лже нерон персонаж 4 буквы сканворд
Блоги журнала «Семь искусств»
Блоги журнала «Семь искусств» — наука, культура, словесность — всё, что интересно интеллигентному человеку
Свежие комментарии
Метки
Рубрики
Блог Бориса Тененбаума
Персонаж, не попавший в роман Л.Фейтвангера «Лже-Нерон»
by Борис Тененбаум • 13 августа 2013 • 5 комментариев
Лион Фейхтвангер был в Германии поры Веймарской Республики человеком известным. Он родился в богатой семье, получил прекрасное гуманитарное образование — изучал не только филологию и философию, но даже и санскрит. Когда студенческие годы миновали, Фейхтвангер взялся за литературную деятельность — занимался и театром, и литературной критикой. Hо известность приобрел главным образом как автор исторических романов.
Когда в Германии в 1933 грянула ее «Национальная Революция», Фейтхвангер, к большой своей удаче, был заграницей. Иначе ему бы сильно не поздоровилось — мало того, что по убеждениям он мало чем отличался от Генриха Манна, так в придачу к этому был еще и евреем.
Но, как уже и было сказано, в 1933-ем он был заграницей, и в результате национально настроенные студенты сожгли его книги, однако до автора их добраться все-таки не сумели.
И Фейхтвангер осел во Франции, и в 1936-ом выпустил в свет свой новый роман. Назывался он «Лже-Нерон», и речь в нем шла о временах очень далеких — о Римской Империи времен династии Флавиев.
Ну, это был роман-памфлет.
История историей, а совершенно непосредственная германская современность так из всех швов и вылезала, и сделано это было совершенно намеренно.
Сюжет был построен вокруг некоего горшечника, по имени Теренций. Он вообще-то — полное ничтожество. Ни ума, ни характера — так, нахватанные повсюду вершки того, что он считает образованием.
Примерно таким Фейхтвангер видит Гитлера — да еще к тому же и делает своего Теренция импотентом. Что тоже — намек на слухи, ходившие вокруг лидера Германской Национальной революции …
Однако, вернемся к тексту романа — согласно ему, горшечник Теренций и лицом, и повадками необыкновенно похож на императора Нерона.
И друзья императора демонстрируют его Нерону, и какое-то время Теренций служит ему как забава и игрушка. Но потом в Риме происходит переворот, Нерона убивают, а Теренций, чудом уцелев, скрывается, и живет теперь тихо в далекой римской провинции на Востоке.
И тут могущественные люди используют его опять. Он нужен им в качестве самозванца, и представлен публике как Нерон, законный император — ну, и так далее. Оказывается, однако, что горшечнику Теренцию ударяют в голову оказываемые ему почести — и «кукла» вдруг начинает проявлять самостоятельность. Вокруг него появляются его клевреты и советники — во-первых, его раб Кнопс, тощий и хитрый, во-вторых, некий «… офицер римской армии …», по имени Требон.
Фейхтвангер этого Требона демонстративно называет «капитаном», и описывает вот так:
Мы уже достаточно знакомы с Германией начала 30-х годов, чтобы понять, что цитата, приведенная выше — фотографически точный портрет Геринга. Он безумно любил роскошь, обвешивался орденами как только мог, наряжался во что-то несусветное — гостей, скажем, встречал в алом шелковом халате в виде мантии — и после смерти жены, угасшей в 1931-ом от сердечной недостаточности, и впрямь увивавшийся за актрисами.
А еще в романе речь идет о подготовке к некоему таинственному предприятию. Hадо подготовить к нему общественное мнение — и поручают это Кнопсу:
“…Вы же, милейший секретарь … снова сможете показать свой не раз испытанный дар зажигать массы …”.
Понятное дело — таким Фейтвангер видит Гитлера.
И вот — дело сделано. Его теперь надо обяснить и оправдать — и в романе Фейхтвангера горшечник Теренций, «лже-Нерон», делает это так:
И дальше Фейхтвангер описывает уже не речь его персонажа, а поведение:
“… Он зажигался, опьянялся собственными словами, он верил в них, верил в свои страдания и в величие своей жертвы, с бешенством обрушивался на преступников …Он говорил с пеной у рта, впадал в исступление, выворачивал себя наизнанку. Он метал громы и молнии, бесился, умолял, проливал слезы, бил себя в грудь, заклинал богов …”.
И наконец фигляр заканчивает свою речь, и говорит — якобы величественно, обращаясь с совоему собственному Сенату, уже заранее отпустившему ему все его грехи:
“… Я не несу ответственности ни перед кем — лишь перед небом и своим внутренним голосом. Но я слишком почитаю вас, отцы-сенаторы, чтобы уклониться от вашего суда. Вы знаете, что именно произошло, вы слышали, почему оно произошло. Судите. И если я не прав, повелите мне умереть …”.
Hy, какое там — умереть …
Это комедия чистой воды — оратора награждают бурей аплодисментов. его действия задним числом обьявляются законными — тем дело в романе и кончается.
Как мы знаем, примерно так же оно окончилось и в жизни.
Но все-таки пару слов о связи литературы с действительностью хочется добавить. Фейхтвангер описывал то, что видел, и делал это по следам событий. А мы смотрим на вещи сейчас, из нашего далекого, далекого будущего. И можем отметить, что в отвратительной Фейхтвангеру кампании — Гитлера-фигляра, Геббельса-лжеца, и Геринга-фанфарона — один персонаж все-таки отсутствует.
Лже-Нероны против Рима
После смерти Нерона стали появляться личности, утверждавшие, что они были чудом спасшимся императором.
Вольнооотпущенник, выдающий себя за императора
Если Рим проклинал почившего императора, то восточные провинции были ему благодарны. Во-первых, царь Парфии помнил, что Нерон заключил с его страной очень выгодный для него мир, и требовал почитать память римского правителя. Во-вторых, одиозный император объявил о «свободе провинции Ахайя» и предоставил им серьёзные налоговые послабления. Греция тоже хранила о Нероне благодатную память. Немало способствовало слухам о том, что Нерон остался жив, тот факт, что его похороны не были публичными и прошли без почестей, а единственным свидетелем и источником, заявившим о смерти императора, был вольноотпущенник Гальбы. Кроме того, похоронили императора не в мавзолее Августа, где лежали его предшественники, а в усыпальнице его отца и деда. Подливали масла в огонь и провидцы, которые предсказали, что Нерон будет свергнут, но сохранит своё царство на Востоке. Действительно, на Востоке его любили и охотно помогли первому же самозванцу, который объявил себя Нероном.
Он появился в том же 68 году в Греции. По словам Тацита, греки восторженно приняли Лже-Нерона. Тем более среди населения давно ходили слухи о спасении императора, поэтому люди легко поверили самозванцу. Его имя в истории не сохранилось, а Тацит называет его рабом из Понта, хотя есть вероятность, что он был вольноотпущенником из Италии. Лже-Нерон походил на императора лицом, но главным, что убедило многих, была его искусная игра на кифаре, которую так любил настоящий император. Это «вселило в него уверенность, что ему удастся выдать себя за Нерона». Самозванца поддержал всякий сброд в лице беглых солдат, нищих и бродяг, а греки даже выделили ему корабль. С таким окружением Лже-Нерон высадился на остров Цитну, где в это время отдыхали солдаты восточных легионов. Ему повезло: многие из них перешли на сторону самозванца, а всех несогласных просто перебили. Также армию Лже-Нерона пополнили освобождённые рабы, а казну его составило имущество ограбленных купцов. Самозванец даже пытался привлечь на свою сторону направлявшегося в Сирию центуриона Сисенну, но тот предпочёл бежать с острова. Первая же победа вселила надежду в самозванца и его сторонников, восстание ширилось. Остров стал прибежищем всех недовольных политикой нового императора и просто авантюристов. Но успех Лже-Нерона был недолгим. На Цитну в сопровождении двух боевых кораблей прибыл проконсул Кальпурний Аспренат, которому было поручено управление Галатией и Памфилией. «Нерон» пригласил к себе командиров кораблей, чтобы убедить их перейти на его сторону. Однако те, пообещав настроить своих солдат в пользу Лже-Нерона, доложили обо всём Аспренату. «По его призыву солдаты штурмом взяли корабль самозванца, где этого человека — кто бы он на самом деле ни был — и убили». Согласно Тациту, голову самозванца, «поражавшую дикостью взгляда, косматой гривой и свирепым выражением лица», отправили в Рим.
Кто собирался возвести самозванца на римский трон?
Второго самозванца, называвшего себя Нероном, звали Теренций Максим. Он был родом из Малой Азии и походил на покойного императора голосом и лицом. И, опять же, он умел играть на кифаре, что подкрепило его обман. Теренций Максим появился из восточных провинций и очень быстро сумел обзавестись армией сторонников. По Евфрату он достиг Парфии, где его встретил царь Артабан IV. В то время парфянский правитель был в ссоре с римским императором Титом и, вероятно, решил воспользоваться самозванцем в своих целях. Неизвестно, поверил ли Артабан IV Лже-Нерону, но стал активно его поддерживать. Предположительно, он даже хотел возвести самозванца на римский трон. Однако и эта авантюра не увенчалась успехом. Из Рима были присланы неопровержимые доказательства жульничества Теренция, и Лже-Нерона казнили. Хотя существует версия, что изменилась политическая ситуация и необходимость в самозванце отпала.
Лже-Нерон под защитой парфян
Про третьего Лже-Нерона известно меньше всех. Он появился при царствовании Домициана в 81−96 годах. Вот, что о нём сообщает Светоний: «И даже двадцать лет спустя, когда я был подростком, явился человек неведомого звания, выдававший себя за Нерона, и имя его имело такой успех у парфян, что они деятельно его поддерживали и лишь с трудом согласились выдать». По описанию, его история похожа на судьбу Теренция, и очередной обман был раскрыт. Примечательно, что история второго Лже-Нерона вдохновила немецкого писателя Лиона Фейхтвангера на создание одноименного романа. И хотя произведение было сатирой на нацистскую Германию, основные исторические события и реалии были переданы в нём достаточно верно.