лимонов и волкова история
Как живет бывшая жена Эдуарда Лимонова
Церемония прощания с писателем Эдуардом Лимоновым прошла в закрытом режиме. В первых рядах была его бывшая супруга актриса Екатерина Волкова, единственная женщина, которая подарила писателю детей.
Всего за несколько месяцев до смерти своего бывшего мужа Екатерина Волкова в программе «Секрет на миллион» призналась: отцовские чувства в Эдуарде Лимонове не проснулись даже с появлением на свет их сына. Писателю на тот период было 64 года. Это был первый ребенок Лимонова, несмотря на его многочисленные браки и романы.
Екатерина Волкова вспоминает: со знаменитым писателем она познакомилась на вечеринке. Актриса после двух неудачных браков решила выйти замуж только за олигарха. А встретила Эдуарда Лимонова. Замуж Волкова выходила на седьмом месяце беременности. Жили они в двухкомнатной квартире актрисы. Вместе с ними и дочь Волковой от первого брака Валерия. Но семейная жизнь не задалась.
Волкова и Лимонов расстались, когда актриса носила под сердцем дочь Сашу. Писатель стабильно выплачивал алименты на детей 30 тысяч рублей. Теперь у Волковой гостиная, объединенная с кухней. И три спальни. Комнаты получились маленькие. Зато у детей актрисы есть свое личное пространство.
Екатерина Волкова корит себя за то, что работы редко проводит время с дочкой и сыном. О том, что она одна несет на своих хрупких плечах бытовые проблемы, актриса забывает, для нее это данность.
Друзья Лимонова уверены: писатель оставил своим детям квартиру в центре Москвы. Но соседи Лимонова уверяют: скромную квартиру со старой мебелью писатель снимал.
Эдуарда Савенко, больше известного как Эдуард Лимонов, похоронили на Троекуровском кладбище. Ему было 77 лет.
Три развода, потеря ребенка и болезнь: трагедии звезды «Скорой помощи» Екатерины Волковой
Екатерина родилась в Томске, а выросла в Тольятти. Будущая актриса появилась на свет 16 марта 1974 года. Мама работала врачом, отец – инженером. Волкова окончила музыкальную школу по классу фортепиано и музыкальное училище по специальности «хоровое дирижирование».
В первый раз Екатерина вышла замуж совсем молоденькой – в 18 лет – за автомеханика Алексея, человека с золотыми руками, к которому обращался за помощью весь город. В семье родилась дочь Валерия, но просуществовал союз недолго. Однажды Волкова застала свою подругу в объятиях мужа, кроме того, он поднимал руку на Екатерину. Развод подтолкнул ее к новой жизни – Волкова уехала в Москву и получила актерское образование. Начала служить в Российском академическом молодежном театре, в начале 2000-х дебютировала в кино.
У актрисы вспыхнул роман с театральным режиссером и продюсером Эдуардом Бояковым – сейчас он художественный руководитель МХАТа им. Горького. На момент встречи с Волковой Бояков был женат и воспитывал ребенка. Жена режиссера знала о Екатерине, а любовницу он сразу предупредил – супругу бросать не собирается. Когда актриса забеременела, он настоял на аборте, впоследствии Волкова очень сожалела о содеянном. Эдуарда она жутко ревновала.
В итоге Бояков все же сделал Волковой предложение, а вскоре эти отношения закончились. Екатерина сама предложила привлечь к участию в новом спектакле коллегу по цеху Ксению Раппопорт, ею Эдуард и увлекся, в чем честно признался.
Вторым мужем актрисы стал другой продюсер – Сергей Члиянц, незадолго до этого работавший над знаменитым фильмом «Бумер». Екатерина и Сергей скоропалительно поженились в Выборге, куда приехали на кинофестиваль. Волкова снова забеременела, в это же время она была утверждена на главную роль в кинофильме «КГБ в смокинге». Перелеты, напряженный съемочный процесс плохо сказались на здоровье актрисы – она потеряла ребенка, будучи на четвертом месяце. Волкова до сих пор помнит белые чехлы на стульях.
Сергей Члиянц. Фото: Лариса Кудрявцева
– Ничего не предвещало, я просто встала и на этом белом чехле увидела кровь, – рассказывала она Лере Кудрявцевой.
Врачи боролись за жизнь малыша (это был мальчик), но помочь не смогли. К тому же при переливании крови актрисе занесли гепатит С.
Сергей очень любил Екатерину, мечтал о сыне и тяжело переживал то, что произошло. С этой потерей закончился и брак, супруги отдалились друг от друга.
Перед встречей со своим последним официальным мужем – Эдуардом Лимоновым – Волкова зачитывалась его книгами. Пара познакомилась на вечеринке, политик был старше на 30 лет, он покорил актрису необыкновенным чувством юмора. У Лимонова впервые появились дети – Екатерина родила ему сына Богдана и дочь Александру. Однако отцом Эдуард оказался никудышным, не умел содержать семью, предпочитал жизнь не в собственной квартире, а в гостинице. Всего этого Волкова не выдержала, но после развода она и дети продолжали общаться с политиком до самой его смерти в прошлом году.
Екатерина Волкова и Эдуард Лимонов. Фото: Фомичев Михаил/ИТАР-ТАСС
Как рассказывала актриса в программе «Судьба человека», после расставания с Лимоновым в ее жизни случилась еще одна любовь. Предприниматель Василий Дюжев, который был моложе Екатерины, сильно ее ревновал, и в какой-то момент Волкова устала от его натиска и обожания.
Екатерина с Василием Дюжевым. Фото: Лариса Кудрявцева
– Он очень устал нести бремя врачебного долга, – считает Волкова.
Сегодня актриса продолжает воспитывать двух младших детей. Старшая дочь уже совсем взрослая, училась за границей и осталась жить в Германии.
Екатерина Волкова с детьми. Фото: Anatoly Lomokhov/Global Look Press
Карьера Екатерины Волковой нынче на взлете: только в этом году уже вышли два фильма с ее участием – «В активном поиске» и «Пищеблок», а в производстве еще пять, в том числе четвертый сезон «Скорой помощи», где актриса вновь играет одну из ключевых ролей.
Екатерина Волкова: «Вместе с Эдуардом Лимоновым я тоже чуть-чуть умерла»
— Кто в этом виноват?
— Неужели дочь властителя умов Лимонова живет по законам Instagram?
— Не совсем. Например, она выбирает самые модные ботинки, как в рекламе. Хотя я убеждаю ее купить удобные и практичные.
— Катя, а вы себя ощущаете звездой? Вы же не только ярчайшая красавица, но и человек с богатой биографией, с громкими любовными романами…
— Сомнений в том, что я звезда, у меня нет. Только что делать с этой моей «звездой», ума не приложу. Несколько лет назад режиссер Сергей Соловьев посоветовал уехать из России на Запад, где меня, на его взгляд, ждет блестящая карьера. Но у меня двое несовершеннолетних детей, и куда я поеду? К тому же я абсолютно русская женщина, готовая жертвовать собой ради близких, ради Мастера. Неспроста столько лет играю Маргариту в спектакле по Булгакову.
Актриса уверена, что тело может сказать больше, чем слова и поступки. Фото: Instagram.com
Маленький Будда
— Вы встретили своего гения?
— Эдуард Лимонов — гений, и с этим трудно спорить. Когда я перестала быть для него музой, он перестал быть Мастером. Есть реальность, а есть воображение, и когда люди искусства встречаются друг с другом, то их представления о красоте, любви, гениальности сходятся-сходятся, а в какой-то момент происходит разрыв. Я не сужу гения Лимонова и не свергаю его с пьедестала. Хотя я всегда иронично рассказываю о всех своих мужчинах. Глупо говорить с пафосом о наших взаимоотношениях с Лимоновым.
— Давайте сейчас, когда его уже нет, расставим точки над «i».
— Дети Лимонова отличаются от сверстников умом, развитием? Все-таки их отец, простите, дураком не был.
— Рядом с ним у вас не возникал страх за свою жизнь?
— Мне никто не угрожал. Охрана была только у Лимонова, и она меня бесила. Что это за жизнь с любимым мужчиной, когда нельзя вдвоем сходить в ресторан, погулять в парке, путешествовать? Мы гуляли с детской коляской, а сзади нас шли его охранники.
Наталия Медведева умерла в 2003-м на 45-м году жизни во сне от инсульта. Фото Ларисы Кудрявцевой
— Перед смертью Эдуард писал в соцсетях о бывшей жене Наталье Медведевой и называл ее «щенком, который иногда его кусал».
— Лимонов был суперменом, но при этом все женщины его бросали…
— Могу говорить только за себя. Я не справилась. Не до конца поняла масштаб Лимонова. В нашем разрыве много моей вины.
Фото Бориса Кудрявова
Последняя встреча
— Вы ревновали писателя к другим женщинам?
— Каждая большая любовь не обходится без ревности. Но я считаю себя главной женщиной в жизни Лимонова, потому что подарила ему детей. Я приезжала с маленьким Богданом к маме Эдуарда в Харьков. Это была моя инициатива. Она не виделась с сыном из-за того, что он был таким сумасшедшим, и имела право увидеть внука. Мама Лимонова меня поразила. У нее были невероятно красивые длинные пальцы с безупречным маникюром. Когда я первый раз ехала к ней, спросила: «Что вам привезти?» Она попросила лак.
— А что она вам подарила?
— Когда в последний раз вы видели Эдуарда?
— 18 июля прошлого года он приезжал к нам на дачу, чтобы поздравить свою дочь Сашу с днем рождения. Подарил ей большой турник. Он хотел, чтобы его дети были такие же спортивные, как и он.
— Он не общался с детьми, когда смертельно заболел?
— Не хотел, чтобы дети видели его слабым. При этом находил время на журналистов, на свою партию. Хотя он любил детей, но не общался. Как так можно сложить с себя полномочия отца?!
— Нет. Но у Богдана есть все книги отца. Тот их приносил и подписывал. Богдан что-то читает, но больше увлечен игроманией, и это меня пугает.
Пальто на голое тело
— Задумываетесь о новом замужестве?
— В Карена вы чуть-чуть влюблены?
— Да… Он меня обволакивает. Он очень хороший человек и настоящий друг. Карен много знает, интересно рассказывает, и мои дети ждут его прихода. С ним я восполняю свои пробелы в кинообразовании. Мы ходим на премьеры, обсуждаем их, и это здорово. Я пока не знаю, что у нас с Кареном, но меня все устраивает. Я ему доверяю.
— Сравниваете ли вы Лимонова с другими мужчинами, с тем же Кареном?
— Нет. Вместе с уходом Эдуарда Лимонова я тоже чуть-чуть умерла.
— Почему вы плачете, когда говорите о Лимонове?
— У нас все было, как у Маргариты с Мастером. Она плакала, плакала, а потом стала злой и превратилась в ведьму. Я смотрю, как бабочка, на этот мир, и мне печально.
— В другой жизни хотите снова встретиться с ним?
— Катя, среди наших современниц есть те, которые вызывают ваше восхищение?
— Юлия Пересильд. К ней испытывает симпатию один богатый мужчина. Но она на его ухаживания отвечает: «Нет». Он переводит большие суммы в ее благотворительный фонд на помощь детям, а она честно говорит: «Нет». Уважаю женщин, которых нельзя купить. Видимо, это «нет» так заводит мужчин, что они готовы ради них на все.
Как в кино: Екатерина Волкова рассказала о браке из мести, любви к мерзавцам и жизни с Лимоновым
«Это любовь или пиар?» – спрашивали актрису Екатерину Волкову друзья и знакомые, когда узнавали о ее романе с революционером и писателем Эдуардом Лимоновым. Она честно отвечала: «Это любовь». Всю свою жизнь она искала в мужчинах опору, защиту, крепкое плечо.
Со своим первым мужем Алексеем она познакомилась, когда ей было 16 лет. Он состоял в банде, у него было много друзей-бандитов, которые собирались у них дома, пили водку, на спор угоняли машины.
«В 90-е годы Тольятти был этаким Чикаго», – говорит актриса.
Сама Екатерина пела в те годы в ресторане для блатной публики, где чаще всего заказывали песню «А я сяду в кабриолет и уеду куда-нибудь». В 18 лет она родила дочь Леру.
К тому времени Екатерина уже окончила музыкальное училище, но мама считала, что она должна получить высшее образование. Так Волкова начала учиться в филиале ГИТИСа при местном театре «Колесо». Однако молодой муж считал, что все актрисы – женщины легкого поведения, поэтому поступать пришлось втайне от него. Когда Алексей все узнал, он избил ее до потери сознания. Екатерина несколько недель провела в больнице с сотрясением мозга.
После этого актриса ушла от первого мужа. Избиение стало последней каплей для Екатерины. Незадолго до этого она видела своего мужа и лучшую подругу целующимися.
«В этот момент для меня все умерло», — признается она.
Сложная ситуация возникла и в театре – в нее влюбился руководитель ее курса, немолодой и женатый. Екатерина отказала ему, и он заявил, что ее пребывание в театре бесперспективно. После этого Екатерина переехала в Москву.
Она говорит, что часто влюблялась в мерзавцев.
«Женщины вообще склонны влюбляться в мерзавцев, особенно по молодости, — считает Екатерина. — Им кажется, что это так интересно, так романтично, чувствуешь себя живой, страдаешь, ревнуешь».
В столице она познакомилась с театральным режиссером и продюсером Эдуардом Бояковым. Он тоже был женат. Волкова говорит, что «не стала собой, если бы не он», но добавляет, что с ним она стала «рабой любви». Он открыл ей эзотерику, индийскую философию, она ездила в Гималаи и на Мачу-Пикчу, мучила ледяными омовениями не только себя, но и дочь. Екатерина хотела тихой семейной жизни, но Бояков говорил, что не готов. Она очень жалеет о сделанном аборте, на котором настаивал Эдуард: он умолял об этом на коленях, а Екатерина «не была достаточно сильной, чтобы послать его на три веселых буквы».
«Я была раба, — говорит она. – Но после этого случая моя любовь начала умирать».
Из мести Боякову Екатерина вышла замуж за продюсера «Бумера» Сергея Члиянца, который был в нее влюблен.
«Я думала, вот сейчас я выйду замуж, на всех обложках будем моя фотография, он увидит и пожалеет, потому что со мной так нельзя», — со смехом говорит Екатерина.
Брак был недолгим. На четвертом месяце беременности она потеряла ребенка и поняла, что с мужем ее ничего не связывает.
«Это был очень тяжелый период. Я потеряла ребенка, роль и мужа. У нас уже ничего не могло быть вместе. Меня все раздражало в нем», — рассказывает она.
После этого роман с Бояковым вспыхнул вновь. Он даже сделал ей предложение. Именно тогда режиссер дал ей почитать книги Эдуарда Лимонова. А позже Екатерина познакомилась с ним сама на вернисаже, куда пришла вместе с подругой.
«Вдруг вижу — стоит Лимонов. А он мне уже как родной, я уже его полюбила, — рассказывает Екатерина. – Лимонов спросил меня: «А вы кто?» А я ему рассказала про сериал «КГБ в смокинге», рекламой которого была оклеена вся Москва. Он говорит: «КГБ? Это же моя тема». Он взял меня под локоток, и мы пошли пить водку».
Актриса рассказывает, что Лимонов «интересный, сильный, очень интеллигентный человек, очень скромный в жизни, с невероятным юмором». Она уверена, что его творчество будет оценено только после его смерти. Екатерине было с ним очень интересно, но Лимонов был абсолютно неприспособлен к семейной жизни. Актриса родила Лимонову двух детей-погодков, но младшую дочь он уже из роддома не забирал.
Лимонов и волкова история
«Все, Эдуард, вызываю милицию», — я уже знала, что это единственное слово, которое может испугать Лимонова. Действительно, через минуту, тихий и одетый, Эдуард Вениаминович стоял у порога. Ждал, когда за ним приедут охранники.
Больно мне не было. Пустое сердце бьется ровно. Когда дверь захлопнулась, я подумала: «Куда все уходит? Где тот супермен, в которого я с первой же встречи так безумно влюбилась?»
Встретились мы на выставке французского художника Вильяма Бруя. Было шумно. По залу в каком-то диком количестве бродили мужчины с огромными, закрученными, как у самого Бруя, усами. На стенах висели полотна с яркими штрихами. Я ничего не понимаю в абстракционизме, мне кажется, я и сама так рисую. Но подруга, с которой мы пришли, твердила: «Это гениально!» И я решила: надо взглянуть. Хожу, смотрю, и тут чувствую, что и на меня кто-то пристально смотрит. Оборачиваюсь — Лимонов. Мы с ним не были знакомы, но я читала его книги, и они меня впечатлили. Особенно роман «Укрощение тигра в Париже», посвященный Наталии Медведевой — певице и модели, его самой большой любви. Меня поразил лимоновский герой, с его невероятной способностью любить и страдать, оставаться верным до конца. И вот теперь мой литературный кумир стоял передо мной, и у него было такое лицо, будто он увидел привидение.
— Катя Волкова, — я протянула руку.
— А вы кто, Катя?
— Актриса. «КГБ в смокинге» не смотрели?
Тогда по всей Москве висели плакаты с рекламой этого сериала: я закутана во флаг Советского Союза и с пистолетом в руках.
— КГБ — это же моя тема. — произнес Лимонов мечтательно. Все это время он не отпускал моей руки. — Жаль, что мне нужно уезжать. Вы не дадите мне свой телефон?
Я знала, что он позвонит, и ждала этого. Мы встретились на следующий вечер в клубе «Реставрация». Пили вино у камина, поодаль сидели два его охранника.
— Ну что, давай жить вместе? — Лимонов сказал это по-деловому и очень серьезно.
Я была ошарашена напором, но, не раздумывая, ответила:
— Давай.
Так начался наш роман.
Даже если бы я знала тогда, что будет потом, все равно бы сказала: «Да». Лимонов подарил мне двоих детей, с ним я была счастлива. В жизни он такой же страстный, как его литературный герой. Эта тотальная страсть в какой-то момент начинает напрягать, но поначалу она меня завораживала, возбуждала.
Мы жили раздельно, но виделись почти каждый день. Лимонов всегда приезжал с охранниками. Сначала они входили в подъезд, внимательно осматривали три этажа, хотя я живу на первом. Потом появлялся он — обычно с бутылкой «Бордо» в руке. Я кидалась к нему на шею и мчалась на кухню готовить салат. Лимонов же еще минут пять отдавал указания охранникам. Они сопровождали его везде. Я спрашивала, к чему такая осторожность, но он ничего толком не объяснял: «Потом, потом». На акции меня не брал: мол, опасно. Возможно, из-за этого ореола таинственности его жизнь мятежного революционера казалась мне очень романтичной.
Иногда мы встречались на его конспиративных квартирах. Место Лимонов сообщал прямо перед свиданием. Я бросала все дела, вскакивала в свой черный «бумер» с тонированными стеклами и мчалась к нему. Меня страшно увлекала эта игра. Я была в эйфории, воображала себя одновременно Надеждой Крупской, Евой Браун и подругой Джеймса Бонда. По дороге постоянно смотрела, нет ли «хвоста». Но никто меня не преследовал.
Молодая актриса и опальный писатель в годах — наш с Лимоновым роман сразу наделал много шума. Мне стали звонить давно забытые знакомые:
— Катя, это любовь или пиар?
Я честно отвечала:
— Любовь.
Подружки осторожно интересовались:
— А ничего, что ему шестьдесят два?
— Девчонки, — смеялась я, — у меня таких мужчин еще не было.
И это — чистая правда.
Лимонов мог спокойно отжаться двадцать раз. Успевал руководить партией, писать романы и любить меня. В нем было столько силы и работоспособности. Вечером мы выпивали с ним на кухне бутылку вина, а то и две, утром же он как ни в чем не бывало садился за стол и работал. Я просыпалась позже и долго с умилением смотрела на его напряженную спину: «Пиши, Эдичка, дорогой, пиши».
Однажды мы пошли на премьеру фильма о Че Геваре, и там я ему прочла его собственные стихи: «Мухи летают и летают фразы. » Это было мое признание в любви.
«Приятно, черт возьми!» — Лимонов произнес это так нежно, что мне захотелось его еще чем-то удивить. Когда приехали к нему, сказала:
— У меня есть мечта: постриги меня наголо.
После «КГБ в смокинге» мои длинные волосы были катастрофически испорчены. На съемках их постоянно красили в черный цвет и накручивали на электробигуди. Я мечтала избавиться от волос, но ни у кого из друзей рука не поднималась. Все вертели пальцем у виска и говорили: «Дура, что ли, такую красоту?» А у Лимонова рука не дрогнула:
— Пожалуйста, — и мои безжизненные пряди полетели на пол.
Стриженая, как после тифа, и дико худая, я была похожа на героиню фильма о ленинградской блокаде. Лимонову это очень нравилось. А мне казалось, что я рассталась со своим прошлым и начала жизнь заново.
Помню, как первый раз пришла к Лимонову на Нижнюю Сыромятническую. Там ничего не было, даже телевизора. Только письменный стол, диван и икеевские полки, заставленные книгами. Лимонов знал, где какая стоит, относился к каждой с трепетом и нежностью, как к женщине.
Мы сидели на кухне. Я сказала:
— И ты, и я, мы оба рядом. Предложи свою рифму.
Он продолжил:
— И нам с тобой вина не надо.
Потом я:
— И надо мною снегопады, и слов не надо, и слез не надо.
— И смотрит молчанье в окно, как в модном кино, — завершил он стих.
Так проходили недели, месяцы. В свою политическую жизнь Лимонов меня по-прежнему не пускал. Однажды я все-таки напросилась пойти с ним в суд. Тогда лимоновцы проникли в здание администрации президента и вывесили в окнах растяжку с антиправительственными лозунгами. И вот их судят. Увидев Лимонова, они тут же начали скандировать его имя. Для них он был вождь, герой. А для меня?
Тогда я впервые задала себе вопрос: ради чего вся эта борьба и с кем?
— Ничего не понимаю про твою партию, про ее идеологию, — сказала я Лимонову вечером. — Объясни мне.
— Катя, ты видишь, в каком мире мы живем? Свободы нет, кругом коррупция, люди бедствуют.
— Но ведь игрой в войнушку ничего не изменишь. Мир несовершенен, и всегда будут бедные и богатые. Ты подумал о матерях этих мальчиков?
— Тюрьма не самое плохое место на земле. Я был там и горжусь этим. Зэки меня уважали. И для ребят это будет хорошей школой.
У меня был свой опыт общения с заключенными. Еще до встречи с Лимоновым я делала спектакль «Мой голубой друг» по пьесе, которую написала осужденная Екатерина Ковалева. Тогда я несколько раз ездила в Шаховскую колонию строгого режима, общалась там с Катей и другими женщинами. Люди, переступившие грань, — они совсем иначе думают, чувствуют. Прикоснувшись к их миру, сама иначе начинаешь воспринимать жизнь. Понимаешь, что главное в ней — свобода. Поэтому слушать восторженные лимоновские слова о тюрьме мне было страшно.
— А если тебя снова посадят?
— Все может быть.
— Но у меня другие планы. Я хочу родить тебе сына.
— Я тоже хочу сына и надеюсь, он когда-нибудь тоже попадет в тюрьму.
Я промолчала. Наивно верила, что моя любовь окажется сильнее его безумия.
В конце концов, я не была тогда беременна. А мою двенадцатилетнюю дочку Лимонов к революции приобщать вроде бы не собирался.
С Лерой он неплохо ладил, относился к ней с уважением, как к взрослому человеку. Дочь увлекается музыкой, и Лимонов подарил ей на день рождения белое электрическое пианино. Правда, это единственная вещь в моем доме, приобретенная им.
Лера тоже его приняла: «Все время что-то пишет и ест один раз в день. Таких спокойных и тихих у нас еще не было».
А мама отнеслась к Лимонову скептически. Когда узнала о наших отношениях, побежала в магазин, купила какую-то его книжку, осилила, наверное, страницы три и тут же позвонила: «Не могу это читать! Сплошной мат-перемат, аморалыцина. Вечно ты куда-нибудь вляпаешься: то в говно, то в партию».
В какой-то момент я и сама стала чувствовать, что задыхаюсь, схожу с ума. Мои мысли были только о нем. Словно ревнивая жена, я старалась контролировать каждый его шаг. В общем, Бояков решил, что пора спасать мои нервы, и отправил меня на тренинг по йоге в Гималаи. Сам он давно увлекается эзотерическими практиками, и я под его руководством тоже увлеклась. В горах мне стало лучше. Я купалась в ледниковых водах, взбиралась на вершины, ночевала в спальнике: кругом — синий снег, над головой — высокое фиолетовое небо. Мои мозги встали на место. Я решила: вот вернусь — и больше никаких страданий.
Но когда Бояков в очередной раз после звонка некой таинственной особы засобирался куда-то на ночь глядя, я набросилась на него со всей яростью, на какую способна. От боли он заорал не своим голосом:
— Сумасшедшая!
А я твердила:
— Ненавижу! Ненавижу!
Не помню, как он вырвался.
Очнулась одна перед распахнутой дверью.
Через час звонит: «Я сейчас приеду. »
Наверное, о моей безумной любви к Боякову знала уже половина артистической Москвы.
После фильма «О любви» я очень подружилась с Сергеем Соловьевым. Он жил напротив Боякова, что было очень удачно: когда тот сообщал мне по телефону, что не может сейчас говорить, так как дает интервью, я тут же отправлялась в гости к Сергею Александровичу.
У Соловьева был телескоп, чтобы любоваться на звезды. Я же направляла оптический прибор на окна Боякова и смотрела, что там происходит.
Как-то пригласила Сергея Александровича на спектакль в Центре имени Мейерхольда. Там играл Бояков. На сцене он раздевался до трусов. Внимательно рассмотрев предмет моей страсти, Соловьев изрек:
— Он же не жилец, Катя. Та-а-кой худой!
— Сергей Саныч, он просто йог. И я его люблю-ю-ю, я его люблю-ю-ю!
Не знаю, чем бы тогда закончилась для меня эта любовь, если бы не встреча с Сергеем Члиянцем.