миллер и шлецер история россии
Как «великие» «русские» «историки» Миллер, Шлёцер, Байер и Кун уничтожали исторические документы и мистифицировали русскую историю. Создание «русской» академиии с 28 членами не менее, чем Миллер «русскими» и не менее, чем Байер «историками», в течение ста лет продолжавшие мистифицировать и уничтожать исторические документы, свидетельствовавшие о великом прошлом России.
Сегодня основоположниками русской истории являются великие «русские» «историки»: Готлиб Байер (1694-1738), Герард Фридрих Миллер (1705-1783), Август Шлёцер (1735-1809), Арист Куник (1814-1899), которые осчастливили нас норманнской “теорией” происхождения руссов. Сюда ещё относят В.Н. Татищева, хотя написанная им “История Российская с самых древнейших времён” на самом деле исчезла, и мы сегодня имеем под этим заголовком татищевские “черновики”, изданные Миллером.
Нельзя доверять и такому источнику русской истории, как труды М.В. Ломоносова. Как только он занялся древней историей России, то неожиданно скоропостижно скончался на 54-ом году жизни, будучи совершенно здоровым человеком. А изданный Миллером после его смерти под его именем труд по истории был исправлен в нужном направлении, где уже не было расхождений между Ломоносовым и Миллером. Ломоносов был первым критиком норманнской “теории”, которую пытался навязать нам Миллер и Ко, хотя в изданной Миллером трудов Ломоносова, не слова не сказано о критике этой теории.
Норманнской теории до сих пор придерживаются западные учёные, хотя уже в 1917 году в России она была признана антинаучной. Но если вспомнить, что за критику Миллера М.В. Ломоносов был приговорён к смертной казни через повешивание и год отсидел в тюрьме в ожидании приговора, пока не пришло царское помилование, то понятно, что в фальсификации русской истории были заинтересованы руководство Российского государства. Российскую историю писали немцы, вернее католики, специально для этой цели выписанные императором Петром I из Германии. И уже во времена Елизаветы, самым главным «летописцем» стал Миллер, прославившийся ещё и тем, что прикрываясь императорской грамотой, ездил по русским монастырям и уничтожал все сохранившиеся древние исторические документы.
Начиная с 1725 года, когда была создана Российская академия и до 1841 года, фундамент русской истории переделывали прибывшие с Европы плохо говорящие по-русски, но быстро становившимися знатоками русской истории следующие «благодетели» русского народа, заполонившие историческое отделение Российской Академии:
Коль Петер (1725), Фишер Иоганн Эбергард (1732), Крамер Адольф Бернгард (1732), Лоттер Иоганн Георг (1733), Леруа Пьер-Луи (1735), Мерлинг Георг (1736), Брем Иоганн Фридрих (1737), Таубер Иоганн Гаспар (1738), Крузиус Христиан Готфрид (1740), Модерах Карл Фридрих (1749), Стриттер Иоган Готгильф (1779), Гакман Иоганн Фридрих (1782), Буссе Иоганн Генрих (1795), Вовилье Жан-Франсуа (1798), Клапрот Генрих Юлиус (1804), Герман Карл Готлоб Мельхиор (1805), Круг Иоганн Филипп (1805), Лерберг Август Христиан (1807), Келер Генрих Карл Эрнст (1817), Френ Христиан Мартин (1818), Грефе Христиан Фридрих (1820), Шмидт Иссак Якоб (1829), Шенгрен Иоганн Андреас (1829), Шармуа Франс-Бернар (1832), Флейшер Генрих Леберехт (1835), Ленц Роберт Христианович (1835), Броссе Мари-Фелисите (1837), Дорн Иоганн Альбрехт Бернгард (1839). В скобках указан год вступления названного иностранца в Российскую Академию.
Как видите за сто десять лет существования «Руссой академии» из 28-ми её членов, «создателей» русской истории ни одной русской фамилии и только с 1841 года из 42 действительных членов Российской академии 37 уже русские. Но что толку. Историю России уже переписали, да и история всего Человечества была придумана вышеперечисленными «специалистами-историками». Они были не только специалистами по фальсификации историй, они были также специалистами, по фабрикации и подделке летописей.
Поэтому всё, что написали Байер, Миллер, Шлёцер, натворившие делов ещё до создания «русской» академии, не соответствует никакой действительности. Эти же специалисты создали немецкую историю, историю Рима и Греции, увязав их, а вернее сделав независимыми от истории Российской Державы. Поэтому, сегодняшние историки удивляются, как мог Н.А. Морозов не поверить в историю Египта, Рима, Греции, Китая, ведь есть же летописи. Но в том то и дело, что большинство древних летописей написаны в XVIII-XIX веках в Питербурге, а все древние летописи России подделаны этими же историками и “летописцами”, проникших во все конфессии, где только требовались летописцы.
То, что существует единый центр подделки летописей и переделки истории, убеждает нас такой, например факт, как постоянная редакции священной книги землян – Библии, которая, тем не менее, оказывается одинаково переделана, как у католиков, так и у протестантов, как у православных, так и у старообрядцев.
Например, книги Макавея, существовавшие ещё в XIX веке, одновременно исчезли из католического и православного изданий. Это без всяких Вселенских соборов и вердиктов митрополита или папы. Захотели, взяли и вычеркнули и даже не посмотрели на то, что в Священных писаниях нельзя ничего вычёркивать и вообще нельзя переделывать ни одно слово. Но если подделывается и переделывается священное писание, то историю сам бог велел переделать. Причём, это делается не взирая на мнение и знания народа. Например, сегодня мы из школьного учебника новейшей истории внедрённого нам Соросом узнаём, что во Второй мировой войне победили американцы, а Россия и её народы вообще не причём.
Немецкий историк Миллер – автор “шедевра” русской истории нам рассказывает, что Иван IV был из рода Рюриковичей. Сделав такую незамысловатую операцию, Миллеру было уже нетрудно оборвавшийся род Рюриковичей с их несуществующей историей приживить к истории России. Вернее зачеркнуть историю Российского царства и заменить её историей Киевского княжества, чтобы потом сделать заявление, что Киев – мать русских городов (хотя Киев по законам русского языка должен был быть отцом, ну да простим ему плохое знание русского языка). А ведь эта фраза даёт возможность сегодня нашим недругам стравливать людей между собой.
Рюрики никогда не были царями в России, потому что такого царского рода никогда не существовало. Был безродный завоеватель Рюрик, который пытался воссесть на русский престол, но был убит Святополком Ярополковичем. Точно также и Киев никогда не был и не мог быть столицей России. В русском языке сохранилась пословица: «Язык до Киева доведёт» из которой ясно, что Киев здесь не возвеличивается, а возвеличивается язык. Если бы хотели возвеличить этот город, то сказали бы, например, что все дороги ведут в Киев или что-то в этом духе. А чтобы возвеличить язык, нужно было в этой пословице назвать город из такой глухомани, из такой Тьму Таракани, что каждый произносящий эту пословицу, понимал важность языка, благодаря которому можно добраться даже до такой дыры, как Киев.
Забегая вперёд мы можем также сказать, что Украина никогда не была самостоятельной территорией и всегда входила в состав России и не была никакого воссоединения России с Украиной, которое произошло лишь в воспалённом мозгу Миллера. Периодически Украину, как и другие территории России, захватывали крестоносцы и прочие завоеватели, а её освобождение русскими войсками даже с трудом можно назвать воссоединением, потому что слово “освобождение” не равно русскому слову “воссоединению” и только для плохо понимающих русский язык, эти два слова тождественны.
В России была всего одна царская династия: Великих Маголов (маг + ол = великие служители). Они правили в Византии, Турции, Иране, Индии, Китае и естественно в России.
Подделка русской истории бросается в глаза сразу же при чтении «русских» «летописей». Поражает обилие имён князей, правивших в разных местах России, которые нам выдаются за центры России. Если, например, какой-нибудь князь Чернигова или Новгорода, оказывался на русском престоле, то должна была быть какая-то преемственность в династии. А этого нет, т.е. мы имеем дело или с мистификацией, или с завоевателем, воцарившемся на русском престоле. Поскольку те, кто переписывает историю, как правило, лишён души (поскольку человек с душой просто не сможет пойти на такое), то творить и созидать такой человек не может по определению. Всё на что он способен, это перетасовать династическую колоду и добавить новых персонажей. Поэтому мы достаточно легко восстановили династию русских царей, называемых Великими Моголами.
То, что русских царей называли ещё пресвитерами, говорит о том, что духовная и светская власть до Ивана Грозного были ещё не разделены и царский престол и церковная власть были в одних руках. Царский двор и правительство находились в Царьграде (позднее Царицин, потом Сталинград, а ныне Волгоград), который был столицей Мира.
Название России, которое якобы появилось только в XVI веке при Иване Грозном, а до этого, она по утверждению г-на Миллера называлась Русь, на самом деле не соответствует никакой действительности. Потому что так называли лишь части России, была: Белая Русь, Киевская Русь, Чёрная Русь (Черногория), Пегая Русь (Китай), Эт Русь (этрусски), Бор Русь (Боруссия – до сих пор сохранившаяся область в Германии), Пер Русь (современная Пруссия) и т.д. Как легко обмануть оказывается наших историков, которые даже из этого примера не могут увидеть, что Русь – это лишь часть России, но никак не вся Россия.
Слово Русь происходит от имени Руса – первого Спаса (которых сейчас называют Христами), давшего людям русский язык. Настоящее его имя, было Прометей. А Русом он назван потому, что асуры после титаномахии (т.е. войны с великанами) были настроены резко против людей. Прометей, будучи титаном (асуром) дал нам якобы огонь, но фар, откуда фаренгит, т.е. огонь язык. Другими словами Прометей прославил себя среди Человечества тем, что дал нам божественный язык асуров, который получил название русский. Прометей был для нас не просто асур, а он был рус (обратное прочтение асур), т.е. асур, который за людей. В русском языке часто смена направления чтения вела к противоположному смыслу, например: «даж» – дающий, а «жад» – жмот, т.е. «не дающий», или «бог» – тот, которому отдают, а «гоб», откуда гобино – то, что получают взамен (древнерусское название судьбы). До Прометея у жрецов в ходу был Дэванагари, а после его подарка жрецы перешли на асурский, т.е. русский язык.
Как считают некоторые новохронологи, слово «Русь» синоним слова «орда», но с этим нельзя согласится. Мы сейчас видим, что социальная структура страны делится на три уровня: район, область, республика и это не произвол большевиков или правительств, а законы синергетики, тройным уровнем легче управлять. А в древности уровни деления страны назывались иначе: орда (республика), русь или более правильно урус, которое впоследствии было переделано на «улус», означавшее княжество, как в России, так и в Византии (то же что губерния или область), и королевство. В моём исследовании “Волхвы” показано, что князь (тот, кто прошёл кон) был по уровню выше короля (так как король находился в 1-м коне), а царь был на десять порядков выше князя. И каждый, согласно своего уровня достижения, допускался на соответствующее место в управлении обществом, т.е. «по Сеньке была и шапка».
Рюрики, Гельмарики, Эльмарики – это всё королевские родовые имена, которых было предостаточно в Европе, разбитой на множество королевств (уездов), объединённых потом в небольшие княжества (урусы или руси, т.е. области) типа: Голландия, Германия, Дания и пр. Поэтому попытка поставить тождество между Русью и Россией не соответствует никакой реальной истории. Россия никогда не была княжеством, т.е. урусом или как сейчас говорят Русью. Она всегда была огромной страной, состоящей из орд, урусов и королевств (уездов), которые соответственно возглавляли: пан, князь, король, во главе же всей страны стоял царь (таблица 1.). Миллеру не представило особого труда заменить панов на ханов, чтобы ещё больше запутать историю.
Русская история писалась врагами
Один из «немецких» учёных Август Людвиг Шлёцер
Ломоносов и Миллер или Как создавалась русская история?
В посте «Академики» от истории, или Кто создавал русскую историю? я приводил список академиков РАН, из которого однозначно следовало, что процесс создания русской истории (точнее, той её версии, которая ныне считается общепринятой) целиком и полностью находился в руках иностранцев, преимущественно немцев. Сам по себе этот факт не мог бы служить основанием для сомнения в написанной ими истории Руси, если бы эти немцы были добросовестными учёными, для которых научная истина выше политической конъюнктуры. Однако, факты говорят иное.
Далее приводится отрывок из книги «Новая хронология Руси, Англии и Рима», который показывает, какими высоконаучными методами действовали эти «русские историки немецкого происхождения». – Mollari
Ранее было продемонстрировано то поразительное обстоятельство, что принятая сегодня версия русской истории была создана в XVIII веке, причём исключительно иностранцами. А именно, немцами Миллером, Байером, Шлёцером и др. Возникает естественный вопрос: куда же смотрели русские учёные? Как русское образованное общество могло позволить столь бесцеремонное вмешательство в такую важнейшую область науки и культуры как отечественная история? Ведь ясно, что разобраться в отечественной истории иностранцу труднее, чем своему.
Поэтому полезно приподнять завесу над сегодня уже почти забытой историей яростной борьбы, которая велась в XVIII веке в академических кругах вокруг отечественной истории. Воспользуемся уже редкой сегодня книгой М.Т.Белявского «М.В. Ломоносов и основание Московского университета», изданной Московским университетом в 1955 году к 200-летию его основания [215]. Оказывается, борьба за русскую историю была существенной частью борьбы русского общества XVIII века за право иметь отечественную науку. В ту эпоху это право было под большим вопросом. Во главе движения русских учёных стоял знаменитый М.В. Ломоносов. Во главе иностранцев, желавших, – при нескрываемой поддержке романовского императорского двора, – подавить русскую национальную научную школу, стоял историк Миллер.
В 1749-1750 годах Ломоносов выступил против новой в то время версии русской истории, создаваемой на его глазах Миллером и Байером [215, с.60]. Он подверг критике только что появившуюся диссертацию Миллера «О происхождении имени и народа российского». Ломоносов дал уничтожающую характеристику трудов Байера по русской истории: «Мне кажется, что он немало походит на некоторого идольского жреца, который, окурив себя беленою и дурманом и скорым на одной ноге вертением, закрутив свою голову, даёт сумнительные, тёмные, непонятные и совсем дикие ответы». Так началась борьба за русскую историю.
C этого времени занятия вопросами истории становится для Ломоносова такой же необходимостью, как и занятия естественными науками. Более того, в 1750-х годах в центре занятий Ломоносова оказываются гуманитарные науки и в первую очередь история. Ради них он идёт даже на то, чтобы отказаться от обязанностей профессора химии. В переписке с Шуваловым он упоминал свои работы «Описание самозванцев и стрелецких бунтов», «О состоянии России во время царствования государя царя Михаила Фёдоровича», «Сокращённое описание дел государевых» (Петра Великого. – М.Б.), «Записки о трудах монарха».
Однако ни этих трудов, ни многочисленных документов, которые Ломоносов намеревался опубликовать в виде примечаний, ни подготовительных материалов, ни рукописи II и III части I тома (имеется в виду труд Ломоносова «Древняя Российская История») до нас не дошло. Они были конфискованы и исчезли бесследно» [215, с.63].
Правда, первая часть «Древней Российской Истории» Ломоносова была всё же опубликована. Но история её публикации чрезвычайно странная. «Издание её всячески тормозилось, и, начав печататься в 1758 году, книга вышла из печати лишь после смерти Ломоносова» [215, с.63]. То есть, по крайней мере, через семь лет. Напомним, что Ломоносов умер в 1765 году.
В обстановке борьбы такого накала не исключено, что под именем Ломоносова на самом деле было издано нечто совсем другое. В лучшем случае, его труд был урезан и отредактирован. Если не переписан целиком заново. Такая мысль тем более вероятна, что практически то же самое и в то же время происходит с трудами русского историка Татищева. Их издаёт Миллер после смерти Татищева по каким-то «черновикам Татищева». А сам труд Татищева загадочно исчезает.
Кто мог помешать торжествовавшему Миллеру, – под полный контроль которого Романовы отдали русскую историю, – издать труды Ломоносова в искажённом виде? Надо сказать, что этот приём, – «заботливая» публикация трудов своего научного оппонента после его смерти, – показывает характер борьбы того времени вокруг русской истории. Русская история была в ту эпоху предметом отнюдь не чисто академического интереса. Как Романовым, так и западноевропейским правителям была необходима искажённая русская история. Известные нам сегодня публикации трудов Татищева и Ломоносова по русской истории, скорее всего – подделки.
Вернёмся к началу борьбы Ломоносова с Миллером. Немецкие профессора-историки решили добиться удаления Ломоносова и его сторонников из Академии. Эта «научная деятельность» развернулась не только в России. Ломоносов был учёным с мировым именем. Его хорошо знали за границей. Были приложены все усилия, чтобы опорочить Ломоносова перед мировым научным сообществом. При этом в ход были пущены все средства. Всячески старались принизить значение работ Ломоносова не только по истории, но и в области естественных наук, где его авторитет был очень высок. В частности, Ломоносов был членом нескольких иностранных Академий – Шведской Академии с 1756 года, Болонской Академии с 1764 года [215, с.94].
«В Германии Миллер инспирировал выступления против открытий Ломоносова и требовал его удаления из Академии» [215, с.61]. Этого сделать в то время не удалось. Однако противникам Ломоносова удалось добиться назначения академиком по русской истории Шлёцера [215, с.64]. «Шлёцер. называл Ломоносова “грубым невеждой, ничего не знавшим, кроме своих летописей”» [215, с.64]. Итак, как мы видим, Ломоносову ставили в вину знание русских летописей. (Чисто для примера «научного» подхода «по Шлёцеру»: оный великий филолог производил славянское слово: «дева» от германского «Tiffe» (сука) – Mollari).
«Вопреки протестам Ломоносова, Екатерина II назначила Шлёцера академиком. При этом он не только получал в бесконтрольное пользование все документы, находящиеся в Академии, но и право требовать всё, что считал необходимым, из императорской библиотеки и других учреждений. Шлёцер получал право представлять свои сочинения непосредственно Екатерине. В черновой записке, составленной Ломоносовым «для памяти» и случайно избежавшей конфискации, ярко выражены чувства гнева и горечи, вызванной этим решением: «Беречь нечево. Всё открыто Шлецеру сумасбродному. В российской библиотеке несть больше секретов» [215, с.65].
Миллер и его соратники имели полную власть не только в самом университете в Петербурге, но и в гимназии, готовившей будущих студентов. Гимназией руководили Миллер, Байер и Фишер [215, с.77]. В гимназии «учителя не знали русского языка. ученики же не знали немецкого. Всё преподавание шло исключительно на латинском языке. За тридцать лет (1726-1755) гимназия не подготовила ни одного человека для поступления в университет…» [215, с.77]. Из этого был сделан следующий вывод. Было заявлено, что «единственным выходом является выписывание студентов из Германии, так как из русских подготовить их будто бы всё равно невозможно» [215, с.77].
«Ломоносов оказался в самой гуще борьбы. Работавший в академии выдающийся русский машиностроитель А.К. Нартов подал в Сенат жалобу. К жалобе Нартова присоединились русские студенты, переводчики и канцеляристы, а также астроном Делиль. Смысл и цель их жалобы совершенно ясны. – превращение Академии Наук в русскую не только по названию. Во главе комиссии, созданной Сенатом для расследования обвинений, оказался князь Юсупов. Комиссия увидела в выступлении А. Нартова, И.В. Горлицкого, Д. Грекова, П. Шишкарева, В. Носова, А. Полякова, М. Коврина, Лебедева и др. “бунт черни”, поднявшейся против начальства» [215, с.82].
Надо сказать, что А.К. Нартов был выдающимся специалистом в своей области, «создателем первого в мире механического суппорта – изобретения, сделавшего переворот в машиностроении» [215, с.83].
Русские учёные, подавшие жалобу, писали в Сенат: «Мы доказали обвинения по первым 8 пунктам и докажем по остальным 30, если получим доступ к делам» [215, с.82]. «Но. за «упорство» и «оскорбление комиссии» были арестованы. Ряд из них (И.В. Горлицкий, А. Поляков и др.) были закованы в кандалы и «посажены на цепь». Около двух лет пробыли они в таком положении, но их так и не смогли заставить отказаться от показаний. Решение комиссии было поистине чудовищным: Шумахера и Тауберта наградить, Горлицкого казнить, Грекова, Полякова, Носова жестоко наказать плетьми и сослать в Сибирь, Попова, Шишкарева и других оставить под арестом до решения дела будущим президентом Академии.
Формально Ломоносов не был среди подавших жалобу на Шумахера, но всё его поведение в период следствия показывает, что Миллер едва ли ошибался, когда утверждал: «господин адъюнкт Ломоносов был одним из тех, кто подавал жалобу на г-на советника Шумахера и вызвал тем назначение следственной комиссии». Недалёк был, вероятно, от истины и Ламанский, утверждающий, что заявление Нартова было написано большей частью Ломоносовым. В период работы комиссии Ломоносов активно поддерживал Нартова.
Именно этим были вызваны его бурные столкновения с наиболее усердными клевретами Шумахера – Винцгеймом, Трускотом, Миллером и со всей академической конференцией. Комиссия, приведённая в ярость поведением Ломоносова, арестовала его. В докладе комиссии, который был представлен Елизавете, о Шумахере почти ничего не говорится. «Невежество и непригодность» Нартова и «оскорбительное поведение» Ломоносова – вот лейтмотив доклада.
Комиссия заявила, что Ломоносов «за неоднократные неучтивые, бесчестные и противные поступки как по отношению к академии, так и к комиссии, и к немецкой земле подлежит смертной казни, или, в крайнем случае, наказанию плетьми и лишению прав и состояния. Почти семь месяцев Ломоносов просидел под арестом в ожидании утверждения приговора. Указом Елизаветы он был признан виновным, однако «для его довольного обучения» от наказания «освобождён».
Но одновременно с этим ему вдвое уменьшилось жалование, и он должен был «за учиненные им предерзости» просить прощения у профессоров. Миллер составил издевательское “покаяние”, которое Ломоносов был обязан публично произнести и подписать. Это был первый и последний случай, когда Ломоносов вынужден был отказаться от своих взглядов» [215, с.82-84].
Эта борьба продолжалась в течение всей жизни Ломоносова. «Благодаря стараниям Ломоносова в составе академии появилось несколько русских академиков и адъюнктов» [215, с.90]. Однако «в 1763 году по доносу Тауберта, Миллера, Штелина, Эпинусса и других Екатерина даже совсем уволила Ломоносова из академии» [215, с.94]. Но вскоре указ об его отставке был отменён. Причиной была популярность Ломоносова в России и признание его заслуг иностранными академиями [215, с.94]. Тем не менее, Ломоносов был отстранён от руководства географическим департаментом, а вместо него туда был назначен Миллер. Была сделана попытка «передать в распоряжение Шлёцера материалы Ломоносова по языку и истории» [215, с.94].
Последний факт очень многозначителен. Если даже ещё при жизни Ломоносова были сделаны попытки добраться до его архива по русской истории, то что уж говорить о судьбе этого уникального архива после смерти Ломоносова.
Как и следовало ожидать, архив Ломоносова был немедленно конфискован сразу после его смерти и бесследно пропал. Цитируем: «Навсегда утрачен конфискованный Екатериной II архив Ломоносова. На другой день после его смерти библиотека и все бумаги Ломоносова были по приказанию Екатерины опечатаны гр. Орловым, перевезены в его дворец и исчезли бесследно» [215, с.20]. Сохранилось письмо Тауберта к Миллеру. В этом письме «не скрывая своей радости, Тауберт сообщает о смерти Ломоносова и добавляет: “на другой день после его смерти граф Орлов велел приложить печати к его кабинету. Без сомнения в нём должны находиться бумаги, которые не желают выпустить в чужие руки”» [215, с.20].
Таким образом, «творцы русской истории» – Миллер и Шлёцер – всё-таки по-видимому добрались до архива Ломоносова. После чего эти архивы, естественно, исчезли. Зато, после семилетней проволочки был, наконец, издан – и совершенно ясно, что под полным контролем Миллера и Шлёцера, – труд Ломоносова по русской истории. И то лишь первый том. Скорее всего, переписанный Миллером в нужном ключе. А остальные тома попросту «исчезли». Наверное, с ними возиться не захотели.
Так и получилось, что имеющийся сегодня в нашем распоряжении «труд Ломоносова по истории» странным и удивительным образом согласуется с миллеровской точкой зрения на историю. Даже непонятно – зачем тогда Ломоносов так яростно и столько лет спорил с Миллером? Зачем обвинял Миллера в фальсификации русской истории, [215, с.62], когда сам, в своей опубликованной «Истории» так послушно соглашается с Миллером по всем пунктам? Угодливо поддакивает ему в каждой своей строчке.
Наше мнение таково. Под именем Ломоносова было напечатано совсем не то, что Ломоносов на самом деле написал. Надо полагать, Миллер с большим удовольствием переписал первую часть труда Ломоносова после его смерти. Так сказать, «заботливо подготовил к печати». Остальное уничтожил. Почти наверняка там было много интересного. Такого, чего ни Миллер, ни Шлёцер, ни другие «русские историки» никак не могли выпустить в печать.
Вот такие были эти «корифеи». Ну, а далее в книге показывается, что имеющаяся ныне «Древняя история. », приписываемая М.В. Ломоносову, является несомненной фальшивкой, представляющей собой, в лучшем случае, существенно отредактированный первоначальный текст… Mollari