маракулин павел павлович биография

Павел Павлович Маракулин (20.05.1937 – 09.01.2017)

Маракулин Павел Павлович – поэт и прозаик, член союза писателей России, лауреат Всероссийской премии им. Н. Заболоцкого. Родился 20 мая 1937 года. Детство его пришлось на тяжелые военные годы, но именно в детстве он начал писать первые стихи. Любовь же к литературе и поэзии привила бабушка, которая знала много стихов и очень их любила.

П. Маракулина называют «Вятский робинзон» или «Вятский Пришвин». Интересное сравнение и приятное, не правда ли? И не каждый его заслужит. А Павел Маракулин заслужил за множество рассказов о природе и животных. Один из таких рассказов так и называется «Записки вятского робинзона». Эта энциклопедия вятской природы понятна как взрослому, так и ребёнку.

В его стихах и рассказах о природе «оживают» птицы, животные и природа, в них целый мир человеческих переживаний и чувств.

Обычно писатель работает не за письменным столом, а прямо в лесу, сидя на пеньке, описывает нашу прекрасную вятскую природу. Он учит любить и беречь ее.

«Всей своей душой я – вятский, – говорит П. Маракулин. – И вятская природа помогает, она дает и бодрость, и силу, и чистоту. Как будто возвращаешься в детство, и как будто жить будешь на этом свете вечно. Такое радостное чувство. И писать о нем, и сообщать его людям – счастье».

У нас зимой сугробы серебра,

А осенью по золоту мы ходим:

Не потому ли в сказках мы находим

Такой запас душевного добра?!

Увидев раз, до смерти не забыть

Места, где на увалах дремлют совы,

Где начинали братья Васнецовы

И рисовать, и родину любить.

Л.Н. Чупрова, библиотекарь 1 категории библиотеки № 2.

Источник

Маракулин павел павлович биография

Родился 20 мая 1937 года в г. Горьком в семье рабочего автозавода. Вскоре родители переехали в Коми-республику, на реку Летку. Почти нетронутая челове­ком природа, красота ее поразили будущего по­эта на всю жизнь. Он увлекся охотой, рыбалкой.

Окончил семилетку на станции Староверчес­кая, Мурашинского района Кировской области. Работал в леспромхозе, учился в Кирове в ре­месленном училище, работал на заводе электро­монтером, посвящая вечера учебе в школе рабо­чей молодежи. После службы в армии вернулся на завод. В это время пришло серьезное увлече­ние поэзией, которая и в детстве влекла к себе юного Павла Маракулина.

Большое влияние на формирование поэта ока­зали занятия в литературном клубе «Молодость», которым в то время руководил Владилен Ивано­вич Кожемякин. Маракулин выступает со стиха­ми в газете «Комсомольское племя». Ищет себя в поэзии и в жизни. Работает на телевидении, в газете, поступает в литературный институт им. Горького, где занимается в творческом семи­наре известного поэта Ильи Сельвинского.

Стихи Павла Маракулина появляются в сборниках, журналах, а в 1966 году вышла первая книга стихов «Снегири» с напутственным словом Сельвинского, который высоко оценивает поэти­ческий дар поэта. От книги к книге усиливается голос поэта. Он обрел способность ощутить поэзию обыденного, еще тоньше чувствует природу.

За книгу «Дом на реке детства» Павлу Маракулину присвоена Всероссийская премия имени Николая Заболоцкого.

Член Союза писателей России с 1971 года.

Произведения

Весна и осень так похожи:
не потому, что мы их ждём,
что вдруг становимся моложе
под ослепительным дождём.

За соловьиными лесами,
где камыши качает плёс,
утята щучьими носами
клюют медлительней стрекоз.

Когда в лотке у водослива
дрожит и ахает гроза,
мы замечаем, что у ивы
продолговатые глаза.

Мы замечаем, замечаем –
теплу и свету кто не рад?
А сами вновь души не чаем,
когда нагрянет листопад.

Пожар в долине междуречий
так восхитительно велик,
что с губ срываются не речи,
а только шёпот или крик.

Весна и осень так похожи:
не потому, что мы их ждём,
что вдруг становимся моложе
под ослепительным дождём.

Дожди прошли
и красота осела,
трава легла
и роща порусела.

Лишь свёрнутый в спираль
последний лист
один поёт,
как маленький горнист,

о том, что вся
берёзовая рать
совсем не собиралась
умирать.

Меня преследуют тревоги,
и часто кажется в тоске:
моя уверенность повисла
на самом тонком волоске.

Меня преследует забота
в ночной безбрежной тишине
о начинающих поэтах,
об умирающих – вдвойне.

Ещё за родину болею,
за светлый мир её лесов:
боюсь, что больше не услышу
весёлых, птичьих голосов.

Но, даже это понимая,
я всё равно благодарю
грядущий день за счастье в мае
увидеть лучшую зарю!

Я не гадал, что это будет,
когда обид не перечесть –
и бывший друг мой позабудет
о том, что есть на свете честь.
Он гнал меня с улыбкой лисьей,
Бежал по следу, как вода,
и, распечатывая письма,
не обжигался от стыда.
Но я, конечно, не сдавался
и тоже лез права качать,
и каблуками отбивался,
а надо было бы смолчать.
Но я не строю незабудку
и из себя – не в этом цель:
мне обратить бы злое в шутку,
а я рванулся на дуэль.
Вражда не разбирает ранга,
когда наметился излом:
имеет принцип бумеранга
лишь зло, отплаченное злом.

Целуясь у всех на виду,
бульвар перепутав с постелью,
они накликают беду,
избрав безобразное целью.

Я раненой птицей мечусь
над хамством высокого класса:
идёт девальвация чувств,
недорогих, как пластмасса.

Взята откровенно за таз,
прилипнув, как лист прилипает,
не видя стыдящихся нас,
она в его лапищах тает.

И корчится сердце моё,
крича христианские гимны:
теперь уже мы и зверьё
бесстыдны, как в прошлом, взаимно.

О, небо святое, прости,
тебя не обрадую вестью:
осталось и нам обрасти
одной с обезьянами шерстью.

Но мстит за глумление крах
итогом развинченной моды:
как мины в афганских горах –
разводы, разводы, разводы.

Дневник переживаний теребя,
я вспомнил вдруг не радостно, а грустно
прославленное письменно и устно
умение сражаться за себя.

Я говорю простейшим языком,
и вряд ли кто не знает этот запах
звериных игр, где кровь блестит на лапах
и горло холодеет под клыком.

Одной победной доблестью звеня,
любви других, герои, не ищите!
Ребячий дар – брать слабых под защиту –
Не покидай, не оставляй меня!

Под полом бабка шарит кочергой
в сарае пыльном и себя торопит:
мы сердобольны – и никто другой
слепых котят в корыте не утопит.

Старуха знает – только дай им рост,
бедою сразу это обернётся:
через неделю ветреный мороз
над горем белозубо посмеётся.

Но кошка по-звериному права,
хотя и помнит прежние потери,
котят убрав далёко за дрова,
она, как мать, в беду опять не верит.

Ни молнии, ни горестного грома –
я одного отчаянно боюсь:
боюсь – друзей моих не будет дома,
когда я к ним однажды постучу.

Откроют мне – и это как награда
за годы одинокого труда.
Друзья, от вас мне ничего не надо,
но вы не умирайте никогда!

Вы приезжайте к нам по сентябрю,
когда в лесах светло от паутины:
я всем своим товарищам дарю
букеты красной северной рябины.

Уже неделю и два дня подряд
по берегам, где залегли овраги,
похожие на праздничные флаги,
рябиновые заросли горят.

Мне нравится отважная игра:
собаки, лодки, спиннинги и ружья,
рябиновых озёр полуокружья –
и мамин крик: «Ни пуха ни пера!»

И Родину не так бы я любил,
когда б не эта красота до боли,
когда б по водяной широкой воле
крылом осенний селезень не бил.

Источник

Маракулин павел павлович биография

Па­вел Пав­ло­вич Ма­ра­ку­лин (1937- 2017)

Член Со­ю­за пи­са­те­лей СССР (1971)

По­эт, про­за­ик, жур­на­лист.

При­знан­ный ма­стер очер­ка, рас­ска­за и ми­ни­а­тю­ры.

«Ос­нов­ная ли­ния мо­е­го твор­че­ства — вы­ра­же­ние

чув­ства люб­ви к Ро­дине через при­ро­ду и че­ло­ве­ка»

Па­вел Пав­ло­вич Ма­ра­ку­лин ро­дил­ся 20 мая 1937 го­да в Горь­ком (Ниж­ний Но­во­го­род) в се­мье ра­бо­че­го ав­то­за­во­да. О сво­их ро­ди­те­лях в рас­ска­зе «По­э­зия рос­сий­ских во­до­ё­мов» он на­пи­сал так:

«Ро­ди­те­ли мои — мать, Алек­сандра Ил­ла­ри­о­нов­на, и отец, Па­вел Дмит­ри­е­вич, вы­ход­цы из двух со­сед­них де­ре­вень, при­мы­ка­ю­щих к ста­рин­но­му жи­во­пис­но­му се­лу Вер­хо­дво­рье на се­ве­ре Вят­ско­го края. Се­ло сто­ит в ки­ло­мет­ре от ре­ки Ве­ли­кой, на вы­со­ком ува­ле. Бе­ло­ка­мен­ная цер­ковь вид­на из­да­ле­ка про­ез­жа­ю­щим ми­мо: же­лез­ная до­ро­га на Вол­гу, Кот­лас и Вор­ку­ту про­хо­дит вни­зу ува­ла, у под­но­жья се­ла, ос­но­ван­но­го нов­го­род­ски­ми пе­ре­се­лен­ца­ми. На­се­ле­ние это­го ре­ги­о­на от­ли­ча­ет­ся осо­бен­ной лю­бо­вью к охо­те и рыб­ной лов­ле: та­ким об­ра­зом, страсть свою я по­лу­чил по на­след­ству».

Дет­ство бу­ду­ще­го пи­са­те­ля про­шло в де­ревне Пет­ре­ни Юрьян­ско­го рай­о­на Ки­ров­ской об­ла­сти, а во вре­мя вой­ны он жил у ба­буш­ки в се­ле Вер­хо­дво­рье, ря­дыш­ком с той са­мой де­рев­ней. Бу­дучи уже из­вест­ным по­этом, Па­вел Пав­ло­вич на­пи­шет: « в моё ду­хов­ное вос­пи­та­ние мно­го сил вло­жи­ла ма­ма мо­ей ма­мы — ба­буш­ка Ев­се­ев­на. Её из­ры­тое ос­пой ли­цо слов­но из­лу­ча­ло свет. Она пом­ни­ла по­ра­зи­тель­ное ко­ли­че­ство сти­хов на ста­ро­сла­вян­ском язы­ке. Лю­би­ла шу­тить. Зна­ла мно­же­ство по­сло­виц, по­го­во­рок, ча­сту­шек. Всем нам она по­да­ри­ла в на­след­ство свой рост, улыб­ку, от­кры­тость ду­ши».

Ми­лые серд­цу ме­ста — и де­рев­ня, и се­ло — оста­ви­ли след не толь­ко в ду­ше, но и в его про­зе и сти­хах.

ме­ня опять пре­сле­ду­ют они:

Ве­ли­кая ре­ка и Вер­хо­дво­рье,

а ря­дыш­ком — де­рев­ня Пет­ре­ни.

Ка­за­лось бы, ну что же мо­гут зна­чить

и этот бор, и эта вот во­да?

Так по­че­му же все свои уда­чи

и неуда­чи я несу сю­да!»

По вос­по­ми­на­ни­ям по­эта свои пер­вые сти­хи он на­пи­сал лет в 10, ко­гда учил­ся в шко­ле на стан­ции Ста­ро­вер­че­ской.

Мне с каж­дым днём всё это бли­же,

пе­ре­жи­ваю, как мо­гу:

шёл пер­вый снег — укра­ли лы­жи,

я горь­ко пла­кал на сне­гу.

Бы­ла боль­шая пе­ре­ме­на

боль­шо­го сол­неч­но­го дня,

про­шлась по серд­цу у ме­ня.

То­гда впер­вые — на вок­за­ле,

сре­ди окур­ков и га­зет,

мне чьи-то гу­бы под­ска­за­ли,

что я не лыж­ник, а по­эт.

В че­тыр­на­дцать лет, по­сле окон­ча­ния шко­лы, бу­ду­щий по­эт по­шёл ра­бо­тать в лес­пром­хоз раз­но­ра­бо­чим, но учё­бу не бро­сил: в даль­ней­шем учил­ся в Ки­ров­ском ре­мес­лен­ное учи­ли­ще.

сто­ит кув­шин на оде­я­ле.

На де­ре­вен­ском се­но­ва­ле

све­жо, ду­ши­сто и лег­ко.

учусь на элек­тро­мон­тё­ра,

кру­гом, на­сколь­ко хва­тит взо­ра,

без­лю­дье, ле­то и про­стор.

За­тем бы­ла ра­бо­та на за­во­де и учё­ба в шко­ле ра­бо­чей мо­ло­дё­жи. От­слу­жив в ар­мии, вер­нул­ся на за­вод. Увле­че­ние по­э­зи­ей и по­ис­ки сво­е­го жиз­нен­но­го пу­ти при­ве­ли Пав­ла Ма­ра­ку­ли­на в ли­те­ра­тур­ный клуб «Мо­ло­дость». Его сти­хи ста­ли по­яв­лять­ся в га­зе­те «Ком­со­моль­ское пле­мя». По­ра­бо­тав на теле­ви­де­нии и в га­зе­те, он по­сту­па­ет в Ли­те­ра­тур­ный ин­сти­тут им. Горь­ко­го. За­ни­ма­ет­ся на кур­се у по­эта Ильи Льво­ви­ча Сель­вин­ско­го.

В сбор­ни­ке «Дом на ре­ке дет­ства» есть вос­по­ми­на­ние Ма­ра­ку­ли­на о том, как он учил­ся в Ли­те­ра­тур­ном ин­сти­ту­те, как ис­кал свой путь в по­э­зии:

« он по­сто­ян­но недо­уме­вал, что я — сель­ский па­рень из глу­хо­го мед­ве­жье­го уг­ла не под­ра­жаю Есе­ни­ну. В то же са­мое вре­мя он сво­им опыт­ным взгля­дом Учи­те­ля По­э­зии не ви­дел в мо­их сти­хах и дру­гой за­ко­но­мер­ной край­но­сти — я со­вер­шен­но не тя­го­тел к «аван­гар­ду» тех лет, оли­це­тво­ре­ни­ем ко­то­ро­го был Ан­дрей Воз­не­сен­ский. Влю­бив­шись в 14 лет от ро­ду в пле­ни­тель­ную про­зу аляс­кин­ско­го зо­ло­то­ис­ка­те­ля и ка­ю­ра Дже­ка Лон­до­на, я по это­му пу­ти и шёл, то есть со­чи­нял в го­ло­ве рас­сказ вро­де «Бе­ло­го клы­ка», а по­том его за­риф­мо­вы­вал. И лишь на вто­ром кур­се, как луч в тём­ном ле­су, от­крыл­ся мне свет боль­шо­го рус­ско­го по­эта Ни­ко­лая За­бо­лоц­ко­го, да и то, ви­ди­мо, по­то­му, что по­след­ний вы­шел из ран­них фу­ту­ри­сти­че­ских опы­тов Ве­ле­ми­ра Хлеб­ни­ко­ва — но­ва­то­ра и твор­ца ми­ло­стью Бо­жьей».

По­сле несколь­ких пуб­ли­ка­ций в сбор­ни­ках и жур­на­лах, в 1966 го­ду вы­шла пер­вая кни­га сти­хов Пав­ла Ма­ра­ку­ли­на «Сне­ги­ри». Всту­пи­тель­ное сло­во к кни­ге на­пи­сал Илья Сель­вин­ский.

Сра­зу об­ра­ти­ла на се­бя вни­ма­ние кни­га с сим­во­лич­ным на­зва­ни­ем «За­пис­ки вят­ско­го ро­бин­зо­на» (Ки­ров, 1997). На ти­туль­ном ли­сте из­да­ния в ка­че­стве под­за­го­лов­ка по­эт да­ёт пе­ре­чень сво­их «про­фес­сий», за­клю­чён­ных в сло­ве «ро­бин­зон»:

пти­це­вод, гриб­ник, ры­бак,

бан­щик, плот­ник, ого­род­ник

и за тра­ва­ми охот­ник,

Так по­лу­чи­лось, что Ма­ра­ку­лин не пи­сал спе­ци­аль­но для де­тей, но де­ти охот­но чи­та­ли и чи­та­ют его кни­ги, не слу­чай­но его рас­ска­зы с успе­хом пуб­ли­ко­ва­лись в дет­ском жур­на­ле «Му­ра­вей­ник». В биб­лио­те­ках го­ро­да Ки­ро­ва и об­ла­сти все­гда ин­те­рес­но про­хо­ди­ли встре­чи с пи­са­те­лем Пав­лом Ма­ра­ку­ли­ным. И здесь бу­дет умест­но вспом­нить сбор­ник «Дом на ре­ке дет­ства : ли­ри­че­ская про­за и кни­га сти­хов» (Ки­ров, 2001). Во всту­пи­тель­ной ста­тье к кни­ге чи­та­ем:

«Пред­ла­га­е­мая бла­го­тво­ри­тель­ная кни­га со­зда­на по за­яв­ке дет­ских биб­лио­тек, её про­ни­зы­ва­ет мысль люб­ви ко все­му жи­во­му, она со­звуч­на иде­ям дви­же­ния «Грин­пис».

А вот что пи­шет сам пи­са­тель:

«Эта кни­га на­пи­са­на для тех, кто устал от лю­дей. По­то­му что мож­но уй­ти от се­бе по­доб­ных, как в боль­ни­цу или са­на­то­рий, в кни­гу о ле­се и его оби­та­те­лях». Нет, ав­тор не пред­ла­га­ет оби­жен­ным на лю­дей чи­та­те­лям спря­тать­ся в ле­су, он пред­ла­га­ет на­блю­дать, дру­жить, по­мо­гать и изу­чать: «Че­ло­ве­че­ство за тьму ве­ков хо­ро­шо изу­чи­ло глав­ный объ­ект ис­кус­ства — се­бя, то есть че­ло­ве­ка! Но ес­ли все на­ши по­ступ­ки пред­ска­зу­е­мы, то по­ступ­ки жи­вот­ных, их ум — оста­ют­ся за­гад­кой для нас, не ме­нее ин­те­рес­ной, чем де­тек­тив!»

Ра­бо­тал Па­вел Пав­ло­вич обыч­но не за пись­мен­ным сто­лом, а пря­мо в ле­су, си­дя на пень­ке, по­то­му все­гда хо­дил с за­пис­ной книж­кой в кар­мане и, как фо­то­граф или ху­дож­ник, с на­ту­ры за­пи­сы­вал всё, что его мог­ло за­ин­те­ре­со­вать. По­то­му всё им на­пи­сан­ное так близ­ко к дей­стви­тель­но­сти и вос­при­ни­ма­ет­ся как кар­ти­на или кадр из филь­ма. С под­ку­па­ю­щей про­сто­той и яс­но­стью ри­су­ет он сво­их ге­ро­ев, будь то зверь, до­маш­нее жи­вот­ное или че­ло­век. В рас­ска­зе «Ли­си­ца» чи­та­ем:

«Зверь, как и че­ло­век, бы­ва­ет раз­ным: сме­лым, роб­ким, бди­тель­ным, рас­се­ян­ным, ве­сё­лым, пе­чаль­ным, агрес­сив­ным, без­за­щит­ным».

Вот эти строч­ки о без­за­щит­ных:

ко­гда на­сту­па­ют мо­ро­зы:

их ла­пы, как неж­ные ро­зы,

от­та­ять не мо­гут ни­как.

Пи­са­тель уве­рен, что на­блю­де­ние за оби­та­те­ля­ми ле­са (ока­зан­ная им по­мощь) при­но­сит че­ло­ве­ку неоце­ни­мую поль­зу в жиз­ни: в об­ще­нии с людь­ми та­кой че­ло­век бу­дет бо­лее вни­ма­те­лен, по­то­му что он спо­со­бен по­ни­мать дру­гих лю­дей без слов. Эта те­ма воз­ни­ка­ет в его про­из­ве­де­ни­ях под­час со­вер­шен­но неожи­дан­но:

по го­ро­ду боль­ной Сер­гей Есе­нин,

обид­но, что в ту­ман­ном Ле­нин­гра­де

в то вре­мя во­все не бы­ло ме­ня!

Мне уда­лось бы, ду­маю, по­нять

его бе­ду по же­стам, по по­ход­ке:

ведь я не раз под­ра­нен­ную пти­цу

опре­де­лял по шо­ро­ху кры­ла.

Ка­за­лось бы, все его кни­ги о том, как на­до дру­жить с при­ро­дой, лю­бить её, быть с ней од­ним це­лым, од­на­ко, в его про­из­ве­де­ни­ях вы не най­дё­те пря­мой аги­та­ции, лю­бить зве­рей, до­маш­них жи­вот­ных, бе­речь лес. Каж­дый его рас­сказ — уди­ви­тель­ная ис­то­рия, за­быть ко­то­рую невоз­мож­но. Вот, на­при­мер, ми­ни­а­тю­ра «Лось в ре­ке».

« Сна­ча­ла на про­ти­во­по­лож­ном бе­ре­гу раз­дал­ся шум, на ко­то­рый мы тот­час об­ра­ти­ли вни­ма­ние, а за­тем уви­де­ли: в ре­ку бро­сил­ся лось. Он плыл в на­шу сто­ро­ну: ка­мен­ные, ши­ро­кие па­ру­са ро­гов де­ла­ли его по­хо­жим на ко­рабль. Гроз­ная гор­бо­но­сая го­ло­ва с рас­тру­ба­ми мощ­но вы­леп­лен­ных нозд­рей бы­ла вы­тя­ну­та впе­рёд. Пло­вец оглу­ши­тель­но фыр­кал. У бе­ре­га, где дно кру­то под­ни­ма­ет­ся, лось за­сколь­зил и да­же съе­хал на­зад. Но спра­вил­ся и вы­ско­чил! И тут ры­бак, ло­вив­ший непо­да­лё­ку, за­кри­чал, ука­зы­вая на то ме­сто, от­ку­да при­плыл к нам лось: на пес­ча­ной ко­се, в лу­чах за­кат­но­го солн­ца сто­я­ли… три вол­ка. Уви­дев лю­дей, зве­ри от­пря­ну­ли и скры­лись в лу­го­вой тра­ве. Лег­ко бы­ло до­га­дать­ся, что лось вы­брал наш бе­рег не слу­чай­но, а со­зна­тель­но. Он с са­мо­го на­ча­ла от­вёл нам роль сво­их спа­си­те­лей. Ры­бо­лов при­е­хал ко мне на ост­ров, мы за­ку­ри­ли, об­ме­ня­лись впе­чат­ле­ни­я­ми. И толь­ко то­гда до на­ших ушей до­нёс­ся вой: вол­ки про­иг­ра­ли охо­ту и те­перь жа­ло­ва­лись».

Вряд ли у ко­го-то под­ни­мет­ся ру­ка вы­стре­лить в жу­рав­ля, ес­ли он про­чи­та­ет сти­хо­тво­ре­ние Пав­ла Ма­ра­ку­ли­на «Жу­рав­ли­ное Эль­до­ра­до».

под ог­нём де­ре­вен­ской лу­ны,

жу­рав­ли на лу­га при­ле­та­ют,

тон­ко­но­гие, как ска­ку­ны.

Я их ви­жу из на­ше­го до­ма,

я опять со­счи­тать не мо­гу:

вдоль по­лей, где на­мок­ла со­ло­ма,

они хо­дят на том бе­ре­гу.

В дож­де­вую кри­сталь­ную во­ду

глу­бо­ко оку­ная но­сы,

ждут они зо­ло­тую по­го­ду,

зо­ло­тую, как мех у ли­сы.

Чтобы сно­ва про­щаль­но и чи­сто

уро­нить меж­ду на­ших ле­сов

с вы­со­ты бе­ло­кры­ло­го сви­ста

пе­ре­бо­ры сво­их го­ло­сов.

Я ру­жьё на со­ло­му от­ки­ну:

Это вро­де как вы­стре­лить в спи­ну

или Ро­ди­ну вдруг раз­лю­бить.

Рас­ска­зы (за­ча­стую и сти­хи) Ма­ра­ку­ли­на от­ли­ча­ют­ся не толь­ко крат­ко­стью, ин­те­рес­ны­ми на­блю­де­ни­я­ми, об­раз­ны­ми срав­не­ни­я­ми, необыч­ны­ми ис­то­ри­я­ми, но ещё и ин­фор­ма­тив­но­стью, по­лез­ны­ми со­ве­та­ми на раз­ные те­мы: охо­та, ди­кие и до­маш­ние жи­вот­ные, гри­бы, яго­ды и мно­гое дру­гое, вплоть до ре­цеп­тов в сти­хах, на­при­мер, как при­го­то­вить суп из опят:

при­леж­но вы­мыть шляп­ки, из­ру­бить,

в ка­стрю­лю бро­сить, пол­ча­са ва­рить,

за­тем в гри­бы кру­пу за­сы­пать — греч­ку,

до­ба­вить лук и соль, под­ки­нуть в печ­ку

по­ле­но дров на ог­нен­ный ал­тарь:

суп жел­тиз­ной на­пом­нит вам ян­тарь.

Есть в ар­се­на­ле по­эта це­лая се­рия сти­хов о де­ре­вьях и рас­те­ни­ях, где мож­но най­ти не толь­ко опи­са­ние рас­те­ния, но и со­ве­ты прак­ти­че­ско­го при­ме­не­ния, или стра­ни­цы ис­то­рии, как, на­при­мер в сти­хо­тво­ре­нии «Чер­то­по­лох»:

с него ре­шил на­чать «Хаджи Му­ра­та»:

оно за­жгло си­ре­не­вой звез­дой

сор­няк, из­вест­ный как та­тар­ник, он

ор­дын­ца­ми на Русь был за­ве­зён

в меш­ках с ов­сом для кон­ни­цы Ба­тыя

(так го­во­рят пре­да­ния свя­тые).

В пе­речне ли­ри­че­ских про­из­ве­де­ний по­эта нема­ло сти­хов о при­ро­де на­ше­го края.

а осе­ню по зо­ло­ту мы хо­дим:

не по­то­му ли в сказ­ках мы на­хо­дим

та­кой за­пас ду­шев­но­го добра?!

Уви­дев раз, до смер­ти не за­быть

ме­ста, где на ува­лах дрем­лют со­вы,

где на­чи­на­ли бра­тья Вас­не­цо­вы

и ри­со­вать и ро­ди­ну лю­бить».

как ин­дей­цы — рим­ля­ны ле­сов,

сни­зи­ла на вре­мя но­сталь­гия

гром­кость их при­род­ных го­ло­сов.

Неук­лю­жесть, стыд кос­но­язы­чья

и пат­ри­ар­халь­но­сти изъ­ян:

что-то недо­ска­зан­ное пти­чье

есть в гла­зах у се­вер­ных кре­стьян.

Мо­жет быть, о про­шлом бес­по­ко­ясь,

не осовре­ме­ни­лись они:

их ни­как не по­ки­да­ет со­весть,

что немод­но в ны­неш­ние дни.

в про­сто­те от­кры­тых, как во­да,

на вок­за­лах ви­жу де­ре­вен­ских,

узнаю их всю­ду и все­гда.

За­клю­чаю в мыс­лен­ную ра­му

каж­дую осо­бен­ность ли­ца:

жен­щи­ны на­по­ми­на­ют ма­му,

они, как лай, пу­га­ю­ще гром­ки!

А, мо­жет, в недо­ве­рии ве­ли­ком

мы по­ни­ма­ем, что пись­мо — ули­ка?

Кто вы­тес­нил небес­ные чер­ни­ла

(хва­ти­ло бес­по­щад­но­го ума):

ушла от нас та­ин­ствен­ная си­ла

и где те­перь ушед­шие в по­ве­рья,

на­ив­ные, но тре­пет­ные пе­рья!

И всё ж на­про­тив ка­мен­но­го хра­ма,

в квар­ти­ре де­ре­вян­ной, неболь­шой

нам пись­ма пи­шет ста­рень­кая ма­ма

с из­бы­точ­ной, как у де­тей, ду­шой.

и вот они ле­тят к сест­ре и бра­ту!

И все мои учё­ные сти­хи,

ко­гда чи­таю про­стень­кие строч­ки

её тво­ре­ний, ка­жут­ся пло­хи,

как тан­ки в по­ле про­тив оди­ноч­ки,

бе­гу­ще­го на­встре­чу, через лес,

с един­ствен­ным ру­жьём на­пе­ре­вес.

В сбор­ни­ке «За ок­на­ми Дым­ко­во» в крат­кой справ­ке «Об ав­то­ре» чи­та­ем:

«По­хваль­но от­зы­ва­лись о ли­ри­че­ской про­зе на­ше­го пев­ца при­ро­ды та­кие мэт­ры боль­шой ли­те­ра­ту­ры, как рас­сказ­чик Юрий Ка­за­ков и Ге­ор­гий Се­мё­нов, Ана­то­лий Оне­гов, по­эт Юн­на Мо­риц, а из­вест­ный кри­тик и пе­ре­вод­чик Ни­ко­лай Бан­ни­ков по­свя­тил его очер­кам о фло­ре и фа­уне Рос­сии ста­тью «Слу­же­ние Сло­ву и При­ро­де», опуб­ли­ко­ван­ную в жур­на­ле Охо­та» за 1992 год».

До­ба­вим, что Па­вел Пав­ло­вич Ма­ра­ку­лин неод­но­крат­но был по­бе­ди­те­лем жур­на­лист­ских и ли­те­ра­тур­ных кон­кур­сов. В 2001 го­ду за кни­гу «Дом на ре­ке дет­ства» ему бы­ла при­суж­де­на Все­рос­сий­ская пре­мия име­ни Ни­ко­лая За­бо­лоц­ко­го.

В за­клю­че­ние мож­но толь­ко вы­ра­зить со­жа­ле­ние, что про­из­ве­де­ния Пав­ла Пав­ло­ви­ча Ма­ра­ку­ли­на не из­да­ют­ся для де­тей так, как долж­на из­да­вать­ся дет­ская кни­га. Мы мо­жем от­ме­тить ин­те­рес­ный под­бор про­из­ве­де­ний в сбор­ни­ке «Дом на ре­ке дет­ства», но, к со­жа­ле­нию, бед­ное из­да­ние кни­ги не при­вле­ка­ет совре­мен­ных чи­та­те­лей. Та­кой мел­кий шрифт, ка­ким на­бра­на кни­га, го­дит­ся раз­ве что для шпар­га­лок. Во всту­пи­тель­ной ста­тье к сбор­ни­ку «За ок­на­ми Дым­ко­во» на­пи­са­но:

«В но­вой кни­ге, адре­со­ван­ной для взрос­лых и под­рост­ков, он ещё раз пред­ста­ёт пе­ред чи­та­тель­ской ауди­то­ри­ей как дет­ский пи­са­тель, ав­тор мно­же­ства рас­ска­зов о до­маш­них жи­вот­ных ».

Не бу­дем спо­рить, кни­га хо­ро­ша, но раз­ве так из­да­ют­ся кни­ги для де­тей?

Про­из­ве­де­ния П. П. Ма­ра­ку­ли­на:

Источник

Есть ли у вас какие-нибудь воспоминания, связанные с вашим отцом и его писательской деятельностью, которые запомнились вам лучше всех?

Пр. Строителей, 44, Киров, 610021 т. 62-06-19, 62-25-35

Поэт Павел Маракулин

Выпонили: Костина Магдалена,

Ефремова София,

Учащиеся 8 класса А

Руководитель: Колбина Ольга Викторона

Г.Киров

В работе использованы материалы документального фильма ГТРК «Вятка».

Благодарим МаракулинуЛ.П., дочь поэта и Мельчакову Г.В.за помощь и предоставленные фото.

Биография

Павел Павлович Маракулин родился 20 мая 1937 года в городе Горьком в семье рабочего автозавода. Вскоре родители переехали в Коми-республику, на реку Летку. Почти нетронутая человеком природа, красота ее поразили будущего поэта на всю жизнь. Он увлекся охотой, рыбалкой.

Окончил семилетку на станции Староверческая, Мурашинского района Кировской области. Работал в леспромхозе, учился в Кирове в ремесленном училище, работал на заводе электромонтером, посвящая вечера учебе в школе рабочей молодежи. После службы в армии вернулся на завод. В это время пришло серьезное увлечение поэзией, которая и в детстве влекла к себе юного Павла Маракулина.

Большое влияние на формирование поэта оказали занятия в литературном клубе «Молодость», которым в то время руководил Владилен Иванович Кожемякин. Маракулин выступает со стихами в газете «Комсомольское племя». Ищет себя в поэзии и в жизни. Работает на телевидении, в газете, поступает в литературный институт им. Горького, где занимается в творческом семинаре известного поэта Ильи Сельвинского. Павел Павлович считал Сельвинского своим учитилем не только в литературе. А сам поэт надписал фото, сделанное на даче в Переделкино»Будущие классики».

Закончил Московский Литературный институт имени А. М. Горького.

Дружил со многими кировскими художниками, писателями и поэтами, в числе которых: Николай Поликарпов, Валерий Фокин, Татьяна Дедова, Елена Наумова, Владимиром Ситниковым и другие.

Писательская деятельность

Серьезно начал писать стихи довольно поздно. Стихи Павла Маракулина появляются в сборниках, журналах. В 1966 году вышла первая книга стихов «Снегири» с напутственным словом Сельвинского, который высоко оценивает поэтический дар поэта.

В 70-е и 80-е годы книги Павла Маракулина выходят в Горьком, Москве в издательстве «Современник» («Дом под звездами»). Поэт был принят в союз писателей России. В это же время Павел Маракулин обращается к лирической прозе (сборник «Тихая родина», посвященный миру природы и человека). В 1992 году вышла книга о грибах «У медведя во бору» и другие.

За книгу «Дом на реке детства» Павлу Маракулину присвоена Всероссийская премия Николая Заболоцкого.

В 33 года его приняли в союз писателей России (1971 г.).

Павел Маракулин писал о природе и родине, не касался политики. В последние годы много писал о нравственности («Любовь на показ»).

Всего у автора вышло 17 книг стихов и лирической прозы, 5 из которых вышли за пределами края. Печатались они в Нижнем Новгороде, Москве, Санкт-Петербурге.

Жена, Людмила Васильевна, работала в Кировском речном параходстве главным бухгалтером. Дочери: Лариса Павловна – учитель изобразительного искусства в школе №52 г.Кирова, Юлия Павловна – продавец.

Внуки: Анна, закончила Кировский педагогический институт факультет филологии, затем Московскую юридическую академию, работала юристом, в настоящее время живет в Италии;

Милена, ученица 2- класса, Федор.

Скончался Павел Павлович в феврале 2017 г. после продолжительной болезни.

Интервью с дочерью поэта Ларисой Павловной Маракулиной.

Как вы относились к его работе?

Папа работает- это была фраза, по которой строилась вся жизнь в нашем доме.

Есть ли произведения, основанные на реальных событиях его и вашей жизни?

Есть ли у вас какие-нибудь воспоминания, связанные с вашим отцом и его писательской деятельностью, которые запомнились вам лучше всех?

Практически все время: с ранней весны до поздней осени жил в деревне (деревня Лаптевы недалеко от реки Великой).

Он любил животных, всегда заботился о них. У него было две собаки Травки. «…назвав ее Травкой в честь уважения к замечательным детским рассказам Михаила Пришвина…»

Хорошо знал природу, любил охоту и рыбалку, был грибником и охотником. Но охотился только на пернатую дичь.

Источник