ликвидация последнего удельного княжества на руси год
lsvsx
lsvsxВсё совершенно иначе!
Истина где-то посередине. Так давайте подгребать к ней не теряя достоинства.
Когда исчезло последнее русское княжество? Вы удивитесь, но это произошло очень поздно. Гораздо позднее, чем обычно представляется. Не при Иване III и даже не при Иване Грозном. Само устройство государства давно изменилось, а последний осколок удельной Руси все еще существовал. Как муха, застывшая в янтаре. Как музейная реликвия. Пока, наконец, не пробил и его час.
Для начала попробуйте угадать, какое княжество продолжало существовать в пределах Руси даже тогда, когда исчезли его все другие княжества.
Появилось Углицкое княжество в 1216 или 1218 гг. Историки не могут пока определиться, какая дата точнее. Точкой отсчета его истории стало решение ростовского князя Константина Всеволодовича выделить своему сыну Владимиру в удел город Углич. Знал бы он тогда, что этому уделу суждена многовековая история!
Впрочем, история эта не сказать, чтобы была такая уж славная и яркая. Княжество звезд с неба не хватало. Довольно рано оно вошло в орбиту набирающей силы Москвы, а дальше служило ареной разных усобиц.
Самое интересное, что и после смерти царевича Дмитрия в 1591 году Углицкое княжество не было ликвидировано. Оно формально просуществовало аж до 1605 года, и только тогда его официально упразднили. В семнадцатом веке!
Владимир Старицкий – последний удельный князь Руси
Двоюродный брат Ивана Грозного дружно рос с ним при дворе, но все равно пал жертвой мнительности царя.
В конце сентября 1569 года недалеко от Александровской Слободы опричное войско окружило небольшой лагерь. В богатый шатёр, находившийся в его центре, зашли верные приближенные Ивана Грозного — Малюта Скуратов и Василий Грязной. Вскоре оттуда вышел арестованный родственник царя — Владимир Андреевич Старицкий, последний удельный князь Московского государства. Жить ему, как и большей части его семьи, оставалось несколько недель.
Биография малолетнего Владимира, отпрыска великокняжеского рода (его отец, Андрей, приходился родным братом Василию III), поразительно перекликается с судьбой Ивана IV, будущего Грозного. Он тоже был свидетелем боярской усобицы, продолжавшейся всё малолетство княжича, и даже более того — непосредственно от неё пострадал. Несостоявшийся мятеж его отца, Андрея Старицкого, намеревавшегося, как минимум, подорвать влияние Глинских, обернулся опалой и ссылкой. В 1537 году войско, составленное из всех недовольных Еленой Глинской и её сподвижниками, было остановлено у Новгорода. Андрей спустя несколько месяцев после пленения умер, ему наследовал малолетний Владимир, которому не было и девяти.
Опала Старицких длилась недолго. В 1541 году семья была освобождена князем Бельским, возглавившим регентский совет при малолетнем Иване Васильевиче. С тех пор Владимир практически всю жизнь жил при дворе, мало заботясь о делах своего удела. Князь Старицкий и будущий царь росли вместе и, по воспоминаниям очевидцев, хорошо ладили.
Взятие Казани и князь Старицкий
Иван Васильевич не только имел хорошие отношения со своим двоюродным братом, но и поручал ему весьма ответственные дела. Так, во время одного из неудачных походов русских войск на Казань в 1549 году, который возглавил лично царь, Владимир Старицкий был оставлен в Москве и фактически замещал главу государства. Выполнение этого ответственного поручения говорило о высоком уровне доверия Ивана к своему брату.
Владимир отличился и во время успешного похода на Казань. Несмотря на свой возраст — князю было всего 19 лет — он уже занимал должность одного из воевод в царском Большом полку. 2 сентября 1552 года, во время последнего штурма твердыни на Волге, по официальной версии летописи, Владимир Старицкий со своими силами первым ворвался в город. В своём поздравлении царю по случаю взятия города он сказал: «И впред у Бога милости просим умножити лета живота твоего, и покорит всех съпостат твоих под нозе твои и даст ти сынове, наследники царству твоему, да и в тишине и покои поживем». Однако о покое, как показала история, говорить не приходилось.
По приезде в Москву Иван Васильевич был щедр с героями штурма. Владимиру царь жаловал богатые подарки — меха, фрязские кубки, золотые ковши… Однако уже через год верность старицкого князя должна была пройти проверку на прочность.
Кризис престолонаследия 1553 года
В марте 1553 года Иван Васильевич не на шутку занемог. Причины внезапной и тяжёлой болезни самодержца никто не знал, из наследников оставался лишь младенец Дмитрий — ситуация поразительно походила на ту, что сложилась сразу после смерти Василия III. Царь потребовал от бояр присягнуть на верность малолетнему наследнику. Представители старой аристократии были согласны на такой вариант — предоставлялась возможность управлять государством руками маленького Дмитрия, совсем как двадцать лет назад.
Однако сразу же сформировалась и оппозиционная решению Ивана Васильевича сторона. Духовник царя Сильвестр и член «Избранной рады» Алексей Адашев во избежание смуты предлагали возвести на трон двоюродного брата Ивана, Владимира Андреевича Старицкого. За это выступала и мать Владимира, Ефросинья Хованская, видя в этом своеобразный реванш за провал мятежа её мужа в 1537 году.
Правда, до открытого выступления дело не дошло. Возможно, сказалось чрезвычайно быстрое выздоровление Ивана Васильевича, благодаря чему вопрос о престолонаследии отодвинулся на второй план. Или же действия сторонников Старицкого были недостаточно решительными. Некоторые историки выдвигают версию, что сам князь Владимир был вполне доволен своим положением регента в случае смерти двоюродного брата и не горел желанием становиться царём. Так или иначе, но события марта 1553 года серьёзно подорвали доверительные отношения между Владимиром Старицким и Иваном Васильевичем. А учитывая мнительный характер царя, можно и вовсе говорить о начале вражды.
Ливонская война и первые доносы
На дворе 1563 год. Вот уже 5 лет в Восточной Европе бушует Ливонская война, и преимущество пока находилось на стороне Русского государства. В начале года русские войска отправляются в поход на Полоцк — древний город, бывший некогда частью Древнерусского государства, а ныне находящийся под юрисдикцией великих князей литовских. Непродолжительная осада закончилась положительно для атакующих — взятие города стало крупным успехом Ивана IV, лично принявшего функции главнокомандующего. Однако после этой победы сгустились тучи над Владимиром Старицким. Почему же?
Дело в том, что с началом Ливонской войны, да и немного раньше этого момента, в Русском государстве стало ощущаться усиление самодержавных тенденций. Некоторые представители знати, чувствуя, что скоро «запахнет жареным», предпочли бежать через границу и искать убежища в стане противников Ивана IV. Примерно в то время князь Андрей Курбский начинает прощупывать почву на предмет бегства, а пока на сторону литовцев перешёл боярин Б. Хлызнев-Колычев. Перебежчик передал защитникам Полоцка важные сведения о перемещениях русских армий, однако те не придали им значения. Как оказалось, зря.
Почему же бегство этого боярина повлияло на отношение царя к Владимиру Старицкому? Дело в том, что боярский род Хлызневых-Колычевых был тесно связан со Старицкими князьями служебными узами. Именно поэтому предательство одного из них бросило тень на Владимира. Царь решил усилить контроль над своим двоюродным братом: в поездках его сопровождали соглядатаи Ивана Васильевича. Внешне разрыва ещё не было, но тучи над Владимиром сгущались.
Через некоторое время, в том же 1563 году поступил и первый донос на князя. Дьяк Савлук Иванов сообщал царю, что Ефросинья, мать Владимира, и сам князь «многие неправды ко царю и великому князю чинят». Точно сказать, в чём обвинял слуга Старицкого своего сюзерена, сказать сложно. Возможно, Савлук просто устал сидеть в тюрьме — он был посажен туда за какую-то провинность. Тем более странным кажется тот факт, что если бы даже Владимир и плёл какие-либо интриги против своего брата, то оставлять свидетеля, посвящённого в свои дела, в живых, да ещё с возможностью «донести» на хозяина, выглядит маловероятным.
Началось разбирательство, которое, в сущности, проходило без участия Боярской Думы — Иван, видимо, помнил о событиях 1553 года. Судьбу старицкого князя пришлось решать духовенству. Тогда за них вступился сам митрополит Макарий — однако это не спасло Владимира от опалы, а его мать, Ефросинья, была вынуждена уйти в монашество.
Опала длилась недолго — уже осенью 1563 года Владимир был восстановлен в правах. В Старице состоялся пир, на котором присутствовал сам царь, а в Кирилло-Белозерский монастырь, куда удалилась (или удалили) Ефросинью были посланы щедрые дары. Внутриполитический кризис, связанный с именем Владимира, заморозился.
Опричнина и гибель князя Владимира
Год 1569-й. К Ливонской войне, которая складывалась для России не так радужно, прибавилась ещё и опричнина. Иван, теперь уже по-настоящему Грозный, на каждом углу боится возможных боярских заговоров и окружает себя лично преданными людьми, которым, фактически, выдаётся карт-бланш на любые действия.
По всей видимости, на падение старицкого князя повлияли два фактора. В самом начале года при весьма странных обстоятельствах малочисленный литовский отряд занял могучую крепость Изборск. Замаячила опасность измены псковской и новгородской земли — притча во языцах ещё со времён Ивана III. Это событие усугублялось вестями из Швеции, на которую рассчитывал царь — местная аристократия свергла короля Эрика XIV, считавшегося союзником России, и возвела на престол Юхан III, весьма отрицательно относившийся к русскому самодержцу.
В воспалённом воображении Ивана Грозного стала рисоваться картина боярского заговора по примеру Швеции. Издавна свободолюбивые Новгород и Псков могли стать его центром. Естественно, что первым претендентом на престол должен был рассматриваться Владимир Старицкий. Вероятно, уже в этот момент князю фактически был вынесен смертный приговор.
Однако просто так убрать Владимира было нельзя. Братоубийство — самое страшное преступление, примеры святых Бориса и Глеба маячили перед грозным царём. Именно поэтому опричные сыскари наскоро сфабриковали дело о том, что Владимир якобы планировал покушение на жизнь Ивана.
Сам старицкий князь в это время с полками находился в Нижнем Новгороде — был велик риск нападения на русские земли крымского хана. Опричники арестовали по дороге из Новгорода повара князя, подбросили «отраву», кровавый гонорар и выбили свидетельские показания против своего хозяина.
Дело Владимира Старицкого не закончилось убийством самого Владимира. Характерно, что все свидетели, проходившие по этому делу, так или иначе были умервщлены. Кроме того, некоторые из них под пытками наговорили столько всего, что хватило на раскрутку дела об измене — теперь под ударом оказался не один род, а целая русская область. Кровавые события в Великом Новгороде станут логическим продолжением дела, сфабрикованного против князя Владимира Старицкого, верно служившего своему брату и павшего жертвой его маниакальной мнительности.
Ликвидация последнего удельного княжества на руси год
К нязья Шемяки относились к великому княжескому роду, истоки которого вели к знаменитому Рюрику, основателю Русского государства и его продолжателям: Рюрик (862-879), Игорь (912-945), Святослав (957-972) и т.д. Ближайшими их предками были великие князья Александр Невский, Иван Калита, а Дмитрий Донской доводился Дмитрию Шемяке родным дядей.
Шемяки известны в истории как непримиримые борцы за Великокняжеский престол, воевавшие с Московским князем Василием II около 20 лет. Но в конце концов Дмитрий Шемяка, двоюродный брат Великого князя, потерпел окончательное поражение и бежал в Новгород, где вскоре скоропостижно скончался (есть сведения, что он был отравлен).
В Новгороде у Дмитрия Шемяки остался единственный наследник, сын Иоанн. Другом и сторонником Шемяки оставался до конца князь Иоанн Можайский. Когда государь решил покончить с удельными княжествами и взять в первую очередь Можайск, Иоанн Можайский, предвидя поражение и крупное разорение своей вотчины, бежал в Литву.
Вместе с ним выехал из Новгорода сын Дмитрия Шемяки Иоанн Дмитриевич.
В это время Литовским государством правил Казимир Ягайлович.
Иван Шемяка, прибыв в Рыльск, увидел неразоренный город. Находясь под властью Литвы, он не был охвачен огнем междоусобиц, как это происходило в Московском государстве. Татары в этот период тоже не решались нападать на крепости Литвы, а больше тревожили северную Русь.
О походах и сражениях дружины Ивана Шемяки на стороне литовцев в письменных документах сведений нет. Но, по всей вероятности, военные события не могли пройти в стороне от Рыльского княжества.
Хан Ахмат, не приняв сражения, отступил, но за измену Казимира пошел на Литву и разорил двенадцать городов. Разорен ли был Рыльск или беда его миновала, история умалчивает. Для Руси же это было счастливое время, так как последнее нашествие хана Золотой Орды закончилось бескровно.
В это время в Рыльске уже княжил сын Ивана Шемяки молодой князь Василий Иванович Шемяка. «Муж славный, зело храбрый, искусный в богатырских вещах и пагубе басурманов» — так характеризовал его князь Курбский.
Жизнь русских городов, находящихся под владычеством польско-литовского государства, во многом зависела от их правителей. В 1492 году умер король польский и великий князь Литовский Казимир. Его сын Александр стал великим князем Литовским, а второй сын — Ян Альбрехт — занял престол польского короля.
Этим воспользовался Иоанн III и внезапно вступил в литовские владения, захватив земли, ранее принадлежащие России, в верховьях Оки. Литовцы к войне не были готовы и заключили мир.
На приграничной зоне Литовского и Московского государств нередко возникали междоусобные столкновения, нападения на русские сторожевые посты, сопровождаемые грабежами, убийствами и пленением. Об этом свидетельствуют некоторые исторические документы того времени. В одном из них сообщается о жалобе Рязанского князя Великому государю о разбое воинских людей из городов Путивля, Рыльска, Мценска. По этому поводу Московский царь Иван III направил Литовскому князю Александру грамоту.
По всей вероятности, находясь на стороне Литвы, князья не пресекали такие действия своих людей, а Шемякиеще хорошо помнили причиненные им в недалеком прошлом царские обиды.
Несмотря на то, что пограничный Рыльск постоянно подвергался опасности нападения врагов, в нем не прекращалась обычная мирная жизнь — с радостями и печалями, праздниками и буднями. Люди женились и обзаводились семьями, растили детей, обустраивали город, возводили церкви и молили Бога о погибели басурман, а сами жаждали долгой мирной жизни. Служилые и посадские люди занимались хлебопашеством, охотой и рыболовством. По велению князя для строительства и укрепления города заготавливали лес, а в город завозили его в основном зимой — по зимней дороге, волоком по замерзшей реке.
В этом документе нельзя не заметить стремления Московского государя дать возможность русским людям посредством торговли общаться друг с другом, заводить знакомства и дружеские отношения, в результате чего они будут добиваться выхода из-под власти Литвы и объединения.
6 января 1495 года Иоанн III выдал замуж свою дочь Елену за Литовского князя Александра. Но несмотря на это, Великий князь был полон решимости возвратить себе все северские земли, находящиеся под Литвой. И вот в 1500 году произошло крупное сражение при Ведроше, в котором Литовский князь Александр потерпел поражение. Значительную помощь Иоанну III в этом сражении оказал русский казанский царь Махмет-Ахминя, конница которого совершила рейд на литовские земли.
«Послал о них с отказом» — это значит оставил во владение города, уделы, отказался от них.
Есть еще один документ, указывающий на главную причину перехода в подданство русского царя. Это «Выписки из посольских книг польского двора» о переходе русских князей великого княжества Литовского (***) на сторону Москвы (между 23 апреля 1500 года и 9 января 1501 года).
Перейдя на сторону Московского государства, князь Василий Шемяка по-прежнему оставался владетельным князем. Возможно, он и поддерживал централизованную политику Ивана III, но всё же «своя рубашка была ближе к телу», и он всем сердцем желал, чтобы его отчиной, городом Рыльском, на развитие и защиту которого он потратил много сил, правил его наследник, а не присланный царем воевода.
Находясь на стороне Московского государства, Рыльский князь Василий Шемяка со своей дружиной осенью 1501 года участвовал в сражении под Мстиславлем, где русские одержали победу. В 1502—1503 гг. рыляне в составе русских войск ходили в поход на Литву и одержали ряд блестящих побед. Помимо войны с Литвой, рылянам постоянно грозила опасность нападения со стороны татар. Поэтому большое внимание уделялось укреплению города.
При князе Василии Шемяке границы его расширились и включили в себя раскинувшийся посад на левобережье реки Дублянки.
Для защиты от неприятеля был сооружен пятиметровый земляной вал, перед которым вырыли ров шириной до 7 метров. В местах для выезда из города устроили деревянные ворота и подъемные мосты. Башен в этот период еще не было. Земляное сооружение протянулось от реки Рыло до нынешней усадьбы дома №29 по улице 25 Октября, затем прошло между кварталами Урицкого и Ленина до перекрестка улиц Ленина и Куйбышева, где повернуло к реке Дублянке, и до Крутой (Ильинской) горы. 
Древо составил Н.Н. Чалых в 1992 году.
При составлении древа использовалась родословная таблица основных русских князей.
* Князь Олег и его сыновья Давид и Симеон были убиты в 1285 году Липецким князем Александром («Кровная месть», см. стр. 78).
Город в то время был деревянный. Центр располагался в районе, где сейчас находится Дом культуры. А при князе Василии Шемяке на этом месте стояла деревянная Спасо-Преображенская церковь, перед которой находилась административная площадь. На углу площади стояла съезжая изба (воеводская канцелярия).
На административной площади по зову соборного колокола собирался городской люд на все княжеские мероприятия: объявлялись царские указы и княжеские распоряжения, здесь же проходили суды и наказания провинившихся людей.
Древнюю крепость, детинец на горе И. Рыльского и укрепленный посад старого города Василий Шемяка стремился содержать всегда в боеготовности. Производился ремонт острога и башен, в погребах хранился большой запас пороха и ядер. Пищали разных калибров не снимались с крепостных стен и башен, при них были закреплены пушкари, воротники, в городе-крепости также кипела жизнь.
Немалое внимание уделял Шемяка несению караульной службы на дальних и ближних подступах к городу. В дальние степи, на Донец постоянно направлялись разъезды казаков, а на подступах к городу укреплялись городища.
В северной стороне от города, за рекой Рыло, находился Николаевский монастырь (Волынская пустынь), укрепленный высокой деревянной оградой с башнями и бойницами. В монастыре имелось до 30 пищалей. В версте от монастыря находилось городище Синайка, укрепленное земляным валом. Городище с монастырем связывал подземный ход.
Имея такую систему обороны и оповещения о приближающемся враге, князь Шемяка и рыляне ни разу не были захвачены врасплох и с приближением неприятеля всегда были готовы дать отпор.
О безопасности своего государства, об укреплении окраинных городов заботился и государь Всея Руси. Для борьбы с Литвой и ханом Большой Орды Шиг-Ахметом (****) Иван III заключил союз с крымским ханом Менгли-Гиреем, враждовавшим с ханом Шиг-Ахметом. При нападении врага на Московское государство хану Менгли-Гирею надлежало неотложно выступать со своим войском против недруга. Об этом свидетельствует одна из царских грамот пятивековой давности, направленная 30 августа 1501 года Крымскому хану Менгли-Гирею, в которой говорилось о нападении Шиг-Ахмета на город Рыльск:
«. и Литовский ныне того нашего недруга Ших-Ахметя царя привел на тебя и на меня, и посол его ныне с ним. И тот наш недруг Ших-Ахмет царь пришел к наших князей отчине Рыльску. И наш князи, князь Семен Иванович и князь Василий Шемячич, и наши воеводы со многими людьми пошли против их; а мЬ1 приказали князем своим и воеводам твоему и своему недругу недружбу чинить, сколько им бог пособит.
Незадолго до этой грамоты (11 августа 1500 г.) Иван III через своего посла в Крыму И. Мамонова передал хану Менгли-Гирею план совместных действий против Литовского княжества, в котором он одновременно предостерегал хана от случайного нападения на северские города, отошедшие от Литвы к Московскому государству: «. Да молвити ему. чтобы царь (Менгли-Гирей) приказал своим детям да и всем своим людям, чтобы не ходили воевати к Чернигову, и к Рыльску, и к Новому городку Северскому: милосердием божиим, те городы и земли нынеча наша!».
Василию Шемяке досталась нелегкая доля. После его перехода в подданство Москвы не проходило и года, что-бы он с рылянами не участвовал в войнах: сам ли был в походе, отражал ли нападение врага, но он всегда выходил победителем. «Князь Василий Иванович Шемяка отличался доблестью воинскою, был ужасом Крыма, ненавистником Литвы и верным стражем южной России», — писал Н.М.Карамзин.
В 1502 году к Рыльску подошел со своим войском хан Большой Орды Шиг-Ахмет. Но напасть на город не решился. Постояв в бездействии и не найдя поддержки со стороны союзной Литвы, он вынужден был отступить.
В народном предании снятие блокады города татарами объясняется тем, что жители осажденного Рыльска молили Бога и призывали на помощь святого Иоанна Рыльского, который, услышав молитвы рылян, появился на крепостной стене, махнул платком, ослепил татар и этим отверг нападение.
В ознаменование этого события Василий Иванович приказал построить церковь Успения пресвятой Богородицы, «на Бору» — в селе Боровском. По преданию, церковь была построена в три дня. При строительстве не был использован металл. Церковь была устроена из крепкого дуба при помощи врубок и деревянных нагелей, с волоковыми окнами, купол с крестом находился на восьмерике. Крыша была покрыта тесом.
Согласно договору о перемирии были установлены границы Русского государства: юго-западная граница проходила по р. Сейм с главными опорными пунктами г. Путивлем и Рыльском. Пограничное положение Рыльска и вообще Курского края в дальнейшем сыграло большую роль в их социально-экономическом развитии.
Важное стратегическое положение Рыльска определило социальный состав населения, род его занятий. Вспомнив далекое прошлое Рыльска, можно сделать заключение о том, что с самого основания Рыльск являлся городом-воином, а рыляне воспитывались, закалялись и мужали под смертоносным пением стрел и звоном стали.
Новый государь продолжил политику своего отца и также стремился к присоединению последних удельных княжеств и укреплению Российского государства. В апреле 1506 года умер литовский король Александр, и королем стал Сигизмунд.
Война с Литвой из-за северских и других городов вновь началась в 1507 году. В ней участвовал и Рыльский князь. Только в 1508 году литовцы вынуждены были навсегда отказаться от истинно русских городов: Рыльска, Путивля, Новгород-Северского, Стародуба и других.
Между Москвой и Литвой был заключен «вечный мир». Наконец, с одной стороны границы русского государства установилось относительное спокойствие. Для рылян это имело огромное значение, так как они находились на самой огненной черте. Но не миновала еще опасность разбойничьих нападений со стороны крымских татар. После смерти Менгли-Гирея, который был в союзе с Москвой, наследником стал его сын Магмет-Гирей. Новый хан постоянно менял союзников. Так, в 1515 году, получив от литовского короля Сигизмунда большую подачку, Магмет-Гирей вторгся в русские пределы, ограбил уезды и пытался взять северские города Рыльск, Путивль, Чернигов. Однако русские воины, а вместе с ними и весь посадский люд отбили ненавистного врага.
В память об этой победе государь Московский царь Василий Иванович (1505-1533), отец Грозного, повелел устроить в Рыльске храм Успения Пресвятой Богородицы. Князь Василий Шемяка немедленно начал выполнять распоряжение царя. Вскоре деревянная приходская Успенская церковь была построена и освящена. Находилась она во дворе существующего Успенского собора.
Для великого Российского государства эти годы были относительно спокойными. Польско-литовский король Сигизмунд прекратил спор о Смоленске и заключил с Москвой мир на пять лет.
Это время великий государь Василий Иванович решил использовать для полной ликвидации удельных княжеств, находившихся в Московском государстве. Их оставалось два: Рязанское княжество и Северское, т.е. Рыльское, Путивльское, Новгород-Северское.
Первым пало Рязанское княжество. Его князь Иоанн был обвинен в связях с крымским ханом Магометом, так как Иоанн хотел жениться на ханской дочери. Князь был схвачен и посажен в темницу, но сумел сбежать в Литву.
Л. Гумилев в своей книге «От Руси к России» несколько по-другому описывает арест Шемяки. По его словам, великий князь вызвал в Москву независимого князя Василия Шемячича. Ему была вручена охранная грамота. Но, приехав в Москву, он был вероломно схвачен и посажен в темницу. Этот поступок великого князя был осужден Вассианом Патрикеевичем как нарушение честного слова, недостойное христианина (Вассиан Патрикеев являлся главой христианского движения нестяжателей).
ПРИМЕЧАНИЯ:
* В наследственное владение были даны города: Чернигов, Стародуб, Гомель, Любечь.
*** К Московскому государству при Иване III были присоединены: Чернигов, Стародуб, Гомель, Любечь, Рыльск и Новгород-Северский, а также Брянск, Мченск, Серпееск, Дорогобуш, Опаков, Почап, Радогощ.