песня землянка история создания песни
Песня землянка история создания песни
В землянке
Исполняет Марк Бернес
История создания песни «В землянке»
«Возникло стихотворение, из которого родилась эта песня, случайно. Оно не собиралось быть песней. И даже не претендовало стать печатаемым стихотворением. Это были шестнадцать «домашних» строк из письма жене, Софье Андреевне. Письмо было написано в конце ноября, после одного очень трудного для меня фронтового дня под Истрой, когда нам пришлось ночью после тяжелого боя пробиваться из окружения со штабом одного из гвардейских полков. Так бы и остались эти стихи частью письма, если бы уже где-то в феврале 1942 года не приехал из эвакуации композитор Константин Листов, назначенный старшим музыкальным консультантом Военно-Морского Флота. Он пришел в нашу фронтовую редакцию и стал просить «что-нибудь, на что можно написать песню». «Чего-нибудь» не оказалось. И тут я, на счастье, вспомнил о стихах, написанных домой, разыскал их в блокноте и, переписав начисто, отдал Листову, будучи абсолютно уверенным, что хотя я свою товарищескую совесть и очистил, но песня из этого абсолютно лирического стихотворения не выйдет. Листов побегал глазами по строчкам, промычал что-то неопределенное и ушел. Ушел, и все забылось.
Но через неделю композитор вновь появился у нас в редакции, попросил у фотографа Савина гитару и под гитару спел новую свою песню «В землянке».
Все свободные от работы «в номер», затаив дыхание, прослушали песню. Всем показалось, что песня «вышла». А вечером Миша Савин после ужина попросил у меня текст и, аккомпанируя себе на гитаре, спел новую песню. И сразу стало видно, что песня «пойдет», если обыкновенный потребитель музыки запомнил мелодию с первого исполнения.
После всех передряг, промерзший, усталый, в шинели, посеченной осколками, Сурков всю оставшуюся ночь просидел над своим блокнотом в землянке, у солдатской железной печурки. Может быть, тогда и родилась знаменитая его «Землянка» — песня, которая вошла в народную память как неотъемлимый спутник Великой Отечественной войны».
А. П. БЕЛОБОРОДОВ, генерал армии, дважды Герой Советского Союза
В землянке
Стихи А. СУРКОВА, Музыка К. ЛИСТОВА
Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза.
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты
В белоснежных полях под Москвой.
Я хочу, чтобы слышала ты,
Как тоскует мой голос живой.
Ты сейчас далеко, далеко,
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти — четыре шага.
Пой, гармоника, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови.
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.
Песни дорог войны. В землянке
ИСТОРИЯ ПЕСНИ «В ЗЕМЛЯНКЕ»
Об истории рождения песни «В землянке» рассказывает ярославский композитор и музыковед полковник в отставке Юрий Евгеньевич Бирюков (рожд. 1935). Он автор книги «Песни, опалённые войной», вёл телепередачу «Песня далёкая и близкая». На его счету сегодня более 40 тысяч историй военных песен разных веков и самих этих песен в многотомной антологии.
Стихотворение поэта Алексея Александровича Суркова (1899 – 1983) было впервые опубликовано в газете «Комсомольская правда» 25 марта 1942 года. Автор музыки – Константин Яковлевич Листов (1900 – 1983), первая популярная исполнительница – Лидия Андреевна Русланова (1900 – 1973). Об этой песне после войны написал трогательные стихи другой поэт – Евгений Андреевич Нефёдов (1946 – 2010):
О, землянка близ аэродрома!
В море снега – островок тепла:
Серые слежавшиеся брёвна,
Синяя прокуренная мгла,
Пол у двери инеем окрашен…
И внезапно показалось мне,
Будто я всё это видел раньше!
Только где? В кино или во сне?
Вот сейчас, винтовку сняв у входа,
Мой отец присядет к огоньку.
До Победы – три нелёгких года,
Все – через свинцовую пургу.
Он пока – парнишка, мне ровесник,
Тот же самый двадцать пятый год.
И ему гармонь, совсем как в песне,
Про улыбку и глаза поёт…
Он закурит, сев к огню поближе,
И под эту песню, вторя ей,
Первые стихи свои напишет
Той, что станет матерью моей…
А песне этой – «В землянке», – по справедливому утверждению её автора, поэта Суркова, суждено было стать первой лирической песней из созданных во время Великой Отечественной войны, «безоговорочно принятой и сердцем воюющего солдата, и сердцем тех, кто ждал его с войны».
Проникновенный, искренний, тоскующий голос поэта Суркова слился в ту трудную, суровую пору с голосами всех разлученных войной.
– Возникло стихотворение, из которого родилась эта песня, случайно, – вспоминал Сурков. – Оно не собиралось быть песней. И даже не претендовало стать печатаемым стихотворением. Это были шестнадцать «домашних» строк из письма жене, Софье Антоновне (Кревс). Письмо было написано в конце ноября, после одного очень трудного для меня фронтового дня под Истрой, когда нам пришлось ночью после тяжёлого боя пробиваться из окружения со штабом одного из гвардейских полков…
Дотошные исследователи творчества поэта точно называют день, когда проходил тот памятный бой на подступах к Москве, – 27 ноября 1941 года, и ту часть, в которой оказался и принял бой корреспондент газеты «Красноармейская правда» Западного фронта, батальонный комиссар Алексей Сурков, – 258 полк 9 гвардейской стрелковой дивизии. Это его оборонительные позиции были внезапно атакованы 10 танковой дивизией гитлеровцев. Бой был тяжёлым.
– Враг рвался на восток через Кашино и Дарну по дороге, параллельной Волоколамскому шоссе, – свидетельствует один из героев Московской битвы, бывший командир 9 гвардейской, дважды Герой Советского Союза, генерал армии Афанасий Павлантьевич Белобородов (1903 – 1973), – фашистские танки прорвались на дорогу и отрезали штаб полка, расположившийся в деревне Кашино, от батальонов.
После всех передряг, промёрзший, усталый, в шинели, посечённой осколками, Сурков всю оставшуюся ночь просидел над своим блокнотом в землянке, у солдатской железной печурки. Может быть, тогда и родилась знаменитая его «Землянка» – песня, которая вошла в народную память как неотъемлемый спутник Великой Отечественной войны…
А теперь вновь слово поэту:
– Так бы и остались эти стихи частью письма, – продолжает он свои воспоминания, – если бы уже где-то в феврале 1942 года не приехал из эвакуации композитор Листов, назначенный старшим музыкальным консультантом Главного политического управления Военно-Морского Флота. Он пришёл в нашу фронтовую редакцию и стал просить «что-нибудь, на что можно написать песню». «Что-нибудь» не оказалось. И тут я, на счастье, вспомнил о стихах, написанных домой, разыскал их в блокноте и, переписав их начисто, отдал Листову, будучи абсолютно уверенным, что хотя я свою товарищескую совесть и очистил, но песня из этого абсолютно лирического стихотворения не выйдет. Листов побегал глазами по строчкам, промычал что-то неопределенное и ушёл. Ушёл, и всё забылось.
Но через неделю композитор вновь появился у нас в редакции, попросил у фотографа Михаила Ивановича Савина (1915 – 2006) гитару и под гитару спел новую свою песню «В землянке».
Все свободные от работы «в номер», затаив дыхание, прослушали песню. Всем показалось, что песня «вышла». Листов ушёл. А вечером Миша Савин после ужина попросил у меня текст и, аккомпанируя себе на гитаре, спел новую песню. И сразу стало видно, что песня «пойдёт», если обыкновенный потребитель музыки запомнил мелодию с первого исполнения…
На «премьере» песни в редакции «Фронтовой правды» присутствовал и писатель Евгений Захарович Воробьёв (1910 – 1990), который работал тогда в газете. Сразу же после того, как «Землянка» была исполнена, он попросил Лист;ва записать её мелодию. Нотной бумаги под рукой не оказалось. И тогда Листов, как уже не однажды приходилось ему поступать в тех условиях, разлиновал обычный лист бумаги и записал мелодию на нём.
– С этой нотной записью и с гитарой, – рассказывал Евгений Захарович, – мы с Мишей Савиным отправились в редакцию «Комсомольской правды», где я несколько лет проработал до войны. Нам повезло: в тот день проходил один из традиционных «четвергов», на которые усилиями сотрудника одного из отделов «Комсомолки» Ефима Рубина приглашались артисты, писатели, композиторы. Мы приняли в нём участие и показали «Землянку». На этот раз пел я, а Михаил Иванович мне аккомпанировал. Песня очень понравилась, и её тут же приняли для публикации в газете. Так что на страницах «Комсомольской правды» ищите её самую первую публикацию.
– О том, что с песней «мудрят», – рассказал в заключение Сурков, – дознались воюющие люди. В моём беспорядочном армейском архиве есть письмо, подписанное шестью гвардейцами-танкистами. Сказав несколько добрых слов по адресу песни и её авторов, танкисты пишут, что слышали, будто кому-то не нравится строчка «до смерти четыре шага»: «Напишите вы для этих людей, что до смерти четыре тысячи английских миль, а нам оставьте так, как есть, – мы-то ведь знаем, сколько шагов до неё, до смерти».
Ещё во время войны Ольга Фёдоровна Берггольц (1910 – 1975) рассказывала о таком случае. Пришла она в Ленинграде на крейсер «Киров». В кают-компании собрались офицеры крейсера и слушали радиопередачу. Когда по радио была исполнена «В землянке» с «улучшенным» вариантом текста, раздались возгласы гневного протеста и люди, выключив репродуктор, демонстративно трижды спели песню с её подлинным текстом.
Неутомимыми пропагандистами «Землянки» в годы войны были замечательные советские мастера песни Лидия Андреевна Русланова и Леонид Осипович Утёсов (1895 – 1982). Лидия Андреевна записала её в августе 1942 года на грампластинку вместе с «Синим платочком». Однако запись эта не была тиражирована. Только недавно удалось отыскать её так называемый пробный оттиск. И теперь пластинка с этой песней в неповторимой руслановской трактовке выпущена фирмой «Мелодия».
Пели «В землянке» и многочисленные фронтовые ансамбли. Исполняла её в своих походных поездках с концертами для солдат и Клавдия Ивановна Шульженко (1906 – 1984). Запомнилась эта песня и в исполнении Марка Наумовича Бернеса (1911 – 1969).
Свидетельством необычайной популярности и широкого распространения песни на фронте и в тылу являются многочисленные «ответы» на неё. Варианты их встречаются и в письмах, присланных слушателями на радио:
«Ветер, вьюга метёт и метёт…», «Я читаю письмо от тебя…», «Дни бегут беспокойной рекой…», «Разгоняет коптилочка тьму…», «Я услышала голос живой…» и многие другие. По их числу с «Землянкой» может поспорить разве что не менее знаменитая «Катюша» Матвея Исаакиевича Блантера (1903 – 1990) и Михаила Васильевича Исаковского (1900 – 1973).
И в наши дни песня эта остается одной из самых дорогих и любимых, она звучит у походного костра, на солдатском привале.
Бьётся в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поёт мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты
В белоснежных полях под Москвой.
Я хочу, чтобы слышала ты,
Как тоскует мой голос живой.
Ты сейчас далеко-далеко.
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти – четыре шага.
Пой, гармоника, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови.
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.
Песен дорог войны забывать никак нельзя. Их пели наши отцы и деды, их слушали наши матери, дожидаясь весточек с фронта, дожидаясь возвращения мужей и сыновей в родной дом. Много лет прошло с той далёкой и трудной поры. Да здравствует Великая Победа!
В Интернете можно посмотреть и послушать песню «В землянке» во многих исполнениях. Есть треки и видеоклипы первых пропагандистов этой душевной песни:
– Марка Наумовича Бернеса, народного артиста РСФСР;
– Лидии Андреевны Руслановой, заслуженной артистки РСФСР (запись 1943 года);
– Леонида Осиповича Утёсова, народного артиста СССР;
– Клавдии Ивановны Шульженко, народной артистки СССР (один из народных вариантов текста песни).
Смотреть клип и слушать песню «В землянке», например, в исполнении Бернеса:
Песня землянка история создания песни
В землянке (Бьётся в тесной печурке огонь…)
Историю создания песни «В землянке», а также интересные факты, текст и содержание композиции читайте на нашей странице.
Краткая история
В июне 1941 года, когда фашистские полчища вероломно напали на нашу страну, весь советский народ в полном единении несокрушимой стеной встал на защиту любимой Отчизны. Среди тех, кого в те тяжёлые дни переполняло чувство патриотизма был известный поэт и журналист Алексей Александрович Сурков. Он прекрасно понимал, что его профессия в такое суровое время весьма востребована, так как именно военные журналисты должны рассказывать людям всю правду о том, что происходит на полях сражений. Уже в первые дни войны Сурков добровольцем уйдя на фронт, был направлен военкором в газету «Красноармейская правда».
В самом начале войны, несмотря на упорное сопротивление Советской Армии, гитлеровские войска, стремившиеся на восток не щадя сил, в ноябре подошли близко к Москве, где натолкнулись на «стальную оборонную стену». Ожесточённые бои шли за каждую деревню, рощу и даже метр земли. Особой отвагой и героизмом в эти суровые ноябрьские дни отличилась 78-я стрелковая дивизия, которая была переброшена под Москву в район города Истра с Дальнего Востока. Её ввели в состав 16-й армии генерал – лейтенанта Константина Рокоссовского. За мужество и стойкость личного состава, проявленное в кровопролитных сражениях, командование приняло решение этому доблестному тактическому соединению присвоить почётное звание 9-й гвардейской дивизии. Для поддержания боевого духа солдат, такое важное событие необходимо было освятить в военной прессе, и потому работникам Политуправления Западного фронта приказали вызвать на передовую линию военкоров газеты «Красноармейская правда». Приглашённые журналисты, среди которых был поэт Алексей Сурков, 27 ноября посетили штаб героической дивизии. Их редакционным заданием было поздравить личный состав соединения с присвоением почётного звания, но самое главное, собрать материал об отважных деяниях доблестных воинов прославленной дивизии и на его основе написать газетную статью.
Всё то, что произошло, для военкора Суркова можно было назвать боевым крещением, а доказательством тому была его посечённая осколками шинель. Вышедших из окружения, усталых и продрогших, разместили в землянке, которую уютно согревала небольшая железная печурка. Чтобы снять усталость и напряжение кто-то взял в руки гармонь, кто-то сразу заснул, а военкор Сурков в своём потрёпанном блокноте пытался сделать наброски будущей статьи, однако вместо черновика репортажа у журналиста стали рождаться стихи, в которых, обращаясь к своей любимой жене Софье Кревс, поэт поведал о том, что ему пришлось пережить. Так появилось четыре строфы, вскоре ставшие знаменитой песней, начинающейся словами «Бьётся в тесной печурке огонь…».
Вскоре прибыв в Москву, поэт доработал своё душещипательное «домашнее» шестнадцатистрочное стихотворение, озаглавленное «Тебе, солнышко моё!», переписал и в треугольном конверте отправил адресату, которому оно и предназначалось, а именно своей супруге Софье Антоновне, в то время находившейся вместе с детьми в эвакуации в городе Чистополь.
Возможно стихи Алексея Суркова о землянке затерялись бы в семейном архиве или в лучшем случае были напечатаны в каком-нибудь поэтическом сборнике, однако судьба этому произведению была уготована совсем иная. Спустя два с половиной месяца в квартире Алексея Александровича, которого в то время направили работать в газетку «Фронтовая правда», раздался телефонный звонок. В трубке поэт услышал голос своего хорошего знакомого – композитора Константина Листова, проезжавшего через Москву к новому месту службы. Он был назначен на должность старшего музыкального консультанта Главного политического управления Военно-морского флота. В дружеском разговоре Константин Яковлевич попросил у Суркова какой-нибудь текст для песни. Алексей Александрович поначалу сильно озадачился, ведь в то время он занимался лишь фронтовыми репортажами, однако, чтобы не огорчать друга, поэт поднапрягся и вспомнил про стихи, адресованные любимой жене. Назначив встречу в редакции «Фронтовой правды», Сурков сразу предупредил композитора, что у него кое-что есть, но вряд ли из этого получится что-нибудь хорошее. В установленный час Листов получил желаемый листок с поэтическим текстом, а прочитав его был поражён эмоциональностью и искренностью лирических строк.
Ничего не говоря Суркову, композитор ушёл, но через несколько дней вернулся в редакцию. Он спросил у военкоров гитару и исполнил новую песню, которую озаглавил «В землянке». Все присутствующие слушали композицию затаив дыхание, а затем заставили Константина Яковлевича записать мелодию. Вечером того же дня к Суркову обратился фотокорреспондент Михаил Савин с просьбой дать текст вновь услышанной песни. Мелодия ему запомнилась после первого исполнения, а получив стихи, он сразу под гитарный аккомпанемент задушевно запел «Бьется в тесной печурке огонь…». Это было добрым знаком, говорящим о том, что песня вскоре станет не только известной, но и приобретёт большую популярность. Впрочем, тому хорошо поспособствовал писатель Евгений Воробьёв, тоже присутствовавший в редакции «Фронтовой газеты» на премьерном исполнении композиции. В надежде на публикацию, он и фотокорреспондент Михаил Савин решили отнести откопированный текст и мелодию песни «В землянке» в газету «Комсомольская правда». Журналистам изрядно повезло, так как они попали на один из творческих «четвергов», на которые приглашались писатели, поэты, композиторы и артисты. Приняв участие в этом мероприятии, Воробьёв и Савин исполнили «Землянку» и получили одобрительные отзывы.
Вскоре композиция была напечатана в номере «Комсомольской правды», вышедшем из печати 25-го марта 1942 года и этого было достаточно, чтобы песня в короткий срок разошлась по всей стране. Её приняли душой и сердцем как на фронте, так и в тылу. Несмотря на то, что в этой лирической и немного грустной песне, не было призывов мужественно сражаться с грозным врагом, тем не менее она воодушевляла бойцов на героические подвиги. Красивая музыка и трогательные слова песни так пришлись по душе солдатам, что они пели её не только на привале, но и идя в атаку. Полюбившуюся композицию сразу включили в свой репертуар такие популярные исполнители как Лидия Русланова, Леонид Утёсов, Клавдия Ивановна Шульженко, а также многочисленные творческие коллективы, которые для подъёма боевого духа солдат с концертами непрерывно разъезжали по всем фронтам. Однако вскоре у песни нашлись недоброжелатели, которые усмотрели в чистой и светлой композиции о любви мрачно-пессимистический настрой. Им не нравилась строчка «до тебя мне дойти нелегко, а до смерти — четыре шага». Алексея Суркова даже пытались заставить переписать эти слова, но поэт категорично отказался. Тогда «В землянке» попала под запрет: её перестали транслировать в радиоэфире и уничтожили запись, сделанную Лидией Руслановой. Впрочем, популярности песни помешать ничто не могло, ведь она успешно передавалась из уст в уста, но с фронта тем не менее стали приходить возмущённые письма. После таких отзывов, негласно, без ведома автора, но по распоряжению блюстителей фронтовой нравственности, в слова песни были внесены изменения, в которых убрали упоминание о смерти. Стоит отметить, что такие улучшенные переделки тоже вызвали гневные возмущения у фронтовиков.
Впервые на всю страну по радио песня «В землянке» прозвучала в 1954 году в исполнении талантливого артиста и певца, фронтовика Михаила Новожихина. Впоследствии в свой репертуар композицию включали многие популярные эстрадные певцы, но особенно запоминающим было исполнение Дмитрия Хворостовского и Аллы Пугачёвой.
Интересные факты
Содержание и текст песни «В землянке»
Данная задушевная композиция, включающая четыре куплета, имеет весьма выразительную мелодическую линию, которая написана в минорной тональности. Она изложена в трёхдольном размере и потому песня звучит как проникновенный вальс, затрагивающий самые потаённые струны души.
«В землянке». Эта композиция, созданная в самом начале Великой Отечественной войны, сразу завоевала не только сердца солдат, героически сражавшихся защищая свою Отчизну, но и тех, кто беззаветно ждал их в тылу. Её воспринимали как лирическую исповедь и настоящее признание в любви, ведь помимо лозунгов и призывов людям в те суровые годы так не хватало нежных чувств, а также тихого и ласкового слова.
Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:
В землянке
«В землянке». История одной песни
Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.
Эти слова из советской песни времен Великой Отечественной войны знает каждый гражданин нашей страны. И по сей день ни одно мероприятие, связанное с памятью о войне, не обходится без нее. Все – от мала до велика – готовы подпевать ее и на детских утренниках, и на официальных государственных мероприятиях. Каждая песня имеет свою судьбу и свою историю, а историю этой песни мы и хотим вам сегодня рассказать.
На подступах к Москве
Странно, но автор стихотворения, которое стало легендарной песней, совсем не предполагал, что это будет еще и один из главных хитов войны. Это были строчки из письма корреспондента газеты «Красноармейская правда» Алексея Суркова жене Софье Антоновне. Как он сам после рассказывал, письмо в конце ноября 1941 года писал после тяжелого фронтового дня под городом Истрой, когда он вместе со штабом одного из гвардейских полков выходил из окружения. Нам сегодня, через 80 лет, трудно представить, какие мысли рождаются у смертельно уставших после боя людей, собравшихся в землянке у солдатской железной печурки. У нашего автора, который действительно находился в четырех шагах от смерти, слова родились именно такие, и они вошли в народную память как символ человечности в условиях кровавой войны.
Сколько талантливых и замечательных стихов так и осталось в семейных архивах, сгинуло на фронтовых дорогах… Но в этом случае было иначе. В феврале 1942 года в редакцию «Фронтовой газеты», где теперь работал Сурков, заглянул композитор Константин Листов, который был назначен музыкальным консультантом Политуправления Военно-Морского флота. Что делал флотский композитор в российской глубинке, история умалчивает, но он зашел в редакцию «Фронтовой газеты» и попросил какие-нибудь стихи для написания песни. Под рукой ничего не оказалось, но Алексей Сурков вспомнил о своем лирическом стихотворении и отдал композитору. О том, что из этих строк может получиться песня, не было даже мысли. Константин Листов стихотворение забрал и пропал на какое-то время. А вскоре принес в редакцию свою новую песню «В землянке». Вся редакция, затаив дыхание, слушала, и песня сразу всем очень понравилась.
Все эти детали – где, когда и при каких условиях были написаны стихи, ставшие словами песни «В землянке», – уже много позже собрали с похвальной точностью дотошные историки. А сама песня с той поры полетела по фронтовым дорогам.
По фронтовым дорогам
В той же редакции работал и писатель Евгений Воробьев. Он скопировал ноты и текст песни, отнес в «Комсомольскую правду». Здесь песня тоже не оставила никого равнодушным и была опубликована в номере от 25 марта 1942 года. Этого оказалось достаточно, чтобы песня пошла по фронту. Ее исполняли все – от рядовых солдат до генералов. Она стала визитной карточкой многих творческих коллективов. Особое место она заняла в творчестве знаменитой Лидии Руслановой и Леонида Утесова. Песня стала народной.
Однако летом 1942 года песня попала в опалу. Очень бдительные товарищи из вышестоящих инстанций посчитали, что с песней не все ладно. Что это такое, «… а до смерти – четыре шага»? Это упадничество – был вынесен вердикт. И уже в августе были изъяты все грампластинки. Суркову было рекомендовано убрать слова о смерти, но он отказался. В отместку Главное политическое управление запретило трансляцию песни по фронтовому радио. Сохранилось письмо автору от гвардейцев-танкистов. Они негодовали: «Да напишите вы этим людям, что до смерти четыре тысячи английских миль, а нам оставьте так – мы-то знаем, сколько шагов до нее на самом деле». Несмотря на сопротивление автора, власти все-таки внесли «оптимистичные» изменения. И даже ходило утверждение, что эти правки внес К. Симонов. Ольга Берггольц при встрече рассказывала Суркову, какое возмущение вызывали все эти изменения у фронтовиков.
Все-таки здравый смысл частично победил: хотя наши чиновники остались при своем мнении, на запрет стали закрывать глаза.
Песня уверенно завоевала сердца солдат и тех, кто беззаветно ждал их в тылу. Это была не просто песня, а лирическая исповедь, настоящее признание в любви. Во время войны людям, кроме лозунгов и призывов, очень не хватало нежных чувств и тихого ласкового слова.
В победный день у стен поверженного Рейхстага и у Бранденбургских ворот песня «В землянке» прозвучала в исполнении Лидии Руслановой.
После войны народная любвь к песне не иссякла, ее исполняли популярные певцы и музыкальные коллективы. В 1946 году Алексей Сурков стал лауреатом Сталинской премии первой степени, в том числе и за стихи «Бьется в тесной печурке огонь». В 1999 году в деревне Кашино Истринского района, где проходят фестивали военной песни, ребятами из клуба «Исток» был установлен памятный знак, а в городе Дедовске состоялся фестиваль песни и поэзии имени А. Суркова «И поет мне в землянке гармонь».