диспозитивность в уголовном праве
Прокурор разъясняет
Согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 17 октября 2011 г. N 22-П уголовное преследование «является одной из форм реализации государством своей обязанности по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина, обеспечению защиты других конституционно значимых ценностей (статья 2; статья 52; статья 55, часть 3 Конституции Российской Федерации) в тех случаях, когда эти ценности становятся объектом преступного посягательства.
На уголовное преследование при производстве по уголовным делам существенным образом влияют диспозитивность и (или) публичность. В зависимости от степени действия диспозитивности и публичности на уголовное преследование различают три самостоятельных вида уголовного преследования: публичное, частно-публичное и частное. При этом уголовное преследование в пределах своих компетенций осуществляют прокурор, руководитель следственного органа, следователь, орган дознания в лице начальника органа дознания, начальника подразделения органа дознания, дознавателя, частный обвинитель и его представитель либо законный представитель, потерпевший и его представитель либо законный представитель, гражданский истец и его представитель либо законный представитель. Кроме того, гражданский истец и его представитель либо законный представитель вправе осуществлять уголовно-процессуальную деятельность по осуществлению уголовного преследования в части гражданского иска по уголовному делу.
По делам частного обвинения уголовное преследование осуществляется от имени государства только в случаях, когда неизвестно лицо, совершившее преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 128.1 УК РФ. Кроме того, уголовное преследование осуществляется и в случаях, когда руководитель следственного органа, следователь, а также с согласия прокурора дознаватель возбуждают уголовное дело о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 128.1 УК РФ, при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы.
В случаях, когда в ходе судебного разбирательства по уголовному делу суд приходит к выводу о необходимости изменения ранее предъявленного обвинения подсудимому за преступления, дела по которым возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего (ст. ст. 115, 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК РФ), суд должен выяснить позицию потерпевшего либо его законного представителя в части их волеизъявления по вопросам привлечения подсудимого к уголовной ответственности. В п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. N 1 сказано: «При отсутствии в деле жалобы суд выясняет в судебном заседании у потерпевшего, желает ли он привлечь подсудимого к уголовной ответственности. В случае заявления потерпевшего, что он этого не желает, а также в случае, когда жалоба в деле имеется, но потерпевший заявляет о примирении с подсудимым, суд своим определением (постановлением) прекращает дело производством на основании п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ. При этом вступление в уголовное дело прокурора не является препятствием для прекращения дела за примирением потерпевшего с подсудимым (ч. 4 ст. 318 УПК РФ).
Правило, при котором по уголовным делам частного обвинения уголовно-процессуальная деятельность прекращается в связи с примирением сторон до удаления суда в совещательную комнату, исходит из того, что данные категории преступлений не представляют значительной общественной опасности и их раскрытие обычно не вызывает трудностей, а потерпевший сам может осуществлять уголовное преследование. Потерпевший обращается за защитой своих прав и законных интересов непосредственно в суд и доказывает как факт совершения преступления, так и виновность в нем конкретного лица, минуя обязательные в ситуациях по делам частно-публичного и публичного обвинения процессуальные стадии досудебного производства. При этом выдвижение обвинения и поддержание его в суде являются не обязанностью, а правом потерпевшего, которое вытекает из ст. 22 и ч. 3 ст. 246 УПК РФ.
Прокуратура
Республики Татарстан
Прокуратура Республики Татарстан
Возбуждение уголовных дел частного и частно-публичного обвинения.
Согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 17 октября 2011 г. N 22-П уголовное преследование «является одной из форм реализации государством своей обязанности по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина, обеспечению защиты других конституционно значимых ценностей (статья 2; статья 52; статья 55, часть 3 Конституции Российской Федерации) в тех случаях, когда эти ценности становятся объектом преступного посягательства.
На уголовное преследование при производстве по уголовным делам существенным образом влияют диспозитивность и (или) публичность. В зависимости от степени действия диспозитивности и публичности на уголовное преследование различают три самостоятельных вида уголовного преследования: публичное, частно-публичное и частное. При этом уголовное преследование в пределах своих компетенций осуществляют прокурор, руководитель следственного органа, следователь, орган дознания в лице начальника органа дознания, начальника подразделения органа дознания, дознавателя, частный обвинитель и его представитель либо законный представитель, потерпевший и его представитель либо законный представитель, гражданский истец и его представитель либо законный представитель. Кроме того, гражданский истец и его представитель либо законный представитель вправе осуществлять уголовно-процессуальную деятельность по осуществлению уголовного преследования в части гражданского иска по уголовному делу.
По делам частного обвинения уголовное преследование осуществляется от имени государства только в случаях, когда неизвестно лицо, совершившее преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 128.1 УК РФ. Кроме того, уголовное преследование осуществляется и в случаях, когда руководитель следственного органа, следователь, а также с согласия прокурора дознаватель возбуждают уголовное дело о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 128.1 УК РФ, при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы.
В случаях, когда в ходе судебного разбирательства по уголовному делу суд приходит к выводу о необходимости изменения ранее предъявленного обвинения подсудимому за преступления, дела по которым возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего (ст. ст. 115, 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК РФ), суд должен выяснить позицию потерпевшего либо его законного представителя в части их волеизъявления по вопросам привлечения подсудимого к уголовной ответственности. В п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. N 1 сказано: «При отсутствии в деле жалобы суд выясняет в судебном заседании у потерпевшего, желает ли он привлечь подсудимого к уголовной ответственности. В случае заявления потерпевшего, что он этого не желает, а также в случае, когда жалоба в деле имеется, но потерпевший заявляет о примирении с подсудимым, суд своим определением (постановлением) прекращает дело производством на основании п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ. При этом вступление в уголовное дело прокурора не является препятствием для прекращения дела за примирением потерпевшего с подсудимым (ч. 4 ст. 318 УПК РФ).
Правило, при котором по уголовным делам частного обвинения уголовно-процессуальная деятельность прекращается в связи с примирением сторон до удаления суда в совещательную комнату, исходит из того, что данные категории преступлений не представляют значительной общественной опасности и их раскрытие обычно не вызывает трудностей, а потерпевший сам может осуществлять уголовное преследование. Потерпевший обращается за защитой своих прав и законных интересов непосредственно в суд и доказывает как факт совершения преступления, так и виновность в нем конкретного лица, минуя обязательные в ситуациях по делам частно-публичного и публичного обвинения процессуальные стадии досудебного производства. При этом выдвижение обвинения и поддержание его в суде являются не обязанностью, а правом потерпевшего, которое вытекает из ст. 22 и ч. 3 ст. 246 УПК РФ.
Диспозитивность в науке уголовного права
Дата публикации: 18.12.2015 2015-12-18
Статья просмотрена: 857 раз
Библиографическое описание:
Айсханова, Е. С. Диспозитивность в науке уголовного права / Е. С. Айсханова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2015. — № 24 (104). — С. 689-691. — URL: https://moluch.ru/archive/104/24619/ (дата обращения: 11.11.2021).
Диспозитивность в уголовном праве органически связана с дозволением, но дозволением особого рода и для ограниченного круга адресатов. Речь идет о предоставлении возможности частному лицу — обладателю охраняемых уголовным законом прав самостоятельно реализовывать свои субъективные права в рамках уголовно-правовых отношений с государством и преступником, предъявлять правовые требования и притязания для максимальной защиты частного интереса.Что же касается лиц, совершивших преступления, то их правовая свобода находится вне рамок диспозитивного режима уголовно-правового регулирования, хотя, без сомнения, является проявлением дозволения в уголовном праве.
По общему правилу, совершение преступления является юридическим фактом возникновения властеотношений между преступником и государством, в рамках которых к виновному применяются меры воздействия и ограничивается ряд его личных прав. Субординационный характер связей «государство — преступник» не позволяет рассматривать виновного как в полной мере управомоченное лицо. Он, несомненно, сохраняет за собой правосубъектность, но она, как правило, реализуется в пределах уголовно-процессуальных и уголовно-исполнительных отношений, в то время как в материальных отношениях ответственности преступник находится в положении обязанной стороны, а проявления диспозитивности в этом случае имеют эпизодический, несистемный характер.
Сложно согласиться с оценкой диспозитивности как свойства нормы права. По утверждению A. A. Гаджиевой, «диспозитивные нормы, предоставляя автономию заинтересованным лицам, одновременно определяют правило для применения его на случай, если волей заинтересованных лиц не будет установлено другое» [1]. Автор переносит акцент с сущности диспозитивности на ее формальное выражение в тексте нормативного акта: «Диспозитивность выражается в следующих формулировках: «лицо может быть освобождено», «военнослужащий (несовершеннолетний) может быть освобожден», «суд может отсрочить». Такого рода подход ограничивает сущность диспозитивности ее частным проявлением. Нормативное закрепление возможности самостоятельной реализации субъективных прав является следствием развития диспозитивных начал правового регулирования, но не их содержанием. Кроме того, точка зрения A. A. Гаджиевой содержит в себе системную ошибку. Использование в уголовном законе формулировки «лицо может быть освобождено» не является признаком диспозитивной нормы, так как положения закона обращены к государственным органам, а для них право- усмотрение одновременно является юридической обязанностью.
В стремлении сгладить противоречия в трактовке диспозитивности исследователи предлагают рассматривать ее в двух качествах: как универсальную категорию частного права, основанную на свободе воли управомоченных лиц, и как явление-исключение в публичном праве.
В своих рассуждениях они обходят вниманием вопрос о том, возможно ли, чтобы одно и то же понятие в одних случаях выступало системообразующей категорией, критерием и мерилом построения правовых норм, а в других — применялось по остаточному принципу, когда императивные механизмы не способны обеспечить интересы частного лица.
В настоящее время наука поставлена перед сложной дилеммой: или признать, что диспозитивность является единым образованием, имеющим одинаковые идейное наполнение и функциональную направленность в различных отраслях права, либо дифференцировать диспозитивность в гражданском, трудовом, семейном, административном, уголовном праве и вкладывать в это понятие различную смысловую нагрузку.
Диспозитивностъ является системообразующей категорией, обладающей относительно устойчивыми идейным наполнением и функциональной направленностью, представленной в различных отраслях права различным объемом инструментов и средств правового регулирования [2].
Диспозитивность в современном праве представляет собой относительно самостоятельное и динамично развивающееся явление. Проявляясь в различных отраслях права различным объемом правовых средств, она сохраняет общеотраслевую целостность, идейно-политическую и функциональную направленность.
Диспозитивность имеет место там, где есть частный интерес как антипод публичного. Речь, однако, идет не о любом частном интересе, а только о том, который опосредован правом и приобрел характер субъективного права. Закладывая в основу оценки диспозитивности реализацию субъективного права, считаем оправданным смещение акцентов с установления пределов реализации диспозитивного метода на исследование проблематики, связанной с разработкой механизма охраны прав и свобод частных лиц. Очевидно, что этот механизм должен иметь под собой серьезную идейно- политическую основу и содержать различные правовые средства.Конкретные средства воздействия на субъект права закрепляются на уровне отдельных юридических норм и реализуются в запретах, предписаниях, дозволениях. Последние образуют ресурсную базу для конструирования моделей правового регулирования, максимально адаптированных к особенностям предмета правового регулирования.
Особенности диспозитивности как институционального образования наиболее емко отражены в понятии «юридический режим». Оно позволяет отразить многообразие структурных элементов и проявлений диспозитивности, воплощает в себе все богатство особенного, индивидуального, отдельного и частного в отраслевом регулировании частного интереса, но оценивает их в «снятом виде» через существенные, первостепенные и необходимые признаки. Как общее междисциплинарное понятие, он неизбежно «огрубляет» всю сложность связей и отношений правовой действительности. Но это закономерно, «ибо всякое понятие (схема, теоретическая модель или конструкция) «останавливает» движение реальной жизни. И, тем не менее, «останавливая» живую жизнь, понятие в то же время является единственно возможной ступенью на пути к ее постижению» [3].
Правоотношения, связанные с охраной субъективных прав, отражают свойства не только позитивного, но и естественного права. С этих позиций оценка правового регулирования как особой формы управления схематична и не способна отразить всего многообразия связей в рамках регламентации и охраны частного интереса.
Критический анализ существующих подходов позволяет выделить следующие системные свойства режима.
На основе изложенного диспозитивный режим уголовно-правового регулирования можно определить как систему правового регулирования конкретного круга общественных отношений, которую характеризуют специфические принципы, методы, способы и средства воздействия.
Диспозитивный режим в уголовном праве — это особое состояние правовой материи внутри отраслевого уголовно-правового регулирования. Будучи обусловлен характером общественных отношений и объективной потребностью в их надлежащем и эффективном регулировании, он свидетельствует о многогранности, многомерности уголовного права как отрасли, о том, что ключевое значение нормативности в оценках уголовного права не предполагает сведение его исключительно к императивности и запретам.
Диспозитивный режим предоставляет возможность частному лицу как участнику уголовно-правовых отношений самостоятельно реализовывать свои субъективные права, предъявлять правовые требования и притязания для максимальной защиты частного интереса.
В теории уголовного права диспозитивность рассматривается в различных качествах: как метод, прием, принцип правового воздействия. Такого рода оценки не являются ошибочными, но вместе с тем они отражают только отдельные аспекты изучаемого явления и не позволяют в полной мере оценить роль и потенциал диспозитивного режима уголовно-правового регулирования.
Диспозитивность в уголовном процессе
Сангаджиева Гиляна Вячеславовна, адъюнкт Волгоградской академии МВД России.
Статья посвящена исследованию принципа диспозитивности. Анализируются формы проявления данного принципа в уголовном судопроизводстве. Автор предлагает расширить действие принципа диспозитивности в уголовном процессе. В статье сформулировано авторское понятие диспозитивности.
Ключевые слова: диспозитивность, уголовно-процессуальная деятельность, уголовное преследование, частное обвинение, подозреваемый, обвиняемый, потерпевший (частный обвинитель), процессуальные права, публичное обвинение, преступления.
This article deals with research of discretion in Criminal Procedure. The author: examines forms of discretion realization in Criminal Court Procedure; proposes to apply more frequently this principle; formulates her own concept of discretion.
Key words: discretion, criminal Court Procedure, criminal prosecution, private charge, suspect, victim, procedural Rights, public charge, crime.
Конституция РФ провозглашает права человека, интересы личности приоритетными. Защита прав и свобод не только гарантируется государством, но и обеспечивается правосудием. Особенно важны государственные гарантии прав и свобод личности в ходе уголовного судопроизводства. Уголовный процесс представляет собой сферу деятельности, где государство вторгается в частную жизнь человека, ограничивает его конституционные права и свободы, применяет меры принуждения. Государство обязано создать такую систему гарантий прав участников уголовного процесса, которая способна обеспечить эффективную защиту и своевременное восстановление нарушенных в ходе уголовного судопроизводства прав и свобод личности.
В течение многих лет уголовный процесс был сферой исключительно публичных интересов. В советский период развития уголовно-процессуальной науки частное (диспозитивное) начало по объективным причинам не было предметом детального изучения. Большинство работ было посвящено реализации принципа публичности в уголовном процессе, что соответствовало общей концепции уголовно-процессуального права, согласно которой представители органов государственной власти должны действовать в уголовном судопроизводстве независимо от волеизъявления частных лиц в защиту прежде всего государственных интересов. В этих условиях были созданы все предпосылки для ограничения прав, свобод и законных интересов граждан, вовлеченных в уголовное судопроизводство.
Вступивший в действие с 1 июля 2002 г. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации придал нормативное содержание наметившейся тенденции к ограничению публичного начала в деятельности судебной власти при одновременном расширении диспозитивности.
М.С. Строгович первым в науке уголовного процесса выделил диспозитивность материальную и процессуальную.
Содержание частного начала в уголовном процессе составляют только те материальные и процессуальные права частных лиц, которые соответствуют определенным критериям. В качестве таковых выделяются следующие: 1) диспозитивному праву частного лица всегда соответствует обязанность компетентного должностного лица совершить определенные действия (принять решения) или воздержаться от их совершения; 2) детерминирующим фактором реализации диспозитивных прав является защита участником уголовного судопроизводства своего законного личного интереса; 3) реализация диспозитивного права оказывает значительное влияние на ход уголовного судопроизводства.
Материальная диспозитивность выражается в возможности распоряжения предметом уголовного процесса (обвинением), а также спорным материальным правом при производстве по гражданскому иску в уголовном деле. Сферами действия материальной диспозитивности в уголовном процессе следует признать производство по делам частного обвинения, а также производство по гражданскому иску в уголовном деле.
Действие процессуальной диспозитивности связано с предоставлением участникам уголовного процесса и иным заинтересованным лицам для защиты отстаиваемых ими личных, защищаемых или представляемых интересов процессуальных прав, реализация которых не связана с распоряжением предметом уголовного процесса, но оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу [1].
Субъектами диспозитивности в уголовном судопроизводстве являются физические или юридические лица, отстаивающие в деле свой личный интерес (подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, осужденный, оправданный, их защитники и законные представители, а также законный представитель и защитник лица, в отношении которого осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера; потерпевший (частный обвинитель), его законный представитель и представитель, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители).
На основе анализа норм уголовно-процессуального законодательства можно сделать вывод о том, что границы реализации частными лицами своих диспозитивных прав имеют ситуационный характер и зависят от формы уголовного преследования, а также от стадии производства по уголовному делу. При этом необходимо подчеркнуть, что эти границы обусловлены различными факторами, которые условно можно разделить на две группы: субъективные факторы и объективные факторы. К субъективным можно отнести волеизъявление субъекта по распоряжению своими процессуальными правами, которое напрямую зависит от его личного процессуального интереса. А объективными факторами следует признавать указанные нами выше, не зависящие от воли участника уголовного процесса обстоятельства, связанные с формой уголовного преследования и от конкретной стадии судопроизводства.
Широкой сферой действия диспозитивности в уголовном процессе является производство по делам частного обвинения. Диспозитивность для производства по уголовным делам частного обвинения имеет такое же значение, какое имеет публичность для производства по делам частно-публичного и публичного обвинения.
Субъектами диспозитивности в рассматриваемой форме уголовного преследования являются частные лица, имеющие законный личный интерес в исходе уголовного дела, и их представители (законные представители).
Реализация частного начала при производстве по уголовному делу в порядке, предусмотренном главой 41 УПК РФ, осуществляется в рамках материальной и процессуальной диспозитивности.
Содержание материальной диспозитивности, по нашему мнению, составляет утверждение о совершении определенным лицом преступления, входящего в перечень, предусмотренный ч. 2 ст. 20 УПК РФ, сделанное частным обвинителем или его законным представителем в порядке, предусмотренном законом.
Процессуальная диспозитивность при осуществлении частного уголовного преследования проявляется в предоставлении сторонам широкого объема процессуальных прав для реализации соответствующих функций. Участники уголовного судопроизводства, имеющие личный интерес в исходе уголовного дела, свободны в выборе способов и содержания процессуальной деятельности, направленной на его защиту.
Пределы реализации потерпевшим своего диспозитивного права на распоряжение обвинением устанавливаются законодателем посредством закрепления исчерпывающего перечня составов преступлений, уголовное преследование по которым ведется в частном порядке. К таковым относятся преступления, посягающие на частные права граждан, не затрагивающие прав и интересов государства и общества в целом. Представляется, что диспозитивное начало можно было бы усилить, отнеся к делам частного обвинения некоторые из уголовных дел публичного обвинения, например, по некоторым преступлениям против половой неприкосновенности и половой свободы личности (ст. 133 УК РФ «Понуждение к действиям сексуального характера»), так как в данном случае потерпевший не всегда желает публичной огласки совершенных в отношении его действий, и частный интерес потерпевшего признается более значимым, чем само раскрытие преступления; по делам о преступлениях в сфере экономики (ч. 1 ст. 165 УК РФ «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием»), где частный интерес приоритетнее публичного. Также целесообразно дела о некоторых преступлениях, относящихся к категории дел частно-публичного обвинения, «перевести в разряд» дел частного обвинения, чтобы окончательное решение по вопросу о судьбе уголовного иска не зависело от усмотрения должностных лиц, ведущих процесс (например, ст. 137 УК РФ «Нарушение неприкосновенности частной жизни»; ст. 138 УК РФ «Нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений»).
Диспозитивность также реализуется и при возбуждении уголовных дел частно-публичного обвинения, а также уголовных дел о преступлениях, предусмотренных главой 23 УК РФ.
При возбуждении уголовных дел частно-публичного обвинения диспозитивность проявляется в праве лица, потерпевшего от преступления, на то, что без его заявления уголовное дело частно-публичного обвинения возбуждено быть не может. Таким же образом диспозитивность проявляется при производстве по уголовным делам о преступлениях, указанных в ст. 23 УПК РФ, которые возбуждаются по заявлению руководителя коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, или с его согласия. Уголовные дела этой категории, как представляется, следует отнести к делам частно-публичного обвинения.
Диспозитивность проявляется не только в производстве по делам частного и частно-публичного обвинения (полагаем, здесь уместно говорить о диспозитивности в узком смысле), этот принцип свойствен не отдельной категории дел, а судебному процессу вообще (диспозитивность в широком смысле).
Диспозитивность проявляется также в том, что производство отдельных следственных действий уголовно-процессуальный закон ставит в зависимость от усмотрения участников уголовного процесса. В частности, диспозитивность проявляется при производстве освидетельствования (освидетельствование свидетеля с его согласия), осмотра жилища (ч. 5 ст. 177 УПК РФ), эксгумации (ч. 3 ст. 178 УПК РФ).
Важным проявлением диспозитивности в уголовном судопроизводстве следует признать свидетельский иммунитет. Лицо, наделенное свидетельским иммунитетом, может отказаться от дачи показаний, а может согласиться свидетельствовать, то есть не воспользоваться своим иммунитетом. Именно это свойство и придает свидетельскому иммунитету диспозитивный характер.
Проявлением диспозитивности является также право обвиняемого в предусмотренных законом случаях выбирать вид судебного органа, на разрешение которого будет передано уголовное дело или вид судебной процедуры (альтернативная подсудность). Даже в стадии исполнения приговора присутствуют элементы диспозитивности, которые проявляются в праве осужденного в предусмотренных законом случаях обратиться в суд для решения вопросов, связанных с исполнением приговора (об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания в соответствии со статьей 79 УК РФ, о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания в соответствии со статьей 80 УК РФ).
Таким образом, принцип диспозитивности присутствует на всех стадиях уголовного судопроизводства и создает такой режим осуществления уголовно-процессуальной деятельности, при котором гарантируется возможность для частного лица беспрепятственно воспользоваться своими материальными и процессуальными правами в целях защиты своих личных интересов в уголовном процессе, от чего зависит ход уголовного судопроизводства и мера должного поведения должностных лиц правоохранительных органов в возникающих уголовно-процессуальных отношениях.
Уголовное судопроизводство, основанное исключительно на публичных началах, не может в максимальной степени обеспечить защиту прав и интересов личности, попавшей в сферу уголовно-процессуальной деятельности. Гарантией уважения личности, обеспечения прав и свобод человека является не только неукоснительное соблюдение государством закона, но и установление сферы активности и самостоятельности личности.
Дополнение публичного начала диспозитивным, построение уголовного процесса на основе их разумного сочетания в целях надлежащей защиты как государственных, общественных, так и личных интересов граждан, вовлеченных в производство по уголовному делу, в конечном итоге служит достижению целей уголовного судопроизводства в целом.