марат галимов ленара баталова биография личная жизнь
Марат Галимов: “Артур-Марат” дуэтын таркатучы мин түгел
“Казан егетләре” төркеме – совет илендә туган татарларның яшьлеге, татар эстрадасының ниндидер яңа сулышы иде. Казанның үз кебек үк катлаулы булды “Казан егетләре”нең тарихы.
Татарстанның атказанган артисты Марат Галимов 1977 елда Зәйдә туган. Казан дәүләт консерваториясен тәмамлаган. 1996 – 2014 елларда – “Казан егетләре” төркеме солисты. 2014 елда Марат Галимов фаҗигагә тарыды – үз йортын салганда түбәсеннән егылып имгәнде – ярты ел урын өстендә ятты. Әмма ихтыяр көчен җыеп аягына баса, яңадан сәхнәгә чыга алды.
Артур Минһаҗев төркемнәре һәм Марат Галимов турында интервью бирде. Ул интервью Маратның күңеленә тигән.
Нәрсә миңа авыр булдымы? Комментарийларны уку авыр булды. Имеш, Марат дуэтны таркаткан, Марат дуэтны Тямайга алыштырган, ә “Артур, син молодец!”. Шулай да мин бернинди интервью да бирмим, бармыйм да, вакланып та йөрмим дигән идем. Әмма ләкин мин, менә, монда интервью биреп утырам – боларны сөйләргә Роберт абый Миңнуллинның сүзләре этәргеч булды.
Беркөнне дусларым Роберт абый Миңнуллин сүзләренең скриншотын җибәрделәр: “Бик матур тавышлы дуэт иде, инициаторы Марат дип беләм. Бик сәер адым аның тарафыннан. Популярлык пигында шундый адымга бармыйлар. Юләр поступок Мараттан. Артур аны сәхнәгәдә алып чыгучы да, җырчы итүче дә. Артур чын профессиональ җырчы бөтен яктан да, кире кушылсалар, әйбәт булачак икесе өчен дә. Ике кешегә һаман-һаман үзара килешеп эшләргә авырдыр. ” дип язылган.
Әмма Роберт абый сүзләреннән соң интервью бирергә кыюлыгымны җыйдым. Бирегә акланырга да, Артурның исемен пычратырга дип тә килмәдем. Бары тик интервьюда минем турында әйтелгәннәргә ачыклык кертәсем килә.
Беренчедән, Артур минем “Татар җыры” фестивалендә әйткән сүзләремне пиар ясады дип бәяләгән.
Ә кемдер “О сольный карьераны башлый болар” дип ишетте дә, имеш-мимешләр китте. Дөрестән дә, Артур аны көтмәгән иде. Мин үземә дә экспромт булды ул. Шулай килеп чыкты.
Шуңа күрә постлар, комментарийлар язган дускайларым, дуэтны таркатучы мин түгел. Бәлкем, гаеп миндә дә бардыр, Артурда да бардыр. Әмма Артурның “дуэтта эшләмим”, диюе беренче булды. Артур хәзер янымда торса, ул “Юк”, диеп әйтмәс иде. Бу сөйләшүгә безнең директорыбыз Булат та шаһит, ул бик гадел егет.
Өченче гаҗәпкә калдырган әйбер Тямай белән бәйле. Артурның “Маратка Тямай белән җырлау килешми, Тямай кайчан “атказан”ны алды да, Марат кайчан “Татарстанның атказан артисты” исемен алды”, дигән сүзләре мине бик гаҗәпләндерде.
Артурның мондый җавап кайтаруы дөрес әйбер түгел. Бәлкем, Артурда алай җавап бирмәгәндер дә. Әмма ләкин шулай китереп чыккан, имеш, Маратның хатыны яшь, акча җитми, шуңа күрә эшкә куып чыгаргандыр. Кемгә акча җитә соң бу дөньяда?!
Ә инде минем ни өчен Тямайда эшләвемә килгәндә. Артур дуэтта эшләми башлагач, мин аптырашта калдым. Безне ноябрь аенда ук “Дуслык күпере”нә чакырганнар иде, Артур: “Егетләр, гафу итегез, мин бара алмыйм, эшемнән җибәрмиләр”, дигәч, без инде каршы килмәдек.
Шулай итеп, Булат белән мин акчасыз калдык. Аннан соң тагын төрле чаралар булды, дуэт белән чакыралар. “Үзем килим, әйдә”, дим. “Юк, безгә дуэт кирәк”, диләр.
— Марат, сезнең элеккеге төркем таркалгач, хатының Линара белән җырларга уйламадыгызмы? Хәзер бит бөтен кеше хатын белән җырлый.
Ләкин һәр җырны алай яздыра башласак, бик авырга туры киләчәк. Ә Линара белән дуэтка килгәндә, бәлкем, бер-ике җыр яздырырбыз.
— Марат, берничә ел элек егылып озак кына урын өстендә яттың. Менә шул авыру сиңа кемнең кем икәнен белергә булыштымы? Шул вакытта дусларың, шул ук Артур үзен ничек тотты? Ярдәм иттеләрме, хәлеңне белергә килделәрме?
— Бөтенесен сөйләсәң, дөрес тә булмас инде. Мин түбәдән егылып төшкән көнне янымда Булат булды. РКБга ятарга булышты, Артур да килде. Янымда көн саен хатыным һәм әти-әнием булды. Хатын янымнан да китмәде. Куып та җибәреп карадым, ял ит дип сүгеп тә карадым.
Безнең концерт директоры Булат та көн саен диярлек килеп йөрде. Артур да килде, килмәде дип дип әйтсәм, нахак сүз булыр. Әмма ләкин дусларның кем икәнен белү өчен кешегә власть бир яки авыр хәлгә калып кара, диләр. Кемнең кем икәне шунда беленә.
Аллага шөкер, хатыным көндез мине карап, төнлә администратор булып ресторанда эшләде. Менә, минем өчен шундый зур батырлык ясаган кеше ул. Бәләкәй бала да бар бит – ике яктан да әниләр булышты инде, рәхмәт. Хәлем бит аякны кисәргәме, кисмәскәме дигән дәрәҗәгә җиткән иде. Аксап калсам, сәхнәгә чыкмыйм, дип үземә сүз биргән идем.
Хатыным: “Үзең генә җырла, син популяр булачаксың”, диде. Ә мин команда белән эшләргә өйрәнгән кеше, миңа команда кирәк, миңа янәшәмдә кешеләр булуы кирәк. Тормышта ни генә булса да, Аллаһы тәгалә мине сәхнәгә этәрә, китәм дигәндә тагын этәрә. Башта “Казан егетләре”ннән киткән идем бит инде. Кабат Артур белән кушылып җырладык. Хәзер Артур китте, дуэт таркалды.
25 еллык багажым белән тагын шушы сәхнәгә бастым. Сольный җырлармын дип бер дә уйламаган идем. Ләкин тормыш шулай итә икән.
— Киләчәктә Марат Галимов булып җырлаячаксың, әйеме?
— Кая барасың инде?! Җырлап карыйм да, килеп чыга кебек, кешеләр әйбәт, диләр, әллә кайчан үзеңә җырларга кирәк иде диләр. Кайберәүләр һаман: “Ник дуэтны таркаттыгыз? Матур дуэт иде”, диләр. Ә мин кешеләргә Артур хөкүмәт эшендә эшләгәч, китә алмый дип аңлата идем.
— Артур интервьюда: “Мактану булмасын, ләкин омтылыр югарылык калмады. Җырчы өчен түшәмгә барып җитү – иң куркынычы”, дигән. Килешәсеңме?
— Һәр артистның үз биеклеге була аның. Артур үз түшәменә терәлгәндер дә, башка барасы килмәгәндер. Безнең дуэтка килгәндә, түшәм ерак иде әле, миңа калса. Татар эстрадасы түшәме турында сүз барса, бер дә дөрес түгел инде. Түшәм юк, бөтен яктан да үсәргә кирәк.
— Ә хәзерге “Казан егетләре” белән аралашасызмы?
— Күрешкәндә исәнләшеп китә идек. Алай ачылып сөйләшкән булмады. Бер көнне бер концертта бергә туры килдек. Алар анда бик матур гимн башкардылар. “Егетләр, шәп килеп чыкты”, дидем. Мин аларны мактагач, алар мине мактады инде.
— Алар сезнең юлны дәвам итүчеләрме?
— “Казан егетләре” гөрләп эшләгәндә, сезнең татар сәнгате тарихында каларлык җырлар дип кайсысын саныйсың? “Миләүшә”ме?
— “Казан егетләре” ни өчендер Казан гимны булырлык җыр белән таныла алмады.
— Хәзер Марат Галимов буларак Казанга гимн булырлык җыр язу теләгең юкмы? Син бит татар эстрадасы тарихында барыбер “беренче Казан егетләренең берсе” буларак калдың.
— Аның турыда уйлаган юк иде, дөресен әйткәндә. Уйлап карарга кирәк.
— Марат, гафу ит, әлеге дә баягы хатын темасы. Кешедән белешкәнче, үзеңнән сорыйм: беренче хатының белән аралашасыңмы?
— Артур белән шалтыратышканыгыз да юк инде, димәк?
«Артур & Марат»: «Минтимер Шарипович говорил: «Ребята, вы на 15 лет впереди поезда бежите»
Участники дуэта «Артур & Марат» Артур Мингазов и Марат Галимов огорчаются, что их по-прежнему путают с группой «Казан егетлере», в которой они трудились без малого 20 лет, но с удовольствием вспоминают те времена. В интервью «БИЗНЕС Online» завсегдатаи телевизионных премий и правительственных концертов рассказали о своем опыте реформирования национальной эстрады, об отношении к фонограмме и выступлениях в глухих сибирских татарских деревнях.
«Организаторы концертов, думая, что приглашают нас, приглашают новый состав группы «Казан егетләре». А мы уже четыре года выступаем как дуэт «Артур & Марат» Фото: «БИЗНЕС Online»
«МЫ 15 ЛЕТ РАБОТАЛИ НА ЭТО ИМЯ, НАС ДАЖЕ ПО ИМЕНАМ НЕ ЗНАЛИ»
— Артур, Марат, вас до сих пор ассоциируют с группой «Казан егетләре». Сколько лет просуществовала группа в первоначальном составе, в котором вы были солистами?
Артур Мингазов: Группа «Казан егетләре» сформировалась в 1996 году и в этом составе просуществовала до 2013 года, а потом Марат упал с 6-метровой высоты, когда красил свой дом, получил компрессионный перелом трех позвонков и перелом обеих ног. Исчез из поля зрения зрителей на год, после чего продюсер набрал новый состав.
Марат Галимов: Я встал на ноги, написал заявление, и мы ушли.
— У вас же было еще два солиста — Вали Фазлиахметов и Азат Адиев.
Марат: Они ушли еще раньше, начали читать намаз и организовали свою группу «Райян» (Адиев впоследствии был осужден как участник запрещенной в России организации «Хизб-ут Тахрир» — прим. ред.)
Первоначальный состав группы «Казан егетләре»:
Вали Фазлиахметов и Азат Адиев (крайние слева), Марат Галимов и Артур Мингазов (крайние справа) Фото предоставлено предоставлено Маратом Галимовым и Артуром Мингазовым
— Насколько распад группы стал болезненным для вас?
Марат: Разрыв всегда бывает болезненным — работаешь, работаешь, и тут. Хотя это было обоюдное решение, но расставаться было тяжело.
Артур: Лично мое мнение, а я помню, как все было, — к этому все шло. Ребята свою дорогу начертали: мы именно так пойдем — такие песни будем петь, а такие — нет. И когда решение было уже принято, они ушли, и все. Конечно, было нелегко. Нам нужно было двигаться дальше, решили, что будем дальше вдвоем работать.
— А изначально как вы попали в «Казан егетләре»?
Артур: Мы все — я, Азат, Вали — оканчивали институт культуры, мы пригласили друг друга в эту группу. Тогда она еще даже названия не имела, там первые месяца два были другие ребята, после того как они ушли, мы нашли имя «Казан егетләре» и начали работать вчетвером в полном составе — Артур, Марат, Азат, Вали.
Марат: Я учился в консерватории, пришел на прослушивание и прошел.
— А название как пришло?
— Я не очень хочу делать рекламу этой группе, поскольку нас до сих пор с ней ассоциируют и путают, наверное, нужно внести ясность, потому что организаторы концертов, думая, что приглашают нас, приглашают новый состав этой группы. Недавно я ходил на обед в столовую министерства культуры, и кассирша мне говорит: «Я недавно сходила на ваш концерт, но что-то было не так». Оказалось, она пошла на концерт нового состава группы «Казан егетләре», чтобы посмотреть на нас и послушать наши новые песни. И эта путаница до сих пор происходит. А мы уже четыре года выступаем как дуэт «Артур & Марат».
Артур: Мы 15 лет работали на это имя, нас даже по именам не знали и теперь, после четырех лет работы дуэта «Артур & Марат», которую мы прошли снова с самого начала — семью не видим, работаем день и ночь — очень сложно снова говорить о проекте «Казан егетләре», снова пропускать это через себя. И все ради того, чтобы вновь выйти на тот уровень, на котором мы были.
— И все же как родилось название группы?
Артур: Очень просто. Группа изначально была задумана для того, чтобы наши народные песни довести до молодежи, чтобы подтянуть молодежь к нашим народным песням, к национальному колориту.
Марат: Осовременить, грубо говоря.
Артур: И как группа мы это сделали, выпустили пять альбомов. Мы очень много участвовали в различных конкурсах. Сегодня артисты избегают конкурсов, очень мало тех, кто проходил бы этап конкурсного отбора. Во всех конкурсах, в которых мы участвовали, мы занимали первые места или завоевывали Гран-при. А конкурсы были и международные, и российские.
Марат: Первый наш серьезный конкурс был фестиваль «Урал моңо» в Уфе в 2001 году. Мы завоевали Гран-при. Жюри, а состав участников был очень сильный, сразу пришло к единому мнению. Были очень сильные голоса, но.
— А как вам это удалось? Все-таки в Уфе особое отношение к татарам.
Артур: Я до сих пор вспоминаю это и удивляюсь. Но хочу сказать только одно — это было у нас внутри: желание быть первыми и доказать всему миру, что мы «Казан егетләре» — мы можем. И мы, действительно, смогли, потому что, когда конкурс уже закончился, начался банкет, конкурсанты сами к нам подходили и говорили, что да, действительно, у вас изнутри был виден свет и эта энергетика. Этот посыл для зрителя единогласно вывел нас на Гран-при.
Марат: Бывает такое, что конкурсанты недовольны итогами конкурса, что, мол, несправедливо, а тут и конкурсанты, и жюри пришли к единому мнению, что мы достойны. Мы сами не ожидали этого, да и не рвались. А в Бурятии в 2010 или 2011 году прошел международный конкурс «Белый месяц», в котором участвовали артисты из Бурятии, Монголии, Нигерии, Кореи, Китая. Мы тоже вышли и просто делали свою работу, пели татарскую народную песню «Җомга».
Артур: Мы ехали и уже знали, что победим (смеются). Честно. Когда объявили, что мы завоевали Гран-при, у меня прямо на сцене потекли слезы. Такие вещи не забываются, это очень трогательно.
Марат: Что примечательно, мы завоевали Гран-при, исполняя татарскую народную песню. Не английскую, а некоторые пели английские песни, хиты перепевали, а мы просто вышли, спели татарскую песню и взяли Гран-при.
«МЫ ВНЕСЛИ В ТАТАРСКУЮ КУЛЬТУРУ ЧТО-ТО НОВОЕ ЕЩЕ В 2005 ГОДУ, ЭТО И ЕСТЬ «ВЕТЕР ПЕРЕМЕН»
— Сейчас как ваша история развивается?
Артур: Аллага шөкер! Наш концертный директор Булат организовал второй тур по Сибири: Новосибирск, Омск, Томск, Кемерово. И народу было уже больше. Сарафанное радио работает, люди друг другу рассказывают. Мы очень довольны, как прошел этот тур. Я знаю, что на следующий год, уверен в этом, народу придет еще больше,и мы охватим больше городов.
— Публика в Казани отличается от, например, сибирской?
И поскольку у нас образовался перерыв, мы решили, что, раз уж приехали, выступим. Пусть мы денег не заработаем, но приедем и выступим перед этими татарскими бабушками, которым по 80 лет, которые уже никуда не поедут. Видели бы вы их лица! Мы пели, отдавая им всю душу, держа их за руки. И концерт не урезали, отыграли всю полную программу, которую играем на больших площадках.
Вообще, мы считаем, что артисты не просто должны выступать на готовой сцене перед готовым зрителем на сборных концертах-солянках, а именно здесь, в таких местах, когда ты пробуешь себя. Это совсем другое. На таких концертах ты оставляешь свою частицу, свою любовь, несоизмеримую ни с чем. Это все в воздухе остается вместе с нашими песнями, и у зрителя эти ощущения надолго. Это прямой диалог — получаешь напрямую от зрителя обратную энергетику. И «Артур & Марат» — это единственный на сегодняшний день дуэт, который сыграл концерт не в большом городе, а в маленькой татарской деревне за 4 тысячи километров от Казани. И этот дуэт по праву заслуживает нести звание народных артистов РТ (смеется).
«Прошло 10 лет с тех пор, как сам Шаймиев Минтимер Шарипович вручил нам звание заслуженных» Фото предоставлено предоставлено Маратом Галимовым и Артуром Мингазовым
— А у вас нет званий?
Артур: Есть — заслуженные артисты Татарстана мы оба. Но как раз подошло время для народных. Прошло 10 лет с тех пор, как сам Шаймиев Минтимер Шарипович вручил нам звание заслуженных.
Марат: В последнее время нас начали объявлять как «народные артисты Татарстана». Аминь, аминь (смеется).
Артур: Для меня лично имеет значение. Мои дети уже с гордо поднятой головой будут говорить: «Мой папа — народный артист». Даже если в школе моя дочь или сын об этом скажет, это большое счастье. Так же и родители будут гордиться тем, что их сыновья — народные артисты. Недаром прошли эти годы! Недаром мы ездили в эти деревни за 4 тысячи километров. Значит, мы действительно достойны этого звания! Мы же где только не выступали, до Австралии добрались.
Марат: По нашим песням студенты института культуры уже учатся, в школьных учебниках по музыковедению приводится анализ наших песен. Минтимер Шарипович выделил нашу группу и именно про нас сказал, что «они достойные продолжатели». То, что мы внесли в татарскую культуру что-то новое еще в 2005 году, это и есть «ветер перемен». Что интересно — в прошлом году в Омск мы поехали большим составом: музыканты, танцоры, а в этом году поехали только втроем, с нами была певица Равза Шамилевна Тихомирнова из Новосибирска. Заходит к нам организатор, смотрит на нас: «А вас что, только трое?» Мы отвечаем: «Да». Она испугалась: как пройдет концерт.
Артур: И Марат мне говорит: «Она нас либо не любит, либо думает, мол, что-то здесь не то. Надо быть осторожнее».
Марат: В итоге концерт заканчивается, народ стоит на ушах, забегает организатор Гульсина апа, глаза горят: «Ребята, поедем, посидим, отдохнем». И когда мы уже уходили, она сказала, что сомневалась в нас, мол, нас только трое. Она думала, что чем больше народу, тем лучше концерт. Но это не факт. Некоторые артисты просто прикрываются большим количеством музыкантов.
Артур: Брать музыкантов, я считаю, неправильно, если они живьем не играют. Нужно быть честным перед зрителем. Зачем просто так гитаристу или баянисту выходить, если он не играет на инструменте?
«ПЕРЕД КОНЦЕРТОМ АРТИСТ ДОЛЖЕН ВЫЙТИ И ОБЪЯВИТЬ: «ДОРОГИЕ ЗРИТЕЛИ, НЕ ОБИЖАЙТЕСЬ, Я БУДУ ПЕТЬ ПОД ФОНОГРАММУ»
— Это тоже одна из спорных тем на татарской эстраде: возить с собой живой ансамбль или нет?
Марат: Возить надо обязательно, если это будет окупаться.
Артур: Мы, например, не можем повезти музыкантов в Сибирь. Это дорого.
Марат: Если бы у нас был свой транспорт, микроавтобус, например, мы бы сели и спокойно поехали. А тут затраты на самолет, транспорт, аппаратура. Мало того, что это нужно привезти и поставить, надо ведь, чтобы все это работало. Но не во всех залах есть соответствующий аппарат, к которому можно подключиться. А если и есть, то это очень дорого. Порой даже нас двоих озвучить тяжело, не говоря уже о музыкантах. Хотя у нас есть артисты, которые пытались возить с собой музыкантов.
— Раяз Фасихов, Филюс Кагиров, Ришат Тухватуллин в своих интервью нам говорили, что выступают только с живыми музыкантами.
Артур: Например, в Европе, если мы говорим о таких больших артистах, как Андреа Бочелли, Лара Фабиан, то они выступают и на улице, и там действительно живая музыка, живой оркестр, своя группа и т. д. Но там совершенно другая аппаратура, другой подход. Там одни только пульты размером по несколько метров и их несколько штук, то есть каждому артисту настраивается свой звук, у каждого артиста свой звукорежиссер. У нас такого нет.
— Это вопрос денег, нежелание их тратить?
Артур: Конечно! Это совсем другой уровень!
Марат: Дело даже не в желании: кто из своего кармана захочет платить? «Пирамида» — это всего лишь тысячный зал, они же не могут поставить билеты по 20 тысяч рублей, чтобы была окупаемость.
— Получается, «Үзгәреш җиле» — это в некотором смысле утопия? Невозможно татарскому артисту регулярно ездить с оркестром и живой музыкой?
— Надо воспитывать зрителя. Это не просто один раз провести «Үзгәреш жиле» — и сразу все начали выступать с оркестром, такого не будет.
— В общем, фонограмма все равно побеждает?
Артур: У нас некоторые даже не понимают, под «плюс» поет артист или под «минус». Говорят: «Ой, как он хорошо поет, вот поет — так поет!» А на самом деле он поет под фонограмму!
— Какой тогда выход?
Артур: Самый правильный выход, хоть он и из ряда фантастики, — перед концертом организатор или артист сам должен объявить: «Дорогие зрители, не обижайтесь, я буду петь под фонограмму». Но кто это будет делать? Никто. Но зритель должен знать, под фонограмму поет артист или нет. Мы под нее работать даже не умеем, честно. Мы не попадаем в звук, а ведь это тоже искусство — надо уметь вовремя открывать рот.
Марат: Я считаю, что если выходит артист и у него нет уважительной причины петь под фонограмму, то он обманывает зрителя. У нас бывают ситуации, когда нас заставляют петь под «плюс», например на телевидении. Бывает, когда заболеваешь, пропадает голос, тогда за меня поет Артур. В Новосибирске, например, я за него пел, потому что человек реально болел. А когда совсем нет возможности петь, либо отменяешь концерт, либо ставишь в известность организаторов о фонограмме. Это то же самое, что водитель автобуса сел бы за руль пьяным или без прав и повез народ, нельзя обманывать зрителя. Тьфу, тьфу, у нас такого еще не было, чтобы мы оба без голоса были.
«У НЕКОТОРОЙ МОЛОДЕЖИ СЛОЖИЛСЯ СТЕРЕОТИП, ЧТО ТАТАРСКОЕ ПЕНИЕ — ЭТО ПРИМИТИВНОЕ ПЕНИЕ»
— А как с этим бороться?
Татары в Новосибирской области, например, слышат татарскую песню только в телефоне и по ТV. Перед нашим концертом они в своей группе сделали анонс. И один парень в комментариях написал: «Я на концерт не пойду, они мне неинтересны». Тогда наш директор Булат ему ответил: «Ты, пожалуйста, на концерт приходи, и, если тебе не понравится, мы вернем тебе деньги за билет». Он на концерт пришел, деньги не забрал, а подошел к нам после концерта и поблагодарил, сказал: «Спасибо за ваше исполнение. Я не знал, что татары так могут петь». Почему-то у некоторой молодежи сложился стереотип, что татарское пение — это примитивное пение.
— Вернемся к фестивалю «Үзгәреш җиле»? Есть у него будущее? Способен он изменить татарскую эстраду в лучшую сторону или это одноразовый проект?
Марат:Любой проект всегда начинают хаять.
Артур: Мое личное мнение — будущее есть, но кое-что, наверное, потихонечку будет меняться. Мне бы хотелось, чтобы колорит татарской песни все же сохранился, чтобы их не переделывали с джазовыми обработками, потому что это не характерно нам, татарам. Не так мы воспитаны, не воспринимаем эту музыку. Тем более мы знаем, как те песни, которые мы слышали с детства, должны звучать. Я думаю, что, когда внесут некоторые коррективы.
Марат: У каждого фестиваля должен быть свой почерк. Как на Вагаповском фестивале, например, поют народные, классические песни. Если соберут всю молодежь и посадят смотреть этот фестиваль, конечно, они тоже будут писать негативные отзывы.
Артур: Но то, что «Үзгәреш җиле» появился, это очень здорово!
— Может быть, нужно работать в ином ключе — воспитывать не только исполнителей, но и молодых авторов?
Марат: В этом году пройдет второй фестиваль, вот и сравним, будут какие-то изменения или нет. Сделают организаторы какие-то выводы после первого фестиваля или нет. Первый блин он же всегда комом. Я надеюсь, организаторы сделают какие-то выводы — что-то поменяют, что-то оставят. А так — сколько людей, столько и мнений.
— А к альтернативной татарской музыке как относитесь?
Марат: При всем уважении к ребятам мне не очень нравится. Мне все-таки ближе классические татарские песни, где есть «моң».
«ВСЕГДА ОСУЖДАЮТ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ СОБИРАЕТ ПОЛНЫЕ ЗАЛЫ»
— Вы сказали, что современные исполнители избегают конкурсов. А почему?
Артур: Боятся. Хотя, в этом и вся суть артиста. Если ты действительно хочешь идти по этому пути, ты должен пройти все подводные камни, почувствовать себя — здесь мне нужно поработать так. Это любому артисту дает возможность еще раз посмотреть на себя со стороны.
Артур: Я даже читал на «БИЗНЕС Online», когда вы писали про фестиваль «Үзгәреш җиле», в комментариях многие говорили: «Что же вы не признали тогда „Казан егетләре“, они это делали 15 лет назад». Очень многие про это писали.
— Но сейчас же тоже многие не признают молодежь, того же Элвина Грея критикуют.
Марат: Всегда осуждают человека, который собирает полные залы. Но публика же его осуждает. Какие могут быть к нему вопросы? Фирдуса Тямаева тоже также все хаяли. Но он сейчас собирает залы, начал хорошо петь. Мы сами в лицо ему говорим: «Раньше ты пел слабовато, а сейчас возмужал». Насколько много у него поклонников, столько же и тех, кто его критикует.
Артур: Фирдус Тямаев, об этом уже можно открыто говорить, внес в татарскую эстраду что-то новое, свое. Элвин Грей тоже идет по своей дороге.
Марат: Оригинально одевается. У нас на эстраде так никто не делает.
Марат: Я читаю вашу газету, многие молодые артисты, которые только вышли на сцену, в своих интервью начинают обсуждать других артистов, начинают давать советы, если его какая-то песня стала хитом, шлягером. С нашей стороны это неприемлемо.
— Но ведь есть такие артисты, которые позорят татарскую эстраду.
Марат: Раньше были худсоветы — выйти кто попало на сцену без образования раньше не мог. У нас вот есть образование — у меня консерваторское, у Артура — институт культуры. Мы профессионально подходим к своей работе.
Марат: Но среди них есть и самородки. Они порой так исполнят песню, что даже лучше любого с консерваторским образованием! Последний будет в стороночке стоять, курить.
— А конфликта поколений не случится в этом самом новом варианте худсовета?
Марат: Но мусора станет меньше. Взять пример, когда мы в первый раз вышли с песней «Миләүшә», Ганс Сайфуллин попросил нас выступить на своем юбилее в Камаловском театре. Мы, как очумелые, побежали на рынок на проспекте Победы, магазинов тогда еще не было, купили там трико, кроссовки. Дизайнеров тогда тоже не было, 2000 год. Вышли на сцену и начали танцевать. И татарские бабушки начали возмущаться: «Что за позорище? Как такое возможно? Да еще где — в самом театре имени Камала! Вышли и прыгают, разве это свойственно татарскому народу!» и т. д. и т. п.
Марат: Т. е. вещи, которые мы делали уже 15 лет назад, нынешнее поколение не может повторить. Кому интересно, пусть послушают эти записи — «Синең хакта», «Нигә яна йөрәгем», «Саргайган мәхәббәт». Мы эти шедевры делали месяцами. «Туган тел» пусть послушают.
Наша первая песня с Артуром в дуэте — «Әгәр мине бик сагынсаң». Выступили мы с ней в московском Кремле на юбилейном вечере Хании Фархи, к нам подошли москвичи из аппаратной, а они озвучивают российских звезд, и говорят: «Ребята, вы сделали просто шедевр!» Русские ребята подошли к нам и так говорят, клянусь!
Однажды мы пели в Польше, в Гданьске, тогда мы взяли с собой пару дисков. Мы на Сабантуе спели, было человек 100 татар, смотрим, людей становится все больше и больше, собрался полный майдан. Мы думали, это татары, а оказалось, что это иностранцы слушали нашу музыку. После концерта они подошли и начали спрашивать наши диски, чтобы мы их им продали. Мы говорим, дисков нет: «Ноу, ноу, диски ноу». Они начали приходить с болванками, и оператор записывал наши песни на болванки. Сколько он тогда этих дисков продал!
Артур: Оказывается, не имеет значения, татарские это песни или нет, если вещь действительно стоящая.
«НА ТНВ ТОЖЕ ЕСТЬ СВОЙ ПРАЙС. »
— Когда вы начали петь дуэтом, с какими проблемами в первую очередь столкнулись?
Марат: Повторюсь, мы выступаем в дуэте уже четыре года, но нас до сих пор путают с «Казан егетләре».
Артур: Были даже такие моменты, что нас приглашают в Нижнекамск или Набережные Челны и пишут «Гости концерта — группа «Казан егетләре». Сами организаторы путают. Потом нам звонит их продюсер и говорит: «Зачем вы так делаете?» А мы ничего не делаем! Нам-то это зачем? Нам-то зачем нужно ходить под их именем? Мы уже идем по другому пути. Все заново — новые костюмы, новый репертуар, новые аранжировки. А это все время. Нужно выпустить свой альбом, составить свою концертную программу. Все пришлось начинать заново.
— Права на какие-то песни у вас остались? Вы имеете право исполнять какие-то песни?
Марат: Все песни имеем право исполнять.
Артур: За все аранжировки мы платили деньги сами. Тут никаких проблем нет.
— А сейчас вы с продюсером работаете или самостоятельно?
Артур: Нет, самостоятельно.
Марат: Все, что мы зарабатываем, мы вкладываем в рекламу, в костюмы, в аранжировки.
— Сами песни не пишите?
Марат: Артур у нас пишет песни.
— Какой у вас основной репертуар — народные, авторские песни?
Марат: Мы и народные песни поем, и классику, и эстраду.
Артур: Все-таки мы хотим остаться универсальными артистами, которые могли бы и классику исполнять, и народные, и эстрадные песни. Я считаю, что слушателю это интереснее.
— Вы упомянули выше, что на радио и ТV берут плату за ротацию? Вы сами лично сталкивались с этим, приходилось платить?
Марат: Ни для кого не секрет, что для ротации песни на радио, как и на любом медиаресурсе, нужно заплатить. На радиостанциях есть свой прайс. Это бизнес.
— Но, например, «Болгар радиосы» — это же государственное радио, существует на республиканские деньги.
Марат: У них есть свой коммерческий отдел. У них есть свой прайс на ротировние песен. Раньше, когда «Болгар радиосы» еще только начинало работать, мы выступали на их площадках, они крутили наши песни. Но когда певцов стало много, просто очень много — радио-то не резиновое и время ограничено, — они начали брать за это деньги.
— На ТНВ тоже есть такой прайс?
Марат: На ротирование роликов, конечно, есть, как реклама. Тут ничего такого нет. А вообще, с ТНВ мы работаем плотно, они снимают наши концерты и затем показывают по ТV бесплатно. Я считаю, это уважением с их стороны к нашему творчеству. К примеру, 7 марта у нас прошел концерт, ТНВ его отсняли, должны показать.
«САЛАВАТ И ЭЛВИН ГРЕЙ ПРОСТО ПИАРЯТ ДРУГ ДРУГА. ОБА ИЗ УФЫ, ИЗ БАШКИРИИ. »
— Не можем не спросить — к конфликту Салавата и Элвина Грея (Радика Юльякшина) как относитесь? Кто из них соберет стадион?
Марат: Ни у кого не вызывает сомнений, что стадион соберет Радик Юльякшин, а легендой останется Салават.
Артур: Юльякшина, может быть, через какое-то время забудут, а Салават останется в истории.
Марат: Может быть, они друг друга пиарят таким образом — чужая душа — потемки. Я нейтрально отношусь к этому моменту. Этот спор смотрится смешно — Салават поспорил с Элвином Греем, ну это смешно. Салават Закиевича я очень уважаю, я вырос на его песнях, я этого не скрываю, я об этом всегда говорю — мне татарский «моң» дал именно он. Он появился, когда я был маленький. Элвин Грей дает молодежи современный образ. Это два разных артиста. Зная характер Салавата Закиевича, я представляю: когда он прочитал эту статью с высказыванием Грея, он просто улыбнулся про себя и пошел дальше.
Мы и с Элвином Греем нормально общаемся, такой простой парнишка, иногда вместе сидим, чай пьем. С Салават Закиевичем у нас тоже такие же теплые отношения, поэтому влезать в этот конфликт не хотим. С удовольствием придем на оба их концерта, поддержим и того, и другого!
— А в чем феномен Салавата? Он же, по сути, самородок?
— Музыка — это единственное ваше занятие?
Марат: Артур работает директором ДК «Вознесенское», а я пока все еще реабилитацию прохожу.
Артур Мингазов родился в 1973 году в поселке Паранга Республики Марий Эл. Окончил музыкальную школу по классу «гитара», а после службы в армии — Колледж культуры и искусств Йошкар-Олы и Казанский госуниверситет культуры и искусств.
С 1996 по 2014 год был солистом группы «Казан егетлэре». Композитор — автор более 50 песен.
Победитель и лауреат международных конкурсов. Удостоен звания «Заслуженный артист Республики Татарстан» и Благодарности президента Республики Татарстан.
Женат, воспитывает сына и дочь.
Марат Галимов родился в 1977 году в городе Заинске. Обучался в Казанской государственной консерватории.
С 1994 по 1996 годы — артист театра юмора и песни «Зэй утлары». С 1996 по 2014 год — солист группы «Казан егетлэре». Играет на баяне.
Победитель и лауреат международных конкурсов. Удостоен звания «Заслуженный артист Республики Татарстан» и Благодарности президента Республики Татарстан.