грибоедов по отношению к пушкину 5 букв
Пушкин к Грибоедову
Помнит народ солнце своей поэзии. Ценит волшебство великой русской души Поэта, сотворившего немыслимое — ставшего близким другом для всех. Пушкин создал удивительный мир в том окружении, что обычно терзает души. В жизни столько горя и несправедливости, но преображенная Пушкинским гением жизнь становится загадочной, интересной, исполненной тайны и глубокого смысла. Созданный им мир стал для нас реальностью, и не виртуальной, а настоящей.
Пока во мне огонь горит,
Пылает чудо во Мгновенье!
Со мною Пушкин говорит,
А я томлюсь от нетерпенья.
За ритм его благодарю,
Взлетая духом на крылах,
И в мире сказочном парю,
Дыханьем ветра в облаках…
Ах, Александр, расскажи
Мне сказку русскую, родную,
Минутку счастья одолжи,
Свою мелодию… любую.
…Вот белка песенки поёт,
Звенят скорлупки золотые,
Орешки сладкие сочтёт,
И сложит в горку, непростую.
Орешки с тайнами внутри.
Еловый запах растекаясь.
Зовёт… Не бойся высоты.
Живи, любя и удивляясь!
«Рождённый с честолюбием, сравнимым с дарованием,
С талантами бесценными, что восхищали век,
Жил в нищете, безвестности, поэтом по призванию,
Храбрец блестящий, умница, порочный человек…
Лишь близкие знакомые, друзьями всё ж являяся,
Улыбку ту несносную. и глупую слегка
Воспоминали ценную, о друге распинаяся,
И чтили дарование, сокровища ума. »
Мне Пушкин рассказал о нём, добавив прозой ясности,
И мысль, что среди нас живут такие мудрецы.
Невидимые публике, неведомые гласности,
Великие, безвестные, прекрасные творцы!
Пусть путь его засветит нам, и многое откроется
О том далеком воине, что в прошлых летах жил,
Сломил преграды тяжкие, ушёл от тех, кто ссорился,
Всё бросил да отправился к истоку, чтоб поил.
Все восемь лет он пил его, душою раскрываяся,
Трудом таланта мучаясь, нашёл свой светлый путь.
И вот в Москву престольную он снова возвращается,
С бессмертною комедией! Ах, мне б его вернуть!
Вернуть на грань столетия, спросить и об источнике.
Он в Грузии красавице его тогда нашёл.
И нам испить так хочется, читая междустрочие,
Блестящие созвучия, где мысли тонкой шёлк.
Урок незабываемый мне чистым утром светится:
Средь нас так много гениев, богата свято Русь!
Проснитесь, умываяся её росой чудесницей,
Очнитесь от забытия, и вспыхнет солнцем грусть!
И силой богатырскою вы снова удивите мир,
Припомните комедию вы “Горе от ума”,
И мне засветят ликами и бликами звенящих лир,
Заблещут, зазвучат вокруг, как гимны… голоса.
Отзыв на пушкинское стихотворение
ПОЭТУ
Цитата
«Поэт! не дорожи любовию народной.
Восторженных похвал пройдет минутный шум;
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной:
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм».
Цитата
Ты царь: живи один. Дорогою свободной
Иди, куда влечет тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды любимых дум,
Не требуя наград за подвиг благородный».
Цитата
«Они в самом тебе. Ты сам свой высший суд;
Всех строже оценить умеешь ты свой труд.
Ты им доволен ли, взыскательный художник?
Доволен? Так пускай толпа его бранит
И плюет на алтарь, где твой огонь горит,
И в детской резвости колеблет твой треножник».
Мы пушкинской строкой пропитаны навеки,
А царь Салтан зовёт на пир друзей своих,
Чтоб светом волшебства украсить человека,
Возвысив добротой во всех делах мирских.
И вот вам… радуги свеченье,
Где нахожу я вдохновенье,
Вот, чьи дарю я вновь цветы
Непреходящей красоты.
С Наступающим Новым Годом!!
Желаю Счастья!
ГРИБОЕДОВ И ПУШКИН: о двух Александрах Сергеевичах
Любопытные сравнения двух великих личностей и параллели из их жизней:
2) О Пушкине рассказывают (впрочем, вполне доброжелательно) анекдоты, что будто бы он в детстве плакал над правилами деления. О Грибоедове известно, что он, находясь под арестом по делу декабристов, просил Булгарина прислать ему учебник французского математика Francoeur’a «Le Calcul Différentiel», «Дифференциальные исчисления» (Пиксанов Н. К. Летопись жизни и творчества А. С. Грибоедова, 1791—1829).
3) Среди рисунков Пушкина есть и портреты Грибоедова.
6) Грибоедов и Пушкин были масонами.
8) Несмотря на знакомство, встречи, общих друзей (например, П.Я. Чаадаев), совместные планы поехать втроем с П.А. Вяземским в Европу и издать потом путевые записки, интерес Пушкина к личности Грибоедова, известный по его произведениям, настоящими друзьями два поэта по всей видимости так и не стали (и вряд ли могли ими быть).
9) Известен случай сотрудничества Грибоедова, М.И. Глинки и Пушкина. В 1828 г. Грибоедов сообщил Глинке тему грузинской песни, на которую Пушкин впоследствии написал слова романса «Не пой, красавица, при мне. «
11) Грибоедов и Пушкин оба были суеверны. О суеверии Грибоедова известно от А.А.Жандра, рассказы которого записал родственник Грибоедова Д.А.Смирнов.
» — А знаете ли, — сказал Жандр: — что он был порядочно суеверен, и это объясняется, если хотите, его живой поэтической натурой. Он верил существованию какого-то высшего мира и всему чудесному. Раз приходит ко мне весь бледный и расстроенный. «Что с тобой?» — «Чудеса да и только, только чудеса скверные». — «Да говори, пожалуйста». — «Вы с Варварой Семеновной все утро были дома?» — «Все утро». — «И никуда не выходили? — «Никуда». — «Ну, так я вас обоих сейчас видел на Синем мосту». — Я ничему сверхъестественному не верю, и рассмеялся над его словами и тревогой. — «Смейся, — говорит, — пожалуй, а знаешь ли, что со мной было в Тифлисе?» — «Говори». — «Иду я по улице и вижу, что в самом конце ее один из тамошних моих знакомых ее перешел. Тут, конечно, нет ничего удивительного, а удивительно то, что этот же самый господин нагоняет меня на улице и начинает со мной говорить. Как тебе покажется. Через три дня он умер». — «Стало быть, и мы с Варварой Семеновной умрем?» — «Ничего не знаю, а только ты ей не сказывай». — «Пустяки, братец». — и в самом деле вышли пустяки: видел он нас на Синем мосту в 1824 г., Варвара Семеновна умерла в 1846 г., а я, как видите, до сих пор жив. Но он всему этому верил.» (Д.А.Смирнов. Рассказы об А.С. Грибоедове, записанные со слов его друзей).
Та самая гадалка Киргхоф, которая гадала Пушкину и предсказала ему основные события его жизни и опасность от белокурого, гадала также и Грибоедову. В письме своему другу С.Н.Бегичеву из Петербурга в Москву от 4 сентября 1817 г. Грибоедов сообщает, что ездил на днях к гадалке Кирховше, которая болтает вздор хуже, чем в комедии Загоскина. (Пиксанов Н. К. Летопись жизни и творчества А. С. Грибоедова, 1791—1829).
«. Не правда ль? Вам была не новость
Смиренной девочки любовь. » (1830 г.)
Интонация объяснения Татьяны с Онегиным в этом фрагменте очень напоминает речь Юлии. Но то, что у Вяземского и Грибоедова было выдумкой и комедией с переодеванием, у Пушкина в романе становится действительным происшествием, и его «монолог Татьяны» выражает истинные чувства героини.
Грибоедов по отношению к пушкину 5 букв
Грибоедов и Пушкин
Грибоедов Александр Сергеевич (1790 или 1795-1829), писатель, дипломат, композитор. В 1817 году совместная служба в Коллегии иностранных дел, куда был определен Пушкин после окончания Лицея, встречи в петербургском свете и в театральных кругах положили начало знакомству Грибоедова и Пушкина. В 1825 году И. И. Пущин читал ссыльному поэту комедию Грибоедова «Горе от ума», которая была высоко оценена Пушкиным.
Встречи Пушкина с Грибоедовым возобновились в 1828 году.
11 июня 1829 года Пушкин встретил на Кавказе, возле крепости Гергеры, арбу, в которой везли тело убитого в Тегеране религиозными фанатиками Грибоедова. Рассказом о личности и судьбе Грибоедова в «Путешествии в Арзрум» (1835) поэт почтил память этого замечательного человека.
Использованы материалы кн.: Пушкин А.С. Сочинения в 5 т. М., ИД Синергия, 1999.
Грибоедов Александр Сергеевич (1790 — по другим данным 1795-1829).
«Я познакомился с Грибоедовым в 1817 году,— писал Пушкин в «Путешествии в Арзрум».— Его меланхолический характер, его озлобленный ум, его добродушие, самые слабости и пороки, неизбежные спутники человечества,— все в нем было необыкновенно привлекательно». В 1817 году Грибоедов определился в Коллегию иностранных дел, летом того же года сюда поступил по окончании Лицея и Пушкин. Встречались они у общих знакомых и в петербургских литературных кругах. По словам современника, «Пушкин с первой встречи с Грибоедовым по достоинству оценил его светлый ум и дарования».
Вскоре после восстания 14 декабря Грибоедов был арестован за близость к декабристам, но к суду привлечен не был. Последние встречи Пушкина с Грибоедовым относятся к марту — июню 1828 года. Они виделись часто у B.А. Жуковского, М. Ю. Виельгорского, П. А. Вяземского и в салоне Лавалей, где Грибоедов слушал в исполнении автора еще не напечатанного «Бориса Годунова». В это же время Грибоедов подсказал М. И. Глинке мелодию грузинской песни, которая легла в основу его романса и вдохновила Пушкина на создание стихотворения «Не пой, красавица, при мне. ».
«Я расстался с ним. в Петербурге, перед отъездом его в Персию,— вспоминал позднее Пушкин.— Он был печален и имел странные предчувствия». В июне 1829 года Пушкин i Закавказье встретил арбу с телом Грибоедова, убитого 30 января в Тегеране С горечью писал он о покойном писателе: «Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок. Замечательны люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов».
Л.А. Черейский. Современники Пушкина. Документальные очерки. М., 1999, с. 63-64.
Дуэль с участием Грибоедова и Пушкина
Дополнения к впечатлениям от экскурсии в «Хмелиту»
Речь пойдет, конечно же, о знаменитой квадратной (двойной, четверной) дуэли с участием А.С. Грибоедова. Она состоялась 12 ноября 1817 года в Петербурге на Волковом поле. Стрелялись друзья и сверстники – 23-летние штабс-ротмистр кавалергардского Уланского полка Василий Шереметев и камер-юнкер граф Александр Завадовский. Второй парой должны были стреляться их секунданты – 25-летний корнет того же полка Александр Якубович и также примерно 23-летний губернский секретарь Коллегии иностранных дел Александр Грибоедов.
Мысли об этом поединке не оставляют после посещения вяземской усадьбы «Хмелита», где проходила юность будущего поэта и дипломата. Там во дворе Дома-музея в ознаменование какого-то юбилея воздвигнут примечательный новодел – памятник А.С. Грибоедову работы скульптора Игоря Чумакова. (см. в коллаже)
1. НЕДОФРАК И ПОЗА НОГ «ВОСЬМЕРКОЙ»
2. СТИХИ ДЛЯ НИМФЫ ЛАИСЫ
Балерину Петербургского Большого Каменного театра Авдотью Ильиничну Истомину (1799-1848) в образе «дебоширки» на пушкинском рисунке ПД 829 л. 57 опознать достаточно легко. Дикий, неприглядный вид ее – личная оценка Пушкиным поведения этого персонажа в известной, обусловленной присутствием на рисунке других персонажей ситуации. Непричесанность, распатланность подчеркивает не столько «буйную» природную кудрявость черных волос балерины, сколько ее невоспитанность, взбалмошность, безрассудность ее характера. Неприлично для того времени высоко задранная нога демонстрирует балетное па большой батман. Странные тапочки с удлиненными носами прямо называют имя их обладательницы: это – пуанты, на которые балерина Истомина встала первой из российских танцовщиц. Оголенная правая грудь напоминает о сценическом костюме героини прославившего Истомину балета Дидло на античную тему «Ацис и Галатея». Эту деталь, кстати, Пушкин для своего рисунка позаимствовал у портрета балерины работы А. Винтергальдера. (см. в коллаже)
Фигурка беснующейся женщины в ночном чепце, «жонглирующей» огромной куриной голенью на косточке и бутылкой, Пушкиным, конечно же, еще и подписана. В линиях ее лица и левого рукава ее «древнегреческого» балетного хитона читается: «Авдотья Iстомина…», пояса: «…два года жила…» (то есть, спала и ела-пила – находилась на содержании), груди и волос: «…въ доме Василiя Шереметева». (см. портрет в коллаже) Буквы, бегущие от оголенной груди балерины вверх по ее вытянутой руке, складываются в пушкинское признание в интимных отношениях с ней: «Я у…ъ ея 2 Ноября за стихи объ ея танце после балета «Караванъ Каирскiй или Торгъ невольниками». На самом деле, как извещала тогдашняя афиша, это было что-то вроде современного мюзикла – комическая опера с хорами, балетом и сражениями. Но подумать только: этой графической фразой Пушкин сознается перед нами в своем косвенном, но очень важном участии в как бы провоцировании двойной дуэли поклонников балерины Истоминой – Шереметева с Завадовским!
Что это были за пушкинские стихи, нам не ведомо. Казалось бы, такое необычное подношение балерине вряд ли могло затеряться. Однако после повлеченной этим панигириком трагедии самой Истоминой было уже не до козыряния им. Скорее всего, те самые строки, «подшаманенные» в онегинский размер, мы и читаем в «театральном» месте пушкинского романа:
Театр уж полон; ложи блещут;
Партер и кресла, все кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит.
Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина; она,
Одной ногой касаясь пола,
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола;
То стан совьет, то разовьет
И быстрой ножкой ножку бьет. (VI, 13)
Танец Истоминой, который произвел на Пушкина неизгладимое впечатление и о котором он сложил эти стихи, относился, вероятно, не к «Каравану Каирскому». Не на самом же том спектакле Пушкин их ей написал: не было у него привычки слагать даже и «подарочные» стихи как-нибудь и где попало. Восхитил поэта, скорее всего, выпускной для Истоминой балет «Ацис и Галатея». В нем за годы учебы она перетанцевала все женские партии. На своем 18-м году она солировала уже в нескольких спектаклях и ее настигла настоящая заслуженная слава. Безусловно, очень талантливая танцовщица и драматическая актриса, Авдотья Истомина вне сцены была просто малограмотной, хоть и сообразительной и бойкой на язык девушкой, как это теперь называют, без комплексов. Она уже была сыта зрительскими овациями, букетами с конфетами и офицерскими комплиментами. Теперь ей хотелось не только бриллиантов покрупнее, но и лести потоньше – хвалебных рецензий в газетах, стихотворных дифирамбов…
Так что Пушкин в отношении нее действовал своим поэтическим методом покорения женских сердец наверняка. В его черновиках той же самой Лицейской тетради сохранились стихи, прямо свидетельствующие об имевшем место мимолетном интиме с балериной ИСтоминой – его ЛаИСой, которые ученые безосновательно относят не к 1817 году, как надо бы, а к февралю 1819-го:
Лаиса, я люблю твой смелый, [вольный] взор,
Неутолимый жар, открытые желанья
И непрерывные лобзанья
И страсти полный разговор.
Люблю горящих уст я вызовы немые,
Восторги быстрые, живые… (II, 75)
Конкретные для каждой из героинь своих стихов «античные» имена Пушкин всегда производит от слога имен или фамилий их прототипов (к примеру, девушки царскосельской семьи ВеЛИо Софья, Селестина и Жозефина у него – ГЛИцера, ЛИда и ЛИла, Анна ОЛЕнина – ЛЕля, Екатерина БАКУНИНА – АКУлина и НИНА, Софья КисЕЛева – ЭЛЬвина…). О том, что Истомина у него Лаиса, он и со всей открытостью демонстрирует в стихах, которые пушкиноведы, напротив, датируют почему-то февралем 1817 года – порой, когда Пушкин еще глядел на балерину Истомину восхищенными глазами:
Орлов с Истоминой в постеле
В убогой наготе лежал.
Не отличился в жарком деле
Непостоянный генерал.
Не думав милого обидеть,
Взяла Лаиса микроскоп
И говорит: „Позволь увидеть,
Чем ты меня, мой милый, е…ъ“. (II, 37)
Часто спрашивают, о котором из братьев Орловых эти стихи? На л. 57-57 об. Лицейской тетради, за лист до рисованного «дебоша» с участием Авдотьи Истоминой, у Пушкина шел мадригал упразднившему (оригинальная черта!) для своих подчиненных телесные наказания генералу-либералу Михаилу Федоровичу Орлову («О ты, который сочетал // С душою пылкой, откровенной // (Хотя и русский генерал) // Любезность, разум просвещенный…»). С этим Орловым Пушкин общался на общественно-политические темы в ночном салоне другой Авдотьи – целомудренной княгини Голицыной.«Постельные» стихи, стало быть, – о его старшем, на 1819 год 33-летнем брате генерале Алексее Федоровиче Орлове?
Утвердительно отвечает на этот вопрос примерно половина пушкиноведов. Не могло, мол, у Пушкина так резко поменяться впечатление о человеке. Только что его бесконечно уважал и дифирамбы ему складывал, и вдруг запустил по рукам на него же эпиграмму-сплетню. Долго придерживаясь первой версии, нашла я, впрочем, резон и для второй, в которой неудачливым любовником пушкинской Лаисы называют все же младшего Орлова. Из своей кишиневской ссылки 7 мая 1821 года Пушкин пишет в Петербург своему проводнику в салон княгини Голицыной Александру Ивановичу Тургеневу о Михаиле: «…Орлов женился; вы спросите каким образом? Не понимаю. Разве он ошибся плешью и головою. Голова его тверда; душа прекрасная; но чорт ли в них?» (XIII, 29) То есть, сомнения в мужских достоинствах их общего приятеля – явное достояние общества, которым Пушкин вполне мог воспользоваться для написания своего пусть и обидно-шутейного стихотворения.
Но зачем бы, скажете, Пушкину искать повод, как теперь говорят, «поприкалываться» над 31-летним Михаилом Федоровичем в 1819 году, когда у него самого отношения с Лаисой уже в прошлом? В Пушкине в тот момент говорит, пожалуй, ревность. Но вовсе не любовного, а, так сказать, политического свойства. Раздражение тем, что Орлов все продолжает участвовать в остро-интеллектуальных мужских беседах в салоне у княгини Голицыной, откуда его самого в 1818 году изгнала сама хозяйка. (см. мою статью о Пушкине и пифии Голицыной) Причем, по причине как раз его излишней сексуальности.
И не просто княгиня Авдотья тогда отказала Пушкину в своем доме, а и нажаловалась на него, по ее словам, изнасиловавшего ее горничную девушку, Матвею Ивановичу Муравьеву-Апостолу, его куратору по нравственной части в ложе Трех Добродетелей. В этой ложе поэт осенью 1818 года вторично баллотировался. По настоянию Муравьева братья-масоны в приеме ему, естественно, отказали. В том же 1818 году Пушкина, в отличие от все того же генерала Михаила Орлова, не принял в свое общество – Союз Благоденствия – другой его приятель, Никита Михайлович Муравьев. Причина была простой и логичной – в Союзе состояли только военные. И Пушкин засобирался было на военную службу, в гусары. От чего его сумел отговорить старший из братьев Орловых, Алексей Федорович.
Почему Пушкин не дописывает-таки относящиеся к Истоминой любовные стихи 1817 года «Лаиса, я люблю…»? Потому что не преподнесешь ведь ей их, такие интимные, после несчастья, которое повлекли за собой его первые подаренные ей вполне «безобидные» стихи – всего лишь восхищение ее балетным талантом… Восторженные строки об Истоминой попали в «Евгений Онегин», эту энциклопедию личной жизни Пушкина, не только во искупление его вины перед балериной за печали, которые в связи с ними ей пришлось пережить. Это – датировка, намек на период жизни его героя Онегина через связанное с именем Истоминой (тайно – и самого Пушкина) событие – известную четверную дуэль конца 1817 года.
3. ЧАЕПИТИЕ НА НЕВСКОМ
Хронология этой дуэли, по записи в рисунке Пушкина, такова. Получив от него после спектакля 2 ноября стихи, Истомина едва дотерпела до утра, чтобы не похвастаться столь необычным подарком мужу. Наслышанный в кругу знакомых о ловеласских претензиях Пушкина Василий тотчас догадался о заплаченной его женой автору этих стихов цене. И, как зафиксировал сам Пушкин в линиях лица, груди и рук Истоминой на своем рисунке, «Мужъ побилъ балерину за измену».
Почему Шереметев тогда же не вызвал на дуэль Пушкина? А потому что, во-первых, в самих его стихах, воспевающих танец Истоминой, не было ничего компрометирующего. Во-вторых, по поводу поведения Пушкина с Истоминой обманутому мужу предъявить было нечего: ни улик, ни свидетелей. В-третьих, несерьезному человеку поэтишке Пушкину всего 18 лет. К тому же он совсем не богат и не красив – то есть, не только в мужья Истоминой не годится, но и объектом ее длительного интереса быть не способен. Словом, Пушкин рослому красавцу и выходцу из хорошей семьи Василию Шереметеву – не соперник.
Разобиженная очередным наказанием Шереметева за собственную ветреность Авдотья, как пишет Пушкин в своем рисунке, «…хотела уйти отъ мужа». И, когда Василий отправился на дежурство в полк, «Она уехала на квартиру къ ея подруге Азаричевай Марiе». Вечером 5 ноября после очередного представления «Каравана Каирского» в уборную к Истоминой зашел выразить восхищение ее танцем Александр Грибоедов, который, как замечает в рисунке Пушкин, «…былъ ей какъ другъ». Вблизи он увидел на лице и теле Авдотьи синяки – уже трехдневные следы мужниных побоев. Как пишет о Грибоедове дальше Пушкин, «Для выясненiя дела онъ пригласилъ балерину на чай къ себе на квартиру, где онъ жилъ у графа Александра Завадовскова».
Эту злополучную дату «5 Ноября», когда Истомина согласилась ехать на чай к Грибоедову, Пушкин записывает на своем рисунке в линиях пробки. Ее балерина как бы собственной левой (то есть, неправой) ногой вышибла из бутылки игристого вина – взбила в нем пену, усугубила свой уже начавшийся семейный скандал.
Она прекрасно понимала, что это чаепитие не понравится Василию. Поэтому, как отмечает в рисунке Пушкин о Грибоедове, «Из-за ревности Василiя она не решилась ехать къ нему въ казеннай карете и пересела къ нему въ карету въ Гостинамъ дворе».
На следствии она вообще будет утверждать, что уговаривалась с Грибоедовым ехать разбираться в своем конфликте с мужем не к нему на квартиру, а к князю А.А. Шаховскому. Являясь заведующим репертуарной частью, главным режиссером и вообще главным на театре человеком, князь параллельно занимался (по всей видимости, небескорыстно) тем, что на светских вечерах в своем доме «пристраивал» своих перспективных актрис на содержание к богатым поклонникам их «талантов». И, стало быть, в понимании его подопечных, в какой-то мере брал на себя и последствия своего «сводничества». Однако 5 ноября доставить Истомину к Шаховскому на разбор ее «полетов» с Шереметевым у Грибоедова почему-то не получилось, и он привез ее домой к себе.
Несмотря на многочисленные домыслы пушкинистов и грибоедоведов по поводу этой встречи, больше всего похоже на то, что на квартире у Грибоедова молодые люди действительно просто пили чай и обсуждали, как повлиять на вспыльчивого и скорого на руку их общего друга Василия Шереметева. Ничего не изменило и то, что, как пишет Пушкин, «Вскоре на квартиру приехалъ графъ Завадовскiй». Потом, на следствии, «простодушная» Истомина покажет, что Завадовский тогда «…по прошествии некоторого времени, предлагал ей о любви, но в шутку или в самом деле, того не знает». (Фомичев С. А. Грибоедов в Петербурге. – Л., Лениздат, 1982, с. 44–49)
Похоже, что и правда – в шутку. Если богатенький Завадовский и не прочь был за Истоминой приударить, то не в тот вечер и не при строгом «нравственнике» Грибоедове. Тогда мужчины просто обсуждали, как помирить «супругов» Шереметевых. Нашли, впрочем, что в этот раз Истомина была виновата сама – не стоило ей дразнить Василия пушкинскими стихами. Справедливый Грибоедов, как пишет Пушкин в своем рисунке, «…убедилъ ея вернуться къ мужу» и в тот же самый вечер «…после чая отвезъ балерину на квартиру къ ея подруге».
5. ПЕТР КАВЕРИН И «РЕПКА»
6. ЗАЧЕМ ПУШКИН «ВСТРЕЧАЛСЯ» С ГРОБОМ ГРИБОЕДОВА
7. ЗИМОЮ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ…
Но какой примерный урок должен был вынести из первой дуэльной истории Грибоедов? Ведь с его стороны не было проявлено упомянутых Пушкиным в связи с ним «пылких страстей». Более того – он всеми силами пытался умерить эти страсти в своих друзьях: посочувствовав избитой жене Истоминой, старался примирить ее с ее мужем Шереметевым. «Блаженни миротворцы, ибо они нарекутся сынами Божиими»…Готов ли был Александр Грибоедов наречься «сыном Божиим» – по сути, тоже отдать свою жизнь как бы во искупление людских грехов? Жизнь показала, что именно это и было сутью его натуры.
За попытку защиты Истоминой от насилия он, лично прощенный на смертном одре своим другом Василием Шереметевым, поплатился во второй половине четверной дуэли очень важной для него, как музыканта, частью тела – мизинцем на руке. По этому мизинцу в Иране и опознают его растерзанное до неузнаваемости тело в куче брошенных в овраг и присыпанных землей тел сотрудников дипломатической миссии, убитых за деятельность по воплощению в жизнь Грибоедовым же заключенного выгодного для России Туркманчайского трактата.
Этот овраг виртуально раскрылся перед Грибоедовым уже в Тифлисе – у Татарской могилы (на нее надо смотреть в более широком смысле – на мусульманской земле), мимо которой шла дорога на Кахетию. Углубление в земле, в котором дуэлянтам легко было укрыться от посторонних глаз, выбрал для проведения дуэли Грибоедова с Якубовичем секундант последнего Николай Муравьев-Карсский.
Миссия Грибоедова в Тегеране по претворению в жизнь Туркманчайского мирного договора включала освобождение попавших в плен российских подданных, в том числе – разобранных по гаремам персов русских женщин. Персы, понятно, не горели желанием отпускать зачастую уже и успевших им родить детей русских жен. Это была уже не просто политика, а что-то глубоко личное. Бунт против российского посланника при персидском дворе Грибоедова возник в момент, когда в посольский дом обратился за защитой евнух-армянин из гарема самого иранского шаха и запросили укрытия две русские женщины, сбежавшие из гарема его зятя Алаяр-хана. Русское посольство громила толпа людей Алаяр-хана и подстрекаемой ими городской черни…
Кажется, по жизни меньше всех участников четверной дуэли пострадал настоящий убийца граф Завадовский. Но ведь он был, по сути, и виновен не более других. Видимо, уже при царе Николае граф выхлопотал-таки себе разрешение вернуться из Лондона на Родину. Пишут, что судьба наказала его тем, что, приходя на кладбище при Александро-Невской лавре ко гробу своего еще в 1813 году умершего отца, он не мог не видеть могилы похороненной рядом с его отцом своей жертвы – Василия Шереметева. Что, впрочем, само по себе странно, потому что самоубийц, коими считались и участники дуэлей, обычно хоронили на специальном месте за оградой Смоленского кладбища – практически на невском островке Гонаропуло. Как пишет биограф Завадовского Сергей Минчик, после смерти матери граф «переехал на постоянное жительство в Таганрог, где в 1850-х годах умер совершенно одиноким». (Минчик С. С. Грибоедов и Крым. — Симферополь, Бизнес-Информ, 2011)
Отдаленные последствия настигли и вспенившую дуэльную историю балерину Истомину, на руках которой умер смертельно раненый Шереметев. После тяжелой нервической горячки она еще долго танцевала, дважды выходила замуж, но не достигла ни личного счастья, ни богатства, ни блестящего положения в свете, чего в принципе по своим таланту и трудам была вполне достойна. Со всей страстью любивший ее молодой красавец-кавалергард Василий Шереметев так и остался ее единственным нереализованным по собственному легкомыслию шансом подняться, выйти за пределы своего сословия – сделаться дворянкой и барыней.
Ну и что, что семья Василия Шереметева была против того, чтобы он женился на «танцорке»? Танцорка-то эта была совсем даже непростая: по нынешним понятиям, – звезда, народная артистка. При ее достойном поведении со временем все вполне могло перемениться. Дождалась же официального звания жены и положения княгини Гагариной ее коллега по театральному цеху – по-человечески уважающая себя и умеющая в семье и обществе достойно себя поставить другая пушкинская театральная пассия, драматическая актриса того же театра Екатерина Семенова.
РИСУНОК И ПОРТРЕТЫ В КОЛЛАЖЕ:
1 – Памятник А.С. Грибоедову в Хмелите. Фото автора.
2 – А.С. Грибоедов в отрочестве. Неизвестный художник.
3 – ПД 829 л. 57. Рабочие тетради Пушкина. В 8 томах. – СПб – Лондон, 1995, т. 2.
4 – А.С. Грибоедов в молодости. Неизвестный художник.
5 – А.И. Истомина, 1816–1820 гг. Художник А. Винтергальдер.
6 – В.В. Шереметев. Неизвестный художник
7 – А.И. Якубович, 1831. Акварель Н. Бестужева.
8 – Граф А.П. Завадовский. Неизвестный художник.
9 – П.П. Каверин. Рисунок А.С. Пушкина.
10 – Дуэль В. Шереметева и А. Завадовского. Неизвестный художник.