Это не факт это гораздо больше чем факт так оно и было на самом деле

Тот самый Мюнхгаузен Цитаты из фильма

Не может быть, чтобы один умный человек не понял другого…

Великий вы человек, барон Мюнхгаузен, а все-таки и на вас пыль ложится.

Всякий муж, возвращаясь домой после недельного отсутствия, пытается обмануть жену, но не всякий додумается до того, чтобы утверждать, что он был на Луне!

Дело в том, что время на небе и на земле летит не одинаково. Там — мгновения, тут — века… Все относительно. Впрочем, это долго объяснять.

Кто подписал? Я подписал. Да, я подписал…

Чтобы влюбиться, достаточно и минуты. Чтобы развестись, иногда приходится прожить двадцать лет вместе.

Мы были искренни в своих заблуждениях!

— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы?
— Обязательно! Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать.

В Германии иметь фамилию Мюллер, все равно, что не иметь никакой.

— Господин барон уже три раза про Вас спрашивал: «Не пришёл, говорит, господин пастор?» Нет, говорю, не пришел… «Ну и, слава Богу» — говорит. Очень Вас ждет…

— Где командующий?
— Командует!

— А где Ваша жена?
— Она сбежала от меня два года назад.
— По правде сказать, я бы тоже это сделал.
— Поэтому я и женюсь не на вас…

После свадьбы мы сразу уехали в свадебное путешествие. Я в Турцию, жена в Швейцарию, и прожили там три года в любви и согласии

Развод отвратителен не только потому, что разлучает супругов, но и потому, что мужчину при этом называют свободным, а женщину — брошенной.

— Говорят ведь, юмор — он полезный, шутка, мол, жизнь продлевает.
— Не всем. Тем, кто смеется, — продлевает. Тому, кто острит, — укорачивает.

— А разве ночь?
— Ночь.
— И давно?
— С вечера.

— Бросил жену с ребёнком!
— Я не ребенок, я — офицер!
— Бросил жену с офицером!

— Мне? Однобортный мундир? Вы знаете, что в однобортном уже никто не воюет? Мы не готовы к войне!

— Но это факт!
— Нет, это не факт.
— Это не факт?
— Нет, это не факт. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле.

В такой день трудно жить, но легко умирать.

— Мне сказали: умный человек!
— Ну, мало ли, что про человека болтают…

— Вызовите отца на дуэль.
— Никогда!
— Но почему?
— Во-первых, он меня убьет, а во-вторых…
— И первого достаточно.

Судя по обилию комплиментов, вы опять с плохой новостью.

Мы разучились делать маленькие глупости. Мы перестали лазать в окно к любимым женщинам…

Барон Мюнхгаузен славен не тем, что он летал на Луну. Он славен тем, что никогда не врет.

Любовь — это аксиома, которую нужно постоянно доказывать.

Я понял, в чём ваша беда: вы слишком серьёзны! Умное лицо — это ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь!

Источник

Наши любимые советские фильмы, мультики, музыка из кино, плакаты и фото

Цитаты из советского фильмы Тот самый Мюнхаузген

— Нужно было выбирать одно из двух: погибнуть или как-то спастись.
— Ну, что же Вы выбрали?
— Угадайте.

— А рука-то у меня, слава богу, о-го, сильная, а голова, слава богу, мыслящая!

— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы?
— Обязательно. Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать.

— Ой!
— Конечно, дергать мы все умеем. Висит ручка, чего не дернуть?

— Господин барон Вас давно ожидает. Он с утра в кабинете работает.
— Заперся и спрашивает:»Томас, говорит, не приехал еще господин пастор?»
— Я говорю: «Нет еще».
— Он говорит «Ну и слава богу».

— Господин барон пошел как-то раз в лес на охоту.
— Медведь бросился на него. А поскольку господин барон был без ружья.
— Чего же он был без ружья?
— Я же Вам говорю, он пошел на охоту.

— Томас, посмотри, они летят? А?
— Летят, господин барон! Сейчас пролетят над нашим домом.
— Будем бить через дымоход.

— Ну как?
— Попал. Утка. С яблоками. Она, кажется, хорошо прожарилась.
— Она, кажется, и соусом по дороге облилась.
— Да? Как это мило с ее стороны.

— Может быть, тебе не стоило начинать с Софокла? И с уткой в этот раз ты тоже перемудрил.
— Хотелось его развеселить. Мне сказали: умный человек.
— Ну мало ли что про человека болтают.

— Господин Рамкопф, Вы друг нашей семьи, Вы очень много делаете для нас. Сделайте еще один шаг!
— Все, что в моих силах.
— Вызовите отца на дуэль.
— Никогда.
— Но почему?
— Ну, во-первых, он меня убьет. А во-вторых.
— Первого достаточно. Успокойся, Фео.

— Судя по обилию комплиментов, вы вернулись с плохой новостью?

— Нет оснований? Человек разрушил семью, выгнал на улицу жену с ребенком.
— Каким ребенком? Я офицер!
— Выгнал жену с офицером.

— Но это факт?
— Нет, это не факт.
— Это не факт?
— Нет, это не факт. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле.

— Дело в том, что наш обожаемый герцог в последнее время находился в некоторой конфронтации с нашей обожаемой герцогиней.
— И что?
— Ой.
— Ужасный мальчик. Весь в отца.
— Ну, ну. Говорят, она его поймала с какой-то фрейлиной. Это было ужасно! Это было.
— И что?
— Будучи в некотором нервном перевозбуждении, герцог вдруг схватил и подписал несколько прошений о разводе со словами «На волю! Всех на волю!»

— Все решение в талии. Как вы думаете, где мы будем делать талию?
— На уровне груди.
— Гениально!
— Гениально, как все истинное.

— «Распорядок дня барона Карла Фридриха Иеронима фон Мюнхгаузена на 30 мая 1779 года.»
— Любопытно.
— Весьма.
— «Подъем в 6 часов утра.»
— Ненаказуемо.

— Я сам служу, сударыня. Каждый день к девяти утра я должен идти в мой магистрат. Я не скажу, что это подвиг. Но вообще что-то героическое в этом есть.

— Господа, мы дошли до очень интересного пункта.»16:00- война с Англией».
— С кем?!
— С Англией.
— Господи, ну чем ему Англия-то не угодила?
— Где она? Где, я Вас спрашиваю?
— Кто?
— Англия.

— Неужели нельзя арестовать одного единственного человека? Конь устал!
— Все в порядке, Ваше Высочество. Барон Мюнхгаузен будет арестован с минуты на минуту. Просил передать, чтоб не расходились.

— Это еще что такое?
— Арестованный.
— Почему под оркестр?
— Ваше высочество, сначала намечались торжества потом аресты. Потом решили совместить.

— А где наша гвардия? Гвардия где?
— Очевидно, обходит с флангов.
— Кого?
— Всех.

— Сдайте шпагу.
— Ваше высочество, не идите против своей совести.
— Я знаю, Вы же благородный человек, и в душе тоже против Англии.
— Да, в душе против. Да, она мне не нравится. Да.
— Но я сижу и помалкиваю. Война это.

— Почему продолжается война? Они что у Вас, газет не читают?

— Мой муж, господа, опасный человек! 20 лет моей жизни отдано ему! 20 лет я усмиряла его. Я удерживала его в границах семейной жизни. И тем самым спасала жизнь. Вашу жизнь. Жизнь общества от него.

— Не страшно, что я брошена. Не страшно. Страшно, что он свободен!

— О чем это она?
— Барона кроет.
— И что говорит?
— Ясно что, подлец, говорит. Псих ненормальный, врун несчастный.
— И чего хочет?
— Ясно чего, чтоб не бросал.
— Логично.

— Есть пары, созданные для любви. Мы же были созданы для развода.

— Великий боже, сделай так, чтобы все было хорошо.
Помоги нам, господи. Мы так любим друг друга.
И не сердись на Карла, господи.
Он дерзок, он часто готов спорить с тобой, но ведь ты, господи, старше, ты мудрее.
Ты должен уступить. Уступи, господи.
Ты уже столько терпел. Ну потерпи еще немножко.

— Барон, Вы ведь разумный человек. Я всегда относился к Вам с симпатией.
Я уважал Ваш образ мыслей. Свободная линия плеча, обуженные панталоны.

— У нас их чересчур много, этих препятствий. Они мне не по силам. Господи, почему ты не женился на Жанне Д’Арк? Она ведь была согласна.
— Я знал, что встречу Марту.

— Который час, Томас?
— Часы пробили 3, барон упал в 2, стало быть, всего час.
— Чего ты болтаешь? Надо складывать 3 плюс 2.
— Это раньше надо было складывать, а теперь лучше вычитать.

— Все шутите?
— Давно бросил. Врачи запрещают.
— С каких это пор вы стали ходить по врачам?
— Сразу после смерти.

— Хороший мальчик?
— 12 килограмм.
— Бегает?
— Зачем? Ходит.
— Болтает?
— Молчит.
— Умный мальчик, далеко пойдет.

— Завтра годовщина твоей смерти. Ты что, хочешь испортить нам праздник?

— Давай поговорим в другой раз.
— Хорошо. Сегодня в полночь у памятника.
— У памятника. Кому?
— Мне.

— Господин бургомистр! Его высочество герцог опять промазали! Четвертый раз гоним этого кабанчика мимо его высочества, а его высочество, извините за выражение, мажет и мажет. Прикажете прогнать в пятый раз?
— Нет. Неудобно. Он его уже запомнил в лицо.
— Кто кого?
— Герцог кабанчика.

— Нет, ну докатились, а? Докатились! У цыган крадем медведей! А ведь были, были. Буквально родиной медведей.

— От меня ушла Марта.
— Она с ума сошла. Неблагодарная, дрянь. Кухарка. Она думает, это просто, быть любовницей такого человека. Мерзавка. Мы ее вернем.
— Это не страшно. Действительно. Мы ее уговорим.

— Нет, вы ее плохо знаете. Чтобы вернуть ее, придется вернуть себя.

— Вот факты: выписка из церковной книги, справка о смерти барона, квитанция на гроб.
Казалось бы, доказательств более чем достаточно.
Однако, подсудимый продолжает упорствовать!
Воспользовавшись своим внешним сходством с покойным бароном, коварно овладев его походкой, голосом и даже отпечатками пальцев, подсудимый наивно надеется нас обмануть и заставить узнать в себе нашего дорогого барона, которого мы три года назад торжественно проводили!

— Фрау Марта, фрау Марта! Фрау Марта, у нас беда, барон воскрес.
Будут неприятности, фрау Марта.

— Господин пастор, господин пастор!
— Ну?
— Попросите, чтобы меня пропустили!
— Я ему тут собрал кое-что в дорогу. Все-таки путь то не близкий.
— А ты что, и впрямь думаешь, что он долетит?
— До Луны? Конечно.
— Ее же даже не видно.
— Когда видно, так и дурак долетит. Барон любит, чтоб было потруднее.

— Поразительно.
— Что, ваше высочество?
— Я говорю, поразительно, как наш народ гармонирует с природой.
— О! Я это запомню.
— Вы запишите.

— А почему не слышно? Я не понимаю, о чем они говорят.
— Ваше высочество, подсудимый благодарит городские власти и как бы шутит со своей возлюбленной.
— Хорошо. Особенно кружевной воротник и передняя вытачка ему очень к лицу. И вообще, он похож на покойного.

— Ну. Будем исповедоваться.
— Я это делал всю жизнь, но мне никто не верил.
— Прошу вас, облегчите свою душу.
— Это случилось само собой, пастор. У меня был друг. Он меня предал. У меня была любимая. Она отреклась. Я улетаю налегке.

— Грубо. Как мы все-таки любим. Всегда бы. Не это главное.

— Где командующий?
— Командует.

— Я уже ничего не понимаю. Так это он или не он?
— Не можешь потерпеть 2 минуты?

— Поздравляю от всей души!
— Но с чем?!
— С успешным возвращением с Луны!
— Неправда! В этот раз я не был на Луне!
— Как это не был, когда уже есть решение, что был?

— Незаметно присоединяйтесь.
— Присоединяйтесь, барон. Присоединяйтесь.

— Да поймите же!
Барон Мюнхгаузен славен не тем, что летал или не летал.
А тем, что не врет.

— Томас, ступай домой! Готовь ужин! Когда я вернусь, пусть будет 6 часов!
— 6 вечера или 6 утра?
— 6 дня.

Источник

tisnu

Странные мысли

Записки изнутри

Рамкопф: Но это факт?
Бургомистр: Нет, это не факт.
Феофил: Это не факт?!
Бургомистр: Нет, это не факт.
Это гораздо больше, чем факт.
Так оно и было на самом деле.
«Тот самый Мюнхгаузен»

Школьное образование, да весь бытовой наукоцентризм, говорит о том, что факт — неоспоримая штука. Или как говорил Воланд — «факт – самая упрямая в мире вещь». Однако, если копнуть глубже, как делают философы науки, то окажется, что это не совсем так.

Конечно, нельзя подгонять факты под теории, нельзя выбирать из фактов только удобные и отрицать все остальные. Нужно строить теории на основе всех имеющихся фактов, но проблема в том, что факты и сами зависят от теорий, они не могут быть независимы от той системы знаний, в которой получаются. Следовательно, если меняется теория, то меняются и факты. Давайте рассмотрим эту ситуацию на нескольких примерах, начиная с относительно простого физического.

Что есть атом? Раньше думали, что это неделимая единица материи…

Стоп, стоп. Стоп! Что значит думали?

Для них это было фактом, причём в какой-то момент даже экспериментально доказанным. Это мы сейчас знаем, что дело было в возможностях экспериментаторов, что у них просто не было возможности поставить более сложные и более точные эксперименты — но это с нашей точки зрения, исходя из наших знаний, нашего научного уровня. В то время для людей неделимость атома была фактом, который постепенно изменился, заменился фактом, говорящим, что атом делится на элементарные частицы, которые в свою очередь уже неделимы. Но и этот факт для нас уже не факт — мы научились делить и элементарные частицы на части. Является ли фактом та позиция, которой придерживается современная физика? Да, только при условии, что мы придерживаемся той научной теории, которая у нас сейчас. Возможно, когда-нибудь учёные найдут ещё что-то и то, что мы сейчас считаем фактом, станет историей.

Атом — это единица материи, частица, думали люди, принимали это как факт. Потом оказалось, что и атом можно считать волной. И что вообще материя — это сгусток энергии.
Что из этого факт и что было и есть на самом деле?

Это вопрос, на который не так уж и легко ответить. И нужно отметить, что ни одна из точных и естественных наук не отвечает на него, так как он, этот вопрос, не входит в её область, не является её предметом изучения. Именно тут и нужна философия, которая занимается методами познания. Процитирую учебник для аспирантов: «В настоящее время, в связи с развитием таких новых направлений в науке, как синергетика, глобальный эволюционизм и др., с процессами интеграции естественнонаучного и социогуманитарного познания, возрастает роль философии как методологии научного познания и расширяется проблематика философии науки, одной из центральных тем которой оказывается типология научной рациональности».

Солнце кружится вокруг Земли, оно утром восходит над нашей плоской Землёй, а вечером садится с другой стороны. Для нас это бред, у нас есть огромное количество доказательств, прямых и косвенных, что это не так. Однако, пару тысяч лет назад мало кто в этом сомневался и это было (считалось?) фактом. Причём, насколько я помню, у этого факта были некоторые доказательства.

Будем говорить, что у них были кривые, ошибочные факты? А чем наши собственные лучше? Они точно так же построены на эмпирике, на системе доказательств. И что такое вообще «кривые факты»? Если мы напрямую что-то наблюдаем — это факт или нет? Может быть это ошибка наблюдения, ошибка интерпретации. Замечу, что интерпретации есть всегда и они всегда зависят от системы знаний у нас в голове. Яблоко зелёное? Нет, оно отражает свет (электромагнитное излучение) определённой длины волны, который мы договорились называть зелёным. Мы так договорились, потому мозг интерпретирует получаемую информацию как зелёный цвет.

Эль скис, так как его заколдовали тролли — это факт или нет? Вообще-то нет: так же как и с молнией событие можно разделить на несколько актов и сказать, что часть является фактом (эль скис), а часть — нет (тролли заколдовали). Однако, такое разделение — это тоже влияние научной системы знаний, подхода к восприятию и анализу (разложению на составляющие) событий. В древности люди воспринимали действительность и у них такого разделения могло не быть: для них скисание эля было тождественно колдовству троллей. Соответственно, если ты не сомневаешься, что эль скис, то не сомневаешься, что тролли виноваты.

Очень легко, приятно и удобно говорить, что раньше люди ошибались, ничего не знали и ничего не понимали, искажали факты. На самом деле они ошибались с точки зрения нашей системы знаний, наших теорий — исходя из их собственных теорий они были правы. Точнее, даже не так: в то время сами факты были другими, потому и люди не ошибались.

Возможно, наше описание реальности точнее, чем то, что было двести лет назад, но почему мы уверены, что те факты и теории, которые есть у нас сейчас, не изменятся за следующие сто-двести лет? Почему учёные говорят так, как будто обладают конечным, неизменным знанием? Ведь это противоречит самому научному методу, которого должны придерживаться учёные.

Хотя ещё хуже и более некорректно говорят и пишут не сами учёные, а люди, которые защищают научное мировоззрение от любых покушений на него. Мне кажется, что при этом они делают только хуже: столь неграмотное поведение вызывает отторжение у тех, кто в ином случае мог бы и прийти к критически-научному мышлению. Чтобы защищать что-то нужно сначала разобраться в сути того, что ты защищаешь, и научиться пользоваться этим инструментарием.

Эта статья написана под влиянием прочтения главы учебника «Философия и академическая наука» под названием «Предмет и основные направления современной философии науки». Книга предназначена для подготовки к кандидатскому минимуму по философии в академических институтах. Мне кажется, что тем учёным, которые говорят про неизменность фактов и ненужность философии в современной науке, стоит проверить свои знания кандидатского минимума. Отмечу, что я читаю этот учебник просто из собственного интереса, не для экзамена.

Источник