Ювенальные технологии что это такое
Ювенальные технологии
Содержание
История
Разновидности
Выделяют [7] следующие разновидности ювенальных технологий:
К ювенальным технологиям причисляют также:
На неофициальном уровне выделяют также следующие технологии:
Критика
См. также
Примечания
Литература
Полезное
Смотреть что такое «Ювенальные технологии» в других словарях:
Ювенальные технологии — комплекс мер, направленных на защиту прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних, совершивших правонарушения, включающие в себя мероприятия юридического, социального, педагогического, медицинского и иного характера. Источник:… … Официальная терминология
Ювенальная юстиция в Российской Федерации — См. также статью: Ювенальная юстиция. Ювенальная юстиция в России создававшаяся (до 2010 года включительно) в России специализированная судебно правовая система защиты прав несовершеннолетних[1]. Планировалось, что данная система должна быть… … Википедия
Ювенальная юстиция в России — Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности. См. также: Ювенальная юстиция Ювенальная юстиция в России создававшаяся (до 2010 года включительно) в России спец … Википедия
Ювенальная юстиция — Эта страница требует существенной переработки. Возможно, её необходимо викифицировать, дополнить или переписать. Пояснение причин и обсуждение на странице Википедия:К улучшению/19 декабря 2012. Дата постановки к улучшению 19 декабря 2012.… … Википедия
Зыков, Олег Владимирович — Олег Владимирович Зыков … Википедия
Карта социального сопровождения — подробная характеристика о несовершеннолетнем подсудимом[1], используемая участниками процесса сопровождения, призванная оптимизировать механизмы межведомственного взаимодействия субъектов систем исполнения наказаний и профилактики безнадзорности … Википедия
Институт права Московского государственного университета экономики, статистики и информатики — Тип <<<тип>>> Год основания 1999 год Основатели доктор экономических наук, проф. Андрей Александрович Романов Расположение … Википедия
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
«Ювенальные технологии уже частично внедрены в России».
О последствиях принятия законопроекта «О семейно-бытовом насилии»
«Ювенальные технологии уже частично внедрены в России». О последствиях принятия законопроекта «О семейно-бытовом насилии»
«Что такое ювенальная юстиция? Это система специальных законов, смысл которых прост и страшен одновременно: путём вмешательства в дела семьи добиться разрушения этого важнейшего института общества. Как и всегда зло рядится в одежды добра. Ювенальные технологии и ювенальное законодательство продвигают под соусом «защиты прав ребенка» или «противодействие насилию в семье». Права ребенка противопоставляются правам родителей, семья искусственно раскалывается. Среди детей ведётся активная пропаганда доносительства на родителей. Главной задачей врачей и педагогов становится «дать сигнал». Работает эта схема так: синяк на попе ребенка, «сигнал», что дома «недостаточно чисто» или «мало продуктов», – в дом приходят ювенальщики и БЕЗ РЕШЕНИЯ СУДА (!) забирают детей», — пишет в статье «Что такое ювенальная юстиция» на своем сайте писатель и историк, лидер общественного движения «Патриоты великого Отечества» Николай Викторович Стариков.
Писатель отмечает, что сейчас лоббисты антисемейных законов на время забыли о «защите детей от родителей» и начали активно «защищать» одного супруга от другого, стараясь протащить через Думу законопроект «О семейно-бытовом насилии».
«Так вот понять, КАК БУДЕТ РАБОТАТЬ эти антисемейные законодательные акты, мы можем понять на примере тех, что уже удалось лоббистам втащить в юридическое поле России. Ведь самый неприятный факт состоит в том, что ювенальные технологии уже частично внедрены в России. Как это работает? А вот так», — пишет Стариков.
Далее писатель приводит письмо активиста движения «Патриоты Великого Отечества», который, живя в Петербурге, на своей семье испытал всю прелесть новой ювенальной реальности.
«Скажу честно, сомневался, стоит ли поддержать соратников своим присутствием на митинге против ювенальных законов. Но в свете кошмарных событий, которые пережила моя семья, краешком проехавшись по ювенальным нормам, я пересмотрел свое решение.
Дело было так. В выходной день жена занималась домашними делами с ребенком (дочка 9 месяцев). Дочь проснулась, упала с кроватки. Жена, увидев, что ребенок на полу плачет, первым делом вызвала скорую помощь. После разобралась в ситуации. Дочка, как и полагается нормальному ребенку, поплакала 5 минут и вернулась к своим обычным занятиям. Жена, убедившись, что ребенку ничего не угрожает, позвонила в скорую ещё раз, чтобы отменить вызов.
И тут оказалось, что в нашей стране нельзя отменить вызов скорой, если была заявлена причастность несовершеннолетнего! Экипаж скорой помощи сообщил, что так просто уехать не могут, потому что ОБЯЗАНЫ доставить ребенка в медучреждение для обследования головы. Там жену направили ещё на два дополнительных обследования (невролог и педиатр). В итоге большую часть дня жена с дочкой вопреки своей воле потратили на исполнение предписаний «непонятных медицинских чиновников».
К сожалению, это не конец истории. Через несколько дней супруге позвонил инспектор детской комнаты полиции с требованием, чтобы она явилась для написания объяснительной, приложила все справки. Доказывая работнику полиции, что все предписания врачей исполнены. Я привлек к делу юриста, жена компетентно изложила объяснение, предусмотрел дополнительные меры безопасности, и надеюсь, что для нас лично, кошмар подходит к концу.
Интересную информацию сообщила инспектор детской комнаты полиции.
· Врачи и скорая помощь ОБЯЗАНЫ сообщать в полицию по месту прописки обо всех инцидентах с ребенком, от царапины и т.д.
· Инспектор ОБЯЗАНА лично навестить семью по такому эпизоду и составить протокол о жилищных условиях семьи.
· По каждому эпизоду составляется дело и, если в течении месяца органы опеки и попечительства не возбуждают преследование семьи, дело уходит в архив.
· Инспектор угадала наш адрес, так как мы живем в единственной новостройке в микрорайоне. Конечно, в новостройке повышена концентрация молодых мам с детьми. Поэтому инспектор полиции уже успела познакомиться со многими нашими соседями, кто имел неосторожность обратиться в мед. учреждение со своим ребенком.
Выводы, которые я сделал.
· Надо исключительно осторожно пользоваться сферой гос. мед. услуг.
· Надо исключать риски для своих детей попасть в жернова ювенальной юстиции.
· Западная страшилка про изъятие детей из семьи уже наша реальность. Пока такие эпизоды встречаются в порядке исключения, но, очевидно, если ничего не делать, то скоро это станет обыденностью.
· Сквозь призму ювенальной юстиции, наша Родина нам (гражданам) — не мать, а мачеха.
После таких «приключений», перестраховываясь от возможных неопределенных последствий, мои домочадцы сейчас не проживают по месту прописки матери. Мы с супругой в шоке, и я решил, что так будет лучше. Я лишен в настоящем возможности после работы общаться с ребенком по этой причине.
Я понимаю, что 99% вероятность того, что в рамках существующего механизма это дело уйдет в архив и история на том закончится. Но, в то же время, я вижу неадекватность настоящих стандартов работы исполнительной власти, которая обязывает всех людей по каждой царапине ребенка бегать в полицию и оправдываться.
По меньшей мере, сумма таких протоколов полиции будет использована для статистики, когда ювенальное лобби с пеной у рта будет доказывать, что в стране все родители некомпетентны, потенциально опасны для своих детей.
Сильно сомневаюсь, что какой бы то ни было медбрат в карете скорой помощи может дать оценку состоянию ребенка лучше, чем Родная Мать. Считаю ситуацию, при которой врач или телефонный оператор экстренной службы может любому родителю выдвинуть обязательные требования, неправильной. Формируется ощущение, что наши дети — больше не наши, а некая госсобственность.
Очевидно, что при такой системе пострадает на порядок больше нормальных традиционных семей, чем будет выявлено реальных угроз.
Во всех этих новшествах в работе служб исполнительной власти и медицинской системы вижу признаки постепенного разворачивания в России системы ювенальной тирании. Я бы очень хотел, чтобы данные мысли остались только плодом моей фантазии. Но не могу так считать на фоне описанных эпизодов, на фоне того, что мы с супругой ЛИЧНО пережили несколько дней кошмарного стресса из-за того, что имели неосторожность обратиться в службу скорой помощи».
К приведенному письму Н.Стариков добавляет следующее:
«Если вы хотите помогать семье и демографии, то, приходя в семью с шестью детьми, представитель государства должен спросить, «чем помочь», и выдать продуктов, денег и т.д. и т.п. Если вы хотите бороться с семьей и демографией, то работник ювенальной юстиции приходит в дом без спроса, лезет в холодильник семьи с шестью детьми, и, найдя там малое количество продуктов или малое количество квадратных метров в квартире, изымает детей от родителей».
«В этом вся разница и вся суть», — заключил Николай Стариков
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Ювенальные технологии и педагогическая коррекция
§ 1. Из истории ювенальной юстиции в России
В конце XX-начале XXI веков чрезвычайно актуальной для нашего постиндустриального общества становится проблема внедрения и апробации ювенальной юстиции, практической реализации ювенальных технологий.
Ювенальная юстиция – это правосудие в отношении детей. Понятие включает в себя сферу уголовного судопроизводства по делам о преступлениях несовершеннолетних, а также гражданские и административные дела, в которых хотя бы одной из сторон является ребёнок. Фактически он может быть как истцом (в том числе, против собственных родителей), так и свидетелем и ответчиком.
Ювенальные технологии – это ряд образовательных, информационных, правовых, организационных стандартов, реализовать которые в 30 регионах нашей страны уже пытаются юристы, судебные инстанции, психологи, педагоги и органы опеки. В частности, в российских школах активно внедряются специальные паспорта для учеников, в которых дети и подростки могут жаловаться на педагогов, одноклассников, соседей по дому и даже на своих родных и близких.
Следует отметить, что для России ювенальное судопроизводство – своеобразное повторение изрядно забытого прошлого. Ещё в 1910 году ювенальные суды в Российской империи являлись органами государственного попечения о несовершеннолетних. В 1918 году, фактически сразу же после установления советской власти, ювенальные суды в РСФСР расформировали, что не в последнюю очередь способствовало всплеску бродяжничества и росту правонарушений и преступлений в детской и подростковой среде.
Со вступлением Российской Федерации в Совет Европы и выделением нашей стране крупных международных грантов на создание ювенальной юстиции в середине 90-х годов XX века вновь актуализировался вопрос о внедрении ювенальных технологий в практику работы российских судов общей юрисдикции. От нас потребовали в этой связи не частичного, а полного соблюдения положений Конвенции ООН о правах ребёнка 1989 года, Минимальных стандартных правил ООН (Пекинских правил 1985 года) и Эр-Риядских соглашений 1990 года. Поэтому в 1995 году был издан соответствующий Указ Президента РФ «О создании системы ювенальной юстиции, специальных составов судов по делам семьи и несовершеннолетних, формировании правовой базы по профилактике безнадзорности и правонарушений подростков», а в 2002 году Государственная Дума РФ рассматривала законопроект о «детских» судах.
Проект федерального закона о ювенальном судопроизводстве был отклонён в первом же чтении по причине активного противодействия со стороны гражданского общества и ряда авторитетных представителей юридической общественности. Но «детские» суды, в рамках реализации названного выше президентского указа, как пилотные проекты всё же возникли в Ростовской и Саратовской областях, в г.Санкт-Петербурге. Правда, в Нижегородской области, в республиках Северной Осетии-Алании, Кабардино-Балкарии и Ингушетии ювенальный эксперимент быстро прекратили ввиду окончания финансирования из средств международных грантов.
В настоящий момент элементы ювенальных технологий используются также судами общей юрисдикции в Брянской, Владимирской, Волгоградской, Ивановской, Иркутской, Камчатской, Ленинградской, Липецкой, Московской и Оренбургской областях, в Пермском крае, в республиках Хакасии и Карелии.
§ 2. Ювенальная юстиция и ювенальные технологии
в оценках специалистов и гражданского общества
Необходимо подчеркнуть, что оценки ювенальной юстиции и сопутствующих ювенальных технологий весьма неоднозначны среди юристов, педагогов, психологов и других специалистов, прямо или косвенно связанных с решением вопросов воспитания, развития, коррекции несовершеннолетних.
По мнению профессиональных юристов, в частности, специалистов Управления анализа и обобщения судебной практики Верховного суда РФ, опыт апробирования ювенальных механизмов на региональном уровне создал к 2010 году «серьёзные предпосылки к организации действительно эффективной ювенальной юстиции в России» [http://www.sudrf.ru; http://www.supcourt.ru].
Вторит им и ювенальный судья Ростовского областного суда Е.Л.Воронова, которую в профессиональных юридических кругах России давно окрестили «матерью российских «детских» судов, поскольку благодаря именно её активным усилиям Ростовская область с марта 2004 года стала пионером современного российского ювенального судопроизводства и именно с её подачи ювенальные технологии повсеместно тиражируются в регионах и муниципалитетах России. В качестве образца на Дону использовался опыт правосудия, накопленный в канадской провинции Квебек, в г. Монреале, куда для изучения опытной модели направлялись многочисленные делегации ростовских правоведов. По утверждениям Е.Л.Вороновой, предпринятые усилия увенчались успехом: 1) в уголовном судопроизводстве Ростовской области сегодня наблюдается определённый прогресс – снижается рецидивная преступность несовершеннолетних; 2) в штатных расписаниях 15 судов общей юрисдикции донского региона помимо судей по рассмотрению уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних имеются также судейские помощники с дополнительными функциями социальных работников; 3) в г.Шахты Ростовской области в 2005 г. был официально введён институт муниципального ювенального суда – с отдельными, специально оборудованными для «детского» судопроизводства помещениями, самостоятельным штатным расписанием; в настоящее время на муниципальном уровне разрабатываются и экспериментально апробируются институциональные модели ювенальной прокуратуры и ювенальных органов дознания, а также ювенальной адвокатуры [http://www.rostoblsud.ru;http://www.juvenjust.ru].
Несомненно, перечисленные выше достижения по реализации у нас ювенальной реформы впечатляют. «Мать ювенальной юстиции» Е.Л.Воронова совершенно права, когда говорит, что детей нельзя судить, как взрослых, что дети нуждаются в защите и опеке, что взрослые обязаны оберегать хрупкие детские души.
Однако профессиональные педагоги не разделяют радости юристов. В частности, специалисты Российского детского фонда (РДФ) уверены, что ювенальная юстиция, смягчая наказания для несовершеннолетних, создаёт условия для роста преступности. В РДФ убеждены, что дальнейшее активное внедрение в России ювенальных технологий приведёт в перспективе к коллапсу семьи как социального института. Ведь если со школьной скамьи педагоги будут методично внушать детям, что родители не имеют права нарушать их права, более того, станут целенаправленно учить детей жаловаться по малейшему поводу на своих родителей, то наша страна в не столь отдалённом будущем получит не одно поколение манипуляторов – индивидов, частично или полностью лишённых каких-либо морально-этических и нравственных принципов, устойчивых человеческих привязанностей.
Кроме того, педагогов настораживает сам факт передачи государственным органам опеки широких властных полномочий в отношении семьи, таких, как возможность отнимать ребёнка у родителей de jure и передавать его на попечение кому угодно de facto, мотивируя подобные карательные решения чиновников плохими жилищными условиями семьи, её недостаточным материальным обеспечением и прочими факторами.
Поскольку государственной статистикой РФ не предусмотрено ведение учёта по ведомству, обратившемуся в суд с иском о лишении родительских прав (это могут быть как органы опеки, так и органы прокуратуры или один из родителей), сошлёмся на данные, приведённые той же Е.Л.Вороновой на общих (информационных) и тематических (в том числе ювенальных) Интернет-сайтах Верховного суда РФ и Ростовского областного суда: за 12 месяцев 2008 года в 15 судов Ростовской области поступило 1 508 исков о лишении родительских прав, из них удовлетворено 1 226; за 6 месяцев 2009 года было подано 810 исков, из них удовлетворено 657. Налицо рост числа судебных исков о лишении родительских прав в 0,5 раза и принудительный отрыв от семей более 81 % детей, что, по-видимому, не в последнюю очередь детерминируется «излишне активным» внедрением ювенальных технологий.
Профессиональные психологи, также в целом негативно оценивая российскую ювенальную реформу, даже подыскали для неё пейоративный синоним: «социальный аборт». И, действительно, вместо того, чтобы помогать неблагополучным семьям (например, предоставить родителям постоянную работу, направить к ним социальных психологов, организовать социальную реабилитацию неблагополучных родителей), все проблемные «узлы» в России разрубаются, а не распутываются, как это делается, кстати, в США и странах ЕС, где ювенальные технологии весьма успешно реализуются, не вступая в противоречие с этническими, конфессиональными, культурными особенностями различных слоёв населения.
В этой связи директор Института демографической безопасности (ИДБ) И.Медведева, выступая от имени профессионального психологического сообщества РФ, в интервью популярному еженедельнику «Мир новостей» с тревогой констатирует: «Если раньше законы, вера и мораль в России опирались на семью, то сегодня всё меняется на 180 градусов. Прежде государство считало, что основной массой родителей движет любовь к своим детям и существует минимальный процент социальных уродств, теперь из всех мам и пап делают врагов. Профессиональные психологи видят в ювенальном правосудии новую форму фашизма. Да, именно так! Органы опеки, судебные инстанции, чиновники получают исключительное право вторгаться в частную жизнь граждан и отнимать детей». В ИДБ убеждены в преждевременности российской ювенальной реформы, в неактуальности для России проблемы ювенальной юстиции, в нецелесообразности внедрения ювенальных технологий именно сейчас, когда физическому и психическому здоровью наших детей, подростков, молодёжи реально угрожают не родители, а алкоголизм, наркомания, игромания, социальные и прочие перверсии: «В нашей стране дети сходят с ума от компьютерных игр, усваивают искажённые социальные модели из телепередач. В России полно алкоголиков и наркоманов, нуждающихся в принудительном лечении, а мы ввязываемся в ювенальные эксперименты. Ставим всё с ног на голову. Не учим детей любить и почитать своих отца и мать согласно православным канонам, а учим стучать на них, управлять ими, давить на них, втягивать в борьбу с ними посторонних. В семью с её особым мироустройством вводятся чиновники и судьи. Зачем?» [Мир новостей. 2010. № 7 (841). С. 8-9].
Педагогам и психологам оппонируют сотрудники правоохранительных органов, работающие с «трудными» детьми и подростками. Так, начальник инспекции по делам несовершеннолетних Заволжского района г. Ярославля И.Павлова утверждает, что ювенальные технологии позволяют объединить все службы, специализирующиеся на работе с детьми. Сетуя на отсутствие в Ярославской области ювенальной юстиции, государственная чиновница ратует за повсеместное принятие региональных законов о ювенальной юстиции и практическое внедрение ювенальных технологий во всех российских региональных и муниципальных образованиях, потому что проблемы неблагополучных семей не могут быть решены только инспекторами по делам несовершеннолетних (по причине малочисленности штатов существующих сегодня специализированных «детских» правоохранительных подразделений и несоразмерно большого по отношению к ним числа неблагополучных семей).
Подобное официальное объяснение «первопричины», якобы побудившей государство к ускоренному проведению в РФ ювенальной реформы, вызывает немало сомнений у простых россиян и подвергается систематической критике в различных слоях гражданского общества. Например, председатель Совета Сообщества многодетных приёмных семей России Т.Боровикова по поводу официального объяснения «ювенализации всей страны» высказывается лаконично и по-народному резко: «Всё просто. Раньше чиновники получали деньги на “обкатку ювенальных технологий” из иностранных фондов (это были международные гранты). Они иссякли, и теперь “ювенальщикам” нужно пересесть на федеральный бюджет, что невозможно без изменения законодательной базы. А тут ещё европейцы-эксперты потребовали на недавней конференции отчёта. В общем, как обычно».
§ 3. Из опыта использования ювенальных технологий
в разных регионах и муниципалитетах России
Перефразируя крылатые слова великого русского писателя-классика второй половины XIX века Л.Н.Толстого, которыми начинается его всемирно известный роман «Анна Каренина», можно сказать, что каждый обиженный и униженный ребёнок несчастлив по-своему. Над кем-то издеваются сверстники, кто-то терпит оскорбления взрослых (иногда даже учителей или воспитателей) из-за своего характера, кто-то подвергается унижениям в силу своих физических недостатков, а кого-то истязают собственные или приёмные родители и опекуны.
Как же предотвратить непоправимое? Как избежать насилия над несовершеннолетними в семье и в школе? И чем может помочь, прежде всего, государство таким детям и подросткам?
По мнению уполномоченного по правам ребёнка в г. Москве Е.Бунимовича, само явление насилия над детьми в России (в первую очередь, наиболее закрытый аспект этого явления – проблема жестокости в семье) очень плохо изучено, так как на исследования подобного рода государством выделяется крайне ограниченный бюджет. А ведь важно оценить масштабы этой проблемы, понять её специфику. Сложность заключается в том, что проблема жестокости в семье проявляется только тогда, когда ситуация становится по-настоящему критической [Кризисное детство // Российская газета. 2010. № 39 (5118). С. 9].
В федеральном центре за несколько последних лет накоплен интересный, на наш взгляд, опыт реализации ювенальной реформы. Методология создания, институционализации, перспективного развития ювенальной системы в г. Москве включает следующие наиболее оптимальные формы, приёмы, методы, технологии.
1. В российской столице создана и успешно развивается сеть кризисных центров временного пребывания несовершеннолетних, куда на короткий срок помещаются дети и подростки, изъятые из семей во время острой конфликтной ситуации. В г. Шахты Ростовской области, например, роль подобного кризисного центра в настоящее время частично выполняет Центр социальной адаптации (ЦСА) несовершеннолетних, в котором проживают, обучаются и реабилитируются дети и подростки из социально неблагополучных семей – во временных рамках от 3-х до 6-ти календарных месяцев, вплоть до принятия окончательного решения о лишении родительских прав или о возврате ребёнка в семью. В ЦСА проводится соответствующая диагностическая, психологическая и коррекционно-педагогическая работа с «кризисными» детьми и подростками, в случае необходимости им оказывается также психотерапевтическая и медицинская помощь. Кроме того, в ЦСА ведётся просветительская, информационно-консультативная работа с «кризисными» родителями – с целью минимизации негативных последствий изъятия несовершеннолетних из семей (особенно тогда, когда налицо перспектива лишения родительских прав) и формирования оптимальных предпосылок для последующего возвращения ребёнка в семью.
2. В десяти столичных административных округах (префектурах) созданы центры содействия семье, сотрудники которых занимаются непосредственной поддержкой кризисных семей. В перспективе предполагается создать подобные центры во всех остальных московских префектурах и объединить их в сеть. В аппарате уполномоченного по правам ребёнка в г. Москве считают, что специалистам по ювенальным технологиям следует заниматься в первую очередь не вопросами лишения родительских прав, а предупреждением, сопровождением, профилактикой таких семей, где процветают родительское пьянство и алкоголизм, наркомания и токсикомания, асоциальный образ жизни, где дети и подростки постоянно подвергаются жестокому обращению.
3. В аппарате московского уполномоченного по правам ребёнка в настоящее время занимаются разработкой и развитием специализированных Интернет-сайтов, на которых объясняют, как несовершеннолетнему поступить в той или иной кризисной ситуации, куда ему следует обратиться. Для подростков это актуально, поскольку они много времени проводят в Интернете. В перспективе такие сайты будут иметь выход на телефон, что позволит создать взаимосвязанную информационную базу.
4. Специалистами по ювенальным технологиям в г. Москве в последние годы усиленно внедряется модель детских общественных советов (ДОС) – в первую очередь на муниципальном уровне, в том числе на уровне каждой столичной префектуры. В частности, в ДОС г. Москвы входят представители более 400 движений и организаций – толковые, «продвинутые» и достаточно активные ребята, настоящие лидеры; большинство из относительно благополучных семей. В аппарате уполномоченного по правам ребёнка в российской столице надеются на содействие со стороны детских общественных советов в вопросах реализации ювенальной реформы, так как школьники раньше, чем любой классный руководитель или учитель-предметник, могут заметить, когда с кем-то из ребят что-то не то происходит. «Ювенальщики» убеждены: задача их тесного взаимодействия с ДОС не в том, чтобы кого-то наказать, а в том, чтобы как можно раньше выявить кризисную ситуацию в семье ребёнка и оказать своевременную помощь и поддержку «кризисным» (причём, не обязательно «трудным») детям и подросткам.