а является гражданским правонарушением. Право преследовать за нарушение исключительных прав принадлежит правообладателю на основании факта издания охраняемого законом произведения (статья 1229 ГК РФ) или на основании договора об отчуждении исключительного права или лицензионного договора (статья 1233 ГК РФ).

При этом доверительный управляющий не назван в пункте 2 статьи 1250 ГК РФ в числе лиц, имеющих право обращение в суд за защитой нарушенного исключительного права.

Суд апелляционной инстанции поддержал выводы суда первой инстанции о необоснованности заявленных исковых требований к ответчику, подтвердив выводы суда о недоказанности истцом наличия у него исключительного права на спорную фотографию, факта нарушения прав истца действиями ответчика, а также наличия у истца права преследовать за нарушение исключительных прав.

Кроме этого суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции о том, что по договору доверительного управления не могут быть переданы правомочия по защите субъективных гражданских исключительных прав.

В соответствии с частью 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации Арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражений относительно жалобы.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы кассационной жалобы, внимательно выслушав мнение явившегося в судебное заседание представителя ответчика, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и норм процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам полагает, что кассационная жалоба удовлетворению не подлежит ввиду следующего.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2006 N 15 «О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах», и положениям статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истец обязан доказать факт принадлежности ему авторских прав и (или) смежных прав или права на их защиту, а также факт использования данных прав ответчиком. В свою очередь, ответчик обязан доказать выполнение им требований закона при использовании произведений и (или) объектов смежных прав. В противном случае физическое или юридическое лицо признается нарушителем авторского права и (или) смежных прав и для него наступает гражданско-правовая ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Вместе с тем, как усматривается из материалов дела и обжалуемых судебных актов, суды первой и апелляционной инстанций, исследовав и оценив в соответствии с положениями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в дело доказательства, пришли к верному выводу об отсутствии в материалах дела доказательств передачи третьим лицом истцу исключительного права на спорную фотографию.

Так, суды отметили, что в тексте договора от 23.06.2015 отсутствуют какие-либо ссылки на возможность подписания других приложений, за исключением указанного в пункте 2 названного договора, которое является неотъемлемой частью названного соглашения, а равно передачу в доверительное управление каких-либо других фотографических изображений, кроме как тех, что перечислены в приложении N 1.

Таким образом, приложение N 2, в котором под N 74 значится спорная фотография, не может подтверждать передачу указанного результата интеллектуальной деятельности истцу, как следствие, правомерности выводов судов об отсутствии факта передачи исключительного права на спорную фотографию в доверительное управление истцу.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что из условий, согласованных пунктом 2 договора от 23.06.2015, следует, что Самусенко А.С. гарантировал свое авторство только на перечень фотографических произведений, указанный в приложении N 1 к названному договору.

Таким образом, приложение N 2, в котором под N 74 значится спорная фотография и на которое ссылается истец в обоснование иска, не может подтверждать передачу указанного результата интеллектуальной деятельности истцу.

Оснований для переоценки указанного вывода судов первой и апелляционной инстанций, основанного на объективном и всестороннем исследовании представленных в материалах дела доказательств, у суда кассационной инстанции не имеется в силу ограниченности его полномочий (статьи 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Как следует из определения Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 N 305-ЭС16-7224, вопросы о наличии у истца исключительного права и о нарушении ответчиком этого исключительного права являются вопросами факта, которые устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Указанная правовая позиция также подлежит учету судом кассационной инстанции при пересмотре в порядке кассационного производства вступивших в законную силу решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции.

При данных обстоятельствах и исходя из положений части 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции не усматривается.

Вместе с тем судебная коллегия признает обоснованными иные доводы истца, приведенные в кассационной жалобе.

Так, судебная коллегия полагает неправомерным вывод судов первой и апелляционной инстанции относительно отсутствия у Уральского авторского общества права на подачу настоящего иска на основании заключенного договора доверительного управления.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1012 ГК РФ по договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя).

В силу пункта 2 той же статьи, осуществляя доверительное управление имуществом, доверительный управляющий вправе совершать в отношении этого имущества в соответствии с договором доверительного управления любые юридические и фактические действия в интересах выгодоприобретателя.

Доверительное управление исключительными правами, в том числе исключительными правами на произведения, прямо предусмотрено пунктом 1 статьи 1013 ГК РФ, содержащим перечень возможных объектов доверительного управления.

При этом, несмотря на то обстоятельство, что в пункте 2 статьи 1250 ГК РФ доверительный управляющий прямо не назван в числе лиц, имеющих право на обращение в суд за защитой нарушенного исключительного права, в случае, если исключительное право передано именно в доверительное управление, то доверительный управляющий вправе как осуществлять переданные ему в управление права, так и защищать их такими же способами, какими обладает правообладатель. При этом исключительные права к доверительному управляющему не переходят.

Данная позиция отражена в постановлении Суда по интеллектуальным правам от 30.10.2017 по делу N А40-239418/2016.

Суд кассационной инстанции также не может согласиться с выводом суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции о том, что протокол осмотра сайта, а также видеозапись, представленные в материалы дела, не могут являться допустимыми доказательствами, поскольку нотариально не заверены, составлены истцом в одностороннем порядке и без участия ответчика.

Данная позиция судов противоречит положениям статей 64 и 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениям высшей судебной инстанции, изложенным в постановлении от 15.06.2010 N 16, согласно пункту 7 которого действующим законодательством не предусмотрено каких-либо ограничений в способах доказывания факта распространения сведений через телекоммуникационные сети (в том числе, через сайты в сети «Интернет»).

Согласно положениям статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном названным Кодексом и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела.

Таким образом, лица, участвующие в деле, могут самостоятельно фиксировать находящуюся в сети Интернет информацию доступными им средствами и представлять ее в материалы дела.

Такие доказательства по смыслу статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представляют собой письменные доказательства и оцениваются арбитражным судом наряду с остальными доказательствами.

Также судебная коллегия считает необходимым отметить, что то обстоятельство, что Уральское авторское общество не прибегло к процедурам обеспечения доказательств, предусмотренных законодательством о нотариате и процессуальным законом, не может свидетельствовать о недопустимости или недостоверности таких доказательств.

Заявитель кассационной жалобы обоснованно обращает внимание на то, что действующим законодательством не предусмотрено каких-либо ограничений в способах доказывания факта распространения сведений через телекоммуникационные сведения (в том числе, через сайты в сети Интернет).

Между тем о фальсификации протоколов, фото- и видеоматериалов ответчиком в установленном законом порядке суду заявлено не было.

Таким образом, представленный в материалы дела протокол осмотра сайта, видеозапись в нарушение статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации необоснованно оставлены судами без надлежащей правовой оценки.

Названный методологический подход нашел свое отражение в постановлениях Суда по интеллектуальным правам от 10.08.2017 по делу N А60-38685/2016 и от 30.11.2017 по делу N А12-69825/2016.

Как разъяснено в пункте 35 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 N 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции», в случае несогласия суда только с мотивировочной частью обжалуемого судебного акта, которая, однако, не повлекла принятия неправильного судебного решения, суд апелляционной инстанции, не отменяя обжалуемый судебный акт, приводит иную мотивировочную часть.

Соответствующий подход может быть применен и судом кассационной инстанции.

Безусловных оснований для отмены обжалуемых судебных актов, предусмотренных частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судом по интеллектуальным правам не установлено.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя несения расходов по уплате государственной пошлины за подачу (рассмотрение) кассационной жалобы подлежит отнесению на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Обзор документа

Суд по интеллектуальным правам обратил внимание, что доверительный управляющий может предъявить иск в защиту исключительных прав на произведение.

Данное лицо вправе как осуществлять переданные ему в управление исключительные права, так и защищать их теми же способами, что и правообладатель.

Также суд указал, что протокол осмотра сайта и видеозапись, которые составлены истцом в одностороннем порядке и нотариально не заверены, могут использоваться в качестве доказательств по делу.

Участвующие в деле лица вправе самостоятельно фиксировать находящуюся в Интернете информацию доступными им средствами и представлять ее в материалы дела.

Тот факт, что истец не прибег к процедурам нотариального или судебного обеспечения доказательств, не свидетельствует о недопустимости или недостоверности последних.

Источник

Особенности доверительного управления исключительным правом

Партнер, Патентный поверенный РФ, к.ю.н., LL.M.
Начальник юридического отдела

В современных условиях с увеличением значимости нематериальных активов в рыночной экономике и развитием института права интеллектуальной собственности количество охраноспособных и оборотоспособных объектов интеллектуальной собственности постепенно возрастает. Заметно, что субъекты права, в частности юридические и физические лица, стали проявлять повышенный интерес к охране и защите результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации при создании, продвижении и реализации продукции, либо оказании услуг как в России, так и за рубежом. При этом, мы наблюдаем, что в одних случаях объекты интеллектуальной собственности приобретаются на имя одного, а в других — на имя нескольких владельцев соответствующих прав (правообладателей) для совершенно различных целей, включая коммерческие и некоммерческие.

Вместе с тем, в некоторых подобных ситуациях иногда становится достаточно сложно одному лицу управлять исключительным правом на многочисленные, находящиеся в одном «портфеле» объекты интеллектуальной собственности, которые необходимо умело и эффективно вводить в гражданский оборот. Аналогичная ситуация, связанная с необходимостью управления нематериальными активами, может возникать, например, в случае закрепления исключительного права за несколькими лицами (со-правообладателями). Что говорить, если зачастую даже один человек не знает, каким образом правильно «монетезировать» защищенные им разработки или технические решения, являющиеся инновационными, промышленно применимыми и нужными обществу, а также надлежащим образом защищать свои права в случае их нарушения третьими лицами. На самом деле, распоряжение, равно как и защита исключительного права, могут быть довольно нетривиальными задачами для многих владельцев объектов интеллектуальной собственности, как с экономической, так и с юридической точек зрения, поскольку для этого необходимо иметь предпринимательскую «жилку», управленческий талант и наработанную судебную практику.

Законодательство в сфере интеллектуальной собственности, а именно IV часть Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), позволяет правообладателю распоряжаться исключительным правом на принадлежащий ему результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации любым не противоречащим закону и существу такого исключительного права способом (п. 1 ст. 1233 ГК РФ). Одним из таких уникальных способов распоряжения исключительным правом, о котором пойдет речь в сегодняшней статье, может являться доверительное управление.

Напомним, что согласно п. 1 ст. 1013 ГК РФ, объектами доверительного управления могут быть предприятия и другие имущественные комплексы, отдельные объекты, относящиеся к недвижимому имуществу, ценные бумаги, права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами, исключительные права и другое имущество. Таким образом, исходя из специальных положений закона, а именно указанного п. 1 ст. 1233 ГК РФ, и в силу общей правовой нормы, а именно указанного п. 1 ст. 1013 ГК РФ, исключительное право может быть объектом доверительного управления (см. п. 48 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Доверительное управление = управление правами на коллективной основе?

В данном контексте, необходимо сразу отметить, что гражданское законодательство выделяет два вида управления имуществом (имущественным правом) — «классическое» доверительное управление исключительным правом и коллективное управление авторскими и смежными правами. В том и другом случае, правовым основанием для возникновения соответствующих правоотношений является как правило договор управления.

С первого взгляда, данные правовые конструкции покажутся сходными между собой, однако это не совсем так.

Во-первых, объектами доверительного управления могут быть исключительные права на совершенно различные объекты интеллектуальной собственности, включая объекты патентного права и секреты производства (ноу-хау), объекты авторского права и смежных прав, программы для ЭВМ и базы данных, товарные знаки и знаки обслуживания. Закон не содержит каких-либо ограничений в части предмета доверительного управления. В то же время, управление правами на коллективной основе относится только к категории авторских и смежных прав и не может распространяться на иные объекты интеллектуальной собственности (ст.ст. 1242–1244 ГК РФ).

Кроме того, важно помнить, что доверительным управляющим может быть только индивидуальный предприниматель или коммерческая организация, за исключением унитарного предприятия (п. 1 ст. 1015 ГК РФ). Между тем, только некоммерческим организациям могут быть предоставлены полномочия по управлению авторскими и смежными правами на коллективной основе (п. 1 ст. 1242 ГК РФ).

Другое отличие между этими правовыми конструкциями состоит в том, имеет ли управляющий возможность использовать объекты интеллектуальной собственности, исключительные права на которые передаются в управление. Так, организации по управлению правами на коллективной основе не вправе использовать объекты авторских и смежных прав, исключительные права на которые переданы им в управление (п. 4 ст. 1242 ГК РФ). В то время как при «классическом» доверительном управлении доверительный управляющий вправе использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, если иное не установлено договором.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, доверительный управляющий, осуществляя доверительное управление имуществом, вправе осуществлять правомочия обладателя исключительного права в пределах, предусмотренных законом и договором (п. 1 ст. 1020 ГК РФ), и распоряжаться исключительным правом, если иное не предусмотрено договором. Вместе с тем в отличие от лицензионного договора использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации может осуществляться только в интересах выгодоприобретателя (см. п. 48 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Наконец, важно отметить, что по смыслу п. 2 ст. 1012 ГК РФ доверительный управляющий вправе совершать в отношении переданного в управление имущества (имущественного права) любые юридические и фактические действия, но в интересах выгодоприобретателя и в соответствии с договором доверительного управления. Договором могут быть предусмотрены специальные ограничения в отношении отдельных действий (прав) доверительного управляющего по договору. Кстати, все сделки с переданным в доверительное управление исключительным правом доверительный управляющий обязан совершать от своего имени, указывая при этом, что он действует в качестве такого управляющего (п. 3 ст. 1012 ГК РФ).

Говоря о коллективном управлении, организации по управлению правами на коллективной основе вправе, в частности, от имени правообладателей или от своего имени предъявлять требования в суде, а также совершать иные юридические действия, необходимые для защиты прав, переданных им в управление на коллективной основе (п. 5 ст. 1242 ГК РФ). Аккредитованная организация вправе от имени неопределенного круга правообладателей предъявлять требования в суде, необходимые для защиты прав, управление которыми осуществляет такая организация (ст. 1244 ГК РФ).

Как видно, при сравнении данных юридических категорий, доверительный управляющий обязан действовать самостоятельно (от своего имени), но в интересах выгодоприобретателя (учредителя управления или указанного им лица). При этом, сам доверительный управляющий выгодоприобретателем быть не может (п. 3 ст. 1015 ГК РФ). Сущность же управления правами на коллективной основе состоит в обеспечении сбора и распределения соответствующего авторского вознаграждения, а также защите авторских и смежных (исключительных) прав, в тех случаях, если в индивидуальном порядке такое осуществление и защита прав не представляется возможным. Субъект «выгодоприобретатель» отсутствует как таковой в коллективном управлении авторскими и смежными правами.

Договор доверительного управления и его существенные условия

В соответствии с п. 1 ст. 1012 ГК РФ по договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя).

Передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности на него к доверительному управляющему. При прекращении договора доверительного управления имущество, находящееся в доверительном управлении, передается учредителю управления, если договором не предусмотрено иное (п. 3 ст. 1024 ГК РФ).

Применительно к области интеллектуальной собственности доверительное управление представляет собой договор, по которому правообладатель (учредитель управления) передает другому лицу (доверительному управляющему) на определенный срок исключительное право в доверительное управление, а доверительный управляющий обязуется осуществлять управление этим правом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя). Важно подчеркнуть, что передача исключительного права в доверительное управление не означает переход исключительного права к доверительному управляющему; последний лишь вправе этим правом управлять в интересах выгодоприобретателя, в течение предусмотренного договором срока (не превышающего срок действия паровой охраны объекта интеллектуальной собственности) и в соответствии с условиями договора, осуществляя при этом согласованные юридические и фактические действия, включая заключение сделок с третьим лицами.

Примечательно, что, исключительное право можно передать в управление по договору как в полном объёме, так и в определенных пределах. В частности, по такому договору можно «доверить» управляющему всю триаду правомочий (т.е. полный объём передаваемых прав), а именно: право использования любыми методами, право распоряжения любыми способами и право на защиту исключительного права любыми правовыми средствами, либо ограничиться, например, передачей в управление права распоряжения конкретными способами (например, посредством лицензирования) или права на защиту исключительного права определенными правовыми средствами (например, посредством подачи гражданских исков). В любом случае, объём прав, передаваемых в управление, должен быть предусмотрен договором, равно как и ответственность доверительного управляющего, в том числе материального характера, за несоблюдение им соответствующих обязанностей.

Важно снова подчеркнуть, что доверительный управляющий, осуществляя управление исключительным правом, вправе пользоваться и распоряжаться этим правом (ст. 1012 ГК РФ). Вместе с тем в отличие от лицензионного договора использование может осуществляться только в интересах выгодоприобретателя (См. п. 2.2 Справки Суда по интеллектуальным правам (СИП) по результатам обсуждения вопросов судебной практики на заседании Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Уральского округа 23 мая 2014 года (утверждена Постановлением Президиума СИП от 14 ноября 2014 года № СП-21/90)).

Как следует из закона, договор доверительного управления заключается на срок, не превышающий пяти лет. При отсутствии заявления одной из сторон о прекращении договора по окончании срока его действия он считается продленным на тот же срок и на тех же условиях, какие были предусмотрены договором (п. 2 ст. 1016 ГК РФ). При таких обстоятельствах необходимо обязательно учитывать срок правовой охраны того или иного объекта интеллектуальной собственности, права на который передаются в управление по договору. Мы полагаем, что по аналогии с лицензионным договором в случае прекращения исключительного права договор доверительного управления прекращается.

Согласно ст. 1023 ГК РФ доверительный управляющий претендует на обусловленное договором вознаграждение, если его выплата согласована сторонами, и такой договор не является безвозмездным. Форма выплаты вознаграждения не установлена законом, в связи с этим, сторонами могут согласовываться различные финансовые условия, включая единовременную (разовую) выплату, периодические платежи, проценты от управления и иные формы. Указанные формы выплаты вознаграждения могут быть произведены непосредственно учредителем управления, либо компенсированы за счёт доходов, полученных от управления исключительным правом.

Очевидно, что подобные доходы должны формироваться за счёт введения соответствующих объектов интеллектуальной собственности в оборот на основании лицензионных (сублицензионных) или иных (возмездных) договоров.

Помимо права на вознаграждение, доверительный управляющий также вправе претендовать на возмещение необходимых расходов, произведенных им при доверительном управлении исключительным правом. При этом, произведенные им необходимые расходы, в частности, уплата пошлин за поддержание в силе переданных в управление патентов, подлежат возмещению учредителем управления. Кстати, если право на получение вознаграждения доверительный управляющий приобретает в том случае, если это прямо предусмотрено договором, то право на возмещение соответствующих расходов — независимо от того, регламентирован ли этот вопрос договором или нет.

Безусловно, договор доверительного управления исключительным правом должен быть заключен в письменной форме. Несоблюдение формы договора доверительного управления влечет недействительность такого договора (п. 3 ст. 1017 ГК РФ).

Следует также отметить, что государственная регистрация доверительного управления исключительным правом, как формы распоряжения исключительным правом, не предусмотрена законом. Вместе с тем, осуществляя управление исключительным правом в отношении зарегистрированных объектов интеллектуальной собственности (например, товарных знаков и знаков обслуживания), при совершении сделок с третьими лицами в отношении таких объектов, включая лицензионные договоры или договоры коммерческой концессии, управляющий обязан обеспечивать государственную регистрацию предоставления прав по соответствующим договорам и направлять в Роспатент в качестве подтверждения своего статуса договор доверительного управления, заключенного с учредителем управления (правообладателем). В противном случае, Роспатент может вынести уведомление (запрос) или отказать в государственной регистрации распоряжения правом, в результате чего оно будет считаться несостоявшимся (п. 6 ст. 1232 ГК РФ, п. 2 ст. 1028 ГК РФ).

Защита исключительного права, переданного в доверительное управление

Как отмечено выше, сторонами по договору доверительного управления являются учредитель управления и доверительный управляющий. При этом на практике учредителем управления может являться как сам правообладатель (владелец объекта интеллектуальной собственности), так и обладатель исключительного права (лицензиат). Доверительным управляющим может выступать как самостоятельный профессиональный управляющий (индивидуальный предприниматель или коммерческая организация), так и сублицензиат. От характера договора и структурирования доверительного управления будут зависеть, в том числе последствия, связанные с защитой исключительного права, переданного в управление.

В п. 2 ст. 1250 ГК РФ доверительный управляющий прямо не указан в числе лиц, имеющих право на обращение в суд за защитой нарушенного исключительного права. Между тем, право доверительного управляющего на защиту исключительного права следует из права на защиту, принадлежащего учредителю доверительного управления. Соответственно, если учредитель управления является правообладателем и в доверительное управление передается право использования результата интеллектуальной деятельности определенным способом (или всеми способами), то доверительный управляющий вправе как осуществлять переданные ему в управление права, так и защищать их такими же способами, какими обладает правообладатель. Если же учредитель управления сам является лицензиатом, то правомочия доверительного управляющего зависят от того, переданы ли ему в управление права лицензиата, получившего их по договору исключительной лицензии, или же получившего их по договору неисключительной лицензии. При этом учредитель доверительного управления, передавший исключительное право в доверительное управление, самостоятельно пользоваться предусмотренными ГК РФ мерами защиты уже не вправе.

Заключение

Бизнес-модель доверительного управления исключительным правом не сильно востребована сегодня. Однако, существуют некоторые ситуации на практике, отличные от коллективного управления авторскими и смежными правами, когда данная правовая конструкция применяется, в том числе при формировании отношений по поводу использования, распоряжения и защиты прав на различные объекты исключительных прав между соправообладателями, а также концентрации (аккумулирования) различных объектов исключительных прав в одних «руках», не обладающих специальными навыками в вопросах их коммерциализации и защиты прав.

Очевидно, что с ростом общего количества заключаемых в сфере интеллектуальной собственности сделок доля сделок, приходящаяся именно на доверительное управление исключительным правом, будет увеличиваться, формируя новую, позитивную практику в области права интеллектуальной собственности. Мы уверены в том, что данный инструмент будет чаще использоваться бизнесом в будущем и в этой связи приобретёт особое практическое значение для юристов и патентных поверенных.

Источник