петер сабо излучина дона история 2 й венгерской королевской армии
15-01-2013, 12:53 | Политика / Статьи о политике | разместил: VP | комментариев: (11) | просмотров: (4 430)
70 лет назад, 12 января 1942 года началось трагическое отступление 2-й венгерской королевской армии, которое в общественном дискурсе неверно укрепилось лишь как «воронежская» или «донская катастрофа» «второй венгерской армии». Подключённые к немецкому наступлению летом 1942 года румынские и итальянские армии также понесли огромные потери, румыны потеряли 158 тысяч, а итальянцы – 122 тысячи человек. Рядом с ними наши потери никак не должны казаться менее значащими, ведь количественные потери 2-й венгерской армии – 50 тысяч героически погибших, 50 тысяч раненых и 26 тысяч пленных, 100% тяжёлого вооружения, её полные материальные потери составили около 70%. Во время грустного юбилея попробуем ответить на вопрос, за что же воевали наши гонведы (может «говноеды»? VP) на Дону, и возвратили ли «немой армии» её честь.
На весах истории
После этого последовала масштабная работа Шандора Шары – документальная серия об оставшихся в живых солдатах 2-й венгерской армии под названием «Хроника», телевизионную версию которой в 1983-м запретили, а текст сценария разрезали. А после смены режима появилась в нескольких выпусках великолепная монография военного историка Петера Сабо о событиях в излучине Дона.
Лично себя я отношу к историкам, которые считают, что 2-ю венгерскую королевскую армию послали на восточный фронт не погибать, а по вынужденным расчётам – компенсировать немецкую поддержку в расширении государства в 1938-1941 годах. Посылаемая на фронт 2-я армия была наилучшим образом снаряжена относительно имеющихся возможностей, оставшиеся части буквально «раздели», чтобы отправляемые войска были соответствующим образом снабжены. Не забудем, что венгерская военная промышленность, которая официально могла начать развиваться лишь с 1938-го, в производстве ещё не достигла необходимой эффективности, а немцы нехотя передавали выпрашиваемое вооружение и его лицензии. Из-за Трансильвании были весьма напряжёнными румыно-венгерские отношения, а к концу лета 1942-го они значительно ухудшились, и стоило опасаться приграничных боестолкновений.
Поэтому венгерское военное руководство приостановило дальнейшую отправку подкрепления к Дону, ведь нужно было укрепить оставшиеся подразделения, чтобы румыны не вторглись в нашу страну и мы не попали в ту же ситуацию, что и в 1918-м. 20 % населения Венгерского королевства относились к национальным меньшинствам, поэтому отправляемые подразделения отбирались таким образом, чтобы все национальности пропорционально выполняли воинскую обязанность – а солдаты из национальных меньшинств плохо знали венгерский язык, не доверяли командному составу, и это сказывалось на фронте негативным образом.
На полях сражений выяснилось, что обмундирование, снаряжение, вооружение, подготовка венгров не соответствовали реалиям восточного фронта, так как венгерскую армию готовили главным образом к противостоянию с государствами малой Антанты. Сильно изношенное вооружение пехоты в большинстве своём замерзало при сильных морозах, снабжение боеприпасами не выдерживало никакой критики. Неглубокая оборона, малое количество бронемашин и пулемётов не могли обеспечить достаточной защиты.
Большинство бронированных машин оказалось недееспособными против танков Т-34. Немцы обеспечивали питанием, которое было не слишком приятным на вкус привыкшим к приправленной пище венгерским желудкам. Проблемой оказалось почти полное отсутствие механизации пехоты, средствами транспортировки оказывались телеги с упряжками, из-за недоедания большинство коней передохло и было невозможно перевозить раненых. Во время отступления здоровье находящихся почти всё время под открытым небом гонведов значительно ухудшилось, и это также способствовало большим людским потерям.
Правитель и генерал-полковник
Чего мы искали на Дону?
За прошедшие десятилетия вопрос ставился неоднократно, но и по сей день вопрошают: чего мы искали на Дону? И сегодня модно ссылаться, что наши гонведы не видели смысла в войне, считали себя «обречённой на смерть» армией, не понимали, зачем нужно защищать на Дону свою родину, обслуживая немецкие интересы. Но реальность такова, что уже на этапе погрузки в вагоны офицеры просвещали доверенный им личный состав: «Все гонведы представляют нашу отчизну. Мы воюем не против русского народа, а против большевизма».
Дошедшие до нас кипы полковых газет доказывают, что гонведы достаточно хорошо представляли, чего же они ищут вдали от родины. Капрал 7-го пехотного полка Ласло Нири, например, послал домой осенью 1942-го такие строчки: «Искренне хотел бы передать личные ощущения той бескультурности русских, которая их низвела до животного состояния (…) явственно ощущается представлявшаяся нашим глазам невероятной нищета. Каждый солдат с отвращением сравнивает этот террором контролируемый рай с нашей прекрасной Родиной. Даже не знаю, что бы случилось, если бы этот народ мог мы осмотреться у нас. Тогда бы он вправе был сказать, что посетил райские кущи, потому что наша Родина по сравнению с их страной – настоящий рай, если описывать даже без всякой предвзятости. (…)В Венгрии всего в обилии, и ни в коем случае нельзя допустить, чтобы ей насильно навязали подобное «благополучие»».
Через десятилетия после Второй мировой войны, в результате российско-венгерского договора на территориях, где проходили боевые действия, было построено Центральное кладбище венгерских военнослужащих возле Болдыревки и Рудкино-Гремячьего, где покоятся десятки тысяч наших соотечественников. У нас возле Пакозда возведена мемориальная часовня, где перевезённый с берегов Дона 31-го октября 1999 года «НЕИЗВЕСТНЫЙ ВЕНГЕРСКИЙ СОЛДАТ» спит вечным сном.
Можно было бы написать, что счёт подведён, так как венгерская военная историческая наука основательно раскрыла историю 2-ой венгерской армии, имена погибших высечены на памятниках. Но видно, что мы «согрешившая нация», так как до сего дня платим некоторым за постигшие их семьи военные травмы, но те, у кого отец или близкий родственник отдали свою жизнь за Родину, не стоят слов благодарности. Зимой 1943-го на Дону остались не только десятки тысяч гонведов и служащих, но там осталась и наша честь. За семьдесят лет ни одно венгерское правительство не взяло на себя смелость, чтобы в качестве моральной компенсации высказать то, что могло бы оказаться для многих бальзамом для душевных ран: хоть мы были и на проигравшей стороне, но наши деды героически отстояли свою честь!
Разгром 2-ой Венгерской армии
Как громили венгров под Воронежем- самое крупное поражение в тысячелетней истории венгерской армии
В современной Венгрии 12 января проходят траурные и поминальные мероприятия, посвященные «трагической гибели» тысяч военнослужащих 2-й венгерской армии под Воронежем в 1943 году. В этой стране нет практически ни одной семьи, которую бы не затронуло это сражение. 1-я венгерская армия («Карпатская группа») состояла из 44 400 человек. Венгры настолько сильно «отхватили», что их остатки использовались только в качестве охранных оккупационных войск в Украине и Белоруссии.
Кровавый путь «Второй венгерской»
На передовой 2-я венгерская показала себя слабо, поэтому немцы убрали её в тыл и некоторое время использовали только как охранные оккупационные войска. 
На этом поприще мадьяры показали себя жестокими карателями, которые издевались над мирным населением и советскими военнопленными. Вопиющие случаи грабежей, насилия, неадекватного глумления над безоружными людьми жители Воронежской, Луганской и Ростовской областей вспоминали ещё много лет после войны. Жестокость венгерских солдат, вызывала отвращение даже у немцев. 
Осенью 1942 года тыловая жизнь для всего венгерского войска закончились – их всех загнали в окопы, на передовую. Это объяснялось угрожающей обстановкой, которая создалась для окружённой немецкой группировки под Сталинградом и крупными потерями Вермахта, в результате поражения в Московской Битве.
Проводы 2-й венгерской на Восточный фронт. Будапешт, ж/д вокзал, 1942 год.
Паническое бегство в заснеженных донских степях
Намеченное на 14 января 1943 года наступление 40-й армии РККА, в рамках Острогожско-Россошанской операции, началось на день раньше, благодаря успеху разведки боем, которая выявила слабость венгерской обороны. 
После мощной артподготовки Красная армия пошла в наступление со Сторожевского плацдарма. 
Карта Сторожевского плацдарма в полосе обороны 6-й армии и командующий армией генерал-майор Ф.М. Харитонов
К исходу 13 января на 10-километровом фронте была прорвана полоса обороны 7-й венгерской пехотной дивизии, а к 16–19 января было завершено окружение и расчленение всей 2-й венгерской армии на три неравные части. К 27 января все они были уничтожены.
Вот что свидетельствует старший лейтенант Тибор Селепчини, 23-я пехотная дивизия:
Генерал-полковник Густав Яни, командующий 2-й венгерской армией, в эти дни строго приказывал «не отступать и драться до последнего человека», а сам одновременно просил у немецкого командования санкции на отступление: «наши офицеры и солдаты держатся до конца, но без вашей немедленной помощи будут разделены и окружены».
Одна из 5-ти противотанковых САУ «Мардер II», переданная немцами 2-й венгерской армии в конце 1942 года, на позиции 1-й отдельной противотанковой роты. Воронежская область, январь 1943-го.
На самом деле, отступление уже шло, с 16 января, и всё больше напоминало бегство. Несмотря на то, что во многих русских частях действовала негласная установка «Мадьяр в плен не брать», Полковник Хуньядвари в своём рапорте доложил, что русские, схватив группу отступавших венгерских солдат, лишь отобрали у них оружие и отпустили их. Да ещё и угостили задержанных салом и хлебом, увидев, какими измученными, замёрзшими и голодными они были.
Те бегущие венгры, которые добрались из-под Воронежа до Курска, напугали своим диким видом местный немецкий оккупационный гарнизон, и немцы открыли по ним огонь. А на стенах домов в Курске появился приказ коменданта, запрещающий жителям города пускать венгерских солдат в дома.
Венгерский военный историк Петер Сабо пишет о том, что немцы обрушили на командование 2-й венгерской армии жёсткую критику за отсутствие серьёзного сопротивления Красной армии. После того, как отступление венгров превратилось в беспорядочное бегство, немцы стали смотреть на них «не как на союзников, а как на досадную обузу».
Потери 2-й венгерской армии, по разным данным, составили от 90 до 150 тысяч человек – погибшими, ранеными и пропавшими без вести. В плен попал свыше 30 тысяч человек. Армия потеряла 70% матчасти, бросив при этом всё своё тяжёлое вооружение полностью.
Колонна пленных венгерских солдат.
Последствия разгрома
Уничтожение 2-й армии вызвало в Венгрии шок. Попытка власти и прессы раздуть патриотические настроения заглохла: почти каждая семья в стране кого-то оплакивала.
Но в современной Венгрии отправка 2-й армии на Восточный фронт оправдывается как правильная и «вынужденная мера» в той политической обстановке. Военные преступления венгров замалчиваются. Акцент делается на страданиях солдат – голодных, измученных, обмороженных, но якобы «не сломленных».
На ежегодных траурных мероприятиях произносятся пафосные речи:
Мемориалы «Героям Дона» (военнослужащим 2-й венгерской армии) построены не только в Венгрии, но и у нас в Воронежской области. В сёлах Болдырёвка и Рудкино, где в братских могилах похоронено порядка 30 тыс. венгров, в 2003 году были возведены мемориалы.
Мемориал 2-й венгерской армии в Рудкино.
У властей есть соглашение с венгерской стороной, которая в обмен на это обязалась поддерживать в порядке воинские захоронения советских солдат в Венгрии.
В любом случае, воевать с мёртвыми уже не имеет смысла, а те кто лежит там, в Воронежской земле, уже сполна поплатились за своё вероломство.
15 января 1943 войска Воронежского фронта в ходе Острогожско-Россошанской наступательной операции полностью разгромили 2-ую Венгерскую армию. Одной из кровопролитнейших битв Великой Отечественной войны является оборона Воронежа. И если о таких великих сражениях, как оборона Москвы и Севастополя, Сталинградская и Курская битвы нам рассказывают сотни и тысячи книг и кинолент, то длившееся 212 дней сражение за Воронеж остаётся одной из наименее известных страниц войны. А ведь бои на улицах города длились на 12 дней дольше, чем вся Сталинградская битва и врагам так и не удалось полностью овладеть городом!
Бои в городе разгорелись 7 июля 1942 года, когда немецким войскам удалось ворваться в западную часть Воронежа. А южнее Воронежа вышли к берегу Дона и закрепились части 2-ой Венгерской армии. Ценой невероятных усилий советским войскам удалось захватить и удержать важный плацдарм на западном берегу Дона в районе села Сторожевое-1 Острогожского района. Именно этот плацдарм и сыграл важнейшую роль в проведении Острогожско-Россошанской операции, в результате которой был освобожден Воронеж. Уличные бои в Воронеже, 1942 год.
Но вернемся к венгерским частям. Вернее – к тем бесчинствам, которые творили оккупанты на нашей земле.
Одной из военных легенд стали слова генерал-лейтенанта Николая Фёдоровича Ватутина, вынесенные в заголовок этой статьи.
Что же так категорично настроило советского полководца в отношении венгров?
Выслушав людей, генерал Ватутин в ярости буквально прохрипел только одну фразу: «Венгров в плен не брать!». Конечно же, оброненная в гневе фраза командующего фронтом не была приказом к действию, но солдатская молва быстро разнесла эти слова по частям и соединениям фронта. Так же быстро среди солдат распространялась и информация о творимых венгерскими солдатах преступлениях. Венгерские солдаты у горящего дома, лето 1942 года
Изрядно потрепанные в ожесточенных боях в районе Коротояка, две дивизии Венгерской королевской армии бежали с поля боя. После чего их с трудом удалось собрать воедино. При этом 20 человек были расстреляны перед строем, а остальные предупреждены, что в случае повторного самовольного оставления позиций они так же будут казнены. За этот инцидент венгерский комендант Острогожска был снят с должности, а в город прибыл немецкий полк. О трусости венгров упоминал начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Ф. Гальдер, записав в своем военном дневнике: «Южнее Воронежа венгры бегут с позиций. В остальном на фронте 2-й армии тихо». 
И как показали будущие события на фронте – в плен венгерских солдат действительно попадало очень мало. Бойцы, будучи в курсе того, что творили венгры, восприняли это как некую индульгенцию. И поступали с венграми соответственно. То есть, в плен не брали. Часто в ближайшем овражке или лесочке. «Подкалывали мы их… При попытке к бегству».
В итоге сражений на Воронежской земле 2-я венгерская армия потеряли около 150 тысяч человек, фактически всю технику. То, что осталось, было раскатано уже на земле Донбасса. В ходе сражений января-февраля 1943 года 2-ая венгерская армия потеряла порядка 85% своего личного состава. По самым скромным подсчёта в воронежской земле осталось лежать более 160 тысяч хортистских солдат. Венгерский военнослужащий фотографирует зимний пейзаж у села Ивановка Хохольского района Воронежской области
25 января 1943 года Воронеж был освобождён от фашистских захватчиков. В 2008 году Президент Российской Федерации подписал указ, согласно которому Воронеж был удостоен звания «Город воинской славы».
Некоторым неприятно, что вот так существуют кладбища венгров, немцев, итальянцев. Ухоженные такие.
70 лет назад, 12 января 1942 года началось трагическое отступление 2-й венгерской королевской армии, которое в общественном дискурсе неверно укрепилось лишь как «воронежская» или «донская катастрофа» «второй венгерской армии». Подключённые к немецкому наступлению летом 1942 года румынские и итальянские армии также понесли огромные потери, румыны потеряли 158 тысяч, а итальянцы – 122 тысячи человек. Рядом с ними наши потери никак не должны казаться менее значащими, ведь количественные потери 2-й венгерской армии – 50 тысяч героически погибших, 50 тысяч раненых и 26 тысяч пленных, 100% тяжёлого вооружения, её полные материальные потери составили около 70%. Во время грустного юбилея попробуем ответить на вопрос, за что же воевали наши гонведы на Дону, и возвратили ли «немой армии» её честь.
После этого последовала масштабная работа Шандора Шары – документальная серия об оставшихся в живых солдатах 2-й венгерской армии под названием «Хроника», телевизионную версию которой в 1983-м запретили, а текст сценария разрезали. А после смены режима появилась в нескольких выпусках великолепная монография военного историка Петера Сабо о событиях в излучине Дона.
Лично себя я отношу к историкам, которые считают, что 2-ю венгерскую королевскую армию послали на восточный фронт не погибать, а по вынужденным расчётам – компенсировать немецкую поддержку в расширении государства в 1938-1941 годах. Посылаемая на фронт 2-я армия была наилучшим образом снаряжена относительно имеющихся возможностей, оставшиеся части буквально «раздели», чтобы отправляемые войска были соответствующим образом снабжены. Не забудем, что венгерская военная промышленность, которая официально могла начать развиваться лишь с 1938-го, в производстве ещё не достигла необходимой эффективности, а немцы нехотя передавали выпрашиваемое вооружение и его лицензии. Из-за Трансильвании были весьма напряжёнными румыно-венгерские отношения, а к концу лета 1942-го они значительно ухудшились, и стоило опасаться приграничных боестолкновений. Поэтому венгерское военное руководство приостановило дальнейшую отправку подкрепления к Дону, ведь нужно было укрепить оставшиеся подразделения, чтобы румыны не вторглись в нашу страну и мы не попали в ту же ситуацию, что и в 1918-м. 20% населения Венгерского королевства относились к национальным меньшинствам, поэтому отправляемые подразделения отбирались таким образом, чтобы все национальности пропорционально выполняли воинскую обязанность – а солдаты из национальных меньшинств плохо знали венгерский язык, не доверяли командному составу, и это сказывалось на фронте негативным образом.
На полях сражений выяснилось, что обмундирование, снаряжение, вооружение, подготовка венгров не соответствовали реалиям восточного фронта, так как венгерскую армию готовили главным образом к противостоянию с государствами малой Антанты. Сильно изношенное вооружение пехоты в большинстве своём замерзало при сильных морозах, снабжение боеприпасами не выдерживало никакой критики. Неглубокая оборона, малое количество бронемашин и пулемётов не могли обеспечить достаточной защиты.
Большинство бронированных машин оказалось недееспособными против танков Т-34. Немцы обеспечивали питанием, которое было не слишком приятным на вкус привыкшим к приправленной пище венгерским желудкам. Проблемой оказалось почти полное отсутствие механизации пехоты, средствами транспортировки оказывались телеги с упряжками, из-за недоедания большинство коней передохло и было невозможно перевозить раненых. Во время отступления здоровье находящихся почти всё время под открытым небом гонведов значительно ухудшилось, и это также способствовало большим людским потерям.
Правитель и генерал-полковник
Чего мы искали на Дону?
За прошедшие десятилетия вопрос ставился неоднократно, но и по сей день вопрошают: чего мы искали на Дону? И сегодня модно ссылаться, что наши гонведы не видели смысла в войне, считали себя «обречённой на смерть» армией, не понимали, зачем нужно защищать на Дону свою родину, обслуживая немецкие интересы. Но реальность такова, что уже на этапе погрузки в вагоны офицеры просвещали доверенный им личный состав: «Все гонведы представляют нашу отчизну. Мы воюем не против русского народа, а против большевизма».
Дошедшие до нас кипы полковых газет доказывают, что гонведы достаточно хорошо представляли, чего же они ищут вдали от родины. Капрал 7-го пехотного полка Ласло Нири, например, послал домой осенью 1942-го такие строчки: «Искренне хотел бы передать личные ощущения той бескультурности русских, которая их низвела до животного состояния (…) явственно ощущается представлявшаяся нашим глазам невероятной нищета. Каждый солдат с отвращением сравнивает этот террором контролируемый рай с нашей прекрасной Родиной. Даже не знаю, что бы случилось, если бы этот народ мог мы осмотреться у нас. Тогда бы он вправе был сказать, что посетил райские кущи, потому что наша Родина по сравнению с их страной – настоящий рай, если описывать даже без всякой предвзятости. (…)В Венгрии всего в обилии, и ни в коем случае нельзя допустить, чтобы ей насильно навязали подобное «благополучие»».
Через десятилетия после Второй мировой войны, в результате российско-венгерского договора на территориях, где проходили боевые действия, было построено Центральное кладбище венгерских военнослужащих возле Болдыревки и Рудкино-Гремячьего, где покоятся десятки тысяч наших соотечественников. У нас возле Пакозда возведена мемориальная часовня, где перевезённый с берегов Дона 31 октября 1999 года «НЕИЗВЕСТНЫЙ ВЕНГЕРСКИЙ СОЛДАТ» спит вечным сном.
Можно было бы написать, что счёт подведён, так как венгерская военная историческая наука основательно раскрыла историю 2-й венгерской армии, имена погибших высечены на памятниках. Но видно, что мы «согрешившая нация», так как до сего дня платим некоторым за постигшие их семьи военные травмы, но те, у кого отец или близкий родственник отдали свою жизнь за Родину, не стоят слов благодарности. Зимой 1943-го на Дону остались не только десятки тысяч гонведов и служащих, но там осталась и наша честь. За семьдесят лет ни одно венгерское правительство не взяло на себя смелость, чтобы в качестве моральной компенсации высказать то, что могло бы оказаться для многих бальзамом для душевных ран: хоть мы были и на проигравшей стороне, но наши деды героически отстояли свою честь!
70 лет назад, 12 января 1942 года началось трагическое отступление 2-й венгерской королевской армии, которое в общественном дискурсе неверно укрепилось лишь как «воронежская» или «донская катастрофа» «второй венгерской армии». Подключённые к немецкому наступлению летом 1942 года румынские и итальянские армии также понесли огромные потери, румыны потеряли 158 тысяч, а итальянцы – 122 тысячи человек. Рядом с ними наши потери никак не должны казаться менее значащими, ведь количественные потери 2-й венгерской армии – 50 тысяч героически погибших, 50 тысяч раненых и 26 тысяч пленных, 100% тяжёлого вооружения, её полные материальные потери составили около 70%. Во время грустного юбилея попробуем ответить на вопрос, за что же воевали наши гонведы на Дону, и возвратили ли «немой армии» её честь.
На весах истории
После этого последовала масштабная работа Шандора Шары – документальная серия об оставшихся в живых солдатах 2-й венгерской армии под названием «Хроника», телевизионную версию которой в 1983-м запретили, а текст сценария разрезали. А после смены режима появилась в нескольких выпусках великолепная монография военного историка Петера Сабо о событиях в излучине Дона.
Лично себя я отношу к историкам, которые считают, что 2-ю венгерскую королевскую армию послали на восточный фронт не погибать, а по вынужденным расчётам – компенсировать немецкую поддержку в расширении государства в 1938-1941 годах. Посылаемая на фронт 2-я армия была наилучшим образом снаряжена относительно имеющихся возможностей, оставшиеся части буквально «раздели», чтобы отправляемые войска были соответствующим образом снабжены. Не забудем, что венгерская военная промышленность, которая официально могла начать развиваться лишь с 1938-го, в производстве ещё не достигла необходимой эффективности, а немцы нехотя передавали выпрашиваемое вооружение и его лицензии. Из-за Трансильвании были весьма напряжёнными румыно-венгерские отношения, а к концу лета 1942-го они значительно ухудшились, и стоило опасаться приграничных боестолкновений. Поэтому венгерское военное руководство приостановило дальнейшую отправку подкрепления к Дону, ведь нужно было укрепить оставшиеся подразделения, чтобы румыны не вторглись в нашу страну и мы не попали в ту же ситуацию, что и в 1918-м. 20 % населения Венгерского королевства относились к национальным меньшинствам, поэтому отправляемые подразделения отбирались таким образом, чтобы все национальности пропорционально выполняли воинскую обязанность – а солдаты из национальных меньшинств плохо знали венгерский язык, не доверяли командному составу, и это сказывалось на фронте негативным образом.
На полях сражений выяснилось, что обмундирование, снаряжение, вооружение, подготовка венгров не соответствовали реалиям восточного фронта, так как венгерскую армию готовили главным образом к противостоянию с государствами малой Антанты. Сильно изношенное вооружение пехоты в большинстве своём замерзало при сильных морозах, снабжение боеприпасами не выдерживало никакой критики. Неглубокая оборона, малое количество бронемашин и пулемётов не могли обеспечить достаточной защиты.
Большинство бронированных машин оказалось недееспособными против танков Т-34. Немцы обеспечивали питанием, которое было не слишком приятным на вкус привыкшим к приправленной пище венгерским желудкам. Проблемой оказалось почти полное отсутствие механизации пехоты, средствами транспортировки оказывались телеги с упряжками, из-за недоедания большинство коней передохло и было невозможно перевозить раненых. Во время отступления здоровье находящихся почти всё время под открытым небом гонведов значительно ухудшилось, и это также способствовало большим людским потерям.
Правитель и генерал-полковник
Чего мы искали на Дону?
За прошедшие десятилетия вопрос ставился неоднократно, но и по сей день вопрошают: чего мы искали на Дону? И сегодня модно ссылаться, что наши гонведы не видели смысла в войне, считали себя «обречённой на смерть» армией, не понимали, зачем нужно защищать на Дону свою родину, обслуживая немецкие интересы. Но реальность такова, что уже на этапе погрузки в вагоны офицеры просвещали доверенный им личный состав: «Все гонведы представляют нашу отчизну. Мы воюем не против русского народа, а против большевизма».
Дошедшие до нас кипы полковых газет доказывают, что гонведы достаточно хорошо представляли, чего же они ищут вдали от родины. Капрал 7-го пехотного полка Ласло Нири, например, послал домой осенью 1942-го такие строчки: «Искренне хотел бы передать личные ощущения той бескультурности русских, которая их низвела до животного состояния (…) явственно ощущается представлявшаяся нашим глазам невероятной нищета. Каждый солдат с отвращением сравнивает этот террором контролируемый рай с нашей прекрасной Родиной. Даже не знаю, что бы случилось, если бы этот народ мог мы осмотреться у нас. Тогда бы он вправе был сказать, что посетил райские кущи, потому что наша Родина по сравнению с их страной – настоящий рай, если описывать даже без всякой предвзятости. (…)В Венгрии всего в обилии, и ни в коем случае нельзя допустить, чтобы ей насильно навязали подобное «благополучие»».
Через десятилетия после Второй мировой войны, в результате российско-венгерского договора на территориях, где проходили боевые действия, было построено Центральное кладбище венгерских военнослужащих возле Болдыревки и Рудкино-Гремячьего, где покоятся десятки тысяч наших соотечественников. У нас возле Пакозда возведена мемориальная часовня, где перевезённый с берегов Дона 31-го октября 1999 года «НЕИЗВЕСТНЫЙ ВЕНГЕРСКИЙ СОЛДАТ» спит вечным сном.
Можно было бы написать, что счёт подведён, так как венгерская военная историческая наука основательно раскрыла историю 2-ой венгерской армии, имена погибших высечены на памятниках. Но видно, что мы «согрешившая нация», так как до сего дня платим некоторым за постигшие их семьи военные травмы, но те, у кого отец или близкий родственник отдали свою жизнь за Родину, не стоят слов благодарности. Зимой 1943-го на Дону остались не только десятки тысяч гонведов и служащих, но там осталась и наша честь. За семьдесят лет ни одно венгерское правительство не взяло на себя смелость, чтобы в качестве моральной компенсации высказать то, что могло бы оказаться для многих бальзамом для душевных ран: хоть мы были и на проигравшей стороне, но наши деды героически отстояли свою честь!